CC BY
123
УДК 947(470.34)
сельская община и земельный вопрос: изменения в распределительных функциях в конце xix - начале хх веков
А. А. Соловьев, А. А. Иванов
Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола
rural community and land question: changes in distribution functions at the end of the xixth - the beginning of the xxth centuries
A. A. Solov'ev, A. A. Ivanov
Mari State University, Yoshkar-Ola
В статье на основе архивных и опубликованных источников, рассматривается роль сельской общины Вятской губернии в поземельных отношениях конца XIX - начала ХХ веков. Вятская губерния являлась полиэтническим регионом с преобладающим крестьянским населением. Здесь совместно проживали русские, удмурты, марийцы, татары, коми-пермяки и другие народы Российской империи. Анализ поземельной общины Вятской губернии выявил региональные, этнические особенности эволюции сельской общины в условиях проникновения рыночных отношений в традиционную сельскую экономику. На широкой фактической основе установлено, что изменению роли сельской поземельной общины в конце XIX - начале ХХ веков способствовали не только высокий демографический рост пореформенных десятилетий, последствия мирового аграрного кризиса и кризиса трехполья, но и постепенное проникновение товарно-денежных отношений и рост переселенческого движения из вятской деревни. В конце 80 - начале 90-х годов XIX века, вследствие истощения почв и кризиса трехполья, владение землей стало восприниматься крестьянами как повинность, а участившиеся отказы крестьян от земельных наделов и массовые переселения приводили к ослаблению института сельской поземельной общины. Несмотря на предпринятые правительством Александра III меры по поддержанию сельской общины, углубившийся кризис трехполья привел не только к ослаблению уравнительно-передельных функций сельской общины Вятской губернии, но и наметил новую функцию - организатора распространения многопольных хозяйств при инициирующей роли земских органов самоуправления, что позволило укрепиться институту сельской общины накануне столыпинских преобразований.
Ключевые слова: сельская община, земельные переделы, Вятская губерния, рынок, подворное землепользование, многополье, земледелие.
The article, based on archival and published sources, examines the role of the rural community of Vyatka province in the land relations of the late XlXth - early XXth centuries. Vyatka province was a polyethnic region with a predominantly peasant population. Here the Russians, Udmurts, Mari, Tatars, Komi-Permyaks and other peoples of the Russian Empire lived together. An analysis of the land community of Vyatka province revealed regional and ethnic features of the evolution of the rural community in conditions of penetration of market relations into the traditional rural economy. On a broad factual basis it was established that the change in the role of the rural land community in the late nineteenth and early twentieth centuries was facilitated not only by the high demographic growth of the post-reform decades, the consequences of the global agrarian crisis and the crisis of the three-field, but also by the gradual penetration of commodity-money relations and the growth of the resettlement movement from the Vyatka Village. In the late 80's and early 90's of the XIX century, due to the depletion of soils and the crisis of the three-field, ownership of land was perceived by the peasants as a duty, and the frequent refusals of peasants from land allotments and mass resettlements led to a weakening of the rural land community institution. Despite the measures taken by the government of Alexander III to support the rural community, the deepening crisis of the three-field led not only to weakening the equalizing and relocating functions of the rural community of Vyatka province, but also outlined a new function -the organizer of the spread of multi-field farms with the initiating role of the zemstvo self-governing bodies. All this made it possible to strengthen the institution of the rural community on the eve of the Stolypin reforms.
Keywords: rural community, land redistribution, Vyatka province, market, household land use, multi-field economy, agriculture.
© Соловьев А. А., Иванов А. А., 2017
В конце XIX - начале ХХ веков в аграрном строе пореформенной России произошли важнейшие перемены, ставшие испытанием для, казалось бы, нерушимой сельской общины. Значительное количество региональных исследований по истории российского крестьянства, появившиеся в последние десятилетия, стали тому подтверждением. Важное место в них занимают особенности крестьянского земледелия различных социальных и этнических групп населения, выявлены своеобразие функционирования сельской общины в пореформенный период, пути и характер модернизации экономики сельского хозяйства в конце XIX - начале ХХ веков в условиях мирового аграрного кризиса и кризиса трехполья. Не обойдено вниманием и вятское крестьянство [2; 6; 9]. В данной статье рассмотрены роль сельской общины Вятской губернии в поземельных отношениях конца XIX - начала ХХ веков.
В Вятской губернии, входившей в группу губерний Северного Приуралья, по данным официальной статистики, доля крестьянского населения достигала 97 % всего населения, из которых абсолютное большинство крестьян относилось к категории бывших государственных крестьян. В крестьянской надельной земле преобладало общинное землепользование. В пореформенный период поземельная община регулировала переделы пахотных и сенокосных угодий, лесного надела, усадебной земли, пользование выгоном и лесными участками, надельную и вненадельную аренду. Различия в природно-климатических условиях, пестрый этнический компонент, отсутствие крупных промышленных центров, последствия мирового аграрного кризиса и ужесточение фискальных интересов государства по взысканию податей определили в конечном итоге некоторые изменения в сельской общине в конце XIX - начале ХХ века.
В материалах земской подворной переписи Вятской губернии 1884-1893 гг. отмечалось, что в большинстве уездов коренные переделы не совершались со времени последней ревизии до второй половины 80-х годов XIX века. Статистики отмечали четыре типа переделов в Сарапульском уезде: по ревизским душам, разверстка по наличным душам, по рабочей силе и по хозяйственной состоятельности семей1. Разверстке могли подвергаться не все угодья. Приусадебные земли чаще всего пределу не подвергались. По подсчетам земских статистиков, из 807 общин Сарапульского уезда разверстка по ревизским душам была проведена
1 Материалы по статистике Вятской губернии. Т. ХП. Общая сводка по губернии. Часть 2. Текст. Вятка, 1901. С. 231-232.
в 347 (38,7 %), по наличным душам - в 201 (22,4 %), работникам мужского пола - 44 селения (4,9 %), по хозяйственной состоятельности в 305 общинах (39,0 %). Преобладали разверстки по ревизским душам и по хозяйственной состоятельности. Переделы проводились как коренные (общие), «качественные» (пережеребьевки), так и частные. Коренные переделы предполагали поступление в разверстку всей площади каждого угодья [5, с. 94].
Этнограф и краевед Р. Г. Гаврилов, исследовавший традиции общинного землепользования на территории многих губерний Европейской России, отмечал, что в Елабужском уезде, «в некоторых селениях пахотные земли переделяются между всеми домохозяевами ежегодно весной, в других - в положенные сроки после народной переписи... Если крестьянин выходит из общества, то участок его остается в обществе и поступает в надел другому лицу из сельского общества. Когда в сельском обществе принимаются вновь поступающие крестьяне, а также и из других сословий, возвращающиеся из военной службы нижние чины, исключенные из военного ведомства, дети нижних чинов, родители которых поступили на службу из здешних же крестьян... - все таковые лица надлежаются земельными участками, оставшимися от вышедших из обществ членов... Сенокосы переделяются ежегодно. Луга разбиваются по числу душ на равные части и таковые достаются по равной, полной или маховой саженью... Хозяйство ведется по примеру предков, дедов и прадедов, которые были не глупее нас, говорит сельский люд и русский и инородческий...»2.
В анкетах по изучению общинного землевладения, распространенных в Вятской губернии в 1877 г., были выявлены некоторые местные особенности крестьянского землепользования. Из Вятского уезда (с. Медянское) сообщали, что «землевладение повсюду общинное, а не участковое. Земля делится по числу душ на мелкие полосы, от 5 до 15 полос на каждом поле... При размере земли стараются удерживать за собою прежние полосы. Кто какою полосою владел до ревизии, тою же старается завладевать и после ревизии, по новому дележу... Есть еще полосы, т. н. куличи. До ревизии куличою всегда владел один только тот, кто выработал эту куличу, а после ревизии кулича эта будто бы делится между всеми селениями»3. В селе Макаровском «кроме того, выделяется в особый клин против одвориц, в тех
2 Государственный архив Кировской области. ф. 574. Оп. 1. Д. 834. Л. 48-52.
3 государственный архив кировской области. Ф. 574. Оп. 1. Д. 834. Л. 77.
видах, что около одвориц места отдыхают лучше... Для передела пашни выбираются из общества особо доверенные, вознаграждения они не получают»1.
В анкетах, собранных в Юмской волости Гла-зовского уезда писали, что поле делилось на кли-ны, клины делилось еще на «поддел», «коны» или «юконы». В каждом коне у крестьян было по полосе, а в «...клину столько полос у каждого хозяина, сколько в клину юконов... Клин от клина разделялся широким межником, по которой легко можно проехать с возом, но полоса от полосы отделяются межами узкими - не шире 1/4 аршина... Луга делятся по качеству земли, зовутся "повытками" или "пожнями". В каждой пожне дается домохозяину полоса»2.
Отмечались и национальные особенности. В Малмыжском уезде, как отмечалось в анкетах, у удмуртов каждое поле делилось на жеребья, в котором находилось земли на 4 ревизские души. У русских крестьян Нолинского уезда «землю по наличным душам переделяют очень редко, и почти везде по заможности домохозяев, т. е. по совокупности всех наличных хозяйственных данных»3. Главными факторами разверстки земли были качество земли и ее количество. Обычно по наличным душам обоего пола или только мужского пола разверстку проводили там, где земля была хорошего качества. Разверстки по рабочей силе или возможности практиковались в местностях с некачественной истощенной землей. Последние стали нередким явлением в вятской деревне в 90-е годы XIX века.
Условия отмены крепостного права и поземельного обустройства различных категорий крестьянского населения обусловили ряд особенностей разверстки надельной земли среди бывших помещичьих и удельных крестьян Вятской губернии. «.Разверстка по ревизским душам практиковалась главным образом у бывших удельных и помещичьих крестьян... Эти разряды крестьян недостаточно наделены землею, поэтому в тех общинах, где земли были более плодородны, противодействие переделам со стороны зажиточных групп хозяев должно быть весьма сильно...» [5, с. 96].
Зачатки подворного землепользования в Вятской губернии образовывались большей частью в виде сенокосных угодий в лесных росчистях (куличи). Преобладающая часть таких земель позднее переводилась в общинное землепользование.
1 Государственный архив Кировской области. Ф. 574. Оп. 1. Д. 834. Л. 88.
2 государственный архив кировской области. Ф. 574. Оп. 1. Д. 834. Л. 105.
3 Материалы по статистике Вятской губернии. Т. ХП. Общая
сводка по губернии. Часть 2. Текст. Вятка, 1901. С. 233.
В 1884 году в Вятском уезде крестьяне Иван, Гаврил и Сергей Матанцевы были лишены приговором общества права пользоваться душевыми покосами, т. к. у них имелись подворные сенокосы. Приговор постановлением Вятского уездного съезда был вскоре отменен. На сельское общество была возложена выплата 235 руб. в счет понесенного убытка, для чего было описано имущество крестьян деревни. Однако, при следующем переделе, общество снова лишило их душевых покосов4.
Крестьянский сход - «кенеш» решал все вопросы, связанные с поземельными отношениями в удмуртской деревне: о выплате недоимок, сроках сева и уборки, вненадельной аренде. Если крестьянин затруднялся вовремя уплатить налоги, «кенеш» поручал выплату налога или недоимок другим крестьянам, способным сделать это, с обязательством должника со своим инвентарем отработать долг в хозяйстве своего «благодетеля» [3, с. 18-19].
В пореформенные десятилетия в поземельной общине устанавливались прочные традиции взаимоотношений между крестьянами. Как отмечал Р. Г. Игнатьев, в «... если же кто взялся вспахать чью-либо землю и вспашет ее до того худо, что посев принесет убыток, то такие работники или заставляются перепахивать или же суммы взыскиваются с него на наем другого работника... Если же работник и работница были больны, то должны все это время, покуда были больны, заработать после выздоровления и мир или община ни за что не допустит отклониться от исполнения договора. Если же работник или работница уйдет самовольно, не выполнив того, за что взялся, да еще и получил деньги, то он должен возвратить деньги, а за обман его наказывают 4 или 5 розгами. Если хозяин нанял работника с условием заплатить за него подать, но этого не сделает, то обязавшийся должен заплатить подать за работника, по условию...» (Елабужский уезд)5.
Кризис трехполья, участившиеся неурожайные годы и все более возраставшие миграционные процессы на рубеже XIX-XX веков несколько снизили роль общины в земельном вопросе. Нередким явлением в вятской деревне в это время стали отказы или передачи другим обществам или казне надельной земли. Крестьяне д. Над Логом Третьим Сорвижской волости Котельнического уезда в 1904 году просили передать «на началах выкупной операции» из своего надела 50 дес.
4 Российский государственный исторический архив. Ф. 1291. Оп. 29. Д. 415. Л. 3.
5 Государственный архив Кировской области. Ф. 574. Оп. 1. Д. 834. Л. 58, 59.
крестьянам селения Над речкой Сенькиной и 18 дес. крестьянам селения Коршунского1. В пос. Клинчиха Большеситлинской волости Но-линского уезда крестьяне просили принять надельную землю в казну. В починке проживал только один домохозяин, остальные, как отмечалось в прошении, «с давнего времени в нем не живут и податных сборов не платят»2.
В конце 80 - начале 90-х годов XIX века, вследствие высокой доли распаханности крестьянских земель и, как следствие, истощенности почв, владение землей для немалой части сельских общин стало восприниматься как обременение. Самовольные и разрешенные крестьянские переселения из таких общин приводили к переложению податного бремени на оставшееся население [8, с. 141]. В прошении крестьян д. Ключа Илема Корак-Солинской волости Уржумского уезда от 4 декабря 1890 г. отмечалось, что увольнение из своего общества односеленцев, ходатайствовавших о переселении в другую волость, приведет к ухудшению их материального положения, «...ибо с переселением их, у них в деревне останутся одни только бедняки, которые не в силах будут ни обрабатывать землю, ни вносить за нее выкупные платежи»3. В 1902 году в Яранском уезде отмечали: «...землевладение во всем уезде общинное, земля пахотная и сенокосная делится сообразно числу ревизских душ или надельных душ во дворе на полосы... В громадном большинстве случаев крестьяне не проявляют ни малейшего желания заменить общинные владения подворными, напротив, при общем переделе земли в селении оговаривают в приговоре, чтобы меж не ломать, и разверстку земли производить полосами...»4.
В татарской деревне Вятской губернии общинное право также решало вопросы землепользования, раскладку налогов и повинностей. Вместе с тем сельская община татар, в отличие от других народов, была большей частью простой [10, с. 22], хотя встречались и «сложные» общины. В общинах удмуртов также встречались «сложные» общины. Сравнительно с другими народами Вятской губернии, марийские общины были более «сложными». В Уржумском и Яранском уездах, где была рас-
1 Российский государственный исторический архив. Ф. 573. Оп. 7. Д. 8538. Л. 1об.
2 Российский государственный исторический архив. Ф. 573. Оп. 7. Д. 8538. Л. 1.
3 Российский государственный исторический архив. Ф. 391. Оп. 2. Д. 182. Л. 181.
4 Государственный архив Кировской области. Ф. 616. Оп. 3.
Д. 157. Л. 2, 3.
селена большая часть марийского населения, разверстка надельной земли проводилась большей частью по ревизским душам. С учетом того, что переделы не проводились с последней ревизии до 80-х годов XIX века, хозяйства марийских крестьян больше напоминали подворное владение земельными угодьями. В большинстве русских общин переделы проводились по наличным мужским душам [11, с. 280-281].
В Слободском, Вятском, Орловском и Котельническом уездах подворное землепользование было распространено более, чем в южных. Современники объясняли этот факт наличием значительных лесных и водных пространств, допускавших «нерегулярное» земледелие на вновь освоенных землях. Чрезмерная распаханность крестьянских надельных земель и вследствие этого истощенность почв не вызывала у крестьян желания к коренным переделам. В некоторых местностях, где требовалось систематически вносить удобрение, сельские общества отказывались и вовсе переделять землю. Так, 307 дворов 12 селений Вятской губернии отказались совершить передел, за что были оштрафованы земским начальником по 5 руб. с каждого домохозяина [1, с. 101].
Начало в 1887 г. выкупной операции в государственной деревне значительно повысило долю крестьян, уходивших на отхожие промыслы и переселявшихся в другие губернии. В связи с этим повысилась доля заброшенных, не обрабатываемых земель. В районах с массовым отходом крестьяне стали сдавать свои наделы однообщинни-кам часто лишь за полную или половинную сумму выплат, идущих с этой земли. Наиболее распространенным типом соглашений в этот период стали аренды «за окуп повинностей», предполагавшие полную или частичную уплату податей с арендованной земли. Так, по данным земского начальника Уржумского уезда, крестьяне селений Телицын и Хлебниково Хлебниковской волости сдавали свои наделы «... из уплаты податей, а многие даже и дешевле, уплачивая недостающее количество до уплаты податей из своих средств...»5. При хорошем урожае арендатор мог выплатить сверх договора небольшое вознаграждение хозяину, при плохом урожае хозяин доплачивал арендатору некоторую сумму. В уездах с высоким развитием крестьянских промыслов - Орловском, Вятском, Слободском, практика сдачи в аренду полных наделов «за окуп» появилась еще в начале 1880-х годов и стала распространенным явлением.
5 Российский государственный исторический архив. Ф. 573. Оп. 9. Д. 10458. Л. 47, 47об.
По мнению земских статистиков, проводивших подворную перепись в этих уездах, крестьяне сдавали там свои наделы «... чтобы только земля не пустовала, не заросла сорными травами»1.
С конца 80-х годов XIX века в южных земледельческих уездах Уржумском, Сарапульском и Елабужском в связи с кризисом трехполья сельская поземельная община также стала практиковать сдачу в аренду надельных земель в аренду лишь за небольшую оплату, не окупавшую всех выплат с земли. Так, если в Трехсвятской волости Елабужского уезда наделы сдавались «из платежа податей», то в дер. Трехсвятской надельные земли общество сдавало «окольным жителям, с платою от 8 до 10 руб. за душу в год, т. к. из платежа податей землю никто не берет...»2.
Сельская поземельная община сохранила свои распределительные функции и в условиях столыпинских аграрных преобразований и деятельности уездных землеустроительных комиссий, открытых в 1911-1913 гг. в Вятской губернии. Преобладающей формой землеустройства для незначительной части крестьян, решившихся на выдел, в это время стали отрубные участки. Такая форма землеустройства отражала хозяйственные и социокультурные традиции общинного крестьянства и обуславливалась природно-климатическими, историческими и хозяйственными предпочтениями подавляющей массы вятского крестьянства. Начавшаяся Первая мировая война еще более укрепила в сознании населения необходимость сохранения поземельной общины как гаранта социальной и политической стабильности.
Углубившийся кризис трехполья в 90-е годы XIX века привел не только к ослаблению уравнительно-передельных функций сельской общины, но и определил некоторые пути выхода из кризиса.
1 Материалы по статистике Вятской губернии. Т. ХП. Общая сводка по губернии. Часть 2. Текст. Вятка, 1901. С. 306.
2 Российский государственный исторический архив. Ф. 573. Оп. 9. Д. 10469. Л. 35об.
В этот период, при активной помощи земств Вятской губернии, началось широкое распространение травопольных хозяйств. На местах сельская община показала способность становиться важнейшим проводником новых систем земледелия. Наибольшее количество артельных участков и наибольшие площади посевов трав в Вятской губернии отмечалось в уездах с сильными общинными устоями, где кризис трехполья охватил широкие массы крестьянского населения - Яран-ском, Уржумском и Нолинском. Решения сельских сходов о начале травосеяния в этих уездах определили новые перспективы развития института сельской общины в ХХ веке [7, с. 38-45]. Начавшиеся столыпинские преобразования, хотя и ослабили общину, не смогли разрушить ее, а начало войны способствовало усилению поземельной общины.
В конце XIX века главнейшим фактором, изменившим передельный механизм сельской общины, становятся проникающие в деревню товарно-денежные отношения, ослабившие поземельно-распределительную функцию общины. Немаловажным фактором стала истощенность пахотных угодий, приведшая к кризису трехполья. Частые неурожаи и снижение доходности наделов заставляли крестьян все более активно вмешиваться в процесс сельскохозяйственного производства [4, с. 91].
Вместе с тем, наметившийся в конце XIX века кризис трехполья и превращение земли из мерила зажиточности в «повинность», выявило и новые стороны деятельности сельской общины Вятской губернии, выразившиеся в распространении новых технологий в сельскохозяйственном производстве.
Литература
1. Анфимов А. М. Крестьянское хозяйство Европейской России 1881-1904. М.: Наука, 1980.
2. Волкова Л. А. Земледельческая культура удмуртов (вторая половина XIX - начало ХХ века). Ижевск, 2003. URL: https://eHbrary.ru/item.asp?id=19687662 (дата обращения: 22.05.2017).
3. Мартынова М. М. Аграрные отношения в Удмуртии во второй половине XIX века // Аграрные отношения в Удмуртии во второй половине XIX - начале ХХ вв. Ижевск: Удм. ИИЯЛ, 1981.
4. Никитина Г. А. Сельская община - бускель - в пореформенный период (1861-1900 гг.): монография. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1993. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=25421647 (дата обращения: 22.05.2017).
5. Соловьев А. А. Крестьянское хозяйство Вятской губернии в конце XIX - начале ХХ в.: дис. ... канд. ист. наук. Йошкар-Ола, 2000.
6. Соловьев А. А. Вятская деревня на рубеже XIX-XX веков: монография. Йошкар-Ола, 2013. URL: http://elibrary.ru/ item.asp?id=20287021 (дата обращения: 22.05.2017).
7. Соловьев А. А. Крестьянская община и распространение многопольных хозяйств в Вятской губернии в конце XIX - начале XX веков // Марийский археографический вестник. 2012. № 22. С. 38-45. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=21007983 (дата обращения: 22.05.2017).
8. Соловьев А. А. Кризис трехполья и аграрные переселения в Марийском крае в конце XIX - начале ХХ в. // Аграрное освоение и демографические процессы в России X-XXI веков. XXXV сессия Симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. М., 2016. С 139-142. URL: https://docs.google.com/viewer?a=v&pid=sites&srcid=ZGVmYXVsdGRvbWFpbnxzYWhlZTE5NTh8Z3g6MTdmN2JkMj IwMzgyMDdmNQ (дата обращения: 22.05.2017).
9. Субботина А. М. Земство и удмуртская крестьянская община. Инновационный потенциал народной агрикультуры: монография. Ижевск, 2010. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=19720598 (дата обращения: 22.05.2017).
10. Халиков Н. А. Хозяйство татар Поволжья и Урала (сер. XIX - начало XX вв.). Казань, 1995.
11. Шаров В. Д. Сельская община марийских крестьян Яранского и Уржумского уездов Вятской губернии в сер. XIX - начале XX вв. // Вятская земля в прошлом и настоящем. (К 500-летию вхождения в состав Российского государства): тезисы докладов. Киров, 1989. С. 280-281.
References
1. Anfimov A. M. Krest'janskoe hozjajstvo Evropejskoj Rossii 1881-1904 [Peasant economy of European Russia 1881-1904]. Moskow: Nauka, 1980.
2. Volkova L. A. Zemledel'cheskaja kul'tura udmurtov (vtoraja polovina XIX - nachalo XX veka) [Agricultural culture of the Udmurts (the second half of the XIX - the beginning of the twentieth century)]. Izhevsk, 2003. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=19687662 (accessed: 22.05.2017).
3. Martynova M. M. Agrarnye otnoshenija v Udmurtii vo vtoroj polovine XIX veka [Agrarian relations in Udmurtia in the second half of the XIX century]. Agrarnye otnoshenija v Udmurtii vo vtorojpolovineXIX- nachaleXX vv. = Agricultural relations in Udmurtia in the second half of the XIXth - early XXth centuries, Izhevsk: Udm. IIJaL, 1981.
4. Nikitina G. A. Sel'skaja obshhina - buskel' - v poreformennyj period (1861-1900 gg.): monografija [Rural community -a neighbor - in the post-reform period (1861-1900)]. Izhevsk: UIIJaL UrO RAN, 1993. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=25421647 (accessed: 22.05.2017).
5. Solov'ev A. A. Krest'janskoe hozjajstvo Vjatskoj gubernii v konce XIX - nachale XX v.: dis. ... kand. ist. nauk [Peasant economy of Vyatka province in the late XIXth - early XXth century]. Joshkar-Ola, 2000.
6. Solov'ev A. A. Vjatskaja derevnja na rubezhe XIX-XX vekov: monografija [Peasant economy of Vyatka province in the late XIX th- early XXth century]. Joshkar-Ola, 2013, URL: http://elibrary.ru/item.asp?id=20287021 (accessed: 22.05.2017).
7. Solov'ev A. A. Krest'janskaja obshhina i rasprostranenie mnogopol'nyh hozjajstv v Vjatskoj gubernii v konce XIX - nachale HH vekov [Peasant community and the spread of multi-field farms in Vyatka province in the late XIXth - early XXth centuries]. Marijskij arheograficheskij vestnik = Mari Archaeological Bulletin, 2012, № 22, pp. 38-45. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=21007983 (accessed: 22.05.2017).
8. Solov'ev A. A. Krizis trehpolja i agrarnye pereselenija v Marijskom krae v konce XIX - nachale XX v. [Crisis of the three-field and agrarian resettlements in the Mari Region in the late XIXth - early XXth century]. Agrarnoe osvoenie i demograficheskieprocessy v Rossii X-XXI vekov. XXXV sessija Simpoziuma po agrarnoj istorii Vostochnoj Evropy = Agrarian development and demographic processes in Russia X-XXI centuries. XXXVth session of the Symposium on the Agrarian History of Eastern Europe. Moskow, 2016, pp 139-142, URL: https://docs.google.com/viewer?a=v&pid=sites&srcid=ZGVmYXVsdGRvbWFpbnxzYWhlZTE5NTh8Z3g6MTdmN2JkMjIwMzgyMDd mNQ (accesse: 22.05.2017).
9. Subbotina A. M. Zemstvo i udmurtskaja krest'janskaja obshhina. Innovacionnyj potencial narodnoj agrikul'tury: monografija. [Zemstvo and the Udmurt peasant community. Innovative potential of people's agriculture]. Izhevsk, 2010. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=19720598 (accessed: 22.05.2017).
10. Halikov N. A. Hozjajstvo tatar Povolzh'ja i Urala (ser. XIX - nachalo XX vv.) [Economy of the Tatars of the Volga and the Urals (the middle of the 19th - early 20th centuries)]. Kazan', 1995.
11. Sharov V. D. Sel'skaja obshhina marijskih krest'jan Jaranskogo i Urzhumskogo uezdov Vjatskoj gubernii v ser. XIX -nachale XX vv. [Rural community of Mari peasants of Yaransk and Urzhum districts of Vyatka province in the middle XIXth -early XXth centuries]. Vjatskaja zemlja v proshlom i nastojashhem. (K 500-letiju vhozhdenija v sostav Rossijskogo gosudarstva): tezisy dokladov = Vyatka land in the past and present. (To the 500th anniversary of joining the Russian state). Kirov, 1989, pp. 280-281.
Статья поступила в редакцию 25.12.2016 г.
Submitted 25.12.2016.
Для цитирования: Соловьев А. А., Иванов А. А. Сельская община и земельный вопрос: изменения в распределительных функциях в конце XIX - начале ХХ веков // Вестник Марийского государственного университета. Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2017. № 2 (10). С. 32-38.
Citation for an article: Solov'ev A. A., Ivanov A. A. Rural community and land question: changes in distribution functions at the end of the XlXth - the beginning of the XXth centuries. Vestnik of the Mari State University. Chapter "History. Law". 2017, no. 2 (10), pp. 32-38.
Соловьев Анатолий Андреевич, кандидат исторических наук, доцент, Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола, solowaa@mail. ги
Иванов Алексей Ананьевич, доктор исторических наук, профессор, Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола, anani@marsu.ru
Solovev Anatolii A., Ph. D. (History), associate professor, Mari State University, Yoshkar-Ola, solowaa@mail. ru
Ivanov Alexey A. Dr. Sci. (History), full professor, Mari State University, Yoshkar-Ola, anani@marsu.ru
