CC BY
73
УДК 332.13
DOI: 10.24411/2587-6740-2020-14064
СЕЛЬСКИЕ ТЕРРИТОРИИ В СИСТЕМЕ РАССЕЛЕНИЯ «ГОРОД-СЕЛО»: В КОНТЕКСТЕ СТРАТЕГИИ ПРОСТРАНСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ
А.И. Костяев1, А.Р. Кузнецова2, А.Г. Никонов1
1ФГБУН Санкт-Петербургский институт информатики и автоматизации Российской академии наук, г. Санкт-Петербург, Россия 2ГАНУ «Институт стратегических исследований Республики Башкортостан», г. Уфа, Россия
В статье рассмотрены проблемы развития сельских территорий через призму их места в единой системе расселения «город-село» (ЕСР). Использованы показатели динамики численности, возрастной структуры и демографической нагрузки сельского населения. Выделены типы сельских территорий: 1. В зоне влияния городских агломераций; 2. В муниципальных районах с центрами в городах; 3. В муниципальных районах с центрами в поселках городского типа (ПГТ); 4. В городских округах; 5. В муниципальных районах с центрами в селах. Установлены существенные различия в демографических показателях между различными типами сельских территорий. Выявлены тенденции и структурные сдвиги в распределении сельского населения. Показано, что сельские территории в зоне влияния городских агломераций имеют высокие темпы роста численности сельского населения, а в муниципальных районах с центрами в селах и ПГТ — низкие. Установлена зависимость темпов роста сельского населения от людности центров систем расселения. Выявлены различия между сельскими территориями различных типов в возрастной структуре населения и демографической нагрузке трудоспособных. Выделение ЕСР позволили определить сельским территориям место в системе пространственного развития. Сделан вывод, что стратегия пространственного развития Российской Федерации до 2025 года создает благоприятные условия развития для сельских территорий в зоне влияния городских агломераций. Для остальных сельских территорий следует ожидать отрицательного эффекта «обратной волны». Страхование этого риска предлагается путем перехода к эндогенной парадигме сельского развития.
Ключевые слова: типология, сельские территории, системы расселения, центр, агломерация, регион, муниципальный район, город.
Актуальность исследования
Сельские территории занимают весьма важное место в социально-экономическом развитии России, на их долю приходится 90% всех земельных площадей и 25,3% численности населения страны. В сельском хозяйстве, охоте и лесном хозяйстве — материальной основе сельской экономики — производится 5,1% валового регионального продукта (ВРП). Кроме того, значительная часть ВРП на сельских территориях производится в других секторах экономики, особенно в сферах торговли, услуг, образования, здравоохранения и управления, что не учитывается органами статистики. При оценке роли сельских территорий в экономике России и финансировании программ сельского развития не берется во внимание их многофункциональный характер. Финансовая поддержка и управление экономикой сельских территорий носит секторальный (отраслевой) характер.
Несовершенство подхода к управлению развитием сельских территорий обостряет совокупность проблем большинства регионов: низкий уровень доходов и бедность жителей села, неудовлетворенность сферой услуг, особенно в здравоохранении и образовании и др. При этом проблемы территориально сильно дифференцированы, что в значительной степени обусловлено различиями в системах сельского расселения между субъектами Федерации. Размах вариации составляет: по доле сельского населения — от 3,9% (Магаданская область) до 70,7% (Республика Алтай); по плотности населения — от 0,1 чел./ км2 (Магаданская область) до 57,7 чел./ км2 (Чеченская Республика); по темпу роста численности сельского населения с 2010 по 2020 гг. — от 77,1% (Магаданская область) до 115,3% (Тульская область); по доле в ВРП — от 0,4% (Мурманская область) до 28,7% (Республика Калмыкия).
Стратегия пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 года (СПР), утвержденная распоряжением Правительства России от 13.02.2019 г. № 207-р, предполагает «сокращение уровня межрегиональной дифференциации в социально-экономическом развитии субъектов Российской Федерации, а также снижение внутрирегиональных социально-экономических различий». Решение этой задачи предполагается осуществлять по многим направлениям, в том числе «за счет повышения устойчивости системы расселения путем социально-экономического развития городов и сельских территорий».
Развитие сельской местности традиционно увязывается с сельским расселением [1-4]. Рассмотрение города и села в единой системе встречается редко, в качестве исключения [5]. Подавляющее большинство современных научных исследований проблем сельского развития и варианты их практического решения замыкаются рамками сельских систем расселения, находясь в отрыве от процесса пространственного развития страны. Такой подход ведет к самоизоляции сельских территорий, лишает возможностей использования потенциала городов для сельского развития, что является проблемой, требующей решения. В то же время доминирование города над селом привело в прошлом, как за рубежом, так и в России, к некому тупику в виде экзогенной модели развития [6, 7].
Научная новизна
В данном исследовании предлагается изменить подход к рассмотрению сельских территорий, изучая их не изолировано, а в рамках единой системы расселения «город-село» (ЕСР), но исходя из эндогенной парадигмы сельского развития.
Цель и задачи исследования
Целью исследования является выявление закономерностей и путей развития сельских территорий в зависимости от их места в ЕСР. Задачи исследования: определить место сельских территорий в ЕСР; осуществить на примере Северо-Запада России типологию сельских территорий в зависимости от их места в ЕСР; на основе типологии выявить тенденции и закономерности сельского развития; установить риски, связанные с реализацией сПр и пути их страхования.
Методы исследования
В основу исследования положен системный подход, в том числе такие его принципы, как целостность, иерархичность, структуризация, множественность и системность. В процессе исследования использовались метод типологии применительно к сельским территориям в зависимости от их места в ЕСР и метод группировки муниципальных районов для выявления структуры и динамики численности сельского населения — в зависимости от людности их центров. Для обобщенной количественной характеристики различий между типами сельских территорий по возрастной структуре населения осуществлялся расчет коэффициентов демографической нагрузки трудоспособного населения: потенциальной (детьми), пенсионной (стариками) и общей.
Результаты исследования
и их обсуждение
Дифференциация сельских территорий
по их месту в ЕСР
Развитие сельских территорий невозможно локализовать в рамках только систем сельского расселения (систем сельских населенных пунктов), так как совокупность социально-бытовых, социально-культурных, информационных, производственных и иных услуг поступает
© Костяев А.И., Кузнецова А.Р., Никонов А.Г., 2020 Международный сельскохозяйственный журнал, 2020, том 63, № 4 (376), с. 19-23.
сюда извне, а городские центры различного иерархического уровня являются их источниками. По сути дела, происходит динамичное взаимодействие между акторами из сельской местности и более широкой политической, институциональной, торговой и природной средой. В связи с этим развитие сельских территорий предлагается рассматривать в рамках единой системы расселения «город-село», формируемой опорным каркасом «центральных мест», а не изолировано, исходя из парадигмы сельского расселения.
Формирование ЕСР базируется на подходах, изложенных в теории центральных мест В. Кри-сталлера [8] и А. Леша [9]. В этом случае разви-
тие сельских территорий, ориентированное на мобилизацию их внутренних ресурсов, рассматривается через призму влияния на этот процесс всей системы центральных мест, имеющих иерархическую структуру. Современные авторы (А.А. Ткаченко др.) центральные места именуют «центрами расселения», не увязывая их строго в систему [10]. В СПР нет четкого указания на использование концепции единой системы расселения «город-село», а присутствуют несколько размытые формулировки типа «повышение устойчивости системы расселения путем социально-экономического развития городов и сельских территорий».
Исходя из концепции «город-село», нами выделена ЕСР Северо-Запада России с центром в г. Санкт-Петербурге в составе региональных систем с центрами в субъектах Федерации (I уровень), районных систем, центрами которых являются центры муниципальных районов (II уровень), поселковые системы, состоящие из сельских населенных пунктов с соответствующими центрами (III уровень).
В рамках ЕСР на Северо-Западе России под влиянием г. Санкт-Петербурга сформировалась крупнейшая, а г. Калининграда — крупная городская агломерация. В зоне влияния этих агломераций сельские территории имеют
Таблица 1
Численность сельского населения и его структура по типам сельских территорий в зависимости от их места в единой системе расселения Северо-Запада Российской Федерации, тыс. человек
Типы сельских территорий на 1 января 2012 г. на 1 января 2019 г. Темп роста сельского населения в 2012-2018 гг., %
Все население В том числе сельское Доля сельского населения, % от итога Все население В том числе сельское Доля сельского населения, % от итога
Сельские территории в зоне влияния городских агломераций 9857,0 824,6 37,0 10494,3 901,4 41,7 109,3
В том числе: в крупнейших и крупных агломерациях (Санкт-Петербургской и Калининградской) 6605,9 462 20,7 7249,8 541,6 25,1 117,2
в формируемых агломерациях 3251,1 362,6 16,3 3244,5 359,8 16,6 99,2
Сельские территории в муниципальных районах с центрами в городах 2331,9 804,3 36,1 2153,4 729,4 33,8 90,7
Сельские территории в муниципальных районах с центрами в ПГТ 472,0 224,1 10,0 412,1 195,0 9,0 87,0
Сельские территории в городских округах 659,0 37,4 1,7 613,8 37,0 1,7 99,0
Сельские территории в муниципальных районах с центрами в сельских населенных пунктах 340,2 340,2 15,2 298,4 298,4 13,8 87,7
Всего 13660,1 2230,6 100,0 13972,1 2161,3 100,0 96,9
Источник: разработка авторов на основе базы данных показателей муниципальных образований Росстата. URL: https://www.gks.ru/storage/mediabank/munst.htm
Таблица 2
Численность и структура сельского населения, его динамика по группам муниципальных районов с различной численностью населения их центров Северо-Запада Российской Федерации
Группы муниципальных районов на 1 января 2012 г. на 1 января 2019 г. Темп роста сельского населения в 2012-2018 гг., %
Все население, тыс. чел. В том числе сельское, тыс. чел. Доля сельского населения, % Все население, тыс. чел. В том числе сельское, тыс. чел. Доля сельского населения, %
Муниципальные районы с центрами в городах численностью населения, тыс. чел.
до 10 476,3 244,3 30,4 420,9 212,1 29,1 86,8
10-20 684,5 253,0 31,5 628,8 229,9 31,5 90,9
свыше 20 1171,1 307,0 38,2 1103,7 287,4 39,4 93,6
Итого 2331,9 804,3 100,0 2153,4 729,4 100,0 90,7
Муниципальные районы с центрами в ПГТ численностью населения, тыс. чел.
до 4,0 118,6 64,3 28,7 100,9 52,9 27,1 82,3
4,0-7,0 142,3 70,9 31,6 121,5 59,0 30,3 83,2
свыше 7,0 211,1 88,9 39,7 189,7 83,1 42,6 93,5
Итого 472,0 224,1 100,0 412,1 195,0 100,0 87,0
Муниципальные районы с центрами в сельских населенных пунктах численностью населения, чел.
до 4000 84,5 84,5 24,8 72,6 72,6 24,3 85,9
4000-5000 139,1 139,1 40,9 121,7 121,7 40,8 87,5
свыше 5000 116,6 116,6 34,3 104,1 104,1 34,9 89,3
Итого 340,2 340,2 100,0 298,4 298,4 100,0 87,7
Источник: разработка авторов на основе базы данных показателей муниципальных образований Росстата. URL: https://www.gks.ru/storage/mediabank/munst.htm
20 -
INTERNATIONAL AGRICULTURAL JOURNAL № 4 (376) / 2020 www.mshj.ru
принципиально иные условия своего развития, чем в других районах Северо-Запада.
В остальных центрах регионов России, а также городах Котлас, Великие Луки и Череповец, имеются предпосылки для формирования городских агломераций меньших масштабов, и данный процесс уже пришел в движение. Условия развития сельских территорий в зоне их влияния несколько хуже, чем в крупных агломерациях, но лучше, чем в системах расселения, центрами которых являются города и поселки городского типа (ПГТ).
Формированию новых городских агломераций будет способствовать предусмотренный СПР перечень перспективных центров экономического роста субъектов Федерации, в состав которого на Северо-Западе включены города Архангельск, Великий Новгород, Вологда, Мурманск, Петрозаводск, Сыктывкар и Череповец.
В качестве индикаторов развития сельских территорий в разных типах систем расселения нами взяты демографические показатели и, прежде всего, темпы роста численности сельского населения (табл. 1).
Типология сельских территорий по их месту в ЕСР показывает, что те из них, которые представлены городскими агломерациями, имеют высокие темпы роста численности сельского населения, в то время как в муниципальных районах, центрами которых являются сельские населенные пункты и поселки городского типа, отмечается наибольшее снижение этого показателя. Вследствие неравномерности темпов роста сельского населения в системах расселения разного типа, происходят структурные сдвиги в его распределении. Если в 2012 г. на сельских территориях в зоне влияния крупных городских агломераций проживала пятая часть всего сельского населения Северо-Запада, то в 2019 г. — уже его четвертая часть.
В рамках данных агломераций имеется густая сеть автомобильных дорог с твердым покрытием хорошего качества, устойчивая мобильная связь и Интернет, что создает для сельского населения доступ к информации, объектам культуры, образования, здравоохранения и других видов обслуживания. Высокие по меркам страны стандарты условия жизни сельского населения в зоне влияния крупных агломераций предопределяют его миграцию сюда с сельских территорий других систем расселения. Одновременно возникают проблемы адаптации мигрантов в новую социально-экономическую среду, строительства новых жилых домов, объектов образования, здравоохранения, культурного досуга.
Доля сельского населения в системах расселения, центрами которых являются города, ПГТ и сельские населенные пункты, имеет тенденцию к снижению. В совокупности численность сельского населения в данных типах систем расселения уменьшилась за рассматриваемый период на 145,8 тыс. чел. Вследствие этого происходит закрытие в сельских населенных пунктах объектов здравоохранения, образования, культурного досуга. Прекращают существование многие сельские населенные пункты, происходит слияние сельских поселений, сужается экономическое и социальное пространство, выпадают из-под социального контроля значительные площади сельских территорий.
Вместе с тем степень проявления данных проблем на сельских территориях рассматриваемых типов систем неоднородна, что отражается на динамике численности сельского населения в зависимости от численности населения их центров. Минимальное сокращение сельского населения за анализируемый период произошло в группе муниципальных районов с максимальной численностью населения их центров: в городах с людностью свыше 20 тыс. чел., в ПГТ с числом жи-
телей свыше 7000 чел., в селах с людностью более 5000 чел. (табл. 2). При этом во всех типах систем расселения чем выше людность их центров, тем ниже темпы снижения сельского населения. Различия в темпах динамики численности сельского населения имеют своим следствием структурные сдвиги в его размещении в системах расселения с большей людностью их центров.
Численность сельского населения в муниципальных районах с центрами в городах с людностью свыше 20 тыс. чел., районах с центрами в ПГТ с численностью населения свыше 7 тыс. чел. и районах с центрами в селах с людностью свыше 5 тыс. чел. структурно выросла.
В остальных группах муниципальных районов во всех типах систем расселения структурные сдвиги имеют отрицательную величину. Исключение составляет лишь группа муниципальных районов с центрами в городах численностью населения 10-20 тыс. чел., где доля сельского населения в рамках данного типа сельского расселения за анализируемый период осталась неизменной — 31,5%.
Таким образом, независимо от типа систем расселения, доля муниципальных районов в группах, центры которых имеют более высокую людность, в итоговых показателях численности сельского населения выше и повышается с ростом от группы к группе. Крупные центры муниципальных районов имеют более широкий спектр социально-бытовых, социально-культурных и иных объектов обслуживания, деятельность которых, распространяясь и на сельские территории, создает лучшие условия жизни сельским жителям.
Следует предположить, что существующая дифференциация тенденций по типам сельских территорий (СТ) в перспективе сохранится, на что указывают различия в возрастной структуре сельского населения (табл. 3).
Таблица 3
Возрастная структура сельского населения по типам сельских территорий Северо-Запада Российской Федерации (на 01.01.2019 г.)
Возрастные группы СТ в зоне городских агломераций СТ в районах с центрами в городах СТ в районах с центрами в ПГТ СТ в районах с центрами в селах Всего
тыс. чел. доля, % тыс. чел. доля, % тыс. чел. доля, % тыс. чел. доля, % тыс. чел. доля, %
Моложе трудоспособного возраста 149,0 17,0 118,6 16,3 29,4 16,0 61,5 20,6 367,8 17,6
Трудоспособный возраст 498,2 57,0 375,3 51,5 85,7 46,7 140,7 47,1 1090,6 52,3
Старше трудоспособного возраста 227,1 26,0 235,4 32,3 68,3 37,2 96,2 32,2 627,0 30,1
Всего 874,3* 100 729,4 100 183,3 100 298,4 100 2085,4* 100
* Без учета населения на ряде закрытых территорий.
Источник: разработка авторов на основе базы данных показателей муниципальных образований Росстата. URL: https://www.gks.ru/storage/mediabank/munst.htm
Таблица 4
Коэффициенты нагрузки трудоспособного населения по типам сельских территорий (на 01.01.2020 г.)
Типы сельских территорий Коэффициент потенциальной нагрузки Коэффициент пенсионной нагрузки Коэффициент общей нагрузки
Сельские территории в зоне влияния агломераций 0,30 0,46 0,75
Сельские территории муниципальных районов с центрами в городах 0,32 0,63 0,94
Сельские территории муниципальных районов с центрами в ПГТ 0,34 0,80 1,14
Сельские территории муниципальных районов с центрами в сельских населенных пунктах 0,44 0,68 1,12
Всего 0,34 0,57 0,91
Источник: разработка авторов на основе базы данных показателей муниципальных образований Росстата. URL: https://www.gks.ru/storage/mediabank/munst.htm /P'äÄiäfife МЕЖДУНАРОДНЫЙ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ №4 (376)/2020
Достаточно благоприятная возрастная структура сельского населения на территориях в зоне влияния городских агломераций создает хорошие условия для воспроизводства здесь трудовых ресурсов села. Несколько хуже ситуация на сельских территориях в районах с центрами в городах, ПГТ и селах. Сложившиеся различия в возрастной структуре сельского населения между разными типами сельских территорий предопределяют дифференциацию коэффициентов нагрузки трудоспособного населения (табл. 4).
Все отмеченные закономерности имеют принципиальное значение для оценки и прогнозирования социально-экономической ситуации на сельских территориях с учетом неоднородности единой системы расселения.
Сельские территории в СПР
Повышение устойчивости системы расселения путем социально-экономического развития городов и сельских территорий является одним из направлений решения задач по сокращению уровня межрегиональной дифференциации в социально-экономическом развитии субъектов Федерации и снижению социально-экономических различий внутри регионов. При этом социально-экономическое развитие сельских территорий предлагается осуществлять с учетом «плотности населения, различного характера освоения и использования таких территорий, природных условий, удаленности от крупных городов». В Стратегии пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 года представлен достаточно широкий перечень путей дальнейшего социально-экономическое развитие сельских территорий: от решения проблем улучшения условий жизни сельского населения, содействия в этих целях развитию малых и средних городов и крупных сельских населенных пунктов, повышения транспортной доступности сельских территорий, роста конкурентоспособности сельской экономики, содействия диверсификации занятости и расширения поддержки инициатив населения в сфере предпринимательства — до поддержки мероприятий по сохранению плодородия сельскохозяйственных земель, восстановлению лесов и водных биологических ресурсов, сохранения природного и культурного наследия, содействия развитию туристской и обеспечивающей инфраструктуры.
Даже тезисное рассмотрение путей социально-экономического развития сельских территорий в обозначенной среднесрочной перспективе показывает, что в СПР перечислено большинство из того, что было когда-то обозначено в государственных программных документах и многочисленных научных статьях по данной теме. Более детальный анализ СПР позволяют сделать вывод, что она базируется на положениях концепции «поляризованного развития», сущность которой заключается в том, что основные ресурсы концентрируются в отдельных «точках» (центрах) и тем самым дается импульс их развития. Предполагаемый потенциальный эффект от концентрации
ресурсов в перспективе должен распространяться на остальные, в том числе и сельские, территории, которым же пока будет оказываться некая поддержка социального плана, то есть «социальное обустройство территорий с низкой плотностью населения с недостаточным собственным потенциалом экономического роста».
Сельские территории, относящиеся к различным типам, в зависимости от их места в единой системе расселения Северо-Запада, при реализации СПР получат разные возможности на перспективу. В зоне влияния городских агломераций, особенно Санкт-Петербургской и Калининградской, они будут иметь новый импульс для своего развития. Численность сельского населения здесь будет расти, как за счет естественного прироста, благодаря выравненной возрастной структуре, так и в связи с миграционным притоком из районов, не входящих в число центров пространственного развития, включая сельские территории других типов.
В СПР предусмотрено формирование агропромышленных центров, сельские территории в которых получат соответствующее развитие. Всего по России планируется создать 15 таких центров, включающих муниципальные образования, специализирующиеся на сельском хозяйстве, в том числе в Центральном федеральном округе — 6, Приволжском — 4, Южном — 3, Северо-Кавказском и Сибирском округах — по одному.
Риски в развитии сельских
территорий при реализации СПР
и пути их страхования
Реализация СПР сопряжена с рисками для дальнейшего развития сельских территорий, так как ее действие усилит негативное влияние тех рыночных сил, которые способствуют формированию неравенства между регионами страны и внутри регионов. Ресурсы будут концентрироваться в выделенных центрах, сюда же устремится население с сельских территорий. Возникнет эффект «обратной волны», представляющий собой отрицательное влияние развиваемых центров на территории, не входящие в их число. Эти отрицательные последствия от реализации концепции поляризованного развития могут быть весьма значительными и не компенсируемыми распространением на сельские территории того эффекта, который предполагается получить в СПР.
Сказанное выше позволяет сделать вывод, что СПР относительно сельских территорий подготовлена в русле экзогенной парадигмы, в которой ставка делается на экономию от масштаба и концентрацию инвестиций, когда города рассматриваются в качестве полюсов роста — экзогенных драйверов для развития сельских районов. В части сельских территорий СПР не предполагает их развитие на основе использования местных ресурсов.
Как показывают зарубежные [6, 11, 12] и отечественные [7, 13, 14] публикации, полноценное развитие сельских территорий, в том числе и страхование рисков от реализации СПР, можно
обеспечить на основе эндогенной парадигмы с применением элементов нео-эндогенности при формировании соответствующей институциональной среды [15, 16]. Широкое использование локальных ресурсов территории (в том числе человеческого и социального капитала), Web-сетей при включении сельских территорий в единую систему расселения «город-село» позволит нейтрализовать обозначенные выше риски от реализации СПР и даст новый импульс сельскому развитию.
Литература
1. Ковалев С.А. Сельское расселение (географическое исследование). М.: Изд-во МГУ, 1963. 371 с.
2. Дмитриевский Ю.Д. Типы сельской местности и сельского расселения // География и природные ресурсы. 1989. № 3. С. 108-115.
3. Алексеев А.И. Многоликая деревня (население и территория). М.: Мысль, 1990. 266 с.
4. Нефедова Т.Г. Факторы и тенденции изменения сельского расселения в России // Социально-экономическая география. Вестник Ассоциации российских географов-обществоведов. 2018. № 7. С. 1-12.
5. Никифоров Л.В., Кузнецова Т.Е. Город и село: особенности интеграции в советский и постсоветский периоды // Журнал исследований социальной политики. 2007. Т. 5. № 2. С. 179-200.
6. Guinjoan, Е., Badia, А., Tulla, A.F. (2016). The new Paradigm of Rural Development. Territorial Con-Siderations and Reconceptualization using the "Rural Web". Boletín de la Asociación de Geógrafos Españoles, no. 71, pp. 495- 500.
7. Костяев А.И. Концептуальные подходы к развитию сельских территорий с учетом европейского опыта // Аграрная наука Евро-Северо-Востока. 2018. № 6 (67). С. 141-148. doi: 10.30766/2072-9081.2018.67.6
8. Christaller, W. (1933). Die zentralen Orte in Süddeutschland. Jena: Gustav Fischer.
9. Леш А. Пространственная организация хозяйства. М.: Наука, 2007. 664 с.
10. Ткаченко А.А., Смирнов И.П., Фомкина А.А. О «четных» уровнях центров расселения // Многовекторность в развитии регионов России: ресурсы, стратегии и новые тренды / отв. Ред. В.Н. Стрелецкий. М.: ИП Матушкина И.И., 2017. С. 71-81.
11. Ploeg, J.D., Marsden, T. and ot. (2008). Unfolding Webs: The Dynamics of Regional Rural Development. Assen, the Netherlands: Van Gorcum, 262 p.
12. Ward, N., Atterton, J., Kim, T.Y., Lowe, P., Phillipson, J., Thompson, N. (2005). Universities, the Knowledge Economy and Neo-Endogenous Rural Development. Centre for Rural Economy Discussion Paper Series, no. 1, pp. 1-15.
13. Калугина З.И., Фадеева О.П. Новая парадигма сельского развития // Мир России. 2009. № 2. С. 34-49.
14. Костяев А.И., Шепелева Е.А. Продовольственные цепочки с короткими поставками в развитии сельских территорий // Аграрная наука Евро-Северо-Востока. 2019. Т. 20. № 6. С. 632-644. doi: 10.30766/2072-9081. 2019.20.6.632-644
15. Серков А.Ф., Амосов А.И., Никонова Г.Н. Экономические институты аграрного рынка (состояние и оценка). М.: ВНИИЭСХ, 2003. 73 с.
16. Костяев А.И., Никонова Г.Н., Криулина Е.Н. Институциональная среда в сельской местности: проблемы формирования и оценка ее результативности // Труды Кубанского государственного аграрного университета. 2016. № 58. С. 7-14.
Об авторах:
Костяев Александр Иванович, академик РАН, доктор экономических наук, профессор, главный научный сотрудник, ORCID: http://orcid.org/0000-0003-4041-6935, Researcher ID: N-2841-2019, Scopus ID: 6508350842, galekos@yandex.ru
Кузнецова Альфия Рашитовна, доктор экономических наук, главный научный сотрудник, ORCID: http://orcid.org/0000-0003-0273-4801, alfia_2009@mail.ru Никонов Алексей Григорьевич, научный сотрудник, ORCID: http://orcid.org/0000-0002-1700-6463, Researcher ID: G-2355-2018, shelest.06@mail.ru
22 -
INTERNATIONAL AGRICULTURAL JOURNAL № 4 (376) / 2020
www.mshj.ru
RURAL TERRITORIES IN THE "CITY-VILLAGE" RESIDENCE SYSTEM: IN THE CONTEXT OF A SPATIAL DEVELOPMENT STRATEGY
A.I. Kostyaev1, A.R. Kuznetsova2, A.G. Nikonov1
'Saint-Petersburg institute for informatics and automation of the Russian academy of sciences, Saint-Petersburg, Russia
institute for strategic studies of the Republic of Bashkortostan, Ufa, Russia
The article considers the problems of rural development through the prism of their place in the unified settlement system "city-village". The indicators of the dynamics of the number, age structure and demographic load of the rural population are used. The types of rural territories are distinguished: 1. In the zone of influence of urban agglomerations; 2. In municipal areas with centers in cities; 3. In municipal areas with centers in urban-type settlements (urban settlements); 4. In urban districts; 5. In municipal areas with centers in the villages. Significant differences in demographic indicators between different types of rural territories are established. Identified trends and structural shifts in the distribution of the rural population. It is shown that rural territories in the zone of influence of urban agglomerations have high growth rates of the rural population, and in municipal areas with centers in villages and urban settlements — low. The dependence of the rural population growth rate on the population of the centers of resettlement systems has been established. Differences between rural areas of various types in the age structure of the population and the demographic burden of the able-bodied were revealed. The allocation of the unified settlement system "city-village" allowed to determine the place in rural areas in the system of spatial development. It is concluded that the spatial development strategy of the Russian Federation until 2025 creates favorable conditions for development in rural areas in the zone of influence of urban agglomerations. For the remaining rural areas, a negative "backward wave" effect should be expected. Insurance of this risk is offered by moving to the endogenous paradigm of rural development.
Keywords: typology, rural territories, settlement systems, center, agglomeration, region, municipal district, city.
References
1. Kovalev, S.A. (1963). Sel'skoe rasselenie (geografiches-koe issledovanie) [Rural resettlement (geographical study)]. Moscow, Publishing house of Moscow State University, 371 p.
2. Dmitrievskii, Yu.D. (1989). Tipy sel'skoi mestnosti i sel'skogo rasseleniya [Types of countryside and rural settlement]. Geografiya i prirodnye resursy [Geography and natural resources], no. 3, pp. 108-115.
3. Alekseev, A.I. (1990). Mnogolikaya derevnya (nas-elenie i territoriya) [Many-faced village (population and territory)]. Moscow, Mysl' Publ., 266 p.
4. Nefedova, T.G. (2018). Faktory i tendentsii izmeneniya sel'skogo rasseleniya v Rossii [Factors and trends in rural settlement in Russia]. Sotsial'no-ehkonomicheskaya geografiya. Vestnik Assotsiatsii rossiiskikh geografov-obshchestvovedov [Socio-economic geography. Bulletin of the Association of Russian geographers-social scientists], no. 7, pp. 1-12.
5. Nikiforov, L.V., Kuznetsova, T.E. (2007). Gorod i selo: osobennosti integratsii v sovetskii i postsovetskii periody [City and village: features of integration in the Soviet and post-Soviet periods]. Zhurnal issledovanii sotsial'noi politiki [Journal of social policy studies], vol. 5, no. 2. pp. 179-200.
6. Guinjoan, E., Badia, A., Tulla, A.F. (2016). The new Paradigm of Rural Development. Territorial Con-Siderations and
About the authors:
Reconceptualization using the "Rural Web". Boletín de la Asociación de Geógrafos Españoles, no. 71, pp. 495- 500.
7. Kostyaev, A.I. (2018). Kontseptual'nye podkhody k razvitiyu sel'skikh territorii s uchetom evropeiskogo opyta [Conceptual approaches to rural development taking into account European experience]. Agrarnaya nauka Evro-Severo-Vostoka [Agricultural science of the Euro-NorthEast], no. 6 (67), pp. 141-148. doi: 10.30766/2072-9081. 2018.67.6
8. Christaller, W. (1933). Die zentralen Orte in Süddeutschland. Jena: Gustav Fischer.
9. Lesh, A. (2007). Prostranstvennaya organizatsiya kho-zyaistva [Spatial organization of the economy]. Moscow, Nauka Publ., 664 p.
10. Tkachenko, A.A., Smirnov, I.P., Fomkina, A.A. (2017). O «chetnykh» urovnyakh tsentrov rasseleniya [About the "even" levels of resettlement centers]. In: Mnogovektornost' v razvitii regionov Rossii: resursy, strategii i novye trendy [Multi-vectorness in the development of Russian regions: resources, strategies and new trends]. Moscow, IP Matushkina I.I., pp. 71-81.
11. Ploeg, J.D., Marsden, T. and ot. (2008). Unfolding Webs: The Dynamics of Regional Rural Development. Assen, the Netherlands: Van Gorcum, 262 p.
12. Ward, N., Atterton, J., Kim, T.Y., Lowe, P., Phillipson, J., Thompson, N. (2005). Universities, the Knowledge Economy and Neo-Endogenous Rural Development. Centre for Rural Economy Discussion Paper Series, no. 1, pp. 1-15.
13. Kalugina, Z.I., Fadeeva, O.P. (2009). Novaya paradigma sel'skogo razvitiya [The new paradigm of rural development]. Mir Rossii [World of Russia], no. 2. pp. 34-49.
14. Kostyaev, A.I., Shepeleva, E.A. (2019). Prodovol'st-vennye tsepochki s korotkimi postavkami v razvitii sel'skikh territorii [Food chains with short deliveries in the development of rural areas]. Agrarnaya nauka Evro-Severo-Vostoka [Agricultural science of the Euro-North-East], vol. 20, no. 6, pp. 632-644. doi: 10.30766/2072-9081.2019.20.6.632-644
15. Serkov, A.F., Amosov, A.I., Nikonova, G.N. (2003). Eh-konomicheskie instituty agrarnogo rynka (sostoyanie i otsenka) [Economic institutions of the agricultural market (state and valuation)]. Moscow, VNIIESKH, 73 p.
16. Kostyaev, A.I., Nikonova, G.N., Kriulina, E.N. (2016). Institutsional'naya sreda v sel'skoi mestnosti: problemy formirovaniya i otsenka ee rezul'tativnosti [Institutional environment in rural areas: problems of formation and evaluation of its effectiveness]. Trudy Kubanskogo gosudarstvennogo agrarnogo universiteta [Transactions of Kuban state agrarian university], no. 58, pp. 7-14.
Alexander I. Kostyaev, academician of the Russian academy of sciences, doctor of economic sciences, professor, chief researcher, ORCID: http://orcid.org/0000-0003-4041-6935, Researcher ID: N-2841-2019, Scopus ID: 6508350842, galekos@yandex.ru Alfiya R. Kuznetsova, doctor of economic sciences, chief researcher, ORCID: http://orcid.org/0000-0003-0273-4801, alfia_2009@mail.ru Alexey G. Nikonov, researcher, ORCID: http://orcid.org/0000-0002-1700-6463, Researcher ID: G-2355-2018, shelest.06@mail.ru
alfia_2009@mail.ru
AGROEALON
МЕЖДУНАРОДНАЯ СПЕЦИАЛИЗИРОВАННАЯ ВЫСТАВКА СЕЛЬХОЗТЕХНИКИ
6-9 ОКТЯБРЯ 2020
МЕЖДУНАРОДНЫЙ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛ № 4 (376) / 2020
