CC BY
30
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2016. № 4 (12). С. 99-104.
УДК 39
И. В. Чернова
СЕМЬЯ И ХОЗЯЙСТВО ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ОМСКОГО ПРИИРТЫШЬЯ В 1930-1950-е гг.
ПО ДАННЫМ ПОХОЗЯЙСТВЕННЫХ КНИГ*
Рассматривается структура, численность, история семей и хозяйственный комплекс восточнославянского населения Омского Прииртышья в 1930-1950-е гг. Основным источником являются данные первичного государственного учёта, позволяющие провести сравнительный анализ указанных характеристик на протяжении предвоенного, военного и послевоенного времени. Кроме того, данное исследование даст возможность осветить проблемы семейных разделов и направления перемещения населения в указанный период из / в регион.
Ключевые слова: Омское Прииртышье; похозяйственные книги; семья; хозяйство.
I. V. Chernova
FAMILY AND HOUSHOLD OF EASTERN-SLAVIC POPULATION
OF OMSK PRIIRTYSHJE IN 1930-1950 YEARS ACCORDING TO THE DATA OF RURAL HOUSEHOLD REGISTER
Author of the article considers materials about structure, number, history of families and an economic complex of the East Slavic population of the Omsk Priirtyshje in the period of 1930-1950 years. Data of primary state account are the main source of this research because they allow to carry out the comparative analysis of the specified characteristics throughout antebellum, war and post-war periods. This research will give the chance to highlight problems of family parceling and direction of movement of population during the noted period from one region to another.
Keywords: Omsk Priirtyshje; rural household register; family; houshold.
Важную роль в характеристике традиционной культуры играет выявление факторов, влияющих на этнокультурные процессы. В их числе исследователи нередко выделяют этноструктурное развитие, являющееся частью этносоциальной истории, и процессы адаптации. Указанные процессы логичнее всего изучать на материалах локальных сообществ, с тем чтобы затем на их основе проводить сравнительный анализ на примере более крупных региональных общностей. Для реализации данного подхода необходимо использование соответствующего источника, такого как, например, материалы теку-
щего учёта населения. Время их создания приходится на 1930-е гг., верхняя же хронологическая граница обусловлена существующими законодательными нормами и связана с особенностями работы с архивными источниками, содержащими личные данные. Однако для комплексной характеристики населения и процессов его развития будут привлечены материалы, относящиеся к более раннему периоду конца XIX - начала XX в.
Похозяйственные книги являются ценным источником для характеристики демографических и этнокультурных процессов, так как их отличает обязательный характер
* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 14-31-01018 «Однодворцы в Западной Сибири: стратегии социокультурной адаптации локальных групп».
© Чернова И. В., 2016
заполнения, наличие единообразного формуляра и довольно консервативный стиль изменений. На протяжении всего исследуемого периода в структуре книг можно выделить ряд постоянных пунктов: данные о составе домохозяйства с подробной характеристикой включённых в него людей (год рождения, грамотность, место работы, степень родства по отношению к главе семьи), описание хозяйства и жилища. В числе пунктов, претерпевших изменения, обозначим наличие отметки о прошлом хозяйства (бедняк, середняк, зажиточный или кулак), дату вступления в колхоз, данные о произошедших семейных разделах. Большая часть используемых нами книг хранится в архивных отделах районных администраций, и лишь отдельные экземпляры - в сельских советах на местах.
Все перечисленные факторы, по нашему мнению, могут способствовать расширению возможностей использования похозяйствен-ных книг в сравнительных исследованиях. Однако, как и любой источник, тесно связанный с фискальной политикой государства, похозяйственные книги имеют недостатки, затрудняющие работу с ними. В них, например, часто присутствует неполная или недостоверная информация, так как при проведении учёта население старалось скрыть истинные размеры хозяйства. Кроме того, приведённая в них информация не всегда носит актуальный характер, так как различные жизненные обстоятельства (семейные разделы, смена места жительства и т. п.) не всегда оперативно отражались в документах. Именно поэтому, для их верификации и дополнения, необходимо использовать и иные виды источников: данные интервью, полученных в ходе работы этнографических экспедиций, архивные материалы, а также визуальные источники. Также необходимо отметить и хронологическую неоднородность материала: наименее представленной оказалась первая половина 1930-х гг., чуть больше материала относится к концу 1930-х - первой трети 1940-х гг., самым же «солидным и представительным» оказался период конца 1940-х - начала 1950-х гг.
На формирование хозяйства и семейной структуры оказывали влияние природно-географические условия, этносоциальные процессы, чересполосный характер прожи-
вания разных групп славянского населения и ряд других факторов. Именно поэтому наиболее интересными объектами анализа для нас выступают населённые пункты, позволяющие продемонстрировать потенциал и широкие возможности использования по-хозяйственных книг как исторического источника. Среди них можно обозначить д. Но-ворождественку Муромцевского района, с. Новологиново Колосовского района, с. За-ливино и Черняево Тарского района Омской области, д. Крутиху и с. Крупянка Горьков-ского района. Данные по каждому из перечисленных населённых пунктов иллюстрируют историю взаимоотношений, сложившихся в рамках межгруппового взаимодействия, а также позволяют выявить произошедшие изменения на протяжении двух переходных этапов: сразу после переселения и в момент изменения социально-политической системы в 1930-е - начало 1950-х гг.
В Муромцевском районе основу населения обозначенного населённого пункта составили южнорусские и украинские переселенцы, появившиеся в Сибири в середине -конце XIX в. Сведения о местах выхода сохраняются и до настоящего времени в местной топонимии и бытующих коллективных прозвищах, фиксируемых в полевых этнографических материалах. Так, в д. Новорож-дественке центральная дорога называется местными жителями «казано-тамбовской магистралью», а переселенцы из Тамбовской губернии - «тамбашами» [1]. В числе первой группы оказались и представители социальной группы однодворцев. Состав населения, места выхода и частично пофамильный состав здесь можно установить на основании документов Переселенческого управления и данных Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. [2]. Похо-зяйственные же книги позволяют проследить его судьбу на протяжении следующего этапа социальной и экономической трансформации.
Материалы переписи 1897 г. фиксируют здесь преобладание простых семей при сохранении важной роли неразделённых многопоколенных форм семьи. Здесь преобладают семьи, насчитывающие 6-8 человек, есть семьи, в которых числятся 15-16 человек. Довольно много неразделённых семей с проживающими в них не родственниками -
работниками, квартирантами. Их число составляет около 11 %. Что касается числа детей, в среднем в каждой семье проживает с родителями 2-4 ребёнка.
Наиболее ранними документами текущего учёта населения советского периода были подворные книги. В архивном отделе Администрации Муромцевского района Омской области сохранились подворные книги по нескольким населённым пунктам за 19281929 гг., в том числе и книга по д. Новорож-дественке. Её соотнесение с архивными данными позволяет сделать вывод об успешной адаптации группы южнорусских переселенцев в новых для себя условиях. Именно с этим можно связать проживание на территории деревни значительного числа первосёлов и их потомков на протяжении как минимум трёх десятков лет после их прихода в Сибирь. Среди них можно отметить представителей таких фамилий, как Ерофеев, Синю-гин, Полищук, Шабашев, Руденков, Захору-шин, Богомазов, Булгаков, Дегтярёв, Пичу-гин, Морозов, Попов, Климов, Колдин, Ку-черюк, Бова, Дьяк, Романов, Бондаренко и Сосновский, составляющих костяк русского населения в исследуемой деревне. Большинство из них - выходцы из Казанской, Тамбовской и Курской губерний [3].
Важным маркером успешности адаптации является также состояние жилища и хозяйства. В источниках фиксируется относительно благоприятная ситуация: большая часть жилищ - это дома-пятистенки (21 %) и деревянные избы (42 %), кроме того, на подворье обычно располагается амбар, иногда хлев или баня. В двух хозяйствах отмечены крытый двор, ворота и завозня.
Архивные документы указывают на наличие конфликтных тенденций между русскими и украинскими переселенцами в сфере хозяйственных взаимоотношений [4]. Подворные и похозяйственные книги демонстрируют лишь разницу в социальной и семейной структуре и хозяйственном комплексе указанных групп.
Прежде всего сравним количественные характеристики. Группа русских включала в себя 73 хозяйства, украинцев - 27, глава одного из хозяйств был записан «великороссом», у оставшихся 4 - графа «национальность» не была заполнена. В семейной
структуре русских д. Новорождественки превалировали многопоколенные неразделённые семьи в различных вариантах: совместно могли проживать, например, родители, их взрослые дети со своими семьями, другой вариант - родители, их дети и представители старшего поколения, встречались ситуации, когда в одном хозяйстве записаны 2-3 брата и их семьи с детьми. В общем количестве семей у русских доля многопоколенных неразделённых семей составляла около 57 %. У украинцев их количество было примерно равно числу семей, объединяющих лишь родителей и детей (24 и 23 семьи соответственно). Кроме того, у украинского населения в состав многопоколенных семей обычно входили родители, дети и внуки, иногда снохи. У обеих групп мы имеем возможность наблюдать ситуацию семейных разделов больших патриархальных неразделённых семей, широко распространённых на местах выхода переселенцев. Хронологически большая их часть приходится на 1929-1933 гг. Помимо семейных разделов, материалы книг позволяют наметить брачные круги, охватывающие в основном местное сельское сообщество. Кроме того, фиксируется наличие и межгрупповых браков между русскими и украинцами.
Преобладания простых двухпоколенных семей, когда совместно проживают родители и несовершеннолетние дети, наблюдается и в районах компактного проживания украинцев. В с. Одесском на протяжении 1938-1943 гг., например, их число достигает примерно 67 %. При этом в Одесском мы можем увидеть семьи, насчитывающие 6-7 человек, что достигается за счёт большего количества детей. Это может быть связано и с миграционными процессами: в похозяйственных книгах довольно много записей о выбытии и прибытии семей [5].
Особенности составления источника исключают возможность проведения глубокого качественного сравнения земледелия как одного из направлений хозяйства, так как переписчик фрагментарно заполнил сведения о высеваемых культурах и преобладающей системе земледелия. Тем не менее в д. Ново-рождественке в структуре культивируемых растений преобладают пшеница (её посевы составляли от 1 до 4,5 га), овёс (от 1 до 4 га)
и лён (от 0,4 до 0,8 га). На втором месте по объёму посевов шли рыжик, просо, греча и корнеплоды, в среднем высеваемые на 0,20,7 га. В трёх хозяйствах высевали «ярицу» (яровую рожь). Горох практически не высевался. Подобный набор культур отражал сложившуюся систему питания, с одной стороны, а с другой - был связан с природно-географическими условиями проживания. Об этом свидетельствует, например, преобладание в составе хлебов такой морозоустойчивой культуры, как овёс, а также сохранение двуполья в качестве основной системы земледелия. С другой стороны, большие площади, занятые пшеницей, гречихой и просом, более характерные для южнорусских районов, показывают устойчивость принесённых земледельческих традиций.
Особенностями сложившейся здесь земледельческой системы обусловлен и состав сельскохозяйственного инвентаря, включающего стандартный набор, используемый как русскими, так и украинцами: плуг - 1, бороны - 2, деревянную повозку одноконную - 1, веялку - от :/2 до 1. Кроме того, в составе инвентаря у нескольких семей упоминаются шерстечёска, молотилка, принадлежащая в равных долях хозяйствам Никиты Швидского и Ивана Тыщенко, конная упряжь, жнейка, сани, ходок и сенокоска. При этом отмечается вполне объективная закономерность: чем больше по составу семья, тем большее количество сельхозинвентаря она использует [6].
Однако 1930-е и 1940-е гг. внесли свои коррективы в процессы развития хозяйства и формирования населения. В период 19301933 гг. в д. Новорождественке были «сосланы как кулаки» главы пяти семей, в числе которых оказались и потомки первопоселенцев - Андрей Бова, Григорий Гаврилов, Никита Швидский. Интересно, что репрессии не затронули хозяйство Ивана Тыщенко, совместно владеющего веялкой, молотилкой, сено-коской, а также имеющего на подворье дом, 2 избы, завозню и 3 сарая [7]. Оставшиеся члены семей кулаков предпочли переехать на Алдан, что можно рассматривать в качестве своеобразного защитного механизма, позволяющего избежать репрессий [8].
К 1940-м гг., как видно из похозяйст-венных книг, растёт количество женщин -
глав семей, в то же время наблюдается переход к простым двухпоколенным семьям. Однако по-прежнему остаётся довольно значительным число детей в семье - от 2 до 8. Мы также должны отметить и изменение пофамильного и этнического состава населения. Фамильный состав дополнился такими фамилиями, как Гуляев, Меньщиков, Епанчин-цев, Подопригор, Кайль, Кияница, Гайц, Си-негубов и др. Что касается этнической структуры, материалы иллюстрируют процесс смены групповой принадлежности, происходящий внутри группы украинского населения. В этот период все они записаны русскими. Кроме того, в составе населения появляются немцы Поволжья.
В хозяйственном комплексе сохраняется важная роль земледелия, однако набор культур изменяется: важное место занимают овощи и картофель; информация о высеваемых злаковых и технических культурах уже не встречается. Этот блок становится более унифицированным. Но похозяйственные книги 1949-1951 гг. содержат более подробную информацию о наличии в хозяйстве животных. Правда, сопоставить эту информацию с более ранней не представляется возможным, так как в подворной книге 19281929 гг. только два хозяйства содержат животных: в семье Селезеня насчитывается 1 лошадь, 7 голов крупного рогатого скота, 8 овец / коз и 2 свиньи, чуть меньше скота имеет семья Н. И. Гаврилова (2 лошади, 2 коровы, 2 овцы и 1 свинья) [9].
Наличие схожих тенденций фиксируется и в д. Крутихе и Крупянке Горьковского района Омской области, что, на наш взгляд, обусловлено схожестью процессов формирования этногрупповой структуры, нашедших отражение в архивных документах. В материалах Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. семьи переселенцев из Полтавской (Белоусовы, Манжи-вей и Обло) и Черниговской (Тулуповы) губерний, приписанные к д. Новооболони, числятся в качестве работников в д. Крутихе в хозяйствах Шипициных, Кабаковых и Бон-даренко [10]. Кроме того, в статусе работников обозначены жители с. Крупянка - переселенцы из Орловской (Давыдов) и Рязанской (Краснов) губерний и приписанные к д. Богдановке семьи Ровинских и Козлов
Михаил Максимович (из Черниговской губернии) [11].
В составе населения д. Крутихи выделяется несколько фамильных кланов, среди которых наиболее многочисленными являются Шипицины, насчитывающие 22 семьи, далее следуют семьи Кабановых и Поповых, объединяющие 6 семей, на третьем месте 2 семьи Бондаренко, 3 семьи Качесовых и 2 семьи Овчинниковых. Кроме того, в составе домохозяев д. Крутихи обозначены представители следующих фамилий: Машинский, Екунин, Кулаков, Кавитюк, Русаков, Ефименков, За-городнев, Солодовников, Денисюк, Юдаков, Иванилов, Мартемьянов, Кочетов, Варнав-ский, Волков, Самойлов, Маталасов, Панин, Клевакин, Дмитриев, Колокольников, Решетников, Язовский и Степанов [12].
Изменения в составе населения в 19301950-е гг. можно проследить лишь на примере д. Крупянки, так как наиболее ранняя из имеющихся похозяйственных книг по д. Крутихе относится к 1983-1985 гг. Новым элементом, как в случае с Новорождествен-кой, здесь становятся немецкие переселенцы - семьи Гётте, Герлейн, Гейс, Диль, Гейф-линг. В имеющихся интервью сохраняются представления русского старожильческого населения о времени и обстоятельствах появления немцев в деревне: «Их же выселил Сталин с Поволжья. Потому что, когда они наступали на Волгу, а у них были... Екатерина-царица, они были заняты. все заняли хорошие земли на Волге, Поволжья. Ну а если немец и перешёл бы Волгу, то немец занял бы, они бы все против нас пошли. Их в Сибирь тоже высылали. И часто, как они здесь основались, потом и жили. <...> Немцы все посмешались с русскими, с челдона-ми, переженились там» [13].
Со временем их представители обнаруживаются и в других населённых пунктах. Но, несмотря на появление новой группы, неизменным остаётся преобладание в составе населения старожильческого компонента [14].
Как видно из имеющихся материалов, в конце XIX - начале XX в. в исследуемом районе в старожильческой среде длительное время сохранялись неразделённые многопоколенные семьи, внутри которых также поддерживалась специфическая система взаимоотношений, обусловленная в том числе
и особыми хозяйственными традициями: «У них было, у дедушки с бабушкой, четыре сына и две дочери. Сыновья подрастали, дед был уже тут, они зарабатывали тем, что колодцы копали людям. <...> Вот как мама говорила раньше, вот они построили дом большой, четыре сына, четыре снохи жили вместе. Вот сейчас разве уживутся четыре снохи? Я говорю: "Мам а как же не ругались?" Ничё, нет, не ругались. было распределено так: одна сноха неделю у печки стряпает, изготовит, вторая - коров там доит, третья сноха - чистоту наводит, вот так они неделю та, неделю другая, и вот четыре снохи жили вместе. Потом уже стали отделяться. Жили они когда вместе. это стали коров у них, наверное, коров штук 5 было, может больше, и они считались как богатыми что ли, лошадей сколько было, сколько-то было овец. Потом их раскулачили, дедушку с бабушкой, да, и они дом отобрали у них и хозяйство, потом уехали в город они» [15].
Архивные материалы свидетельствуют о сохранении неразделённых семей в среде старожильческого населения c конца XIX в. по конец 1940-х гг. К сожалению, имеющиеся данные не позволяют в полной мере реконструировать хозяйство населения, так как они фиксируют лишь жилые и хозяйственные постройки. Однако и здесь видно, что неразделённые семьи выделяются на общем фоне. Яркий пример этого обнаруживается в похозяйственных книгах с. Заливино и Чер-няево Тарского района Омской области за 1940-й и 1939-1941 гг., где фиксируется несколько семей, объединяющих до трёх поколений [16]. Здесь процесс разделения семей активизируется с середины 1940-х гг.
Подводя итоги, отметим, что похозяйст-венные книги фиксируют наличие общей тенденции в развитии семейной структуры в среде славянских групп населения в Омском Прииртышье. В период конца 1930-х - начала 1950-х гг. наблюдалось сокращение числа патриархальных неразделённых семей. Лишь отдельные фамильные кланы продолжают сохранять сложную многопоколенную семейную структуру и в последующие периоды. Второй тенденцией стало стремление к унификации хозяйства и жилищного комплекса, что особенно ярко видно на примерах северной и центральной частей Омского
Прииртышья, отличающихся схожими при-родно-географическими условиями. Однако эта тенденция, по нашему мнению, могла существовать лишь «на бумаге», что обусловлено особенностями предоставления материалов для фискальных нужд государства и личными особенностями переписчиков. В целом имеющиеся материалы указывают на положительную динамику в хозяйственной адаптации населения, фиксируя сохранение некоторой локальной специфики в первой половине 1930-х гг., связанной с особенностями ведения хозяйства на «местах выхода». Их изучение позволяет увидеть произошедшие социальные изменения в исследуемый период. Это обстоятельство наиболее ярко иллюстрирует сюжет со сменой групповой принадлежности, а также анализ данных о миграционных потоках населения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ, июль 2016 г.
2. Государственное учреждение Тюменской области «Государственный архив в г. Тобольске» (ГУТО ГАТ). Ф. И417. Оп. 2. Д. 2456.
114 л.; Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 391. Оп. 2. Д. 2. Л. 138-142, 165-172 об.; Там же. Д. 540. Л. 112-112 об.
3. Архивный отдел Администрации Муромцевско-го муниципального района. Ф. 94. Оп. 3. Д. 2. Л. 1-105.
4. РГИА. Ф. 391. Оп. 2. Д. 540. Л. 112-112 об.
5. Архивный отдел администрации Одесского района Омской области. Ф. 8. Оп. 3. Д. 26.
6. Архивный отдел Администрации Муромцевско-го муниципального района. Ф. 94. Оп. 3. Д. 2. Л. 1-105.
7. Там же. Л. 83 об.-84.
8. Там же. Д. 33. Л. 110 об.-111.
9. Там же. Д. 2. Л. 47 об.-48, 57 об.-58.
10. ГУТО ГАТ. Ф. 417. Оп. 2. Д. 3026. 77 л.
11. Там же.
12. Там же.
13. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ, июль 2014 г. (информант 1937 г. р., русский).
14. Архивный отдел Администрации Горьковского района Омской области. Ф. 126. Оп. 3. Д. 18. 50 л.; Д. 19. 26 л.; Д. 21. 26 л.
15. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ, июль 2014 г.
16. Тарский филиал Государственного исторического архива Омской области. Ф. 137. Оп. 1. Д. 1; Оп. 3. Д. 2.
