CC BY
535
6. Khimik V.V. Subjunctive category and its expression in Russian language. Leningrad, 1990.
7. Kibrik A.A. About anaphora, deixis and its correlation // Razrabotka I primenenie lingvisticheskikh processov / ed. by A.S. Nariniani. Novosibirsk, 1983.
Гармажапова Лариса Алексеевна, аспирантка кафедры русского языка Бурятского госуниверситета
Garmazhapova Larisa Alekseevna, student of the post graduate course of departament of linguistic of the Buryat State University
Tel.: 89243908408; е-mail: larisagarma@ mail.ru
УДК 415.61 (20) + (942. 3)
ББК 81.033 (= 432.11): (= 642)
Т.Г. Патаева Семантические типы фразеологизмов в бурятском и английском языках
Статья посвящена семантической классификации фразеологизмов английского и бурятского языков. Утверждается, что классификация фразеологических единиц В.В. Виноградова применима и к английскому, и к бурятскому языкам.
Ключевые слова: бурятский язык, английский язык, фразеологические единицы, семантическая слитность, типы, признаки, классификация, сравнение.
T. G. Pataeva Semantic types of Buryat and English phraseological units
The article is devoted to semantic classification of English and Buryat phraseological units. Vinogradov’s classification of phraseological units may be applied in either English and Buryat.
Key words: Buryat language, English language, phraseological units, semantic unity, types, classification, comparison.
К числу трудностей системного описания фразеологии следует отнести семантическую классификацию фразеологических единиц. Многие исследователи придерживаются классификаций Ш. Балли [1] или В.В. Виноградова [2], основываясь на степени спаянности компонентов и степени мотивированности их значений. В решении проблемы семантической классификации фразеологических единиц исключительно большое значение имеют труды В.В. Виноградова [2; 3].
Как известно, фразеологизмы возникают из свободного сочетания слов, которое употребляется в переносном значении. Постепенно переносное значение забывается, стирается, и сочетание становится устойчивым. В зависимости от того, насколько стираются номинативные значения компонентов фразеологизма и насколько сильно в них переносное значение, В. В. Виноградов выделяет три типа:
1) фразеологические сращения или идиомы - демотивированные единицы, выступающие как эквиваленты слов;
2) фразеологические единства - мотивированные единицы, обнаруживающие способность либо к подмене отдельных компонентов, либо к раздвижению посредством подменного «упаковочного» материала, либо к перемещению компонентов и выступающие как «потенциальные эквиваленты» слова;
3) фразеологические сочетания - сочетания, в которых компонент семантически зависит от другого слова и потому получает в связи с этим последним, несвободное, фразеологически связанное значение, причем, оно проявляется в нем лишь в связи с определенным, ограниченным традицией кругом слов [2, с.53].
Предложенная В.В. Виноградовым семантическая классификация фразеологических единиц русского языка расширена Н.М. Шанским, определившим четвертый тип устойчивых сочетаний - фразеологические выражения, к которым относятся пословицы и поговорки.
Ценность идеи классификации академика В.В. Виноградова заключается в том, что принцип различения фразеологических словосочетаний по степени десемантизации компонентов и образования целостного производного значения может быть использован и на материале других языков. В частности, семантическая классификация В.В. Виноградова была использована А.В. Куниным для классификации фразеологических единиц с соответствующей переработкой английского языка. Им дано последовательное описание структурного аспекта английских фразеологических единиц [4].
Классификацию устойчивых выражений в английском языке находим у А.И. Смирницкого, который их делит на: 1) те, которые имеют один семантически полнозначный элемент и могут быть условно названы одновершинными (to give up - оставить, отказаться) и 2) те, у которых таких полнозначных компонентов не менее двух, но может быть и больше (ср. every other day - через день) - так же как и число компонентов сложных слов (ср. one-hundred-horse-power-engine - машина мощностью в сто лошадиных сил). Этого рода фразеологические единицы можно условно назвать двухвершинными и многовершин-
2009/10
ными [5, с.212].
А. И. Алехина выделяет семантические фразеологические серии и модели по признаку смысловой близости (но не синонимии), например, по признаку отношения общего понятия к частному. При этом языковед учитывает и структурные особенности устойчивых выражений. Так, А.И. Алехина выделяет особые глагольные структурно-семантические модели с глаголами to be, to feel, to have и т.д., группируя их в определенные семантические серии, например, чувствования, состояния, бытия и т.п. [6, с.13].
И.В. Арнольд характеризует английские фразеологизмы как set-expressions, semi-fixed combinations & free phrases. В целом эта характеристика соответствует классификации В.В. Виноградова на фразеологические сращения (to be neck and neck ‘тесно соперничать’), единства (in the twinkling of an eye, get the upper hand ‘в два счета’, ‘взять верх’) и сочетания (one's own flesh and blood ‘своя плоть и кровь’), соответственно. Большей частью фразеологизмы в английском языке представлены фразеологическими единствами [7, с. 78].
Таким образом, принцип классификации фразеологических единиц В.В. Виноградова также применим и к английскому материалу. Вполне уместно использование классификации В. Виноградова и при анализе семантических свойств бурятских фразеологических единиц. В качестве доказательства универсального характера семантической классификации академика В. В. Виноградова рассмотрим семантическую классификацию фразеологизмов английского и бурятского языков.
В отношении семантической слитности фразеологические единицы сопоставляемых языков возможно выделение четырех разновидностей: 1) фразеологические сращения; 2) фразеологические единства; 3) фразеологические сочетания; 4) фразеологические выражения.
Фразеологические сращения - это абсолютно неделимые, неразложимые устойчивые сочетания, общее значение которых совершенно не зависит от значения составляющих их слов: англ.: Шск the bucket (разг.) 'загнуться, умереть'; send smb. to Coventry 'бойкотировать кого-л.', 'прекратить общение с кем-л.'; бур.: досоомни долоон нохой =хвв 'На сердце у меня кошки скребут (о тоскливом состоянии, подавленном настроении)', досл. «Во мне семь собак подохли».
Фразеологические сращения возникли на базе переносных значений их компонентов, но впоследствии эти переносные значения стали непонятны с точки зрения современного языка. «Образность фразеологических сращений раскрывается только исторически» [8, с.44]. Например, слова bay, означающее 'тупик', и beck - 'взмах руки' являются архаизмами и нигде, кроме данного выше фразеологизма, не употребляются. Или, например, выражение be all thumbs исторически сложилось из выражения one’s fingers are all thumbs. Подобное наблюдаем во фразеологизмах Kilkenny cats (который, по-видимому, восходит к легенде об ожесточенной борьбе между городами Kilkenny и Irishtown в XVII в., что привело к их разорению) и send smb. to Covenrty (в книге Кларендона «The History of the great Rebellion and Civil Wars in England» рассказывается, что во время английской революции в городе Ковентри находилась тюрьма, в которой содержались ссыльные роялисты).
В бурятском языке: hyyn гэрээшээ (гуйхэ) означает «без оглядки (бежать)». В данном фразеологизме не очень понятно содержание компонента гэрээшээ. Ц.Б. Цыдендамбаев возводит это слово к форме исходного падежа с безличным притяжанием - от слова гэр (дом), то есть гэрээсээ (из дома). При этом ш в гэрээшээ он объясняет обычным в бурятском языке чередованием с и ш: солоохой и шолоохой (соображение), хусэн и хушэн (сила) [9, с. 36]. Допустимо, на наш взгляд, и другое предположение: слово гэрээшээ произошло не от гэрээсээ при замещении звуков с и ш, а от древней формы исходного падежа гэрээчээ путем перехода на бурятской почве классического ч в ш с прибавлением частицы безличного притяжания ээ. Иными словами, речь идет о грамматическом архаизме. Кроме того, по-видимому, произошло усечение частицы нь и компонентов харагдахадал гээд, если считать, что первоначальная форма фразеологизма была такова: hyyлынь гэрээшээ харагдахадал гээд гуйшоо. Все это привело к синтаксической неупорядоченности составляющих частей фразеологического оборота. Отсюда семантическая спаянность его компонентов.
Таким образом, во фразеологических сращениях утрачена связь между прямым и переносным значениями, переносное для них стало основным. Именно поэтому фразеологические сращения невозможно перевести на другие языки. Непереводимость является одной из примет фразеологических сращений.
Фразеологические сращения обладают рядом характерных признаков: 1) в их состав могут входить так называемые некротизмы - слова, которые нигде, кроме данного сращения, не употребляются, вследствие чего непонятны с точки зрения современного языка; 2) в состав сращений могут входить архаизмы;
3) они синтаксически неразложимы; 4) в них невозможна в большинстве случаев перестановка компонентов; 5) они характеризуются непроницаемостью - не допускают в свой состав дополнительных слов.
Фразеологические единства - это устойчивые сочетания слов, в которых при наличии общего переносного значения отчетливо сохраняются признаки семантической раздельности компонентов: англ.: to spill the beans 'выдать секрет'; to burn bridges 'сжигать мосты'; to have other fish to fry 'иметь дела поважнее'; бур.: шархяа хатааха 'умереть' (досл, «сушить свои чирки»), соответствует русскому выражению 'протянуть ноги'.
Фразеологические единства несколько сближаются с фразеологическими сращениями своей образностью, метафоричностью. Но в отличие от фразеологических сращений, где образное содержание раскрывается только исторически, во фразеологических единствах образность, переносность осознаются с точки зрения современного языка. Не случайно В.В. Виноградов подчеркивал образность как характерный признак только фразеологических единств.
«Связь между компонентами фразеологического единства мотивирована, отчетливо ощущается метафоризация» [5, с. 25]. Для понимания фразеологического единства необходимо воспринимать его компоненты в переносном значении. Например, смысл выражения make a mountain out of a molehill 'делать из мухи слона', т.е. 'сильно преувеличивать что-либо' (букв. 'делать гору из холмика норки крота'), раскрывается только в том случае, если слово molehill рассматривать в значении «что-то незначительное, маленькое», а слово mountain - «что-то очень большое». Заметим, что, как правило, в составе фразеологических единств нет слов, не понятных с точки зрения современного языка. В бурятском языке: нохойн хоншоор 'шиповник', досл. «собачья мордочка», ухэр нюдэн 'черная смородина', досл, «коровьи глаза», зээрэн шэлбэ 'астрагал донниковый', «ножка антилопы», тэмээн табгай 'кувшинка', досл, «верблюжья лапа».
Характерные признаки фразеологических единств: 1) яркая образность и вытекающая отсюда возможность совпадения с параллельно существующими словосочетаниями; 2) сохранение семантики отдельных компонентов; 3) невозможность замены одних компонентов другими; 4) решающая роль эмоционально-экспрессивной окрашенности; 5) способность вступать в синонимические отношения с отдельными словами или другими фразеологизмами.
Фразеологические сочетания - это устойчивые обороты, в состав которых входят слова и со свободным, и с фразеологически связанным значением: англ.: a bosom friend 'закадычный друг'; a pitched battle 'ожесточенная схватка'; a Sisyfean labor 'Сизифов труд'; бур.: балшыса бариха (или балшыса элируулхэ) - разоблачать, уличить в чем-либо, соответствует русскому выражению «поймать с поличным»; модо бариха 'взять палку', гэр бариха 'строить дом'.
В отличие от фразеологических сращений и фразеологических единств, обладающих целостным неразложимым значением, «фразеологические сочетания характеризуются смысловой разложимостью». В этом отношении они сближаются со свободными словосочетаниями. Характерные признаки фразеологических сочетаний: 1) в них допустима вариантность одного из компонентов; 2) возможна синонимическая замена стержневого слова; 3) возможно включение определений; 4) допустима перестановка компонентов; 5) обязательно свободное употребление одного из компонентов и связанное употребление другого.
Выдвижение воспроизводимости в качестве основного признака фразеологизмов позволило профессору Н.М. Шанскому развить классификацию академика В.В. Виноградова и выделить, как отмечалось выше, четвертый тип фразеологизмов - так называемые фразеологические выражения. К ним относятся такие устойчивые в своем составе и употреблении фразеологические обороты, которые целиком состоят из слов со «свободным номинативным значением и семантически членимы» [10, с.35]. Их единственная особенность - воспроизводимость: они используются как готовые речевые единицы с постоянным лексическим составом и определенной семантикой.
Фразеологические выражения - это только обороты с буквальным значением компонентов. В состав фразеологических выражений включают многочисленные английские пословицы и поговорки, которые употребляются в прямом значении, не имея образного аллегорического смысла: live and learn 'век живи, век учись'; better untaught than ill taught 'лучше быть неученым, чем неправильно ученым'; many men, many mind 'сколько голов, столько и умов'.
В бурятском языке: Эрхим баян - эрдэм ном 'Наилучшее из богатств - знание'; Нэрээ хухаранхаар, янаа хухарнан дээрэ 'Чем честь потерять, лучше кости поломать'; Суг мушэн 'плеяда звезд', досл. «вместе находящиеся звезды»; ажалай амжалта 'трудовые успехи' и т.д.
Итак, фразеологизмы сопоставляемых языков с точки зрения семантической слитности, т. е. соотношения, существующего между общим значением фразеологизма и «частной» семантикой образующих его частей, представляют четыре типовые разновидности: фразеологические сращения, фразеологические единства, фразеологические сочетания и фразеологические выражения. Характеристика степени семантической слитности того или иного фразеологизма и, следовательно, отнесение его к одной из четырех типовых разновидностей должно целиком опираться на факты семантики и употребляемости слов в конкретной языковой системе.
Литература
1. Балли Ш. Французская стилистика. - М., 1961.
2. Виноградов В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке // Избранные труды: лексикология и лексикография. - М., 1977.
3. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова. - Л., 1953.
4. Кунин А.В. Курс фразеологии современного английского языка. - М., 1986.
5. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. - М., 1956.
6. Алехина А.И. Идиоматика современного английского языка. - Минск, 1922.
2009/10
7. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. - Л., 1973.
8. Жуков В.П. Семантика фразеологических оборотов. - М., 1978.
9. Цыдендамбаев Ц.Б. Фразеология бурятского языка. - Улан-Удэ, 1978.
10.Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. - М., 1964.
Literature
1. Balli. Sh. French stylistics. Moscow, 1961.
2. Vinogradov V.V. About main types of phraseological unit in Russia language // Selected publications: Lexicology and lexicography. Moscow, 1977.
3. Vinogradov V.V. The main types of the lexical meanings. Moscow, 1953.
4. Kunin A.V. The phraseology course of English language. Moscow, 1986.
5. Smirnitsky A.I. Lexicology of English language. Moscow, 1956.
6. Alehina A.I. Idiomatics of modern English. Minsk, 1922.
7. Arnold I.V. English stylistics. Leningrad, 1937.
8. Zhukov V.P. Semantics of phraseological units. Moscow, 1978
9. Tsydendambaev Ts.B. The phraseology of Buryat language. Moscow, 1964.
10.Shansky N.M. Lexicology of modern Russian language. Moscow, 1964.
Патаева Татьяна Гавриловна, аспирант Бурятского государственного университета
Pataeva Tatyana Gavrilovna, post-graduate student of Buryat State University
Tel.: 89025622011; e-mail: potatoes2525@mail.ru
УДК 413 (942.3)
ББК 1.03 (= 642)
В.Д. Патаева
Лексика народной медицины в тункинском говоре бурятского языка
Статья посвящена сравнительному исследованию лексики народной медицины тункинских бурят. Исследована семантическая характеристика медицинской и ветеринарной терминологии, выявлена природа лексики некоторых терминов.
Ключевые слова: народные знания, медицинская, ветеринарная терминология, названия болезней, этимология, сравнение, монгольские языки, бурятский язык, диалекты, тункинский говор.
V.D. Pataeva
Traditional medicine vocabulary in Tunka dialect of Buryat language
The article deals with the comparative research of medical vocabulary in Tunka dialect of Buryat language. Semantic description of medicine and veterinary terminology and its origin is considered in the paper.
Key words: traditional medicine, medical, veterinary terminology, names of illness, etymology, comparison, Mongolian language, Buryat language, dialects, Tunka dialect.
Народные знания являются важным элементом духовной культуры. Один из компонентов ее - народная медицина. «Европейская научная медицина в своем возникновении и становлении во многом вобрала в себя лучшие традиции и опыт народной медицины, передавшиеся, как фольклор, из поколения в поколение. Поэтому изучение народной медицины до сих пор не утратило своей ценности» [1, с.199-200]. Что касается бурятской народной медицины, то она «возникла в глубокой древности и развивалась по мере изменения производительных сил и характера общественных отношений. Развитие и расширение охоты, а затем скотоводства способствовали появлению лекарственных средств из различных видов флоры и фауны. Уход за скотом, в частности помощь животным при родах, травмах и других заболеваниях, наблюдение над лечебными свойствами разного рода трав и иных растений постепенно вырабатывали навыки и приемы лечения» [2, с.89].
Предки бурят умело пользовались силами природы с лечебной целью: пили целебную воду и принимали ванны на минеральных источниках, использовали тепло солнца, воду и различные горные породы. Нами исследована медицинская и ветеринарная терминология тункинского говора. Ряд терминов народной медицины бурят представлен в аспекте их семантической характеристики.
«В народной медицине переплелись устное поэтическое творчество (заклинания заговоры), народное ораторское искусство, мифология» [3, с. 31]. У бурят в старину народная медицина находилась в руках «эмшэ» - знахарей, отчасти лам. В лечебных целях люди обращались также к богу, разным сверхъестественным силам и шаманам, применяли колдовские приемы, что не всегда помогало, а иногда и наносило вред. «Лечение шаманов имеет исходной точкой мысль, что всякая болезнь, не исключая даже случайного поранения, занозы, ожога и ознобления, есть не что иное, как наказание злого духа, и средством лечения может быть только жертва духу, наславшему болезнь» [4, с.40].
