CC BY
96
ВЕСТНИК ПЕРМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
2011 РОССИЙСКАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ФИЛОЛОГИЯ Вып. 3(15)
УДК: 811.111+811Л61Л]’367.332.6
СЕМАНТИКА И СПОСОБЫ ВЫРАЖЕНИЯ ПОДЛЕЖАЩЕГО-ЭКСПЕРИЕНЦЕРА В ЯЗЫКОВОМ СОЗНАНИИ АНГЛИЧАН И РУССКИХ
Екатерина Николаевна Киселева ассистент кафедры иностранных языков, лингвистики и межкультурной коммуникации Пермский государственный технический университет
614990, Пермь, Комсомольский пр., 29. [email protected]
Статья посвящена изучению семантики роли экспериенцера, обозначающего участника события как чувствующего, мыслящего, ощущающего субъекта. Выявляется специфика значений экспериенцера и устанавливается связь подлежащего как носителя этих значений с типом сказуемого и общей структурой предложения в английском и русском языках. Кроме того, в русском языке определяется круг падежных форм, посредством которых репрезентируется то или иное значение подле-жащего-экспериенцера. Формально-семантические особенности подлежащего-экспериенцера рассматриваются как результат специфического отражения представлений о мире англичанами и русскими.
Ключевые слова: подлежащее; семантика экспериенцера; номинативная структура; ролевая структура; языковая картина мира.
Человек непрестанно ощущает, осмысляет, познает окружающий мир и представляет его в виде взаимосвязанных явлений, предметов, свойств, качеств, признаков, отношений. Целостная совокупность образов действительности, переработанная коллективным человеческим сознанием, по определению В.И. Карасика, называется картиной мира [Карасик 2002: 104]. Картина мира «запечатлевает определенный образ мира, который никогда не является зеркальным отражением мира» [Серебренников 1983: 60]. Термин «картина мира» является одним из фундаментальных понятий современных наук -философии, психологии и лингвистики [см.: Па-вилёнис 1983; Дубов 1993; Касевич 1996 и мн. др.]. На основе наивных представлений человека формируются определенные концептуальные образы мира, образующие коллективную систему, находящую отражение в языке какого-либо народа. Философы и лингвисты [см.: Павиленис 1983; Колшанский 1990; Тер-Минасова 2000 и др.] различают концептуальную и языковую картины мира.
Языковая картина мира - это представление «общественного бытия через язык» [Карасик 2002: 118]. Язык интерпретирует мир с учетом общественно-исторического опыта как всего че-
ловечества, так и отдельной нации, последнее и обусловливает специфику определенного языка на всех уровнях системы [Маслова 2001: 64-65]. Тем не менее индивидуальные особенности каждого языка не создают такого представления о мире, которое предельно отличалось бы от представлений другой нации, поскольку наличие схожих черт в представлениях о мире разных народов обусловлено единством окружающей действительности, общей организацией мышления и структурой человеческой деятельности. Указанные сходства создают общность языков прежде всего на семантическом уровне, поскольку, по словам А.Е. Кибрика, именно на этом уровне язык максимально приближен к мышлению и внеязыковой действительности [Кибрик 2001: 202]. Однако, как известно, язык - это система, состоящая из классов лексических и грамматических единиц. Каждый из этих классов выполняет определенные функции, связанные с обеспечением концептуального содержания и определением концептуальной структуры, т.е. грамматические средства «обеспечивают концептуальную рамку, <...> скелет или строительные леса для концептуального материала, выраженного лексически» [Талми 1999: 92]. Как замечают исследователи, наличие тех или иных
© Киселева Е.Н., 2011
37
грамматических явлений в языке обусловлено особенностями мировосприятия народа, т.е. «языки фиксируют в грамматике наиболее существенные концепты для культуры соответствующего народа либо значимо их игнорируют» [Карасик 2002: 208]. О существенной роли языковой формы в осмыслении мира человеком говорил еще В. Гумбольдт [см.: Гумбольдт 2000]. В статье мы остановимся на способах представления подлежащего как одной из составляющих концептуальной рамки языковой картины мира.
Центральной единицей языка, в которой осмысляются те или иные отношения между предметами и явлениями действительности, является предложение. Структура предложения на семантическом уровне отражает структуру той или иной внеязыковой ситуации, которая соотносится с некоторым событием, представленным в виде действия, процесса или состояния, и участников этого события [см.: Кибрик 2001]. Экст-ралингвистическая ситуация выражена в семантической структуре предложения посредством предиката, определяющего тип события, и актантов, служащих прототипами участников события; при этом значение предиката играет ведущую роль в определении всей семантической структуры предложения. На формальном уровне предикат представляет собой сказуемое, выраженное глаголом или глагольно-именным сочетанием. Актанты в семантической структуре обычно распределяются по номерам, при этом первый актант реализуется в формальной структуре как подлежащее, второй и третий - как дополнения.
В семантической структуре предложения та или иная функция участника внеязыковой ситуации подводится языковым сознанием под определенную семантическую роль, или глубинный падеж, под которым понимается «глубинное синтактико-семантическое отношение» актанта к предикату, основанное на обобщенном, типовом представлении функции участника той или иной ситуации [Филлмор 1981: 399-400]. Семантические роли представляют собой одну из базовых категорий, которая входит в состав «семантического представления», или «базисных семантических структур», «принципиальное устройство которых предполагается идентичным в языках» [Кибрик 2001: 202].
Рассмотрим одну из семантических ролей -роль экспериенцера. Экспериенцер - это тот участник ситуации, «чье умонастроение или умственные процессы подвергаются воздействию» [Чейф 2003: 168]: I was impressed - Я был впечатлен. В соответствии с концепцией У. Чейфа актант-экспериенцер может реализовываться в
позиции подлежащего только в условиях события-состояния и события-процесса. Именно здесь наблюдается особое разнообразие способов его выражения, чем и обусловлено изучение подле-жащего-экспериенцера в указанной синтаксической позиции. В английском языке подлежащее-экспериенцер представлено в составе номинативных структур, в русском - номинативных и ролевых.
Как известно, английский и русский языки принадлежат к языкам номинативного типа, однако наблюдаются существенные расхождения в способе кодирования семантического представления ситуации в поверхностной структуре предложения. Это обусловлено тем, что в русском существует комплексная падежная система, в то время как в английском отсутствует регулярная система форм словоизменения. Напомним, что спецификой структур номинативного типа является то, что компоненты предложения занимают свои места в соответствии с синтаксическими позициями, которые образуются посредством системы связей словоформ, и выступают в функции членов предложения. Подлежащее как один из главных членов предложения являет собой «именной член предложения, синтаксический предмет, какой бы ни была его морфологическая принадлежность» [Левицкий 2007: 87]. Сказуемое как второй главный член предложения представляет собой синтаксический признак. В предложении подлежащее и сказуемое соотносятся посредством предикативной связи, при установлении которой происходит приписывание признака предмету и осуществляется формальное уподобление подлежащего и сказуемого. Характерной чертой структур номинативного типа является оформление подлежащего именительным падежом (для английского языка - общим падежом), за которым может быть закреплена любая семантика.
Что касается ролевых структур, то они представляют собой более ранний этап в развитии синтаксической структуры предложения по сравнению с номинативными и включают в себя эргативные, аффективные, активные и локативные структуры [см.: Мещанинов 1975: 201-250; Левицкий 2007: 39-44]. Специфика устройства ролевых структур состоит в том, что компоненты в них организуются не на основе синтаксических позиций, а исходя из семантики глагола, который обусловливает значение и форму предметных составляющих [Левицкий 2007: 52-60]. Следовательно, в создании поверхностной структуры предложений ролевого типа ведущую роль играет семантико-морфологический принцип, в то время как в номинативной - формально-
синтаксический. Поэтому членами предложения, представляющими собой синтаксическое явление, можно считать лишь компоненты номинативного предложения. Мы сохраним данный термин относительно компонентов ролевой структуры, однако будем иметь в виду, что члены предложения ролевой структуры имеют специфические черты. Форма подлежащего в структурах ролевого типа может быть различной и зависит от семантики глагола. Способом идентификации подлежащего в структурах данного типа является первая позиция в предложении [там же: 59]. Предикативная связь в структурах ролевого типа реализуется формой управления.
Согласно концепции А. Вежбицкой, общая тенденция существования номинативных конструкций в языке объясняется агентивным восприятием действительности, т.е. представлением всех происходящих жизненных событий как подвластных нам, находящихся под нашим личным контролем [Вежбицкая 1996: 55-56]. Ролевые же структуры большей частью тяготеют к представлению события независимо от воли человека, особенно явно эта тенденция прослеживается в конструкциях с экспериенцером в главной роли. Кроме того, А. Вежбицкая отмечает, что для русского языка характерна неагентив-ность, имперсональность восприятия мира, т.е. ощущение того, что «людям неподвластна их собственная жизнь, что их способность контролировать жизнь, события ограничена» [Вежбицкая 1996: 33]. Это бессилие человека объясняется тем, что в бессознательном слое укоренено «ощущение мира как образования без четко проработанной и всеобъемлющей структуры», что обусловливает нелогичность, непредсказуемость мира [Мельникова 2003: 117-118]. Эта нелогичность, непредсказуемость влечет за собой непод-властность жизненных событий человеку. Таким образом, в английском языке представление ак-танта-экспериенцера посредством номинативных структур обусловлено агентивным восприятием действительности англичанами. В русском языке тенденция выражать актант-экспериенцер в структурах ролевого типа связана с представлениями русских о неагентивной роли человека в мире.
Для того чтобы выяснить особенности семантики роли экспериенцера и способов ее выражения в английском и русском языках, были проанализированы художественные тексты на обоих языках. Выбор художественных текстов объясняется разнообразием формальных способов передачи семантики экспериенцера в текстах именно этого типа. Путем сплошной и селективной выборки было получено около 750 языковых
единиц (372 в английском и 377 в русском). В русскоязычном материале объем номинативных конструкций с подлежащим-экспериенцером составил около 40%, ролевых - 60%, в англоязычном материале представлены только конструкции номинативного типа.
В исследуемых языках семантические особенности роли экспериенцера представлены довольно разнообразно: экспериенцер как носитель ментального процесса (29% случаев в общем количестве языкового материала: в английском -14%, в русском - 15%); экспериенцер как субъект восприятия действительности (24%: в английском - 15%, в русском - 9%); экспериенцер как носитель психоэмоционального состояния (18%: в английском - 6%, в русском - 11%); экс-периенцер как носитель эмоционального отношения (16%: в английском - 5%, в русском -11%); экспериенцер как носитель физического состояния (13%: в английском - 6%, в русском -7%).
Необходимо отметить, что структура предложения с экспериенцером в главной роли обычно предполагает три компонента: субъект, предикат и объект, который является причиной того или иного состояния, при этом причина/объект может быть представлен в составе предложения как эксплицитно, так и имплицитно; в некоторых случаях причина может обозначаться в предельном широком контексте.
Рассмотрим вышеупомянутые подзначения экспериенцера.
1. Экспериенцер как носитель ментального процесса
В английском и русском языках семантика ментальной деятельности/состояния участника чаще реализуется в событии-процессе, реже -состоянии. В русском языке подлежащее с указанным значением выражается формами им.п. (60%), дат.п. (30%), род.п. (6%) и вин.п. (единичные случаи). Превалирование номинативных структур в русском языке можно объяснить тем, что интеллектуальная деятельность традиционно осуществляется под контролем сознания, с усилием воли, что предполагает активность участника и представление его в структуре предложения формой им.п.
В английском и русском языках наблюдается ряд схожих способов выражения указанного значения подлежащего: 1) NiVfN4/Inf/Clause (англ. 78%, рус. 40%): (1) I remembered a little white town (Ch., 190); (2) I planned to take the money (Ch., 151); (3) She ll imagine you are after her money (Ch., 104); (4) Загадку разгадала она (А., 266); (5) А она мечтает быть художницей (А., 79); (6) ...я решил, что он спит (А., 23);
2) NiVfprN6 (англ. 9%, рус. 16%): (7) I was thinking about her (H., 192); (8) А еще она постоянно думала об этом (Т.ВМ, 75); 3) NiVbePartlI (англ. 2%, рус. 4%): (9) Baby is puzzled (H., 39); (10) Маша была убеждена в этом (Т.ВМ, 78).
Кроме того, в английском языке подлежащее с семантикой экспериенцера как носителя ментального процесса может быть представлено в составе конструкций: 4) NVbeAdj (7%): (11) I was pretty confident (Ch., 136); 5) NiVhaveN4 (5%): (12) I had a vague general idea (Ch., 97). Добавим, что в структуре 5 участник выступает не только как экспериенцер, но и как активный обладатель идеи.
В русском языке ментальная деятельность субъекта может быть представлена посредством ролевых конструкций, при этом действие/состояние воспринимается как протекающее само собой, без приложения усилий со стороны участника. Это находит отражение в предложениях, построенных по моделям:
6) N3VB03BpNi/Clause (17%): (13) Из улыбок
Петьке запомнилось более или менее лицо дядьки Юрки (Г., 164); (14) Старухам казалось: витамины обрадуют кровь (Т.ССД, 240);
7) N3V6biibAdvoNi/Inf7Clause (14%): (15) Мне интересно мнение культурного человека (Т.ВМ, 111); (16) Мне было не интересно беседовать о бренности бытия (Т.ВМ, 273); (17) Им было интересно и не совсем понятно, о чем заспорила творческая интеллигенция (Т.ССД, 273);
8) yN2V6bnb^a3HCH.ra.Ni (6%): (18) У мерзавца
возник подлый, но чрезвычайно сильный план (А., 600). 9) N4VfNi (3%): (19) Меня интересуют раскольники (А., 482). Подлежащее-
экспериенцер в (19) обладает дополнительной семантикой объекта, которая возникает в связи с формой вин.п.
Таким образом, в обоих исследуемых языках наиболее распространенным способом представления носителя ментальной деятельности является структура №VfN4/Inf/Clause. Форма им.п. подлежащего указывает на то, что интеллектуальный процесс протекает с участием воли субъекта.
2. Экспериенцер как субъект восприятия действительности
В английском языке экспериенцер с семантикой субъекта восприятия (зрительного, слухового, тактильного) в подавляющем большинстве случаев реализуется в событии-процессе. В русском языке данная семантика представлена чаще формой им.п. (71%), чем дат.п. (29%). Перцепция может осуществляться участником с разной степенью активности, в связи с чем глаголы восприятия можно разделить на активные и пассивные.
1) Экспериенцер при предикатах активного восприятия
Активные глаголы, по словам А. Мустайоки, указывают на добывание информации [Мустайоки 2006: 216]. Актант при глаголах активного восприятия, помимо значения экспериенцера, получает дополнительную семантику агента. В русском и английском языках участник активного восприятия представлен посредством следующих структур: 1) NiVfprN4 (англ. 39%, рус. 37%): (20) I looked at the clock on the desk (Ch., 97); (21) Дворецкий посмотрел на них обоих (А., 262); 2) NiVfN4 (англ. 13%, рус. 14%): (22) He was watching me (Ch., 105); (77) Дамы долго слушали прочувственную речь писаного красавца (А., 52).
Для русского языка специфичным способом передачи подлежащего с исследуемой семантикой является структура: 3) NiVbo3bp (3%):
(23) Лорд Беркли с подозрением озирался вокруг (А., 261). При этом в зону восприятия субъекта попадает не какой-либо один объект, а все окружающее пространство.
2) Экспериенцер при предикатах пассивного восприятия
Как в английском, так и в русском языках подлежащее может быть представлено в структуре: 4) NiVfN4/Clause (англ. 45%, рус. 17%):
(24) I felt a heavy hand one of the cops (Ch., 67);
(25) I saw Lola came out of the lunch room (Ch.,
148); (26) Я ощутила острый запах сырой земли (А., 19); (27) Я видел, как он выходил из дома (А., 340). Однако в русском языке подлежащее-экспериенцер при предикате пассивного восприятия чаще представлено в составе ролевых структур: 5) N3V6biTbPartnNi/Clause (23%):
(28) Им было видно практически все (Г., 298);
(29) Им было видно, как уходит в сторону сопок стая волков (Г., 298); 6) N3VbosbpNi (6%):
(30) Мне слышится музыка (Т.ССД, 65).
Итак, в английском языке наиболее распространенным способом представления подлежащего с семантикой экспериенцера как субъекта восприятия действительности являются структуры №VfprN4 и №VfN4, в русском - №VfprN4. При этом восприятие мыслится как протекающее под контролем участника.
3. Экспериенцер как носитель психоэмоционального состояния
Экспериенцер как носитель психоэмоционального состояния в обоих языках представлен в событии-состоянии. Местом локализации эмоций обычно является душа, сердце, внутренний мир человека, что обусловливает появление указанных категорий в составе подлежащего.
В русском языковом материале, в отличие от английского, отмечается большое количество единиц с семантикой внутреннего эмоционального состояния. Данный факт объясняется тем, что носители английского языка менее склонны к открытому выражению своих эмоций. Русским, напротив, свойственно довольно открыто говорить о своих чувствах, используя при этом разнообразие языковых форм. Подлежащее с семантикой экспериенцера как носителя психоэмоционального состояния имеет форму дат.п. (30%), им.п. (23%), вин.п. (21%), род.п. (18%), род.п.+им.п. (8%).
В английском и русском языках наблюдается ряд общих конструкций, посредством которых реализуется значение эмоционального состояния участника, а именно: 1) NiVbeAdj (англ. 42%, рус. 5%): (31) Rinaldy was quiet now (H., 147); (32) Только семь коротких дней он был счастлив и горд, как никто на свете (Т.ВМ, 232);
2) NiVbeprN6 (англ. 10%, рус. 3%): (33) I was in a daze (Ch., 188); (34) Семья в панике (А., 245);
3) NiVf (англ. 10%, рус. 4%): (35) I hesitated (Ch., 169); (36) Он струсит (Т.ВМ, 60); 4) NiVfprN4 (англ. 8%, рус. 3%): (37) Now he lapsed into suffering again (H., 267); (38) Она погрузилась в тоску (Т.ВМ, 101). Во всех указанных случаях парти-ципант является носителем и источником того или иного эмоционального состояния.
5) NiVbePartII (англ. 31%, рус. 5%): (39) He was favorably impressed (H., 323); (40) Она была поражена его успехами (Т.ВМ, 45). Участник ситуации воспринимается как носитель состояния, возникшего под воздействием определенного фактора. При этом причина, которая в примере (39) устранена из состава предложения и реализована в общем смысле текста, не только обусловливает появление того или иного состояния, но и «направляет» это состояние на участника. Следовательно, причина имеет довлеющий характер.
В русском языке возможны случаи выражения подлежащего со значением носителя эмоционального состояния в составе следующей структуры: 6) NiVbosbp (4%): (41) Бедняга так радовался! (А., 122). В данном случае участник активен в проявлении эмоции, что обусловливается глаголом-сказуемым с -ся, имеющим отсубъект-ное значение.
В русском языке носитель эмоционального состояния значительно чаще представлен в составе ролевых структур, поскольку эмоции часто осмысляются как непроизвольные, независящие от участника. Сам участник ситуации не в состоянии контролировать чувства, так как эти чувства возникают стихийно. Форма дат.п. под-
лежащего представлена в конструкциях:
7) NзVбыть/полузнам.глAdvо (30%): (42) Анатолию стало стыдно за жену (Т.ССД, 117). В примере
(42) чувство, скорее, имеет осознанный характер, но не контролируется волей. При этом участник, обозначенный словоформой дат.п., мыслится одновременно и как субъект, и как объект, поскольку, с одной стороны, участник является носителем эмоционального состояния, которое свойственно всему живому, что предполагает его субъектность, с другой - участник предстает как охваченный данным эмоциональным состоянием независимо от его воли, что влечет за собой проявление его неактивности.
Осмысление главного участника ситуации в качестве объекта прослеживается в представлении подлежащего формой вин.п.: 8) N4VfNl (9%):
(43) Ее ужаснула бедность, грязь и, главное, трудность ежедневной жизни (У.КК, 242). Свойства окружающей среды вызывают то или иное состояние участника, по отношению к которому он выступает как неактивный.
9) ^^треге (8%): (44) Почему меня поволокло в научную сухотку? (У.КК, 588). В данном случае подлежащее сопрягается со сказуемым, представленным безличным глаголом. Представление сказуемого безличным глаголом при подлежа-щем-экспериенцере довольно широко распространено в русском языке и связано со спецификой миропонимания. Согласно древнему мышлению все физические и психические изменения обусловливались действием мифических существ [Потебня 1968: 320], которые не назывались либо ввиду неизвестности, либо из-за боязни [там же: 322]. С течением времени связь действия с его производителем ослабляется, основной смысловой акцент делается на участнике, который находится под влиянием этого действия. Устранение мифического деятеля и потеря его связи с действием/признаком повлекло за собой тот факт, что в русском языке безличный глагол приобрел значение стихийности проявления признака, т.е. осмысления процесса как происходящего само собой, независимо от воли его носителя (44).
10) №^треге№ (4%): (45) Трофимова обдало теплой волной нежности и благодарности за то, что они есть (Т.ВМ, 121). Участник ситуации находится под влиянием действующих внутри него чувств.
Участник-экспериенцер может выступать и как обладатель, и как локализатор эмоционального состояния, что выражается посредством формы род.п. подлежащего: 11) уN2VбытьNl
(18%): (46)...у Новенькой было счастливое детское чувство... (У.КК, 335).
Форма род.п.+им.п. подлежащего реализуется в структурах: 12) yN2(Ni)V6 ыть Adj (4%): (47) Но теперь как раз у нее настроение было отличное, боевое, как перед важным экзаменом (У.КК, 540). 13) yN2(Ni)VB03Bp (4%): (48) У меня внутри что-то перевернулось от неожиданности и торжественности (Т.ВМ, 134). В структурах 12, 13 используется комплексное представление участника ситуации [Золотова 1982: 154-155]; при этом в качестве непосредственного средоточия эмоций выступает психоэмоциональная составляющая, обозначающая субъект вместе с его неотъемлемой частью, локализующей психическое состояние. В связи с чем субъект, оформленный род.п., получает добавочное значение обладателя эмоциональной составляющей и ло-кализатора состояния. Сказуемое в грамматическом плане ориентировано на словоформу, обозначающую эмоциональную составляющую, что представлено их формальным согласованием. Добавим, что подсознательная необъяснимость внешнего мира проецируется и на внутренний мир человека, где эмоции представляются как нечто ирреальное, неподвластное четкому осмыслению, что демонстрируется использованием неопределенного местоимения в составе подлежащего (48).
Итак, в английском языке эмоциональное состояние участника ситуации чаще всего представлено в составе структуры №VbeAdj, где участник мыслится как контролирующий свое эмоциональное состояние. В русском языковом материале подлежащее-экспериенцер в большем количестве случаев представлено формой дат.п. в составе структуры NзVбыть/полузнам.глAdvо, при этом эмоциональное состояние осмысляется как охватывающее участника независимо от его воли.
4. Экспериенцер как носитель эмоционального отношения
В английском и русском языках данная семантика подлежащего в основном представлена в событии-состоянии. В русском языке подлежащее с указанным значением чаще выражено формой дат.п. (75%), чем им.п. (25%).
Общим способом обозначения носителя отношения в обоих языках является структура:
1) N1VfN4 (англ. 58%, рус. 12%): (49) He loves Franz Joseph (H., 12); (50) Ты слишком любишь жизнь (Т.ВМ, 80). С ее помощью может быть представлено как положительное, так и отрицательное отношение к чему-либо или к кому-либо.
В английском языке подлежащее со значением носителя отношения к субъекту/объекту может быть реализовано в структурах:
2) N1VbeAdjprN6 (13%): (51) Jenson was too crazy
about her (Ch., 132); 3) NiVhaveN4 (6%): (52) He had great admiration for the British (H., 151) Если выражается отношение к какому-либо событию, то конструкция приобретает вид 4) NiVfGer/Inf (15%): (53) I hate doing of a thing like this to him (Ch., 135); (54) He liked to talk about his past life and his ambitions (Ch., 110); 5) NiVbeAdjInf (6%): (55) I’m glad to have company on driving back (Ch., 69). При этом событие представлено формой герундия (53) и инфинитива (54), (55).
В русском языке выражение участником того или иного отношения к субъекту/объекту находит представление в следующих конструкциях:
6) NiVbo3bpN2 (6%): (56) Кобру или, скажем,
ехидну всякий напугается (А., 154);
7) NiV6biTb№ (8%): (57) Женщины этого типа всегда неравнодушны к брюнетам с синими глазами (А., 254). В английских и русских номинативных структурах эмоциональное отношение участника представлено как исходящее от самого участника-экспериенцера, при этом отношение имеет осознанный, произвольный характер. Однако для русских в большей степени характерно осмысление эмоционального отношения как возникающего непроизвольно и протекающего без внутреннего контроля участника. Эта тенденция прослеживается в довольно частом употреблении конструкций ролевого типа: 8) N3V6biTbAdvoN4 (32%): (58) Фандорину стало жалко беднягу (А., 97); 9) N3VB03BpNi/Inf/Clause (23%): (59) Мне очень нравится ваш маленький Буше (А., 48); (60) Федькину больше всего нравилось белить потолки (Т.ВМ, 245); (61) Ей не нравилось, что Фернандо низколобый (Т.ВМ, 192). При этом событие обычно представлено сложным сказуемым (60) или придаточным предложением (61). 10) N3V6biTbInfprN4/Clause(19%): (62) Старушке было плевать на Минаева (Т.ВМ, 100); (63) Ему было плевать, кто такой руководитель (Т.ВМ, 82). Участник ситуации выражает свое безразличие и в определенной мере пренебрежение к субъекту/объекту, что передается экспрессивным характером глагола.
11) N3V6biTbNiAdv (14%): (64) Через несколько часов Марго проснулась в реанимационной палате... Она поняла, что жива, ее это не обрадовало и не огорчило. Ей было все равно (Т.ССД, 307). В данном случае подлежащее сочетается со сказуемым, выраженным устойчивым оборотом, с помощью которого передается безразличное отношение к событию. Само событие описано выше, представлено в ситуации.
Отношение к субъекту/объекту участник может испытывать в силу определенных обстоятельств, что проявляется в структуре:
12) N3V6 ыть NegN2 (12%): (65) А мне было не до
снега (А., 687). Посредством структуры 12 традиционно выражается некоторое нерасположение к субъекту/ объекту.
Таким образом, в английском языке носитель эмоционального отношения, как правило, представлен посредством структуры NiVfN4, при этом отношение мыслится как осознанное участником. В русском языке типичным способом реализации данного значения является форма дат.п. в структуре NзVвозврNl/Inf/Clause. В этом случае отношение участника воспринимается как непроизвольное.
5.Экспериенцер как носитель физического состояния
В английском и русском языках экспериенцер с указанной семантической особенностью значительно чаще реализуется в событии-состоянии, реже - в событии-процессе. В русском языке подлежащее со значением носителя физического состояния большим количеством случаев представлено в ролевых структурах и имеет форму род.п. (28%), дат.п. (22%), род.+им.п./вин.п. (20%), вин.п. (16%) и им.п. (14%). Поскольку для физиологического состояния характерна локализация в какой-либо области тела, то именно части тела и органы человека могут быть представлены в языке в качестве основных участников ситуации.
Способ реализации экспериенцера с семантикой физического состояния совпадает в русских и английских номинативных структурах: 1) NiVf (англ. 8%, рус. 12%): (66) My leg ached (H., 253); (67) В углу в кресле дремал какой-то усач (А., 79). Отметим, что для английского языка характерна ярко выраженная тенденция представления части тела как самостоятельно действующей, чувствующей.
Далее структурные способы реализации экс-периенцера с семантикой носителя физического состояния расходятся. Так, указанный семантический тип подлежащего представлен в английских структурах: 2) NiVbeAdj (48%): (68) I was thirsty (H., 314); 3) NiVhaveN4 (27%): (69) He has gout (H., 179). Участник в примере (69) предстает в качестве обладателя болезни, при этом обладание имеет активный характер. 4) NiVfN4 (8%): (70) I felt a rush of blood to my head (Ch., 107). Общей особенностью структур 1, 2, 3, 4 является то, что состояние мыслится как исходящее от субъекта, возникающее в силу определенных обстоятельств. В то же время состояние может быть представлено как направленное на субъект: 5) NiVbePartlI (8%): (71) I’m very tired of this walking (H., 135); (72) His heard is hurt (H., 69).
В русском языке наблюдается б0льшее разнообразие способов представления подлежащего с
семантикой носителя физического состоянии. Форма им.п. находит выражение в составе структуры: 6) NlVбытьprN6 (2%): (73) Все равно я была в обмороке (А., 17).
При выражении подлежащего формой род.п. участник предстает в качестве обладателя и ло-кализатора того или иного физического состояния: 7) уN2VбытьNl (28%): (74) У меня бронхит (Т.ВМ, 126).
Подлежащее представлено формой дат.п. в структурах: 11) NзVбыть/полузн.гл. Advо (16%):
(75) Ему было тепло от ее руки (Т.ВМ, 112).
12) NзVбьпъAdvoInf (6%): (76) Ей было трудно покинуть даже собственную комнату (У.КК, 519); (77) Паше было неудобно пребывать в одной позе (Т.ССД, 218). Физическое состояние, которое испытывает участник, каузировано определенным действием. В связи с этим предложения, построенные по модели 12, обладают двойной предикацией, а именно (76) «Ей было трудно» и «Она покинуть комнату». Это влечет за собой возможность совмещения в семантике подлежащего нескольких ролей, тип которых зависит от характера предикатов. Так, в (76) подлежащее совмещает роли экспериенцера и агента, в (77) - экспериенцера и патиента. Существование двойной предикации и, как следствие, совмещение семантических ролей в подлежащем обусловлено принципом экономии языковых средств.
В русском языке конкретная область локализации физического состояния обычно представлена комплексным субъектом, т.е. обозначением субъекта и его неотъемлемой части, локализующей физическое состояние. При этом подлежащее имеет форму род.п.+им.п./вин.п. и выражено в структурах: 8) у№(М)Уг (7%): (78) У меня болит нога (Т.ССД, 134); 9) у№(№)^шреи (4%): (79) У Лидии ломило затылок (Т.ВМ, 157); 10) у№(№^возвр (2%): (80) У меня голова в теплой воде намного лучше делается (У.КК, 654). В (78) состояние воспринимается говорящим как константное и активно протекающее, в (79) - как стихийное. В (80) участник представлен изменяющим свое состояние под воздействием эксплицитно представленной причины. При этом состояние изменяется как бы само собой, что обусловливается постфиксом -ся, имеющим в данном случае помимо значения возвратности семантику самовоспроизводимости действия.
Носитель физического состояния так же, как и носитель эмоционального состояния, может быть осмыслен в качестве объекта, испытывающего состояние независимо от своей воли. Подлежащее в таком случае выражено формой вин.п.:
13) ^^шреге (12%): (81) Меня тошнило от
страха и подъема (Т.ВМ, 83); l4) N4VfNi (4%): (82) Ее мучил токсикоз (Т.ВМ, 41). Следует отметить, что предложение, построенное по модели l4, в смысловом плане несколько схоже с предложением, построенным по модели 7 (Ее мучил токсикоз - У нее токсикоз), что обусловлено признаковым значением словоформы в им.п. Однако в (82) речь идет не просто о наличии того или иного физического состояния, а об определенной интенсивности состояния.
Итак, в английском языке подлежащее с семантикой носителя физического состояния чаще всего реализуется в структуре NlVbeAdj, где состояние представлено как исходящее от субъекта. В русском языке наиболее распространенным способом представления данной семантики является форма род.п. в структуре уN2VбытьNl, при этом участник предстает как неактивный обладатель и локализатор физического состояния.
Таким образом, в обоих языках наибольшим количеством единиц реализовано подзначение экспериенцера как носителя ментального процесса, которое чаще всего реализуется в структуре NlVfN4/Inf/Clause. Тенденция представления подлежащего-экспериенцера с указанным под-значением, вероятно, объясняется особенностью восприятия человека в первую очередь как думающего, мыслящего субъекта. Приблизительно равное количество единиц в английском и русском языках обнаруживает значение экспериен-цера как носителя физического состояния, при этом чаще всего носитель физического состояния в английском языке представлен в предложении, построенном по схеме NlVbeAdj, в русском -уN2VбытьNl. Преобладание формы род.п. подлежащего обусловлено необходимостью указать на пространственную локализацию физиологического признака. Значение экспериенцера как носителя восприятия действительности наибольшим количеством единиц реализовано в англоязычном материале. Данное значение выражается в структуре NlVfN4 в английском языке и NlVfprN4 - в русском. Превалирование подзна-чения экспериенцера как носителя ментального и перцептивного процесса в английском языке свидетельствует о том, что для англичан, по-видимому, более важным и естественным является выражение своих ощущений и мыслей, нежели эмоций. Доминантность значений экспери-енцера, связанных с эмоциональной сферой, т.е. эмоционального состояния и эмоционального отношения, обнаруживается в русском языке, где подлежащее чаще всего имеет форму дат.п. При этом подлежащее с семантикой носителя эмоционального состояния в русском языке чаще представлено в структуре NзVбыть/полузнам.глAdvо,
в английском - NlVbeAdj. Подлежащее с семантикой носителя эмоционального отношения реализовано наибольшим количеством случаев в русском языке в структуре NзVвозврNl/Inf/Clause, в английском - NiVfN4. Преобладание указанных типов значений в русском языке объясняется тенденцией русских к более открытому выражению своих чувств, оценок в противовес английской эмоциональной сдержанности. При этом в русском языке семантика носителя физиологического, эмоционального состояния, эмоционального отношения реализуется чаще всего посредством ролевых структур, что репрезентирует представление об участнике как неконтролирующем свои чувства, эмоции. Возникновение эмоционального/физического состояния в представлении русских происходит независимо от воли человека, что также подтверждается довольно частым сопряжением ролевого подлежащего со сказуемым, выраженным безличным глаголом, который имеет семантику стихийности проявления признака. Представление подлежа-щего-экспериенцера номинативными структурами в английском языке свидетельствует о том, что чувства, эмоции, мысли осознаются англичанами как исходящие от человека, протекающие под его контролем.
Список цитируемых источников
А. - Акунин Б. Нефритовые четки. М.: «Захаров», 2007. 704 с.
Г. - Геласимов А. Степные боги. М.: ЭКСМО, 2008.384 с.
Т.ВМ - Токарева В. Вместо меня: рассказы. М.: Эксмо, 1995. 368 с.
Т.ССД - Токарева В. Самый счастливый день. М.: АСТ Хранитель, 2008. 415 с.
У.КК - Улицкая Л. Казус Кукоцкого: роман. М.: Эксмо, 2008. 736 с.
Ch. - Chase J.H. Come easy - go easy. М.: Рольф, 2002. 384 с.
H. - Hemingway E. A farewell to arms. СПб.: КОРОНА принт, КАРО, 2004. 416 с.
Список литературы
Гумбольдт К.В. фон. Избранные труды по языкознанию: пер. с нем. М.: Прогресс, 2000. 400 с.
Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание: пер. с англ. М.: Русские словари, 1996. 416 с.
Дубов И.Г. Феномен менталитета: психологический анализ // Вопр. психол. 1993. №5. С. 2029.
Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982. 368 с.
Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.
Касевич В.Б. Буддизм. Картина мира. СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1996. 288 с.
Кибрик А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (универсальное, типовое и специфическое в языке). 2-е изд. М.: Эдитори-ал УРСС, 2001. 336 с.
Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990. 108 с.
Левицкий Ю.А. Альтернативные грамматики: учеб. пособ. по спецкурсу / Перм. пед. ун-т. Пермь, 2007. 144 с.
Маслова В.А. Лингвокульторология: учеб. пособ. для студ. вузов. М.: Изд. центр «Академия», 2001. 208 с.
Мельникова А.А. Язык и национальный характер. Взаимосвязь структуры языка и ментальности. СПб.: Речь, 2003. 320 с.
Мещанинов И.И. Проблемы развития языка. Л.: Наука, 1975. 352 с.
Мустайоки А. Теория функционального синтаксиса: от семантических структур к языковым средствам. М.: Языки славянской культуры, 2006. 512 с.
Павиленис Р.И. Проблема смысла: Современный логико-функциональный анализ языка. М.: Мысль, 1983. 266 с.
Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т.3: Об изменениях значения и заменах существительного. М.: Просвещение, 1968. 551 с.
Талми Л. Отношение грамматики к познанию // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1999. №1. С. 91-115.
Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000. 624 с.
Серебренников Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка. М.: Наука, 1983. 320 с.
Филлмор Ч. Дело о падеже // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1981.
Вып.10. Лингвистическая семантика. С.369-495.
Чейф У. Значение и структура языка. 2-е изд., стереотип. М.: Едиториал УРСС, 2003. 424 с.
SEMANTICS AND REPRESENTATION OF THE SUBJECT-EXPERIENCER IN ENGLISH AND RUSSIAN LINGUISTIC MIND
Ekaterina N. Kiseleva
Assistant of Foreign Languages,
Linguistics and Intercultural Communication Department Perm State Technical University
The article deals with the semantics of the experiencer, which denotes the animate event participant as a sentient, reflective and feeling person. In this work the specificity of semantics of the subject-experiencer is analysed and the relation between the subject-experiencer, as a carrier of these meanings, and the type of the predicate and the whole sentence structure is described on the data of the English and Russian languages. The author describes a number of case forms in Russian by which a meaning of the subject-experiencer is represented. Formal and semantic characteristics of the subject-experiencer are regarded as results of differences in the Russian and English world views.
Key words: subject; semantics of the experiencer; nominative structure; role structure; language world view.
