CC BY
103
СЕМАНТИКА МАССОВОГО ПРАЗДНИКА Т.П. Ванченко
В статье рассматриваются основные семантические основания массового праздника, включающие базовые понятийные смыслов, восходящие до структурно-функционального наполнения.
Ключевые слова: праздник, массовый праздник, праздничные концепции, архитектоника и функциональность праздника.
Культуролого-антропологические осо-
бенности праздника представляют собой сложное явление с множеством взаимозависимостей и обусловленностей, многогранностью и чрезмерной вариативностью, что позволяет трактовать его как сложнейшее социальное явление, выстроенное по смысловым, архитектоническим, функциональным, гуманистическим, эмоциональным позициям.
Возникнув в 30-е гг. XIX в., российские теории праздника представлены нескольким концепциям [1].
Праздник как миропонимание есть особая модель формирования картины мира, которая и ритуализирует сознание, и ранжирует социальную жизнь, и производит эмоциональную зарядку-разрядку, и объединяет людей. Морфологическое направление исследований утверждало, что своеобразие народных праздников и праздничной обрядности подчиняется делению года на летний и зимний циклы, причем весна предстает преддверием лета, а осень - зимы. Порядок праздников в продолжении года протекает в виде восходящей кривой, которые образуют двуцикловой праздничный календарь года, в котором доминантами выступают летний и зимний солнцевороты. Этим признавалась определенная миросозерцательная самостоятельность праздника как явления духовной культуры, его относительная независимость от процесса труда.
Значительным вкладом в концептуальные праздничные направления внесла «трудовая» теория праздника, характерная для советской этнографической науки. В ее основе лежит общественно-трудовая деятельность человека, рассматриваемая как основной и единственный источник праздника, его календаря и обрядовых форм. Разновидностью «трудовой» теории является концепция В.Я. Проппа, согласно которой: 1) в основе
народных праздников лежит мифология;
2) обрядово-зрелищным формам праздника
свойственно магическое содержание;
3) праздничные обряды, развлечения и игры -это своего рода модель повседневного крестьянского труда, где праздник является своеобразным его продолжением, свободным (творческим) повторением сложившихся в труде навыков, обычаев, отношений [2].
«Трудовая» теория праздника во многом адекватна рекреативной концепции, которая объясняет происхождение, календарь и содержание праздников. Это особое чередование ритмов труда и отдыха, ответ на потребность в отдыхе [3].
Наиболее концептуально четко представлена теория М.М. Бахтина, в которой праздник есть итоговая форма дублирования труда, он результирует труд, подводит итоги трудового цикла, подготавливает участников праздника к новой фазе трудовой жизни. При этом в нем позиционируется народный идеал жизни, с которым праздник связан изначально [1]. Он, в этом случае, не просто художественное воспроизведение или отражение жизни, а сама жизнь, оформленная игровым способом и, следовательно, связанная с человеческой культурой.
Не отрицая связи праздника ни с трудовой деятельностью, ни с искусством, М.М. Бахтин концентрирует внимание на особой социально-художественной специфике этого феномена, находящегося на границе искусства и реальной действительности. Именно Бахтин М.М. заложил основу для рассмотрения праздника как культурологического явления, выделил наиболее устойчивые его признаки.
Особой популярностью в отечественной науке пользуется игровая концепция праздника, изложенная И. Хейзингой в книге «Человек играющий» (1938), в которой праздник
рассматривается в связи с игрой [4]. Согласно Хейзинге исторический процесс в плане эволюции культуры - это постепенное, но неуклонное вытеснение из нее игрового элемента, начавшееся с XIX в.
Результирующим аспектом можно отметить компаративный анализ праздника в векторе системы дуальностей: будни-праздник, которые образуют квадрат парадигм: «Будни -не праздник, праздник - не будни»; «Будни как праздник, праздник как будни»; «Будни -в празднике, праздник - в буднях»; «Будни есть праздник, праздник есть будни».
Обозначение соотношения понятий «будни» и «праздник» объясняет сам смысл праздника как основания и формы бытия всякой культуры. Это позволяет теоретически исследовать его и утверждать, что наиболее полно праздник проявляет себя как философско-культурологическая категория, культурный универсум, выступающий и в социальном, и в теоретическом, и в технологическом уровнях.
Многоуровневость подтверждается построением праздника, которая чрезвычайно сложна и многообразна. Массовый праздник представляет собой особое действие (действо), в котором участвуют визуальные и звуковые средства, представляющие связную последовательность значимых фактов, имеющих место в самой жизни или совершенно фантазийных. В этом случае все выстроено с использованием знаковых систем, нарративов, сюжетов, фабул, образов-масок, оформления городского праздничного пространства, мифологем и др., которые сразу задают настроение, тон и направленность. Знаковые системы в данном случае представляет собой стройное построение, содержащее различные типы знаков: иконических, знаков-индексов, знаков-символов и др. Знаковая семиотичность не есть архаичное явление, она выстроена вокруг определенного стержня, доминантой которого выступает конкретный сюжет, упорядочивающий все события. Включенность в праздничные действа ставят всех участников в состояние инобытия, принятие той или иной личины-маски, которая и позволяет ему достаточно свободно себя вести.
Маски - необходимый атрибут праздника, который позволяет всем участникам вести анонимную и более свободную, чем в же-
стком социуме, жизнь, независимую от кон-венциальных категорий. При этом само наличие маски выступает как семиотический акт, при помощи которого происходит передача информации того или иного содержания от отправителя-маски к получателю.
Маски-знаки в празднике имеют свою специфику. Если основной единицей в сюжете является языковой знак, то в празднике -пространственный. Участники, предметы, вещи принимают на себя роль знака праздника и его иллюзорного искусства, приобретают в течение действа черты, свойства и особенности, которыми в реальной жизни не обладают. Все, что находится здесь, есть знак. Освобождаясь от принадлежности к реальному миру, пространство превращается в место символического действа. В связи с этим образ-маска есть пространственное знаковое образование, которое позиционирует систему нарративов, куда включены и концепции знака и знаковости, и представления о метарассказах, и визуализация городского праздничного облика, и принятие участниками образов-масок, позволяющих наиболее свободно выражать свои взгляды на мир.
Праздничное действо-произведение является гораздо более сложным, чем литературный текст, что достигается семиотическим многоязычием, где множественные формы наложены друг на друга, создавая особые формы коммуникативных процессов, его комплиментарную нарочитость и др.
Коммуникативный процесс праздника характеризуется многозначностью и разно-направленностью, что резко отличает его от традиционной модели коммуникации, однолинейно направленной от отправителя информации к ее получателю. Исполнитель, создавая оболочку своего персонажа при помощи художественно-выразительных средств, руководствуется отбором характерных знаков, свойственных только данному сценическому существу.
Массовый праздник выстраивается и усиливается определенным праздничным пространством - культурным ансамблем, все пространство города, улицы, района, дома и др. преображается таким образом, чтобы подчеркнуть тематическую направленность атмосферы. Следует отметить, что культурный ансамбль возникает в тех случаях, когда совершается культурная деятельность: люди
создают значимый продукт творческого труда и/или потребляют его. Композиционная организация такого рода творчества обусловлена множеством факторов культурного состояния социума во множестве его свобод и ограничений.
В последнее время все большее количество праздников приобретает значимые масштабы. К массовым их формам - Новый год, Пасха, весенние праздники и др. - преображается все городское пространство, создается специальная световая архитектура, развешиваются специальные рекламы, оформляются множественные елки и другая символика, подчеркивающая смысловое и семиотическое значение события. В силу этого, праздничные системы в структуре городского ансамбля несут в себе человеческую значимость, поскольку являются материализацией и объективизацией социокультурных, художественно-эстетических замыслов, образов, и на всех этапах производства отражают и усваивают возможности субъекта деятельности. Праздничная композиция упорядочивается лишь вокруг ценностного центра человека, одевает его самого и его мир, отражая индивидуальную и родовую меру человека.
Одновременно с этим подчеркиваются и функциональные особенности праздника, которые выстраиваются в смысловые блоки, обозначенные рядом полифункиональных конструктов, выполняющих определенные действия и воздействия на окружающих. Игровая функция выступает как одна из важнейших, в формулировании основных принципов которой важную роль сыграли исследования польского ученого К. Жигульского [5]. Разработанная им теории отмечает, что каждая, постоянно существующая общность, в основу жизни которой положен упорядоченный счет времени, календарь, вносит определенный порядок в игровую сферу праздника. Этот порядок всегда основан на отведении ему определенных моментов времени -отрезков годового цикла. Ввиду того, что «ритм и праздник в качестве узловых моментов времени создают основу календаря», праздник способствует созданию и поддержанию ритмичности и цикличности в функционировании определенного общества. Кроме того, он участвует в конструировании пространства культуры, которое не дано из-
начально, а «созидается усилиями особого рода». Культуроформирующая функция
праздника теснейшим образом связана с исследованием национального менталитета и укорена в национальных традициях. На ее основе создается национальное мировоззрение, идеология, определенный ракурс видения картины мира. При этом массовый праздник является формой культуры, которая не только актуализирует взаимодействие, но и в значительной мере позволяет увидеть присущие разным народам различия в его проявлении. Именно с их помощью - помощью культурных социально-психологических механизмов национального характера - социум осуществляет управление жизнью коллективов, где праздник занимает одно из ведущих мест. В собственно художественном значении праздник выступает лишь тогда, когда он, будучи средоточием исключительно свободной жизнедеятельности, ориентируется на усовершенствование самого человека и развитие культуры. Но одновременно с этим праздник выполняет и чисто техническую, служебную роль, продиктованную социальной системой.
Служебная роль праздника в большей мере реализуется в функции социализации. Именно здесь праздник предстает как емкое текстовое образование, само по себе создающее мощное коммуникативное поле, наделенное множеством смыслов, носителями которых выступают другие элементы культуры, внесенные в него, люди, как носители этих элементов, сценарии развития действия и др. Возможность социализации во время праздников выступает как культурный универсум, позволяющий на фоне высокого эмоционального подъема усваиваться предельно ясно и стойко. Любой акт праздничного поведения индивида социален по своей природе, так как включен через каналы различного порядка в контекст социальной действительности, в функционирование общественной системы. Коммуникация есть наиболее общая, универсальная категория общества, способствующая связи индивидов друг с другом, а также с окружающей социальной и природной средой. Поскольку праздник есть результат локализации общения как во времени, так и в пространстве (причем в особом праздничном пространстве-времени), то это предполагает и особое праздничное общение.
В самом становлении коммуникативной праздничной традиции правомерно выделять ряд этапов или стадий, а при осуществлении культурфилософского компаративного анализа праздников особое значение приобретает критерий эквивалентности сравниваемых объектов или «стадиальный статус соотносимых систем». В процессе осуществления массового праздника происходит глубинная трансляция традиционных ценностей культуры, где внимание акцентируется на конфигурации, в которой своеобразие рассматривается не столько в ракурсе уникальности каких-либо черт, сколько в плане неповторимой композиции составляющих элементов и форм, как специфичных, так и достаточно распространенных. Это означает, что праздник имеет «язык» жестов, движений, звуков, действий (в совокупности составляющий обряд или ритуал), в котором накоплен социальный опыт. Именно с помощью праздника традиционный опыт воспроизводится вновь и вновь и, таким образом, передается во времени от поколения к поколению. Именно сам праздник и, прежде всего, особый обрядовозрелищный язык его культуры предполагает, как условие, известный автоматизм, простое повторение некогда сложившихся образцов или типов поведения. Общественная жизнь и культура в этой или иной мере подвержены известному автоматизму, что выражается в следовании традициям, с помощью которых социальная жизнь ищет дополнительные опоры своей стабильности, что значительно усиливается массовым характером празднеств.
Всякий праздник есть проявление эстетической составляющей культуры. Эстетические традиции - емкое и мощное социальное и культурное наследие, которое передается от поколения к поколению и воспроизводится в течение длительного времени. Сам праздник эстетически организует и переоформляет время человеческой жизни, внося в нее элементы полноты, удовлетворения и гармонии, как бы соизмеряя ее с жизнью общества и с жизнью природы.
С позиций культурфилософского знания эстетические традиции и эстетическая природа праздника могут подразделяться на три типа. Первый тип (традиционный) ориентирован на преобладание воспроизводства уже добытых эстетических ценностей над инно-
вациями, использование инноваций для защиты традиций. Второй (современный или модернистский) направлен на постоянное воспроизводство нового и подчинение традиционных эстетических структур новым содержаниям и формам. Третий (постсовре-менный или постмодернистский) характеризуется сближением противоположных полюсов эстетики традиционной и современной культур.
Адаптивно-компенсаторная направленность праздника связана с удовлетворением социально-психологических потребностей.
Праздник возмещает запретные в будни удовольствия. Будучи особой моделью мира, он наделен иным временем и располагается в ином пространстве. Пребывая на стыке искусства и жизни, демонстрируя взаимодействие между двумя уровнями бытия - реальноэмпирическим и идеально-утопическим,
праздник, в противоположность однообразному и разобщенному семейному укладу, был необходим психологически. В этом качестве праздник выступает как добавление к реальному, будничному миру, посредством которого осуществляется социально-психологический баланс.
Менее признанной, но чрезвычайно распространенной становится функция снятия этических регламентаций. Рассматривая праздник с точки зрения синергетического подхода, можно говорить о нем как о системе, смягчающей или снимающей этические нормативы, которые могут приводить как к позитивному раскрепощению человека, так и выливаться в негативные и криминальные формы, что всегда отслеживает социум. Ре-лаксирование во время праздника обусловлено самой его природой - пребыванием в иллюзорной, выдуманной жизни, которая и выступает как способ снятия напряжения, перенесения неудовлетворенных эмоций с реального объекта на его замещающий, или иллюзорный, выражается данной функцией.
Функции праздника переплетены и взаимосвязаны, поэтому выделение какой-либо одной из них разрывает его целостность как комплексного явления и дает неполное представление о сложной природе данного феномена. В празднике любого типа можно выделить некое ядро (обычно в виде наиболее институционализированных праздничных элементов), а также распределенные по
группам и подгруппам сообщества более частные субкультурные композиции, специфичность которых определяется многими факторами. Кроме того, несводимый к каким-либо однозначным характеристикам, полиморфизм его обусловлен различием мировоззренческих позиций социальных страт того общества, в котором праздник обретает бытование.
6. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986.
7. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. М., 2000.
8. Мазаев А.И. Праздники в социальном пространстве. Методология исследования. М., 1998.
9. Хейзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М., 1992.
10. Жигульский К. Праздник и культура. Праздники старые и новые: Размышления социолога. М., 2006.
Поступила в редакцию 21.01.2008 г.
Vanchenko T.P. Semantics of mass holiday. The article deals with the bases of mass holiday, including basic concept senses, rising up to structure-function filling.
Key words: holiday, mass holiday, holiday conceptions, holiday architectonics and functionality.
