CC BY
76Искра Васильевна ЧУРКИНА
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны
«Северная пчела» — русская политическая и литературная газета, издавалась в Петербурге в 1825—1864 гг. Она была основана Ф.В. Булгариным, который в 1831—1859 гг. издавал ее совместно с Н.И. Гречем. С конца 20-х и до середины 50-х годов газета являлась проправительственным изданием, негласным органом III Отделения собственной его императорского величества канцелярии. «Северная пчела» ориентировалась на средние слои населения и пользовалась у них известным успехом: иногда ее тираж достигал 10 тыс. экземпляров в год, для того времени цифра значительная. Булгарин, главный идеолог «Северной пчелы», в российской историографии выступает как безусловный апологет русских царей, человек реакционных взглядов. Последние исследования польского историка П. Глушковского показывают, что его идеология была сложнее. Булгарин был верным приверженцем династии Романовых, однако его политические взгляды более разнообразны. В начале 20-х годов он дружил с К.Ф. Рылеевым, который перед арестом передал ему все свои бумаги. И впоследствии он помогал его вдове. В 1848 г. Булгарин передал в III Отделение записку Н.И. Греча, составленную при его участии. В ней развертывался план преобразования Польши: она оставалась в границах Царства Польского; из нее выводились русские войска, заменявшиеся польской армией; вся администрация также формировалась только из поляков; Россия и Польша заключали оборонительно-наступательный союз.
В рассматриваемое время Булгарин был убежден, что Россия является единственной страной, способной защитить
92 И.В. Чуркина
интересы всех славян1. Скорее всего и многие читатели газеты склонны были придерживаться того же мнения. Корреспонденции в «Северной пчеле» обычно не подписывались, но среди тех, кто писал в нее, были русские дипломатические и общественные деятели, например, настоятель православной церкви при русском посольстве в Вене протоиерей М.Ф. Раевский, активный член Петербургского славянского благотворительного комитета графиня А.Д. Блудова, сербы из Белграда. Помимо этого перепечатывались статьи из австрийских и славянских газет. Но, по-видимому, большинство материалов было написано самим Булгариным. Это касается прежде всего статей о зарубежье (рубрики — «Новости заграничные», «Разные известия» и др.), ведь сведения о событиях там он узнавал как агент III Отделения из первых рук.
В данной статье будет рассмотрено освещение в газете событий на Балканах накануне и во время Крымской войны. В связи с вышесказанным надо иметь в виду, что хотя их оценка «Северной пчелой» во многом совпадает с их оценкой официальными кругами, но и в официальных кругах она не была однозначной.
Накануне Крымской войны наиболее острые события на Балканах развернулись вокруг Черногории. «Северная пчела» уделяла им достаточно пристальное внимание. С искренней симпатией описывалось посещение делегацией черногорцев, возглавлявшейся митрополитом, Папы Римского в феврале 1851 г. Члены делегации пришли на аудиенцию вооруженными с головы до ног. Но когда им предложили разоружиться перед встречей с Папой, один из черногорцев заявил: «Черногорцы не иначе покидают оружие как вместе с жизнию». Охрана вынуждена была пропустить их к Папе с оружием2. 31 января 1852 г. в «Некрологе замечательных лиц, скончавшихся в 1851 г.» была отмечена смерть владыки (митрополита) Черногории Петра II Петровича Негоша, в миру Радивоя, последовавшая 31 октября 1851 г. в Цетинье, на 39-м году жизни. Это сообщение было помещено на первом месте в списке важных духовных лиц, скончавшихся в 1851 г.3
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны
93
Но особый интерес Черногория стала вызывать у «Северной пчелы» в 1852 г., когда между турками и черногорцами начались военные действия. Черногорско-турецкие отношения всегда находились на грани войны, стычки между турками и черногорцами были постоянным явлением. Но с начала 50-х годов XIX в. они приобрели особенно интенсивный характер в связи с начавшимися выступлениями герцеговинских крестьян, как христиан, так и мусульман, в пограничных районах с Черногорией. Центром выступлений стала область Зубцы, а возглавил их капитан, оружейник Лука Вукалович. В начале 50-х годов на захваченных повстанцами территориях были ликвидированы турецкие органы власти и создано местное самоуправление. К восставшим областям присоединились христиане области Васоевичи, протестовавшие против взимания с них дополнительных, по сравнению с мусульманским населением, налогов. Черногорцы оказывали герцего-винским повстанцам всяческую помощь. Спустя несколько лет К.Д. Петкович, служивший в генеральном русском консульстве в Дубровнике в 1857—1869 гг. сначала секретарем, а затем консулом, в донесении директору Азиатского департамента МИД России Е.П. Ковалевскому характеризовал это достаточно определенно. Указав, что герцеговинцы никогда не решились бы поднять восстание против турок, «если бы не имели всегда у черногорцев верного убежища» и не надеялись получить от них «в любое время посильную помощь», Петко-вич отмечал, что в рядах герцеговинцев сражалось много черногорских добровольцев, ничего не требовавших за это4.
К концу 1852 г. ряд пограничных областей Герцеговины отказались платить налоги туркам, а стали платить их Черногории. 12 (24) ноября 1852 г. черногорский отряд захватил у турок крепость Жабляк, имевшую важное значение на подступах к черногорской столице Цетинье. Поводом к этому, по словам «Северной пчелы», послужил якобы захват турками в пограничных районах Черногории скота. В заметке от 3 декабря 1852 г., присланной из Триеста, говорилось о большом сражении между черногорцами и турками у Подгорицы, исход которого автору был неизвестен. Правда, он отмечал, что
94 И.В. Чуркина
после сражения черногорцы послали в свои деревни «трофеи»: несколько сот турецких голов5. В последующих корреспон-денциях в «Северной пчеле» сообщалось, что турецкий паша в Скутари собрал против черногорцев 10-тысячную армию, далее указывалось, что Спуж еще не взят черногорцами, но крепость Жабляк находится в их руках и они мужественно ее защищают. Турки назначили главою своих войск Омер-пашу, писал далее корреспондент, а 12—13 декабря произошло сражение у Подгорицы, где сначала верх одерживали турки, но в конце концов победили черногорцы6.
Положение осложнилось, когда 15 декабря 1852 г. Порта объявила о блокаде Черногории и направила европейским дипломатам, аккредитованным в Константинополе (Стамбуле), меморандум. В нем Черногория объявлялась частью Османской империи, мятежной ее провинцией, и вследствие этого Порта угрожала подчинить ее своей власти силой оружия. В конце декабря на Черногорию двинулись со всех сторон турецкие войска во главе с турецкими полководцами: Омер-па-шой, Дервиш-пашой, Исмаил-пашой и Осман-пашой. Целью Омер-паши, являвшегося главнокомандующим, был захват Цетинья. И уже 2 января 1853 г. черногорский князь Данила сообщил русскому консулу в Дубровнике об окружении Черногории со всех сторон турецкими войсками. Хотя Данила обещал биться с врагами до конца, но силы были слишком неравными — на Черногорию двигалась 60-тысячная турецкая армия, а черногорцы могли выставить только 10 тыс. воинов, даже проведя мобилизацию всех мужчин до 80 лет7. Особое значение для исхода войны имела крепость Жабляк, которая с ноября находилась в руках черногорцев. В начале 1853 г. «Северная пчела» отмечала, что князь Данила укрепляет Жабляк, что под его командованием находятся 20 тыс. черногорцев (цифра, в два раза преувеличивавшая возможности Черногории. — И.Ч.), что сербские газеты сочувствуют черногорцам и выдвигают план создания независимого христианского сербского государства — из Черногории, пограничных с нею сербских городов и Герцеговины8. Однако вскоре «Северная пчела» вынуждена была оставить победоносный тон и сообщить,
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны
95
что из Мостара к Черногории двигаются турецкие войска под руководством Омер-паши, что черногорцы вынуждены были оставить Жабляк, разрушив все его укрепления. Часть черногорских племен покорилась туркам, но Черногория и жители области Грахово решили сражаться до конца.
Когда русское правительство узнало о вторжении турок в пределы Черногории, поверенный России в делах в Константинополе А.П. Озеров по личному распоряжению Николая I потребовал от Порты приостановить наступление. И хотя турецкий министр иностранных дел Фуад-эфенди заявил, что отдал приказ о прекращении наступления, оно тем не менее продолжалось.
«Северная пчела» комментировала происходящие в Черногории события. Несмотря на искреннее сочувствие черногорцам, она должна была отметить, что Черногория «не в состоянии выставить более 20 000 воинов, чтобы противустоять всем силам Турецкой империи»9. В конце января 1853 г. газета констатировала, что Омер-паша вторгся в Черногорию и «черногорцы защищаются с отчаянным мужеством»10. Хотя «Северная пчела» писала о победах черногорцев, дела их становились все хуже. В конце января, несмотря на отчаянное сопротивление защитников области Грахово, туркам удалось их разбить. В плен попали граховский воевода Яков Вуятич и его окружение. По сведениям «Северной пчелы», около дома Вуятича, где шел наиболее жестокий бой, погибло 600 турок11. Когда впоследствии произошел обмен пленными, из 54 взятых в плен граховцев в живых осталось только 15. Воевода Яков Вуятич был убит по приказу требиньского Дервиш-паши, так и не дождавшись освобождения12. После покорения Грахова Омер-паша начал наступление на Черногорию. Он приказал князю Даниле сложить оружие до 31 января, иначе грозил захватить Черногорию. Омер-паша издал листовку, в которой от имени султана призывал черногорцев покориться, а взамен обещал им свободу от налогов и право самим выбирать сердарей13.
В конце января 1853 г. «Северная пчела» стала уделять внимание отношению Австрии к черногорско-турецкому конфликту. Порта имела к ней территориальные претензии, а
96 И.В. Чуркина
именно — оспаривала ее право на владение двумя портами на Адриатике: Клеком и Суториной. Омер-паша, вторгнувшийся в Черногорию, заявлял, что после ее захвата двинет свои войска в Далмацию. Несомненно, Австрия не была заинтересована в победе Порты. Уже в конце 1852 г. состоялся обмен мнениями между министрами иностранных России К.В. Нессельроде и Австрии К. Буолем. Хотя австрийский министр подчеркнул, что Австрия признает сюзеренные права Порты на Черногорию, но австрийское правительство готово вместе с Россией выступить в ее защиту. Согласно донесению исполнявшего обязанности русского посланника в Вене Ф.П. Фонтона Нессельроде от 16 (28) января 1853 г., в ответ на заявление Николая I об особой заинтересованности России в судьбе Черногории Франц Иосиф согласился выступить совместно с Россией в ее защиту. При этом он указал, что счастлив получить одобрение русского царя относительно позиции Австрии в вопросе о Черногории14.
«Северная пчела», наряду с боями в Черногории, стала освещать и позицию Австрии в отношении черногорско-турецкого конфликта. В частности, она передавала сведения из австрийской газеты «Österreichische Correspondenz» о том, что Австрия не остается равнодушной к сложившемуся положению, что она разместила на границе с турецкими владениями корпус в 18 тыс. человек под руководством бана Елачича — «для наблюдения борьбы между турками и черногорцами»15.
Австрия не ограничилась только усилением своих войск на границах с Портой — она приняла участие в миссии Е.П. Ковалевского, посланного в феврале 1853 г. русским правительством в Черногорию для оказания ей помощи и для переговоров с Омер-пашой. Ковалевский, инженер и дипломат, уже бывал в Черногории. Помимо исполнения дипломатических поручений, он должен был передать черногорцам 10—12 тыс. дукатов. Когда он проезжал через Вену, к нему присоединился представитель Австрии майор Генерального штаба Калик, который вез шесть пушек и боеприпасы к ним, отпущенных черногорцам за счет австрийской казны16. В конце января 1853 г. Ковалевский и австрийский представитель прибыли в Черногорию.
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны
97
Однако самым действенным шагом Австрии стала посылка в Константинополь во второй половине января 1853 г. австрийского дипломата графа Лейнингена Вестербурга для переговоров с султаном по вопросу о Черногории. Ему предписывалось действовать в согласии с русским посольством. Деятельность австрийского представителя активно освещалась «Северной пчелой». В частности, газета поместила требования, которые Лейнинген передал турецкому правительству от лица Австрии. В них подчеркивалось, что Австрия не желает усиления своего влияния в Черногории, а стремится быть посредником в улаживании конфликта. Далее выдвигались следующие требования:
1) Уступить Австрии часть берега у Клека и Суторины;
2) Прекратить войну с Черногорией;
3) Предоставить Австрии право покровительствовать католикам в Боснии17.
Как можно видеть, черногорский вопрос был одним из трех, два других касались непосредственно интересов самой Австрии.
Английский и французский послы посоветовали Порте отвергнуть требования Австрии. В ответ Лейнинген заявил, что 28 января он покинет Константинополь, а вслед за ним и австрийское посольство, что означало разрыв дипломатических отношений. Озеров взял на себя посредническую миссию в улаживании конфликта между Австрией и Турцией. В связи с тем, что Порта не шла на уступки, русское посольство получило распоряжение из Петербурга поддержать Австрию в вопросе о Черногории. Соответствующая депеша была отправлена Порте. Одновременно к турецкому министру иностранных дел пришел первый переводчик русского посольства, который передал требование русского правительства не только прекратить агрессию против Черногории, но и гарантировать на будущее, что она не повторится. Твердая позиция, занятая Лейнингеном и решительно поддержанная Россией, заставила Францию, а затем и Англию рекомендовать султану пойти на уступки. В сложившейся обстановке Порта вынуждена была принять требования Австрии и приказать Омер-паше оставить
98 И.В. Чуркина
территорию Черногории. Однако тот еще верил в возможность возобновления военных действий и оставался на прежних позициях. Готовился к войне и князь Данила и укреплял Це-тинье. Омер-паша издал указ туркам разрушать все на своем пути, черногорцы оказывали ему яростное сопротивление18.
24 февраля 1853 г. «Северная пчела» сообщила о приказе турецкого правительства Омер-паше прекратить военные действия против черногорцев. В этом же номере была помещена заметка об Омер-паше, происходившем из граничарской семьи Латасов и некоторое время бывшем кадетом в одном из граничарских полков. В 1833 г. из-за угрозы ареста он бежал в Турцию, где принял ислам. Некоторое время Омер-паша был учителем принца Абдул-Меджида, а после восшествия последнего на престол, начал военную карьеру. Газета подчеркивала особую ненависть Омер-паши к христианам, которая проявилась во время возглавлявшихся им карательных экспедиций против друзов (арабский народ, религия — одна из сект ислама. — И.Ч.), болгар, боснийцев, черногорцев19.
Несмотря на приказ султана, Омер-паша продолжал военные действия. Но к тому времени положение изменилось. Приезд Ковалевского и австрийского офицера, привезших оружие и деньги, воодушевил черногорцев. Вместе с тем, турецкие войска, расположившиеся в долинах, из-за непрекращающихся дождей очутились в болоте. Среди турок начались болезни. В последующих сражениях залогом побед стал боевой дух черногорцев. Последний бой произошел 18 февраля 1853 г. По сообщению «Северной пчелы», отряд черногорцев всего в полторы тысячи человек возглавлял дядя князя Данилы Георгий Петрович. Ему удалось разбить более чем в три раза превосходящие силы турок. Селим-бег, потерявший 600 бойцов, должен был отступить20.
Турки согласились полностью выполнить требования Австрии. В лагерь Омер-паши прибыли два австрийских комиссара. Было согласовано, что турки возвращают всех пленных и заложников, а черногорцы отдают все пушки, захваченные ими у турок. Омер-паша отводил свои войска с черногорских территорий и, в свою очередь, просил, чтобы черногорцы прекратили свои набеги, о чем было доложено князю Даниле21.
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны
99
Хотя мирный договор о Черногории был подписан 16 (28) февраля 1853 г., но только в марте Омер-паша вывел свои войска из Черногории и освободил черногорских пленных. В мае 1853 г. «Северная пчела» сообщила, что князь Данила отправил письмо графу Лейнингену, в котором выразил «живейшую свою признательность» от себя и от Черногории за все, что он сделал в пользу черногорцев22.
Так благодаря энергичным действиям австрийского правительства окончился конфликт между Турцией и Черногорией, который мог иметь для последней трагические последствия. Хотя Черногория не получила всех герцеговинских территорий, на которые претендовала, но Грахово практически было присоединено к ней.
Черногорский конфликт был урегулирован. Но на повестке дня уже стояли значительно более масштабные события, которые отодвинули на задний план все другие международные противоречия. В феврале 1853 г. русский император Николай I потребовал от Порты передачи всех ее православных подданных под покровительство России. Непосредственным поводом к войне послужил спор между католиками и православными о том, в чьем ведении должен находиться Гроб Господен в Иерусалиме. Султан, поддержанный Англией и Францией, которые мечтали занять на Балканах место России, отказался удовлетворить требования России. В ответ Николай I приказал русским войскам занять вассальные от Порты княжества Молдавию и Валахию, что они и сделали в июле 1853 г. Россия отказалась по требованию турецкого правительства их вывести. Циркуляр Николая I от 20 июня (2 июля) 1853 г. был полностью опубликован в «Северной пчеле». В нем, в частности, говорилось, что войска введены из-за оскорблений, нанесенных царю турецким правительством, за нарушение им фирмана от 1852 г. и пр. Император указывал, что он не стремится завоевать Дунайские княжества и что он «не будет также преднамеренно и добровольно побуждать к какому-либо восстанию христианские племена Турции»23.
Однако начало приготовлений России к войне с Портой было воспринято христианскими народами, находившимися
100 ^^^^^^„„„«««„««„с««^ И.В.Чуркина
в зависимости от турок, как сигнал к началу их освобождения. Омер-паша пытался втянуть христиан в конфликт. Так, он потребовал от сербского князя послать ему вспомогательные войска. Александр Карагеоргиевич ему отказал. Опираясь на решение большинства сената, он заявил, что «сербское правительство решилось соблюдать строжайший нейтралитет в отношении к России и к Турции»24.
В это время зашевелился и главный противник Александра Карагеоргиевича свергнутый князь Михаил Обренович. В одной из газет Триеста был напечатан его циркуляр, обращенный к сербским сенаторам, министрам, митрополиту и др., в котором Михаил опровергал слухи о своем желании возмутить сербов и занять сербский престол. При этом он добавлял, что «вовсе не старается достижения власти в Сербии, готов, однако же принять ее как долг, если того потребуют жители и выгоды их, с тем только, чтоб эта перемена произошла без малейшего насильства и законным порядком»25. Этот циркуляр был полностью опубликован «Северной пчелой».
Положение в Сербии беспокоило и Австрию, которая на границах с ней сосредоточила свои войска, и Россию. «Северная пчела» сообщала, что в Сербию был направлен советник русской миссии в Вене Феликс Петрович Фонтон, который должен был «успокоить все партии». «И усилия этого дипломата, — продолжала газета, — придадут важнейшее значение успеху австрийских действий, доказав на месте согласие и благосклонные намерения европейских держав в отношении к Сербии». И далее задачи Фонтона формулировались следующим образом: «Объяснить сербскому правительству настоящие его выгоды и возвратить доверенность и сочувствие нации к своим правителям». Фонтон сумел добиться желаемого за несколько дней, Сербия прекратила вооружаться. Он, покинув Белград, объехал другие районы Сербии. В следующих номерах «Северная пчела», на основании публикаций белградской газеты «Сербске новине», рассказывала о путешествии Фонтона по Сербии в течение шести дней, о посещении им монастырей и городов. И везде он был принят с восторгом «как многопочитаемый и дорогой гость из единоплеменной
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны 101
православной России, как уважаемый чиновник царя, великодушного покровителя нашего молодого княжества». Газета указывала, что его встречали не только чиновники, но повсюду приветствовал также народ. Фонтон призывал, чтобы сербы жили в мире друг с другом, были верны и послушны своему князю, чтобы не слушали тех, кто подбивает их к мятежу26. Как можно видеть, накануне и в начале Крымской войны Австрия и Россия действовали вполне согласованно и в отношении черногорско-турецкого конфликта, и в отношении попыток добиться нейтрализации Сербии.
4 (16) октября 1853 г. Порта объявила войну России. 22 октября 1853 г. «Северная пчела» напечатала Высочайший манифест от 20 октября, означавший официальное объявление войны туркам со стороны России. «Россия вызвана на брань, — говорилось в манифесте, — ей остается, возложив упование на Бога, прибегнуть к силе оружия, дабы принудить Порту к соблюдению трактатов и к удовлетворению за те оскорбления, какими отвечала она на самые умеренные наши требования и на законную заботливость нашу о защите на Востоке православной веры, исповедуемой и народом русским»27. Объявление Россией войны Турции было воспринято сербами и черногорцами как сигнал к действию. Об этом регулярно писала «Северная пчела». Так, уже 23 октября из Сербии сообщали о продолжающемся вооружении народа. «Все одушевлены самыми воинственными чувствами, — писал корреспондент. — Везде укрепляют важнейшие стратегические пункты». Спустя несколько дней корреспондент из Белграда отмечал, что требование Омер-паши о проходе турецких войск через Сербию отклонено сербским правительством, которое заявило, что сумеет найти средства охранять свой нейтралитет. Одновременно с ответом Омер-паше Сербия стала укреплять свои границы с Турцией, подтянув туда пушки. Султан направил письмо сербскому князю, в котором спрашивал о позиции сербов во время войны. В ответе от 6 ноября 1853 г. князь Александр указал, что княжество «не может участвовать в борьбе между двумя покровительствующими ему державами и будет соблюдать строгий нейтралитет». А для его поддержания он объявил народу,
102 И.В. Чуркина
чтобы «все сербы, способные носить оружие, были готовы явиться на первый зов своего правительства»28. Уверенность, что свой нейтралитет Сербия вынуждена будет защищать, не была напрасной: в конце ноября турецкие войска вторглись в Сербию из Боснии. Сербы отразили нападение, уничтожив 50 турок. Сербское правительство выразило протест белградскому паше, и тот письменно обещал, что «на будущее время турки будут уважать сербскую границу»29. Белградский паша решил все-таки обезопасить себя от сербов, и уже 5 декабря в Белград прибыло 220 артиллеристов от Омер-паши30. Вопрос о вторжении турецких войск в Сербию оставался открытым, и в декабре 1853 г. князь Александр отправился в старую сербскую столицу Крагуевац для организации там двух новых корпусов в 10 тыс. и 15 тыс. человек31.
Черногория тоже очень волновала турок. В ноябре 1853 г. турецкий отряд в 5000 человек отправился в Грахово. Узнав об этом, черногорцы опередили турок и послали туда 2—3 тыс. человек. Наступление на Черногорию должен был осуществить мостарский паша со своим войском одновременно с боснийцами. Очевидно после поражения турок у боснийских границ мостарский паша не решился напасть на черногорцев. 22 ноября в Черногорию прибыл агент от сербского князя для заключения наступательного союза против турок32. В начале 1854 г. корреспондент «Северной пчелы» из Котора (Каттаро) писал, что черногорцы рвутся в бой с турками, ибо «видят в русских своих единоверных братьев и горят желанием напасть на турок»33. В феврале 1854 г. газета подчеркивала, что Черногория и Сербия «действуют заодно. Порядок и спокойствие господствуют в обоих княжествах»34.
Уже 11 (23) октября 1853 г. русские пароходы были обстреляны турками. 18 (30) ноября под Синопом произошел бой между русской эскадрой под руководством контр-адмирала П.С. Нахимова и турецкой эскадрой под руководством Осман-паши. Русский флот насчитывал 8 кораблей, турецкий — 14. Турецкая эскадра была полностью уничтожена, а Осман-паша был взят в плен. Поражения турецких войск заставили Англию и Францию поспешить на помощь Порте. 15 (27) марта 1854 г.
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны 103
они объявили войну России. Николай I обратился к Австрии и Пруссии с просьбой об объявлении нейтралитета. Однако вместо этого 28 марта 1854 г. Австрия и Пруссия, соратники России по Священному союзу, подписали в Вене протокол, в котором они предписывали вывести войска из Дунайских княжеств. А в мае 1854 г. Австрия по просьбе Турции ввела свои войска в Боснию и Албанию. Она посчитала, что выступить на стороне Англии и Франции для нее гораздо выгоднее, чем оставаться верной союзу с Россией. В декабре 1854 г. Австрия заявила о своем союзе с Францией и Англией.
В феврале 1854 г. Англия и Франция ввели свои эскадры в Дарданеллы. «Северная пчела» поместила большую статью о политике России в Восточном вопросе, написанную «посланником и дипломатическим агентом Его Величества Государя императора в чужих краях». В ней доказывалось, что Россия не виновата в войне с Турцией, а виновато турецкое правительство, которое вмешивалось во внутренние дела православной церкви. Россия же заняла княжества для того, чтобы вести переговоры об этом с Турцией. Появление в Проливах эскадр Англии и Франции вместо того, чтобы способствовать примирению России и Турции, содействует обострению конфликта между ними35. Когда Англия и Франция в марте 1854 г. объявили войну России, 14 апреля 1854 г. был провозглашен Высочайший манифест, опубликованный уже на следующий день в «Северной пчеле». В нем заявлялось: «Мы не искали и не ищем завоеваний, ни преобладательного в Турции влияния сверх того, которое по существующим договорам принадлежит России». Далее в манифесте указывалось, что Англия и Франция имеют своей целью обессилить Россию, а несогласия ее с Турцией для них вопрос второстепенный. Россия «ополчилась не за мирские выгоды: она сражается за веру христианскую и защиту единоверных своих братий, терзаемых неистовыми врагами»36.
Вообще уже с начала 1854 г. регулярно публикуются статьи под общим названием «Восстания христиан на Востоке» — о положении в Сербии и Черногории, их готовности отразить нападения турок, о выступлениях греческих повстанцев, о звер-
104 И.В. Чуркина
ствах турок в отношении христианского населения Болгарии и Боснии и т. д. Одновременно во многих номерах газеты появляются списки российских жертвователей, вносивших средства для раненных солдат, для различных воинских соединений, вообще для нужд армии. Эти списки весьма любопытны. В них наряду с крупными суммами от купечества и дворянских собраний упоминаются пожертвования крестьян и рабочих. При этом пожертвования шли не только деньгами, но и вещами, продовольствием. Так, одесский купец 2-й гильдии Ващенко подарил 200 тулупов, 200 пар рукавиц, 200 пар валенок37; молдавский боярин Александреско — 540 ведер вина; игумен молдавского монастыря архимандрит Кирилл — 300 четвертей ржи и 20 быков; боярин Харлампий — 1200 ведер вина38.
Несмотря на вступление в войну Англии и Франции, черногорцы не потеряли надежды на разгром Турции. Согласно «Северной пчеле», князь Данила приказал черногорским капитанам собирать добровольцев для борьбы с турками. «Черногорцы вооружаются на жизнь и на смерть против врага своего рода и племени и намерены в числе двадцати тысяч человек вторгнуться в Герцеговину и Верхнюю Албанию под начальством самого князя Данила и президента [сената. — И.Ч.] Георгия Петровича. Первый выстрел в Низике, Пиве или Жабляке подает знак к всеобщему восстанию южных славян»39. И это не были пустые слова. На Пасху 1854 г. Данила издал обращение (прокламацию) к жителям Герцеговины, которое полностью было приведено «Северной пчелой». В нем, в частности, говорилось: «Вы слышали, что император российский, отец и защитник всех христиан, ведет войну с Турцией не для своей личной выгоды, но для того, чтоб однажды навсегда свергнуть иго, угнетающее несчастных славян уже четыре столетия». Против мусульман восстали греки, готовы свергнуть его и сербы. Далее в обращении указывалось, что настала минута, когда каждый христианин должен восстать против турок. «И если вы упустите это благоприятное мгновение, вас настигнет угрызение совести и вечный стыд вас будет преследовать. Восстаньте же во имя человечества и истребите своих гонителей!» «Я готов подкрепить славные ваши усилия всеми моими средствами, —
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны 105
обещал Данила, — деньгами, жизненными и боевыми припасами; я все разделю с вами братски, если вы с доверенностью и решимостью восстанете все до одного против непримиримых и гнусных врагов христианства». Данила призывал герцего-винцев сохранить в тайне его обращение и ожидать его сигнала для восстания40. Сами черногорцы вели активные действия против турок. Так, «Северная пчела» перепечатала сообщение загребской газеты, в котором рассказывалось о набеге черногорцев на Пиву, во время которого они увели с собою кадия, сорок быков, 12 лошадей и другую добычу41.
В «Северной пчеле» освещались и события в ряде греческих областей, где против турок сражались повстанцы. В конце 1853 г. вспыхнуло восстание в Эпире. «Северная пчела» регулярно писала о нем. В феврале 1854 г. она указывала, что в восстании участвуют 8 тыс. человек, что оружие им раздается бесплатно42. В марте газета рассказывала о блистательных победах греков в Эпире, о сборе для повстанцев средств среди греческой диаспоры в Лондоне и Сире43. Обычно сообщения о греческих волнениях перепечатывались из иностранных газет. В апреле аугсбургская газета писала о распространении восстания и на другие греческие области. Согласно славянской прессе Триеста, английские и французские газеты сеяли слухи о разъезжающих по Греции и раздающих золото русских эмиссарах. В Эпир, ставший центром греческого восстания, прибывали добровольцы из всех греческих областей, в том числе и из независимой Греции. «Северная пчела» писала и о восстании в Фессалии, куда шла помощь из Эпира и Греции. Однако вскоре греческие повстанцы стали терпеть поражения. Положение осложнялось тем, что англичане и французы требовали от греческого правительства соблюдения нейтралитета, несмотря на это оно продолжало помогать повстанцам44. Вскоре греческое восстание было подавлено. Причиной этого «Северная пчела» называла действия французов. Так, греческий генерал Цавелла, командовавший армией повстанцев, по словам газеты, оставил войска по наущению французского консула в Янине Бертрана. Бегство Цавеллы во многом способствовало поражению восставших. В конце мая французские и англий-
106 И.В.Чуркина
ские войска захватили Грецию. Греческий король вынужден был уволить прежнее правительство и подписать декларацию о нейтралитете. По словам «Северной пчелы», французские войска, вступившие в Афины, афинские горожане встретили неприязненно. В Фессалии повстанцы еще продолжали успешно воевать с турками. Их руководитель Хаджи-Петро 5 (17) июня 1854 г. получил приказ от греческого правительства вернуться в Грецию. В письме к брату он отказался это сделать, следующим образом мотивировав свой отказ: «Греция принуждена теперь к нейтралитету, но будем вести войну и без нее. Бог благословил наше оружие. Этого благословенного свыше оружия мы не сложим, доколе не освободим отечества нашего от ига»45.
В сентябре 1854 г. англо-французские войска высадились в Крыму. Начался новый этап войны, уже проходившей на российской территории. 13 сентября англо-французские войска начали осаду Севастополя, продолжавшуюся 349 дней. Осажденные в городе моряки и местное население сражались мужественно под руководством В.А. Корнилова и П.С. Нахимова, на 11 месяцев задержав вражеские отряды.
Во второй половине 1854 г. из газеты почти исчезают сведения о волнениях среди турецких подданных. Связано это было с победами англо-французских войск в Крыму и с затиханием антитурецких выступлений христиан. «Северная пчела» приводила высказывания немецкой газеты о том, что белград-цы были опечалены успехами союзников, что вести о русских неудачах «повергли всю тамошнюю страну в глубокую печаль, ибо сербы всех сословий почитают русских защитниками своей веры и свободы». Белградский корреспондент «Северной пчелы» подчеркивал, что все эти слухи о якобы мнимых победах союзников распространяются французским консулом в Белграде Сегюром, что приближенные князя думают, что русские нарочно завлекают врагов в западню46.
Кроме сведений о пожертвованиях «Северная пчела» уже в ноябре 1854 г. публиковала статьи о сестрах милосердия, отправлявшихся на фронт для помощи раненым. Этот институт, который впоследствии имел широкое распространение во время Первой и Второй мировых войн в воюющих
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны 107
странах, зародился в период Крымской войны в России. «Северная пчела» рассказала о первом отряде медсестер. 6 ноября 1854 г. из Петербурга через Москву в Крым отправился отряд сестер попечения о раненых и больных в военных госпиталях. Эти сестры принадлежали к Общине Воздвижения Животворящего Креста, учрежденной с соизволения императора под покровительством императрицы и великой княгини Елены Павловны. Первый отряд состоял из 31 сестры и должен был работать под руководством хирурга Н.И. Пирогова. «Цель Крестовоздвиженской общины сестер попечения о раненых и больных, — отмечала газета, — определяется самим названием оной. Сестры попечения из человеколюбивых, известных своим поведением и добросовестностью женщин, русских подданных всех свободных состояний и преимущественно имевших уже случай ходить за больными. Они принимают на себя обязанность находиться при раненых и больных и служить им во имя Христа с полным личным самоотвержением. Поступление в число сестер обязательно на один год». Через несколько дней «Северная пчела» напечатала дополнительные данные о сестрах милосердия. В статье указывалось, что большинство их принадлежит к дворянскому сословию, а их начальница — вдова русского воина Александра Петровна Стахович. «Кроме обязанности сестер облегчать страдания больных христианским утешением и молитвою, — добавлял корреспондент, — им вменяется в долг выслушивать просьбы и последние желания умирающих и доводить их немедленно до сведения главной начальницы»47.
Положение русских войск на фронте в Крыму становилось все тяжелее. Требовались все новые солдаты для ведения военных действий. «Северная пчела» публиковала сведения о добровольцах. В частности, в конце ноября 1854 г. она поместила заметку о собраниях донских казаков. Они прошли, по словам газеты, с большим подъемом. При чтении приказов наказного атамана казаки кричали: «Идем все! Умрем за батюшку царя белого и за Русь святую! Отмстим туркам за муки единоверных братий наших! Накажем западных христопродавцев!» 1 декабря 1854 г. Николай I объявил новый рекрутс-
108 И.В.Чуркина
кий набор в восточных губерниях — по 10 человек с тысячи48. К середине декабря 1854 г. в «Северной пчеле» был опубликован новый Высочайший манифест. В нем заявлялось, что война со стороны России ведется не из-за честолюбия или желания выгод: «Мы искали единственно сохранения торжественно признанных преимуществ Православной церкви и единоверцев наших на Востоке». Царь отмечал героическую борьбу русских войск, особенно у Севастополя, еще раз подчеркивал, что не желает кровопролития и не отклонит мирных предложений, «если они будут согласны с достоинством Державы нашей и пользами любезных наших подданных»49. Этот манифест Николая I можно рассматривать как попытку начать мирные переговоры. Переговоры о мире начали проводиться уже со второй половины 1854 г. в Вене, однако воюющие стороны так и не смогли договориться. 1 февраля 1855 г. был опубликован Высочайший манифест, в котором Николай I снова заявлял, что его целью является защита прав православных и других христианских народов на Востоке, и изъявлял согласие на переговоры. Поскольку переговоры в Вене шли туго, в этом же манифесте царь объявлял о создании всеобщего государственного ополчения. В него призывались все сословия, платящие подушную подать, кроме купцов, колонистов, евреев50.
18 февраля 1855 г. «Северная пчела» опубликовала первый бюллетень о болезни Николая I. А спустя три дня здесь же появился Высочайший манифест нового царя Александра II, в котором сообщалось о кончине Николая I, последовавшей 18 февраля 1855 г.51
После смерти Николая I в «Северной пчеле» снова стали появляться статьи о положении в славянских землях, подвластных Порте, в новой рубрике «Турецкие дела». Так, было перепечатано из немецкой газеты письмо ее белградского корреспондента о том, что в Сербии якобы действуют русские агенты, которые хотят произвести там волнения. «Северная пчела» отвечала на это, что «сербский народ питает живейшее сочувствие к России, происходящее как по единоплеменности, так и по единоверию и, наконец, по справедливому чувству благодарности», так как все свои права и привилегии княжество по-
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны 109
лучило благодаря России. Вместе с тем газета подчеркивала, что Сербия придерживается по совету России нейтралитета52. Спустя несколько дней в газете была помещена статья о Болгарии. В ней указывалось, что болгары, как босняки и руме-лийцы, свыклись со своим положением. Но они не слились с турками. Вместе с тем, по мнению автора статьи, в душе болгар «таится еще сознание прежней независимости и исторической славы, и потому в благоприятном случае этот народ может восстать поголовно». Далее, утверждал корреспондент, могут восстать и жители Герцеговины, Албании, Фессалии, Эпира и Македонии. Они проникнуты воинственным духом и нуждаются только в оружии. Но самое большое значение имеют сербы, которые очень «чувствительны» к турецкому владычеству и которые «мужественны и храбры, и едва ли найдется во всей Европе другой народ, который был бы так хорошо вооружен и так коротко знал военное ремесло, разумеется, по-своему, как сербы»53. Здесь же корреспондент утверждал, что все православные народы Турции «питают величайшее сочувствие к России». Если бы Россия хотела привлечь их на свою сторону, она должна бы обратиться к сербам, а за сербами поднимутся и другие54.
Но все эти рассуждения о готовности христианских народов Турции поднять восстание в поддержку России не могли быть приняты всерьез русским правительством. 26 февраля 1855 г. Нессельроде объявил циркуляр, который был тоже опубликован «Северной пчелой». В нем говорилось, что царь Александр II поставил перед собой две задачи, завещанные ему отцом. Первая — развитие всех сил «на защиту безопасности и чести России», вторая — заключение мира. Цель России — восстановить мир, утвердить свободу веры и благосостояния на Востоке для всех христиан, отдать придунайские княжества под общее покровительство, обеспечить свободное судоходство на Дунае. В циркуляре указывалось, что Александр II подтвердил инструкции, данные уполномоченным России для переговоров в Вене еще в декабре 1854 г. Вместе с тем в циркуляре подчеркивалось, что Россия не заключит мира, если он не будет соответствовать достоинству короны55.
110 И.В. Чуркина
И в дальнейшем «Северная пчела» по мере возможности освещала события в Черногории, Болгарии, Сербии. Любопытна заметка о посещении французским консулом Гекаром Цетинья и его переговорах с князем Данилой. Гекар советовал князю признать зависимость Черногории от Порты. Князь отказался, заявив: «Эту независимость и свободу почитаю я высшим сокровищем для всего народа, за которое я со всеми моими подданными хочу жить и умереть»56.
Все чаще в «Северной пчеле» помещались известия о событиях на Балканах обычного характера: о строительстве железной дороги от Стамбула до Вены через Сербию, о набегах черногорцев на Герцеговину и т.д.
27 августа 1855 г., после многомесячной героической защиты, русские отряды оставили Севастополь. Это означало поражение России, несмотря на то, что русские имели успехи на Кавказе и держали оборону на северной границе. Через несколько недель после падения Севастополя в «Северной пчеле» появилась статья некоего А. Горяйнова под многозначительным названием «Война только начинается» и с таким же многозначительным эпиграфом: «Потеря Москвы не есть потеря России. Кутузов». Написанная сразу же после захвата Севастополя англо-французскими войсками, она начиналась вопросом: «Кто сказал, что враги взяли Севастополь 27 августа и русские побеждены?» И далее автор пытался доказать, что это совсем не так. Ведь союзники вошли в покинутый всеми город только на третий день после окончания боя. «Союзники не взяли, не могли взять осажденной части крепости, защитники сами оставили ее». В статье указывалось, что взятие Севастополя стоило союзникам года времени, огромных людских потерь и больших денежных затрат. 27 августа не похоже на победу, ибо победители не смели преследовать побежденных. «Не пожару Москвы, а защите Севастополя будут теперь удивляться современники и потомство». Русские защищали свою родину, а французы и англичане нападали. Автор статьи утверждал, что в настоящее время обстоятельства для России те же, что были в 1812 году после оставления Москвы. И далее, рассматривая внешнеполитическое положение России,
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны 111
он приходил к заключению, что властитель Франции Наполеон III напрасно не любит Россию, ибо Франция является ее естественным союзником. Настоящий враг России — Англия, которая «хотя и униженная, не уменьшила злобы своей против России». Англия — зверь, по определению автора статьи, теперь она привязана к французской колеснице, и Европа не захочет ее освободить, «иначе она по-прежнему примется кусать и упиваться кровию чужих народов». «России нужно только терпение, — заключал автор статьи. — Потерпи, родная, и надейся! Ты сильна, ты права, и еще не испорчена ... За нас Бог и с нами царь!»57.
Но падение Севастополя стало не началом, а концом Крымской войны. После смерти Николая I и падения Севастополя русскому правительству пришлось быть более сговорчивым. Еще в начале января 1856 г. «Северная пчела» помещала статьи о победах России. Так, была напечатана статья корреспондента из Гамбурга. «Известие о взятии Карса, — писал он, — привело всю Сербию не только в восхищение, но и в неистовый восторг». Отмечая рост симпатий к России со стороны сербов, корреспондент одновременно указывал, что издатели полуофициальной газеты «Сербске новине» смещены властями из-за перепечатанной ими из «Северной пчелы» статьи. Сделано это было по настоянию французского представителя Сегюра. Русские газеты вообще решено запретить в Сербии, но, по словам корреспондента, на это необходимо согласие сената, «а члены его почти все ревностные славяне»58.
Но уже в начале февраля в газете появилась специальная рубрика «Переговоры о мире». Еще в декабре 1855 г. активным посредником в переговорах выступила Австрия. Переговоры велись в Вене, Австрия год назад объявившая себя союзницей Франции и Англии, предъявила ультиматум России, который рассматривали как предварительные условия заключения мира. Правда, в декабре Россия эти условия не приняла. Но в феврале-марте 1856 г. состоялся конгресс в Париже. На нем с одной стороны выступила Россия, с другой — Османская империя, Франция, Англия, Сардиния, а также Австрия и Пруссия. В основу заключенного 18 (30) марта Парижского
112 И.В. Чуркина
трактата лег ультиматум Австрии. Согласно трактату объявлялась свобода судоходства по Дунаю, устье Дуная передавалось во владение Молдавии, Россия отказывалась от протектората над Сербией, Валахией и Молдавией, протекторат над ними переходил ко всем великим державам. Но наиболее ощутимым ударом по могуществу России было объявление о нейтрализации Черного моря. России и Турции запрещалось иметь там военный флот и военные базы. Это практически отрезало Россию от Черного и Средиземного морей.
После подписания Парижского трактата в «Северной пчеле» был опубликован Высочайший манифест Александра II о прекращении войны. В нем, в частности, говорилось: «Будущая участь и права христиан на Востоке обеспечены... Труды ваши и жертвы были не напрасны»59.
Серия статей в «Северной пчеле», в ближайшие месяцы после заключения Парижского трактата, рассказывала о бесчинствах турок, не желавших считаться с опубликованным турецким султаном гатти-гумаюном, в Болгарии, Македонии, о постоянных стычках черногорцев с турецкими отрядами на границе. Черногория, согласно загребской газете, была недовольна тем, что ее границы не были расширены, а также, что европейскими державами не была признана ее независимость. Расширение ее границ обуславливалось признанием ее вассальной зависимости от турок60. Недовольна была и Сербия. Согласно «Северной пчеле», она хотела представить державам следущие свои пожелания:
1) Дунайские княжества должны иметь постоянный нейтралитет;
2) Княжеская власть в Сербии должна быть наследственной;
3) Армию Сербии нужно увеличить с 2 тыс. до 12 тыс. человек. Средства на ее содержание должны дать налоги, которые Сербия платит Турции61.
Таким образом, материалы «Северной пчелы» довольно правдиво обрисовывали события на Балканах накануне и во время Крымской войны. Ее материалы достаточно объективно показывают, что Парижский трактат не только не
«Северная пчела» о событиях на Балканах накануне и во время Крымской войны 113
уменьшил противоречий на Балканах, но в известной степени обострил их еще больше. Они подтверждают ту оценку результатов Крымской войны, которую дал Ф. Энгельс: «Положение "больного человека"62 стало значительно хуже; христианское население Европейской Турции как греческое, так и славянское более, чем когда-либо, стремится сбросить с себя турецкое иго и более, чем когда-либо, видит в России своего единственного защитника»63.
Примечания
1 Глушковский П. Ф.В. Булгарин в русско-польских отношениях первой половины XIX века: эволюция идентичности и политических воззрений. СПб, 2013. С. 81. 1. С. 132, 134.
2 Северная пчела. 14.02. (№ 36). 1851.
3 Северная пчела. 31.01. (№ 26). 1852.
4 Хитрова Н. И. Черногория в национально-освободительном движении на Балканах и русско-черногорские отношения в 50-70-х годах XIX века. М., 1979. С.92.
5 Северная пчела. 3.12. (№ 271). 1852.
6 Северная пчела. 18.12. (№ 283); 29.12. (№ 289). 1852.
7 Хитрова Н. И. Черногория в национально-освободительном движении... С. 98.
8 Северная пчела. 2.01. (№ 1). 1853.
9 Северная пчела. 20.01. (№ 15). 1853.
10 Северная пчела. 22.01. (№ 17). 1853.
11 Северная пчела. 28.01. (№ 22). 1853.
12 Северная пчела. 14.04. (№ 83). 1853.
13 Северная пчела. 4.02, 5.02. (№№ 27, 28). 1853.
14 Хитрова Н. И. Указ. соч. С. 100, 101.
15 Северная пчела. 27.01. (№ 21). 1853.
16 Хитрова Н. И. Указ. соч. С. 102, 105.
17 Северная пчела. 31.01 (№ 25), 12.02 (№ 34). 1853.
18 Северная пчела. 19.02 (№40), 23.02 (№ 43). 1853.
19 Северная пчела. 24.02. (№ 44). 1853.
20 Северная пчела. 2.03. (№ 47). 1853.
21 Северная пчела. 13.03. (№ 57). 1853.
22 Северная пчела. 13.05. (№ 105). 1853.
23 Северная пчела. 24.06. (№ 139). 1853.
24 Северная пчела. 24.07. (№ 162). 1853.
25 Северная пчела. 5.08. (№ 172). 1853.
26 Северная пчела. 25.08. (№ 186), 5.05. (№ 196), 15.10. (№ 219). 1853.
27 Северная пчела. 22.10. (№ 234). 1853.
28 Северная пчела. 22.10. (№ 234), 10.11. (№ 250), 18.11. (№ 255), 26.11. (№ 263). 1853.
29 Северная пчела. 28.11. (№ 265), 3.12. (№ 269). 1853.
30 Северная пчела. 17.12. (№ 281). 1853.
31 Северная пчела. 29.12. (№ 289). 1853.
32 Северная пчела. 3.12. (№ 269).1853.
33 Северная пчела. 19.01. (№ 14).1854.
34 Северная пчела. 24.02. (№ 44). 1854.
35 Северная пчела. 20.02. (№ 42). 1854.
36 Северная пчела. 15.04. (№ 83). 1854.
37 Северная пчела. 22.03. (№ 66). 1854.
38 Северная пчела. 19.04. (№ 86). 1854.
39 Северная пчела. 24.04. (№ 91). 1854.
40 Северная пчела. 13.05. (№ 107). 1854.
41 Северная пчела. 18.05. (№ 111). 1854.
42 Северная пчела. 24.02. (№ 44). 1854.
43 Северная пчела. 16.03. (№ 61). 1854.
44 Северная пчела. 16.03 (№ 51), 8.04. (№ 80), 15.04. (№ 83), 19.04. (№ 86). 1854.
45 Северная пчела. 13.05. (№ 107), 15.05. (№ 109), 2.06. (№ 122), 7.07. (№ 149). 1854.
46 Северная пчела. 7.10. (№ 224). 1854.
47 Северная пчела. 15.11. (№ 257), 18.11. (№ 260). 1854.
48 Северная пчела. 19.11. (№ 261), 4.12. (№ 275). 1854.
49 Северная пчела. 16.12. (№ 282). 1854.
50 Северная пчела. 1.02. (№ 25). 1855.
51 Северная пчела. 21.02. (№ 36). 1855.
52 Северная пчела. 7.03. (№ 51). 1855.
53 Северная пчела. 16.03. (№ 59). 1855.
54 Северная пчела. 16.03. (№ 59). 1855.
55 Северная пчела. 2.05. (№ 94). 1855.
56 Северная пчела. 8.07. ( № 148). 1855.
57 Северная пчела. 7.11. (№ 245). 1855.
58 Северная пчела. 7.01. (№ 5). 1856.
59 Северная пчела. 21.03. (№ 65).1856.
60 Северная пчела. 13.06. (№ 131). 1856.
61 Северная пчела. 14.09. (№ 203). 1856.
62 «Больным человеком» в политических и дипломатических кругах называли Османскую империю.
63 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 12. М., 1958. С. 637.
