CC BY
120
УДК 811.161.1 '22'27 ББК 81.2Рус-5
ВОТ. 10.18500/2311-0740-2016-1-13-113-119
Е. А. Пономаренко, Ю. А. Герасименко
Симферополь, Россия
СИМПТОМ И/ИЛИ ЖАЛОБА: СЕМИОТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Аннотация. Статья посвящена вопросу экспликации функционирующих в медицинском дискурсе понятий «речевого жанра жалобы» и «симптома». Коммуникативная система медицинского дискурса определяется как система комбинированного типа, что обусловлено результатом взаимодействия нозологической и клинической парадигм. В аспекте семиотического подхода симптом рассматривается как знаковое средство, которое обнаруживает черты трёх основных типов знака в их относительной иерархии. Отмечается, что организм человека представляет собой систему, в том числе знаковую, обладающую денотативной направленностью, где одним из сигнификатов патологии выступает боль, референцией которой в речи является жалоба пациента. Ключевые слова: симптом, жалоба, медицинская семиотика, боль, признак, сигнал, индекс.
Сведения об авторе: Пономаренко Елена Аликовна, кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка.
Место работы: Крымский государственный медицинский университет им. С. И. Георгиевского. Герасименко Юрий Анатольевич, преподаватель кафедры русского языка.
Место работы: Медицинская академия имени С.И. Георгиевского, Крымский федеральный университет имени В. И. Вернадского.
E-mail: altai2005@yandex.ru; yuange@yandex.ru_
Проблематикой этой статьи мы обязаны ряду соображений, высказанных проф. В. В. Дементьевым в личной беседе. Речь шла о том, существуют ли различия между жалобой (как первичным и неинституциональным речевым жанром в повседневном бытовом общении) и между жалобой как РЖ медицинского дискурса - институциональным жанром - и симптомом.
А. Б. Соломоник в «Очерке общей семиотики», говоря о медицинской семиотике, которая «является одним из разделов диагностики» и «ставится на уровень симптоматики», рассматривает её как «частную семиотику», однако замечает при этом, что её «знаки (признаки, симптомы)» касаются только медицинских показателей и никак не связаны с общими законами о знаках и знаковых систе-
E. A. Ponomarenko, Y. A. Gerasimenko
Simferopol, Russia
SYMPTOM AND/OR COMPLAINT: SEMIOTIC ASPECT
Abstract. This article considers the explication of the notions «complaint speech genre» and «symptom» in medical discourse. Communicative system of medical discourse is defined as a combined-type system due to the interaction of nozological and clinical paradigms. In the aspect of a semiotic approach a symptom is treated as a sign means that shows characteristics of three major types of a sign in their relative hierarchy. The article states that human organism represents a system, which includes a sign system, having denotative directionality where pain is one of pathology significants. The reference of pain in patient's speech is complaint. Keywords: medical discourse, symptom, complaint, medical semiotic, pain, sign, signal, index.
About the Author: Ponomarenko Elena Alikovna, Ph.D., Associate Professor of Department of Russian Language. Place of employment: Crimean State Medical University named after S. I. Georgievsky.
Gerasimenko Yuriy Anatolievich, Assistant of philology of the Department of Russian Language. Place of employment: The Federal state autonomous educational establishment of higher education V.I. Ver-nadsky Crimean Federal university, Medical Academy named after S. I. Georgievsky.
мах вообще: «они работают только внутри медицинских рамок и никак не покоятся на наработках, которые формируют общее понимание семиотики, одинаковое для всех наук» [1 : 8]. Таким образом, если следовать логике А. Б. Соломоника, систему медицинского дискурса нецелесообразно рассматривать с точки зрения общесемиотических типологий. А. Б. Соломоник также отмечает, что в медицине «нигде не используются чисто семиотические категории и понятия» [1 : 8] и сомневается в необходимости семиотической экспертизы в данном аспекте.
С нашей точки зрения, коммуникативную систему медицинского дискурса правильнее было бы рассматривать как систему комбинированного типа, поскольку «в семиотике принята своя классификация знаков на
© Пономаренко Е. А., Герасименко Ю. А. 2016
симптомы и признаки конкретных болезней», что, в соответствии с нашим исследованием, можно считать результатом взаимодействия нозологической и клинической парадигм. Признаки болезней (в косской школе они именовались ветеюп) составляют предмет нозологии, симптомы - предмет клиники. А. Б. Соломоник по этому поводу заметил, что «в ХУН-ХУШ веках предложили отличать симптомы от признаков: симптомами стали называть субъективные впечатления пациента, высказываемые им врачу, а признаками считались показатели заболевания, выясненные в результате осмотра и анализов» [1 : 6]. К сожалению, автор отмечает это как некое конвенциональное разграничение и совершенно не связывает его причины с историей науки и сменой научных парадигм в конце XVII века [2 : 609-613].
Неясно, релевантна ли, с точки зрения А. Б. Соломоника, такая дифференциация (симптом Ув признак) для медицинской семиотики новейшего времени. Если да, то понимание симптома как «субъективного впечатления пациента, высказываемого им врачу», мы и примем в качестве постановки проблемы.
Симптом (от греч. в1трЮта - совпадение) в медицинской науке традиционно понимается как «признак болезни» [3 : 421 ; 4 : 389], а также как «характерное проявление или признак различных болезненных состояний» [3 : 421]. Некоторые колебания данного термина отмечаются в Большой медицинской энциклопедии (БМЭ) под редакцией Н. А. Семашко (притом, что энциклопедизм этого издания даёт основание обращаться к нему как наиболее авторитетному источнику): «может быть правильнее было бы считать симптомами <...> признаки динамические, но не анатомические изменения <...>, которые представляют реальные проявления болезненного процесса <...>. Однако в более широком клиническом понимании симптомами считаются все признаки, характеризующие болезненные состояния» [3 : 421]. Такое понимание позволяет предположить, что в симптоме следует видеть знак-признак, согласно семиотической классификации.
Проблема определения симптома вытекает из содержания самого термина «семиотика». В изначальном (собственно медицинском) смысле семиотикой называется «учение о признаках (симптомах) болезней и патологических состояний» [5 : 347]; наравне с термином «семиотика» употребляется синонимичный ему термин «симптоматика» (где симптом - материально выраженный при-
знак болезненного состояния, относящийся как естественное, непроизвольное следствие к своей причине - патологии). В семиотике как отдельной научной дисциплине о знаках и знаковых системах знакам-признакам не уделяется особого внимания именно ввиду их естественной закономерности и непроизвольности выражения. Признавая за признаком характер знаковости, семиотика, тем не менее, относится к признаку как к «неполноценному» знаку. Знак-признак гипотетически лишён закодированной информации, неотъемлемо присущей другим видам знака. Однако так ли это?
Расширяя понятие симптома, мы должны констатировать, что при этом имеет место трансгрессия термина «медицинская семиотика»: выход за границы собственно симп-томологии и интеграция в систему общей семиотики. Так, БМЭ под ред. Н. А. Семашко определяет медицинскую семиотику: «собирание, выявление, изучение и оценка проявлений, признаков, симптомов различных болезненных состояний» [6 : 89] - как видим, перечисленные факты не вполне однородны, а присутствие таких процедур, как изучение и оценка, позволяет говорить о наличии десигната и интерпретанты, следовательно - о семиозисе. Также отмечается, что «содержание семиотики составляют преимущественно симптомы, устанавливаемые расспросом, а также познаваемые непосредственным наблюдением [6 : 89], а сама семиотика признаётся «важной составной частью диагностики» [7 : 76]. Определяя сущность и методы диагностики, медицинская энциклопедия под редакцией Н. А. Семашко относит к данным, определяющим диагноз, «жалобы больного, указания окружающих, данные наследственности, условия жизненной обстановки, вообще анамнез данного заболевания (anamnesis morbi), анамнез жизни (anamnesis vitae), объективные исследования и всё , что выясня-е т ся п ри о б щ е н и и с б о л ь н ы м (разрядка наша. - Е. П., Ю. Г.) [6 : 89]. Этим обусловлено деление симптомов на две основные группы: субъективные и объективные, при этом нет оснований утверждать приоритет одних над другими. «Многие склонны придавать главное значение симптомам объективным, между тем как в действительности так называемые субъективные симптомы <...> имеют не меньшее или даже большее значение» [3 : 422].
Итак, под симптомом понимается два различных типа знака: признак (объектив-
ный симптом), относящийся к сфере невербальной семиотики, и вербальный знак (субъективный симптом) и даже синтаксическая последовательность таких знаков, выраженная посредством речи - речевого жанра - медицинского дискурса. Речь, в свою очередь, «представляет собой высшую форму символически-выразительных функций; более элементарными проявлениями этих выразительных функций служат аффективные возгласы, мимика и жестикуляция» [8 : 806], то есть симптом в речи не менее информативен благодаря средствам невербальной коммуникации, а в отдельных случаях может переходить в знак-символ (мифологические структуры в языке типа: сыпь кинулась, нутро жжёт, икота напала, живот схватило и под.).
Отмечается, что медицинская семиотика «имеет большей частью решающее значение для распознавания, предсказания и лечения, а потому в порядке клинического расспроса и обследования должна быть поставлена на первое место», с оговоркой, что «собирание симптомов <...> во всяком случае не может ограничиваться жалобами больного» [6 : 89]. Таким образом, при другой стороне диагностики (сбор объективных симптомов) план выражения патологического процесса определяют знаки-признаки в свойственной им синтактике. Эти симптомы разделяются на четыре подгруппы и выявляются соответственно: 1) «непосредственным восприятием при общем обследовании больного», 2) «непосредственным наблюдением» врача, 3) особыми техническими приёмами системного клинического исследования больного», 4) «сложными способами доследования, как графический метод, эндоскопия, лучи Рентгена, <...> лабораторные исследования [3 : 422]. Парадоксально, но и в этом случае объективный симптом получает выражение в разных типах знака. С одной стороны это естественные произвольные признаки: изменение в окраске, изменение температуры, звуковые симптомы («расстройство речи, произношения, голоса, дыхания, стоны, кашель с его звуковыми особенностями и т.п.») [3 : 422-423]. С другой стороны рентгенограммы, кардиограммы, энцефаллограммы, графические изображения (диаграммы, картограммы, картодиаграммы) и т.п. представляют собой икониче-ский знак симптома. Таким образом, в плане выражения симптом обнаруживает черты трёх основных типов знаков (по Ч. Пирсу) в их относительной иерархии, видоизменяясь
в зависимости от факторов, преобладающих в той или иной знаковой ситуации.
В наследии функционализма присутствует дифференциация знаков-сигналов и знаков-индексов (см. труды Л. Прието [9]). Знак-индекс понимается как индикационный знак, в котором денотат и сигнификат связаны причинно-следственными отношениями. Критерием дифференциации служит связь знака с коммуникативным актом. В качестве примера знака-индекса Ч. Пирс приводил ускорение пульса как возможный симптом жара, то есть объективный симптом в чистом виде (как объект медицинской семиотики = симптоматики). Знак-индекс «лишён коммуникативной интенции, обязательной для сигнала» [11 : 19], а сигнал требует «декодирования», однозначного для всех, владеющих данным языковым кодом. В связи с этим симптом, потенциально значимый для коммуникации, представляет собой знак-сигнал. Совокупность сигналов образует «код» (Шеннон, Уивер) либо «субкод» (Р. Якобсон), как правило, однозначный по содержанию и выражаемый информативным высказыванием. В этом качестве он становится частью минимальной структуры РЖ и текста. Именно коммуникативная интенция, на наш взгляд, является фактом трансгрессии - редукции индекса и доминировании сигнала в ситуации медицинского семиозиса.
Взгляд А. Б. Соломоника на симптом как «субъективное впечатление пациента, высказываемое им врачу», исходя из вышесказанного, являет собой симплификацию проблемы и не учитывает множество семиотических нюансов.
Следует обратить внимание на некорректность употребляемой А. Б. Соломо-ником лексемы «впечатление» по отношению к субъектам медицинского дискурса. В научной психологии «впечатление» давно уже считается «метафорическим словом» [12] для обозначения сложного процесса воздействия объектов внешней действительности посредством передачи мозгу информации от чувствительных нервов и дальнейших когнитивных процессов в сознании. Корректнее было бы говорить об «ощущении» и «самочувствии», знаковость которых обусловлена отнюдь не сигналами извне, а имманентной структурой человеческого организма, представляющего собой систему (в т.ч. знаковую), обладающую денотативной направленностью. Сигнификатом патологии, отклонения от нормы в медицинской семиотике в большинстве случа-
ев является боль, референцией которой в речи (высказывании) выступает жалоба пациента.
Несмотря на то, что в медицине боль определяется как основной симптом, реакция, функция или даже «своеобразное психофизиологическое состояние человека» [13], с точки зрения семиотики «ощущение боли <...> обретает семиозисную природу: оно становится знаком» [14 : 496].
Рассмотрим боль как словесный знак на лексематическом уровне языка. Специфической чертой боли как знака является превалирование сигнификата над денотатом, вследствие чего данный «словесный знак имеет чисто сигнификативное значение и служит названием абстрактного понятия» [15 : 103].
Типологически боль относится к такому семиологическому классу слов как характеризующий знак [15 : 90-94], виды которого взаимообусловленно сосуществуют в подклассах имён существительных, глагольных лексем, имён прилагательных и наречий. Словообразовательные модели, транспонированные из моделей семантических, свидетельствуют о широкой синтактике боли как основного симптома патологического состояния. Предикация патологического состояния выражается таким типом словесных знаков как субъектные глаголы (болеть, простудиться, неметь, чихать, кашлять), в синтактике переходящие в субъектно-объектные и объектно-субъектные [15 : 136143], а далее - в дискурсивный дейксис (discourse deixis).
Исследуя концептосферу слова боль, И. В. Песоцкая отмечает, что «лексема боль в сознании носителей языка формирует представление о двух типах страдания: физическом и душевном. Концепт «боль», включаясь в концептосферу русского языка посредством понятий «болеть», «болезнь», «больной», «больница» и других дериватов, с одной стороны, воссоздает в обыденном сознании носителей языка ассоциативную связь с языческими компонентами о боли как о привнесённом в организм зле. С другой стороны, ощущение боли, будучи патологическим, отражает ненормативную сторону бытия, а, следовательно, и требует необычного понимания. В русской наивной картине мира концепт «боль» в силу особенностей культуры приобретает знаковость именно за счёт понимания физической и душевной боли как взаимосвязанных, взаимозависимых и взаимодополняющих феноменов. Отсюда и
приобретение словом боль и его дериватами амбивалентности по отношению к описанию физической и душевной боли» [16 : 266].
А. А. Уфимцева отмечает, что «иногда референтом словесного знака в речи, в отдельных ситуациях или в определённых целях может оказаться предмет, никоим образом не связанный с понятием о данном классе предметов... <...> Сигнификат как компонент знакового значения разных типов слов выступает в разном обличье» [15 : 102].
Симптом в речи выражается отнюдь не употреблением слова боль и других слов данного лексико-семантического поля (ещё Л. Ельмслев говорил, что лексическое значение есть «не что иное, как искусственно изолированное контекстуальное значение» [17 : 303]).
Не последняя роль в сигнификации боли принадлежит такому явлению как голосовая эмиссия (gemitus infirmorum, стоны больных) [14 : 182, 193-194], лексически выражаемая междометиями, выполняющими экспрессивную функцию. В литературе встречается немало примеров такой сигнификации: - О-ооо!.. О-ооо!.. - протяжно стонал больной, дрожа и вытягиваясь во весь рост (Вересаев, Без дороги); - О-ой! Моченьки... нет... нет моей моченьки!.. Я не вытерплю! (Булгаков, Крещение поворотом); - Тьма египетская в глазах...О...ох... - слабым басом отозвался мельник (Булгаков, Тьма египетская); Во рту громко хрустнуло. И солдат коротко взвыл: - Ого-о (Булгаков, Пропавший глаз); Ещё несколько раз выкрикнула женщина, отворачивая от маски лицо. Гпухо забормотала:- Га-а... Пусти!.. А!.. (Булгаков, Крещение поворотом).
Отметим, что план выражения симптоматики в речи характеризуют «особая структура, грамматические формы или особые обороты, или формулы, отражающие коммуникативную цель» [18 : 73-74], что определяется А. Ж. Греймасом и Ecole de Paris как жанр. Не разделяя тезис Парижской школы о жанре как типе дискурса, мы вынуждены скорректировать это в целом верное понимание жанра и свести к термину речевой жанр (РЖ), принимая во внимание теории М. М. Бахтина, В. В. Дементьева, В. И. Кара-сика, Ф. С. Бацевича и др. [19]. Благодаря тому, что РЖ в языковом воплощении связан с определёнными схемами репрезентации, когнитивными структурами (фреймами) и их лексематическим наполнением, мы можем констатировать то, как предикация симптома означивает структурные единицы дискурса
(РЖ). Так, лексема боль обнаруживается при анализе лингвистической литературы (см. работы А. Вежбицкой, М. Я. Гловинской; И. В. Песоцкой), а также отдельных словарных статей, посвящённых слову жалоба. Так, в четырёхтомном Академическом «Словаре русского языка» и в «Толковом словаре русского языка с включением сведений о происхождении слов» Н. Ю. Шведовой зафиксировано: «Жалоба - 1. Выражение неудовольствия, печали, сетование по поводу неприятностей, боли (выделено нами. - Е. П., Ю. Г.) [13 : 228].
Указание в первую очередь на «душевный дискомфорт» присутствует и в рассуждениях А. Вежбицкой. Применяя семантическую теорию элементарных смысловых единиц ("semantic primitives") (при помощи последовательности простых предложений, выражающих мотивы, интенции и другие ментальные акты говорящего), исследователь предлагает использовать следующие формулы определения жалобы: «Жалоба 1. говорю: у меня происходит нечто плохое; чувствую себя плохо по этой причине; говорю это, потому что хочу, чтобы ты мне сочувствовал. Жалоба 2. говорю: по вине кого-то у меня происходит нечто плохое; чувствую себя плохо по этой причине; говорю это, потому что хочу, чтобы ты сделал этому кому-то нечто плохое» [21 : 105]. Принимая во внимание рассуждения А. Вежбицкой, Н. А. Емельянова отмечает, что цель речевого действия жалобы - оказать какое-либо воздействие на адресата или других людей, а именно побудить адресата исправить создавшееся нежелательное положение, найти у него понимание или сочувствие, или дать волю своим чувствам (если нет конкретного адресата) [22]. Основываясь на опыте лингвистических изысканий и лексикографических источников, мы рассматриваем лексему жалоба в значении 'выражение неудовольствия по поводу боли', при этом определяя понятие боли как одновременно физического и душевного страдания (именно так она понимается и в современной медицине).
Выделяют два типа жалоб: актуальные («жалобы, которые беспокоят больного, и он активно их предъявляет») и актуализированные («жалобы, полученные путём детального расспроса по органам и системам, согласно схеме общего анамнеза») [23 : 28]. В первом случае (актуальная жалоба) РЖ жалобы характеризуется прямой сигнифи-кацией боли, от названной выше голосовой
эмиссии (стонов) до мифем, отражающих в языке архаические представления о природе патологических состояний (например: Лихорадка замучила. Каждый день, как двенадцать часов, голова начинает болеть, потом жар как пойдет... Часа два потреплет и отпустит (Булгаков, Тьма египетская)). Пациент выступает инициативным актантом, продуцирующим РЖ жалобы. Во втором случае (актуализированная жалоба) превалируют вопросно-ответные единства, нацеленные на сбор анамнеза, оформляющие РЖ жалобы в соответствии с логикой клинической диагностики, а тематическую роль в диалоге актуализации выполняет РЖ специализированного вопроса врача. Пришёл провериться. Я ведь помогал оснащать лаборатории -вот вы меня и посмотрите при помощи тех самых приборов и аппаратов. - Что вас беспокоит? Сердце? Рано. Вы ещё молодой человек. Наверное, пятьдесят с небольшим? - Так точно, Фёдор Григорьевич. Да ведь какие нагрузки! Много лет я был начальником Главленинградстроя. А сейчас председатель горсовета. Сами понимаете. - Да, конечно. Так что вас беспокоит? - Появились сжимающие боли в области сердца, в левой руке и лопатке. Временами одышка (Углов, Под белой мантией). Инициативным актантом выступает доктор, провоцирующий РЖ жалобы.
Таким образом, проанализировав понятия симптома и жалобы с позиций знаковости, мы можем заключить, что по содержанию дефиниция А. Б. Соломоника более всего соответствует понятию «жалоба», которое дискурсивно и в виде структуры может быть выражено речевым жанром.
Жалобу мы в данном случае понимаем как базовую форму субъективного симптома, выраженную посредством высказывания. Её отношение к симптому (как основному вопросу медицинской семиотики) требует осмысления и разработки в терминах логики знаковых систем. Полагаем, это позволило бы внести не только вклад в лингвистическую семиотику, но и доказать, что, вопреки мнению А. Б. Соломоника, медицинская семиотика не является «вещью в себе» и основана на общих законах о знаках и знаковых системах.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Соломоник А. Б. Очерк общей семиотики. Минск : МЕТ, 2009. 192 с.
2. Пономаренко Е. А., Герасименко Ю. А. Исторические и методологические предпосылки возникновения и развития медицинского дискурса // Молодой учёный, Казань : Изд-во «Молодой учёный», 2015. № 20 (100). С. 609-613.
3. Большая медицинская энциклопедия : 35 т. / гл. ред. Н. А. Семашко. М. : Советская энциклопедия, 1929. Т. 30. С. 421-425.
4. Малая медицинская энциклопедия : 6 т. / гл. ред. В. И. Покровский. М. : Советская энциклопедия, 1991. Т. 5. С. 389.
5. Малая медицинская энциклопедия: 6 т. / гл. ред. В. И. Покровский. М. : Советская энциклопедия. 1991. Т. 5. 1991. С. 347.
6. Большая медицинская энциклопедия : 35 т. / гл. ред. Н. А. Семашко. М. : Советская энциклопедия, 1929. Т. 30. С. 89.
7. Большая медицинская энциклопедия : 35 т. / гл. ред. Н. А. Семашко. М. : Советская энциклопедия, 1929. Т. 9. С. 76-91.
8. Большая медицинская энциклопедия : 35 т. / гл. ред. Н. А. Семашко. М. : Советская энциклопедия, 1929. Т. 29. С. 806-818.
9. Prieto L. J. Messages et signaux. Paris, Presses universitaires de France, 1966.
10. Пирс Ч. Начала прагматизма : в 2 т. СПб. : Алетейя, 2000. Т. 2. С. 40-74.
11. Барт Р. Избранные работы : Семиотика. Поэтика. М. : Прогресс, 1989. 616 с.
12. Соловьев Вл. Впечатление // Энц. словарь Брокгауза и Ефрона. СПб., 1890-1907.
13. Покровский В. И. Энциклопедический словарь медицинских терминов. Медицина, 2005. 1591 с.
14. Эко У. От древа к лабиринту. Исторические исследования знака и интерпретации. М. : Академический проект, 2016. 559 с. (Философские технологии).
15. Уфимцева А. А. Типы словесных знаков / изд. 3-е. М. : Едиториал УРСС, 2011. 208 с. (Лингвистическое наследие XX века).
16. Песоцкая И. В. Концептосфера слова «боль» в русском языке // Материалы Х1 Конгресса международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы. Варна, 2007. Т. 4. С. 265-269.
17. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка. М. : URSS, 2006. 248 c. (Лингвистическое наследие XX века).
18. Мартин Б., Рингхэм Ф. Словарь семиотики. М. : Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. 256 с.
19. Пономаренко Е. А. Речевые жанры в медицинском дискурсе (в произведениях русских писателей врачей). Симферополь : Дом Писателей им. Домбров-ского, 2011. 208 с.
20. Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов. М. : «Азбуковник», 2008. 1175 с.
21. Вежбицкая А. Речевые жанры // Жанры речи : сб. науч. тр. / под ред. В. Е. Гольдина. Вып. 1. Саратов : Колледж, 1997. С. 99-112.
22. Емельянова Н. А. Речевой жанр «жалоба» в различных типах дискурса в английском языке : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2004. 15 с.
23. Один В. И., Тыренко В. В. Логика клинического диагноза. СПб. : ЭЛБИ-СПб, 2011. 80 с.
REFERENCES
1. Solomonik A. B. Ocherk obschey semiotiki [Essay about General Semiotics]. Minsk, 2009. 192 p.
2. Ponomarenko E. A., Gerasimenko Y. A. Is-toricheskiye i metodologicheskiye predposilki vozniknove-niya i razvitiya medicinskogo discursa [Historical and methodological presupposition for the origin and development of medical discourse]. Kazan, 2015, no. 20 (100), pp. 609-613.
3. Bolshaya medicinskaya encyclopedia: 35 t. [The Great Medical Encyclopedia: in 35 vol. Ed. by N. A. Se-mashko]. Moscow, 1929. Vol. 30, pp. 421-425.
4. Malaya medicinskaya encyclopedia: 6 t. [Little Medical Encyclopedia: in 6 vol. Ed. by V. I. Pokrovsky]. Moscow, 1991. Vol. 5, p. 389.
5. Malaya medicinskaya encyclopedia: 6 t. [Little Medical Encyclopedia: in 6 vol. Ed. by V. I. Pokrovsky]. Moscow, 1991. Vol. 5, p. 347.
6. Bolshaya medicinskaya encyclopedia: 35 t. [The Great Medical Encyclopedia: in 35 vol. Ed. by N. A. Se-mashko]. Moscow, 1929. Vol. 30, p. 89.
7. Bolshaya medicinskaya encyclopedia: 35 t. [The Great Medical Encyclopedia: in 35 vol. Ed. by N. A. Se-mashko]. Moscow, 1929. Vol. 9, pp. 76-91.
8. Bolshaya medicinskaya encyclopedia: 35 t. [The Great Medical Encyclopedia: in 35 vol. Ed. by N. A. Se-mashko]. Moscow, 1929. Vol. 29, pp. 806-818.
9. Prieto L. J. Messages et signaux. Paris, Presses universitaires de France, 1966.
10. Peirce Ch. S. Nachala pragmatism: v 2 t. [Issues of Pragmatism: in 2 vol.]. St.-Petersburg, 2000. Vol. 2, pp. 40-74.
11. Bart R. Izbrannyie raboty. Semiotika. Poetika [Selected Works. Semiotics. Poetics]. Moscow, 1989. 616 p.
12. Solovyov Vl. Vpechatleniye [Sense-perception]. Enciklopedicheskiy slovar Brokgauza i Efrona [Brockhause and Efron's Explanatory Dictionary]. St.-Petersburg, 1890-1907.
13. Pokrovski V. I. Encyclopedicheskiy slovar' medicinskih terminov [The encyclopaedic dictionary of medical terminology]. Moscow, 2005. 1591 p.
14. Eco U. Ot dreva k labirintu. Istoricheskiye issledova-niya znaka i interpretaciyi [Dall'albero al labirinto. Studi storici sul segno e l'interpretazione]. Moscow, 2016. 559 p.
15. Ufimtseva A. A. Tipi slovesnih znakov [The types of verbal signs]. Moscow, 2011. 208 p.
16. Pesotskaya I. V. Konceptosfera slova bol' v russ-kom jazyke [Sphere of concept «pain» in the Russian language]. Materialy XI Kongressa mezhdunarodnoy associ-acii prepodavateley russkogo yazyka i literatury [Materials of XI Congress of international association of Russian language and literature teachers]. Varna, 2007. Vol. 7, pp. 265-269.
17. Yelmslev L. Prolegomeny k teorii yazyka [Prolegomena to a theory of language]. Moscow, 2006. 248 p.
18. Martin B., Ringhem F. Slovar semoitiki [Dictionary of Semiotics]. Moscow, 2010. 256 p.
19. Ponomarenko E. A. Rechevye zhanry v medicinskom discurse (v proizvedeniyah russkih pisateley-vrachey) [Speech genres in medical discourse (in the works of Russian writers had been doctors)]. Simferopol, 2011. 208 p.
20. Tolkovyi slovar' russkogo jazyka s vklucheniem svedeniy o proishozdeniyi slov [The Explanatory Dictionary of the Russian language inclusive information about origin of the words]. Moscow, 2008. 1175 p.
21. Wierzbicka A. Rechevye zhanry [Speech genres]. Zhanry rechi: sb. nauch. tr. [Speech genres: collection of scientific works. Ed. by V. E. Goldin]. Iss . 1. Saratov, 1997, pp. 99-111.
22. Emelyanova N. A. Rechevoy zhanr «zaloba» v razlichnih tipah discursa v angliskom yazike [The speech
genre of complaint in different types of discourse in English language. Cand. philol. sci. thesis diss.]. Volgograd, 2004.
23. Odin V. I., Tyrenko V. V. Logica clinicheskogo diagnoza. [The logic of clinical diagnosis]. St.-Petersburg, 2011. 80 p.
Статья поступила в редакцию 12.04.2016.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ СТАТЬИ FOR CITING
Пономаренко Е. А., Герасименко Ю. А. Симптом и/или Ponomarenko E. A., Gerasimenko Y. A. Symptom and/or жалоба : семиотический аспект // Жанры речи. 2016. №1. complaint: semiotic aspect. Speech genres, 2016, no. 1, pp. С. 113-119. DOI: 10.18500/2311-0740-2016-1-13-113-119. 113-119. DOI: 10.18500/2311-0740-2016-1-13-113-119. (in
Russian).
