CC BY
126
Библиографический список
1. Баимов РН., Гареева Г.Н., Тимергалина РХ. Писатели земли башкирской. Справочник. Уфа: Китап, 2016.
2. Набиуллина Г.М., Алибаев З.А. Современная башкирская литература. Уфа: Издательство БГПУ, 2013.
3. Национальные литературы Республик Поволжья (1980 - 2010 гг.): коллективная монография. Барнаул: ИГ «Си-пресс», 2012.
4. Алибаев З.А. Природа конфликта в современных башкирских романах. Уфа: БашГУ, 2002.
References
1. Baimov R.N., Gareeva G.N., Timergalina R.H. Pisatelizemlibashkirskoj. Spravochnik. Ufa: Kitap, 2016.
2. Nabiullina G.M., Alibaev Z.A. Sovremennaya bashkirskaya literatura. Ufa: Izdatel'stvo BGPU, 2013.
3. Nacional'nye literatury Respublik Povolzh'ya (1980 - 2010 gg.): kollektivnaya monografiya. Barnaul: IG «Si-press», 2012.
4. Alibaev Z.A. Priroda konflikta vsovremennyh bashkirskih romanah. Ufa: BashGU, 2002.
Статья поступила в редакцию 04.12.16
УДК 8Г374 (811.512.141-122)
Bakhtygereyeva S.H., MA student, Bashkir State Pedagogical University n.a. M. Akmulla (Ufa, Russia), E-mail.ru: santi_smail.ru
SHEZHIRE - THE PICTURE OF STEPPE HISTORICAL TRADITION OF THE KAZAKH PEOPLE. The article analyzes the Kazakh Shezhire - genealogy. The paper presents the experience of studying the tradition of making Shezhire, forms of its existence, the analysis of the values, functions and contents of Shezhire. Shezhire is represented as a collection of historical and genealogical materials and has been used to study customary law, clan life and ethnic composition of the population of the steppe. Understanding the historical background of the origin of Shezhire as a tradition and as a historical source is shown. The spiritual value of oral historical knowledge inherent in the Shezhire is that it allows everyone to realize themselves as real part of social organization, which is a fundamental principle of the existence of an ethnic group.
Key words: genealogy, Shejire, folklore, ethnography.
С.Х. Бахтыгереева, магистрант, Башкирский государственный педагогический университет имени М. Акмуллы,
г. Уфа, E-mail.ru: santi_smail.ru
ШЕЖИРЕ - КАРТИНА СТЕПНОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ КАЗАХОВ
Статья посвящена анализу казахских шежире - генеалогии. В работе представлен опыт изучения традиции составления шежире, форм их бытования, проведен анализ значения, функций и содержания шежире. Шежире представлена как совокупность историко-генеалогических материалов и использовалась в целях изучения обычного права, родового быта и этнического состава населения степи. Предлагается осмысление исторических предпосылок происхождение шежире как традиции и как исторического источника. Духовная ценность устных исторических знаний, заложенных в шежире, заключалась в том, что оно позволяло каждому человеку осознать себя действительной частью социальной организации, что является фундаментальным принципом существования этноса.
Ключевые слова: генеалогия, шежире, устное народное творчество, этнография.
Круг научных проблем в истории казахского народа широк. Среди такого множества вопросов отдельно может быть поставлена проблема изучения истории Казахстана на основе генеалогии казахского народа. Обыденное понимание феномена шежире ограничивается характеристикой этого явления рамками генеалогии семьи, рода, племени, что исходит из сложившейся в научном понимании трактовки семантики этого понятия, связываемое со значением «родословная».
Актуальность изучения и иследования казахского шежире определяется тем, что до настоящего времени его значение и воспитательный потенциал полностью не раскрыты. Как известно, многие годы казахское устное народное творчество было в основном объектом изучения фольклористов. Историки и этнографы к применению устной традиции для реконструкции прошлого относились весьма осторожно. В.П. Юдин писал: «Это степное устное историческое знание можно было бы назвать «степная устная историология», так как термин «историография» не был бы корректным в отношении устной традиции... они представляют собой как бы сборники исторических рассказов - «глав» исторического знания кочевников. Степная устная историология характеризуется несколько видоизмененными, но теми же самыми параметрами, что и историография вообще» [1, с. 66].
В.П. Юдину удалось первым выявить этот феномен, и тем самым максимально приблизиться к данной проблеме. Этот источник в традиционной культуре кочевников определили термином «кара сез», правильное звучание и значение которой «ка-рия сез». На самом деле, им совершенно верно отмечено, что они есть «рассказы главы», которые во всем комплексе образуют шежире [1, с. 64].
Изучение шежире казахов как устной степной традиции предполагает раскрытие смысла терминов в их историческом развитии, этимологию понятий, отражающих ее содержание, посмотреть на объект изнутри, совершить феноменологическую редукцию и понять посредством этого ее истоки.
Согласно исследованию Н.А. Аристова, этимология значения слова «шежире» имеет тюрко-монгольские корни и означает «память, иметь в памяти, запомнить, знать наизусть» [2, с. 108]. Более известным и распространенным является второе значение этого слова, ведущее свое начало от арабского слова «древо», «ветвь» и имеющее значение «родословная, генеалогия, история». Иными словами, ученый предлагает понимать под словом «шежире» историческую память казахского народа.
Отмечая несомненно важное значение для сознания казаха понятия «шежире», Н.А. Аристов считает ее основным в жизнедеятельности общества: «В кочевом обществе казахов основное практическое значение казахского шежире и содержащихся в нем историко-генеалогических сведений заключалось в регулировании жизнедеятельности кочевого общества. Именно в генеалогических знаниях следует искать механизм самоуправления государственности кочевников, которое не характерно другим типам политической организации» [2, с. 367].
Шежире писалось на протяжении веков, новое поколение «дописывало» историю, дополняло шежире своего предшестви-ника и т. д. Рождение каждого ребёнка, появление на свет нового человека - это новая строка книги. Автор выводил на бумаге новые имена, располагая их рядом с именами отцов, прародителей, основателей династии. Таким образом выставлялась связь имен. Зафиксировав последниее известное ему имя, автор ставил не точку, а многоточие. Это маленькие карапинки на бумаге - слово знаки призыва продолжить списки имен. Книга, хранящая список исторических имен, - не только о прошлом, она предполагает многоаспектный уровень бытования, заложенный в самой ее природе. Это источник, где отражены статистические и демографические данные, а также редкие имена. Главная роль в шежире отведена историко-философскому осмыслению времени. Книга выступает как регулятор родовых общественных отношений и, самое главное, как идеалогический катализатор.
Казахская народная мудрость гласит: «Смерть старика - то же, что и сгоревший дом». А печальный конец старика, хорошо
знающего историю своего края, наверное, можно сравнить с целиком сгоревшей деревней. Информатор не может использовать себе вольностей в трактовании исторических рассказов, сведений, так как сакральные тексты передавались слово в слово. Он вспроизводил записи актов гражданского состояния, но, в отличие от них, не фиксировал их в целях административного и статистического учета населения. Шежире доносит до нас традиционную форму исторического сознания, фрагменты исторической памяти различных эпох.
Л.Н. Гумилев следующим образом описал воспроиятие истории кочевниками: «Она представлялась им в виде развернутой генеалогии рода; эталоном было не событие или институт, а... предок. Для европейцев такой счет поколений кажется бессмысленным, но ведь он тоже отражает течение времени, как и любая принятая в науке система отсчета» [3, с. 44].
Известия о казахских родах, тамговых знаках, уранах были объектом внимания у таких исследователей как И.Г. Андреев, В.В. Радлов, Г.Н. Потанин А.И. Левшин, Г.С. Саблуков, Н. Аристов, А. Ягмин, Б.С. Броневский, Ф.Г. Старкин, К.Б. Красовский, В.В. Григорьев, Н. Веселовский, М. Ладыженский, А.А. Диваев, Н.И. Гродеков, И. Шангин.
Иследование А. Чулошникова, отличается своей интерпретацией. Он пишет: «И, конечно, не может вызвать никаких сомнений утверждение, что в основе всего социального и правового строя тогдашнего казахского союза, как единого национального целого, лежало именно родовое начало, совершенно еще не тронутое никакими другими отношениями»[4, с. 70].
В шежире заключался механизм управления государства казахского этноса, это понятие было шире и объемнее просто родословной ветви какого-то рода или отдельного человека. Ше-жире являлось институтом самобытности и своеобразия, определяющим самосознание казаха.
Имеется и ряд работ западных специалистов, изучавших вопросы истории родовой организации, устной литературы тюрков, казахов. Традиционные социальные институты и проблемы изучения кочевничества рассмотрены в работах А. Хадсона, Л. Крэйдера, А. Хазанова и др. Есть работы таких исследователей, как В. Баском (William Bascom), Л. Хонко (Lauri Honko), Г. Кирк (G.S. Kirk), Ж. Барнс (J.A. Barnes) и др. Современные учёные, исследующие природу казахского шежире, также пытаются осмыслить данное понятие и дать ему соответствующее объяснение. Существуют различные мнения на природу этого этнотер-мина.
Историографическое и источниковедческое исследования шежире как самостоятельного источника очень важны для науки. В каждом источнике, и особенно в шежире, всегда имеют место искажения, особенно если текст представляет собой список первоисточника. А это обстоятельство требует научной интерпретации текста, выработки особого теоретического подхода.
Из изложенного становится очевидным, что понятие «шежи-ре» на протяжении многих лет воспринимается в качестве фактора, объединяющего казахский этнос, потому что именно в ше-жире сосредоточена история возникновения и развития казахов. Роль шежире в формировании и становлении казахского этноса считается главенствующей, являясь организационным началом всех видов деятельности кочевого общества. Таким образом, ряд учёных понимает шежире как историческую память этноса, но наблюдается различное содержание, вкладываемое в понятие «народной» памяти.
Близким по содержанию к этнотермину «шежiре» является термин «жет ата» (семиколенном родстве). В исторической памяти казахов актуальность термина «жет ата» сохраняется по следующим причинам. Этот термин является одним из основных в самосознании современных казахов, определяет этническую ментальность. Данный этнотермин в истории казахского этноса играл роль общественного рычага в решении задач, стоящих перед обществом.
Институт родства выполнял роль природной внутренней координации в социальной жизни казахского этноса. «Жет ата» в языковом сознании казахов выступает как этнотермин, который в системе когнитивных знаний этноса играет роль архетипного и символического концепта. Кровосмешение до седьмого колена вызвано желанием сохранения генофонда народа, показателем иммунитета этноса, механизмом самозащиты.
Знание своей родословной помогала казаху выжить в бескрайной степи, найти приют, отыскать своих родственников. Человек, знающий свое родство до седьмого колена, понимал, что должен жениться на девушке из другого рода, иначе нарушит механизм сохранения рода. В глазах общества человек, нарушивший этот запрет на кровосмешение, выглядел разрушителем священных законов природы.
Исследователь традиционного этикета башкир РР Баязито-ва отмечает бытование специальных терминов, обозначающих разрыв родственных отношений на восьмом поколении: «ете ят» у башкир переводится на русский язык как «совершенно чужой». У казахов для седьмого поколения по мужской линии соответствуют термины «немене» или «шепшек», по женской линии -«туажат» [5, с. 86 - 87].
Генеалогия для казаха - это принцип жизни, помогающий выжить и обустроиться в жизни. Знание родства до седьмого колена давало казаху ряд преимуществ, во-первых, регламентировало маршруты кочевок. Во-вторых, родословная служила стрежневым определяющим ядром этнической целостности. В-третьих, обеспечивала духовное и культурное единство этноса. Генеалогия как составная структура казахского этноса, совмещает в себе философские и поведенческие нормы общения. Именно этот факт позволяет отнести генеалогию к основному феномену культуры кочевников.
Принцип семипоколенного родства историки Н.А. Алим-бай и М.С. Муканов считают основным принципом существования казахского этноса: ««Семипоколенная»» экзогамная форма самоорганизации жизнедеятельности номадов... выражает социокультурную, социально экономическую, институциональную, экологическую необходимость такого способа существования кочевой общины. Вместе с тем, данная организация по своим основополагающим, структурообразующим параметрам - экономическим, социальным - образует пространство, обеспечивающее аккумуляцию и трансмиссию диахронной и синхронной информационных связей внутри социума, что является фундаментальным принципом существования этноса» [6, с. 109].
У казахов три рода (журта): свой журт - отцовская родня; нагашы журт - родственники со стороны матери; кайын журт -родные жены. Т. е., каждый казах несет ответственность не просто перед своими кровными родственниками, а еще перед материнской родней и родственниками жены. Это явление кроме чувства ответственности, дает еще чувство защищенности. Он чувствует себя в безопасности не только у себя дома, но и в ауле матери, жены. Эта разветвленная система родственных отношений помогала казаху не чувствовать себя чужаком в любом месте.
Родоплеменная структура охватывала почти все стороны жизни общества. В условиях позднего средневековья и нового времени в корне изменилось содержание рода: на первый план выступили хозяйственные отношения, а изначальные его функции (система родства) отошли на второй план.
Таким образом, основная трудность введения в научный оборот шежире казахов заключается в выработке методики их обработки и интерпретации. Изучение истоков составления родословной подводит нас к тому, что шежире существовала как сложившаяся форма передачи устной народной истории, в рамках которой осуществляли свою социокультурную, идеологическую деятельность носители этой традиции.
Библиографический список
1. Юдин В.П. Переход власти к племенным биям и неизвестной династии тукатимуридов в казахских степях в XVI в. (К проблеме восточных письменных источников, степной устной историографии и предыстории Казахского ханства). Утемишхаджи. Чингиз-наме. Алма-Ата, 1992.
2. Аристов Н.А. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности. Живая старина. Выпуск II—IV, 1896: 456.
3. Гумилев Л.Н. Истоки ритма кочевой культуры Срединной Азии: опыт историко-географического синтеза. НАА. 1966; 4: 78.
4. Чулошников А. Очерки по истории казак-киргизского народа в связи с общими историческими судьбами других тюркских племен. Оренбург, 1924; Ч. I: 291.
5. Баязитова Р.Р. Традиционный семейный этикет башкир: монография. Ответственный редактор М.В. Мурзабулатов. Уфа: Издательство БГПУ, 2007.
6. Алимбай Н.А., Муканов М.С., Аргынбаев Х. Традиционная культура жизнеобеспечения казахов. Очерки теории и истории. Алма-ты: Гылым, 1988.
References
1. Yudin V.P. Perehod vlasti k plemennym biyam i neizvestnoj dinastii tukatimuridov v kazahskih stepyah v XVI v. (K probleme vostochnyh pis'mennyh istochnikov, stepnoj ustnoj istoriografii i predystorii Kazahskogo hanstva). Utemish hadzhi. Chingiz-name. Alma-Ata, 1992.
2. Aristov N.A. Zametki ob 'etnicheskom sostave tyurkskih plemen i narodnostej i svedeniya ob ih chislennosti. Zhivaya starina. Vypusk III—IV, 1896: 456.
3. Gumilev L.N. Istoki ritma kochevoj kul'tury SredinnojAzii: opyt istoriko-geograficheskogo sinteza. NAA. 1966; 4: 78.
4. Chuloshnikov A. Ocherkipo istorii kazak-kirgizskogo naroda v svyazi s obschimi istoricheskimi sud'bami drugih tyurkskih plemen. Orenburg, 1924; Ch. I: 291.
5. Bayazitova R.R. Tradicionnyj semejnyj 'etiket bashkir: monografiya. Otvetstvennyj redaktor M.V. Murzabulatov. Ufa: Izdatel'stvo BGPU, 2007.
6. Alimbaj N.A., Mukanov M.S., Argynbaev H. Tradicionnaya kul'tura zhizneobespecheniya kazahov. Ocherki teorii i istorii. Almaty: Gylym, 1988.
Статья поступила в редакцию 30.11.16
УДК 372.882
Galina G.G., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Head of Department of Literature and Culture, Bashkir State
Pedagogical University n.a. M.Akmullah (Ufa, Russia), E-mail: [email protected]
Galina M.B., student (4 year), Bashkir Philological Department, Bashkir State Pedagogical University n.a. M.Akmullah
(Ufa, Russia), E-mail: [email protected]
GENRE ORIGINALITY OF THE AUTOBIOGRAPHICAL NOVEL "LIFE. DESTINY. REALITY" BY NUGUMAN MUSIN. The article considers distinctive features of the genre of an autobiographical work of a national writer of the Republic of Bashkortostan Nu-guman Musin "Life. Destiny. Reality". The genre of this work can be regarded as a historical-biographical novel, which is an example of the complex interaction of documentary and artistic principles. The book is based on the real events. The writer obeys the laws of fiction: he builds a plot framework, creates a system of characters involved in the text, uses a wide range of artistic means to describe people, circumstances and time. The writer tends to be descriptive and analytical in understanding his life.
Key words: autobiographical narrative, genre, Bashkir literature, Nuguman Musin, story, character, image, work, Great Patriotic War, spiritual world.
Г.Г. Галина, канд. филол. наук, зав. каф. башкирской литературы и культуры, Башкирский государственный
педагогический университет им. М. Акмуллы, г. Уфа, E-mail: [email protected]
М.Б. Галина, студент IV курса факультета башкирской филологии, Башкирский государственный педагогический
университет им. М. Акмуллы, г. Уфа, E-mail: [email protected]
ЖАНРОВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ АВТОБИОГРАФИЧЕСКОЙ ПОВЕСТИ НУГУМАНА МУСИНА "ЖИЗНЬ. СУДЬБА. ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ"
Статья посвящена рассмотрению жанрового своеобразия автобиографической произведения народного писателя Республики Башкортостан Нугумана Мусина "Жизнь. Судьба. Действительность". Обосновывается идея о том, что по жанру это произведение может рассматриваться как историко-биографическая повесть, которая является примером сложного взаимодействия документального и художественного начал. На основе изучения произведения установлено, что основываясь на реальном прошлом, писатель подчинился законам художественной прозы: выстроил сюжетный каркас, создал систему действующих в данном сюжете персонажей, задействовал широкий спектр художественных средств, характеризующих людей, обстоятельства, время.
Ключевые слова: автобиографическая повесть, жанр, башкирская литература, Нугуман Мусин, история, герой, образ, произведение, Великая Отечественная война, духовный мир.
В конце ХХ начале XXI века в башкирской литературе активно начинают издаваться автобиографические произведе-ниия. Это связано с социально-историческими событиями, происходящими в стране. Актуальность автобиографических произведений в искусстве слова может интерпритироваться как своеобразное эпохальное явление. При смене эпох в обществе происходит перелом сознания, возрастает желание обобщить прошлый опыт. На этом фоне возникает стремление сохранить доступными средствами мимолетность бытия в его текущих проявлениях и прошедших событиях. Вот поэтому периодически на первый план выдвигаются документальные жанры (очерк, эссе, мемуары, записки, автобиография и т. п.), призванные адекватно отразить реальность, создать ее узнаваемую копию. В периоды крутых исторических поворотов именно документальная литература формирует образ эпохи. В башкирской литературе в указанный период такие мастера слова как Мустай Карим, Гайса Хуса-инов, Нугуман Мусин, Талха Гиниатуллин, Булат Рафиков, Рашит Султангареев, Гузель Ситдикова и др. с высоты прожитых лет бросили взгляд на прошлое и создали свои автобиографические произведения. В них они дали субьективные оценки на произошедшие исторические события в стране.
Российская автобиографическая проза изучена недостаточно. Основополагающими остаются статьи о мемуарно-биографи-
ческом жанре М.М. Бахтина [1] и Л.Я. Гинзбург [2]. Содержащиеся в них положения не устарели, однако, эти авторы не могли учесть те новые литературные явления, которые возникли на рубеже ХХ-ХХ1 вв. Между тем, в последние годы в свет вышло несколько научных монографий, в которых речь идет о генезисе, поэтике и типологии автобиографической прозы, в частности А. Большева [3], Л. Бронской [4], Н. Николиной [5]. Совершенно очевидно, что эти исследователи сосредоточены на изучении именно художественной автобиографии.
Автобиографические произведения башкирских писателей в некоторой степени изучены такими исследователями как Г. Хусаинов [6], Р.Баимов [7], Г. Гареева [8], З.Алибаев [9], Г. На-биуллина [10]. и др. Тем не менее, к настоящему времени нет исследовательских работ, которые бы представили целостный и масштабный анализ башкирской автобиографической прозы и мемуаристики.
Научная новизна данной статьи в том, что в ней предпринята попытка анализа жанрового своеобразия автобиографической повести народного писателя Республики Башкортостан Нугумана Мусина.
Материалы и выводы работы могут использоваться при чтении общих и специальных вузовских курсов по теории литературы, детской литературе и истории башкирской литературы.
