CC BY
31
УДК 811.111:81'36
СЕМАНТИЧЕСКИМ ПРИЗНАК КРАТНОСТИ В АНГЛИЙСКИХ И ТАТАРСКИХ ИМЕНАХ ДЕЙСТВИЯ
© 2014 Г. С. Атнашева
ассистент каф. иностранных языков e-mail: [email protected]
Санкт-Петербургский университет технологии и дизайна
Статья посвящена сопоставительному исследованию семантического потенциала имени действия в английском и татарском языках в сфере выражения аспектуальной категории кратности. Установлены типы значений кратности именной формы выражения действия в английском и татарском языках.
Ключевые слова: имя действия, аспектуальность, кратность, итератив, мультипликатив, дистрибутив.
Термин «имя действия» (nomina actionis) традиционно определяется как «производная номинация с пересекающимися глагольными и именными свойствами в семантическом и синтаксическом планах» [Кубрякова 1978: 84].
Термин «имя действия» традиционно используется не в буквальном, а в более широком смысле, когда под действиями понимаются и деятельность, и состояние, например отдых или сон [Есперсен 1958: 155]. Этой традиции мы будем придерживаться в нашей работе.
Cвоим существованием имена действия обязаны взаимодействию двух частей речи - глагола и имени существительного, в связи с чем имена действия в грамматическом плане являются носителями грамматических категорий, свойственных как имени, так и глаголу. Свойства отглагольных существительных тесно связаны с глагольными свойствами (темпоральность, аспектуальность, залоговость).
Морфологические последствия глагольного происхождения имен действия обусловливают наличие в них категорий, свойственных глаголу, в частности категории способов действия, являющейся одним из конституентов родовой категории аспектуальности. Предметом анализа настоящей статьи является аспектуальная семантика кратности имен действия в современных английском и татарском языках. Кратность (повторяемость), которая характеризует действие по количеству крат, является одним из важных элементов количественной аспектуальности является. Цель нашей работы — установить типы значений кратности именной формы выражения действия в английском и татарском языках.
В последние годы проблема аспектуальности имен действия изучалась в функциональном и семантическом аспектах в целом ряде работ. Е. В. Падучева, развивая идею аспектуальных классов З. Вендлера, выделила соответствующие таксономические подкатегории - аспектуальные классы предикатных имен: действие, процесс, событие, состояние, свойство - и указала их связи с лексическими функциями [Падучева 1991]. Цзяхуа Джан [Джан 2007] выделил сразу несколько аспектуально ориентированных классификаций отглагольных имен действия, основанных на семантической, лексической и грамматической интерпретации категории
аспектуальности. Э. Е. Пчелинцева занималась исследованием семантического потенциала имен действия в сфере аспектуальности русского языка [Пчелинцева 2012: 64].
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НА УКИ
В английском языке известный лингвист П. Сьюрен отмечал аспектуальные различия имен действия: «словосочетанием the theft of the jewellery 'кража
драгоценностей' обозначается отдельное событие (аористический вид), в то время как the thieving of the jewellery 'хищение драгоценностей' выражает многократный вид» [Seuren 1974: 4].
Имена действия в татарском языке обладают важной особенностью - они принимают форманты многократности: килу “приход” - килгэлэу “хаживание”, бару “идти” - баргалау “изредка ходить” [Татарская грамматика: 1993: 224].
Несмотря на наличие специальных исследований, посвященных именным формам татарского глагола (Ф.А. Ганиев, Д.Г. Тумашева, Ф.М. Хисамова, Н.А. Баскаков, М.З. Закиев, Ф.Ю. Юсупов), аспектуально-кратная характеристика отглагольных существительных в татарском языке не рассматривалась.
Семантический признак кратности ситуации реализуется как совокупность двух сопряженных значений - однократности и неоднократности. В. С. Храковский выделяет два основных семантических типа неоднократности: собирательной
(мультипликативной и дистрибутивной) и итеративной (дискретной) неоднократности. Мультипликативный тип - ситуация повторяется в единый период времени с тождественным набором актантов; дистрибутивный тип - ситуация повторяется в единый период времени с не полностью тождественным набором актантов; итеративный тип - ситуация повторяется в отдельные периоды времени с тождественным набором актантов.
Наша классификация аспектуальных значений кратности построена на основе классификаций Храковского [1989], Закамулиной [1999], Лутфуллиной [2004].
Итеративный тип множества характеризуется следующими признаками: (1) повторяется некоторая ситуация с постоянным набором актантов; (2) каждая ситуация происходит в отдельный период времени, не включающий момент речи или любую другую точку отсчета. Категория итеративности отражает множественный характер действия, передавая тем самым его определенные количественные характеристики. Мы выделяем дисконтинуативный, фреквентативный, узитативный подтипы итеративности.
Дисконтинуатив представляет собой разновидность итеративного типа множественности, когда интервал между повторяющимися ситуациями превышает условную норму: rare occurrence of losses, sparse sequence of events, эллэ нигэ бер куцел бушату, кайтулары сирэгэйде.
In tones that had reduced the cannon outside the window to an occasional discreet cough, he had lectured them on their duties to each other [J. Farrell. The siege of Krishnapur. P. 253].
There was no light except for the occasional glow of a cigarette [A.S. Hornby. Oxford Advanced Learner’s dictionary. P. 660].
Кылаклар да свйлэшэ: шул тэннэрнец хэржэтлэрен, ара-тирэ авыр сулап куюларны, ирен пышылдатуларны ишетэлэр [Ж. Юнусов. Бер мишар, ике мишар. Б. 2].
«Аныц узенчэ бик матур итеп щырлавы вакыт-вакыт ике авыл встендэ яцгырап торыр иде», — дип искэ алган иде Дурткулдэ яшэуче Зжия апа Фэйзуллина [Л.Х. Хэмидуллин. Милли мирасыбыз ж;эYhэрлэре. Б. 101].
В приведенных примерах значение дисконтинуатива выражается с помощью использования прилагательного occasional в английском языке и наречий частотности вакыт-вакыт, ара-тирэ в татарском языке, которые обозначают редкое повторение действия. Формирование значения множественности ситуаций в обоих языках осуществляется за счет отглагольных существительных cough, glow, щырлавы, пышылдату.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 4 (32)
Атнашева Г. С. Семантический признак кратности в английских и татарских именах действия
Фреквентатив является разновидностью итеративного типа множества, где интервал производимого действия меньше условной нормы: frequent bursts of machine-gun fire, incessant blare of horns, класныц актив катнашуы, кимэнец туктаусыз чайкалдыруы.
The lunch itself was held in a huge room and there was a constant babble of noise. [B.Cockcroft, H.Hauxwell. Seasons of my life: the story of a solitary Daleswoman. Р. 106].
They suggested that the repeated occurrence of similar losses might increase the likelihood of believing oneself to blame for the event [J. Newton. Preventing mental illness. Р. 63].
Авыл встендэ тагы взлексез шартлау, кYк кукрэгэнкебек двбердэY; зениткалар тавышы, пулемет шатырдавы h3M тузан, тузан, тузан... [ И.З. Гази. Без эле очрашырбыз. Б.78].
Ахыр чиктэ бу туктаусыз бэргэлэнY-сугылу, читкэ кагылу тайпылулар тормыш юлыныц гомер юлдашына эверелэлэ [М.Г. Гайнетдинов. Гасырлар мирасы. Б. 246].
В рассматриваемых примерах указанных языков определения constant, repeated, взлексез, туктаусыз актуализируют фреквентативный тип множества, где действия babble, discharge, шартлау, двбердэY, бэргэлэнY-сугылу, кагылу производятся с интервалом меньше условной нормы, причем в татарском языке наречия функционируют в транспонированной функции определения.
Узитатив является разновидностью итеративного типа множественности, в котором повторение ситуаций происходит в соответствии с условной нормой: an hourly chime, daily commute, квндэлек аралашу, сэгатьлэп тулэу.
Eric's ornate wall clock made its hourly chime; it was midnight [R.J. Sawyer. Triggers: Part IV of IV. Р.305].
The South West Vineyards Association was having its annual fling, and checking the competition as well [BNC].
Карганыкы квндэ бер каркылдау [Н.Исэнбэт. Татар халык мэкальлэре 3 томда : III том. Б.446].
Минут, сэгать уткэн саен табигатьтэ шомлану арта ... [Р.В. Эхмэтжднов. Калэм ж;иле. Б.12].
В данных примерах узитативное действие распределено во времени в соответствии со значением, уточняемым определениями hourly, annual в английских предложениях и обстоятельствами квндэ, сэгать саен в татарских. На множественный характер протекания действия в первом предложении указывает субъект chime -отглагольное существительное, во втором предложении - прилагательное annual, уточняющее квантитативное значение производимых действий, выраженных в предложении существительным fling. В татарском языке в обоих предложениях наречия частотности квндэ, сэгать саен указывают на мультипликативный характер действий, выраженных девербативами каркылдау, шомлану.
Мультипликативный тип множества характеризуется следующими признаками: (1) повторяется некоторая ситуация с постоянным набором актантов; (2) повторение ситуации происходит в определенный период времени, который может включать момент речи или любую другую точку отсчета.
Базовое значение мультипликативной повторяемости действия может иметь следующие разновидности: семельфактив (одна ситуация из серии ситуаций), дуратив (период и количество ситуаций превышают условную норму), делимитатив (период и количество ситуаций меньше условной нормы).
Семельфактив - в высказывании указывается только одна ситуация из серии ситуаций, точное указание кратности равно единице: a bob of the head, one bounce of the ball, бер абыну, бер сызгыру.
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НА УКИ
In the blink of an eye the mightiest king in the world had lost everything [A.Bledsoe. Dark Jenny: Eddie Lacrosse novel. Р.190].
She finished her drink in one gulp [M. Dibdin. Ratking. Р.105].
Мица бер ceam3Yщитэ... [Г. Ибрагимов. Кызыл чэчэклэр. Б.29].
Ишеген ачардай кеше бер шаку белэн ачаул [В. Нуруллин. Ьэлакэт. Б.58].
Числительное one и определенный артикль the, относящиеся к отглагольным существительным blink и gulp, числительное бер, сопровождающее девербативы сeлтэY и шаку, в данных примерах в обоих языках указывают на однократность совершаемого действия.
Дуратив представляет собой особый тип мультипликативного множества, при котором период и количество ситуаций превышают условную норму: incessant gurgle of the brook, unceasing twitter, еш йвткергэлэу, туктаусыз дацгырдау.
It is in a constant shimmer of glinting silver movement as the countless small fishes swim round and round the outside of the ‘ball’ and disappear into an orifice within it [B. Tulloch. Migrations: travels of a naturalist. Р. 22].
The slow, insistent, rhythmic clank of metal [G. Godbert, J. Ramsay. For now. Р.76].
Юкса буш cy3 очырудан, чыпчыктай туктаусыз чыркылдаудан,
графоманлыктан файда юк [Р.М. Низами. Алдым калэм кулыма. Б.13].
Кукрэк читлегеннэн хэзер бер взлексез гыжгылдау, сызгыру авазлары ишетелеп тора [С.З. Зыялы. Ике деня арасы // Ачылмаган бере: Повестьлар hэм хикэялэр. Б.118].
Дуративность определяется двумя признаками - частотностью микроситуаций и периодом их повторения. В исследуемых языках данные примеры реализуют указанные признаки следующим образом: частотность заложена в семантике девербативов shimmer, clank of metal, чыркылдау, гыжгылдау, сызгыру, а период повторения в обоих языках актуализируется определениями constant, insistent, rhythmic, туктаусыз, взлексез, причем в татарском языке функция определения является вторичной синтаксической функцией указанных наречий.
Делимитатив является разновидностью мультипликативного типа множества, при котором период и количество ситуаций меньше условной нормы: an occasional gleam of humour, кайчакта кагу тотына, сирэк-мирэк кадаклауга керешэлэр.
The sound of hoof beats died away, leaving the air to the hum of bees and the occasional rustle of butterfly wings [T. Pratchett. The colour of magic. Р.52].
He escapes a fractional giggle but recovers immediately [T. Stoppard. Rosencrantz and Guildenstern are dead. Р. 86].
Э халык котырынып кул чаба, елмая-квлэ, вакыт-вакыт
залны сызгыру тавышлары ку.меп китэ — hэммэсe гади чын-барлыкка кайта алмый газаплана иде [Ф.И. Дамалетдинова. Догалы корт. Б. 20].
Сирэк-сирэк ишетелгэн ыцгырашу тавышы гына йврэккэ шом сала [М.Насыйбуллин. Корылган мылтык. Б. 311].
В первом примере делимитативный способ совершения действия, выраженный отглагольным существительным rustle, актуализируется за счет определения occasional. Во втором примере формирование значения делимитатива осуществляется при взаимодействии определения fractional, указывающего на предельный период протекания действия, и отглагольного имени с кратной семантикой giggle.В примерах татарского языка значение делимитатива формируется за счет взаимодействия наречий в редуплицированной форме вакыт-вакыт, сирэк-сирэк и отглагольных имен с кратной семантикой сызгыру, ыцгырашу.
Дистрибутивный тип множественности описывает последовательность идентичных ситуаций, в каждой из которых в качестве одного из участников выступает
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 4 (32)
Атнашева Г. С. Семантический признак кратности в английских и татарских именах действия
отличный от предыдущего актант или сирконстант. В зависимости от количества актантов выделяется объектный и субъектный дистрибутив, остальные частные значения (адресатный дистрибутив, диверсатив, цислокатив, амбулатив,
квазидистрибутив) возникают только с девербативами определенной семантики. Кроме двух указанных типов дистрибутива мы выделяем также субъектный дисперсив в зависимости от пространственной локализации.
Субъектный дистрибутив является разновидностью дистрибутивного типа множественности, где совершаемое действие распределено между несколькими субъектами:
He is second to none, for instance, at suggesting the shimmer and glint of birches in a winter landscape [BNC].
Этлэр артыннан немец солдатларыныц да двп-двп йвгерYлэре ишетелде [Г.С. Эпсэлэмов. Сайланма эсэрлэр: 5 т. Б. 299].
В этих примерах рассматриваемых языков совершаемые действия the shimmer and glint, йвгерYлэр как в английском, так и в татарском языке распределены между несколькими субъектами: birches, немец солдатлары, что указывает на субъектный тип дистрибутивной множественности.
При объектном дистрибутиве совершаемое действие распределено между несколькими объектами:
Her hard and contemptuous laugh jarred on the ears of the listener [S. Shepherd. Black justice. Р.157].
ШаЫ-Морат килде, Ша-Ьи-Морат! — дигэн пышылдашу hэр твркемне вермэ шикелле дэррэYурапузды [В.Ш. Имамов. Тозлы яра. Б.73].
В предложениях совершаемое действие laugh, пышылдашу распределено между несколькими объектами the ears of the listeners, hэр твркем. Таким образом, в формировании значения объектного дистрибутива в рассматриваемых языках участвуют отглагольные существительные laugh, пышылдашу, обстоятельство места on the ears of the listeners и дополнение hэр твркемне.
Субъектный дисперсив представляет собой особый тип дистрибутивного множества, при котором одинаковые действия осуществляются одновременно или последовательно в разных местах (частях) пространства.
The word was enough to send a shiver of pink terror down their spines, from best end to loin, spare-ribs and all [T. Healy. K. Sevenoaks. New latitudes. Р. 57].
Бвтен щирдз тузан, мамык, ЧYп-чар, hэр почмакта кычкырыш, акырыш, талаш [В.Ш. Имамов. Тозлы яра. Б. 257].
В данных примерах в татарском и английском языках субъектный дисперсив актуализируется за счет осуществления одинаковых действий, в частности, выраженных существительными a shiver of pink terror, кычкырыш, акырыш, талаш в разных местах пространства down their spines, hэр почмакта.
Подводя итоги анализа семантического потенциала отглагольных существительных в английском и татарском языках, можно сделать вывод о том, что отглагольные имена способны выражать значения итеративной, мультипликативной и дистрибутивной множественности и их разновидностей в обоих языках. Несмотря на типологические и генетические различия в указанных языках, английские и татарские имена действия в равной мере способны выражать дисконтинуативную, фреквентативную, узитативную, семельфактивную, дуративную, делимитативную, субъектную и объектную дистрибутивные разновидности кратности.
Семантический потенциал имен действия в исследуемых языках в сфере выражения значений кратности уже, чем у глагола, поскольку для отглагольных
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НА УКИ
существительных характерен только непредельный вариант мультипликативной множественности и итеративной кратности.
Библиографический список
Закамулина М.Н. Аспектуальность в татарском и французском языках. Казань: Магариф, 1999. 128 с.
Есперсен О. Философия грамматики / пер. с англ. В.В. Пассека, С.П. Сафроновой. М.: Иностр. лит., 1958. 404 с.
Джан. Ц. Аспектуальные семантические компоненты в значении имен существительных в русском языке // Вопросы языкознания. 2007. № 1. С. 27-43.
КубряковаЕ.И. Части речи в ономасиологическом освещении. М, 1978. С.84
Лутфуллина Г.Ф. Сопоставительный анализ количественно-кратных способов действия во французском и татарском языках: автореф. дис. ...канд. филол. наук. Казань, 2004. 27 с.
Падучева Е.В. Отпредикатные имена в лексикографическом аспекте // Информационные процессы и системы. 1991. № 5. С. 21-28.
Пчелинцева Э.Е. Семантический потенциал имен действия в сфере аспектуальности // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2012. № 146. С. 63-69.
Татарская грамматика: в 2 т. Казань.: Татар. книж. изд-во, 1993. Т. 2.
Морфология. 397 с.
Храковский B.C. Семантические типы множества ситуаций и их естественная классификация // Типология итеративных конструкций. Л.: Наука: Ленингр. отд-ние, 1989. С. 5-53.
Seuren Pieter A.M. Introduction Semantic syntax. Oxford, 1974. 396 p
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 4 (32)
