CC BY
43
Сельская производственная интеллигенция Южного Урала в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)
Т. Л. Акулова, ст. преподаватель, Оренбургский ГАУ
На протяжении всей войны профессиональный и организаторский потенциал сельской интеллигенции Южного Урала широко использовался для организации снабжения фронта и тыла продовольствием, в образовании, в культурно-просветительском и медицинском обслуживании сельчан. Она находилась на передовых рубежах агитационномассовой и пропагандистской деятельности, преодолевая факторы моральной неготовности и девиантного поведения части населения колхозов и совхозов, активно участвовала в формировании Фонда обороны страны, в военно-шефских кампаниях. Мобилизуя массы на ударную работу,
интеллигенция показывала личный пример образцового труда на полях и фермах.
В суровую военную пору сельское хозяйство южно-уральских областей столкнулось с огромными трудностями. Неблагоприятная погода задержала созревание хлебов в 1941 г. Только в Чка-ловской области под снег ушло 114 га зерновых и картофеля, 3,5 га подсолнечника. Под зябь удалось вспахать всего 13,3% площадей от уровня
1940 г. К весне 1942 г. потребность колхозов в семенах была обеспечена лишь на 50% [1]. Неурожайными стали 1942 и, особенно, 1943 годы.
Основная нагрузка в выполнении хозяйственных заданий легла на рядовых тружеников колхозов и совхозов. В то же время партийно-государ-
ственные органы усилили внимание к сельской производственной интеллигенции, представленной агрономами, зоотехниками, ветеринарными служащими, инженерами-механиками МТС, счетными работниками и др.
Специалисты-хозяйственники с агрономическим образованием обеспечивали организацию уборочно-посевных кампаний, государственных заготовок хлеба и кормов, разрабатывали и внедряли эффективные агротехнические методы посева озимых, подсолнечника, картофеля и овощей, вели отбор участков ржи под семена. Весной 1942 г. многие агрономы-полеводы Челябинской области за короткий срок освоили производство кок-сагыза, сахарной свеклы и табака — технических культур, не выращиваемых ранее в южно-уральском регионе. Главные и участковые агрономы ряда хозяйств Чкаловской области совместно с учены-ми-аграрниками закладывали в зонах рискованного земледелия научно-практические основы производства устойчивых урожаев зерновых.
Очень сложным направлением работы агрономов во всех структурных подразделениях сельского хозяйства являлись заготовка и сохранение семенного фонда, в том числе страхового и переходящего. Контроль за сортировкой, просушкой влажных семян, их протравливанием и очисткой до посевных кондиций, установленных стандартами, возлагался на агрономов-семеноводов. С 1942 г. в Оренбуржье активизировалась деятельность селекционных станций по разведению новых сортов пшеницы, картофеля, овощных и масличных культур. Одной из крупнейших стала Че-беньковская Госселекстанция, в штате которой состояли кандидат сельскохозяйственных наук Макаров — руководитель группы пропашных, а с
1943 г. — кандидат сельскохозяйственных наук В. Н. Мирошников, зам. директора по научной части, отозванный из Чкаловской сельхозшколы для усиления научной базы хозяйства [2]. Весной
1944 г. при поддержке партийно-советских органов на основе лучших колхозов Челябинской области открылось 5 семеноводческих станций [3].
Поздняя весна, высокая влажность почв и весновспашка усилили засоренность полей в 1942 г. Поступившее в мае в хозяйства областей Южного Урала телеграфное указание СНК СССР и ЦК ВКП (б) об организации и проведении прополочных работ и междурядной обработки посевов повысило трудовую норму агрономов райзо и МТС, за каждым было закреплено по 5—6 колхозов. Возросла их персональная ответственность за качественное исполнение государственно-партийных установлений по борьбе с такими вредителями, как черепашка, луговой мотылек, озимая совка, свекловичный долгоносик и др. [4].
Огромные трудности приходилось преодолевать инженерно-техническим работникам и механикам совхозов, МТС и МТМ. Реквизиции меха-
нической силы на нужды фронта и оборонной промышленности, острая нехватка запасных частей, горючего заметно подорвали материальнопроизводственную базу МТС всех сельскохозяйственных районов Южного Урала. В связи с этим в число обязанностей ИТР машинно-технических станций и мастерских в качестве первостепенных вошли капитальный ремонт и восстановление имеющихся в наличии почвообрабатывающих и посевных машин, сеноуборочного инвентаря, тракторов и комбайнов за счет внутренних ресурсов, развертывание соцсоревнований за повышение темпов и качества работ, за экономию горюче-смазочных материалов. Многие рационализаторские предложения специалистов МТС способствовали повышению производственных показателей и экономии ручного труда. К примеру, перевыполнение плана тракторных работ и уменьшение расхода горючего в 1942 г. обеспечили инженеры-механики и механизаторы Каменской, Ми-асс-Челябинской, Заозерной, Наслединской, Далматовской и других МТС Челябинской области в результате внедрения агрегатного метода — одновременной вспашки, боронования и сева, а также использования газогенераторных тракторов, работающих на твердом топливе (чурках) [5].
Тяжелейшая ситуация сложилась в животноводческой отрасли сельского хозяйства. К 1942 г. в Челябинской области колхозное поголовье крупного рогатого скота снизилось на 64,2 тыс. голов, овец — на 262,8 тысячи, лошадей — на 35,5 тысячи, а в колхозах Чкаловской области в критическом положении оказалось свиноводство. Немногим лучше обстояли дела в совхозах [6]. В августе 1941 г. в Белозерском, Абдулинском, Мустаевс-ком и Сок-Кармалинском районах Чкаловской области возникли очаги сибирской язвы и элька-ра крупного рогатого скота, обострились такие инфекционные заболевания животных, как чесотка, бруцеллез, свиная рожа. В ряде колхозов и совхозов Увель-ского, Кочкарского, Мокроусовс-кого районов Челябинской области по причине нарушения ветеринарно-санитарных правил распространились бруцеллез, ящур, менингит лошадей. В этих условиях перед зооветспециалистами рай-зо, облзо и областными ветуправлениями встала задача «коренным образом улучшить работу по борьбе с эпизоотией скота» и мобилизовать на ее выполнение всех сельских зооветработников [7].
Специалисты чкаловских межрайонных бак-лабараторий провели совещания по вопросам ветеринарно-санитарных и профилактических мероприятий в животноводческих хозяйствах области. К 1 сентября в помощь сельским специалистам в неблагополучные районы из городов была командирована группа ветврачей сроком на один месяц для организации диагностических исследований, санитарной профилактики и лечения скота. При городских и сельских зооветучастках
началась подготовка ветеринарных санитаров. Облветснаб занимался закупкой биопрепаратов и дезсредств, необходимых для осенней обработки сельскохозяйственных животных. До наступления холодов планировалось осуществить тщательную очистку и дезинфекцию скотопомеще-ний и территорий животноводческих ферм.
Требования к зооветспециалистам на Южном Урале возросли осенью 1941 г. в связи с реализацией государственных планов по эвакуации скота из прифронтовых районов страны. Для оперативного руководства размещением и прогоном скота в глубокий тыл Чкаловское областное руководство сформировало специальную зооветко-миссию в составе ветврачей и зоотехников облзо и райзо. Они работали в городских и колхозносовхозных приемно-смотровых пунктах, разрабатывали маршруты прогона, определяли места переправ, водопоев и пастбищ, обязательно входили в группы сопровождения перегоняемого стада [8]. Во многих районах создавались изоляторы для больных животных. Категорически запрещалось размещать таковых в неблагонадежных по острозаразным заболеваниям хозяйствах без предварительной ветобработки и необходимых прививок.
Повсеместно важным участком производственной деятельности зоотехников и ветеринаров стали сохранение молодняка, подготовка к сельхозработам живого тягла — волов и лошадей. Предпринимались все возможные меры по усилению инкубации птиц и укреплению птицеводства, преодолевались примитивность и отсталость методов хозяйствования в свиноводстве.
Из-за резкого сокращения бюджетных ассигнований на решение кадровой проблемы сельская производственная интеллигенция южноуральского тыла взяла на себя инициативу по организации обучения работников массовых специальностей. В вечерних школах зоотехминимума профессиональным мастерством овладевали будущие заведующие фермами, старшие доярки, свинарки и телятницы. Работали школы счетоводов, бригадиров полеводческих бригад, ветсани-таров, пчеловодов. В зерновых районах особое внимание уделялось агротехучебе сельчан. В рамках агрозоотехнической пропаганды, сложившейся в годы войны, проводились беседы, агротехнические вечера и конференции, устраивались выставки, агрозоотехнические кружки. Восстанавливая ряды ушедших на фронт, наиболее опытные главные и старшие специалисты МТС и совхозов без отрыва от производства преподавали на курсах и в школах по подготовке механизаторов, трактористов, шоферов, ремонтных рабочих.
В 1942 г. в большинстве аграрных хозяйств и МТС Южного Урала обострилась проблема дефицита специалистов-практиков высшего и среднего звена. Так, в 23-х совхозах Чкаловского треста молочных совхозов не хватало 9 старших агроно-
мов, 3 старших инженеров, 5 ветврачей, 2 инжене-ров-механиков, 13 управляющих животноводческих ферм, 47 управляющих полеводческих ферм, 56 участковых зоотехников, 72 ветфельдшеров. В 18 МТС 1-го Территориального производственного управления облзо (Чкаловская область) вакантными оставались 15 мест старших агрономов, 4 — заведующих МТМ, 3 — старших механиков, 11 — главных бухгалтеров, 4 — заведующих райзо, 4 — главных агрономов, 36 — механиков. Из 13 совхозов овцетреста в десяти отсутствовали старшие зоотехники, в шести — старшие ветврачи. Еще хуже обстояли дела в совхозах зернотреста и сви-нотреста [9]. Устойчивая тенденция к сокращению производственной сельской интеллигенции сохранялась в Челябинской области. К примеру, если на 1 января 1943 г. в Кундравинской МТС из необходимых 12 агрономов, инженеров-механи-ков, ИТР машинно-тракторных мастерских числилось 9 работающих, то на 1.01.1944 г. таковых осталось 7 человек, а на 1.01.1945 г. — всего шестеро [10].
Подобное положение обусловливалось прежде всего мобилизациями в РККА и оборонную промышленность. На сельскую интеллигенцию почти не распространялась система бронирования. Исключение составляли только некоторые работники областных земельных отделов, Наркомата заготовок и часть механизаторских кадров. Кроме того, в практику вошло перемещение наиболее ответственных и высококвалифицированных хозяйственников на руководящую работу, в первую очередь, на должности директоров совхозов и председателей колхозов, а сюда нередко попадали совершенно далекие от сельского хозяйства люди.
Многие сельскохозяйственные производственники с высшим и средним специальным образованием, негодные к строевой службе по состоянию здоровья, имеющие судимость, или родственники осужденных как врагов народа, были призваны в первые военные месяцы в строительные батальоны, роты и рабочие колонны Южно-Уральского военного округа. Об этом свидетельствуют следующие данные по Чкаловской области:
Место расположения подразделения Специальности
агро- номы агротех- ники зоотех- ники ветврачи и фельдшеры меха- ники всего
г. Чкалов г. Орск г. Медногорск г. Новотроицк Общее количество 8 чел. 17 чел. 24 чел. 1 чел. 28 чел. 3 чел. 16 чел. 10 чел. 2 чел. 25 чел. 2 чел. 10 чел. 2 чел. 6 чел. 17 чел. 20 чел. 17 чел. 3 чел. 25 чел. 13 чел. 63 чел. 53 чел. 12 чел. 141чел.
Лица с высшим сельскохозяйственным образованием не превышали 5% контингента. Преобладали специалисты среднего звена, беспартий-
ные, имеющие три и менее лет трудового стажа. Все вместе они представляли ту силу, которая могла восполнить недостающие кадры в селе. И действительно, в феврале 1942 г. по настоятельной просьбе Чкаловского обкома ВКП (б) командующий Южно-Уральским военным округом откомандировал более 100 человек из строительных батальонов и рот в распоряжение облзо на период весенне-полевых работ [11].
Проблема кадрового восполнения в сельском хозяйстве решалась также за счет эвакуированных на Южный Урал специалистов, хотя и не в значительной степени, в отличие от ситуации в промышленности. Например, к началу октября
1941 г. из 1690 взрослых человек, прибывших в Кваркенский район Чкаловской области, только 10 имели дипломы зоотехников, ветврачей и агрономов [ 12]. В среде эвакуированных отмечался высокий процент серьезных заболеваний, мешавших их полноценной профессиональной деятельности. Так, прибывший с Украины в Курманаев-ский район Чкаловской области А. И. Соловья-ненко, страдая эпилепсией, не смог работать главным агрономом райзо. Частые приступы болезни ограничивали его мобильность и оперативность, что отрицательно сказывалось на проведении необходимых агрономических мероприятий, особенно в период весенней и осенней страды [13].
В городах и рабочих поселках практиковалось выявление и перемещение в сельские районы специалистов с сельскохозяйственным образованием среди женщин-домохозяек и работающих в других отраслях.
Несмотря на снижение количества и качества профессорско-преподавательского состава, сокращение учебно-лабораторныхпомещений, пла-
нов набора абитуриентов, продолжалась подготовка кадров для сельского хозяйства в 4 высших и 13 средних специальных учебных заведениях Южного Урала. Сельскохозяйственные институты — Троицкий зооветеринарный, Челябинский механизации и электрификации сельского хозяйства, Чкаловский и Полтавский, эвакуированный в Курган, — выпускали специалистов высшего звена. К сожалению, они чаще всего распределялись далеко за пределы выпускающих областей, что серьезно ущемляло экономические интересы последних. Так, при острой потребности более чем в 100 старших агрономах, агрономах-семеноводах, ветврачах, зоотехниках из 124 выпускников сельхозинститута в 1942 г. чкаловские совхозы получили только двух специалистов [14]. В конце 1945 г. в МТС Чкаловской области насчитывалось всего 37 специалистов с высшим образованием, в Челябинской — 26 [15].
Литература
1 Федорова, А. В. Оренбургская деревня в годы Великой Отечественной войны // Патриотизм оренбуржцев в Великой Отечественной войне / под ред. А. В. Федоровой: Сборник статей. Оренбург, 2003. С. 67—68.
2 ЦДНИОО. Ф.371. Оп.7. Д.167. Л.259.
’ Урал — фронту. М., 1985. С. 225.
4 ЦДНИОО. Ф.371. Оп.6. Д.138. Л.5.
5 Партийная организация Челябинской области в Великой Отечественной войне. 1941—1945: сборник документов и материалов / сост. 3. В. Шестакова. Челябинск, 1981. С. 135.
6 Там же. С. 136.
7 ЦДНИОО. Ф.371. Оп.5. Д.50. Л.44; ОГАЧО. П.Ф.288. Оп.4. Д.73. Д.33.
8 ЦДНИОО. Ф.371. Оп.5. Д.51. Л.68-69.
9 ЦДНИОО. Ф.371. Оп.6. Д.112. Л.22-23.
10ОГАЧО. Ф.1371. ОпЛО. Д.З. Л.152, 164.
“ЦДНИОО. Ф.371. Оп.6. Д.208. Л.2-5, 7, 8, 26.
12ЦДНИОО. Ф.371. Оп.5. Д.163. Л.45.
13ЦДНИОО. Ф.371. Оп.7. Д.167. Л.179.
14ЦДНИОО. Ф.371. Оп.6. Д.6. Л.11.
15Мотревич, В. П. Колхозы Урала в годы Великой Отечественной войны. Свердловск, 1990. С. 57.
