CC BY
1015
СИНДРОМ ЛИЗИСА ОПУХОЛИ: ПАТОГЕНЕЗ, КЛИНИКА, ПРОФИЛАКТИКА, ЛЕЧЕНИЕ
Е.Г. Громова, Л.С. Кузнецова
РОНЦ им. Н.Н. Блохина РАМН, Москва
Ключевые слова: сидром лизиса опухоли, тумор-лизис-синдром, факторы риска, патогенез, клиника, лечение
Синдром лизиса опухоли (СЛО) — сложный патологический процесс, развивающийся в результате спонтанного [1] либо индуцированного противоопухолевым лечением разрушения большого числа быстро пролиферирующих опухолевых клеток с выходом внутриклеточного содержимого в системный кровоток и проявляющийся гиперурикемией, гиперкалиемией, гиперфосфа-темией, гипокальциемией и лактатацидозом в различных сочетаниях. Нарушения электролитного гомеостаза и бурно развивающаяся острая почечная недостаточность (ОПН) нередко приводят к смерти больных после, казалось бы, успешно проведенного противоопухолевого лечения [2—5]. Летальность, ассоциированная с СЛО, варьирует от 17% [6] до 70% [7].
К развитию СЛО могут приводить различные вилы противоопухолевого лечения [8]: химиотерапия (в том числе монотерапия кортикостероидами) [9—11], лучевая терапия [12, 13], эмбо-лизация сосудов [14], радиочастотная аблация [15, 16], применение моноклональных антител [17], интерферона [18, 19], проведение высокодозной химиотерапии с трансплантацией стволовых клеток периферической крови [20].
СЛО впервые описан у больных лимфомой Беркитта, умерших внезапно после проведения химиотерапии. Наиболее часто развивается при лечении лимфомы Беркитта [21] (у 42% больных, с клинически значимыми проявлениями — у 6%, [22]) и других лимфом высокой степени злокачественности [23], острых лимфобластных лейкозов, особенно с гиперлейкоцитозом [24, 25], реже — при лечении хронических лейкозов [26]. Описано развитие СЛО у пациентов негематологического профиля: у больных раком желудка [27], мелкоклеточным раком легкого [28], немелкоклеточным раком легкого [29], раком молочной железы [30], раком яичников [31], медуллобластомой с экстрацеребральными метастазами (в печень, медиастинальные лимфатические узлы и костный мозг) [32]. Не обнаружено зависимости развития СЛО от пола, расы и возраста пациентов [33].
Факторы, способствующие развитию СЛО
Бурное высвобождение в кровоток внутриклеточных анионов, катионов, продуктов деградации белков, нуклеиновых кислот при гибели опухолевых клеток возможно при определенном типе опухолевого поражения, предрасположенности и чувствительности опухоли к цитостатическому лечению, высокой скорости клеточного распада.
Наиболее частыми химиотерапевтическими агентами, обусловливающими СЛО, являются флударабин [34], митоксантрон, 6-меркаптопурин, метотрексат [35].
Существенными факторами риска являются ожидаемая высокая чувствительность опухоли к первичному лечению при наличии массивного опухолевого поражения; наличие конгломератов лимфатических узлов; гиперлейкоцитоз при некоторых вариантах острых лейкозов; предшествующая хроническая почечная недостаточность; ОПН, развившаяся после применения неф-ротоксичных препаратов; слабый ответ организма больного на профилактическую гидратацию и попытки форсирования диуреза. В опубликованном в 2006 г. исследовании, основанном на ретроспективном анализе 194 историй болезни, важнейшим предиктором СЛО являются повышенные сывороточные уровни лак-татдегидрогеназы (ЛДГ), мочевой кислоты и креатинина до начала химиотерапии [36]. Высокий индекс ЛДГ в сочетании с олигу-рией и гиперфосфатемией является, по мнению некоторых авторов, показанием для превентивного применения экстракорпоральных методов лечения [37].
Патогенез метаболических нарушений при СЛО
Ассоциированные с СЛО нарушения гомеостаза связаны с массивным высвобождением клеточного содержимого и продуктов деградации опухолевых клеток в системный кровоток. Соответственно метаболические изменения включают в себя:
— гиперурикемию;
— азотемию;
— гиперкалиемию;
— гиперфосфатемию;
— вторичную гипокальциемию;
— метаболический ацидоз (часто непропорциональный степени выраженности почечной недостаточности);
— ОПН (как правило, олигоанурическую форму) как результат предшествовавших биохимических поломок.
Гиперурикемия развивается вследствие поступления в кровоток из разрушенных опухолевых клеток большого количества нуклеиновых кислот, которые распадаются до гипоксантина и ксантина, а затем с помощью ксантиноксидазы — до мочевой кислоты. При несоответствии сывороточных концентраций мочевой кислоты фильтрационным возможностям почек развивается биохимически значимая гиперурикемия, усугубляемая сопутствующим лактатацидозом: при рН мочи ниже 5,0—5,4 мочевая кислота практически полностью переходит в нерастворимую в воде форму
— мононатриевые ураты, преципитирующие в виде кристаллов в почечной паренхиме, дистальных отделах почечных канальцев, лоханках, мочеточниках. Данный обструктивный механизм является ведущим в формировании мочекислой нефропатии, нарастающей азотемии, олигоанурической формы ОПН при СЛО.
Гиперкалиемия также является следствием массивного цитолиза и представляет собой одно из наиболее грозных проявлений СЛО, являющееся частой причиной внезапной смерти пациентов вследствие асистолии [38] и требующее немедленной коррекции, в том числе с применением гемодиализа.
Гиперфосфатемия развивается в результате массивного поступления фосфатов из распадающихся опухолевых клеток и характеризуется нарастанием их концентрации в сыворотке крови до 1,45—4,55 ммоль/л и выше [39]. Наиболее опасными осложнениями гиперфосфатемии являются вторичная гипокальциемия и кальцификация тканей вследствие образования нерастворимых комплексов фосфата с кальцием. Повышение уровня фосфора в плазме крови вызывает компенсаторное снижение его реабсорбции в почечных канальцах и повышение его экскреции с мочой, а также уменьшение реабсорбции фосфата в кишечнике вследствие ингибирования а-гидроксилирования 25-гидроксихолекальци-ферола в почках и снижения синтеза кальцитриола. Результатом гиперфосфатурии являются преципитация фосфата кальция в канальцевом отделе нефрона и нефрокальциноз [40, 41], усугубляющий гиперурикемическую обструкцию мочевыводящей системы. Коррекция гиперфосфатемии нередко возможна лишь с помощью экстракорпоральных методов лечения: гемодиализа и веновенозной гемофильтрации [42].
Гипокальциемия при СЛО развивается, как правило, в связи с гиперфосфатемией из-за образования внутрисосудистых и тканевых комплексов кальция с фосфатом и характеризуется уменьшением сывороточного уровня общего кальция ниже 2,1 — 2,5 ммоль/л с учетом поправки на концентрацию альбумина плазмы, кислотно-щелочное состояние, назначение анионных нагрузок (цитрата, лактата, оксалата, бикарбоната), трансфузию компонентов крови с ионами цитрата в качестве антикоагулянта и
ОНКОГЕМАТОЛОГИЯ 3 ’2 0 0 7
ОНКОГЕМАТОЛОГИЯ З ’2 0 0 7
антикоагулянтную терапию. Некоторые химиотерапевтические препараты, такие как винкристин, вепезид, антибиотики (в том числе аминогликозиды, амфотерицин В), диуретики (фуросемид), могут вызывать гипомагниемию, которая, снижая секрецию пара-тиреоидного гормона, также приводит к гипокальциемии.
Критические состояния при гипокальциемии связаны прежде всего с нарушениями в системе автоматизма сердечной мышцы, снижением силы сокращения миокарда, развитием желудочковых аритмий. Нередко эти нарушения рефрактерны к действию препаратов, вовлекающих кальций в механизм действия (р-бло-каторы и блокаторы кальциевых каналов), а сопутствующая патологическому процессу гиперкалиемия значительно повышает риск внезапной смерти.
ОПН при СЛО полиэтиологична [43]. Помимо описанных выше механизмов электролитных нарушений, приводящих к преципитации кристаллов мочевой кислоты и обструктивному неф-рокальцинозу, большое значение в формировании ОПН у онкологических больных имеют особенности опухолевой патологии: инфильтрация почек опухолевыми клетками (в том числе при острых лейкозах, протекающих с гиперлейкоцитозом), опухолевая обструктивная нефропатия, лекарственная (токсическая) нефропатия, сепсис, синдром диссеминированного внутрисосу-дистого свертывания [44].
Клинические проявления СЛО
Своевременная диагностика СЛО не всегда возможна ввиду отсутствия специфических клинических симптомов на ранних стадиях его развития, даже при наличии определенных отклонений в лабораторных показателях. Чаще всего видимые признаки СЛО развиваются через 48—72 ч после начала лечения, однако в ряде случаев этот период сокращается до 12 и даже 6 ч. Больных беспокоят тошнота, рвота, слабость, усталость, артралгии, потемнение мочи.
Другая группа симптомов связана с особенностями метаболических и электролитных нарушений, патогенетически свойственных СЛО:
— со стороны сердечно-сосудистой системы — застойная сердечная недостаточность, нарушения проводимости, гипотензия, на электрокардиограмме — расширение комплекса QRS и удлинение интервала Q—T, обусловленные гипокальциемией; остроконечные зубцы Т, желудочковые аритмии, брадикардия и даже внезапная смерть при выраженной гиперкалиемии;
— со стороны нервной системы клиническая картина обусловлена главным образом гипокальциемией — онемение, ощущение покалывания, мышечные судороги и подергивания. Неврологические симптомы могут прогрессировать вплоть до тетании и эпилептиформных припадков, возникающих вследствие снижения порога возбудимости, который лежит в основе «церебральной тетании». Церебральная тетания является результатом генерализованной тетании без потери сознания, прикусывания языка, недержания мочи или послеприпадочной дезориентации во времени и пространстве. У 4—25% здоровых лиц отмечаются положительные симптомы Хвостека и Труссо. При гипокальциемии также могут развиваться психотические симптомы раздражимости, паранойи, депрессии, галлюцинаций, делирия, психоза и синдром органического поражения головного мозга. Гиперфос-фатемия также способствует развитию мышечных судорог и тетании. При гиперурикемии и уремии могут отмечаться нарушения сознания вплоть до комы;
— со стороны желудочно-кишечного тракта — тошнота, рвота, диарея,спастические нарушения в различных отделах кишечника;
— со стороны мочевыделительной системы — ОПН, лакта-тацидоз;
— со стороны органов зрения — возможен отек диска зрительного нерва, регрессирующий после нормализации уровня кальция. Иногда наблюдается ретробульбарный неврит с односторонней потерей зрения.
Предложенная в 1993 г. К.Я. На^е и G.C. Garrow [45] классификация СЛО не учитывает ранних лабораторных и клинических и признаков патологии, настораживающих клинициста и заставляющих интенсифицировать лечебные мероприятия. В опуб-
ликованной в 2004 г. M.S. Cairo и M. Bishop [4б] модифицированной классификации CTO лабораторные ориентиры сформулированы более четко:
— повышение уровня мочевой кислоты — 47б мкмоль/л и
выше;
— гиперкалиемия б ммоль/л и выше;
— гиперфосфатемия 2,1 ммоль/л и выше у детей и 1,45 ммоль/л и выше у взрослых;
— гипокальциемия 1,75 ммоль/л и ниже
либо изменение каждого из показателей на 25% от нормальных значений.
Oднако и данная классификация не разделяет пациентов группы риска и больных с уже развернутой клинической и лабораторной картиной CTO, что может быть причиной несвоевременных лечебных воздействий.
Профилактика и лечение СЛО
При наличии перечисленных выше факторов, угрожающих развитием CTO, профилактические мероприятия должны быть обязательным компонентом лечебной программы.
Oсновой профилактики является превентивная (за 24—48 ч до начала противоопухолевого лечения) массивная (в англоязычной литературе — «агрессивная») гидратация изотоническими кристаллоидными растворами в объеме не менее 3 л/м2 в день и назначение гипоурикемических препаратов (аллопуринол в дозе 100—300 мг/сут). Oриентиром достаточной гидратации является диурез не ниже 100 мл/ч; при отсутствии самостоятельного адекватного почасового диуреза целесообразно применение осмотических и петлевых диуретиков в дозе 0,3—1,0 мг/кг. Адекватная волемическая нагрузка и форсированный диурез позволяют повысить скорость клубочковой фильтрации и увеличить экскрецию мочевой кислоты, фосфатов, калия, снизить риск образования кристаллов мочевой кислоты и преципитацию фосфорнокальциевых солей в почечных канальцах.
Рекомендуется алкализация крови до достижения рН мочи 7,0 и выше для повышения растворимости уратов и увеличения экскреции их растворимых форм [5]. В то же время при алкалозе увеличивается связывание с альбумином ионизированного кальция, что усугубляет неврологические симптомы гипокальциемии, а ощелачивание мочи облегчает преципитацию фосфатов кальция, особенно в условиях гиперфосфатемии.
Появление минимальных лабораторных признаков (в том числе по отдельным показателям) должно быть сигналом к проведению активных лечебных мероприятий.
O.^n^ из наиболее жизнеугрожающих состояний является гиперкалиемия, поэтому при появлении первых ее признаков должны быть налажены непрерывная регистрация ЭКГ и лабораторный мониторинг, а лечебные мероприятия направлены на увеличение транспорта калия в клетку и усиление экскреции его почками и кишечником:
— назначают прием ионообменных смол: Kayexalate 25— 50 г с 50 мл 70% раствора сорбитола внутрь или 50 г Kayexalate в 20% растворе сорбитола — в прямую кишку;
— внутривенно медленно капельно вводят концентрированные (20—40%) растворы глюкозы с инсулином из расчета 1 ЕД инсулина на 4 г глюкозы в объеме 10—20 мл/кг массы тела больного;
— при появлении ЭКГ-признаков гиперкалиемии (в виде остроконечных зубцов Т, расширения комплекса QRS) либо при возникновении желудочковых аритмий и брадикардии — медленное осторожное введение 10—30 мл 10% раствора глюконата кальция, позволяющего быстро (но кратковременно!) купировать нарушения ритма путем стабилизации клеточных мембран миокарда;
— при отсутствии обструктивной нефропатии и гиповоле-мии показано назначение петлевых диуретиков (фуросемид в эс-калирующей дозе 0,5—1—2—3 мг/кг каждые 4—б ч);
— при отсутствии эффекта от консервативных мероприятий показан экстренный гемодиализ.
Гиперфосфатемия контролируется:
— исключением фосфорсодержащих и назначением фос-
форсвязывающих препаратов: гидроксида алюминия 15—30 мл 4 раза в сутки внутрь;
— при сопутствующей гипокальциемии возможен прием внутрь ацетата или бикарбоната кальция; внутривенное назначение препаратов кальция недопустимо из-за риска преципитации фосфатов кальция;
— при отсутствии эффекта от консервативных мероприятий и повышении уровня сывороточного фосфора более 3,3 ммоль/л (>10,2 мг/дл) показан экстренный гемодиализ [35].
Гиперурикемия требует безотлагательного лечения, так как несвоевременная ее коррекция является причиной тяжелой, нередко фатальной OПН.
Доза таблетированных форм аллопуринола может быть увеличена до б00 и даже 900 мг/сут [35], парентеральной формы (алоприм) — до 400 мг/м2 [47]. При нарушении функции почек со снижением клиренса креатинина до 10 мл/мин доза аллопурино-ла снижается до 30%. Аллопуринол, являясь аналогом пуринового основания гипоксантина, снижает сывороточный уровень мочевой кислоты путем ингибирования ксантиноксидазы (фермента, ответственного за превращение гипоксантина в ксантин и далее — в мочевую кислоту). Развивающееся благодаря такому механизму действия аллопуринола повышение концентрации ксантинов в плазме и моче иногда способствует отложению плохо растворимого в моче ксантина в почечных канальцах и развитию об-структивной нефропатии и почечной недостаточности [44, 48].
Аллопуринол ингибирует синтез мочевой кислоты, не влияя на уже имеющееся ее количество в сыворотке крови, поэтому содержание мочевой кислоты снижается не ранее 48—72 ч после начала лечения.
Следует учитывать также способность аллопуринола снижать деградацию других пуринов, в частности, б-меркаптопурина и азатиоприна, в связи с чем рекомендуется уменьшение их дозы на 50-70% [44, 49].
Альтернативный вариант снижения уровня мочевой кислоты в сыворотке крови - назначение аналогов уратоксидазы, катализирующей распад мочевой кислоты до аллантоина, хорошо растворимого в воде и, соответственно, быстро выводимого почками. Нерекомбинантная уратная оксидаза, полученная из Aspergillus flavus, применяется с 1975 г. [50]. С 2001 г. стала успешно применяться рекомбинантная форма уратной оксидазы - разбуриказа [2б, 51] в дозе 0,15-0,2 мг/кг внутривенно дважды в сутки в 1-й день, далее однократно в сутки на протяжении 5 дней. Разбурика-за позволяет быстро (в течение 3-4 ч) снизить уровень мочевой кислоты в крови и предотвратить мочекислую нефропатию.
При отсутствии эффекта от консервативных мероприятий показан гемодиализ.
Экстракорпоральные методы лечения при СЛО
Понимание патогенеза и особенностей метаболических расстройств при CЛO позволяет клиницисту своевременно перейти от традиционных консервативных методов лечения CTO к экстракорпоральным. Oбщепринятые экстренные показания к экстракорпоральному лечению:
— анурия/олигурия (< 400 мл/сут);
— концентрация мочевины крови 25 ммоль/л и выше;
— концентрация креатинина крови б00 мкмоль/л и выше или суточный прирост более 100 мкмоль/л;
— гиперкалиемия (б,0 ммоль/л и выше) либо ЭКГ-призна-ки гиперкалиемии при меньшем содержании ионов калия;
— отек легких, резистентный к диуретикам;
— метаболический ацидоз: снижение рН артериальной крови менее 7,2 или дефицит буферных оснований более 8;
— уремическая энцефалопатия;
— сепсис.
При этом следует учитывать характерные для CTO лабораторные показатели, традиционно не входящие в алгоритм диагностики OПН. Так, нарастающий уровень мочевой кислоты (20 мг/дл и выше), фосфора (3,3 ммоль/л или 10,2 мг/дл и выше), особенно в сочетании с гипокальциемией, являются показанием для экстренного гемодиализа [8, 35] даже при отсутствии или меньших значениях общепринятых для OПН критериев.
Методом выбора в этих случаях является гемодиализ [52, 53], позволяющий за короткое время (2—4 ч) удалить 20—60% низкомолекулярных фракций (в том числе мочевину, мочевую кислоту, креатинин, калий, фосфор и пр.). Учитывая чрезвычайно быстрое нарастание показателей уремии до критических значений, необходимо тщательное соблюдение режима экстракорпорального лечения во избежание развития синдрома «нарушенного равновесия» в случае резкого постдиализного снижения уровней электролитов, мочевой кислоты, мочевины и осмоляр-ности сыворотки крови.
При нестабильности гемодинамических показателей целесообразен выбор в пользу гемофильтрации [42], являющейся гемодинамически более толерантной процедурой. Это связано с технологическими особенностями метода: в отличие от гемодиализа, при котором снижение сывороточных концентраций низкомолекулярных веществ достигается благодаря наличию осмотического градиента между сывороткой крови и диализирующим раствором, гемофильтрация основана на конвекционном способе переноса низко- и среднемолекулярных субстанций через полупроницаемую мембрану гемофильтра. Фильтрующаяся в большом объеме (от 1 до 3 объемов общей воды тела за одну процедуру) безбелковая часть сыворотки крови восполняется в экстракорпоральном контуре стерильным полиионным раствором, что фактически моделирует нормальную работу почки и потому значительно лучше переносится больными. Превентивное — до развития декомпенсированных расстройств гомеостаза — применение продолженной вено-венозной гемофильтрации позволяет избежать развития тяжелой ОПН [54].
Одним из наиболее патогномоничных, эффективных и хорошо переносимых пациентами методов экстракорпорального лечения является гемодиафильтрация, технологически сочетающая способы диффузионного и конвекционного массопереноса и позволяющая элиминировать из кровотока низко- и среднемолекулярные субстанции (с молекулярной массой от 5 до 50 кД) [55].
Приводим клиническое наблюдение одного из случаев успешного лечения СЛО в РОНЦ им. Н.Н. Блохина РАМН.
Больная Б., 16лет, без сопутствующих заболеваний и отклонений лабораторных показателей, поступила в отделение химиотерапии гемобластозов РОНЦ им. Н.Н. Блохина РАМН с диагнозом: лимфома Беркитта. Через 12 ч после начала индукционной фазы химиотерапии циклофосфаном и винкристином отмечены олигурия, нарастающий декомпенсированный метаболический ацидоз, гиперкалиемия (6,8 ммоль/л), гипонатриемия (121 ммоль/л), быстро нарастающая азотемия: концентрация мочевины составила 69 ммоль/л, креатинина — 390мкмоль/л. Спустя еще 2 ч развилась серия судорожных припадков, купирование которых потребовало глубокой седации и проведения искусственной вентиляции. Было принято решение об экстренном проведении экстракорпорального лечения. Проведена 3-часовая гемодиафильтрация с объемом замещения 9л и ультрафильтрацией (невосполняемым объемом жидкости) 2 л. По завершении процедуры отмечены нормализация показателей кислотно-щелочного состояния и снижение уровней мочевины и креатинина до 26ммоль/л и 170мкмоль/л соответственно. В последующие дни интермиттирующие процедуры гемодиафильтрации (п=3) и гемодиализа (п=2) проводили ежедневно. Через 3 сут отмечено начало восстановления спонтанного диуреза. К 5-м суткам от начала экстракорпорального лечения у больной восстановились адекватное сознание, самостоятельное дыхание, спонтанный диурез. Больная экстубирована, переведена в профильное отделение. Экстракорпоральные процедуры прекращены в связи с полным восстановлением диуреза, нормализацией биохимических показателей и параметров водно-электролитного гомеостаза. В дальнейшем больной продолжена химиотерапия, достигнута ремиссия. При контрольном обследовании во время повторной госпитализации нарушений функции почек не выявлено.
Таким образом, грамотное выявление пациентов группы риска, ранняя диагностика и адекватная интенсивная терапия СЛО позволяют предотвратить или реверсировать жизнеугрожающие состояния и делают возможным продолжение лечения онкологических больных.
ОНКОГЕМАТОЛОГИЯ 3 ’2 0 0 7
ОНКОГЕМАТОЛОГИЯ З ’2 0 0 7
Литература
1. Basile C., Montanaro A. An exceptionally severe hyperuricemia in acute renal failure caused by spontaneous tumor lysis syndrome (TLS). G Ital Nephrol 2003;20(5):525—8.
2. Yeung S.C., Lazo-Diaz G., Gagel R.F Metabolic and endocrine emergencies. In: S.C. Yeung, C.P Escalante (eds). Oncologic emergencies. Hamilton, BC Decker; 2002. p. 103—44.
3. Arrambide K., Toto R.D. Tumor lysis syndrome. Semin Nephrol 1993;13:273—80.
4. Flombaum C.D. Metabolic emergencies in the cancer patient. Semin Nephrol 2000;27:322—34.
5. Jones D.P, Mahmoud H., Chesney R.W Tumor lysis syndrome. Pediatr Nephrol 1995;9:20б—12.
6. Румянцев С.А., Позднякова O.O., Цубек А. и др. Сравнительный анализ причин смертности в детских онкогематологических центрах Австрии и России. Мат. конференции «Актуальные вопросы гематологии и транс-фузиологии». С.-Пб.; 199б. с. 128.
7. Hsu H.H., Chan YL., Huanq C.C. Acute spontaneous tumor lysis presenting with hyper-uricemic acute renal failure: clinical features and therapeutic approach. J Nephrol 2004;17(1):50—б.
8. Семенова А.И. Гиперкальциемия и синдром распада опухоли. Практ онкол 200б;7(2):101-7.
9. Vassban E., Zaina A., Braester A.,
Manaster J., Horn Y Acute tumor lysis syndrome induced by high-dose corticosteroids in a patient with chronic lymphatic leukemia. Ann Hematol 2001;80(5):314—5.
10. Duzova A., Cetin M., Gumruk F., Yetqin S. Acute tumour lysis syndrome following a singledose corticosteroid in children with acute lymphoblastic leukaemia. Eur J Hematol 2001;бб(б):404—7.
11. Loosveld O.J., Schouten H.C.,
Gaillard C.A., Bligham G.H. Acute tumor lysis syndrome in a patient with acute lymphoblastic leukemia after a single dose of prednisone. Br J Haematol 1991;77:122—3.
12. Rostom A.Y, El-Hussainy G., Kandyl A., Allam A. Tumor lysis syndrome following hemi-body irradiation for metastatic breast cancer. Ann Oncol 2000;11(10):1349—51.
13. Schiffer N., Cohen A., Lewinski U.H. Severe tumor lysis syndrome following splenic irradiation. Am J Hematol 1999;б0:75—б.
14. Burney I.A. Acute tumor lysis syndrome after transcatheter chemoembolization of hepatocellular carcinoma. South Med J 1998;91(5):4б7—70.
15. Barry B.D., Kell M.R., Redmond H.P Tumor lysis syndrome following endoscopic radiofrequency interstitial thermal ablation of colorectal liver metastases. Surg Endosc 2002;1б(7):1109. Epub 2002 Apr 9.
16. Lehner S.G., Gould J.E., Saad W.E.,
Brown D.B. Tumor lysis syndrome after radiofrequency ablation of hepatocellular carcinoma.
AJR Am J Roentgenol 2005;185(5):1307—9.
17. Gersosimo R.J. Monoclonal antibodies in the treatment of cancer, Part 2. Am J Health Syst 2003;б0(1б):1б31—41; quiz 1б42—3.
18. Fer M.F., Bottino G.C., Scerwin S.A. et al. Atypical tumor lysis syndrome in a patient with T cell lymphoma treated with recombinant leukocyte interferon. Am J Med 1984;77(5):953—б.
19. Castro M.P., Van Auken J., Spencer-Cisek P. et al. Acute tumor lysis syndrome associated
with concurrent biochemotherapy of metastatic melanoma: a case report and review of the literature. Cancer 1999;85(5):1055—9.
20. Deliliers G.L., Analoro C. Hyperuricemia and bone marrow transplantation. Contrib Nephrol 2005;147:105—14.
21. Gerecitano J., Strauss D.J. Treatment of Burkitt lymphoma in adults. Expert Rev Contrib Ther 2006; 6(3):373—81.
22. Hande K.R., Garrow G.C. Acute tumor lysis syndrome in patients with high-grade non-Hodgkin lymphoma. Amer J Med 1993;94:133—9.
23. Abou Mourad J., Taber A., Sbamseddine A. Acute tumor lysis syndrome in large B-cell non-Hodgkin lymphoma induced by steroids and anti-CD 20. Hematol J 2003;4:222.
24. Chen S.W., Hwang W.S., Tsao C.J. et al. Hydroxyurea and splenic irradiation-induced tumour lysis syndrome: a case report and review of the literature. J Clin Pharm Ther 2005;30(6):623—5.
25. Bubala H., Sonts-Jakimczyk D.,
Szczenanska M. Tumor lysis syndrome in the course of acute lymphoblastic leukemia as the consequence of prednisone monotherapy. Pol Mercur Lekarski 2003;15(86):182—4.
26. Hummel M., Buchheidt D., Reiter S. et al. Recurrent chemotherapy-induced tumor lysis syndrome (TLS) with renal failure in a patient with chronic lymphocytic leukemia — successful treatment and prevention of TLS with low-dose rasburicase. Eur J Haematol 2005;75(6):518—21.
27. Woo I.S., Kim J.S., Part M.J. et al. Spontaneous acute tumor lysis syndrome with advanced gastric cancer. J Korean Med Sci 2001;16:115—8.
28. Kalemkerian G.P, Darwish B.,
Varterasian M.L. Tumor lysis syndrome in small cell carcinoma and other solid tumors. Am J Med 1997;103:363—7.
29. Persons D.A., Garst J., Vollmer R.,
Crawford J. Tumor lysis syndrome and acute renal failure after treatment of non-small-cell lung carcinoma with combination irinotecan and cisplatin. Am J Clin Oncol 1998;21:426—9.
30. Drakos P., Bar-Ziv J., Catane R. Tumor lysis syndrome in nonhematologic malignancies. Report of a case and review of the literature. Am J Clin Oncol 1994;17:502—5.
31. Bilgrami S.F, Fallon B.G. Tumor lysis syndrome after combination chemotherapy for ovarian cancer. Med Pediatr Oncol 1993;21:521—4.
32. Baeksqaard L., Sorensen J.B. Acute tumor lysis syndrome in solid tumors — a case report and review of the literature. Cancer Chemother Pharmacol 2003;51(3):187—92.
33. Locatelli F, Rossi F. Incidence and pathogenesis of tumor lysis syndrome. Contrib Nephrol 2005;147:61—8.
34. Hussain K., Massa J.J., Clouse L.H. Tumor lysis syndrome (TLS) following fludarabine therapy for chronic lymphocytic leukemia (CLL): case report and review of the literature. Am J Hematol 2003;72(3):212—5.
35. Yeung S.C., Escalante C. Cancer medicine. In: S.C. Yeung, C.P. Escalante (eds). Oncologic emergencies. Hamilton, BC Decker; 2003. p.2662—3.
36. Mato A.R., Riccio B.E., Oin L. et al. A predictive model for the detection of tumor lysis syndrome during AML induction therapy. Leuk Lymphoma 2006;47(5):877—83.
37. Kopecna L., Dolezel Z., Osvaldova Z. et al. The analysis of the risks for the development of
tumor lysis syndrome in children. Bratisl Lek Listy 2002;103(6):206—9.
38. Van Der Klooster J.M., Van Der Wiel H.E., Van Saase J.L., Grootendorst A.F Asystole during combination chemotherapy for non-Hodgkin lymphoma: the acute tumor lysis syndrome. Neth J Med 2000;56:147—52.
39. Vachvanichsanong P., Maipang M., Dissaneewate P et al. Severe hyperphosphatemia following acute tumor lysis syndrome. Med Pediatr Oncol 1995;24(1):63—6.
40. Boles J.M., Dutel J.L., Briere J. Acute renal failure caused by extreme hyperphosphatemia after chemotherapy of an acute lymphoblastic leukemia. Cancer 1984;53(11):2425—9.
41. Macher M.A., Loirat C., Pillion G.,
Maisin A. Acute kidney failure caused by hyper-phosphoremia in tumor lysis. Arch Fr Pediatr 1988;45(4):271—4.
42. Sacarcan A., Quigley R.
Hyperphosphatemia in tumor lysis syndrome: the role of hemodialysis and continuous veno-venous hemofiltration. Pediatr Nephrol 1994;8(3):351—3.
43. Jeha S. Tumor lysis syndrome. Semin Hematol 2001;38(4 Suppl 10):4—8.
44. Ворожейкина Е.Г., Бирюкова Л.С., Савченко В.Г. Синдром массивного цитолиза опухоли. Тер арх 2006;78(7):99—103.
45. Hande K.R., Garrow G.C. Acute tumor lysis syndrome in patients with high-grade non-Hodgkin's lumphoma. Am J Med 1993;94(2):133—9. Review.
46. Cairo M.S., Bishop M. Tumor lysis syndrome: new therapeutic strategies and classification. Br J Haematol 2004;127:3—11.
47. Feusner J., Farber M.S. Role of intravenous allopurinol in the management of acute tumor lysis syndrome. Semin Oncol 2001;28:13.
48. Seftel M.D., Bruiere H., Copland M. et al. Fulminant tumor lysis syndrome in acute miel-ogenous leukemia with inv(16)(p13;q22). Eur J Hematol 2002;69:193—9.
49. Smally R.V., Guaspari A. et al.
Allopurinol: intravenous use for prevention and treatment of hyperuricemia. J Clin Oncol 2000;18:1758—63.
50. Patte C., Sakiroglu C., Ansoborlo S. et al. Urate-oxidase in the prevention and treatment of metabolic complications in patients with B-cell lymphoma and leukemia, treated in the Societe Francaise d'Oncologie Pediatrique LMB89 protocol. Ann Oncol 2002;13(5):789—95.
51. Wang L.Y, Shin L.Y, Chang H. Recombinant urate oxidase (rasburicase) for the prevention and treatment of tumor lysis syndrome in patients with hematologic malignancies. Acta Hematol 2006;115(1—2):35—8.
52. Schelling J.R., Ghandour F.Z., Strickland TJ., Sedor J.R. Management of tumor lysis syndrome with standard continuous arteriovenous hemodialysis: case report and a review of the literature. Ren Fail 1998;20(4):635—44.
53. Rampello E., Fricia T, Malaquarnera M. The management of tumor lysis syndrome. Nat Clin Pract Oncol 2006;3(8):438—47.
54. Saccente S.L., Kohaut E.C., Berkow R.L. Prevention of tumor lysis syndrome using continuous veno-venous hemofiltration. Pediatr Nephrol 1995;9(5):569—73.
55. Aqha-Razii M., Amyott S.L., Pichette V. et al. Continuous veno-venous hemodiafiltration for the treatment of spontaneous tumor lysis syndrome complicated by acute renal failure and severe hyperuricemia. Clin Nephrol 2000;54(1):59—63.
