CC BY
142
Том 153, кн. 6
Гуманитарные науки
2011
ГРАММАТИКА
УДК 811.161
СЕМАНТИЧЕСКИЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ МЕЖДУ ПРОИЗВОДЯЩЕЙ И ПРОИЗВОДНОЙ ОСНОВАМИ В СЛОВООБРАЗОВАНИИ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ С СУФФИКСОМ -н-
Э.А. Балалыкина
Аннотация
Статья посвящена изучению различных случаев семантического расхождения между производящей и производной основами адъективов на -ный в современном русском языке. Рассматриваются некоторые типы фразеологичности семантики производного слова, формирующиеся на базе той или иной степени отражения значения производящей основы в производной. Выясняются причины фразеологизации некоторых производных прилагательных.
Ключевые слова: словообразовательный тип, фразеологичность семантики, фра-зеологизация.
Создание новых слов в языке происходит, как известно, по определенным образцам, предполагающим образование производного слова на базе производящей (мотивирующей) основы, которая структурно и семантически отражается в производном. Их связь выражается в возможности объяснения семантики одного слова через другое. Поскольку производящая основа - ближайшая по содержанию к производной, то толкование семантики производного слова, как правило, ориентировано на семантику производящего. Известно ставшее классическим утверждение Г.О. Винокура: «Значение слов с производной основой всегда определимо посредством ссылки на значение соответствующей первичной основы, причем именно такое разъяснение значения производных основ... и составляет собственно лингвистическую задачу в изучении значений слов (ср., например, обычные приемы толковых словарей)» [1, с. 421].
Однако в целом ряде случаев подобные связи ослабевают, вследствие чего производное слово лишь частично мотивируется производящим или вообще максимально отдаляется от него в семантическом отношении вплоть до полной утраты соотнесенности. Примером тому являются словообразовательные отношения между производными прилагательными с суффиксом -н- и производящими для них существительными. В этих парах представлены различные
типы несоответствий семантики производного слова семантике производящей основы и даже полная утрата смысловых связей между ними.
На один из подобных видов нарушений смысловой соотносительности указывает Е.А. Земская в своей работе «Язык как деятельность». В ней приводятся примеры прилагательных с суффиксом -н-, производных от наименований лиц, но семантически с ними не связанных, поскольку формы на -ный указывают не столько на отношение к лицу, сколько на род деятельности, выполняемой подобными лицами. Так, инженерный - 'технический, относящийся к деятельности инженера', слесарный - 'относящийся к ручной обработке металла' и т. д. Ср. инженерский 'относящийся к инженеру, принадлежащий ему', слесарский -'относящийся к слесарю, принадлежащий ему' и т. д. [2, с. 81]. Семантическое своеобразие подобных адъективов, заключающееся в отсутствии тождественности значений производящих и производных основ (при наличии соотносительности), Земская еще не характеризует как фразеологичность, когда семантика производного слова приобретает смысловые «приращения» [3, с. 57]. Однако известно, что относящиеся к разным частям речи производящие и производные основы чрезвычайно редко имеют полную семантическую соотносительность. К тому же в лингвистических исследованиях долго существовало мнение, что всегда неидиоматичны производные основы, относящиеся к области синтаксической деривации. Рассмотрение семантических особенностей производных адъективов на -ный убеждает нас в обратном, поскольку этим основам достаточно часто свойственна фразеологичность семантики.
В зависимости от степени семантического расхождения с производящей основой выделяются различные группы производных адъективов. К первой группе относятся прилагательные на -ный, характеризующиеся фразеологичностью семантики, которая проявляется в семантических противоречиях с именными мотивирующими основами. Значение производящего существительного практически не отражается в семантике производного, что приводит к представлению о прилагательном на -ный как о непроизводном слове, хотя былые словообразовательные отношения с исконной мотивирующей основой достаточно легко восстановимы. Например, бульварный - 'рассчитанный на обывательские, мещанские вкусы' (бульварный роман, бульварная литература).
Ослабление семантической соотносительности приведенных слов (и практически полная ее утрата) связано и с процессами метафоризации, которым подвергается производящая основа. Причины формирования подобных семантических отношений легко объяснимы с помощью небольшого экскурса в историю слов. Бульвар ассоциировался с представлением о прогулках как пустом занятии, не требующем особенных усилий. Отсюда и семантика современного прилагательного бульварный, отраженная в устойчивом словосочетании бульварный роман, называющем легкое чтение развлекательного характера.
К этой же группе производных прилагательных можно отнести и слово халатный, которое мотивировано существительным халат, называющим домашнюю или рабочую одежду. Само слово халат не включает в себя отрицательной коннотации. Она сформировалась у производного прилагательного халатный в силу причин экстралингвистического характера. Прилагательное получает новое значение в результате закрепившегося в сознании носителя русской
культуры так называемого «халатного» образа жизни, который был описан в известном романе И.А. Гончарова «Обломов». Подобный образ жизни ассоциируется в нашем сознании с неопрятностью, ленью, бездельем. Отсюда у прилагательного халатный современное значение 'небрежный и недобросовестный в выполнении своих обязанностей' (халатное отношение к делу). В данном случае можно констатировать семантическое расхождение производного прилагательного халатный с производящим словом халат. Прилагательное халатный в значении 'относящийся к халату' в современном русском языке практически не употребляется, заменяясь в редких словосочетаниях типа халатный пояс предложно-падежной формой пояс халата.
К этому же типу словообразовательных связей относится пара заимствованных слов негатив - негативный, где значение прилагательного негативный, то есть 'отрицательный' (негативный результат), также не мотивируется значением существительного негатив в значении 'изображение на светочувствительной пленке'. Причины подобного семантического расхождения производящего и производного кроются глубоко в истории, поскольку негативный по происхождению связано с латинским negativus, образованным некогда от глагола negare в значении 'говорить «нет», отрицать', а само слово негатив явилось результатом формирования словообразовательных отношений обратной соотнесенности, поскольку первоначально было производным от соответствующего прилагательного негативный, и используется в современном языке вместо практически вышедшего из употребления словосочетания негативный снимок.
Указанный тип словообразовательных отношений характерен и для прилагательного радужный со значением 'приятный, сулящий радость, счастье'. У него формально существует производящая основа в виде слова радуга, но ее нельзя назвать мотивирующей по отношению к указанному прилагательному, поскольку значение слова радужный практически не связано со словом радуга, хотя некоторые современные толковые словари отмечают подобную соотнесенность. Лишь с помощью этимологического анализа можно установить отношения между словом радуга, которое некогда обозначало 'нечто блестящее, светящееся', и соответствующим радужный в указанном выше значении (видеть все в радужном свете).
Утратило семантические связи со своим производящим и прилагательное копеечный, мотивированное первоначально существительным копейка, которое постепенно стало называть что-то очень маленькое, мелкое (цену, расходы и т. д.), а также применительно к человеку выражать признак 'крайне скупой, расчетливый, мелочный' (копеечная душонка), прежде всего на уровне разговорной речи.
Производны ли приведенные прилагательные и можно ли их считать семантически мотивированными своими производящими? И.Г. Милославский в свое время писал, что «слово является семантически производным тогда и только тогда, когда производящее включается в толкование его значения. Однако не всегда можно ответить на вопрос, как следует толковать значение производного слова. Видимо, целесообразно считать слово семантически производным уже в том случае, если значение производящего может быть включено в толкование производного» [4, с. 66].
В приведенных примерах значение производящего весьма опосредованно включается в семантику производного. Семантические отношения между двумя
основами нарушены, хотя полная фразеологизация прилагательного на -ный еще не наступила. В таких случаях значения производных адъективов подвергаются метафоризации в процессе словопроизводства либо в них находят отражение метафорические значения производящих основ. Отсюда и определенный тип фразеологичности семантики производного слова, включающего в свой состав дополнительные элементы значения.
Даже небольшой исторический (или культурологический) экскурс помогает иногда обнаружить закономерные семантические отношения между производящим и производным словами и определить основные направления утраты этих отношений. Так, в начале XIX века прилагательное противный еще употреблялось в старом значении 'находящийся напротив'. Отсюда и соответствующая сочетаемость приведенного прилагательного, отраженная в пушкинском тексте: ...уже противных скал достиг («Кавказский пленник»). Посте -пенно, в связи с развитием общественно-политического движения в России, в слове противный развивается значение 'враждебный, противоположный по интересам, отвратительный': противное мнение, противный запах и т. д. [5, с. 962-964]. Однако современные толковые словари еще указывают на соотнесенность этого прилагательного с наречием против как очень ограниченную в языке, а словосочетание противный ветер, приводимое в словаре и указывающее, по мнению авторов, на прямую соотнесенность с наречием против, позволяет тем не менее трактовать значение прилагательного по-разному: как редкое в современном языке 'находящийся напротив', и как закрепившееся и частотное - 'очень неприятный' [6, с. 624].
Определенную роль в развитии подобных отношений сыграло взаимодействие между семантикой мотивирующей основы и той тенденцией в развитии прилагательных, которая была определена в работах Е.А. Земской, подробно описавшей стремление любых прилагательных, в том числе и производных, к развитию качественности как общего и категориального значения, независимого от семантики мотивирующей основы. Однако поскольку в производном адъек-тиве имеются компоненты, не выводимые из составляющих его частей, то эта особенность производного слова сближает его с идиомой (фразеологизмом). Отсюда и представление о той или иной степени фразеологичности семантики производного слова [7, с. 117].
Иногда процесс приобретения словом фразеологичности семантики происходит буквально на наших глазах. Так, при мотивации конкретным существительным кабинет, называющим комнату для занятий или работы, прилагательное кабинетный начинает употребляться в значении 'не связанный с практикой, с коллективным научным трудом'. Актуализация первого значения представлена в прилагательном кабинетный в сочетании кабинетная мебель, которое малоупотребительно в современном русском языке. Прилагательное кабинетный в словосочетании кабинетный ученый не только развивает более отвлеченную семантику, связанную с указанными тенденциями в развитии прилагательного как имени качественного, но и в результате метафорического процесса утрачивает смысловые связи со своим производящим, предельно отдаляясь от него в семантическом плане [8, с. 299].
Таким образом, приведенные примеры подтверждают мысль А.Н. Тихонова о необходимости различать семантическую тождественность и семантическую соотносительность производящих и производных основ, которые часто смешиваются в лексикографических источниках [9, с. 113].
Другой тип семантического расхождения между мотивирующей и мотивированной основами (а следовательно, и особый случай фразеологичности производного прилагательного) связан с тем, что в производном слове наряду с закономерной соотнесенностью и соответствующим отражением значения производящего в производном появляется иной тип своеобразного дополнительного «приращения смысла», характеризующего идиоматичность семантики производного слова. Примером может служить прилагательное нервный, которое, кроме основного значения 'относящийся к нерву' (исключительно редко встречающегося в обиходном языке), выражает значения 'легко возбудимый, болезненно раздражительный, беспокойный' (нервный человек), 'порывистый, судорожный' (нервная походка), 'полный беспокойства, волнений' (нервная работа) - в словосочетаниях с различными существительными. Подобное отвлеченное значение для прилагательного нервный становится основным, хотя формальные связи с мотивирующей основой еще сохраняются.
Несколько иначе обстоит дело с такими прилагательными, значения которых лишь в какой-то степени отражают семантику мотивирующих основ, то есть производная основа связана с производящей лишь частью своих значений. Так, прилагательное вкусный при актуальной соотнесенности со своим производящим вкус имеет лишь значение 'приятный на вкус' (вкусный обед). В этом случае производный адъектив отражает семантику своего производящего не в полном объеме, поскольку вкус - это: 1) одно из внешних чувств человека и животных, органом которого служит слизистая оболочка языка и полости рта; 2) ощущение на языке, во рту или свойство пищи, являющееся источником этого ощущения (плоды, приятные на вкус; горький вкус во рту). В семантике прилагательного вкусный отражается лишь часть общего значения производящего, поскольку в его пределах актуализировано представление только о приятном вкусе. Любопытно, что прилагательное безвкусный, образованное от той же мотивирующей основы, обозначает не отсутствие чувства вкуса как такового, а несоответствие требованиям именно хорошего, приятного вкуса.
Такого же типа отношения можно обнаружить при анализе словообразовательной пары жир - жирный. Если жир - это 'органическое соединение, не растворяющееся в воде маслянистое вещество, один из основных компонентов клеток и тканей живых организмов', то жирный - это прежде всего 'обильный жирами, с большим количеством жира', 'толстый, тучный, ожиревший' (жирный суп, жирный кот). Поскольку жира в любом организме может быть много или мало, то прилагательное жирный актуализирует лишь одну сему производящего - 'много'. Некоторые исследователи в этом случае видят также «приращение смысла» или идиоматичность семантики, связанную со значением производного слова, отражающим лишь часть семантики производящего [10, с. 99, 106]. Возможно и следующее метафорическое переосмысление прилагательного, приводящее к таким словоупотреблениям, как жирная черта, жирный заголовок и даже жирный тенор (с сильным голосом). В этом случае можно охарактеризовать
производящую основу как имеющую меньший объем значения, чем производная, поскольку в производном адъективе развиваются новые значения, отсутствующие в производящей основе [9, с. 117].
Тот же характер отношений можно обнаружить в словообразовательной паре звук - звучный. Если звук - 'то, что слышится, воспринимается слухом', то звучный - 'издающий громкие, чистые звуки' (ср. звук голоса и звучный голос). То же самое можно сказать и применительно к паре наряд - нарядный, где наряд -'одежда, костюм', а нарядный - 'красиво одетый' (нарядные девушки), 'красивый, пышный' (нарядное платье, нарядная елка) и т. д. Иначе говоря, прилагательные звучный и нарядный в своем значении содержат дополнительные семы, отражающие определенные элементы семантического объема производящего имени. При этом производная основа, безусловно, соотносительна с производящей в определенном смысле, но не тождественна ей.
Количество подобных примеров можно было бы увеличить, поскольку приращение смысла характерно для семантики значительного количества производных адъективов на -ный. В их значении представлено дополнительное указание на высокую степень проявления того признака, который характерен для мотивирующего слова. Именно производящая основа в своем семантическом облике содержит представление о наличии у слова того или иного признака в большей или меньшей степени. В связи с этим производное прилагательное приобретает дополнительное приращение (или фразеологичность семантики) иного типа, связанное с отражением лишь определенного свойства производящего имени. И если качество - 'совокупность существенных признаков, свойств, особенностей, отличающих предмет или явление от других' или 'то или иное свойство, признак, определяющий достоинство человека' (качество работы, качество изделий), то качественный - 'очень хороший, высокий по качеству' (качественные стали). Слово дело обозначает прежде всего работу, занятие, деятельность, которая может быть разной с точки зрения оценки (важное дело, текущие дела, привычное дело), а дельный - 'способный к серьезной работе' (дельный работник). Если цена - это прежде всего 'денежное выражение стоимости товара' или 'денежное возмещение за товар, услуги, плата' (мировые цены, цена за проезд), то ценный - это только 'имеющий большую цену' (ценная вещь). Если срок - это 'определенный промежуток времени' (в установленные сроки), то срочный - это только 'совершаемый спешно, безотлагательно, в короткий срок' (срочное сообщение).
Список подобных слов можно было бы увеличить (ср. длина - длинный, объем - объемный, сила - сильный и т. д.), но и приведенных прилагательных на -ный достаточно для демонстрации семантического расхождения между производящей и производной основами в пределах указанных пар слов. При отсутствии семантической тождественности производящих и производных основ здесь можно говорить лишь о наличии семантической соотносительности прилагательных и про-из-водящих существительных и о формировании своеобразного приращения смысла у производного слова. По замечанию А.Н. Тихонова, «в русском языке нет ни одной группы слов, в которых относящиеся к разным частям речи производящие и производные основы имели бы полную семантическую соотносительность и тем более дублировали бы и "грамматические свойства" друг друга» [9, с. 118].
Особую группу прилагательных на -ный в современном русском языке представляют такие производные образования, которые практически полностью утратили связь со своим производящим и употребляются чаще всего в составе фразеологических сочетаний. Так, слово монетный уже не соотносится с соответствующим монета и употребляется только в пределах устойчивого сочетания монетный двор. Прилагательное кисейный утратило семантические связи со своим былым производящим кисея и выступает только в устойчивом и достаточно ограниченном в языке сочетании кисейная барышня 'жеманная девушка с мещанским кругозором'. Слово шкурный также утратило смысловые связи со своим производящим шкура как 'снятая с животного кожа вместе с наружным покровом'. Современное шкурный используется только в составе фразеологизма шкурные интересы, то есть 'основанные на стремлении к своему личному благополучию в ущерб интересам общества'. Слово топорный уже разошлось в семантическом отношении со своим производящим топор как 'орудие для рубки' и употребляется лишь во фразеологическом сочетании топорная работа, то есть 'грубая и неуклюжая, как бы сделанная топором'. Слово елейный (от греческого заимствования елей 'оливковое масло, употребляемое в церковном обиходе') первоначально употреблялось в положительном смысле. Производное от этого прилагательного существительное елейность в XIX веке выражало значение, связанное с теплотой, кротостью и деликатностью человека. Однако по направлению к современности значение слова елейный изменилось до противоположного и стало означать 'приторно ласковый, лицемерно угодливый' (елейные речи, елейный голос), утратив семантические связи со своим производящим и употребляясь в крайне ограниченном количестве устойчивых сочетаний.
Точно так же прилагательное способный уже не связано словообразовательными отношениями с производящим словом способ и используется в часто употребительном словосочетании способный ученик; прилагательное характерный семантически разошлось со своим былым производящим характер и используется в сочетаниях типа характерный для севера климат; прилагательное парадный уже не мотивируется словом парад, поскольку используется в значении 'торжественный, праздничный' (парадный костюм) или 'передний, главный' (о входе): парадный подъезд. Прилагательное сарафанный уже практически не связано со словом сарафан, поскольку используется в достаточно редком устойчивом сочетании сарафанное радио (то есть женские сплетни или разговоры), характерном для разговорной речи; прилагательное товарный уже практически не связано со своим производящим товар как 'продукт труда, изготовленный для обмена, продажи', а функционирует в составе устойчивого сочетания товарный вид, то есть 'хороший внешний вид продаваемого товара'; прилагательное лапотный уже не связано семантическими связями со своим производящим лапоть и используется в разговорной речи для выражения значения ' нищая и некультурная' (применительно к деревне или старой Руси): лапотная деревня, лапотная Русь и т. д.
Таким образом, при постепенном освобождении от семантических связей с производящим именем прилагательное на -ный начинает выражать такое значение, которое лишь опосредованно связано с производящим словом, отражая лишь какую-то часть его семантического объема, что и способствует не только
развитию фразеологичности его значения, но и формированию достаточно устойчивых фразеологических сочетаний в современном русском языке. В этом случае необходимо констатировать наличие особенно явственного семантического расхождения между производящей и производной основами при образовании прилагательных на -ный, мотивированных разными именными основами как конкретного, так и отвлеченного содержания.
Summary
E.А. Balalykina. Semantic Contradictions between Productive and Derivative Stems in the Formation of Adjectives with the Suffix -н-.
This paper studies various cases of semantic divergence between productive and derivative stems of adjectives with the suffix -ный in the modern Russian language. Attention is concentrated on different types of idiomaticity of a derivative's semantics, which depend on a degree of the reflection of the meaning of an underlying stem in a derived one. A careful account is given of the causes of lexicalization of some derivative adjectives.
Key words: word-formation type, idiomaticity of semantics, lexicalization.
Литература
1. Винокур Г.О. Заметки по русскому словообразованию // Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. - М.: Учпедгиз, 1959. - С. 419-442.
2. Земская Е.А. Язык как деятельность. - М.: Языки славян. культуры, 2004. - 688 с.
3. Ермакова О. П. Фразеологичность семантики производных слов разных словообразовательных структур // Актуальные проблемы русского словообразования. - Ташкент, 1975. - Т. 1. - С. 57-62.
4. Милославский И.Г. О регулярном приращении значения при словообразовании // Вопр. языкознания. - 1975. - № 6. - С. 65-72.
5. Виноградов В.В. История слов. - М.: Изд-во РАН, 1999. - 1138 с.
6. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 89 тысяч слов и фразеологических выражений. - М.: Азбуковник, 1999. - 944 с.
7. Земская Е.А. Проблемы словообразования на современном этапе // Вопр. языкознания. - 1978. - № 6. - С. 112-123.
8. Рахилина Е.В. Семантика отыменных прилагательных // Лики языка: к 45-летию науч. деятельности Е.А. Земской: Сб. ст. - М.: Наследие, 1998. - С. 298-304.
9. Тихонов А.Н. О семантической соотносительности производящих и производных основ // Вопр. языкознания. - 1967. - № 1. - С. 112-120.
10. Улуханов И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы ее описания. - М.: Наука, 1977. - 256 с.
Поступила в редакцию 06.09.11
Балалыкина Эмилия Агафоновна - доктор филологических наук, профессор кафедры современного русского языка и методики преподавания Казанского (Приволжского) федерального университета. E-mail: Emilia.Balalykina@ksu.ru
