CC BY
54
А. Н. Шевелев
ШКОЛА И ВУЗ В ДОРЕВОЛЮЦИОННОМ ПЕТЕРБУРГЕ: К ПРОБЛЕМЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Модернизация отечественного образования предусматривает оптими-. зацию взаимодействия средней и высшей школы. Выбор вуза, котировка профессий и требования рынка труда, сложности поступления и разница в требованиях программ школы и вуза, недостаточность их методического оснащения - это явные проблемы. Введение единого государственного экзамена и профильного образования, наряду с европейскими требованиями к российским вузам, может стать средством их решения. Но, кроме современных требований к качеству школьного и вузовского образования, кроме политической логики в принятии решений об их модернизации, действует еще и логика отечественной педагогической традиции, изменить которую только управленческими решениями бывает очень сложно. Поэтому необходимо обобщение опыта взаимодействия школ и вузов, выполненное в статье на примере дореволюционного Петербурга.
Словосочетание «петербургская школа» может быть отнесено как к средним, так и к высшим учебным заведениям дореволюционного города. Петербургские школы и вузы лидировали в популярности среди педагогической общественности и абитуриентов страны. Рубеж Х1Х-ХХ веков представляется наиболее удачным для сравнения: население города приближалось к 2 миллионам, абитуриенты съезжались со всей страны, но боль-
шинство выпускников средних школ столицы имело явные образовательные преимущества перед ними, что отражалось в статистике студенчества. Как же видели свои перспективы в вузе, в будущей профессии и социальном положении выпускники петербургских школ?
Выбор ими вуза определялся пятью факторами: позицией семьи (родителей), популярностью разных профессий, личными склонностями выпускника, возможностями, предоставляемыми для поступления законченной средней школой, условиями конкурса и обучения в выбранном вузе.
Следует учитывать отличия нынешних школ и вузов от дореволюционных. Во-первых, они до 1917 года были раздельными (мужскими и женскими). Разные вузы (государственные университеты, государственные и негосударственные профильные институты - инженерные, сельскохозяйственные, коммерческие), предназначались для мужчин или для женщин. Из 65 государственных вузов 61 был мужским, из 59 негосударственных 30 были женскими [2, с. 24]. Можно говорить о дискриминации девушек в их праве на получение высшего образования.
Во-вторых, выпускники разных типов средней школы имели разные права при поступлении.
Классическая гимназия позволяла поступать при положительных оценках в аттестате в любой университет Империи без экзаменов. Поступившим в первый месяц можно было переходить с фа-
Таблица 1
Численность учебных заведений и учащихся в дореволюционной России [2, с. 27, 39, 74, 88, 95]
Тип средней школы Число школ и учащихся в них в 1894-1899 годах Число школ и учащихся в них в 1913-1914 годах
Мужские классические гимназии 177 (55 тыс.) 441 (148 тыс.)
Мужские реальные училища 114 (37,5 тыс.) 284 (81 тыс.)
Коммерческие мужские училища - 186 (44 тыс.)
Духовные семинарии 58 (19 тыс.) 57 (23 тыс.)
Учительские мужские институты - 33 (2,5 тыс.)
Женские гимназии Министерства Просвещения 189 (67 тыс.) 825 (312 тыс.)
Женские гимназии Ведомства императрицы Марии 30 (12 тыс.) 35 (17 тыс.)
Епархиальные училища Святейшего Синода 53 (15 тыс.) 72 (24,5 тыс.)
© А. Н. Шевелев, 2006
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2006
21
Таблица 2
Категория выпускников Университеты Государственные профильные вузы Негосударственные профильные вузы
Классики Свободно Конкурс Конкурс
Реалисты Сдать латынь Конкурс Конкурс
Коммерсанты Конкурс Конкурс Конкурс
Выпускники Сдать латынь, с 1907 - Конкурс Конкурс
учительских конкурс; отработать
институтов 6 лет учителем
Семинаристы Конкурс, с 1915 - Конкурс, Конкурс,
свободно, но после но почти не шли но почти не шли
работы священником
Гимназистки Запрет Можно только в 3 женских вуза по конкурсу Конкурс, есть преимущества
Епархиалки Запрет -//- Конкурс без преимуществ
культета на факультет, которых было четыре - историко-филологический, физико-математический, юридический и медицинский. Поступление в профильные вузы требовало от «классиков» участия в обычном конкурсе (приемные экзамены или конкурс аттестатов, что решал каждый вуз). И все же половина из поступавших принадлежала им.
«Реалисты» могли поступать в университет только после сдачи экзамена по латыни, поступление в профильные вузы проходило для них по обычному конкурсу. Выпускники коммерческих училищ («коммерсанты») приравнивались в правах на поступление в университет к «реалистам». В целом, картина возможностей выглядела следующим образом (см. табл. 2).
Большинство родителей юношей видели для них социальные перспективы только через получение высшего образования, тогда оно давало огромные преимущества. Правительство, не считавшее, что стране необходимо такое количество социальной элиты, ограничивало доступ в вузы (ситуация чем-то напоминала отношение к поступлению в вуз и ПТУ в советскую эпоху).
Опросы 1901-1910 годов показывают, что 7580 % выпускников средней школы связывали свое
будущее с вузом [2, с. 28]. Гимназисты, традиционно поступавшие в университеты, постепенно все больше внимания обращали на профильные институты. В семьях интеллигенции все меньше обращали внимание на различия между классическим и реальным образованием, ставя во главу угла склонности детей (табл. 3).
Отношение семьи к выбору вуза определялось «предпочтениями родителей, их положением в обществе, корпоративным менталитетом, культурным кругозором, педагогической осведомленностью, материальными возможностями, общественно-политическими умонастроениями» [2, с. 26].
Семьи подбирали школы для своих детей. Родители одинаково не хотели, чтобы их ребенок учился с детьми «грубых манер» и с «балованными», стремясь в школу с требовательными учителями. Гимназии в больших городах неофициально делились на элитные и демократические. В Петербурге «демократическими» считались Четвертая (Ларинская, на Васильевском острове) и Пятая (в Коломне). Историки педагогики мало внимания обращали на этот факт, сосредотачиваясь на общей элитарности гимназий
Таблица 3
Годы Хотят поступать в университет (%) Хотят поступить в специальный вуз (%) Хотят сразу начать работать (%)
1901 80,6% 17,2 1,9
1904 79,4 18,0 2,0
1909 77 19,7 0,8
1913 70,4 27,4 0,7
Составлена по [6, с. 159].
Таблица 4
Вуз Количество принятых от общего числа в 1897 году (%)
Петербургский Технологический 18,6
Петербургский Путей сообщения 19,4
Петербургский Горный 10,4
Петербургский Гражданских инженеров 22,6
Петербургский Электротехнический 23,6
Петербургский Лесной 47,6
Московский Технический 40,2
Харьковский Технологический 44,5
Рижский Политехнический 72,5
в сравнении с демократичностью училищ и семинарий. Между тем, мужская гимназия эволюционировала от дворянского к разночинному большинству учащихся (51,1 % дворян в 1899, 32,3 % - в 1913) [2, с. 178].
Семейные традиции во многом определяли выбор вуза для девушек. «Из семей педагогов идут на историко-филологический, из семей адвокатов - на юридический, из семей инженеров -на физико-математический; дочери врачей составляют исключение - они распределяются по всем трем факультетам. Дочери чиновников тяготеют к юридическому факультету. Напротив, дочери хозяев предприятий, равно как и живущих на доходы с капитала, обнаруживают тяготение к остальным факультетам. Но особенно характерно тяготение к физико-математическому факультету представительниц трудовых слоев населения», - констатировал профессор А. А. Кауфман результаты переписи студенток Бестужевских курсов, одного из немногих университетов для женщин в России [4, с. 125-126].
Много сегодня спорят о качестве гимназического образования. Противоречивость дореволюционных суждений связывалась с достоинствами и недостатками конкретной гимназии, а не с общей их оценкой. «Говоря вообще, наши преподаватели были люди воспитанные, доброжелательные и отнюдь не злые, весьма сведую-щие в своей специальности и пользовались нашим уважением», - писал Н. Н. Черепнин, учившийся в Шестой петербургской гимназии, располагавшейся в одном здании с Министерством Просвещения [12, с. 39].
Гимназисты, как наиболее привилегированная группа абитуриентов, великолепно владели грамматическим разбором и грамотным письмом, ориентировались в русской литературе, хорошо решали задачи. Но они не знали ничего
о литературе европейской, практической физике, историю представляли как набор фактов, в географии ограничивались знанием карты, в языкознании - большим словарным запасом, при совершенном неумении перевести и двух строк из неадаптированных (например, классических) текстов. Гимназия хорошо тренировала логику и эрудицию, но не готовила к самостоятельному мышлению и применению своих знаний (мнение известного советского педагога, выпускника гимназии С. Т. Шацкого) [9, с. 236]. Поэтому, держать конкурсные экзамены без репетитора, большинство «классиков» не рисковало.
Гимназия максимально готовила к историко-филологическому факультету университетов. Поэтому, желая избавиться от надоевшей в школе латыни, «классики» на него не шли, кроме заранее мотивированных на изучение гуманитарных наук - истории или словесности. Юридический факультет давал надежду тем, кто не желал обременять себя серьезной учебой, медицинский привлекал новыми знаниями. Зато на историко-филологическом факультете были выше стипендии (следствие меньшего числа студентов), легче, как и естественникам, было зарабатывать репетиторством [3, с. 57-58].
Страна нуждалась прежде всего в практиках (юристах, медиках, инженерах, агрономах). Но материальные мотивы выбора вуза не фиксировались большинством опрашиваемых студентов. Только 8-9 % из них материальные блага вследствие окончания вуза бесспорно ставили на первое место [6, с. 112]. Это противоречило распространенному мнению, что после 1905 года молодежь только и озабочена добыванием денег. Наоборот мотивы «чистого» познания, юношеского стремления «исправить несовершенный мир» являются главными мотивами, зафиксированными в студенческих переписях.
Студенческих вакансий не хватало именно в столичных вузах (и Киеве). В провинциальных (или непопулярных, например, в Петербургском историко-филологическом институте) они имелись в избытке. Дефицит мест был в инженерно-технических и агрономических вузах. В 1897 году 72 % поступавших не прошли по конкурсу, который был максимальным именно в технических вузах Петербурга.
Разное время конкурса позволяло абитуриентам подавать документы в несколько вузов. В целом по России до 39 % выпускников преодолевали барьер конкурса. Лидером по популярности был Петербургский политехнический институт (на 1292 места - 4001 абитуриент в 19151916 военном году). Принято было 22 % желающих [2, с. 38]. Конкурс создавался не только за счет выпускников, но и за счет тех, кто не поступил в предыдущие годы. Общей тенденцией был постепенный отказ от конкурса аттестатов. Но Петербургский политехнический (а также Лесной институт и Военно-Медицинская академия) был исключением, применяя при равенстве аттестатов жеребьевку.
Распространенным было репетиторство. В 1916 году были открыты новые Петроградские общедоступные 2-месячные подготовительные курсы инженера П. К. Шмулевича, плата на которых (325-550 рублей за 6 часов занятий в неделю), не позволяла абсолютному большинству с ней справиться [10, с. 244]. Надежда оставалась только на себя. Петербургские вузы отличались максимальной жестокостью конкурса. Экзаменатор мог спросить, по какому учебнику готовился абитуриент и заявить, что он требует подготовки по другому. Протесты вызывали лишь повторение экзамена у того же преподавателя. Максимум двоек получали за сочинение и арифметику (например, по теме «Великих нет, но подвиги их живы»). При этом благонадежность мыслей тоже оценивалась, что позволяло отсеивать избыточных и нежелательных абитуриентов по национальному или сословному признаку.
При равенстве набранных балов преимуществом пользовались поступающие в этот вуз многократно. На всю страну существовало 10 мест для «сыновей лиц, известных своей деятельностью на поприще отечественной промышленности, а также молодых людей, приехавших из отдаленных мест и окраин, и лиц, неоднократно уже державших испытания, но не прошедших
по конкурсу». Это вызывало ожесточенный конкурс родительских прошений из регионов.
Педагогический вред от экзаменов осознавался, рождались проекты изменений: вместо экзаменов предлагали писать творческие работы, но наплыв абитуриентов не позволял технически их проверить. В 1896 году единообразные экзамены для 6 институтов столицы принимала общая приемная комиссия их профессуры. Прошедшие имели право выбора института. Щадящий конкурс аттестатов рождал сомнения в объективности школьных оценок и отвергался большинством профессоров. Предлагалось использовать не только конкурс аттестатов, но и характеристик школьного начальства, повысить плату за обучение в вузах, сняв студенческие льготы и уравняв всех абитуриентов при поступлении.
50 % «реалистов» не проходили в вуз с первого раза, от 17 до 27,8 % «классиков» же успешно поступали в специальные вузы [5, с. 109]. Можно констатировать дискриминацию первых, стремление правительства ограничить их средним техническим образованием. С. Ю. Витте и П. А. Столыпин, министры просвещения П. М. Кауфман, И. И. Толстой, П. Н. Игнатьев выступали за единую мужскую школу с равным доступом в вузы при дефиците специалистов в России. Но Николай II, министры А. Н. Шварц, Л. А. Кассо настаивали на превосходстве гимназического образования над реальным, университета над специальным вузом. Первые считали, что «Эволюция классической школы идет к реальной школе, а не наоборот». Вторые возражали: «В общеобразовательных средних учебных заведениях центр тяжести общего образования лежит в старших классах; наоборот в специальных учебных заведениях в старших классах преобладают специальные предметы (богословские, коммерческие)» [2, с. 45]. А. Н. Шварц открыто выступал в Государственной Думе «за ограждение университетов от социальных отбросов, допуск в них только отборных молодых людей» [2, с. 78].
До 1917 года в России не было ни одной средней школы со смешанным составом учащихся. Существовало три государственных женских вуза - Петербургский медицинский (1897), Петербургский педагогический и Высшие бого-словско-педагогические курсы в Москве (1914). Из 65 тысяч студентов России женщин было 4 % (3000) [8, с. 543; 11, с. 12]. Только художествен-
ные и музыкальные вузы принимали всех по степени таланта, уча с 10 лет.
Аргументы консерваторов о запрете допуска женщин в университеты были разными. «Позаботившись о политических благах студентов (мужчин. - Ш.А.) необходимо позаботиться и об увесилительных... Когда в аудиториях прибавится тысчонка представительниц прекрасного пола, им будет очень удобно слушать лекции, сидя на коленях студентов, и от этого удобства будет весело и тем, и другим» (В. М. Мещерский, 1901). «Это (допуск женщин в университеты. -Ш.А. ) было бы лучшим способом вконец революционизировать высшую школу, так как женщины являются вдохновительницами разрушительных идей, вкусив науки, они будут считать себя развитыми, а вследствие этого обязанными быть передовыми и врагами всякой рутины и отсталости» (С. Ю. Витте). «Университеты обратятся в арену беспорядков, а наука отойдет на третий план. Это повлечет за собой заключение многих преждевременных и неравных браков или же внебрачных связей и будет содействовать упадку и расстройству семейного быта» (Мнение части профессоров петербургского университета). «Получив доступ к высшему образованию, она (женщина. - Ш.А.) утратит лучшие свойства женской натуры, сделается похожей на мужчину и лишит человечество того вклада, который именно женщина делала до сих пор в истории» (профессор В. М. Хвостов, депутат Думы). В этих аргументах был и резон: уровень подготовки в мужской и женской средней школе явно был не в пользу второй [2, с. 109-117].
Сибирь, испытывавшая недостаток специалистов, настаивала на приеме женщин в пустующий Томский университет (многие девушки боялись ехать учиться далеко), о том же ходатайствовали земства. П. П. Извольский, попечитель петербургского учебного округа и обер-прокурор Синода, приводил пример Европы, где женщин давно пустили в университеты. Но правительство было непреклонно, заявляя, что в России больше, чем в любой европейской стране специальных женских вузов. И все же в Петербургском университете в 1909 году еще доучивалось 108 принятых ранее студенток-вольнослушательниц (аналог нашего платного обучения).
Из 30 женских институтов 73 % были ориентированы на педагогическую или медицинскую специализацию [11, с. 118]. Профориентация
большинства абитуриенток была противоречивой. Котирующиеся специальности юриста и медика при их получении не давали женщине возможности конкурировать с коллегами-мужчинами, а традиционное педагогическое поприще привлекало далеко не всех. Не могли привлечь девушек инженерные или коммерческие специальности.
Самыми популярными были Петербургские (Бестужевские) курсы (аналог университета - то же содержание и преподаватели). Большинство училось на историко-филологическом и физико-математическом отделениях, готовясь к преподаванию в женских гимназиях.
Негосударственными женскими вузами в Петербурге были Академия педагогических наук Лиги образования, Педагогические курсы общества экспериментальной педагогики, Педагогически курсы Фребелевского общества для содействия первоначальному воспитанию, Психоневрологический институт. Их характерными чертами была громкая реклама (не всегда отражающая качество), малое число слушателей.
В женских вузах проводился только конкурс аттестатов, а не экзамены. Вне конкуренции были еще раз сдавшие экзамены на аттестат при мужской гимназии [латынь, новые языки, сочинение, математика и физика). Но таких было немного (не более 1,5 %). Вторыми шли окончившие педагогический класс при женских гимназиях. Затем рассматривались обычные аттестаты женских гимназий. Замыкали иерархию девушек-абитуриенток «епархиалки», но их было мало: 50% из них становились попадьями, 4345% сразу шли преподавать и только 4-7% поступали преимущественно в провинциальные вузы поближе к дому. В 1913 году только 33 % гимназисток с педагогическим классом захотели учиться в вузе [2, с. 129-130).
Аттестаты сравнивались по среднему баллу, стабильным был отсев в 30-40 % абитуриенток. В столице конкурс был тяжелее из-за большого числа петербурженок, более материально обеспеченных, лучше осознающих необходимость образования, интересующихся науками.
60 % студенток поступали в вуз не в год окончания школы. На размышление, накопление денег требовалось от 1 до 6 лет. Женщин мотивировала к высшему образованию не школа, а столкновение с жизнью. Предпочтение они отдавали словесному, меньше - физико-математическому отделениям. 50 % гимназисток хотели стать
ОБРАЗОВАНИЕ: ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ
учительницами (школа ориентировала их на эту профессию с младших классов). Затем следовали медицина и сфера культуры (актриса, писательница, художница, музыкант). Очень медленно рос их интерес к техническим профессиям.
Мотивами выбора вуза были познание наук (47,2 %), увлечение определенной профессией (10,2 %), смешение этих моментов (36,1 %). Дополнительные реплики опрашиваемых яростно отвергали меркантильные соображения хорошо оплачиваемой работы. 22 % руководствовалось в выборе случайными мотивами (от стремления уехать из дома под благовидным предлогом до поиска смысла жизни). Многие девушки готовились к общественному служению стране, народу, желали учительствовать не гувернантками «у балованных баричей», не в казенной, но именно в народной, крестьянской школе [7, с. 13-17].
Выводы.
1. В российском обществе рубежа XIX-XX веков высшее образование котировалось очень высоко, большинство родителей юношей -выпускников средних школ - связывали благополучие своих детей с его получением.
2. Среди абитуриентов мотивы выбора вуза и будущей профессии были в значительной степени связаны с мотивами социального служения, а не материального благополучия. Последнее было естественным следствием получения высшего образования.
3. Среди молодежи и в обществе в целом растущей популярностью пользовались «практические» специальности - инженерные, коммерческие, юридические, медицинские, росла популярность технических вузов сравнительно с университетами.
4. Поступление в вуз из средней мужской школы, ориентированной на получение реального (практического) образования, затруднялось правительственной политикой, преимуществами пользовались выпускники классических гимназий.
5. Женское среднее и высшее образование дискриминировалось правительством и существовало как параллельная мужским аналогам сфера системы образования.
6. Петербургский вариант взаимодействия средней и высшей школы отличался, сравнительно с общероссийским, следующим: лучшей учебной подготовкой выпускников школ столицы; их более успешным прохождением вступительного конкурса; большей популярностью вузов столицы и более жестким конкурсом именно в петербургские (особенно технические) вузы в сравнении с провинциальными.
Библиографический список
1. Блонский П. П. Мои воспоминания. - М., 1971.
2. Иванов А. Е. Студенчество России конца XIX - начала XX века: социально-историческая судьба. - М., 1999.
3. Кареев Н. И. Выбор факультета. Руководство для учеников высших классов средних учебных заведений. - СПб., 1897.
4. Кауфман А. А. Русская курсистка в цифрах. По данным переписи, произведенной на Петербургских (Бестужевских) высших женских курсах в 1909 году // Русская мысль. - 1912. -Кн.'УТ. - С. 66.
5. Марголин Д. Справочник по среднему образованию: в 2 ч. Ч. II. Программы и правила общеобразовательных средних женских учебных заведений. - СПб.; Киев, 1912.
6. Радин Е. П. Душевное настроение современной учащейся молодежи по данным общестуденческой переписи. - СПб., 1913.
7. Рыбников Н. Идеалы гимназисток. - М., 1913.
8. Труды Первого Всероссийского съезда по образованию женщин, организованного Российской лигой равноправия женщин в Санкт-Петербурге: в 2 т. - СПб., 1914.
9. Шацкий С. Т. Автобиографические работы // Педагогические сочинения. - М., 1963. - Т. 1.
10. Шмулевич П. К. Справочная книга для поступающих в высшие учебные заведения. -СПб., 1908-1917.
11. Шохоль К. Высшее женское образование в России. - СПб., 1910.
12. Черепнин Н. Воспоминания музыканта. -Л., 1976.
