CC BY
144
УДК 316.77 ББК 60.524.224 В 68
О.А. Волосатова,
аспирант кафедры социально-гуманитарных дисциплин Негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Северо-Кавказский социальный институт», тел. 89054182778
Сетевое комьюнити как межкультурное диалогическое пространство
(Рецензирована)
Аннотация. В статье содержится анализ интернет-сообщества как субъекта межкультурных коммуникаций, подчеркивается возрастающая роль виртуального пространства в качестве культурообразующего фактора. Автор ставит своей целью обнаружить новые возможности развития межкультурного диалога, осуществляемого посредством современных сетевых технологий.
Ключевые слова: сетевое комьюнити, виртуальное пространство, межкультурное взаимодействие, социокультурные компетенции, темпоральность, коммуникаци , межкультурный интегративизм, глобализация, информационное общество.
O.A. Volosatova,
Post-graduate student of Department of Social Disciplines and the Humanities, the North Caucasian Social Institute, non-state educational institution of higher education, ph. 89054182778
Network community as intercultural dialogical space
Abstract. The paper provides an analysis of the Internet community as a subject of intercultural communications. The increasing role of virtual space as a culture-forming factor is emphasized. The author takes aim at finding new possibilities of development of the intercultural dialogue which is carried out by means of modern network technologies.
Keywords: network community, virtual space, intercultural interaction, sociocultural competences, temporality, communication, intercultural integrativism, globalization,
information society.
Вряд ли кто-то сегодня возьмется но как сосредоточение серьезных про-
отрицать тот факт, что в современном блем, так и пространство неограничен-
мире сформировалась и активно дей- ных возможностей. Действительно, с
ствует глобальна виртуальна струк- одной стороны, сетевые акторы пред-
тура, определяемая как интернет- ставляют наиболее креативную, соци-
сообщество. Поя вление указанного ально активную часть общества, спо-
феномена не осталось незамеченным собную позитивно вли ять на развитие
научным сообществом, которое, не последнего, а с другой — отдельные
ограничивая сь реализацией отдельных интернет-группы я вл я ют собой доволь-
исследовательских проектов, уже при- но агрессивную, нетерпимую к чужо-
ступило к созданию полномасштабных му мнению, сектантски замкнутую
сетевых теорий[1]. деструктивную среду. Впрочем, при
Даже поверхностный анализ работ, всем разнообразии отношени я к субъ-
тематизирующих сетевое комьюнити, ектам виртуального пространства, сно
позволя ет увидеть в нем одновремен- одно — сетевое комьюнити относится
к числу закономерных реалий информационного общества и явлений генетически соответствующей ей информационной культуры. Данный тезис позволя ет нам поместить сетевые коммуникации именно в поле возможностей, вы я вить их потенциал в решении задач сближения к ультур и повышени я общего уровн толерантности.
Одним из бесспорных достоинств сетевого комьюнити выступает его инде-терминированность, быстрота реакции на возникающие проблемы, предрасположенность к диалогической интеракции. В этом смысле участие в сетевых структурах можно рассматривать как способ социализации, как инструмент интеграции человека в информационное общество, как условие адаптации к посто нно увеличивающимс информационным потокам. Внутрисетевое общение не только стимулирует поиск собственной идентичности, но и делает менее «болезненной» переоценку ценностей, расшир ет социокультурные горизонты.
Одновременно сетевое сообщество продуцирует «новый» я зык в качестве средства межкультурной коммуникации в услови х наступлени глобализации. Прежде всего речь идет о разработке таких дискурсивных практик, которые были бы адекватны трансфор-мировавшейс социальной онтологии
и которые могли бы стать средством самоописани дл виртуального пространства как такового. Не останав-лива сь подробно на рассмотрении природы лингвистических инноваций, отметим только, что язык, используемый для общения в Интернете, во многом утрачивает субъект-объектную дифференцированность, перестает быть носителем объективистских коннотаций, оставая сь при этом вместилищем смыслов.
Одной из особенностей сетевой вер-бальности вл етс то, что концепты виртуального комьюнити адогма-тичны, мобильны и подвержены т.н. смысловой «инфл я ции». В чем-то они близки тому, что подразумевают под бодрий ровскими симул крами, благо-дар я которым становя тся возможными
«взаимные подстановки красивого и безобразного в моде, левых и правых в политике и лжи во всех сообщени я х масс-медиа, полезного и бесполезного в бытовых вещах, природы и культуры на всех уровн я х значени я» [2]. Проникая в межкультурный коммуникативный дискурс, данные концепты не позвол ют декларировать чье-либо культурное превосходство, они артикулируют условность и относительность культурных ценностей, продуцируют императивы плюрализма и терпимости ко всему иному. Это язык именно постиндустриального общества, зык обитателей маклюэновской « глобальной деревни» , пришедшей на смену «эре Гуттенберга».
Дальнейшее укрепление и расширение сетевого сообщества со временем вполне может превратить его в один из важнейших факторов, определяющих тренд цивилизационного развития в целом. Сказанное в полной мере относитс и к перспективам взаимодействия культур друг с другом. Не-смотр на то, что в насто щее врем отдельные этнокультурно окрашенные Интернет-форумы и станов тс ареной раздора и взаимных обвинений, будущность межкультурного интегративизма видится весьма обнадеживающей. К такому выводу нас приводит эмпирически очевидный факт геометрически увеличивающейс аудитории активных пользователей Интернета, равно как и повышение доступности сетевых ресурсов. Вне зависимости от позиции отдельных блогеров или веб-сайтов, расширение виртуального пространства, включение в его сферу новых регионов и социальных групп уже само по себе способно уравн ть шансы цивилизационного развити , предельно сблизить и даже в какой-то степени унифицировать разрозненные культуры, преодолеть асинхронизм в их динамике, заложить основы для создания общей ценностной базы.
Кроме того, технологические и коммуникативные возможности всемирной сети способны придать дополнительный импульс модернизационным процессам. Победа в т.н. «темпоральной
гонке», гонке со временем перестает быть делом добровольного выбора, но приобретает директивный характер. Социокультурный как, впрочем, и любой другой изоля ционизм невозможен в ситуации, когда инноватика становится императивом, реализуемым исключительно в рамках межкультур-ной кооперации. Следует отметить, что именно Интернет выступил законодателем «моды» на инновации во всех сферах жизнеде я тельности социума: политике, экономике, социальной жизни, искусстве.
Участие в сетевых коммуникация х обуславливает возникновение у их субъектов определенных социокультурных компетенций, необходимых дл успешной самореализации в ино-культурной среде. В первую очередь сказанное касаетс специалистов, за-н тых в сфере умственного труда, так или иначе относ я щихс я к т.н. «индустрии познани », дл которых принадлежность к сетевому комьюнити столь же органична, сколь и необходима. Получаемый сетевым актором информационный контент включает в себ две главные составл ющие: собственно профессиональные знани и знани , относ щиес к культуре в самом широком смысле этого слова. Вырабатываема и усваиваема в «онлайновом» режиме информация впоследствии рас-простран етс в «офлайновых» коммуникативных средах.
Возникновение и неуклонное расширение сетевых сообществ представ-л ет собой вполне естественный и закономерный процесс, не содержащий в себе никаких фатальных угроз и вполне укладывающийс в логику развити научно-технического прогресса. Максимум, о чем может идти речь, так это о новой коммуникативной модальности и новых перспективах информационного обмена.
Нет никаких сомнений в том, что к насто щему времени продуцируемое Интернетом виртуальное пространство трансформировалось в одну из полноценных общественных подсистем с собственным социокультурным функционалом. Подобно тому, как товарно-
денежные отношения превратили экономику в подсистему современного общества, а демократи такой подсистемой сделала политику, по вление Интернета обусловило дальнейшее усложнение общественной структуры, введ в ее состав сетевое комьюнити со своими специфическими формами интеракции. Причем информативна и коммуникативная составляющая всемирной сети обнаруживают свое функциональное единство, что крайне важно как для получени необходимых социокультурных компетенций, так и дл их практического применени в повседневном межкультурном общении.
Указанное единство — это то, что отличает информационный продукт, производимый Интернет-средой, от информационного продукта традиционных масс-медиа. Последний лишен субъектности, он исключен из системы «обратной связи» и оказывает исключительно одностороннее воздействие на свою аудиторию. Получатель традиционного медийного контента вл етс пассивным его пользователем, который он не может достаточно надежно апробировать в процессе непосредственного общени со своими инокультурными контрагентами, а следовательно, не может и своевременно содержательно его скорректировать.
Впрочем, в остальном мы можем констатировать тождественность их социального функционала, главная особенность которого состоит в ротации информационного контента, в его обновлении и самовозмещении. Иными словами, речь здесь идет о типовой модели, лежащей в основе любого социального механизма. Продолжая развивать высказанную выше мысль относительно идентичности функционировани всех без исключения общественных подсистем как механизма возмещени и воспроизводства (семья — способ воз-мещени естественной убыли населе-ни , образование — способ воспроизводства специалистов и т.п.), позволим себе оперетьс на известную параллель Н. Лумана, существующую, по мнению последнего, между финансами и информацией. Луман замечает: «Аналогично
тому, как экономика, обособившаяся на основе денежных платежей, порождает потребность возместить потраченные деньги, так и масс-медиа произво-д т потребность замещать избыточную информацию на информацию новую: fresh money and new information — вот центральные мотивы современной общественной динамики»[3].
Одновременно мы можем рассматривать сетевое комьюнити как параллельную общественную структуру, во многом свободную от государственного или иного принудительного вли ни , от того, о чем можно говорить как о культурно-предписанном. И дело здесь не только в простой автономии виртуального сообщества, которое практически невозможно контролировать, но и в том перехвате инициативы, св я зан-ной с присвоением функций контрол , что осуществило сетевое комьюнити. Так, если в традиционном обществе носитель власти являл собой сакральную, идеальную фигуру, то в современном социуме государственный де тель, равно как и люба публична персона, есть, в первую очередь, предмет перманентной критики и открытых обсуждений, человек, лишенный монополии на истинность позиции в социокультурном дискурсе, чьи представлени относительно способа реализации социальной практики в об зательном пор дке станов тс темой дл дискуссий.
Более того, формализованные органы власти все активнее вытесн ютс неформальными структурами вли ни , к числу которых, вне всякого сомне-ни я, принадлежит и сетевое комью-нити. Именно последнему мы об заны резкой минимизацией этатистского присутстви я в жизни современного социума. В этом смысле сетевое комью-нити предстает в виде своеобразного «буфера», демпфирующего воздействие властных институтов, что, в конечном итоге, обуславливает их латентность. Социологическую картину существующего положения дел достаточно наглядно изобразил Э. Гидденс, следующим образом охарактеризовавший принцип властного воздействи в современном обществе: «Существование
власти предполагает наличие властных структур или структур господства, посредством которых власть, «плавно втекающа » в процессы социального воспроизводства (и остающая с я «незамеченной»), функционирует и оказывает свое воздействие» [4].
Трудно переоценить роль сетевого сообщества в качестве социального диагноста, фиксирующего как «здоровье» социума, так и поразившие его «недуги». При этом социальные проблемы не просто констатируют-с я, но и активно обсуждаютс я на разного рода дискуссионных Интернет-площадках. Благодаря бесконечной пространственно-временной пролонги-рованности виртуального пространства, обеспечивается перманентное присутствие проблемы в эпицентре общественного внимани , что обуславливает ее переадресацию структурам власти, причем зачастую уже в виде готового решени .
Таким образом, мы имеем вполне апробированную модель преодоле-ни социокультурной деструкции, чь реализаци происходит при непосредственном участии сетевого сообщества. Ее алгоритм может быть представлен следующим образом:
— возникновение проблемы и ее ло-кализаци на конкретно-эмпирическом уровне;
— инфильтраци проблемы в виртуальное пространство;
— ее конституирование в качестве предмета рефлексии сетевого сообщества;
— выработка общего понимани сути проблемы сетевым комьюнити и формулирование перспектив ее реше-ни ;
— возвращение продукта сетевой интеракции в эмпирическое пространство и его переадресаци властным структурам и общественным институтам;
— институциональное освоение разработанного интернет-сообществом интеллектуального продукта и его включение в непосредственную практику социального управлени .
Представленна нами модель в-ля ется формализацией рассуждений
Н. Лумана, который на примере такого заболевани , как СПИД, рассмотрел действие механизма трансформации помещенной в медийное пространство социальной проблемы. Согласно Лума-ну: «Така тема, как СПИД не вл етс собственным продуктом масс-медиа. Они лишь подхватывают ее, затем, однако, рассматривают ее под таким углом и подвергают такому тематическому развитию, которое не может быть объя снено на основе результатов медицинских исследований и коммуникаций между врачами и пациентами. Публичная рекурсивность обсуждения темы, предпосылки предварительного знани и потребности в дальнейшей информации суть основные и типичные продукты, условия продолжения массмедийной коммуникации; и эта гарантированность публичной рекурсив-ности затем, со своей стороны, делает возможным обратное воздействие на коммуникации во внешнем мире масс-медиа, например, на медицинские исследования или на планирование фармацевтической индустрии, котора в результате политически организованных, обязательных медицинских исследований может достигать миллиардных оборотов» [5].
Впрочем, проведение пр мых аналогий пространства Интернета и его субъектов с традиционными масс-медиа и их референтными группами вр д ли будет оправдано. С точки зре-ни катализации культурообразующих процессов у первых есть как минимум одно неоспоримое преимущество: они в гораздо меньшей степени подвержены манипуля тивному влиянию как со стороны массовой культуры, так и со стороны такой ее ипостаси, как потребительская культура. Не в последнюю очередь это обусловлено «пассивным», менее агрессивным воздействием
интернет-рекламы, взаимодействие с которой носит скорее «добровольный» , чем «принудительный» характер. Если, например, телереклама оказываетс непосредственно имплантированной в соответствующий культурный продукт, периодически замеща его, то реклама глобальной сети не разрушает смысло-
вой целостности основного смыслового контента, а обращение к ней, представленное в качестве «клика» на ту или иную ссылку, вл етс абсолютной
прерогативой интернет-пользовател .
Помимо уже сказанного, нельзя забывать и о том, что реклама, адресован-на телеаудитории, лишена обратной свя зи. Здесь должное позиционируется как сущее, и никакие утверждени я обратного в принципе невозможны. Это резко контрастирует с положением дел на коммуникативном пространстве локализации Интернета, где любой потребительский продукт неизбежно становится предметом обсуждений и даже квалифицированных экспертных оценок. Тем самым снижается накал «потребительской гонки» , поскольку товары неизбежно утрачивают тот символизм и ту знаковость, которыми надел ет их реклама. В конечном счете приобретение того или иного товара оказываетс мотивированным не его виртуальными характеристиками или полубессознательными аналоги ми, а трезвым расчетом и реальными потребностями. Можно сказать, что интернет-рекламе противостоит спонтанно возникающа контрреклама, не только существенно понижающая « градус» потреблени , но и культивирующая альтернативные потребительским ценности.
Целостность, завершенность и «полнота» рекламного дискурса в традиционных СМИ обнаруживает, благо-дар я включенности в систему «обратной св я зи», своего рода «лакуны» при его прив зке к интернет-пространству. Тем самым, во многом оказывают-с утраченными его директивность и безусловность. В первую очередь сказанное относится к разрушению символической стратификации, в рамках которой обладание тем или иным набором вещей ассоциируется, в процессе самоидентификации личности, с ее ролевой или статусной принадлежностью. Преимущественно коммуникативный характер интернет-сообщества формирует такой тренд, в рамках которого социокультурная идентичность достигаетс я не «вещным» обладанием, не участием в процессе потреблени ,
а приверженностью определенным императивам и ценност м, определенным мировоззренческим установкам. Участник интернет-комьюнити признаетс своим отнюдь не по признаку своего материального благополучи . Зачастую это аноним, идентификация которого происходит по принципу дискурсивной индикации, а не в силу «тиранического диктата вещей» (Ж. Бодрийя р).
Развитие межкультурного диалога в сетевом пространстве происходит на фоне неизменного возрастания степеней свободы их субъектов. Виртуальна среда как никака ина создает услови дл самореализации личности в желаемом для нее направлении. Свобода от любой эмпирической зависимости имеет своим следствием не только внутреннее раскрепощение личности, но и признание аналогичного права на свободу и за другими субъектами меж-культурной интеракции.
Разумеетс я, дл я нас небезынтересен вопрос, как участник интернет-комьюнити распор дитс обретенной свободой: пойдет ли он путем «упроще-ни » пол культуры или предпочтет ее «цветущую сложность» (К. Леонтьев)? Однозначного ответа здесь быть не может. Однако, опираясь на некоторые косвенные признаки, мы можем сделать свои выводы. С одной стороны, информатизаци современного социума ведет к его глобализации, а значит, и к социокультурной унификации. Но при этом не следует забывать и о том, что глобализаци — это не только некий культурный монизм, но и возможность приблизить все существующие в современном мире культурные модели друг к другу. Это своеобразное расширение ассортимента культурного продукта, расширение узких горизонтов отдельно вз того этнокультурного « гетто» , это новые коммуникативные возможности и новые перспективы дл творчества.
Впрочем, было бы ошибочным полагать автоматическое предпочтение более сложных образцов культуры более примитивным. Данный выбор будет во многом зависеть от того, насколько успешно пойдет процесс «интернет-социализации». Введение пон ти
«интернет-социализации» требует некоторой экспликации, прежде всего в той части, где артикулируетс его нере-дуцируемость к простой компьютерной грамотности или овладению соответствующими технология ми. Не вдавая сь в подробности, обозначим лишь самые основные измерени указанной разновидности социализации.
Прежде всего речь может идти о т.н. «психологическом измерении» , содержащем в себе требования к психофизиологическому состо нию сетевого комьюнити. Это и психологическа устойчивость пользовател Интернета, открытость, готовность к общению, свобода от «интернет-зависимости», разумный баланс между «онлайном» и внесетевыми практиками.
Еще большее значение дл успешной «интернет-социализации» имеет ее этическое измерение. Последнее включает в себ признание принципа равенства всех культур, толерантность, межкультурный солидаризм, приверженность гуманистическим идеалам. Не допуска мысли о введении какой-либо внешней цензуры в сети Интернет, укажем, тем не менее, на необходимость самоконтрол дл сетевого актора. При этом следует помнить и о тех изменени х, которые произошли в сфере эстетического воспри ти под вли нием распространени интернет-культуры. Констатацию подобных изменений мы встречаем у Н.Б. Маньков-ской, которая не только признает их наличие, но и указывает когнитивное пространство соответствующих изысканий. «Анализ специфики виртуальности, — подчеркивает Маньковская, — в различных видах и жанрах искусства приводит к выводу о вызванных ею существенных трансформаци х эстетического воспри ти . Именно воспри тие, а не артефакт, процесс, а не результат сотворчества оказываютс в центре действи , а следовательно, и теоретических интересов» [6]. Примечательно, что цитируемый нами автор настаивает на комплексном характере под-н той проблематики виртуального, в рамках которой «наиболее значимыми представл ютс процессы виртуализа-
ции психологии воспри ти : флуктуация, иммерсия, конструирование, навигация , персонификация, имплозия, адаптаци я»[7]. И, наконец, третье измерение «интернет-социализации» было бы уместно назвать «компетентност-ным». Пон тие компетентности подразумевает ad hoc достаточный общеобразовательный уровень, необходимую гуманитарную подготовку, социокультурную информированность, знание собственных традиций и культурного наследи , системность познани , аналитические навыки, включенность в процесс непрерывного образовани .
Бесспорным гарантом успешного ведения межкультурного диалога явля -ется факт одновременной принадлежности каждого актора интернет-среды не только к своей собственной культурной традиции, но и к общей дл всех виртуальной культуре. Любой участник сетевых коммуникаций оказываетс глубоко интегрированным в сложную неравновесную систему, состо щую из взаимос-в занных и взаимодополн ющих друг друга компонентов. Дискретность культур в «офлайне» преодолеваетс их континуальностью в Интернете. Законы виртуалистики позвол ют сосуществовать таким бинарным оппозици м, как традици и новаци , Восток — Запад, историческа пам ть и антиципативные устремлени и т.п.
Сетевое комьюнити продемонстрировало способность наделения атрибутивностью диалогизма любую из существующих ныне культур. Интернет поставил под сомнение жизнеспособность и конкурентоспособность той культуры, которая не в состо я нии включитьс в диалогическое общение с иными культурными традици ми с целью обретени взаимопонимани и взаимного обогащени . Логика разви-ти современных сетевых коммуникаций подтвердила правильность вывода, сделанного двадцать лет назад, то есть еще в « доинтернетовскую» эпоху. Суть вывода состоит в том, что «в современную эпоху не может оставаться локальной и замкнутой ни одна из прежде самостоя тельных культур, ни один из прежде живших народов» [8].
Общность самых разнообразных культур, опосредованно подтверждаемая историческими данными или результатами сравнительного зыкоз-нани , демонстрируетс в насто щее врем успешным развитием интернет-общени . Существенно облегчены процедуры культурных заимствований. То, на что ранее требовались дес тки, а то и сотни лет, происходит «здесь и сейчас». Если в прошлом любое заимствование в сфере культуры проходило стихийно, а его последстви трудно поддавались прогнозированию, то теперь оно вл етс преимущественно продуктом тщательной селекции, прошедшей, при этом, всестороннюю апробацию.
Еще одной особенностью современного межкультурного интегративизма вл етс расширение его темпоральных рамок. Традиционный межкультурный диалог мог вестись исключительно между теми или иными культурными параллелями в модусе синхронии. Теперь же технологические возможности витруали-стики позволили регенерировать культуры прошлого во всем их многообразии. Процесс культурного взаимообогаще-ни перешел на новый уровень, прин в форму диалога между прошлыми и настоящими культурами. Одновременно ведетс интенсивный поиск, св занный с моделированием культуры будущего, представленной как неотъемлема часть общего культурного континуума.
В заключение остановимся на еще одном принципиальном дл нас моменте. Наше глубокое убеждение состоит в том, что каждый новый участник сетевого комьюнити не может представл ять собой некую tabula rasa, культурный контент которой есть продукт исключительно онлайн-коммуникаций. Вне всякого сомнения, должны иметь место нека пропедевтика, сопричастность неким культурным пролегоменам, что достига-етс в процессе традиционного прираще-ни социокультурного знани до и вне зависимости от сетевых коммуникаций. Ничто так не способно повысить продуктивность межкультурного диалога, как изначальное знание партнера, как то, что определялось Аристотелем в качестве «радости узнавани ».
Примечания :
1. Мальцева Д.В., Романовский Н.В. О современных сетевых теория х в социологии // Социс. 2011. 18.
2. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М., 2000. С. 55.
3. Луман Н. Реальность массмедиа. М., 2005. С. 38.
4. Гидденс Э. Устроение общества. М., 2005. С. 355.
5. Луман Н. Указ. соч. С. 24.
6. Маньковская Н. Б. Виртуалистика: художественно-эстетический аспект. М., 2004. С. 337.
7. Там же. С. 338.
8. Белый В. «Постмодерн». Генеалогия и значение одного спорного понятия // Путь. 1992. 11. С. 129.
References:
1. Maltseva D.V., Romanovsky N.V. On modern network theories in sociology // Sotsis. 2011. No. 8
2. Baudrillard J. Symbolical exchange and death. M., 2000. P. 55.
3. Luhmann N. The reality of mass media. M., 2005. P. 38.
4. Giddens A. The Constitution of Society. Outline of the Theory of Structuration. M.,
2005. P. 355.
5. Luhmann N. Mentioned work. P. 24.
6. Mankovskaya N.B. Virtualistics: artistic and esthetic aspect. M., 2004. P. 337.
7. Ibidem. P. 338.
8. Bely V. «Postmodern». Genealogy and the meaning of one disputable concept // Put. 1992. No. 1. P.129.
