CC BY
49
И. М. Ковальчук
СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЛЕКСЕМ, НОМИНИРУЮЩИХ ПРИРОДНЫЕ ЯВЛЕНИЯ, В СРАВНЕНИЯХ ЗАКРЕПОК РУССКИХ ЗАГОВОРОВ
Статья посвящена номинации природных элементов и явлений в сравнениях закрепок русских заговоров. Анализ проводится в сопоставлении с устойчивыми компаративными конструкциями. В ходе исследования установлено, что основание для сравнения формирует лексема 'крепкий', а образы сравнения, представленные в заговорах, имеют магическую силу в славянском фольклоре.
Ключевые слова: заговор, славянский фольклор, сравнение, образ сравнения, основание сравнения.
Фольклорные тексты, отражающие истоки культуры, тщательно исследуются лингвистами (Е. Б. Артеменко - лирические песни, В. Л. Архангельский, Г. С. Варлакова, Г. А. Пермяков -пословицы и поговорки, О. А. Давыдова, И. В. Павлютенко -сказка, Д. О. Шепнинг - обрядовая поэзия, С. Б. Адоньева, В. П. Федорова, А. Л. Топорков, А. В. Юдин - заговоры и др.).
«Особый вид словесного творчества» (Познанский 1917: 1) представляют заговоры. Несмотря на то, что «проблема соотношения акционального (действенного) и словесного (вербального) компонентов» (Топорков 1997: 305) до сих пор существует, следует отметить, что именно слово выступает ключевым элементом магических текстов (А. В. Ветухов, Ор. Ф. Миллер, Н. В. Крушевский и др.): «в самом слове «заговор» указана отправная точка - признание за словом человеческим могучей силы» (Ветухов 1907: 41). Ор. Ф. Миллер, анализируя слово 'заговор', утверждал, что «само название (заговор) уже показывает, что слову (выделено нами - И. К.) приписывается тут с одной стороны совершенно практическое, с другой - чрезвычайное, могущественное значение» (Миллер 1865: 66), кроме того, «есть заговоры, в которых, по-видимому, обходятся и без помощи божественных сил, полагаясь вполне на силу собственного человеческого слова (выделено нами - И. К.)» (Миллер 186: 14). Н. В. Крушевский отмечал: «В явлении заговора необходимо различать две стороны: 1) веру в возможность навязать свою волю божеству, человеку или известным предметам и
обстоятельствам и 2) веру в слово человеческое, как самое сильное средство навязать кому-либо или чему-либо свою волю» (Крушевский 1876: 41).
Значимость слова заговора раскрывают закрепки - «метафорическое запирание самого текста, осмысляемого как некое материальное целое» (Топорков 2005: 60), «метатекст ненарративного характера, магически закрепляющий действие всего предыдущего текста и нейтрализующий допущенные в нем возможные ошибки» (Юдин 1997). А. В. Ветухов, вслед за А. Н. Афанасьевым, утверждал, что «главное в заговоре составляет могучая, замыкающая сила самого слова» (Ветухов 1907: 18). А. В. Юдин подчеркивает, что вербальная часть «обязательно включает слова-закрепки, завершающие основной заговорный текст» (Юдин 1997), за счет чего именно слово магических текстов наделяется особой силой.
Сравнения, выступающие основным элементов магических текстов и представленные в закрепках, акцентируют внимание на силе слова в обряде и указывают степень его могущества. Лексический состав заговоров, в том числе и семантическое наполнение образных компонентов компаративов, неслучайно. «Слова и вещи перемещаются в акте магии в новое интерпретационное поле, включаются в иные отношения. Они становятся знаками, 'обладающими свойствами своих денотатов', т. е. преобразуются в иконические знаки» (Адоньева 2004: 130).
Все это обусловливает целесообразность исследования семантических особенностей образов сравнения заговоров, а именно закрепок.
Среди природных элементов и явлений наиболее частотным является образ камня (камень, камень серый, камень Алатырь), но встречаются и такие как: молния, трава, звезда, месяц, пахота, высота.
С. Н. Ефимова (Ефимова 2008) отмечает, что начало использования мотива камня в фольклоре положил библейский образ: «Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает» (Откр. 2:17). Согласно энциклопедии символов, камень - это «символ стабильности, продолжительности, надежности, бессмертия, нерушимости, вечного, сцепления, неуничтожимости (выделено нами -И. К.)» (Купер 1995: 125), кроме того, «в христианстве камень -
это надежное основание, неразрушимость» (Купер 1995: 127). Поэтому неслучайно использование образа камня в сравнениях закрепок заговоров с таким основанием как - стойкость, неподверженность изменениям. При этом степень прочности слова может быть равна степени прочности камня, а может превышать ее: 1) (снять проклятие с семьи) Слово мое крепко, как камень (Степанова 2006: 550); 2) (присуха на любовь) Слова мастера крепки, лепки, крепче камня ... (Степанова 2006: 281282); 3) (заговорные слова на любовь) Слова мои будут крепки и лепки. Крепче камня (Степанова 2006: 277); 4) (от нещадных врагов) Будьте, мои слова ... Крепче камня (Степанова 2006: 527); 5) (от зоба) Будьте мои слова крепки, лепки, крепче камня серого (Степанова 2006: 54); 6) (боль в спине) Будьте, мои слова, крепки, лепки, крепче камня серого (Степанова 2006: 80). Основание сравнения выражено лексемой 'крепкий', в которой актуализируется два значения («1. Такой, который трудно сломать, разбить, порвать» (Кузнецов 2006: 468) и «7. Прочный, надежный, неизменный» (Кузнецов 2006: 468)).
Подобное основание создается лексемой 'твёрдый' в сравнительной степени: (от порчи, наведенной на Пасху) Будьте, мои слова, твердо, твёрже ..., камня, любого запора (Степанова 2006: 558).
Отмеченные основания сравнения заложены в семантике лексемы 'камень': «всякая твёрдая (выделено нами - И. К.), нековкая горная порода в виде сплошной массы или отдельных кусков» (Кузнецов 2006: 412). В связи с этим схожие компара-тивы представлены в словарях устойчивых сравнений: 1) «крепкий как (точно, словно, будто) камень ... - твердый, прочный» (Горбачевич 2004: 105); 2) «крепок как камень. Народн. 1. О чем-либо, что трудно разбить, раскрошить. 2. Одобр. О физически крепком, очень здоровом человеке» (Мокиенко 2008: 242); 3) «(палец) твёрдый как камень. Об обмороженном и затвердевшем пальце» (Мокиенко 2008: 243); «4) твёрд (твёрдый, крепок, крепкий, жесткий) как камень. Разг. 1. О чем-либо очень твердом, жестком (черством хлебе, засохшем тесте, мясе, смерзшемся веществе, смоле, скале). 2. Об очень твердой, плохо разрыхляющейся почве. 3. Об очень волевом, принципиальном, непреклонном в своих решениях и поступках человеке. 4. О чёрством, холодно-рассудочном и непреклонном человеке» (Мокиенко 2008: 243); 5) «Как камень. Твёрдый, жесткий. О предмете, веществе, массе» (Огольцев 2001: 235).
Однако в устойчивых компаративных конструкциях с камнем сравниваются, как правило, материальные объекты, твердые, жесткие по своим физическим свойствам, или характер человека, тогда как в заговоре предметом сравнения выступает единица языка, слово. При этом основание сравнения слова с камнем - неподверженность изменениям - уникально.
Камень - «один из первоэлементов мира (наряду с землей, водой, огнем, воздухом); символ «мертвой (выделено нами -И. К.)» природы. Твердость, прочность, долговечность, неподвижность, неподверженность изменениям определяют использование камня в апотропеической, продуцирующей и лечебной магии» (Славянские древности 1999: 448-451). Принадлежность камня к мертвой природе («он холодный, тяжелый, неподвижный, бесплодный» - Славянские древности 1999: 448-451) отражают и сравнения закрепок: (от нещадных врагов) Стоит камень, не поплывет, с места на место не перейдет. Так бы и мои слова никто не смог переделать (Степанова 2006: 527).
В магических текстах основание сравнения с камнем могут формировать и весовые свойства природного элемента, несмотря на то, что в дефиниции слова они не заложены: (на легкие роды) Будьте, мои слова, лепки, крепки, легче камня (Степанова 2006: 170). В компаративе происходит актуализация нескольких значений лексемы 'легкий': основного («незначительный по весу» - Кузнецов 2006: 489) и периферийного («простой для усвоения, доступный пониманию, решению (противоп.: трудный). Не причиняющий затруднений, мучений, неудобств» -Кузнецов 2006: 489). Использование данной лексемы и актуализация 3ЛСВ слова легкий связано с назначением заговора - на легкие роды.
В народной космологии «камень трактуется как опора, основание, стержень, ось мира и уподобляется дереву мировому и горе (ср. в заговорах камень на море, алатырь-камень, бел-горюч камень, синий камень и т.п.)» (Славянские древности 1999: 448-451). Поэтому в закрепках заговоров образом сравнения выступает не только обычный камень, но и камень Алатырь: (заговор для обманутой жены, чтобы вернуть мужа в дом) Слово мое крепко и лепко, как горюч камень Алатырь (Степанова 2006: 321); (избавление от материнского страха за ребенка) Будьте вы, мои слова, так же крепки, как крепок камень Алатырь (Степанова 2006: 632). Как и при сравнении с обычным камнем, основание сравнения выражено лексемой
крепкий. Однако сакральность этого образа (Алатырь в фольклоре камень «всем камням отец, пуп земли, наделяемый сакральными и целебными свойствами» (Мелетинский 1990: 33) придает могущество словам магического текста.
В словаре устойчивых сравнений В. М. Огольцева отмеченный образ не зафиксирован, но в словаре народных сравнений В. М. Мокиенко камень Алатырь представлен со сходным основанием: «Будь твое тело крепче камня, рубаха крепче железа, грудь крепче камня Алатыря. Фольк. Пожелание физической крепости и защищенности от ударов врага (в тексте заговора ратного человека, идущего на войну)» (Мокиенко 2008: 244). Следует отметить, что приведенный пример имеет заговорную основу, следовательно, использование данного образа в сравнительных конструкциях характерно, скорее всего, именно для магических текстов.
«Древний человек осознавал себя частью природы, дерево, вода, камень или огонь были для него не менее живыми существами, чем он сам, и требовали к себе почтительного отношения» (Левкиевская 2000: 74-75). Таким образом, использование образа огненной молнии в закрепках заговоров призвано усилить действие сказанного, так как слово наделяется силой, которая превышает могущество почитаемого явления природы: (присуха на любовь) Слова мастера крепки, крепче .... молнии огненной (Степанова 2006: 281-82). Несмотря на то, что молния связана «в фольклорной традиции с представлениями о небесном огне (выделено нами - И. К.) и громе» (Славянские древности 2004: 280) в закрепке заявленный образ сочетается с определением огненная для материализации отмеченных свойств в речи. Основание сравнения, как и в ранее отмеченных конструкциях, формирует прилагательное крепкий в сравнительной степени.
С аналогичным основанием представлен в заговорах и такой образ сравнения как трава: (для дальней дороги) Как крепко трава в земле сидит, так крепко мой наговор меня оборонит (Степанова 2006: 415). Словарь В. М. Огольцева фиксирует данный образ с иными основаниями: «Как трава. 1. Безвкусный. 2. Расти, вырастать - без присмотра ...» (Огольцев 2001: 685). В словаре В. М. Мокиенко представлен пример, в котором образ травы используется с противоположным основанием: «Человек яко трава ... О бренности существования и деятельности человека» (Мокиенко 2008: 687). Таким образом, в заговоре образ
травы формирует такое основание как стойкость, неподверженность изменениям, а в пословицах - подверженность разрушениям.
При сравнении слова с элементами природы, основанием сравнения становится не только крепость образа, но и невозможность совершения какого-либо действия с заявленным образом: (на хорошую торговлю) Звезд на небе не сосчитать, пахоту руками не размять, слово мое с меня не снять (Степанова 2006: 454). Неисчислимость звезд является общепринятым основанием сравнения: 1) «как звезд на небе. О неисчислимо большом количестве каких-л. предметов» (Мокиенко 2008: 215), 2) «Как звезд. Много, бесчисленное количество чего, кого-либо» (Огольцев 2001: 200). Но, если в устойчивых компаративах акцент делается на количестве, то в заговоре - на невозможности совершения определенного действия (сосчитать). Аналогично и сравнение с пахотой, которая не представлена ни в одном словаре сравнений.
Луна «повсеместно является символом циклического ритма времени, универсального становления» (Купер 1995: 190-191). В закрепках заговоров данный образ выражен лексемой 'месяц': (от порчи через собачью челюсть) Расти, мое слово, как месяц-брат млад растет (Степанова 2006: 606). Основание сравнения - усиление действия чего-либо - формирует 2 ЛСВ слова расти («Становиться сильнее в своем проявлении» - Кузнецов 2006: 1101). Несмотря на то, что фазы пребывания и убывания луны часто используются в фольклоре, например, «луна нарастающая» означает «свет, рост и возрождение» (Купер 1995: 190191), данное основание является уникальным, так как ни один словарь устойчивых сравнений его не фиксирует.
Образом сравнения в закрепках выступает и абстрактное понятие, например, высота, которое не представлено ни в словаре В. М. Огольцева, ни в словаре В. М. Мокиенко: (чтобы
не выкрали вашу скотину) Будьте вы, мои слова, .... выше
высоты высокой (Степанова 2006: 474). Основание сравнения -превышающий что-либо по степени проявления, интенсивности.
Исследование показало, что практически во всех компаративных конструкциях основание сравнения формирует лексема 'крепкий', что связано с функциональной нагрузкой закрепок магических текстов. Кроме того, практически все образы сравнения (камень, камень Алатырь, месяц, звезды),
представленные в закрепках, имеют в славянском фольклоре магическую силу. В связи с этим, использование лексем, выражающих основание сравнения, в сравнительной степени указывает на то, что слово заговора могущественнее магических образов.
Литература
Адоньева 2004 - Адоньева С. Б. Прагматика фольклора. СПб.: Изд-во
С.-Петерб. ун-та; ЗАО ТИД «Амфора», 2004. Библия 2006 - Библия Книга священного писания Ветхого и Нового
Завета. М.: Издание Московской патриархии, 1992. Кузнецов 2006 - Большой толковый словарь русского языка / [гл. ред.
С. А. Кузнецов]. СПб.: «Норинт», 2006. Ветухов 1907 - Ветухов А. В. Заговоры, заклинания, обереги и другие виды народного врачевания основанные на вере в силу слова. (Из истории мысли). Варшава, 1907. Горбачевич 2004 - Горбачевич К. С. Словарь сравнений и сравнительных оборотов в русском языке. М.: «Издательство АСТ»: «Издательство Астрель»: «Ермак», 2004. Ефимова 2008 - Ефимова С. Н. Мифологические и фольклорные образы в лирике К.Васильева // Доклад на шестых Васильевских чтениях. 2008. http://poetvasiliev.narod.ru/about/efimova.html Левкиевская 2000 - Левкиевская Е. Мифы русского народа. М. : ООО
«Издательство АСТ», 2000. Крушевский 1876 - Крушевский Н. В. Заговоры как вид русской
народной поэзии. Варшава, 1876. Купер 1995 - Купер Дж. Энциклопедия символов. М.: Ассоциация
Духовного Единения «Золотой Век». Книга IV. 1995. Мелетинский 1990 - Мелетинский Е. М. Мифологический словарь. М.:
«Советская энциклопедия», 1990. Миллер 1865 - Миллер Ор. Ф. Опыт исторического обозрения русской
словесности. Ч. 1. СПб.,1865. Миллер 1866 - Миллер Ор. Ф. Хрестоматия к опыту исторического
обозрения русской словесности. Ч. 1, вып. 1. СПб., 1866. Мокиенко 2008 - Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Большой словарь русских народных сравнений. М.: ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2008.
Огольцев 2001 - Огольцев В. М. Словарь устойчивых сравнений русского языка (синонимо-антонимический). М.: «Русские словари», «Изд-во Астрель»: «Изд-во АСТ», 2001. Познанский 1917 - Познанский Н. Ф. Заговоры. Опыт исследования
происхождения и развития заговорных формул. Пг. : 1917. Славянские древности 1999 - Славянские древности. Этнолингвистический словарь под ред. Н. И. Толстого. Т. 2. М.: «Международные отношения», 1999. Славянские древности 2004 - Славянские древности. Этнолингвистический словарь под ред. Н. И. Толстого. Т. 3. М.: «Международные отношения», 2004.
Степанова 2006 - Степанова Н. И. 5000 заговоров сибирской
целительницы. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2006. Топорков 2005 - Топорков А. Л. Заговоры в русской рукописной традиции XV-XIX вв.: История, символика, поэтика. М.: «Индрик», 2005.
Топорков 1997 - Топорков А. Л. Теория мифа в русской филологической науке XIX века. М.: Индрик, 1997. Юдин 1997 - Юдин А. В. Ономастикон русских заговоров. Имена собственные в русском магическом фольклоре: http://www.ruthenia.ru/folklore/judin1.htm
I. M. Kovalchuk. Semantic features of the lexemes denoting natural phenomena in similes of Russian spells' ratifications (zakrepka)
The article analyzes the semantics of lexemes denoting natural elements and natural phenomena used in similes of the final element of Russian magical incantations termed zakrepka. This usage is systematically compared with stock comparisons that appear elsewhere. It is argued that lexemes signifying "strong" (krepkij) or denoting unalterability serve as basis for the comparison, and that objects chosen as vehicles of the simile (such as stone, moon, star, etc.) are endowed with magic powers in Slavic folklore.
Keywords: incantation, Slavic folklore, comparison, vehicle of comparison, basis of comparison.
