CC BY
28
УДК 316.647: 316.352
СЕМЬЯ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ И УКРЕПЛЕНИЯ МЕЖЭТНИЧЕСКОГО СОГЛАСИЯ В РЕСПУБЛИКЕ БУРЯТИЯ
© Чимитова Ирина Зоригтоевна, кандидат социологических наук, старший преподаватель Бурятской государственной сельскохозяйственной академии им. В. Р. Филиппова Россия, 670024, г. Улан-Удэ, ул. Пушкина, 8. E-mail: [email protected]
В статье анализируется роль и значение семьи в обществе, ее основные функции. Выполняя свои важнейшие функции по воспитанию подрастающего поколения, семья является одним из факторов, влияющих на характер межэтнических отношений в обществе. Автор рассматривает воздействие семьи на формирование и укрепление межэтнической толерантности личности. Интерпретируются мнения жителей Республике Бурятия об отношениях в их семьях и их отношении к представителям других народов и межнациональным бракам. В условиях Республики Бурятия семья выступает одним из первостепенных положительных факторов формирования и укрепления межэтнической толерантности, так как в семье ребенок усваивает родительские образцы поведения по отношению к окружающим, родительские ценности и нормы. Автор считает, что отношения между двумя коренными народами, двумя главными этносами Бурятии, бурятами и русскими, являются не только межэтнической толерантностью, они гораздо ближе. Этот тип межэтнических отношений автор предлагает называть межэтническим согласием. Существенный вклад в формирование и укрепление межэтнического согласия в этом регионе вносит такой важный социальный институт, как семья.
Ключевые слова: семья, межэтнические отношения, межэтническая толерантность, межэтническое согласие.
FAMILY AS A FACTOR OF FORMATION AND STRENGTHENING OF INTERETHNIC CONCORD IN THE REPUBLIC OF BURYATIA
Chimitova Irina Z., PhD in Sociology, Senior Lecturer, Buryat State Agricultural Academy named after V. R. Filippov
8 Pushkina St., Ulan-Ude, 670024 Russia. E-mail: [email protected]
The article analyzes the role and importance of family in society, its main functions. A family, performing its most important function of educating younger generation, is one of the factors that influence on the nature of interethnic relations in society. The author considers the family influence on formation and strengthening of interethnic tolerance of personality. The opinions of residents in the Republic of Buryatia are interpreted concerning the relations in their families and their attitude towards representatives of other nationalities and towards interethnic marriages. As for the Republic of Buryatia, the family is one of the prior positive factors in the formation and strengthening of interethnic tolerance, since in the family a child acquires parental patterns of behavior to others, parental norms and values. The author considers that relations between two indigenous nationalities, two main ethnic peoples in Buryatia, Buryats and Russians are characterized by not only interethnic tolerance but their relationships are closer. The author offers to call this type of interethnic relations as the interethnic concord. Such an important social institution as the family makes the significant contribution to the process of formation and strengthening of interethnic concord in the region.
Keywords: family, interethnic relations, interethnic tolerance, interethnic concord.
Межэтнические отношения в обществе формируются и развиваются под влиянием различных факторов, одним из которых является семья.
Понятие «фактор» в большинстве справочных изданий определяется как причина и движущая сила. Так, в «Словаре иностранных слов» утверждается, что это слово производно от лат. factor -«делающий, производящий» и раскрывается как «движущая сила, причина какого-либо процесса, явления; существенное обстоятельство в каком-либо процессе, явлении» [1, с. 681].
Можно предположить, что применительно к Республике Бурятия семья выступает существенным обстоятельством и одним из первостепенных факторов того уровня межэтнического взаимодействия, которым характеризуется этот регион.
Для семьи, одного из древнейших институтов общества, свойственна особая система связей, характеризующаяся потребностью людей друг в друге, взаимной ответственностью, единством основополагающих ценностей, общностью быта. Семья - важный агент социализации личности, так как в
ней проходит большая часть времени, закладываются основы характера, усваиваются навыки общения, закрепляются социальные роли отца, матери и т.д., воспроизводятся другие аспекты жизнедеятельности человека и общества. «Самым близким окружением человека с момента рождения является семья. В качестве таковой она в большинстве случаев является и все последующие годы жизни, -пишут И. И. Осинский и Э. В. Гылыкова. - В семье происходит воспитание и формирование ребенка, развитие его способностей и интересов. В семье ребенок усваивает нормы морали и поведения, получает представления об окружающем мире...» [2, с. 261].
Следовательно, этот социальный институт выступает в роли механизма преемственности поколений и передачи социального опыта. Семья выполняет такие социальные функции, как репродуктивная, воспитательная, хозяйственно-экономическая, коммуникативная и др. Она является носителем и транслятором культурных норм, школой нравственности, в решающей степени определяет, каким будет новое поколение граждан. Конечно, есть разные типы семей, и у них разные возможности влияния на детей, но большая часть семей в любых условиях старается выполнять особую миссию -быть для детей источником доброты, любви, доверия и понимания, надежным приютом в самые сложные моменты жизни. По мнению Ф. А. Игебаевой, семья должна стать «оазисом спокойствия, уверенности, создать необходимое для человека чувство безопасности и психологического комфорта, обеспечивать эмоциональную поддержку и сохранение общего жизненного тонуса» [3, с.76]. Однако некоторые семьи мало или совсем не занимаются воспитанием детей, выполняя с разной степенью успешности лишь функции их материального обеспечения.
На современное состояние российской семьи воздействует общая ситуация в стране. Не случайно ее состояние многими авторами оценивается как кризисное, характеризующееся большим количеством разводов, так называемых гражданских браков, неполных семей, высоким уровнем подростковой и молодежной преступности, других проявлений девиантного поведения и социальной аномии. Часть детей вообще лишена преимуществ семейного воспитания, и это является для них самым тяжелым испытанием [4]. В качестве специфических отечественных явлений, отрицательно влияющих на семью, необходимо отметить тяжелое материальное положение многих семей с детьми и пьянство. Все эти негативные явления еще более усугубляются в условиях очередного кризиса, переживаемого Россией в настоящее время.
Все это осложняет процесс приобщения детей к гуманным нормам взаимоотношений между людьми. Тем не менее, сущность семейного воспитания остается неизменной: ребенок усваивает образцы поведения, заложенные в семье. «Эмпирический материал показывает: родительские образцы поведения в отношениях к детям, другим людям в большинстве случаев являются своеобразным эталоном для новых семей (дочерних и сыновних) на протяжении длительного времени. Лишь немногие респонденты (12%) не считают своих родителей примером для себя. Подавляющее большинство (87,9%) видят в них образец поведения в отношении к труду и другим людям» [3, с. 74].
В семье личность усваивает и нормы, связанные с межэтническим взаимодействием. Это служит в дальнейшем базой для осознанно толерантного или интолерантного ее отношения к представителям других этносов, в связи с чем семья может рассматриваться как исходный и первичный фактор формирования межэтнической толерантности. По мере социализации личности установки, нормы и ценности, усвоенные в семье, либо подкрепляются (что происходит чаще), либо корректируются собственным жизненным опытом человека.
Вместе с тем состояние института семьи во многом зависит и от условий конкретного региона, семейных традиций тех или иных народов, характера их взаимодействия. Именно поэтому необходимо остановиться на терминологическом аспекте рассматриваемой проблематики.
Как известно, в советский период существовало явление, которое называлось социалистическим интернационализмом или дружбой народов. По нашему мнению, это, несомненно, была реальность, по крайней мере, в Восточной Сибири, причем не столько директивно внедряемая, сколько отражавшая существо взаимоотношений этносов на протяжении веков и в эпоху СССР. Например, в Бурятии действительно не делалось различий между людьми по признаку их национальной принадлежности, и человек одной национальности представителю другой был, как правило, друг, товарищ и брат, в том числе и в прямом значении последнего слова, так как в Бурятии традиционно немало национально-смешанных семей, многих коренных жителей связывали родственные отношения, многие русские имели предков-бурят и наоборот.
Подобные отношения между коренными народами-соседями во многом сохранилось и в наши дни. Коренные жители Бурятии говорят, например: «Мы все тут сроднились» или «В другом регионе мне не хватало привычных восточных лиц». Эти фразы точно обозначают общность, максимальную
близость людей, отсутствие дистанции, отстраненности, а именно такую дистанцию фиксирует понятие толерантности в качестве исходной точки взаимодействия субъектов. Это качество отмечает также Д. Ц. Будаева: «... в Бурятии национально-смешанные семьи носят достаточно массовый характер и это обусловило широкое распространение родственные связей, отличающихся особой психологической теплотой и теснотой, высокой солидарностью, обеспечивающих, в конечном счете, этнополити-ческую устойчивость многонационального региона» [5, с. 117].
Такая степень общности основ жизнеустройства этносов, сходство и даже взаимопроникновение самых различных сторон образа жизни есть, безусловно, качественно иная, неизмеримо более высокая степень межэтнического согласия, нежели толерантность, пусть и в высших формах ее проявления. Однако понятия интернационализма и дружбы народов почти не используются в современном дискурсе, хотя необходимость в обогащении категориального аппарата обществознания такого рода понятиями имеется. Их применение могло бы восстановить полноту отражения палитры взаимодействия этносов нашей страны, и тем самым был бы признан тот факт, что в данном случае отечественная социальная практика отнюдь не следует за западной. Напротив, в прошлом столетии она дала миру опыт реализации более высокой, чем толерантность, формы межэтнического взаимодействия, которая пока должным образом не концептуализирована. Мы предлагаем называть ее межэтническим согласием.
Специфика Бурятии выражается и в том, что к числу особенностей национального характера титульного народа республики относится особая значимость семейных и родственных связей, уважение к предкам, старшим членам семьи, заботливое отношение к детям.
Для оценки исходных условий формирования норм межэтнического взаимодействия, которые, как правило, закладываются в семье, в анкету при проведении нами социологического исследования жителей г. Улан-Удэ [6] был включен вопрос-индикатор об отношениях в семье. Характер таких отношений влияет и на восприятие норм и ценностей, которые воспитывают в детях их родители и другие старшие члены семьи.
Подавляющее большинство опрошенных взрослых считают отношения в своей семье очень хорошими (76,1%) и скорее хорошими (18,7%), у более половины респондентов есть родственники другой национальности, а 5,25% сами являются детьми, родившимися в смешанных браках. Наличие значительного количества жителей, у которых есть предки, родственники, друзья другой, нежели они сами, национальности, как отмечалось, - характерная черта Бурятии.
Мнения подростков оказались менее оптимистичными, хотя и у них тоже преобладают позитивные ответы: отношения в семье очень хорошими назвали 60% и скорее хорошими 22%. При такой атмосфере в семье, на фоне традиционно добрососедских отношений в регионе закономерными выглядят результаты исследования школьников Бурятии: большинство опрошенных (82,6%) никогда не сталкивались с запретами или осуждением старших членов семьи относительно дружбы со сверстниками-представителями других национальностей [7, с. 94].
При включении нами в анкету вопросов об отношении к национально-смешанным бракам мы исходили из того, что такие браки являются важным показателем межэтнической толерантности.
Наибольшее количество респондентов-взрослых (38,8%) при ответе на вопрос «Как Вы относитесь к межнациональным бракам?» выбрало ответ «положительно», 22,9% - «скорее положительно, чем отрицательно», 21,5% выразили безразличие, 11,5% ответили «скорее отрицательно, чем положительно» и 5,3% выразили негативное отношение. Таким образом, более 60% респондентов положительно отреагировали на вопрос о межнациональных браках. Вместе с 21,5% тех, кто показал безразличие, доля опрошенных, не выразивших своего негативного отношения к этому явлению, превышает 80%. При выборе вариантов ответов с положительной или безразличной реакцией какой-либо связи с национальной принадлежностью респондентов не обнаружено: и русские, и буряты, и дети из смешанных семей, и представители иных этносов в равной мере показали свою толерантность к данному явлению. Поэтому есть основания говорить об общности данной черты менталитета населения.
Результаты нашего исследования свидетельствуют о том, что при ответе на вопрос «Как Вы относитесь к межнациональным бракам?» больших колебаний нет и по возрасту, кроме того, что среди респондентов, которые предпочли ответ «безразлично», большинство составляет молодежь и люди среднего возраста, в то время как в числе выбравших вариант «скорее отрицательно, чем положительно» выделяется доля респондентов в возрасте 60 лет и старше (около 4%). Прослеживается некоторая дифференциация респондентов по уровню образования. Среди выразивших положительное и скорее положительное отношение к межнациональным бракам преобладают лица с высшим, незаконченным высшим и средним специальным образованием. Сколько-нибудь заметных различий
между представителями полов нет, кроме того, что среди давших однозначно отрицательные ответы несколько больше женщин (5,7%), чем мужчин (4,8%).
Достаточно много подростков (40%) отметило ответ «положительно», 20% - «скорее положительно, чем отрицательно», 26% выразили безразличие к данному вопросу, 10% ответили «скорее отрицательно, чем положительно», 4% выразили отрицательное отношение к межнациональным бракам. Как видим, молодое поколение, с характерным для него максимализмом, оказалось толерантнее в данном случае, чем взрослые респонденты.
Один из вопросов должен был выявить отношение к межнациональным бракам, но уже применительно к близким людям. Наибольшее число респондентов-взрослых - 36,6% - дали ответ «положительно», 23,4% - «скорее положительно, чем отрицательно», 20,3% выбрали вариант «безразлично», 12,3% предпочли ответить «скорее отрицательно, чем положительно» и 7,4% респондентов выбрали отрицательный вариант. При ответе на данный вопрос не обнаружилось тенденции к преимущественно позитивной либо негативной реакции представителей какой-либо национальности на проблему межнациональных браков близких родственников.
Для сравнения приведем данные двух опросов населения Бурятии. В 2005 г. положительный вариант ответа на вопрос об отношении респондента к возможному вступлению сына или дочери в межнациональный брак дали 44,3% опрошенных, нейтральный - 36,5%, негативный - 9,4% [8, с. 31]. В 2009 г. на аналогичный вопрос приблизительно 50% ответили положительно, а каждый десятый опрошенный житель республики выразил негативное отношение [9, с. 19]. Сопоставление результатов этих опросов с нашими показывает возрастание в целом позитивных ответов (60%) по сравнению с 2005 г.(44,3%), снижение числа безразличных ответов с 36,5% в 2005 г. до 20,3% в нашем опросе. Однако имеет место некоторый рост числа респондентов, которые предпочли отрицательный вариант: с 9,4% в 2005 г. до 19,7% по нашим данным. Вместе с тем необходимо учитывать, что однозначно негативный ответ в нашем опросе дали лишь 7,4% горожан, а значительно большее число - 12,3% -предпочло более мягкий вариант неприятия. Таким образом, большое число положительных ответов в проведенном нами исследовании уравновешивается некоторым возрастанием негативных мнений, поэтому какой-либо динамики с 2005 г. не прослеживается.
При распределении ответов по возрасту участников нашего опроса обнаружилось преобладание ответа «безразлично» среди молодежи, респонденты среднего возраста в основном предпочли положительные ответы. В группе респондентов старшего возраста доля тех, кто выбрал вариант «скорее отрицательно, чем положительно» больше, чем при ответе на предыдущий вопрос (4,7%). Очевидно, толерантность, которую лица в возрасте 60 лет и старше проявляют в подавляющем большинстве случаев, снижается при ответах на вопросы относительно межнациональных браков близких родственников. Также наблюдается более высокий уровень межэтнической толерантности людей с высшим, незаконченным высшим и средним специальным образованием. Среди тех, кто выбрал однозначно отрицательные ответы и ответы «скорее отрицательно, чем положительно», несколько больше женщин, чем мужчин. Очевидно, это объясняется большей заинтересованностью женщин вопросами семейных и родственных отношений.
36% подростков при ответе на этот вопрос выбрали вариант «положительно», 16% - «скорее положительно, чем отрицательно», 34% - безразлично, 10% - «скорее отрицательно, чем положительно» и 4% - «отрицательно». В целом выразили одобрительное или нейтральное отношение 86% подростков. Таким образом, позитивное отношение доминирует и у этой возрастной группы.
Все это свидетельствует о том, что подавляющим большинством респондентов межнациональные браки воспринимаются как привычное и нормальное явление.
Приведенные выше результаты коррелируют с данными, касающимися непосредственно характера межэтнических отношений. Ответы на один из ключевых вопросов нашей анкеты «Насколько важна для Вас в отношениях с людьми их национальная принадлежность?» показали, что вариант «не обращаю на это внимания» выбрали 35,9% взрослых участников опроса, а ответ «национальная принадлежность человека для меня скорее не важна, чем важна» - 38,9%, то есть для большинства опрошенных (74,8%) этот признак личности не имеет существенного значения. 15% отметили вариант «национальная принадлежность человека для меня скорее важна, чем не важна», 6,7% респондентов остановились на ответе «национальная принадлежность человека важна для меня», остальные 3,5% затруднились ответить.
В контексте национальности респондентов ответы группируются таким образом. Из ответивших «не обращаю на это внимания» 25,1% составили русские, 7,8% - буряты, 2,1% - дети от смешанных русско-бурятских браков и 0,9% - представители других национальностей. Среди выбрав-
ших вариант «национальная принадлежность человека для меня скорее не важна, чем важна» 28,2% русских, 7,4% бурят, 1,9% детей от смешанных русско-бурятских браков, 1,4% представителей других национальностей. В числе ответивших «национальная принадлежность человека для меня скорее важна, чем не важна» 7,4% русских, 6,1% бурят, 1,1% детей от смешанных браков и 0,4% представителей других национальностей. Вариант «национальная принадлежность человека важна для меня» выбрали 4,3% русских, 2,2% бурят и незначительное число детей от смешанных браков и представителей разных национальностей. Следовательно, более половины опрошенных бурят, детей от смешанных браков и представителей национальностей, не относящихся к основным в республике, предпочли два первых варианта ответа. Эти же ответы выбрало и большинство русских респондентов.
Таким образом, полученные данные свидетельствуют о том, что семья выступает положительным фактором формирования и укрепления межэтнической толерантности в республике.
Косвенным индикатором и наряду с этим предпосылкой межэтнической толерантности человека выступает характер его взаимоотношений в среде ближайшего окружения. Для его выявления в анкету был включен вопрос «Каков характер взаимоотношений в среде Вашего ближайшего окружения (друзья, коллеги, соседи и т.п.)?». 60,4% совершеннолетних респондентов отметили вариант «очень хорошие», 25,3% - «скорее хорошие». Итак, более 85% горожан продемонстрировали толерантность, по крайней мере, к своему ближайшему окружению. Ответы подростков на аналогичный вопрос оказались такими: 48% выбрали вариант «очень хорошие», 30% - «скорее хорошие». В целом 78% дали положительные ответы, продемонстрировав довольно высокую для этой возрастной категории тенденцию к бесконфликтному общению.
С учетом всех вышеприведенные данных логичен вывод о высоком уровне межэтнической толерантности населения Бурятии, который можно обозначить как межэтническое согласие. Что же касается семьи, то она является позитивным фактором формирования и укрепления межэтнической толерантности.
Литература
1. Словарь иностранных слов. - СПб.: Виктория плюс, 2008. - 816 с.
2. Осинский И. И., Гылыкова Э. В. Бурятская городская семья на рубеже ХХ-ХХ1 веков: социологический анализ. - Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2003. - 352 с.
3. Игебаева Ф. А. Семья в трансформирующемся российском обществе (на примере Башкортостана) // Социс. - 2014. - № 9. - С.73-76.
4. Сиротство: факторы и условия социальной эксклюзии (опыт социологического исследования) / под ред. П. А. Чукреева. - Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2009. - 130 с.
5. Будаева Д. Ц. Межнациональная и межконфессиональная толерантность народов Бурятии: проблемы формирования и развития. - Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2012. - 268 с.
6. Чимитова И. З. Средства массовой информации как фактор воздействия на уровень межэтнической толерантности // Вестник Бурятского государственного университета. Сер. Философия, социология, политология, культурология. - 2011. - № 14. - С.118.
7. Харитонова С. А., Татарова С. П. Условия и факторы развития толерантности в современном обществе. - Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2011. - 156 с.
8. Межнациональные и этнические вопросы Бурятии: сб. ст. - Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2006. - 132 с.
9. Вопросы сохранения и развития толерантности, проблемы гражданской активности населения Республики Бурятия. - Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2010. - 140 с.
References
1. Slovar' inostrannykh slov [Dictionary of Foreign Words]. St. Petersburg: Viktoriya plyus Publ., 2008. 816 p.
2. Osinskii I. I., Gylykova E. V. Buryatskaya gorodskaya sem'ya na rubezhe XX-XXI vekov. Sotsiologicheskii analiz [Buryat Urban Family at the Turn of 20th-21st Centuries. Sociological Analysis]. Ulan-Ude: Buryat State University Publ., 2003. 350 p.
3. Igebaeva F. A. Sem'ya v transformiruyushchemsya rossiiskom obshchestve (na primere Bashkortostana) [Family in the Transforming Russian Society (on the example of Bashkortostan)]. Sotsis. 2014. No. 9. Pp. 73-76.
4. Sirotstvo: faktory i usloviya sotsial'noi eksklyuzii (opyt sotsiologicheskogo issledovaniya) [Orphanage: Factors and Conditions of Social Exclusion (the experience of sociological research)]. Ulan-Ude: ESSTU Publ., 2009. 130 p.
5. Budaeva D. Ts. Mezhnatsional'naya i mezhkonfessional'naya tolerantnost' narodov Buryatii: problemy formirovaniya i razvitiya [Interethnic and Interreligious Tolerance of Peoples in Buryatia: Problems of Formation and Development]. Ulan-Ude: Buryat State University Publ., 2012. 268 p.
6. Chimitova I. Z. Sredstva massovoi informatsii kak faktor vozdeistviya na uroven' mezhetnicheskoi tolerant-nosti [Media as a Factor Influencing the Level of Inter-Ethnic Tolerance]. Vestnik Buryatskogo gosudarstvennogo uni-
versiteta. Ser. Filosofiya, sotsiologiya, politologiya, kul'turologiya - Bulletin of Buryat State University. Ser. Philosophy, sociology, political science, cultural studies. 2011. No. 14. Pp. 118.
7. Kharitonova S. A., Tatarova S. P. Usloviya i faktory razvitiya tolerantnosti v sovremennom obshchestve [Conditions and Factors of Tolerance Development in Modern Society]. Ulan-Ude: Buryat State University, 2011. 156 p.
8. Mezhnatsional'nye i etnicheskie voprosy Buryatii [Inter-Ethnic and Ethnic Issues of Buryatia]. Ulan-Ude: ESSTU Publ., 2006. 132 p.
9. Voprosy sokhraneniya i razvitiya tolerantnosti, problemy grazhdanskoi aktivnosti naseleniya Respubliki Buryatiya [Conservation and Development of Tolerance, Problems of Population Civil Activity in the Buryat Republic]. Ulan-Ude: Buryat State University, 2010. 140 p.
