CC BY
112007 СЕВЕРНЫЙ РЕГИОН: НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ, КУЛЬТУРА №2
СОЦИАЛЬНЫЕ И КУЛЬТУРНЫЕ ПРОЦЕССЫ
Д.Н. Маслюженко
ШИБАНИДЫ В ЗОЛОТООРДЫНСКИХ ДЕЛАХ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIV - НАЧАЛЕ XV ВЕКОВ: ИСТОКИ СИБИРСКОЙ
ГОСУДАРСТВЕННОСТИ
История Тюменского ханства, как и его политических наследников - Сибирского княжества и Сибирского ханства, - является одной из наиболее ярких страниц истории региона в период позднего средневековья. Правление в 1420-1490-е гг. ханов Хаджи-Мухаммада, Абу-л-Хайра, Ибрахима из династии Шибанидов определило процесс становления и развития Тюменского ханства как одного из полноправных наследников золотоордынской «государственной» традиции. В то же время его появление было бы невозможно без событий в самой Золотой Орде в 1360-1410-х гг., приведших к распаду этой кочевой империи и, соответственно, к сепаратизму различных династий Джучидов.
К этому времени среди Шибанидов происходит раскол, в результате которого крупнейшими ветвями становятся те же семейные линии, из состава которых в дальнейшем выделились сибирские, бухарские и хивинские ханы [см. подробнее: 18, с.158-159]. Политический статус представителей этой династии позволил им принять активное участие в событиях Замятни и последующих попытках реставрации Золотой Орды при хане Тохтамыше и беке Едигее. Рассматриваемый период был не первой междоусобицей в Орде, однако его спецификой было то, что большинство участников относилось не к дому Бату и, соответственно, не имело явных преимуществ в борьбе за власть. Предварительно отметим, что из числа Шибанидов в этих событиях в основном участвовали младшие представители рода, у которых не было шансов получить власть по наследству в значительном по величине улусе.
По всей видимости, одним из первых среди Шибанидов в борьбу за золотоордынский престол вмешался Хызр-хан (или Хидырь в русских летописях). Причем при нем Золотая Орда еще сохраняла видимость единства, и не все авторы правление данного хана относят собственно к периоду Замятни. По родословным его можно отнести к потомкам третьего сына Шибана Кадака, от которого он отстоит на три поколения. Возможное соотнесение его со старшим сыном Ибрахим-хана б. Пулада в высшей степени сомнительно, поскольку он, исходя из родословных, во время этих событий был еще маленьким ребенком [19, с.37, с.350]. К тому же Утемиш-хаджи, рассказывая о пожаловании Шибанидам земель у Ак-Куля, указывает, что их владетелем стал отец Хызра Мангутай [35, с.109]. Отметим, что у Натанзи существует версия, что на самом деле Хызр-оглан был сыном Сасы-Буки из династии Ногая [11, с.312], но позиция этого автора относительно ряда событий и генеалогии уже неоднократно подвергалась сомнению и не подтверждается иными источниками.
Из Патриаршей, или Никоновской, летописи известно: "В лето 6868 (1361) пришел с востока некий заяицкий царь Хидырь против царя своего Наурузу... сел на Волжском царстве... В лето 6869 убиен был царь Хидырь, тихий и кроткий, и смиренный ... от старшего сына Темир-Хози" [25, т.9-10, с.232-233]. Темир-Ходжу за это убийство назвали "чернолицым ханом (Йузи-Кара-хан или просто Кара-хан)" [19, с.37, с.350]. По всей видимости, некоторое время он сам хозяйничал в Сарае, по крайней мере, до своей смерти от рук темника Мамая в том же году. Однако короткое правление Кара-хана внесло дополнительную путаницу в источники по истории этого периода. Все эти факты находят достаточное подтверждение в "Чингиз-наме", автор которого в отношении событий второй половины XIV века более достоверен, поскольку частично опирается на родовые легенды, рассказанные ему Ильбарс-ханом Шибанидом.
В последнем источнике говорится, что Хызр-хан воцарился в Сарае по приглашению Тай-туглы-бегим, жены Узбека. По восшествию на престол он уничтожил знаменитую золотую юрту, в которой происходил обряд воцарения ханов, давшей название «Золотая Орда» этому государству в русских источниках. Однако Хызр-хан отказался жениться на своей покровительнице, причем сделал это с подачи своего советника из числа найманов, которые были одним из четырех племен, отданных Бату в улус Шибана. В результате хан был изгнан (?). Вскоре правление женщины надоело сарайским вельможам, и в результате заговора произошло вторичное воцарение этого Шибанида, прерванное его убийством собственным сыном [35, с.109-113].
Существует предположение, что вскоре после этого чеканил монету в качестве золо-тоордынского хана упомянутый выше Пулад, потомок старшего сына Шибана Бахадура [1, с.33], однако его правление по времени было столь невелико, что часто не отмечается в сводках золотоордынских ханов [см., например: 36, с.46]. Косвенно это может подтверждаться фразой Махмуда бен Вали о Пуладе: «он после кончины своего великого родителя поставил ногу на трон владычества и занялся разрешением важных дел рода человеческого» [19, с.348] , хотя в целом подобные характеристики являются некими ритуальными и обязательными в источниках шибанидского круга летописания.
По данным М.Г. Сафаргалиева, основанным на «Муиззи», в 1368 году Хасан-оглан Шибанид изгнал из Сарая Мамая и его ставленника Абдаллаха [27, с.388]. По версиям уже позднейших родословных единственный Шибанид с таким именем может быть идентифицирован как младший сын «правителя Турана» Бекконди, интересного для нас в качестве основателя сибирской ветви династии. Впрочем, его правление также было непродолжительным, поскольку уже в 1369 году Хасан проиграл сражение, причем сам он, возможно, был убит.
В целом более успешно в первое десятилетие Замятни шли дела у потомков Орды-Ичена, старшего сына Джучи, особенно в правление Урус-хана в 1374-1377 годах. Все это время шла борьба ханов Белой (Шибаниды) и Синей Орды за контроль на берегах Аральского моря, что давало необходимый доступ к Великому шелковому пути [27, с.390-392], хотя в целом большая часть Восточного Дешта с центром в Сыгнаке находилась в руках Урус-хана. Для увеличения объема властных полномочий Урус-хан также вмешался в борьбу за сарайский престол, на котором он продержался нескольких лет, вступая в постоянные военные столкновения со знаменитым Тамерланом [11, с.313-319].
События вокруг престола Великого хана, раздоры Шибанидов и потомков Орды-Ичена тесно увязывались еще и с неурядицами внутри дома Шибана, где наследником престола считался сын Пулада и внук Минг-Тимур-хана Ибрахим-хан [19, с.348]. При этом
старшим по возрасту в роду был не он, а его дядя Ильбек б. Минг-Тимур-хан, походный эмир последнего до Замятни золотоордынского хана Бердибека. В 1373/1374 гг. Ильбек в Сарайчике чеканит монету, претендуя тем самым на титул золотоордынского хана [27, с.382]. По данным ибн Халдуна, он захватил и сам Сарай [30, с.391], при этом разбив Хаджи (Салчи)-Черкеса, погубившего ранее Хасан-оглана. По мнению М.Г. Сафаргалиева, в 1375 там печатали его монеты, а право на самостоятельную денежную эмиссию имели лишь суверенные ханы [27, с.389]. Его власть также долго не продержалась, поскольку он погиб от рук Урус-хана в борьбе за Сарайчик.
А.П. Григорьев в статье о борьбе Шибанидов за сарайский престол пишет, что сами авторы источников, дополнительно усложняя проблему для будущих исследователей, часто путали Сарай, Нижний Сарай и Сарайчик [9, с.170-174]. Данное замечание вполне справедливо, хотя сами Шибаниды в большинстве своем печатали монеты в Сарайчике, хотя нельзя не отметить того, что существует мнение о г. Сарайчике как столице Урус-хана в период 1368-1379 годов. В 1375/1376 гг. монету в Нижнем Сарае печатает уже Каанбек, сын Ильбе-ка. Причем этих же двух ханов в такой же последовательности упоминает и ал-Калкашанди [10, с.297-298]. Каанбек удачно маневрирует между ставленниками Мамая и Урус-ханом, сохраняя за собой Нижний Сарай и, возможно, Сарайчик. Около 1376 года под давлением Урус-хана он окончательно оставляет Поволжье, о чем сообщает ибн Халдун [30, с.391]. Там его сменяет племянник Араб-шах (младший сын Пулада, Арапша русских летописей), оставляя Каанбеку территорию родового улуса. Патриаршая, или Никоновская, летопись, как и другие русские летописи, сообщает, что «...в год 6885 (1376) пришел царевич Арапша в Мамаеву Волжскую орду. Он был свиреп зело, ратник хороший, но молод, однако разбил многих. Арапша захотел идти на Нижний Новгород и разбил русских на р. Пьяне, а в году 6886 ограбил Рязань» [25, т.11-12, с.27-28]. В 1377 году престол Сарая снова перехватывает Урус-хан, которому титул хана должен был дать дополнительные силы для борьбы с Шиба-нидами. Впрочем, Нижний Сарай оставался под властью Араб-шаха [9, с.174]. Заметим, что во всех случаях, кроме Хасана б. Бекконди, участие в борьбе за сарайский престол принимали представители старших ветвей Шибанидов, владения которых располагались по р. Урал или в степях Западного Казахстана. Возможно, сибирские Шибаниды уже в этот период находились на северной периферии золотоордынского мира.
Борьба приняла абсолютно новый оборот с появлением на политической арене еще одного претендента на сарайский престол - Тохтамыша. По ал-Калкашанди, он уже был сарайским ханом сразу после смерти Бердибека, при этом там же зафиксировано его упоминание в качестве сына Бердибека [10, с.298]. Хотя точное родословие данного претендента на сарайский престол непонятно, но большинство авторов склоняется к тому, что он принадлежал к дому Тука-Тимура по линии Туй-Ходжи-оглана, владевшего Мангышлаком [13, с.70; 15, с.200]. В свое время он поддержал Урус-хана, но когда тот ввязался в борьбу с Тимуром, перешел на сторону последнего и разгромил сына Урус-хана в 1377 году [6, с.253-254]. Хотя, по мнению Натанзи, причина бегства Тохтамыша скрывалась в том, что Урус-хан убил его отца, отказавшегося участвовать в завоевании Кок-Орды [11, с.313].
Соглашение между Тимуром и Тохтамышем могло существовать лишь до тех пор, пока они наделись использовать друг друга в политических целях, особенно учитывая сложность положения Тамерлана как нечингизида [38, с.9]. Одновременно с этим, на определенном этапе оказалось, что их цели, в частности, в борьбе за централизацию, были чрезвычайно схожими, а соответственно - противоречащими друг другу. Оба они в той или иной степени претендовали на реставрацию былого величия кочевых государств под властью Чин-
гизидов, но при этом Тохтамыш, как представитель этого рода, действительно обладал для этого всеми легитимными правами, а Тимур был лишь гурганом (ханским зятем) и самостоятельным правителем с точки зрения степного права быть не мог. К тому же интересы Тохтамыша были схожи со стереотипными взглядами в среде Джучидов, стремившихся захватить Сарай и тем самым узаконить объединение Золотой Орды под своей властью. Для Тимура, привязанного к среднеазиатским делам, это бы означало появление могущественного противника на северной границе, которая и без этого была наиболее нестабильной, благодаря нападению кочевых племен из казахстанских степей.
В противостоянии дому Орды новый претендент был поддержан Шибанидами, поскольку это соответствовало их интересам. Утемиш-хаджи пишет, что, когда Тохтамыш-оглан убегал от Урус-хана, не зная об убийстве последнего, он пришел к Каан-баю б. Иль-беку (он же ранее упомянутый Каанбек), незадолго до этого изгнанному из Сарая, и получил от него небольшой непочетный удел. Тохтамыш предложил Каан-баю главенство в походе на Мамая, тот в начале согласился, но вскоре, поменяв свою позицию, отказался. Тогда Тохтамыш был с большим почетом приглашен к Араб-оглану (он же Арабшах), сыну Пула-да. Араб-оглан дал Тохтамышу военный отряд, но сам в поход не пошел, ссылаясь на решение старшего в роду Каан-бая [35, с.117]. Впрочем, по данным ал-Дженнаби, Араб-шах (или Араб-оглан) отдельными представителями степной аристократии сам рассматривался в качестве одного из могущественных степных лидеров [11, с.238].
Ожесточению борьбы способствовали гибель Урус-хана и начало вражды между его потомками, а также падение авторитета темника Мамая после событий 1380 года. Вскоре Тохтамыш захватил престол, Араб-оглан Шибанид получил правое крыло и стал его советником. Помимо этого, были поддержаны его претензии на главенство среди Шибанидов, при этом Каан-бай получил тот же непочетный улус в устье р. Тана, который предлагал Тохтамышу. Главенство среди Шибанидов необходимо было для проведения внешних завоевательных походов [24, с.6], поскольку теоретически в таком случае войска должны были бы предоставлять все члены рода. Учитывая то, что среди Сибирских Шибанидов этого времени источники не называют ни одного хана, можно предположить, что они полностью поддерживали своих родственников в борьбе, и, соответственно, хан мог опираться на силы всего улуса.
Однако надежды на Тохтамыша не оправдались. Борьба с Тимуром явно складывалась не в его пользу. Первый же его поход подорвал могущество даже разрозненных сил потомков Урус-хана и прошел по Иртышу [12, с.422]. Весной 1391 года курултай на Сырда-рье одобрил поход на Сарай [6, с.277]. По предположению Б. Д. Грекова и А.Ю. Якубовского, Тохтамыш готовил свое войско против Тимура где-то в районе Притоболья [8, с.359]. В "Книге побед" Шереф ад-Дина Йезди сообщается, что Тимур в погоне за Тохтамышем дважды прошел Кичпак, разорив его полностью, при этом достиг Иртыша и пересек Абугу и Тобол, недалеко от Яика [31, с. 115], то есть прошел непосредственно по территории Шибанидов, поддерживающих Тохтамыша. Низам-ад-Дин Шами по этому поводу пишет, что, перейдя Тобол, сторожевой отряд войск Тимура увидел 500 очагов, где недавно горел огонь, но не нашел войск противника [11, с.295-296]. К большому для современного исследователя сожалению, в источниках не сохранилась информация человека, возможно, жившего в юрте недалеко от этой реки. Однако можно предположить, что переход именно в этом месте был обусловлен тем, что где-то здесь могла проходить весьма условная граница между владениями яикских и сибирских Шибанидов. Во время второго похода на Сарай в 1395 году Тимур не дошел до Сарайчика, возможно, опасаясь засады и не желая вмешивать-
ся в еще одну битву на крупнейшей переправе через Яик [33, с.227]. Причем, преследуя Тохтамыша, бежавшего в Булгар, войска Тамерлана достигли мест, расположенных непосредственно у «моря мрака» [11, с.357]. Под последним наименованием, скорее всего, в среднеазиатской географической традиции видели западносибирскую тайгу [4, с.31-33]. В целом походы Тамерлана привели к кризису городской экономики и культуры, лежавшей в основе Золотой Орды на этом этапе ее существования, а также золотоордынской торговли и стали одной из важнейших причин исчезновения этого степного «государства».
Необходимо отметить, что сказанное выше является в большей степени мыслительным конструктом, поскольку известные нам источники практически ничего не сообщают о Шибанидах в период походов Тимура на Золотую Орду. Нельзя не отметить, что, по мнению Д.М.Исхакова, после нападения Тимура на Золотую Орду один из сыновей правившего в г. Булгаре хана Габдуллы Алим-бек пришел в Тобол-Туру, где «держал юрт» [14, с.102]. В этой весьма привлекательной легенде, возможно, содержится некое рациональное зерно, но в таком случае требуется выяснить местонахождение города Тобол-Тура, который не может быть напрямую интерпретирован как Чимги-Тура. Возможно, что часть данного источника сформировалась под влиянием более поздних казанско-сибирских связей. Если же верить данной легенде, то получается, что уже в этот период устанавливаются близкие отношения между Сибирью и Казанью, которые в дальнейшем определили и поход Эдигея с Чекре, и совместную выплату дани этих регионов Абу-л-Хайр-хану, и направления внешней политики Ибрахим-хана и его братьев.
После разгрома войск Тохтамыша на Ворскле отрядами Тимур-Кутлука его престиж упал, и в 1398 году он был вынужден бежать от очередного претендента на престол Шади-бека, которого поддерживал могущественный мангытский беклярибек Едигей, в Тюмень [27, с.436]. В этой связи Натанизи (Аноним Искандера) прямо указывает, что хан «умер естественной смертью в 800 г. (24 сентября 1397 - 12 сентября 1398 гг.) в пределах Тулина», где Тулин это Тюмень [11, с.315]. Следует отдельно остановиться на вопросе местонахождения этого города, поскольку помимо Тюмени Сибирской была известна Тюмень на Тереке, что вносит значительную путаницу во многие документы более позднего времени. В отношении ухода Тохтамыша и дальнейших событий даже на страницах одной книги можно встретить разночтения. Так, например, в одной из работ Т.И.Султанова говорится о гибели интересующего нас хана около Тюмени (тюрк. «низина», как называлась местность в низовьях р. Терек) , а в аннотированном списке имен в той же работе, но составленном Р.Ю.Почекаевым, уже пишут о тех же событиях, но при этом в качестве места смерти указываются верховья р.Тобол [29, сравни с.232 и с.426].
Подход к этой проблеме должен, видимо, исходить из внешнеполитической обстановки в степях конца XIV - начала XV в. Известно, что р.Терек упоминается в контексте деятельности Тохтамыша как место его последнего разгрома Тимуром в 1395 г. [32, с.62], но при этом в источниках об этом регионе не упоминается ни один потенциальный союзник хана. Скорее всего, особый Тюменский улус на Тереке - это явление более позднего времени. В то же время выбор Тюмени в Сибири вполне может быть обоснован несколькими причинами. Прежде всего, данный улус располагался на крайней периферии золотоордынского пространства, что позволяло отсидеться вдали от степных проблем и даже попытаться накопить новые силы, как это предполагает И.М.Миргалеев [20, с.147]. Одновременно с этим он непосредственно был связан с Булгаром, где, как сказано выше, уже пытался укрыться Тох-тамыш ранее. При столь выгодном положении напомним, что уже на карте 1367 года итальянских купцов Франциска и Доминико Пицигани в стране Сибирь было два крупных горо-
да: Искер (?) на Иртыше и Чимги-Тура [16, с.130-131]. Немаловажным было и то, что Ши-баниды уже поддержали однажды Тохтамыша и, соответственно, могли вновь это сделать. С учетом всего этого мы должны понимать тот факт, что Терек располагался гораздо ближе к Ворскле, где Тохтамыш потерпел поражение. Отступлению же в Сибирь препятствовали как располагавшиеся на р.Яик мангытские юрты, подчинявшиеся Едигею, так и то, что под его управлением находилась и территория к востоку от Урала, в том числе отдельные ногайские племена на р.Ишим [32, с.69, 79]. Соответственно Тохтамыш, фактически оставшийся без войск, должен был пересечь враждебную территорию, весьма значительную по протяженности. При этом весьма любопытной представляется уже приводимая информация Шереф-ад-Дина Йезди в «Книге побед» о том, что после разгрома 1395 года «Токтамыш-хан бросил ханство. и. ушел в сторону Булара, в лесистую местность. Победоносное войско [Тимура] с этой стороны реки дошло до того же места, до которого оно в первый поход на Дешт добралось с той стороны реки, и ограбило. Место это недалеко от «страны мрака»» [11, с.357]. Данное сообщение подчеркивает, что северный путь бегства не был для Тохтамыша чем-то исключительным.
Рассмотрим эту проблему с точки зрения дальнейших событий. М.Г.Сафаргалиев считал, что Тохтамышу удалось создать значительный улус с центром в Томске [27, с.436], однако такая точка зрения фактически не находит подтверждения в источниках. Только в некоторых сибирских легендах встречается информация о том, что часть деревень по Ишиму и Иртышу названа именно в честь Тохтамыша [28]. К этому времени, то есть к началу XV в., Едигей объединил через подставных ханов большую часть Дешта [27, с.435]. В этом отношении он выступал сторонником централизаторских тенденций в Золотой Орде, как и Тохтамыш. Однако, если последний, относясь к Чингизидам, обладал несомненными правами на власть, то Едигей испытывал те же проблемы, что и отчасти Тимур и в значительной мере Мамай, не имея таких полномочий. Уже позднее с целью обоснования его власти была придумана генеалогия, возводящая его род к святому мусульманскому проповеднику Баба-Туклесу, а через него к халифу Абу-Бекру, и, видимо, достаточная, по крайней мере, для внешнеполитической деятельности [32, с.177-180].
Судя, по данным Иоганна Шильтбергера, Едигей продолжал считать Тохтамыша не только потенциальным, но и весьма опасным противником. По крайней мере, в ином случае сложно объяснить организацию им специального похода в Сибирь, в котором его сопровождал царевич Чекре, пребывание которого ранее при дворе Тимура подтверждает Шереф-ад-дин Йезди [11, с.366]. Генеалогия этого хана весьма запутана, и на данный момент невозможно однозначно доказать его принадлежность как к дому Тука-Тимура, так и Орды-Ичена. Чекре вполне мог быть противопоставлен Тохтамышу как столь же легитимный хан, но при этом вполне лояльный к беклярибеку. В источнике указывается, что наместник (неясно, кто это, возможно он идентичен судьям более ранних и даругам/хакимам поздних источников) Сибири прислал Едигею подарок [37, с.33-34]. Общая логика и контекст событий позволяют нам предположить, что тем самым Шибаниды подчеркивали свой отказ от поддержки Тохтамыша. Это было вполне объяснимо с той точки зрения, что Тохтамыш для Шибанидов в этот момент также выступал нежелательным конкурентом, занимая часть территории родового улуса этой династии. В результате Сибирь была подчинена, хотя неясно, в чем именно это выражалось, поскольку сам Чекре не стал ее правителем, несмотря на утверждение некоторых историков о том, что он был сибирским ханом в 1407-1413 гг. [26, с.15]. В источнике неоднократно указывается на намерение Едигея посадить Чекре на престол предков в Сибири. Но при этом Иоганн Шильтбергер пишет, что «после покорения
Сибири Эдигей и Чакра вступили в Булгарию» [37, с.35], а вся его дальнейшая деятельность была связана с борьбой за Сарай или, по некоторым источникам, Хаджи-Тархан [11, с.329]. Отметим, что информация И.Шильтбергера вновь обращает внимание на тесную связь территории Булгара (будущего Казанского ханства) и Сибири.
С точки зрения археологии, именно период XIV века, в частности его вторая половина, стали временем расширения сферы влияния тюркоязычных кочевников в Сибири, где в частности по Туре формируются памятники т.н. «туралинского типа», непосредственно связанные с этногенезом тюменских татар [21, с .177]. С одной стороны, это может быть связано с сибирской политикой Шибанидов, стремившихся укрепить здесь свою власть, с другой - является отголоском походов Тимура, Тохтамыша и Едигея, в результате которых значительные массы номадов оказываются в Сибири, где обстановка видимо отличалась большей стабильностью.
Как и другие путешественники, Шильтбергер уделяет значительное внимание религиозным вопросам. Он указывает, «что местные (т.е. сибирские, - Д.М.) жители поклоняются Христу, подобно трем царям, пришедшим для принесения ему жертвы в Вифлеем, где его видели в яслях. Поэтому в их храмах можно видеть изображение Христа, представленного в том виде, в каком его застали три царя, и перед этими образами они молятся. Приверженцев этого толка называют угинами; они и в Татарии встречаются в большом числе» [37, с.35]. Под «угинами» комментаторы вполне резонно понимают буддистов или ламаистов. Одновременно с этим сам автор далее при делении всех язычников на пять групп говорит о том, что «есть, в-третьих, такие, которые исповедуют веру трех царей до их крещения» [37, с.57]. В целом классификация религиозных воззрений у Иоганна Шильтбергера не совсем ясна. Однако в изначальных комментариях у первого переводчика И. Шильтбергера Ф.Бруна рассматриваемый пример трактуется как проникновение буддизма [37]. В религиозной иконографии буддизма часто присутствует образ младенца Иисуса. Следует отметить, что в Китае несторианская проповедь часто облачалась в «буддистские одежды» и это не считалось отклонением от традиции [17, с.64-69].
Данное сообщение действительно весьма сложно поддается интерпретации, хотя сам сюжет основан на библейской легенде о трех царях, посетивших Иисуса-младенца. Как нам кажется, следует подробнее остановиться на самом образе волхвов, поскольку само это понятие характерно для зороастризма или манихействе. Причем в Средней Азии в целом частыми были случаи, когда они переходили именно в несторианство, причем могли достигнуть там высшего поста католикоса [2, с.277]. Видимо, следует привести еще один довод в пользу возможности трактовки этого сюжета как христианского: в 1248 году Самарканд посетил Сембата, брат армянского царя Гетума, который был в местной несторианской церкви, где видел картину с изображением Христа и трех царей-волхвов [3, с. 317]. Кроме того, начиная с середины XIV века, в Германии (откуда был родом рассматриваемый нами автор), особенно в Кельне, куда при Фридрихе Барбароссе были перевезены мощи трех царей, их культ в народном христианстве был сильно развит [7, с.475-481]. Укажем здесь еще на один момент: когда в 1145 году один немецкий епископ записал слух о пресвитере Иоанне, царство которого искали на Востоке и позднее идентифицировали с ханством Ван-хана кераитского, он называл его потомком трех волхвов [23, с.79].
Однако мы отвлеклись от интересующей нас политической канвы этих событий. Информацию о месте пребывания Тотамыша позволяют уточнить русские летописи, которые указывают, что в 1406 г. «... тое же зимы царь Женибек (Шадибек) уби Тохтамыша в Сибирской земле близ Тюмени» [34, с.70; 22, с.236]. Таким образом, анализ как общей полити-
ческой обстановки, так и конкретных источников, позволяет с уверенностью говорить о последнем поражении и убийстве Тохтамыша именно в Сибири, на территории улуса Ши-банидов. Однако при этом часть имеющихся данных не дают нам однозначной даты гибели и имена участников разгрома.
Убийство Тохтамыша около Тюмени при молчаливой поддержке Шибанидов стало одним из последних внешнеполитических событий, связанных с функционированием улуса Шибана как части Золотой Орды. Одновременно с этим гибель последнего объединителя Золотой Орды стала еще одной причиной к распаду этого государства и образованию на его территории отдельных ханств, среди которых известно и Сибирское ханство. В XV веке Западная Сибирь оказывается в руках Шибанидов: "Так как держава Орды вследствие вражды между детьми Тохтамыша совсем ослабла, то некоторые из потомков Шибана. найдя случай удобным, склонили на свою сторону некоторых и восстали" [31, с.212]. В дальнейшем именно тесная связь Сибирских Шибанидов, потомков Бекконди-оглана, и ногайского лидера Едигей-бека, а особенно его наследника Мансура, привело к «поднятию на кошме» в 1421 году нового хана Хаджи-Мухаммада, внука Бекконди, и тем самым определило начальную дату становления Ишимского ханства в качестве одного из непосредственных предшественников Тюменского ханства [5, с.231; 32, с.85].
Примечания
1. Ахмедов Б.А. Государство кочевых узбеков. М., 1965.
2. Бартольд В.В. О христианстве в Туркестане в домонгольский период // Сочинения. Т. II. Ч.2. М., 1964.
3. Бартольд В.В. Еще о христианстве в Средней Азии. // Сочинения. Т. II. Ч.2. М.,
1964.
4. Белавин А.М. Камский торговый путь. Средневековое Предуралье в его экономических и этнокультурных связях. Пермь, 2000.
5. Валиханов Ч.Ч. Извлечения из Джами ат-таварих. Сборник летописей // Собрание сочинений. Т.1. Алма-Ата, 1984.
6. Вернадский Г.В. Монголы и Русь. Тверь-М., 2001.
7. Гете И.В. Западно-Восточный диван. М., 1988.
8. Греков Б. Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и ее падение. - М.-Л., 1952.
9. Григорьев А.П. Шибаниды на золотоордынском престоле // Востоковедение. Вып.11. Филологические исследования. - Л., 1985.
10. Григорьев А.П., Фролова О.Б. Географическое описание Золотой Орды в энциклопедии ал-Калкашанди // Тюркологический сборник - 2001: Золотая Орда и ее наследие. -М., 2002.
11. Золотая Орда в источниках. Т.1. Арабские и персидские сочинения. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, в переводах В.Г.Тизенгаузена / Сост. Р.П.Храпачевский. - М., 2003.
12. Иванин М. Состояние военного искусства у среднеазиатских народов при Тамерлане // Тамерлан. Эпоха, личность, деяния. - М., 1992.
13. Исхаков Д. М. О родословной хана Улуг-Мухаммеда // Тюркологический сборник -2001: Золотая Орда и ее наследие. - М., 2002.
14. Исхаков Д.М. Введение в историю Сибирского ханства. - Казань, 2006.
15. Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. - Алма-Ата, 1992.
16. Кызласов Л.Р. Письменные известия о древних городах Сибири. - М., 1993.
17. Маслюженко Д.Н. Проникновение мировых религий на территорию Южного Зауралья в позднее средневековье (по письменным источникам) // Вестник Курганского государственного университета. № 3. Серия «Гуманитарные науки». Вып.2. - Курган, 2006.
18. Маслюженко Д.Н. Сибирский улус Шибанидов в составе Золотой Орды: от единства к расколу (вторая половина XIII-первая половина XIV вв.) // Город и степь в контактной евроазиатской зоне. III Международная научная конференция, посвященная 75-летию Г.А.Федорова-Давыдова. Тезисы докладов. - М., 2006.
19. Материалы по истории Казахских ханств XV-XVIII веков (извлечения из персидских и тюркских сочинений) / Сост. С.К. Ибрагимов и др. - Алма-Ата, 1969.
20. Миргалеев И. М. Политическая история Золотой Орды периода правления Токта-мыш-хана. - Казань, 2003.
21. Могильников В. А. Угры и самодийцы Урала и Западной Сибири // Археология СССР. Финно-угры и балты в эпоху средневековья. - М., 1987.
22. Московский летописный свод конца XV века // Полное собрание русских летописей. Т. 25. - М.-Л., 1949.
23. Мэн Дж. Чингисхан. - М., 2006.
24. Нестеров А.Г. Государства Шейбанидов и Тайбугидов в Западной Сибири в XIV-XVII вв.: археология и история. Автореф. дис. канд. ист. наук. - М., 1988.
25. Патриаршая или Никоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т.9-10. М.: Наука, 1965; Т.11-12. М.: Наука, 1965; Т.12, 13. - М.: Наука, 1965.
26. Похлебкин В.В. Татары и Русь. 360 лет отношений Руси с татарскими государствами в XIII-XVI вв. 1238-1598 (от битвы на р.Сить до покорения Сибири): Справочник. -М., 2000.
27. Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды // На стыке континентов и цивилизаций. -М., 1996.
28. Сказания сибирских татар [Электронный ресурс] Режим доступа: // http:// www.vostlit.info
29. Султанов Т.И. Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть. - М., 2006.
30. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т.1. Извлечения из сочинений арабских. - СПб., 1884.
31. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т.П. Извлечения из персидских источников. - М.-Л., 1941.
32. Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. - М., 2002.
33. Трепавлов В.В. Сарайчук: переправа, некрополь, столица, развалины // Тюркологический сборник - 2001: Золотая Орда и ее наследие. - М., 2002.
34. Устюжский летописный свод // Полное собрание русских летописей. Т.37. - М.,
1950.
35. Утемиш-хаджи. Чингиз-наме. - Алма-Ата, 1992.
36. Халиков А.Х. Монголы, татары, Золотая Орда и Булгария. - Казань, 1994.
37. Шильтбергер И. Путешествие по Европе, Азии и Африке с 1394 года по 1427 год. - Баку, 1984.
38. Якубовский А. Тимур // Тамерлан: эпоха, личность, деяния. - М., 1992.
