CC BY
97
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 13. ВОСТОКОВЕДЕНИЕ. 2019. № 1
Л. Ю. Хронопуло
СИМВОЛИКА ЦИКЛА НОВЕЛЛ
«ДЕСЯТЬ НОЧЕЙ ГРЁЗ» НАЦУМЭ СОСЭКИ
Федеральное государственное бюджетное образовательное
учреждение высшего образования «Санкт-Петербургский
государственный университет»
199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, 7-9
В статье рассматривается ряд символов, при помощи которых выстроен мир фантазий, представленный в снах главного героя цикла коротких новелл «Десять ночей грез» известного японского писателя Нацумэ Сосэки; также анализируются основные мотивы рассматриваемого цикла новелл: 1) борьба с собой - столкновение с собственным «я»; 2) притчи на религиозные и философские темы; 3) испытание любви смертью. Обнаруживается, что в данном цикле новелл писатель использует следующие символы и приемы: 1) числовая символика (использование числа «сто» в четырех новеллах, обращение к символике числа «семь» в двух новеллах); 2) буддийская и синтоистская символика - в трех новеллах; 3) зооморфная символика - в одной новелле; 4) символика растений - в одной новелле; 5) аллюзии на образы из произведений японской и мировой литературы и фольклора - в трех новеллах.
Ключевые слова: Нацумэ Сосэки; художественный метод; сон; мотивы; символы; аллюзии.
Цикл «Десять ночей грез»1 написан знаменитым японским писателем Нацумэ Сосэки (1867-1916) и состоит из десяти коротких новелл. Цикл был создан в 1908 г., на начальном этапе заимствования из Европы модернистских приемов и принципов построения художественного произведения, о чем пишут, например, японские литературоведы Симидзу Такаёси2 и Кавахара Харуки3. Сон является новаторской техникой в творчестве Нацумэ; писатель использует образы не только японского фольклора, но и мировой литературы. Монография «Толкование сновидений» З. Фрейда была переведена на
Хронопуло Лиала Юрьевна - доцент кафедры японоведения Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета (e-mail: khronopulo@ gmail.com).
1 Natsume Soseki. Yume Juya // Natsume Soseki. Buncho; Yume Juya. Tokyo: Shinchosha, 2016. P. 30-63.
2 Shimizu Takayoshi. Soseki "Yume Juya" tansaku. Tokyo: Kanrin Shobo, 2015. 114 p.
3 KawaharaHaruki. Soseki bungaku-no shiten kozo - "Yume Juya"-wo jiku-to shite // Miuse Daigaku nihongogaku bungaku 27, 2016-06. P. 53-63.
японский язык только в 1930 г. - но, по мнению исследовательницы Ниидзэки Кимико, не исключено, что Нацумэ, который находился в командировке в Англии в начале 1900-х годов, ознакомился с работой на английском языке и вдохновился ею4. В западном и отечественном японоведении отсутствуют работы, посвященные рассматриваемому циклу новелл; тем не менее на основании ряда работ японских литературоведов можно сделать вывод, что мир фантазий, представленный в снах главного героя цикла «Десять ночей грез», выстроен при помощи определенных символических образов5.
Первый и пятый сны - сны о смерти, разлучающей двух влюбленных при мистических обстоятельствах. В первом сне главный герой после смерти возлюбленной совершает путешествие длиной в сто лет через пространство и время, ожидая возможности встретиться с ней вновь, как она обещала перед смертью, - и через сто лет девушка возрождается в образе белой лилии, традиционного символа вечной и чистой любви. Здесь впервые появляется число «сто» как символ бесконечности, вечности, на что обращают внимание японские ис-следователи6.
Пятый сон также о любви: смерть приходит к герою в виде воинственного генерала вражеской армии, а любовь - в виде прекрасной всадницы, конь которой навечно впечатывает в скалу следы от копыт, символизируя тем самым любовь, которую не в силах уничтожить время. Главный герой осознает, что история как конкретные отрезки времени, прошлое и будущее, есть творение зла. Его армия проиграла битву, и перед казнью он просит генерала вражеской армии дать ему возможность в последний раз встретиться с возлюбленной. Генерал заявляет, что если до первого крика петуха девушка не явится проститься, герой будет казнен. Зато если явится - для героя есть надежда на спасение, что предприимчивая красавица сможет вызволить его из плена. Всю ночь герой ждет и вот наконец вдалеке видит возлюбленную, несущуюся к нему с распущенными развевающимися волосами, верхом на лошади без седла и стремени, - образ
4 Niizeki Kimiko. "Yume Jüya"-no hassogen // Soseki-no bijutsuai suiri noto. Tokyo, 1998. P. 11-22.
5 Об этом см., например: Yoshikawa Yasuhisa. Yume-no shoho - "Yume Jüya"-no shinkyü // Soseki ron - kagi aruiwa yume-no shoho. Tokyo, 1994. P. 87-115.
6 Matsumoto Kikuyo. "Yume Jüya" Daiichiya // Nihon bungaku № 6 (8), 1987-08-10. P. 64-68; Fukuta Kanemitsu. "Yume Jüya"-no "Daiichiya"-ni tsuite // Nagoya joshi daigaku kiyo, № 25, 1979-03-15. P. 231-241; Toda Yumi. Soseki "Yume Jüya" ko - "Daiichiya"-no shisasuru mono // Seinanjo Gakuin Daigaku kiyo, № 17, 2011. P. 127-134; Namae Chiko. "Yume Jüya" "Daiichiya"-ni okeru metafa-no kono // Meiji Daigaku nihon bungaku, № 23, 1995-06-30. P. 24-32.
неистовой и пылкой любви. Услышав пронзительный крик петуха, лошадь резко затормозила; возлюбленная сорвалась в пропасть на глазах героя, не успев к нему; сон заканчивается за секунду до убийства героя генералом. Но перед смертью - или пробуждением - сновидец успевает осознать, что на самом деле его обманули: петушиный крик издала злая ведьма из древних японских легенд, Небесная Дева, Ама-но Сагумэ, вечный враг всех влюбленных, подстраивающая им козни. Как указывает Натори Такудзи, характерная черта образа Ама-но Сагумэ - это обман, злые сплетни, которым верят пребывающие в плену страсти простаки7; девушка, поверившая в реальность петушиного крика ведьмы, не успела в благоприятное время на последнее свидание к возлюбленному, и они оба погибли из-за ее доверчивости. Она попала в плен обмана; так же и он оказался пленен из-за того, что был слишком самозабвенен в бою и, забыв о всякой осторожности, сражался за свою возлюбленную, все его мысли были только о ней. Сон метафорично повествует о том, что слишком пылко влюбленных нетрудно перехитрить и разлучить, если они находятся в плену иллюзий.
Образы второго сна навеяны опытом пребывания Нацумэ в дзэн-буддийском монастыре в Камакура, где в молодости он пытался усмирить зов плоти аскетизмом. Это случилось летом 1894 г., в монастыре Энгакудзи в Камакура, куда Нацумэ Сосэки отправился медитировать под руководством известного монаха школы, или секты Риндзай по имени Соэн Сяку (1860-1919), он прославился тем, что был первым, кто проповедовал дзэн в США8. Герой осознает, что даже буддийские практики не помогают человеку в агрессивном состоянии достичь просветления. Сновидец зрит себя в образе самурая, которого обуревает агрессия; настоятель храма насмехается над ним и говорит, что грозному самураю никогда не достичь просветления. Пытаясь достичь умиротворенной отрешенности и войти в состояние «разума Будды», самурай не достигает цели и только приходит в еще большую ярость; его агрессия возрастает, внутри все клокочет, и, хотя он должен выйти в состояние покоя и созерцательной отрешенности, его рука постоянно нащупывает кинжал в красных ножнах, висящий у него на поясе - это фаллический символ, напоминающий о неудаче самого писателя побороть зов
7 Natori Takuji. Soseki "Yume Jüya"-no yume taiken to imeji keiretsu-no tokucho -shujinko-no shisei, tojo jimbutsu, mochlfu-no tenkai-kara // Kyoto Bunkyo Daigaku kiyo, № 3, 2011-03-31. P. 31-44.
8 Uno Kenji. Natsume Soseki "Yume Jüya"-no nazo: Soseki-no jinseikan-wo toshite // Hijiyama Daigaku kenkyü kiyo, № 6, 2000-03. P. 1-18.
плоти с помощью практик дзэн-буддизма; самураю никак не удается усмирить клокочущую внутри ярость с помощью медитации - так же, как сам Нацумэ, по его признаниям, не мог усмирить свою природу и вынужден был с позором покинуть монастырь, признав, что у него ничего не получилось. Самурай же поклялся убить настоятеля, если войти в просветленное состояние сатори удастся; либо убить себя, если ничего не выйдет. К условленному сроку самурай так и не смог постичь дзэн, и сон заканчивается за секунду до его самоубийства: смерть самурая, по Нацумэ, - это гибель в пучине страстей, из которой так и не удалось выбраться.
Этот сон - не единственное произведение, навеянное неудачей писателя постичь философию дзэн в монастыре Энгакудзи: так, через два года после выхода цикла новелл «Десять ночей грез» увидел свет известный роман Нацумэ Сосэки «Врата»9, главный герой которого Сасукэ (его имя созвучно имени самого писателя Сосэки) описывает ворота храма Энгакудзи как нечто недоступное, потому что, образно говоря, он не смог пройти трех врат просветления, чтобы достичь нирваны. Здесь имеются в виду врата трех освобождений сангэдацумон: пустоты (ку:гэдацумон или ку:мон), бесформенности или свободы от мыслей (мусо:гэдацумон или мусо:мон) и бездействия, или свободы от желаний (мугангэдацумон или мусакумон). Как можно вообще постичь логически, что такое пустота? Можно ли освободить свой ум от гнетущих мыслей, а тело - от желаний, и отказаться от логики, как того требует настоятель? - одинаково терзают себя сомнениями обе героя: и самурай из второго сна, и Сасукэ из романа «Врата», страдая от скудной диеты, бессонницы и необходимости смирения. В итоге Сасукэ покинул данный монастырь в разочаровании, как и сам Нацумэ Сосэки, а самурай из второго сна и вовсе покончил с собой от бессильной ярости. Дзэн, представленный не как умиротворяющая философия, унимающая боль и гнев, способная привести человека к равновесию чувств и мыслей, а как путь, который лишь способен раздразнить, разъярить еще больше, - это взгляд Нацумэ на дзэн-буддизм.
Третий сон, по мнению Икэмацу Наоко, содержит аллюзию на поэму «Лесной царь» Иоганна Вольфганта фон Гёте10. Слепое дитя, которое главный герой несет на спине, говорит: «Сегодня ровно
9 Нацумэ Сосэки. Сансиро // Нацумэ Сосэки. Сансиро. Затем. Врата. М., 1973. С. 23-188.
10 IkematsuNaoko. From "Ten Nights' Dreams" - Three Dreams of Soseki // Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 14, 1991-03-01. P. 99-110.
сто лет с того дня, как ты убил меня»11, - в этом сне второй раз в цикле новелл появляется число «сто» как отсылка к неизмеримой вечности. Ряд японских культурологов указывают на то, что сон подразумевает: поступки человека могут находить отражение в судьбе последующих поколений, даже если были совершены не в отношении собственных детей12. В качестве доказательства подобной интерпретации можно привести тот факт, что в конце новеллы ребенок из сна превращается в статую бодхисаттвы Дзидзо - покровителя детей, символизируя будущее, на которое оказывают решающее влияние поступки главного героя: герой вспоминает, что сто лет назад убил слепца, и вот теперь вся тяжесть вины за судьбу поколений, на которые оказало влияние это убийство, легла на его плечи, и он несет этот груз.
Четвертый сон показывает разочарование ребенка, которого обманывает фокусник. Старик скручивает полотенца - тряпки - в жгуты и уверяет, что вот сейчас они превратятся в змей; другие мальчишки быстро раскусили обман, но сновидец долго еще бежал за стариком в надежде, что его обещание будет выполнено и чудо произойдет. Змея, с участием которой проводится фокус, символизирует искушения и соблазны взрослой жизни; и те оказываются обманом, хотя влекут мальчика, манят его за собой, как манит взрослая жизнь, где многое оказывается не так, как он представлял в детстве, чудес не происходит. В конце концов, на глазах ребенка старик-фокусник зашел в воду, пытаясь перейти на другую сторону реки, и не вышел оттуда; Масуока Цутому пишет, что река со скрытыми впадинами и воронками символизирует водоворот жизни, который безвозвратно
13
затягивает взрослых13.
Шестой сон представляет собой притчу о великом скульпторе XIII в. по имени Ункэй. К великому удивлению героя и окружающих его в сновидении людей, его увидели за работой по вырезанию фигур стражей из дерева не в XIII в., когда он жил, а в начале века
11 Natsume БозвИ. Yume Шуа // 8б$ек1. ВипсЬб; Yume Шуа. Токуо: ЗЫпсЬбБЬа, 2016. Р. 40.
12 Оуа БаОзЫ. Ыа18ише 8бзек1 "Па1Бап'уа" - "Monogatari" Ба1кб - Нуакипеп-по копо1ёБЬоп // №Ъоп Ъи^аки, № 58 (8), 2009-08-10. Р. 55-65; Иа Nozomu.
8б8еЫ '^ише Шуа" "Daisan'ya" гоп: уише^а акаБи паШи-по yami // Kwansei Gakuin Daigaku, №Ъоп Ъи^аки кепкуй, № 16, 2005-01. Р. 19-27; ^ашБЫ Кап'юЫ. Natsume Sбseki "Yuшe Луа" "Daisan'ya"-no Ъungei kбzб // Nishogakusha Daigaku, № 73, 200410-10. Р. 29-38.
13 Мазиока ТзШотп. "МюЫпаги шопо"-ш tsuite-no ппбЬо shinrigakuteki kбsatsu -Natsume Sбseki "Yume Шуа" "Daiyon'ya" кб // Komazawa joshi daigaku кепкуй куб, № 19, 2012-12-25. Р. 109-119.
ХХ. По-видимому, мастер Ункэй, начав работу над своими знаменитыми деревянными статуями стражей прихрамовой территории еще в эпоху Камакура (1185-1333), сам того не замечая, перешагнул из Камакура в эпоху Мэйдзи (1868-1912), где продолжил самозабвенную работу. Этот перенос мастера из одной эпохи в другую символизирует, что его искусство перешагнуло границы времени. Цикл новелл «Десять ночей грез» был создан в 1908 г. - как раз в эпоху Мэйдзи. Главный герой, сновидец, альтер-эго и современник Нацумэ Сосэ-ки, узнал философию скульптора, достигшего вершин мастерства: нужно лишь убрать от дерева все лишнее, чтобы получились такие прекрасные статуи - подобно тому, как камень, зарытый в землю, постепенно высвобождают из земли. Герой попытался сам вырезать из дерева статуи, но у него ничего не вышло. С разочарованием герой обнаруживает: «Внутри моих бревен стражей не оказалось»14. Согласно интерпретации Икэмацу Наоко, в притче изображена эпоха Мэйдзи, ориентированная на восприятие европейской культуры и на знакомство со странами Запада, их искусством, литературой, политической и экономической ситуацией и т.д.; ничего традиционного эпоха Мэйдзи не несла, Японию больше интересовал Запад, поэтому в отношении традиционных искусств бревна, образно говоря, были «пустыми»15. При этом Нацумэ Сосэки, сам с 1900 по 1903 г. находившийся на стажировке в Англии и обеспокоенный охватившей Японию европейской модой, считает, что традиционные японские искусства также не следует забывать и отрекаться от них как от несоответствующих духу нового времени.
Корабль в седьмом сне, согласно трактовке исследовательницы Сэкия Юмико, символизирует жизнь16; куда он плывет (т.е. будущее) - неизвестно, и это пугает главного героя настолько, что он решает спрыгнуть с палубы, совершив самоубийство. Другие пассажиры, которых он встречает на корабле и на которых надеется, являются метафорой богов, к которым безрезультатно обращаются с мольбой о помощи в надежде, что во всем происходящем есть смысл. Также сон показывает раскаяние самоубийцы: уже летя головой вниз, герой сожалеет и желает плыть дальше, пусть даже будущее туманно и направление неизвестно; но ничего уже не изменить. Семь
14 Natsume Soseki. Yume Juya // Natsume Soseki. Buncho; Yume Juya. Tokyo: Shinchosha, 2016. P. 50.
15 Ikematsu Naoko. From "Ten Nights' Dreams" Part II - Another Three Dreams of Soseki // Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 15, 1992-03-01. P. 138-150.
16 Sekiya Yumiko. "Yume Juya"-no kozo - ishiki-no guwa // Nihon bungaku, № 47 (6), 1998-06-10. P. 15-26.
пассажиров, к которым безуспешно обращается за помощью герой, аллегорически представляют так называемых семь богов счастья, т.е. семь божеств, приносящих удачу, согласно синтоизму; кроме того, в седьмом сне упоминается сияющее в небе над морем «созвездие Семи сестер» (известное науке как звездное скопление Плеяды).
Парикмахерская в восьмом сне также является метафорой жизни, в которой главный герой чувствует себя потерянным и беспомощным в руках бессловесного парикмахера, самостоятельно решающего, что и как с героем делать, хотя сновидец лишь просил его подкрутить ему усы. Акацука Юко указывает, что, возможно, это образ бога, или судьбы, в руках которой чувствуешь себя игрушкой17. При этом постепенно героем овладевает расслабленное состояние, сидеть в кресле и доверяться парикмахеру оказывается приятно, хотя и несколько тревожно; в зеркале, напротив которого он сидит, отражается входная дверь в парикмахерскую, и он наблюдает людей, проходящих мимо. Томита Юко отмечает, что помимо людей, среди которых встречаются герои некоторых других новелл данного цикла, он видит и разные образы бога, или судьбы: бог предстает и в виде продавца рыбок, и в образе кассирши в парикмахерской18. Продавец торгует разноцветными рыбками; то есть здесь бог предстает как раздатчик разных судеб, и на красоту и многоцветье судьбы способен повлиять сам человек - в зависимости от того, чем он готов заплатить. Это отличает бога-продавца от бога-парикмахера, который угрюмо решает все сам, не советуясь со своим клиентом; да тот и рад плыть по течению. В то время как вокруг продавца рыбок суета, все отталкивают друг друга и суют ему деньги, выбирая рыбок. Сам же продавец остается совершенно невозмутимым и только предоставляет людям выбранную рыбку (аллегория: как бог - выбранную долю), никак не участвуя в их выборе, не советуя, не помогая и не подсказывая. В этой новелле в третий раз в цикле «Десять ночей грез» появляется число «сто» как символ вечности: в руках у кассирши для всех клиентов парикмахерской оказывается одинаковое количество купюр на сдачу - сто купюр (по десять йен), что символизирует общность людей при всей разнице в их судьбах.
Девятый сон - легенда о любящей жене, которая сто раз вознесла молитвы синтоистским богам о муже, пропавшем без вести, число «сто» появляется в цикле новелл здесь в четвертый раз как символ
17 Akatsuka Yuko. "Yume Jüya"-ni okeru futatsu-no sekai: "Daihachiya"-wo chüshin-ni // Hyogo Kyoiku Daigaku kindai bungaku zasshi, № 16, 2005-01. P. 19-27.
18 Tomita Yuko. Natsume Soseki "Yume Jüya" ron // Fukuoka Joshi Daigaku, № 39, 1994-03-31. P. 31-42.
бесконечности; но молитвы женщины остались без ответа, и муж пал от руки ронина - деклассированного самурая. В данном случае снова можно усмотреть образ бога, который не поможет, сколько к нему ни взывай; японские ученые сходятся во мнении, что в данном сне показана бесполезность религии, невозможность положиться на бога, тревожность, как и во втором сне у героя в монастыре, седьмом сне - на корабле, и в восьмом сне - в парикмахерской19.
Десятый сон, как отмечает Оти Эцуко, представляет собой аллюзию на ряд японских сказок и буддийских легенд сэцува20: это притча о красивом юноше по имени Сётаро, который все время отдавал разглядыванию женщин, отказываясь работать; воздаяние настигло его в виде атаки множества свиней, от которых он отбивался в течение семи дней и в конце концов сорвался в пропасть. Семь дней борьбы могут выступать в данной новелле символом длительности, исчерпанности - поскольку магическая семерка в культурах различных народов мира имела значение максимума, предела, полноты. Жизнь представлена в этой притче как цепь бессмысленных поступков и бесперспективной борьбы, в результате которой человек обессиливает и сдается.
В творчестве многих писателей поколения Нацумэ отображены внутренние метания и противоречия, характерные для японцев после реставрации Мэйдзи. В ряде произведений самого Нацумэ, опубликованных после возвращения им со стажировки в Англии в 1900-1903 гг., художественно отражены поиски баланса между старыми традициями и новыми веяниями; поиски компромисса между новым самоощущением личности в эпоху стремительных перемен и системой традиционных ценностей. Ознакомившись с западной литературой и литературоведением, писатель начинает экспериментировать; в период 1908-1910 гг. у него выходит не только цикл новелл «Десять ночей грез», но и три романа, которые обычно называют трилогией, хотя они не связаны общим героем: «Сансиро», «Затем» и «Врата». Все указанные произведения На-цумэ объединяет разорванность, фрагментарность повествования, недостаточно четко обрисованные образы. В них словно соединены
19 Sato Yuko. "Yume Juya"koron // Ferris University studies, № 29, 1994-03. P. 91-100; Kato Fujii. "Yume Juya" ron // Nagoya Joshi Daigaku kiyo, Jimbun, shakai hen, № 38,
1992-03-05. P. 303-312; Ikematsu Naoko. From "Ten Nights' Dreams" Part III - The Last Four Dreams of Soseki // Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 16,
1993-03-01. P. 185-200.
20 Ochi Etsuko. "Yume Juya"-wo yomu. Nazo-no onna to buta // Okayama Shoka Daigaku, № 41 (3), 2006-02-10. P. 67-84.
модернистские веяния того времени и традиционно японские эстетические принципы, которые заключаются в намеке, лаконичности, недосказанности, когда, по В.С. Гривнину, «автор лишь намекает, лишь дает толчок читательской мысли, делает читателя творцом, а не простым зрителем»21.
Можно выделить следующие основные мотивы цикла новелл «Десять ночей грез»: 1) борьба с собой - столкновение с собственным «я» (самурай во втором сне, пытающийся достичь просветления; пассажир корабля в седьмом сне; Сётаро в десятом сне); 2) притчи на религиозные и философские темы (отец с ребенком за спиной в третьем сне; старый фокусник и мальчик в четвертом сне; великий скульптор Ункэй в шестом сне; парикмахерская в восьмом сне); 3) испытание любви смертью (возлюбленный, прождавший любимую сто лет и дождавшийся лишь в образе лилии в первом сне; пленник, разлученный с прекрасной всадницей, в пятом сне; жена и муж-воин в девятом сне). Обнаруживается, что в рамках указанных мотивов писатель использует следующие символы и приемы: 1) числовая символика (использование числа «сто» в четырех новеллах, обращение к символике числа «семь» в двух новеллах); 2) буддийская и синтоистская символика - в трех новеллах; 3) зооморфная символика (змея) - в одной новелле; 4) символика растений (белая лилия) -в одной новелле; 5) аллюзии на образы из произведений японской и мировой литературы и фольклора - в трех новеллах.
Список литературы
1. Гривнин В.С. Нацумэ Сосэки // Нацумэ Сосэки. Сансиро. Затем. Врата. М., 1973. С. 3-21.
2. Нацумэ Сосэки. Сансиро // Нацумэ Сосэки. Сансиро. Затем. Врата. М., 1973. С. 23-188.
3. Akatsuka Yüko. "Yume Jüya"-ni okeru futatsu-no sekai: "Daihachiya"-wo chüshin-ni // Hyogo Kyoiku Daigaku kindai bungaku zasshi, № 16, 2005-01. P. 19-27.
4. FukutaKanemitsu. "Yume Jüya"-no "Daiichiya"-ni tsuite // Nagoya joshi daigaku kiyo, № 25, 1979-03-15. P. 231-241.
5. Ida Nozomu. Natsume Soseki "Yume Jüya" "Daisan'ya" ron: yume-ga akasu naibu-no yami // Kwansei Gakuin Daigaku, Nihon bungaku kenkyü, № 16, 2005-01. P. 19-27.
6. Ikematsu Naoko. From "Ten Nights' Dreams" - Three Dreams of Soseki // Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 14, 1991-03-01. P. 99-110.
7. Ikematsu Naoko. From "Ten Nights' Dreams" Part II - Another Three Dreams of Soseki // Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 15, 1992-03-01. P. 138-150.
8. Ikematsu Naoko. From "Ten Nights' Dreams" Part III - The Last Four Dreams of Soseki // Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 16, 1993-03-01. P. 185-200.
9. ImanishiKan'ichi. Natsume Soseki "Yume Jüya" "Daisan'ya"-no bungei kozo // Nishogakusha Daigaku, № 73, 2004-10-10. P. 29-38.
21 Гривнин В.С. Нацумэ Сосэки // Нацумэ Сосэки. Сансиро. Затем. Врата. М., 1973. С. 21.
10. Kato Fujii. "Yume Juya"ron // Nagoya Joshi Daigaku kiyo, Jimbun, shakai hen, № 38, 199203-05. P. 303-312.
11. Kawahara Haruki. Soseki bungaku-no shiten kozo - "Yume Jüya"-wo jiku-to shite // Miuse Daigaku nihongogaku bungaku 27, 2016-06. P. 53-63.
12. Masuoka Tsutomu. "Michinaru mono"-ni tsuite-no rinsho shinrigakuteki kosatsu - Natsume Soseki "Yume Jüya" "Daiyon'ya" ko // Komazawa joshi daigaku kenkyü kiyo, № 19, 2012-1225. P. 109-119.
13. Matsumoto Kikuyo. "Yume Jüya" Daiichiya // Nihon bungaku № 6 (8), 1987-08-10. P. 64-68.
14. Namae Chiko. "Yume Jüya" "Daiichiya"-ni okeru metafa-no kono // Meiji Daigaku nihon bungaku, № 23, 1995-06-30. P. 24-32.
15. Natori Takuji. Soseki "Yume Jüya"-no yume taiken to imeji keiretsu-no tokucho - shujinko-no shisei, tojo jimbutsu, mochlfu-no tenkai-kara // Kyoto Bunkyo Daigaku kiyo, № 3, 2011-03-31. P. 31-44.
16. Natsume Soseki. Yume Jüya // Natsume Soseki. Buncho; Yume Jüya. Tokyo, 2016. P. 30-63.
17. Niizeki Kimiko. "Yume Jüya"-no hassogen // Soseki-no bijutsuai suiri noto. Tokyo, 1998. P. 11-22.
18. Ochi Etsuko. "Yume Jüya"-wo yomu. Nazo-no onna to buta // Okayama Shoka Daigaku, № 41 (3), 2006-02-10. P. 67-84.
19. Oya Satoshi. Natsume Soseki "Daisan'ya" - "Monogatari" saiko - Hyakunen-no konoteshon // Nihon bungaku, № 58 (8), 2009-08-10. P. 55-65.
20. Sato Yuko. "Yume Jüya" koron // Ferris University studies, № 29, 1994-03. P. 91-100.
21. Sekiya Yumiko. "Yume Jüya"-no kozo - ishiki-no güwa // Nihon bungaku, № 47 (6), 1998-0610. P. 15-26.
22. Shimizu Takayoshi. Soseki "Yume Jüya" tansaku. Tokyo, 2015. 114 p.
23. Toda Yumi. Soseki "Yume Jüya" ko - "Daiichiya"-no shisasuru mono // Seinanjo Gakuin Daigaku kiyo № 17, 2011. P. 127-134.
24. Tomita Yuko. Natsume Soseki "Yume Jüya" ron // Fukuoka Joshi Daigaku, № 39, 1994-03-31. P. 31-42.
25. Uno Kenji. Natsume Soseki "Yume Jüya"-no nazo: Soseki-no jinseikan-wo toshite // Hijiyama Daigaku kenkyü kiyo, № 6, 2000-03. P. 1-18.
26. Yoshikawa Yasuhisa. Yume-no shoho - "Yume Jüya"-no shinkyü // Soseki ron - kagi aruiwa yume-no shoho. Tokyo, 1994. P. 87-115.
Liala Yu. Khronopulo
SYMBOLS IN THE NOVEL "TEN NIGHTS OF DREAMS" BY NATSUME SOSEKI
Saint Petersburg State University
7-9 Universitetskaya naberezhnaya, Saint Petersburg, 199034
This paper explores the novel "Ten Nights of Dreams" which is a series of short dream stories written in 1908 by the famous Japanese writer Natsume Soseki (1867-1916). In this paper I explore Natsume's technique called "dream" which employs images of Japanese folklore and world mythology. The dreams of the character of the "Ten Nights of Dreams" novel symbolize complexity and ambiguity of the human nature, and the world of the fantasy created by him demonstrates us both a unique stream of consciousness and the unconscious layer. I focus on the subjective attitude of the dreamer (dream-ego), as well as on images, symbols and motives of each dream. The whole series of the dreams is seen to have three levels of motives:
1) separation of man and woman by death; 2) confrontation with oneself; 3) tales concerning art and/or religion. Natsume Soseki uses the following symbols in his novels: 1) number 100 as a symbol of eternity and wisdom in four novels and number 7 in two novels; 2) symbols of Buddhism and Shinto - in three novels; 3) animal as a symbol - once; 4) a flower as a symbol of pure eternal love - once; 5) allusions on the Japanese and world literature and folklore - in three novels.
Key words: Natsume Soseki; technique; dream; motives; symbols; allusions.
About the author: Liala Yu. Khronopulo - PhD (Philology), Associate Professor of the Department of Japanese Studies, Faculty of Asian and African Studies, Saint Petersburg State University (e-mail: khronopulo@gmail.com).
References
1. Grivnin V.S. Natsume Soseki. Natsume Soseki. Sanshiro. Zatem. Vrata. (Grivnin V.S. Natsume Soseki. Natsume Soseki. Sanshiro. And Then. The Gate.). Moscow: Khudozhestvenaya literatura, 1973, pp. 3-21.
2. Natsume Soseki. Sanshiro. Natsume Soseki. Sanshiro. Zatem. Vrata. (Natsume Soseki. Sanshiro. Natsume Soseki. Sanshiro. And Then. The Gate.). Moscow: Khudozhestvenaya literatura, 1973, pp. 23-188.
3. Akatsuka Yuko. "Yume Juya"-ni okeru futatsu-no sekai: "Daihachiya"-wo chushin-ni. (Two Worlds of "Ten Nights of Dreams": Basing on "The Eighth Night"). Hyogo Kyoiku Daigaku kindai bungaku zasshi, № 16, 2005-01, pp. 19-27.
4. Fukuta Kanemitsu. "Yume Juya"-no "Daiichiya"-ni tsuite. (On "The First Night" of "Ten Nights of Dreams"). Nagoya joshi daigaku kiyo, № 25, 1979-03-15, pp. 231-241.
5. Ida Nozomu. Natsume Soseki "Yume Juya" "Daisan'ya" ron: yume-ga akasu naibu-no yami. (Natsume Soseki's "The Third Night": Darkness Revealed by the Dream.) Kwansei Gakuin Daigaku, Nihon bungaku kenkyu, № 16, 2005-01, pp. 19-27.
6. Ikematsu Naoko. From "Ten Nights' Dreams" - Three Dreams of Soseki. Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 14, 1991-03-01, pp. 99-110.
7. Ikematsu Naoko. From "Ten Nights' Dreams" Part II - Another Three Dreams of Soseki. Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 15, 1992-03-01, pp. 138-150.
8. Ikematsu Naoko. From "Ten Nights' Dreams" Part III - The Last Four Dreams of Soseki. Bulletin of Nagasaki Wesleyan Junior College, № 16, 1993-03-01, pp. 185-200.
9. Imanishi Kan'ichi. Natsume Soseki "Ten Nights' Dreams" "Daisan'ya"-no bungei kozo. (Natsume Soseki's "The Third Night" of "Ten Nights of Dreams": the Structure of the Novel). Nishogakusha Daigaku, № 73, 2004-10-10, pp. 29-38.
10. Kato Fujii. "Yume Juya" ron. ("Ten Nights of Dreams") Nagoya Joshi Daigaku kiyo, Jimbun, shakai hen, № 38, 1992-03-05, pp. 303-312.
11. Kawahara Haruki. Soseki bungaku-no shiten kozo - "Yume Juya"-wo jiku-to shite. (The Artistic Method of Soseki's Works - Basing on "Ten Nights of Dreams") Miuse Daigaku nihongogaku bungaku 27, 2016-06, pp. 53-63.
12. Masuoka Tsutomu. "Michinaru mono"-ni tsuite-no rinsho shinrigakuteki kosatsu - Natsume Soseki "Yume Juya" "Daiyon'ya" ko. (The Study of "The Unknown" from the Psychological Point of View: Natsume Soseki's "The Fourth Night" of "Ten Nights of Dreams"). Komazawa joshi daigaku kenkyu kiyo, № 19, 2012-12-25, pp. 109-119.
13. Matsumoto Kikuyo. "Yume Juya" Daiichiya. ("The First Night" of "Ten Nights of Dreams'1 Nihon bungaku, № 6 (8), 1987-08-10, pp. 64-68.
14. Namae Chiko. "Yume Juya" "Daiichiya"-ni okeru metafa-no kono. (The Functions of Metaphors in "The First Night" of "Ten Nights of Dreams".) Meiji Daigaku nihon bungaku, № 23, 199506-30, pp. 24-32.
15. Natori Takuji. Soseki "Yume Jüya"-no yume taiken to imeji keiretsu-no tokucho - shujinko-no shisei, tojo jimbutsu, mochïfu-no tenkai-kara. (Dream as an Artistic Method in Soseki's "Ten Nights of Dreams", and the Images in the Dreams: the Main Character, Other Characters, and Motives). Kyoto Bunkyo Daigaku kiyo, № 3, 2011-03-31, pp. 31-44.
16. Natsume Soseki. Yume Jüya. Natsume Soseki. Buncho; Yume Jüya. (Natsume Soseki. Ten Nights of Dreams. Natsume Soseki. Java Sparrow; Ten Nights of Dreams.) Tokyo: Shinchosha, 2016, pp. 30-63.
17. Niizeki Kimiko. "Yume Jüya"-no hassogen. (The sources of the Plot of "Ten Nights of Dreams".) Soseki-no bijutsuai suiri noto. (A Study of Soseki's Aesthetic.) Tokyo, 1998, pp. 11-22.
18. Ochi Etsuko. "Yume Jüya"-wo yomu. Nazo-no onna to buta. (Reading "Ten Nights of Dreams". Mysterious Woman and a Pig.) Okayama Shoka Daigaku, № 41 (3), 2006-02-10, pp. 67-84.
19. Oya Satoshi. Natsume Soseki "Daisan'ya" - "Monogatari" saiko - Hyakunen-no konoteshon. (Natsume Soseki's "The Third Night" - The Connotation of "One Hundred Years".) Nihon bungaku, № 58 (8), 2009-08-10, pp. 55-65.
20. Sato Yuko. "Yume Jüya" koron. (A Study of "Ten Nights of Dreams".) Ferris University studies, № 29, 1994-03, pp. 91-100.
21. Sekiya Yumiko. "Yume Jüya"-no kozo - ishiki-no güwa. (The Structure of "Ten Nights of Dreams": Tales of Consciousness.) Nihon bungaku, № 47 (6), 1998-06-10, pp. 15-26.
22. Shimizu Takayoshi. Soseki "Yume Jüya" tansaku. (The Study of "Ten Nights of Dreams" by Soseki.) Tokyo: Kanrin Shobo, 2015. 114 p.
23. Toda Yumi. Soseki "Yume Jüya" ko - "Daiichiya"-no shisasuru mono. (The Analysis of Soseki's "Ten Nights of Dreams" - The Interpretation of "The First Night".) Seinanjo Gakuin Daigaku kiyo, № 17, 2011, pp. 127-134.
24. Tomita Yuko. Natsume Soseki "Yume Jüya" ron. (Natsume Soseki's "Ten Nights of Dreams".) Fukuoka Joshi Daigaku, № 39, 1994-03-31, pp. 31-42.
25. Uno Kenji. Natsume Soseki "Yume Jüya"-no nazo: Soseki-no jinseikan-wo toshite. (The Mystery of Natsume Soseki's "Ten Nights of Dreams": Soseki's View of Life). Hijiyama Daigaku kenkyü kiyo, № 6, 2000-03, pp. 1-18.
26. Yoshikawa Yasuhisa. Yume-no shoho - "Yume Jüya"-no shinkyü. (A Method of a Dream -The Hidden Meanings of "Ten Nights of Dreams".) Soseki ron - kagi aruiwayume-no shoho. (A Study of Soseki: a Key or A Method of a Dream) Tokyo, 1994, pp. 87-115.
