CC BY
29
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 16 (154). История. Вып. 32. С. 109-116.
СИНДРОМ «МОРСКОЙ ПАНИКИ.»: К ВОПРОСУ О ПОЗИЦИИ ГЕРМАНСКОГО РУКОВОДСТВА ПО ПРОБЛЕМЕ ФЛОТСКОГО СОГЛАШЕНИЯ С ВЕЛИКОБРИТАНИЕЙ (АПРЕЛЬ - ИЮЛЬ 1909 ГОДА)
В статье рассматривается влияние так называемых «морских паник», периодически охватываемых Германию в период 1904-1909 гг. в результате флотского соперничества с Великобританией. Они, несомненно, оказывали воздействие на политическое и военно-морское руководство страны. Фактор риска возможной преждевременной войны с англичанами в конечном итоге повлиял на уступчивость рейхсканцлера Бюлова в вопросах темпа германского флотского строительства и условий соглашения с британцами в апреле - июне 1909 г.
Ключевые слова: германо-английское морское соперничество, «морские паники», флотское соглашение.
Тема германо-британского морского соперничества стало одной из самых острых в немецкой и англоязычной исторической литературе, начиная с 1918 г. и, можно сказать, вплоть до современности. Такой интерес к ней объясняется многими причинами, в том числе и значимостью для изучения причин первой мировой катастрофы человечества, выявление ответственных сил за ее происхождение. Давая оценку зарубежным исследованиям в общей и сжатой форме можно отметить, что, например, в немецкой историографии сформировалась два течения - консервативное и либеральное. Представители первого из них считали военно-морского статс-секретаря А. Тирпица национальным героем, который, отвечая на вызов времени, начал строить современный флот, чтобы защищать национальные интересы Германии, и что инициатором гонки морских вооружений по факту является Великобритания1. Вывод, к которому они приходили, заключался в том, что немцы создавали свои военно-морские силы не для войны, а для того, чтобы заставить британцев считаться с «интересами Германии». В противоположность «консерваторам» либеральные историки и прежде всего Ф. Фишер в своих следованиях, появившихся в 60-70-е гг. XX в., на основе богатейших архивных материалах доказывали всеобъемлющею или преимущественную вину Германии, ее руководства за морскую гонку вооружений, приведшей в итоге к мировой войне2. При этом такие исследователи, как Ф. Р. Бергхан, М. Эпкенханс проанализировали еще связь флотской политики германского руководства с внутренней политикой, с интересами крупных отечественных промышленников.
В англоязычной исторической литературе достойны внимания капитальные работы А.
Мардера, П. Кеннеди, И. Ламби, Р. Макэя3. Эти ученые освящали флотскую проблему с разных позиций - экономических, политических, военных. Однако большее внимание они уделяли исследованию ее британской составляющей. Исследовательский материал, а также документы из федерального военного архива ФРГ в г. Фрайбург (ВА-МА. ЯМ.), вновь позволяют обратиться к одному из аспектов германо-британского морского противостояния - проблеме флотского соглашения в апреле - начале июля 1909 г. Выбор данного периода определяется тем, что он являлся завершением государственной карьеры рейхсканцлера Б. Бюлова, безусловно, сыгравшего значимую роль в истории германо-английских отношений. Цель работы - показать влияние «морских паник», которые пережила Германия, начиная с 1904 по 1909 г., на позицию высшего политического и военно-морского руководства по вопросу военно-морского соглашения с Великобританией к середине 1909 г. От решения этой проблемы зависело не только флотское строительство самой Германии, но и определение стратегии ее «мировой политики». Актуальность темы определяется тем, что ни в зарубежной, а тем более в отечественной исторической литературе, ей не уделялось специального внимания. В то же время фактор возможной морской войны с британцами являлся одним из значимых, влиявших на выстраивание Берлином политической линии в отношении Лондона.
К началу 1909 г. отношения между Германией и Великобританией были отягощены целым рядом проблем, главной из которых считалась военно-морская проблема. Она возникла на рубеже XIX и XX вв. как
следствие обострения экономических противоречий между двумя империалистическими государствами4 и принятия Германией флотских законов 1898 и 1900 гг.5 с целью создания мощных военно-морских сил для защиты собственных мировых экономических и политических интересов. Сформировался своеобразный политический «триумвират» в лице кайзера Вильгельма II, военно-морского статс-секретаря Тирпица и рейхсканцлера Бюлова. Каждый из них играл свою роль в обеспечении успешного флотского строительства, нацеленного на создание сил, равных по мощи 2/3 британскому флоту6. В частности, глава германского правительства призван был осуществлять внутри и внешнеполитическое «прикрытие» этого процесса7. Последнее изначально вызывало немалые трудности в виду особого внимания к начавшемуся усилению немецких военно-морских сил со стороны «недоброжелателей» Германии. В их числе была и Великобритания. Сразу же после 1900 г., когда был принят II флотский закон, в английских газетах, особенно специализирующихся на военной и морской тематике, постоянно публиковались статьи, в которых делались призывы «копенгагировать»8 строящийся германский флот9. Собственно говоря, уже с этого времени британские власти приступили к использованию приемов «морской паники»10, чтобы добиться решение сразу двух задач. Первая из них заключалась в обосновании перед парламентом необходимости увеличения расходов на отечественные военно-морские силы. Это заметно, если сравнить хотя бы морские бюджеты 1900/01 и 1903/04 гг.11 Кроме того, нагнетание военной напряженности должно было заставить Германию если не остановить, то хотя бы замедлить флотское строительство. Надо признать, что официальный Берлин серьезно относились к грозным заявлениям с другой стороны Ла-Манша12.
По мнению ряда западных историков, с 1902 г. «германская угроза» стала все в большей и большей степени осознаваться британскими политиками13. С приходом в Адмиралтейство на должность первого лорда Дж. Фишера в конце октября 1904 г. она окончательно выкристаллизовалась, и стали предприниматься полномасштабные меры по ее противодействию14. Первый опасный кризис на грани морской войны в германо-английских отношениях возник в конце 1904
г. Причиной тому стала позиция Германии по отношению к России, которая вела войну с союзницей Англии Японией. По мнению Лондона, немцы нарушали заявленный им нейтралитет и помогали русским15. 2 февраля 1905 г. гражданский лорд Адмиралтейства Артур Ли прямо угрожал нанесением удара «...прежде, чем другая сторона [имелась в виду Германия. - С. С.] получит время прочесть в газетах об объявлении войны»16. В том же феврале 1905 г. Адмиралтейство сделало сообщение о предстоящих маневрах британского флота, в котором также делался достаточно прозрачный намек на возможность боевых действий против немцев17. Реакция германского руководства была на грани паники. Во всяком случае, в ноябре 1905 г. кайзер частично мобилизовал флот и отозвал посла П. Меттерниха из Лондона18.
Ситуация в морской сфере еще более ухудшилась, когда Великобритания, пытаясь «оторваться» от нового опасного соперника, создала в 1905-1907 гг. более совершенные в военно-техническом отношении корабли линейного типа «Dreadnought» и «Invincible»19. Такой шаг привел к нивелированию очевидного преимущества, который англичане имели перед немцами до «дредноутной революции»20. Ответным ходом Германии стал собственный «дредноутный скачок», выразившийся в дополнении флотского закона 1900 г. новеллой 1906 г.21, вызвавшей настоящий переполох на Британских островах22. Взятый немцами темп военного судостроения заставлял британцев напрягать все свои силы, чтобы удержать прежнее превосходство. Можно сказать, что морская гонка вооружений началась с «чистого листа» по новейшим линейным кораблям дредноутного типа. С целью выиграть время и сохранить имеющееся преимущество Лондон предложил Берлину договориться об ограничении морских вооружений. Добиться этого в рамках II мирной конференции в Гааге в 1907 г. англичанам не удалось23. Правда, свои «миролюбивые» инициативы они сдабривали нагнетанием военно-политической обстановки. Во всяком случае, в первой половине 1907 г. Германия пережила по настоящему несколько «морских паник», взбудораживших все население страны - от военных и деловых людей до обывателя24.
Однако политическое руководство, не смотря на все эти нешуточные волнения, стояло
скалой за неукоснительное выполнение флотского закона 1900 г. Более того, 6 апреля 1908 г. в Германии была принята очередная флотская новелла. Она узаконивала так называемый «четырехтактный темп» военного судостроения с 1908 по 1911 г. и снижала срок службы кораблей всех классов до 20 лет25. Реакцией на это стал рост антигерманских настроений на британских островах. Официальный Лондон проявил готовность к переговорам по флоту26. Однако предпринимавшиеся летом 1908 г. попытки в начале на приватном27, а затем и на официальном уровне28 добиться договоренности по морским вооружениям закончились неудачей29, поскольку англичане попытались затронуть «святая святых» - германский закон о флоте, призывая кайзера хотя бы замедлить его реализацию. Ответ был категорически отрицательным30, что сильно осложнило отношения между двумя странами. Тем не менее, тактика психологического давления британцев уже стала приносить определенные плоды. Некогда былое монолитное политическое единство германского руководства дало трещину. В конце августа 1908 г. в одном из своих посланий к Вильгельму II Бюлов серьезно говорил о возможности войны в самом ближайшем будущем31. При чем вероятность ее начала он оценивал значительно выше, чем в 1904 г. Положение еще больше усугубило «безобидное» интервью, как характеризовал его лично кайзер, которое он дал английской газете «Daily Telegraph»32. Англичане расценили его иначе. На высшем уровне рассматривался вопрос о приведении на всякий случай флота в боевую готовность и о возможности осуществления десантной операции на континент33.
Устрашающий бой «боевых барабанов» британских властей был рассчитан как на англичан, так и на немцев34. При чем нагнетание «антигерманских страстей» шло по восходящей линии. В конце 1908 г. этот процесс достиг довольно высокого уровня35. Произошла так называемая «коллективная истерия»36, усугубленная информацией о наращивании Германией темпов флотского строительства. Попытки германского военно-морского атташе в Лондоне В. Виденмана доказать английскому морскому министру Р. Маккене беспочвенность таких «страхов» оказались безуспешными37. Результатами искусственного нагнетания обстановки стали открыто звучащие в британской прессе38 призывы к
упреждающему удару по флоту немцев, требование увеличить флотскую программу на 1909/10 финансовый год с 4 до 6 дредноутов39. На немецкой же стороне стал все более заметным «раскол» политической и военной верхушки относительно перспектив флотского строительства. Высказанную рейхсканцлером еще в августе 1908 г. идею о необходимости его корректировки поддерживали руководитель германского Адмиралтейства Ф. Баудиссин и начальник Генерального штаба Г. Мольтке40. В конце 1908 г. Бюлов под впечатлением воинственных настроений в английском обществе уже в открытую41 говорил о необходимости изменить флотскую политику, чтобы не допустить войны с британцами. Синдром «морской паники» охватил не только рейхсканцлера, но даже Виденмана, который считался «человеком Тирпица»42.
Визит в Берлин 9-12 февраля 1909 г. английской делегации во главе с Эдуардом VII лишь на некоторое время внешне снял напряжение между государствами, но не решил проблему флотского соглашения. Тем более что «морская тема» не стояла в центре переговоров. Поэтому Бюлов даже не пригласил Тирпица к участию в обмене мнений. К тому же германский морской министр в этот период выступал за принцип установления соотношения флотов в пропорции «3:4»43, что априори не могло быть одобрено британцами, так как противоречило их морской политике «двойного стандарта». Понятно, что обеспокоенность англичан нерешенностью флотской проблемы не могла долго оставаться в латентном состоянии. 26 февраля 1909 газета «The Times» опубликовала статью, в которой говорилось о нарушении Германией флотского закона путем превышения числа строящихся кораблей44. Несмотря на все усилия Меттерниха и Виденмана, который лично объяснял первому лорду Адмиралтейства Фишеру надуманность и ошибочность подобного заявления45, британские власти все равно запустили уже налаженный в предыдущие годы механизм «морской паники». Она имела искусственный характер и приняла масштаб «национальной истерии». В результате, вместо ранее планировавшихся 6 дредноутов, на 1909/10 г. было утверждено строительство 8 линейных кораблей46. Кроме того, доминионы в виду «германской угрозы» брали на себя обязательства поставить для союзного флота корабли других классов47.
29 марта 1909 г. британский министр иностранных дел Э. Грэй, выступая перед депутатами нижней палаты парламента, подчеркнул, что острота морской проблемы будет снята, если Германия сделает первой шаг к сокращению своего флота48. После определенного успокоения в английском обществе, Бюлов решил активизировать усилия в направлении заключения флотского договора. К этому подталкивал неблагоприятный для Германии расклад сил на международной арене и все еще сохранявшаяся опасность «преждевременной» войны с британцами. Однако этому в значительной степени мешала позиция Тирпица, не остывшего от возмущений по поводу «лживости» утверждений английского руководства во время мартовской «морской паники» 1909 г. о якобы имевшем место ускорении германской флотской про-граммы49. Кроме того, глава военно-морского ведомства по-прежнему считал, что если и стоит идти на договоренность с англичанами, то это следует делать только на основе формулы «3:4». Причем в данном убеждении его поддерживал кайзер50. Нежелание Тирпица и Вильгельма II связывать себя какими-то обязательствами с англичанами диктовалась, как они говорили, необходимостью «держать в уме» развитие российского и французского флотов - союзников Великобритании51. Тем не менее, 4 апреля 1909 г. по распоряжению кайзера Бюлов провел совещание с участием генерал-адъютанта Г. Плессена, начальника гражданского кабинета Р. Валентини и начальника военно-морского кабинета Г. А. Мюллера, на котором обсуждалась проблема заключения возможного договора с англича-нами52. Однако достичь единого мнения не удалось, поскольку только Бюлов и Мюллер были компетентны в обсуждаемом вопросе, а начальник военно-морского кабинета разделял точку зрения Вильгельма II. Рейхсканцлер внешне не выражал своего несогласия с этой позицией, но считал, что если брать ее за основу переговоров, то это может только по-
53
высить опасность войны53.
После определения негативных перспектив для Германии войны с Великобританией, сделанных в штабе Адмиралтейства даже с учетом новых кораблей союзной Австро-Венгрии54 17 апреля 1909 г., кайзер стал более лоялен к идее переговоров по флоту. Но соглашение, по его мнению, должно быть заключено только в рамках общего догово-
ра, с обязательным согласованием с военно-морскими ведомствами обоих государств и при неукоснительном исполнении флотского закона. Для Бюлова задача была понятна, но нелегко выполнима, учитывая «особое» мнение Тирпица. Последний был глубоко убежден, что все, что могут предложить британцы на переговорах, в конечном итоге сведется к низведению Германии до второстепенной державы55. В то же время он четко осознавал пагубность для германского флота войны с британцами на тот момент56. Поэтому для Тирпица в конце апреля 1909 г. было проблематичным сформулировать реально выполнимое предложение англичанам в качестве основы переговоров. Единственно, что он мог сделать, так это только рекомендовать Бюлову «.. .держаться, сколько можно, пока не произойдет переход к так называемому "двухтактному темпу" флотского строительства»57. Рейхсканцлера не могла удовлетворить такая формулировка, и он старался действовать по собственному плану. 20 апреля 1909 г. Бюлов уполномочил Меттерниха вести неофициальные переговоры с ведущими британскими политиками по флоту и информировать их о том, что Германия не против соглашения по флоту в рамках общеполитического договора. При этом, как он инструктировал посла, «. очень желательным было бы, чтобы инициатива официального обсуждения исходила от английской стороны»58.
6 мая 1909 г. статс-секретарь колониального ведомства А. Дернбург выступил с предложением добиться доверительного отношения британцев путем заключения с ними договора по колониальным делам. После этого, как он считал, возможно, открылся бы путь к общему соглашению, в который составной частью вошел бы и договор по флоту. В тот же день статс-секретарь иностранного ведомства В. Ф. Шоен составил записку. В ней излагался общий проект политического соглашения с Великобританией, предусматривающий также договоренности по торговле, по Багдадской железной дороге, по колониальным и некоторым другим спорным вопросам59. 7 мая 1909 г. из Англии вернулся советник министерства иностранных дел В. Штум, зондировавший почву для переговоров с британцами. Он, в частности имел приватное общение со своими британскими коллегами Ч. Гардингом и Грэем, доведя до их сведения желание германского руководства пойти на флотское со-
глашение в рамках общеполитического дого-вора60. Британский министр иностранных дел прямо заявил, что политический договор не возможен, поскольку Великобритания, в силу уже сложившихся двух лагерей в Европе, ориентирована на Францию и Россию. Однако англичане заявили о возможности определенных уступок, если немцы изменят свою позицию по флотскому вопросу и «...совершат такие действия, которые успокоят правительство и общественное мнение Великобритании»61. Эти слова лишний раз убеждали Бюлова в том, что флотская проблема является ключевой в германо-английских отношениях62. Поэтому, даже несмотря на категорический отказ Тирпица поддержать идею замедления флотского строительства в качестве условия политического торга с англичанами63, рейхсканцлер продолжал попытки выработки единой имперской линии по данному вопросу.
Поэтому 3 июня 1909 г. прошло совещание под патронажем Бюлова, посвященное вопросу флотского соглашенияс Великобританией64. В нем приняли участие посол в Лондоне Меттерних, статс-секретарь иностранного ведомства Шоен, начальник Генерального штаба Мольтке, статс-секретарь внутренних дел Т. Бетман-Гольвег, Тирпиц и начальник военно-морского кабинета кайзера Мюллер. Так как все дипломатические усилия успокоить сильное раздражение англичан, вызванное флотским строительством, оказались безуспешными, то, по мнению рейхсканцлера, следовало бы попытаться заключить с Великобританией общее соглашение. В нем, как это виделось рейхсканцлеру, предполагалось урегулирование проблем политического, колониального и морского характера за счет некоторого сокращения темпов флотского строительства65. Насущная потребность такого межгосударственного документа, как считал Бюлов, ссылаясь на мнение Мольтке и Тирпица, определялась отсутствием на тот момент перспектив выиграть возможную войну с «морской владычицей мира». Но вся проблема заключалась в том, на каких принципах вести переговоры с англичанами по флоту. Несмотря на то, что совещание длилось четыре часа, результат его, по словам Мюллера, был «скудным»66. Единственное, до чего сумели договориться участники заседания, было одобрение компромиссного предложения Бетман-Гольвега - сообщить через Меттерниха британскому руководству
о принципиальной готовности Берлина к переговорам по флотскому вопросу67. Однако такое решение вряд ли удовлетворило участников совещания и, прежде всего, Бюлова, поскольку оно не определяло принципы этих переговоров. Мюллер отметил в своем дневнике, что весь ход заседания вызывал в нем «нерадостные чувства» по той простой причине, что на нем «.не прослеживалась красная нить большой политики, и тон высказываний давал мало надежды на заключение соглашения»68. Можно сказать, что в значительной степени такой пессимизм вызывался позицией Тирпица. В начале июня 1909 г. он по-прежнему наставал на тактике «выжидать
69
и ничего не делать»69, а если вести переговоры, то только на основе формулы «3:4»70. Замечание Бюлова, что «.ни одна дипломатия мира не в состоянии привести английское правительство к принятию такой формулы»71, на Тирпица не оказало никакого воздействия. Риск возникновения морской войны, по мнению военно-морского статс-секретаря, на тот момент был уже не большим, и продержаться оставалось немного времени - до 1915 г. После этого срока так называемая «опасная зона», когда англичане могут осуществить нападение, как он считал, будет окончательно пройдена.
4 июня 1909 г. в своем сообщении из Лондона Меттерних подверг критике позицию военно-морского статс-секретаря по флотскому соглашению72, подчеркнув в очередной раз, что только договор по флоту может привести к общему политическому соглашению между Германией и Великобританией. Рейхсканцлер разделял это мнение. Он считал, что, несмотря на решительность действий британцев по строительству собственного флота73, нынешнее время является все-таки подходящим для заключения флотского договора, но многое здесь будет зависеть от настроенности и самих британцев. Поэтому Бюлов рекомендовал Меттерниху не форсировать переговоры с ведущими английскими политиками, но при любой возможности доводить до их сведения готовность германской стороны пойти на диалог по проблеме флотского строительства74. Такая определенная сдержанность рейхсканцлера была обусловлена как выжидательной позицией Тирпица, так и предстоящей финансовой реформой в Германии. Военно-морской статс-секретарь в конце июня 1909 г. также полагал, что излишняя активность германско-
го посла только навредит делу. Тирпиц был даже против того, чтобы Меттерних лишний раз напомнил британцам о том, что германское флотское строительство осуществляется строго в рамках закона, поскольку подобные заявления, как он считал, могут восприниматься не иначе как проявление страха перед
ними75.
В начале июля 1909 г. в связи предстоящим обсуждением в британском парламенте морского бюджета активизировались критики морской политики либерального кабинета премьер-министра Г. Асквита76. В этих условиях либералы были осторожны даже в своих заявлениях относительно возможных переговоров с немцами по флотскому соглашению и не желали проявлять какой-либо инициативы в их начале. Поэтому ожидания Бюлова активизации данного процесса с английской стороны так и не оправдались. 14 июля 1909 г. его карьера на посту имперского канцлера закончилась, и он не смог перевести, несомненно, имевшуюся перспективу переговоров в область практической реализации. Все ограничилось лишь межведомственным обсуждением проблемы. Исходя из этого вполне понятно, почему Лондону не было сделано никакого официального предложения. Меттерних получал лишь указания вести с британскими политиками приватные, ни к чему не обязывавшие, разговоры. Одна из главных причин такого развития событий заключалась в позиции кайзера и главы военно-морского ведомства. Они, в отличие от Бюлова, боявшегося по-настоящему морского нападения Великобритании на Германию, не поддались синдрому «морской паники» и твердо придерживались «буквы и духа» флотского закона. Особенную непреклонность проявлял Тирпиц. При обсуждении флотской проблемы он выступал против замедления темпов флотского строительства как главного условия начала переговоров с англичанами. В качестве пробной альтернативы, от которой впоследствии морской министр откажется, им выдвигалась формула выстраивания развития германского и британского флотов в пропорции «3:4». Такое предложение, естественно, не могло быть принято английским руководством, которое продолжало придерживаться в собственной флотской политике принципа «двойного стандарта». Это прекрасно осознавал Бюлов, но ничего сделать не мог. Рейхсканцлер, имея сторонников
своей идеи в иностранном ведомстве, в штабе Адмиралтейства, отступил перед превосходящими силами в лице кайзера и Тирпица. Проблема флотского соглашения по наследству перешла к приемнику Бюлова на посту рейхсканцлера Т. Бетман- Гольвегу. Теперь уже ему приходилось ломать голову над «квадратурой круга» германо-британского морского соперничества - как обеспечить запланированное развитие германского флота и при этом избежать ухудшения отношений с «морской владычицей мира», вплоть до войны. Теоретически такое возможно было достичь путем заключения приемлемого флотского и политического соглашения с англичанами. Однако, как показала дальнейшая история, эта задача оказалась «не по зубам» и новому руководителю германского правительства.
Примечания
1 См.: Hubatsch, W. Die Ära Tirpitz. Studien zur deutschen Marinepolitik 1890-1918. Göttingen, 1955; Huberti, F. H. Tirpitz als «Verschleierungs» - Politiker // Marine Rundschau. 1974. H. 9. S. 535-554; Salewski, M. Tirpitz : Aufstieg-MachtScheitern. Göttingen, 1979; Uhle-Wettler, F. Alfred Tirpitz in seiner Zeit. Hamburg ; Berlin ; Bonn, 1998; Schack, K. Der Beginn des deutschen Schlachtflottenbaues (1897-1900) : Grundlage und Entwicklung bis zum zweiten Flottengesetz. München, 1981.
2 См.: Fischer, F. : 1) Neutralität Englands als Ziel deutscher Politik. 1908/09-1914 // Von der freien Gemeinde zum föderalistischen Europa. Berlin, 1983. S. 261-282; 2) Krieg der Illussion. Die deutsche Politik von 1911-1914. Kronberg : Athenäum, 1978; Berghahn, V. R. Der Tirpitz-Plan. Genesis und Verfall einer innenpolitischen Krisenstrategie unter Wilhelm II. Düsseldorf, 1971; Deist, W. Flottenpolitik und Flottenpropaganda. Das Nachrichtenbüro des Reichsmarineamts 1897-1914. Stuttgart, 1976; Epkenhans, M. Die wilhelmische Flottenrüstung. 1908-1914. Weltmachtstreben, industrieller Fortschritt, soziale integration. München, 1991.
3 См.: Marder, A. The anatomy of British seapower - A history of British naval policy in the preDreadnought era 1880-1905. New York, 1940; Marder, A. J. From Dreadnought to Scapa Flow : the royal navy in fisher era, 1904-1919. Vol. 1. The road to war. 1904-1914. London, 1961; Lambi, I. N. The Navy and German Power Politics 1862-1914. London, 1984; Kennedy, P.
M. The rise of the Anglo-German antagonism 1860-1914. London, 1982; Mackay, R. F. Fisher of Kilverstone. Oxford : Klarendon press, 1973.
4 См.: Хальгартен, Г. Империализм до 1914 года. Социологическое исследование германской внешней политики до первой мировой войны. М., 1961. С. 153-157, 161-171, 180185,195-204 и др.
5 См.: Врангель, Ф. Увеличение германского флота законами 1898 и 1900 гг. Неофициальный отдел // Мор. сб. 1901. № 8. С.38-41.
6 См.: Berghahn, V. R. Rüstung im Zeichen der wilhelminischen Weltpolitik. Grundlegende Dokumente. 1890-1914 / V. R. Berghahn, W. Deist. Düsseldorf, 1988. S. 128.
7 См.: Бюлов, Б. Воспоминания. М. ; Л., 1935. С. 179.
8 Этот термин связан с потоплением датского флота в бухте Копенгагена в 1801 г. во время войны Англии против наполеоновской Франции. См.: Торопцев, А. П. Мировая история войн. М., 2005. С. 670-671.
9 См.: Bülow, B. Denkwürdigkeiten. Bd. 1. Berlin, 1930. S. 71.
10 См.: Доступна ли Англия неприятельскому вторжению. Неофициальный отдел // Мор. сб. 1903. № 2. С. 77.
11 См.: Английская морская смета на 1900/01 г. Неофициальный отдел // Мор. сб. 1900. № 5. С. 80; Английская морская смета на 1903/04 г. Неофициальный отдел // Мор. сб. 1903. №
4. С. 119.
12 См.: Steinberg, J. Der «Kopengagen-Komplex»/ J. Steinberg //Kriegsausbruch 1914, deutsche Ausgabe des «Journal of Contemporary History». München, 1967. H. 3. S. 31-59.
13 См.: Steiner, Z. Britain and the origins ofthe First World War. London, 1977. P. 175-176; Wormer, K. Grossbritannien, Russland und DeutschlandStudien zur britischen Weltreichpolitik am Vorabend des ErstenWeltkriegs. Munchen, 1980.
5. 68.
14 Mackay, R. F. Op. cit. P. 313.
15 См.: Шилов, С. П. Кайзеровский военно-морской флот и Россия: от идеи германо-русского союза к конфронтации в 1897-1914 гг. Тюмень, 2004. С. 65-68.
16 Там же. С. 68.
17 См.: Маневры английского флота. Морская хроника // Мор. сб. 1905. № 3. С. 1-2.
18 См.: British Documents on the Origins of the War. 1898-1914. Vol. 6. London, 1967. P. 131.
19 Vercoe, G. A. Britian's fighting fleets : the story
of the development of the modern British navy from 1890-1935. London, 1935. P. 30.
20 См.: Сила флотов главных морских держав. Морская хроника // Мор. сб. 1905. № 8. С. 3.
21 Kaulisch, B. Alfred von Tirpitz und die imperialistische deutsche Flottenrüstung. Eine politische Biographie. Berlin, 1982. S. 142-144.
22 Epkenhans, M. Op. cit. S. 29.
23 См.: Синегубов, С. Н. Германо-английские военно-морские противоречия и проблема разоружения в 1906-1907 гг. // Альманах современной науки и образования. Тамбов, 2008. № 6 (13). С. 191-198.
24 См.: British Documents. Vol. 6. P. 1, 12-13, 28.
25 См.: Mantey, D. Deutsche Marinegeschichte Charlottenburg. 1926. S. 190.
26 См.: Сокольская, Н. Ф. Строительство военно-морского флота в Германии и англогерманские противоречия конца XIX - начала XX века // Ежегодник германской истории. 1986. М., 1987. С. 84-85.
27 BA-MA. RM 3/41. Ballins Unterredung mit Cassel über deutsch-englische Verfremdung. 20. 06. 1908.
28 См.: Die Große Politik der europaischen Kabinette 1871-1914 : Sammlung der diplomatischen Akten des Auswartigen Amtes. Bd. 24. Berlin, 1927. S. 125-129; BA-MA. RM 3/9720. Boy-Ed an Tirpitz über Lloyd Georges Besuch in Berlin und Flottenbau. 25. 08. 1908.
29 BA-MA. RM 2/1762. Metternich an Bülow über englische Haltungen zur deutschen Flottenpolitik. 08. 08. 1908.
30 См.: Fischer, F. Neutralität Englands als Ziel deutscher Politik. S. 266.
31 См.: Die Große Politik. Bd. 24. S. 150-151.
32 См.: Хвостов, В. М. История дипломатии. Т. 2. М., 1963. С. 631-632.
33 См.: Kennedy, P. M. Op. cit. P. 444.
34 BA-MA. RM 3/2974. Widenmann an Tirpitz. 13. 11. 1908.
35 BA-MA. RM 3/ 2792. Widenmann an Tirpitz über Lord Roberts Warnrede im House of Lords. 24 . 11. 1908.
36 См.: Wormer, K. Op. cit. S. 156; Marder, A. The anatomy of British seapower. P. 543.
37 BA-MA. RM 3/2974. Widenmann an Tirpitz über Ubergabe des «Marine- Etats 1909» an den First Lord of Admiralty. 16. 12. 1908.
38 См.: Die Große Politik der europaischen Kabinette 1871-1914 : Sammlung der diplomatischen Akten des Auswartigen Amtes. Bd. 28. England und die deutsche Flotte 19081911. Berlin, 1927. S. 22.
39 См.: Lee, S. King Edward VII : a biography. Vol. 2. London, 1927. P. 678-679.
40 См.: Tirpitz, A. Politische Dokumente. Bd. 1. Der Aufbau der deutschen Weltmacht. Stuttgart ; Berlin, 1924. S. 51.
41 См.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 23-24.
42 См.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 171.
43 Tirpitz, A. Op. cit. S. 117.
44 BA-MA. RM 3/2974. Widenman an Tirpitz. 26. 02. 1909.
45 BA-MA. RM 3/2974. Widenman an Tirpitz über Gespräch mit Fischer. 27. 03. 1909.
46 См.: Лихарев, Д. В. Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота Владивосток, 1993. С. 183.
47 См.: Uhle-Wettler, F. Op. cit. S. 253.
48 См.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 139-141.
49 BA-MA. RM 3/11516. Tirpitz an Widenman. 28. 07. 1909.
50 См.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 147.
51 Tirpitz, A. Op. cit. S. 145.
52 См.: Der Kaiser... Aufzeichnungen des Chefs des Varinekabinetts Admiral Georg Alexander v. Müller über die Ara Wilhelms II. Berlin, 1965. S. 74.
53 См.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 148-149.
54 BA-MA. RM 3/11516. Müller an Chef des Admiralstabes. 15. 04. 1909.
55 BA-MA. RM 2/1762. Militär-Bevollmachtigte in Peterburg (Hintze) an Müller. 18. 04. 1909.
56 BA-MA. RM 3/ 8. Tirpitz an Holtzendorff über Marineetat und engl. Agitation. 20. 04. 1909.
57 BA-MA. RM 2/1762. Tirpitz an Müller. 25. 04. 1909.
58 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 153.
59 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 156-158.
60 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 162-163.
61 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 163.
62 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 166-167.
63 BA-MA. RM 3/1762. Tirpitz an Müller. 06. 05. 1909.
64 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 168-178.
65 BA-MA. Freiburg, Nachlaß Tirpitz. № 253/54. S.132-135.
66 Cm.: Der Kaiser... Aufzeichnungen des Chefs des Varinekabinetts Admiral Georg Alexander v. Müller. S. 75.
67 Tirpitz, A. Op. cit. S. 157.
68 Cm.: Der Kaiser. Aufzeichnungen des Chefs des Varinekabinetts Admiral Georg Alexander v. Müller. S. 75.
69 BA-MA. Freiburg, Nachlaß Tirpitz. № 253/54. S. 119-121.
70 Tirpitz, A. Op. cit. S. 159-160.
71 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 176.
72 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 178-180.
73 Ibid. S. 180.
74 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 181-182.
75 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 183.
76 Cm.: Die Große Politik. Bd. 28. S. 186-188.
