CC BY
473
ВОЕННАЯ ЭКОНОМИКА
Сельское хозяйство СССР в годы Великой Отечественной войны
Зельднер А.Г.*
Great Domestic war, sixty fifth anniversary from the moment of which termination will mark all world, became serious test of strength of mind of Soviet people, a severe estimation of the elected way of development and a level of technical development. In especially complex condition there was an agriculture past before war tempo collectivization, basically power methods with serious enough losses.
Великая Отечественная война, шестьдесят пятую годовщину с момента окончания которой будет отмечать весь мир, стала серьезным испытанием силы духа советского народа, суровой оценкой избранного пути развития и уровня технического развития. В особо сложном состоянии оказалось сельское хозяйство, прошедшее перед войной темповую коллективизацию, в основном силовыми методами с достаточно серьезными потерями.
Все началось с принятого 80 лет назад постановления ЦИК и СНК СССР от 01.02.1930 г. «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством». Несмотря на предполагавшийся постепенный переход к коллективизации по мере развития отечественного сельскохозяйственного машиностроения был предпринят, по сути, шоковый путь коллективизации (повторенный, как метод, в 1991 г. применительно к приватизации). По сути, это был политический маневр, направленный на ликвидацию мелкого частника, мешавшего строительству «светлого коммунистического будущего». Чисто в теоретическом плане крупное механизированное сельскохозяйственное предприятие эффективнее мелкого частного хозяйства. Но дело в том, что в 1930 г. только начиналось строительство заводов по производству тракторов, комбайнов и другой техники. И партия пошла на силовой вариант коллективизации. На 1 июля процент коллективизации к общему числу крестьянских дворов составил 29,6%, на соответствующую — дату 1931 г. — 52,7 %,
1932 г. - 61,5 %, 1937 г. - 93,0 %. И накануне войны, в 1940 г., процент коллективизации достиг 96,9 %. В среднем на один колхоз приходилось 0,5 тыс. га посевных площадей, а на совхоз — 2,8 тыс. га1. Но цена темповой коллективизации оказалась слишком высокой. «В 1930—1933 гг. 1,8 млн крестьян были сосланы в отдаленные районы, около миллиона были арестованы и приговорены к различным видам наказания (от отправки на «стройки коммунизма» типа Беломорканала до расстрела). Не менее миллиона было раскулачено без высылки» 2.
Но грянула война и эмоциональный шок от коллективизации уступил место росту национального самосознания перед лицом внешней агрессии. При всех недостатках в организации и стимулировании крупное социалистическое сельское хозяйство (колхозы и совхозы) выдержали проверку испытанием Великой Отечественной войны, обеспечивая население и армию продовольствием. Это был период добровольного самопожертвования. В первую очередь, за счет объединения россиян перед лицом общего врага, это был период массового и искреннего патриотизма, веры в лучшую послевоенную жизнь. Расчет оккупантов на слабость колхозного строя вследствие просчетов с коллективизацией не оправдался. Самоотверженная работа селян по обеспечению армии и тыла продовольствием внесла очень весомый вклад в победу в Великой Отечественной войне.
В первые годы войны были временно оккупированы крупные сельскохозяйственный районы (Украина, Белоруссия,
Доктор экономических наук, профессор, Институт экономики РАН.
Кубань, Дон и другие). Это было самым серьезным испытанием для селян, более 71 млн га посевных площадей оказались оккупированными. На территории, подвергшейся оккупации, находилось 47 % всех посевных площадей страны, в том числе 38 % посевов зерновых культур, 87 % посевов сахарной свеклы, половина посевов подсолнечника и льна-долгунца и посевы ряда других культур3. На этой же площади производилось 38 % зерна, 84 % всего довоенного производства сахара, находилось 38 % всей численности крупного рогатого скота и 60 % всего поголовья свиней4. Общая сумма находившихся на оккупированной территории энергетических мощностей сельского хозяйства составляла 30 % всех энергетических мощностей сельского хозяйства страны. Общее число тракторов в сельском хозяйстве уменьшилось с 1940 г. до конца 1941 г. с 683,8 до 441,8 тыс., грузовых автомобилей с 228,2 тыс. до 66 тыс.5. В 1942—1943 гг. промышленность могла дать сельскому хозяйству только 900 тракторов (20,3 тыс. в 1940 г.) 6. Большая часть мужского населения села была мобилизована на фронт, а нужно было не только спасать урожай, но и обеспечить эвакуацию скота. Основная нагрузка выпала на женщин и детей, пожилых людей и привлеченных жителей городов до 4 млн Удельный вес женщин в составе трактористов МТС вырос с 4 % в начале 1940 до 45 % в 1942 г., среди комбайнеров МТС — с 6 % до 43 %, среди шоферов — с 5 % до 36%.
В первый год войны валовой сбор зерна снизился с 95,6 млн т. в 1940 г. до 55,9 млн т. в 1941 г. и до 29,6 млн т. в 1942 г. Поголовье крупного рогатого скота сократилось с 54,8 млн голов до 31,4 млн голов, свиней с 27,6 млн до 8,2 млн голов7. Продовольственное обеспечение страны осуществлялось в основном за счет Поволжья, Сибири, Урала, Казахстана, республик Средней Азии. Посевы зерновых в восточных регионах выросли на 2,3 млн гектаров. При общем сокращении посевных площадей в 1942 г. почти на пятую часть, уборочная площадь 1942 г. составила 85,6 млн га, в том числе под зерновыми 65,8 млн га8.
Вследствие потерь и передачи техники фронту резко снизился уровень механизации работ в сельском хозяйстве. Взамен тракторам пришли простейшие машины, тягловая сила и ручной труд. В 1941 г. такими средствами было убрано
2/3 колосовых, в 1942 г. — 4/59 (комбайнами убиралась 1/5 зерновых). Наряду со снижением производства резко упала и заготовка основных продуктов растениеводства и животноводства. По сравнению с 1940 г. в 1942 г. заготовки зерновых составили всего 34%, сахарной свеклы 9 %, подсолнечника 8 %, мяса (в живом весе) 61 %, молока 45 %. Нехватка техники и сокращение трудовых ресурсов постоянно оказывало отрицательное воздействие на показатели сельскохозяйственного производства. В 1943 г. посевные площади составили 63 % довоенного уровня, а валовая продукция 37 %10.
Следует подчеркнуть, что лозунг «Все для фронта, все для победы», означал не только ударный труд для крестьян, но и дополнительный сбор продовольствия за счет сокращения своего натурального заработка. Колхозы не случайно называли школой коммунизма для крестьянства, но это скорее была школа сурового выживания, а мерилом этого выживания служил трудодень, как форма учета затрат, в соответствии с которой происходило распределение оплаты труда (натуральной и денежной), но без учета конечных результатов.
Труженики сельскохозяйственного тыла трудились самоотверженно и тяжело, для них было установлено количество трудодней, подлежащих выработке в течение весеннего сева, периода прополки, обработки посевов и уборки урожая. Общая выработка трудодней на одного трудоспособного колхозника поднялась с 253 в 1940 г. до 352 трудодней в 1942 военном году.
В 1942—1943 гг. на трудодень выдавалось в два раза меньше зерна и картофеля по сравнению с 1940. В 1942 г. из назначенных к выдаче 44 млн ц. зерна фактически выдано 24 млн ц.11. Следует подчеркнуть, что во время войны была уравнительная система оплаты, действовала система сборов и налогов, которая составляла примерно пятую часть доходов колхозов, и столько же перечисляли в бюджет 12
колхозники12.
Если в 1940 г. различные денежные сборы и налоги составляли 10,7 % денежных доходов колхозов, то в 1943 г. — 12 %, в 1944 - 12,8 и в 1945 - 15,7 %. Кроме того, 5-7 % своих доходов (примерно до половины отчислений в неделимый фонд) колхозы расходовали на приобретение облигаций военного займа. До конца 1944 г. размеры займа возрастали. Все-
(О 01
г •
о
о сч
о о о о.
с[ со
I-
О
0
1
о я с о т ф ю
О *
О ф
У
2
0
1
о *
о
2
ф
■а
я <
I I-
О ф
со
(О
Ol
Z
О
о
CJ
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф VO >s о
о
ш у
S
2
0
1
о *
о
2 ф d
л *
<
S I
н
о ф
со
го за 1942—1945 гг. в государственный бюджет от подписки на заем поступило около 90 млрд руб. При этом доля трудящихся деревни в общей подписке увеличилась в 2 раза: с 20 % в 1942 г. до 40 % в 1944 г. Вся сумма налогов, сборов, приобретения облигаций составляла примерно 1/5 доходов колхозов. Такую же долю доходов выделяли в государственный бюд-
13
жет колхозники13.
В связи с сокращением объема сельскохозяйственного производства в августе 1941 г. на нормированное снабжение хлебом и сахаром было переведено все городское население страны, а в октябре 1941 г. была установлена карточная система снабжения указанными выше продуктами населения крупнейших промышленных городов страны. В 1942 г. было введено нормированное снабжение по государственным розничным ценам городского населения промышленными (непродовольственными) товарами. Установленные нормы были дифференцированы для различных групп трудящихся, что обеспечивало более высокое снабжение рабочих важнейших отраслей промышленности. В ходе войны установленные нормы неоднократно увеличивались. К концу войны государство снабжало хлебом и другими продуктами питания более 80 млн чел.14 При этом следует подчеркнуть, что за годы войны государственные розничные цены на предметы первой необходимости оставались в основном стабильными15.
В целом за годы Великой Отечественный войны ущерб сельского хозяйства оценивается в 181 млрд руб.16 Было уничтожено имущество 98 тыс. колхозов и 1876 совхозов, разрушено 70 тыс. деревень и сел. Существенные потери понесли республики, входящие в СССР. Так, в оккупированных районах РСФСР поголовье скота сократилось в следующих размерах: лошадей осталось лишь 23 % от довоенного поголовья, крупного рогатого скота — 40 %, овец и коз — 30 % и свиней осталось лишь 10 %. После освобождения УССР поголовье лошадей насчитывало 30 % довоенного уровня, крупного рогатого скота — 44 %, овец — 6 %, свиней — 11 %. В БССР соответственно: 39 %, 31 %, 22 % и 12 %17. Потери сельского хозяйства за годы войны были значительно больше, чем в промышленности (по сокращению объема валового общественного продукта), и в тоже время за годы войны обеспечивалось относительно ус-
тойчивое снабжение армии, и удовлетворялись минимальные потребности гражданского населения.
Выстоять в это суровое время, по мнению Н.А. Вознесенского, помогли успехи социалистического земледелия, которые обеспечили в СССР к началу Отечественной войны накопление значительных государственных резервов хлеба. Это создало устойчивость в снабжении Советской Армии и населения продовольствием, несмотря на исключительные трудности военного времени и уменьшение заготовок хлеба в 1942 и 1943 военных годах по сравнению с 1940 г. за счет временно оккупированных районов. Несмотря на сокращение расхода зерна в 1942 г. по сравнению с 1940 г. более чем вдвое, благодаря строжайшему учету и распределению хлебных ресурсов, в СССР было организовано бесперебойное
снабжение хлебом Советской Армии и 18
населения18.
Одновременно, начиная со второй половины 1943 г., быстрыми темпами шло восстановление сельского хозяйства освобожденных районов. В результате прироста посевных площадей и урожайности зерновых культур в 1944 г. страна получила на 1,1 млрд пудов хлеба больше, чем в 1943 г. Решающее значение в подъеме сельского хозяйства имело восстановление тракторного парка и машинно-тракторных станций, количество которых увеличилось в освобожденных районах с 394 на начало 1943 г. до 1702 на начало 1944 г., причем в областях, полностью освобожденных к этому времени, сеть МТС была восстановлена до довоенного уровня.
Надеясь на озлобление крестьян на методы организации и функционирования колхозной системы, оккупанты стремились на первых порах сохранить колхозную систему и использовать навыки крестьян к коллективному труду для обеспечения снабжения немецких войск продовольствием. В инструкции «Принципы ведения хозяйства на Востоке» 19 отмечалось, что «сохранение колхозной системы необходимо пока для того, чтобы предотвратить перебои в снабжении немецкой армии». С этой целью крестьянам доводились обязательные поставки продукции. В Белоруссии, например, с каждого засеянного гектара, крестьянин должен был поставить немецким властям 300 кг зерна, 400—500 кг картофеля, а также 300 литров молока с коровы
20
Сохранение колхозной системы в первые годы оккупации не оправдало ожидания, в массе крестьяне остались патриотами своей страны, саботируя по мере возможности все распоряжения немецких оккупантов. Тогда была предпринята попытка роспуска колхозов и формирование переходных форм, типа общинных хозяйств с обязанностью совместной работы, совхозы же объявились собственностью рейха, государственными имениями. Для каждой семьи устанавливалась норма земли для обработки и система наказаний в случае невыполнения задания. Учитывая неэффективность общин, предпринимались попытки организации товариществ по совместной обработке земли, вводилась хуторская система, и формировались единоличные хозяйства, как якобы наиболее приемлемая форма для крестьян21. Но все принимаемые меры не обеспечивали выполнения задания по заготовке продукции. Оккупанты намечали ежегодно вывозить только с Украины по 7-12 млн тонн зерна, а фактически до апреля 1944 г. со всей оккупированной территории Советского Союза им удалось взять 9,1 млн тонн зерна, в том числе 4,1 млн тонн фуражного22.
Как это может показаться ни парадоксальным, но Великая Отечественная война, в процессе которой оккупантами был проведен эксперимент над колхозной системой, продемонстрировала: во-первых, психологическую невосприимчивость массы крестьян к переменам; во-вторых, возможность полной самоотдачи в процессе труда на не занятых территориях, ради общей цели, а в-третьих, приверженность коллективным формам организации трудовых процессов. Коллективные хозяйства, становление которых происходило в течение нескольких поколений, стали их мироощущением, основой коллективной деятельности и, по сути, выживания. Разрушение этого крестьянского мира под лозунгом реформирования в массе не отражает жизненного кредо крестьянства. Если опираться на эти выводы, то можно понять истоки кризиса сельского хозяйства после реформирования колхозов и совхозов в последнем десятилетии XX в.
Необходимо особо выделить роль приусадебных участков селян и «шести соток» рабочих и служащих, обеспечивающих выживание миллионов крестьян и рабочих, как во время ВОВ, так и после нее. Удельный вес ЛПХ в доходах колхоз-
ников в 1940 г. составлял 51,7 %, в послевоенные годы (1946 г.) - 69,5 %, в 1950 г. -45,3 %. В самый напряженный период Великой отечественной войны, когда сложилось достаточно сложное положение с обеспечением населения продовольствием, в апреле 1942 г. было принято постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О выделении земель для подсобных хозяйств и под огороды рабочих и служащих», последним выделяли участки по 0,15 га. Но, как подсобные хозяйства, так и приусадебные облагались налогами.
Следует вообще отметить достаточно не простую судьбу ЛПХ в России. Сталин в своей речи «О правой опасности в ВКП (б)», произнесенной 19 октября 1928 г. на Пленуме МГК ВКП (б), говоря о возможности реставрации капитализма, подчеркивал, что эти источники «...гнездятся в товарном производстве, в мелком производстве и особенно деревни» 23. Страна шла к коллективизации, и такая постановка вопроса, видимо, была оправдана. Но политика давления на ЛПХ продолжалась и в послевоенное время.
Сельскохозяйственный налог взимался с каждой сотки земли с дифференциацией по краям и областям (от 30 коп. до 1,4 руб.). Кроме того, ЛПХ привлекались к самообложению и обязательному страхованию имущества. Для укрепления трудовой дисциплины налог повышался на 50 %, если отдельные трудоспособные члены семьи не вырабатывали установленного минимума трудодней. В 1942 г. были введены налог со строения и разовый сбор с владельцев скота. До 1958 г. колхозники обязаны были продавать государству определенную часть произведенной на приусадебных хозяйствах продукции. Только в 1977 г. были сняты ограничения на размер пенсии для колхозников (15 %) при наличии у него приусадебного участка. Паспорта же жители колхозной деревни получили лишь в середине 1970-х гг. За годы Великой Отечественной войны ЛПХ потеряли 14 % коров и 62 % свиней. В последующие 10 лет поголовье крупного рогатого скота так и не было восстановлено в силу вышеуказанных экономических и политических причин.
После победоносного завершения Великой Отечественной войны, сельское хозяйство столкнулось с массой проблем. Особенно освобожденные регионы. Отсутствовал скот, техника, только начало возвращаться призванное в армию мужское население. Но следует отдать должное
(0 01
г •
о
о сч
о о о о.
с[ со
I-
О
0
1
о я с о т ф ю
О *
О ф
У
2
0
1
о *
о
2
ф
■а
я <
I I-
О ф
со
2 Ф d
я *
< s
I I-
о
Ф CQ
правительству, оно сумело оказать помощь в подъеме сельского хозяйства. Восстановление сельского хозяйства началось с восстановления поголовья скота и воссоздания разрушенных МТС. Уже к концу 1945 г. численность МТС на освобожденных территориях достигла довоенного уровня. Одновременно начали расти капиталовложения. Если в 1947— 1953 гг. капитальные вложения в сельское хозяйство составляли 11,3 млрд руб., то за период 1954—1960 гг. — 34,8 млрд руб. В дальнейшем рост капиталовложений как основы интенсивного развития сель-
ского хозяйства устойчиво продолжался вплоть до конца XX века.
В начале 90-х годов прошлого века в России под видом демократизации произошло темповое (в стиле коллективизации) реформирование колхозов и совхозов. Сельское хозяйство страны попало в полосу кризиса, из которого оно до сих пор не вышло. И в результате в 2009 г. объемы производства мяса, молока и другой продукции оказались ниже уровня 1990 г. Россия без внешних военных воздействий превратилась в крупнейшего импортера сельскохозяйственной продукции.
(О
Ol
Z •
о о
CJ
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф VO >5
о *
о ф
У S
2
0
1
о *
о
Литература и примечания
1. Сельское хозяйство СССР. Статсборник. М.: Статистика. 1971. С. 10—11.
2. Великий перелом крестьянства. Аргументы и факты. 2010. №5.
3. Военная экономика России в первой половине ХХ столетия. Под ред. И.Караваевой. М.: ИЭ РАН. 2006. С.169.
4. Вознесенский Н.А. Избранные произведения (1931—1945). М.: Политиздат. 1979. С. 505.
5. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945. Т 2. М..: Воениздат. 1961. С. 166.
6. Социалистическое сельское хозяйство. 1945. №10. С. 7
7. История второй мировой войны 1939—1945гг. Т.4. М.: Воениздат. 1975. С.146.
8. Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. Т.З. Политиздат. 1968. С.98.
9. История КПСС. Политиздат. 1970. Т5. Кн. 1. С. 303—304.
10. История КПСС. Политиздат. 1970. Т.5. Кн. 1. С. 465.
11. История социалистической экономики СССР. Т5. М.: Наука. 1978. С.387
12. Вестник Ярославского университета. 1972. №1. С.47.
13. Арутюнян Ю.В. Советское крестьянство в годы Великой Отечественной войны. М.: 1963. С. 214. Белова ГИ. Сельское хозяйство СССР в годы Великой Отечественной войны. В сб. Военная экономика России в первой половине ХХ столетия. М.: ИЭ РАН. 2006. С. 170.
14. Советская экономика в период Великой Отечественной войны. М.: Наука. 1970. С. 266.
15. История ценообразования в СССР (1941—1955). Т.3. М.: Прейскурантиздат. 1975. С.29.
16. Экономическая энциклопедия. Т2. М.: Советская энциклопедия. 1975. С. 187
17. Вознесенский Н.А. Избранные произведения (1931—1945). М.: Политиздат. 1979. С. 513—514.
18. Вознесенский Н.А. Избранные произведения (1931—1945). М.: Политиздат. 1979. С. 537.
19. Нюренбергский процесс. Т.1. Госюриздат. 1955. С.805.
20. История социалистической экономики СССР. Т.5. М.: Наука. 1978. С.377.
21. История социалистической экономики СССР. Т.5. М.: Наука. 1978. С.378—379.
22. История социалистической экономики СССР. Т5. М.: Наука. 1978. С.377
23. Сталин И. В. Вопросы ленинизма. М.: Госкомстат. 1952. С.215.
