CC BY
3
СЕМЕНОВ А. В ЗАЩИТУ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ Реф. ст.: Семенов А. У одбрану политичке филозофще // Зборник Матице српске за друштвене науке. - Нови Сад, 2022. - Г. 73, -бр. 183(3). - С. 347-359. - URL: https://www.maticasrpska.org.rs/stari Sajt/casopisi/ZMSDN_183.pdf. - (дата обращения: 09.10.2023).
Ключевые слова: Берлин И.; Лейпхарт А.; методология; политическая философия; Ролз Д.; теория консоциальной демократии; теория справедливости.
Для цитирования: Цибизова И.М. [Реф. ст.]) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 3 : Философия. - 2024. - № 2. - С. 134-140. Реф. ст.: Семенов А. У одбрану политичке филозофще // Зборник Матице српске за друштвене науке. - Нови Сад, 2022. - Г. 73, - бр. 183 (3). - С. 347-359.
В статье сотрудника философского факультета им. Филипа Вишнича Приштинского университета с временным размещением в Косовской Митровице А. Семенова освещается развитие политической философии с середины ХХ в. по настоящее время. Рассматриваются ее взаимоотношения с остальными общественными науками1, предмет, методы (рефлексивное равновесие, мысленный эксперимент и релевантное решение) и связи нормативного мышления с позитивной политической наукой2 (с. 347-348).
До XIX в. политическая философия отождествлялась с социологией, рассматривая бытие, универсальное предназначение и
1 Различия между политическими философией и теорией не делается, вопреки существованию мнения о зависимости первой от ценностей общества и нейтральности второй.
2 Позитивной или объяснительной политической теорией называют изучение политики с использованием формальных методов: теории социального выбора, теории игр и статистического анализа.
ожидания человека. После разделения наук пострадала целостность: в каждой из дисциплин дела обстоят все лучше и лучше, но с их развитием встает вопрос о релевантности истины (Дж. Шуш-нич). Проблема состоит не только в аккумуляции знания, но и в предположении о действии в обществе, как и в природе, общих законов: в касающихся человека вещах требование научных методов лишает их глубины и полноты. Каждая общественная наука ищет истину в своем свете и все более обособляется (М. Джурич). Больше всего обособилась экономика, основывающая свои модели на предположении о рациональности и полной информированности человека. Так легко решить, что все имеет свою ценность и измеряется количественно. Homo economicus, фигурировавший у Б. де Мандевиля уже в 1714 г., разрывает связь этики с общим благом и верит, по словам И. Бентама, в «наибольшее добро для наибольшего количества людей. Мандевиль утверждал не только отсутствие торговли без мошенничества и власти без коррупции, но и прогресса без греха: "каждая частица полна греха, даже вся Небесная месса"».
После отделения этики от науки, придания всему количественного измерения и определения прогресса как единственной цели, границы между добром и злом, разумным и безумным становятся все более и более размытыми. Теряет значение «что делать», важно лишь «что существует». В этом болоте политическая философия не нужна. Возможно, не случайно, что низшая точка ее развития связана с проникновением математики в общественные науки (с. 348-349). После попыток Лео Штрауса защитить ее как часть философии, П. Ласлетт поспешил объявить о его смерти как философа. Тогда И. Берлин опубликовал эссе «Существует ли еще политическая теория» и возглавил движение в защиту политической философии, в которое вошли А.Ч. Макинтайр, Р. Дарендорф, Г. Харт, Дж. Покок и Дж. Ролз. Присоединился к нему и П. Ласлетт, возможно, несправедливо осужденный за пораженчество. Хотя его рукописи были самыми мрачными, это скорее отражало бессилие, чем веру в крах политической философии, ставшей частью его жизни. Все эти мыслители вопреки событиям в России противостояли идее сведения политической философии к позитивной науке: «пока существует желание оправдания и объяснения в свете мотивов и причин, а не только функциональных корреляций
и статистических вероятностей, политическая философия не исчезнет с лица земли» (Берлин). «В обществе, где все подчинено одной цели, в принципе, могут существовать лишь дискуссии о оптимальных средствах ее достижения, а касающиеся средств аргументы носить технический, научный и эмпирический характер: они достигаются посредством опыта или наблюдений, или служат неким другим методам для открытия причин и корреляций, сводясь к позитивной науке». Это не означает отказа от социологии, политологии или экономии, но сводит истину, справедливость, законность и свободу к цифрам и корреляциям. В политической философии используются методы позитивных наук, иначе она стала бы частью философии (с. 349). Политическая философия располагается между ними. Позитивные науки устанавливают причинно-следственную связь и отвечают на вопрос «что это», философия - «как должно быть», политическая философия - «что делать, когда существуют разногласия о том, что делать». Эта сентенция проистекает из древнегреческого определения логоса как истины о мире, его смысле и законах, открывающихся только посредством диалога. Идея о диалоге прослеживается от «Эпоса о Гильгамеше»: Т. Седлачек видит в борьбе главного героя с Энки-ду1 компромисс, в результате которого полубог и животное становятся людьми. Борьба символически понимается как акт любви. Диалог подразумевает молчаливое соглашение обеих сторон в том, что их первоначальная позиция не является окончательной. Борьба, любовь и диалог - три стороны одного принципа, содержащего истину. Результатом нежелания одной стороны признать свою неправоту становится причудливая смесь из двух проблем и счастливой случайности. Первая проблема состоит в том, что подобная ситуация дает почву критикам политической философии. Позитивизм проповедует, что политическая теория абсолютизирует одностороннюю, деформированную перспективу общественных событий, имея скорее свободно-аффективный, чем сознательно-теоретический характер. Между тем позитивистская наука продвигает собственную идеологию «конца идеологии». Вторая проблема за-
1 В шумеро-аккадской мифологии - дикий человек, созданный богиней Аруру из глины для противостояния Гильгамешу. Первоначально Энкиду живет в степи и защищает диких зверей от охотников.
ключается в небезосновательности этой критики: из политических теорий рождаются программы и идеологии, всегда выражающие узкие общественные интересы. Идеология напоминает политическую философию, а идеологи создают видимость беспристрастных исследований, хотя ей недостает ясного облика и внутренней консистенции политической философии. Автор термина Антуан Де-сют де Траси в «Началах идеологии» в просвещенческом духе предлагал создать одноименную общественную науку, обладающую тем же статусом, что и естественные.
Политическая философия обрела правила ведения диалога благодаря Дж. Ролзу. Его правила, или научный метод стали фильтром, отделяющим ее от идеологии (с. 350). Этот, по мнению многих, самый значительный политический мыслитель XX в. вместе с группой единомышленников пытался спасти политическую философию. «Теория справедливости» очертила ее методы. В качестве отправной точки мыслитель требует занять позицию под «вуалью незнания», забыв о собственном возрасте, поле, общественном положении, и так выбрать правовые принципы общества. По его убеждению, первым выбранным принципом станут основополагающие права человека: люди откажутся от утилитаризма, поскольку не захотят менять свои права и свободы на экономическую выгоду. Вторым принципом, вопреки желанию защитить наименее преуспевающих членов общества, станет выбор не абсолютного равноправия, но равенства возможностей. При этих условиях принимается социальное и экономическое неравенство, приносящее пользу всем членам общества и связанное с доступными всем рабочими местами и услугами. Методология вдохновляется принципом предварительного суждения, или принципом справедливости. На следующем этапе тестируются импликации идеи с перспективы изначальной позиции. Затем должно достичь консенсуса путем диалога или сравнения соперничающих идей с комментариями, касающимися применения теории (с. 351). Это три взаимосвязанных метода: рефлексивное равновесие, мысленный эксперимент и релевантное суждение. Рефлексивное равновесие начинается с полученного в результате наблюдения или интуиции суждения и состоит в уравновешивании его с теорией. По достижении их непосредственного и очевидного соответствия мысленный процесс завершается. При их частичном совпадении оцениваются и сужде-
ние, и теория: иногда отдельные теоретические принципы меняются в соответствии с суждениями, иногда принципы теории становятся новыми суждениями. Равновесие достигается при согласовании пересмотренной теории с также пересмотренными суждениями.
Мысленный эксперимент - метод, существующий со времен Платона. Его варианты заимствованы Ролзом у И. Канта и его предшественников - Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж.-Ж. Руссо. Ролз и Кант требуют основания общества на договоре его членов, но если у второго цель гипотетического договора - тестирование справедливости закона, первый идентифицирует с ним совокупность правовых принципов.
Два этих метода ставят вопрос о типах суждений, используемых для тестирования политических теорий, а также суждениях политиков и членов рассматриваемого общества. Теоретик, движущийся по стопам Ролза, «открывает» нормативные истины, иногда независимые от социально-политической практики общества. Немногие одарены подобной способностью к абстрагированию: большинство не обладают квалификацией для открытия нормативных истин. В таком случае для развития теорий и существующих политических практик прибегают к суждениям других теоретиков. Согласно А. Санджованни, даже дескриптивная интерпретация требует спецификации. Не существует общего ответа на вопрос, что такое институциональная система, но возможна конкретизация проблем, касающихся целей европейской интеграции или релевантности христианства. Конкретизация подводит к точке соприкосновения политической теории и позитивной политологии. Смесь из исторических фактов, аргументов против суждений теоретиков, представляющих и позитивные науки, и нормативный подход, лучше всего объясняется сквозь призму консенсусной демократии Аренда Лейпхарта, наиболее влиятельной теории с перспективы институционального устройства разделенного общества, развитой в дебатах с представителями интеграционализма (с. 352353). В этой теории предусматривается рассмотрение наиболее разобщенной общественной структуры с оценкой степени сотрудничества отдельных групп. Затем следует фокусировка на общественных традициях с приданием существенного значения культуре взаимопонимания разобщённых групп. Особо важна позиция
элит. Модель Лейпхарта строилась на примере Нидерландов - демократии с разделенным обществом, но стабильной властью. Этот мыслитель воодушевлял на участие в политическом инжиниринге с целью введения или усиления демократических институтов, появившихся в результате консенсуса. При консенсусной демократии лидеры разных общественных групп управляют совместно; в механизме принятия решений существует вето ради невозможности доминирования большинства над меньшинством; избирательная система конципирована по принципу пропорциональности, относящемуся не только к политическому представительству, но и распределению ресурсов; принцип автономии охватывает не только территориальную, но и культурную, и религиозную автономию (с. 353). Коалиционность подразумевает сотрудничество соперничающих сторон при управлении государством. «Полная» консен-сусная демократия требует создания коалиции политических партий, представляющих большинство и сотрудничающих с меньшинствами. Существует также возможность коалиции некоторых партий большинства и меньшинств при оппозиции других. Право вето защищает меньшинства в жизненно важных вопросах. Иногда его можно использовать лишь в определенных случаях. Автономия меньшинств связана с принципом пропорциональности, относящимся к их непропорциональному представительству, которое обеспечивает их участие не только в политических институтах, но и в распределении общественных ресурсов и мест в государственном секторе. Мыслительный процесс начинается с наблюдения: в Нидерландах стабильная власть. Затем анализируются другие общества, обладающие стабильными политическими системами вопреки различиям - это сравнительный метод. Делается заключение: широкая коалиция, право вето, пропорциональность и автономия обеспечивают стабильность власти. Так политическая теория переходит из позитивной в нормативную. Выполнение четырех условий гарантирует переход от дескриптив-ности к предписаниям. В отличие от Ролза, Лейпхарт не использует распространенных в обществе суждений. Ролз открывает нормативные истины, Лейпхарт работает с существующей системой, развивая теорию, противоположную интеграционализму, который основывается на возможности замены существующих национальных идентичности / лояльности локальными таковыми (с. 354-
355). Результат достигается не благодаря пропозициям, регулирующим отношения между вариантами индуктивным или дедуктивным путем, но эмпирически валидным таковым. Существуют опасения, что методы политической философии представляют замкнутый круг: теория строится на основе одних нормативных убеждений, затем тестируется с помощью иных новых убеждений (с. 355). Политическая философия не должна отдаляться от позитивных наук. Доказательство от противного состоит в книге Ноэля Малколма «История Косова», написанной без использования архивных материалов Белграда и Приштины и трудов сербских и югославских историков. Второе обвинение: политическая теория -приглаженная идеология. Политическая теория, если и не открывает новых стандартов, обнаруживает новые нормативные истины. На службе идеологии она, в лучшем случае, представляет благожелательную критику общества. По словам М. Уолцера, следует помнить, что в подобной критике меньше научного знания, чем в надоевших жалобах образованного родственника. Если теория справедливости Ролза представляет своеобразный верх теоретического домена, то Лейпхарта - указывает его нижнюю границу (с. 356-357).
И.М. Цибизова*
* Цибизова Ирина Михайловна - кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела философии ИНИОН РАН; itsibizova@mail.ru (ORCID: 00000003-1428-2152)
