CC BY
246
УДК 330.43+[314.5:330.16]
Аистов Андрей Валентинович
aaistov@hse.ru
Леонова Людмила Аркадьевна
lleonova@hse.ru
Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» (г. Нижний Новгород)
СЕМЕЙНЫЙ СТАТУС И УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ ЖИЗНЬЮ
В статье рассматривается взаимосвязь субъективных оценок удовлетворенности жизнью с характеристиками респондентов и их окружения. Особое внимание уделено роли семейного статуса и учтены гендерные и возрастные различия. Анализ выполнен на основе данных российского мониторинга экономического положения и здоровья населения Высшей школы экономики (RLMS-HSE).
Ключевые слова: удовлетворенность жизнью, семейное положение, гендерные различия.
Удовлетворенность жизнью - важная психологическая составляющая, достижение которой может считаться необходимой компонентой комфортного мироощущения. Она отражает персональную оценку человеком собственного благосостояния и качества жизни, опирающуюся на субъективно избранные им критерии, возможно, связанные с текущим окружением и прошедшими событиями его жизни. Очевидно, что жизнь большинства людей делится на деятельность, связанную с работой, и деятельность, связанную с личной жизнью, которая для многих ассоциируется с семейными отношениями. Изучение влияния семейного положения на уровень удовлетворенности жизнью является актуальным, так как затрагивает, насколько можно судить по литературе, мало изученные, по сравнению с доходом или работой, факторы, занимающие львиную долю жизненного цикла человека.
Несмотря на всю важность, взаимосвязь между семейной обстановкой и субъективным благополучием относительно редко затрагивается в исследованиях стран с переходной экономикой и часто упоминается в литературе только в качестве интерпретации коэффициента при соответствующей бинарной переменной [9]. Согласно зарубежным источникам, люди, живущие в браке (официально или де-факто), разделяют эмоции друг друга и, в среднем, счастливее, чем одинокие [3; 5; 7].
В начале переходного периода в России, когда вопросы достойных доходов и работы были на переднем плане, размеренность семейной жизни была одним из немногих факторов, позволяющих удержать удовлетворенность жизнью на высоком уровне [8]. Тем не менее «обычное» направление причинности «снизу - вверх» (от удовлетворенности семейной жизнью к общему благополучию) было обратным [7].
Следует отметить, что связь удовлетворенности жизнью с состоянием в браке имеет гендерные различия. Женатые мужчины часто демонстрируют увеличение удовлетворенности по сравнению с категорией «никогда не состоял в браке» [6], это не всегда можно сказать про женщин [2]. Основная ответственность за ведение домашнего хозяй-
ства возложена на женщин, независимо от их статуса на рынке труда. Они с большей вероятностью переутомлены и, следовательно, недовольны.
Политико-экономические преобразования в России привели лишь к небольшим изменениям в гендерном распределении ролей в семье. В социалистических экономиках, особенно - в Советском Союзе, выход женщин на рынок труда был широко распространен из-за стигматизации неработающих граждан и подкреплялся обширным предложением мест в детских дошкольных учреждениях. Хотя следует отметить, что социальное одобрение «двойной роли» не устраняет проблему совмещения работы по дому и работы в формальном секторе, что часто приводит к меньшей приверженности работе вне дома среди женщин. В результате, в рамках переходной экономики, сформировались две модели поведения женщин.
В первом случае, как в Восточной Германии, участие женщин в рынке труда снизилось (после воссоединения Германии) и теперь медленно восстанавливается. Женщины возобновляют борьбу за карьеру, вместо выбора роли домохозяйки в качестве основной. В такой ситуации следует ожидать высокий уровень корреляции удовлетворенности работой и жизнью в целом.
Во втором случае, как в России, ощущается возрождение традиционных семейных ролей. Этот процесс связан с некоторой социальной пропагандой и с сохраняющимися самооценками мужчинами своей роли как основного кормильца. Заметим, что такое мнение не всегда разделяют женщины. Вопрос об удовлетворенности жизнью здесь не столь однозначен. Например, если женщина покидает рынок труда, чтобы оставаться дома (из-за значительного сокращения числа учреждений по уходу за детьми или их дороговизны), это может привести к низкому уровню удовлетворенности жизнью мужчины, если он не в состоянии обеспечить домохозяйство достаточными ресурсами в соответствии с традиционной ролью кормильца.
Целью настоящей работы является исследование взаимосвязи субъективных оценок удовлетворенности жизнью с индивидуальными характеристиками респондентов и их окружения с учетом
Мужчины
Женщины
Год
Год
-----Женатые
Холостые
---- Замужние
Незамужние
Рис. 1. Динамика ответов на вопрос об удовлетворенности жизнью
гендерных различий и различий между возрастными поколениями. В качестве основной гипотезы выдвинуто предположение, что изменение семейно-брачных отношений вносит коррективы в «алгоритм» формирования самооценок.
Исследование состояния счастья выполнено с использованием данных российского мониторинга экономического положения и здоровья населения Высшей школы экономики (RLMS-HSE). Это ежегодное панельное обследование индивидов и домохозяйств, репрезентативно представляющее население России, незначительно смещенное в сторону относительно бедных слоев населения [4]. В анализируемую выборку нами включены респонденты в возрасте 15-72 лет. В рамках настоящего исследования мы не проводили различий между гражданскими и официальными браками.
Ответы респондентов об удовлетворенности жизнью представляют собой упорядоченную дискретную переменную со шкалой, принимающей пять значений (по возрастанию, от 1 до 5): совсем не удовлетворен; не очень удовлетворен; и да, и нет; скорее удовлетворен; полностью удовлетворен.
При делении выборки по гендерному признаку удалось заметить, что мужчины в среднем более счастливы, чем женщины. Мужчины, не состоящие в браке, в среднем более счастливы, по сравнению с женатыми. В отличие от мужчин, среднее значение ответа на вопрос об удовлетворенности жизнью у одиноких женщин ниже, чем у замужних. С целью экономии места, мы не приводим указанные выше описательные статистики, на наш взгляд, интересно, более актуально и информативно выглядит динамика средних значений ответов на вопрос об удовлетворенности жизнью - то есть изменения этих средних во времени. Данная информация представлена на рис. 1.
Точками на рис. 1 показаны средние значения ответов на вопрос об удовлетворенности жизнью для мужчин и женщин (одиноких и проживающих
совместно) для каждого года. Линии показывают аппроксимации соответствующих зависимостей полиномами 8-й степени. Вокруг каждой линии построены 95-процентные доверительные интервалы.
Из рис. 1 видно, что на 5-процентном уровне значимости средние значения ответов на вопрос об удовлетворенности жизнью холостых и женатых мужчин различны с 1995 года по 2001 год: женатые индивиды в этот период были менее удовлетворены жизнью.
Противоположный эффект наблюдался для замужних и незамужних женщин с 2001 по 2010 год: замужние женщины статистически значимо демонстрировали более высокий уровень удовлетворенности жизнью по сравнению с незамужними.
Дополнительно нами был выполнен анализ разностей ответов об удовлетворенности жизнью в год начала совместного проживания (или развода) и в год до данного события. Это позволило судить о возможном влиянии женитьбы (развода) на уровень удовлетворенности жизнью. В результате обнаружен положительный эффект женитьбы для женщин, то есть субъективная оценка удовлетворенности жизнью у женщин после вступления в брак возрастает. У мужчин этот эффект статистически не значим. Эффект развода, как и следовало ожидать, оказался противоположным: развод, в среднем, снижает уровень удовлетворенности жизнью. Данный эффект оказался статистически значимым для мужчин.
Для более строгой проверки описанных выше эффектов нами был выполнен регрессионный анализ. С этой целью использовались логистические модели упорядоченного выбора (табл. 1). Зависимой переменной является ответ респондента о его удовлетворенности жизнью. Среди объясняющих переменных интерес для настоящего исследования представляет бинарная переменная, названная в табл. 1 «Год брака/развода». Она равна нулю в год до наблюдаемого события (брака или развода)
Таблица 1
Логистические модели упорядоченного выбора
Объясняющие переменные и статистики Б рак Развод
Мужчины Женщины Мужчины Женщины
Г од брака/развода 0.170 (0.279) 0 944*** (0.267) -0.600+ (0.379) -0.117 (0.221)
Возраст -0.138** (0.067) -0.325*** (0.076) -0.189** (0.091) -0.103** (0.051)
Возраст2 / 100 0.104 (0.082) 0.341*** (0.096) 0.155+ (0.097) 0.102* (0.055)
Среднее образование 0.911 (1.255) 0.997+ (0.623) 1.770* (1.004) -0.084 (0.608)
Профессионально-техническое образование 0.902 (1171) 1.370** (0.586) 1.165+ (0.721) -0.069 (0.489)
Среднее специальное образование 0.997 (1.188) 1.476*** (0.561) 1.086+ (0.741) 0.090 (0.484)
Высшее образование 0.979 (1195) 2.162*** (0.607) 0.380 (0.773) 0.926* (0.531)
Аспирантура, докторантура 1.482 (1.625) 3.120*** (0.938)
Log (1+Доход) 0.182** (0.072) 0.249*** (0.068) 0.228** (0.101) 0.122** (0.060)
Число детей 0-2 лет -0.529 (0.589) 0.272 (0.442) -1.177 (1.071) -0.395 (0.373)
Число детей 3-6 лет -0.293 (0.355) -1.037 (0.997) -0.209 (0.343)
Число детей 7-17 лет 0.360 (0.450) 0.689** (0.308) -0.791** (0.395) -0.222 (0.187)
Уровень безработицы -0.128** (0.051) -0.055+ (0.040) -0.061 (0.056) -0.059+ (0.036)
Наблюдений 180 220 108 283
Pseudo R2 0.074 0.105 0.114 0.037
Log Likelihood -248.2 -298.0 -138.1 -395.1
39.6 69.6 35.6 30.5
В скобках указаны стандартные ошибки. Уровни значимости: + - 20%, * - 10%, ** - 5%, *** - 1%.
и равна единице в год данного события. Для исключения влияния других факторов на корреляцию брака и развода с удовлетворенностью жизнью, в модель включены следующие объясняющие переменные: возраст (и его квадрат), уровень образования (бинарные переменные), логарифм дохода (добавление единицы под логарифмом сохраняет в выборке респондентов с нулевыми доходами), число детей, уровень общей безработицы в регионе проживания респондента (по данным Федеральной службы государственной статистики). В табл. 1 (по колонкам) приведены оценки параметров соответствующих регрессий на выборках мужчин и женщин, вступивших в брак и расторгнувших брак в течение 1994-2009 гг.
Оценки подтвердили статистическую значимость отмеченных выше положительного влияния женитьбы на удовлетворенность жизнью женщин и отрицательного влияния развода на удовлетворенность жизнью мужчин (см. первую строку в табл. 1) при контроле на изменения остальных объясняющих переменных, включенных в модели.
В качестве дополнительных интересных результатов, представленных в табл. 1, можно отметить наблюдаемую и-образную зависимость удовлетво-
ренности жизнью от возраста как у мужчин, так и у женщин. Кроме этого, удовлетворенность жизнью более образованных женщин выше по сравнению с менее образованными женщинами, особенно это заметно на фоне заключения брака. У мужчин статистически значимая обратная зависимость наблюдается на фоне развода. Как и следовало ожидать, удовлетворенность жизнью положительно коррелирует с доходом. Женщины, имеющие взрослых детей (7-17 лет, согласно табл. 1), испытывают в среднем более высокую удовлетворенность жизнью в случае заключения брака, по сравнению с остальными категориями женщин. У мужчин наличие взрослых детей лишь усугубляет снижение удовлетворенности жизнью при разводе.
Отмеченная выше и-образная зависимость удовлетворенности жизнью от возраста навела нас на мысль о возможном существовании идеологической составляющей в объяснении связи супружеского статуса с удовлетворенностью жизнью. Возможно, поколение, воспитанное при социализме, придает большую ценность семейным отношениям, и это сказывается на связи удовлетворенности жизнью с их семейным положением? С этой целью в рамках настоящего исследования мы раз-
Рис. 2. Удовлетворенность жизнью поколения 1955-1975 гг. (точки соответствуют рис. 1)
били респондентов на когорты по годам рождения: 1975-1985, 1955-1975 и 1925-1955 годы.
В полном соответствии с представленным выше регрессионным анализом, молодое поколение (причем наиболее ярко это проявилось у женщин) воспринимает жизнь более оптимистично, чем в среднем по всей выборке (без разбиения на когорты). Интересно отметить, что состоящие в браке и мужчины, и женщины 1975-1985 годов рождения, начиная примерно с 2002 года, давали в среднем более высокие оценки удовлетворенности жизнью по сравнению с одинокими респондентами того же пола. То есть гипотезу о влиянии социалистического воспитания на ассоциацию счастливой жизни с состоянием в браке, скорее всего, следует отклонить, поскольку данное поколение вряд ли испытало сильное воздействие социалистической идеологии с провозглашением семьи ячейкой общества. Либо следует принять гипотезу о том, что моральные устои не сильно изменились при переходе России к рыночным отношениям.
Несмотря на сделанную выше оговорку о несущественном влиянии воспитания в разных экономических формациях, разница в восприятии удовлетворенности жизнью различными поколениями все-таки существует. Возможно, это объясняется разницей в накопленном жизненном опыте. Вполне возможно, это опыт проявляется и в различиях восприятия удовлетворенности жизнью людьми, состоящими в браке, и одинокими. Эти различия оказались наибольшими у поколения 1955-1975 годов рождения. Соответствующие иллюстрации приведены на рис. 2.
Из рис. 2 видно, что в рассматриваемой когорте после кризиса 1998 года наблюдается существенное превышение удовлетворенности жизнью в семейных парах по сравнению с одинокими респондентами. С учетом положительной связи дохода с удовлетворенностью жизнью, представленный на
рис. 2 результат хорошо согласуется с известной моделью Г. Беккера [1], в которую заложен принцип максимизации благосостояния при создании семейных пар.
В статье использованы результаты, полученные в ходе реализации проекта №11-04-0055 «Занятость, доверие, удовлетворенность - поиск закономерностей», выполненного в рамках программы «Научный фонд ГУ-ВШЭ» в 2011-2012 гг.
Библиографический список
1. Becker G.S. A theory of marriage: part I // Journal of Political Economy. - 1973. - № 4. - С. 813846.
2. Frijters P., Haisken-DeNew J., Shields M. Money does matter! Evidence from increasing real income and life satisfaction in East Germany following reuni?cation // American Economic Review. - 2004. -№ 3. - С. 730-740.
3. Frijters P., Geishecker I., Shields M., Haisken-DeNew J. Can the large swings in Russian life satisfaction be explained by ups and downs in real incomes? // Scandinavian Journal of Economics. -2006. - № 3. - С. 433-458.
4. Kalugina E., Najman B. Labour and poverty in Russia self-rated perceptions and monetary evaluations // HSE Economic Journal. - 2003. - № 1. - С. 20-49.
5. Molnâr G., Kapitâny Z. Mobility, uncertainty and subjective well-being in Hungary // Institute of Economics, Hungarian Academy of Sciences, Discussion Paper Series. - 2006. - № 5. - С. 1-43.
6. Peiro A. Happiness, satisfaction and socio-economic conditions: some international evidence // Journal of SocioEconomics. - 2006. - № 2. - С. 348-365.
7. Saris W.E. What influences subjective well-being in Russia? // Journal of Happiness Studies. - 2001. -№ 2. - С. 137-146.
8. Saris W.E., Andreenkova A. Following changes in living conditions and happiness in post-communist
Russia: the RUSSET panel // Journal of Happiness 9. Selezneva E. Surveying transitional experience Studies. - 2001. - № 2. - С. 95-109. and subjective well-being: Income, work, family //
Economics Systems. - 2011. - № 2. - С. 139-157.
УДК 330
Александрова Наталья Александровна
Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
natalex_26@mail.ru
ФОРМИРОВАНИЕ КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ ВЫСШЕЙ ШКОЛЫ ПОСРЕДСТВОМ АКАДЕМИЧЕСКОЙ МОБИЛЬНОСТИ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ
Академическая мобильность — одна из важнейших составляющих как конкурентоспособности вузов, так и процесса их интеграции в международное образовательное пространство.
Ключевые слова: высшая школа, конкурентоспособность, академическая мобильность, институционализация.
Одной из особых составляющих конкурентоспособности вузов и важнейших сторон процесса интеграции российских вузов в международное образовательное пространство является академическая мобильность. Современный этап развития академической мобильности в России во многом связан с созданием правовых, экономических и организационных условий, которые призваны обеспечить комплексную поддержку этого направления в рамках всесторонней модернизации высшей школы России. Мобильность студентов и преподавателей является одним из приоритетов образовательной политики и практики европейских стран, важным направлением Болонского процесса. В Лондонском коммюнике министров образования стран-участниц Болонского процесса (2007) в этой связи указывалось: «Мобильность преподавателей, студентов и выпускников является одним из основополагающих элементов Болонского процесса, который создает возможности для личностного роста, развития международного сотрудничества между людьми и институтами, повышая качество высшего образования и научных исследований и вкладывая реальную жизнь в понятие европейского пространства» [1].
Программы академической мобильности могут реализоваться на различных уровнях:
1) государственном (национальном) / субнаци-ональном;
2) университетском (вузовском);
3) индивидуальном.
Исходя из этого, цели и задачи организации академической мобильности напрямую связаны с получением определенных выгод от ее развертывания:
- государством (регионами);
- университетами (вузами);
- работодателями (бизнесом);
- индивидами (студентами и преподавателями).
Основной целью реализации программ академической мобильности считается повышение качества высшего образования.
Специфическими целями являются:
- повышение доступности качественного образования;
- индивидуализация образовательных траекторий;
- повышение эффективности использования ресурсов системы высшего образования в целом и отдельных вузов (консорциумов вузов) в частности;
- повышение конкурентоспособности национальных систем высшего образования на мировом образовательном рынке.
Развертывание академической мобильности действительно во многом обусловлено целью повышения качества высшего образования.
Массовизация высшего образования, быстрый рост студенческого контингента привели к снижению качества образования и исчерпанию традиционных способов его повышения за счет наращивания бюджетных расходов на высшее образование. И сама ускоренная массовизация была реакцией на относительное снижение бюджетных расходов в расчете на одного студента. За счет роста контингента университеты (вузы) стремились обеспечить так называемую «экономию от масштаба». Но в результате попали в порочный круг, когда рост численности студентов вел к дальнейшему снижению расходов государства в расчете на одного студента.
В результате государство постепенно начало частично перекладывать расходы на обучение на других агентов образовательного рынка - семьи, самих студентов, работодателей. Соответственно, стала формироваться модель распределения затрат на образование между фактическими потребителями результатов (выгод) его получения.
Другой стороной указанного процесса становится распределение затрат между производителями образовательных услуг - университетами (вузами)
- и другими образовательными структурами. Выражением данного процесса в определенной мере и является развитие академической мобильности студентов и преподавателей. Начинается концентрация ресурсов университетами (вузами) для по-
