CC BY
44
вв. Проблемы истории византийского города// Причерноморье в средние века. М., 1991; Еманов А.Г., Попов А.И. Итальянская торговля на Черном море в XIII — XV вв. // Торговля и мореплавание в бассейне Черного моря в древности и средние века: Межвузовский сб. науч. трудов. Ростов-на-Дону, 1988; он же. Развитие торговых связей Кафы в XIII - XV вв. // Северное Причерноморье и Поволжье во взаимоотношениях Востока и Запада в XII — XVI вв. Ростов-на-Дону, 1989; Талызина A.A. Неизвестный генуэзский документ 1440 г. о торговой навигации, пиратстве и корсарстве в Восточном Средиземноморье // Причерноморье в средние века. Вып.2. М., 1995; она же. Балли-старии на венецианских галеях Романии // Византийский временник. М., 1999. Т.58(83); Бшсматова М.Н. Нимфейский договор в системе международных отношений середины XIII в, //
Античность и Средневековье Европы. Пермь, 1996и др.
33. Карпов С,П. Венецианская работорговля в Трапезунде (конец XIV - начало XV вв.) // Византийские очерки. 1982.
34. Карпов С П. Венецианская Тана по актам канцлера Бе-недетто Бьянко (1359-60 гг.) // Причерноморье в средние века. Вып.5. М., СПб., 2001. С.15.
35. Там же. С.16.
СОКИН Алексей Анатольевич, ассистент кафедры социологии, социальной работы и политологии ОмГТУ.
Дата поступления статьи в редакцию: 07.06.2006 г. © Сокин A.A.
УДК 941/949(410) Е.Ш. ЕФИМОВА
Омский государственный технический университет
СДВИГИ В СФЕРЕ ОБРАЗОВАНИЯ ЖЕНЩИН СРЕДНЕГО КЛАССА ВЕЛИКОБРИТАНИИ ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XIX в._
Противоречивое состояние женского образования Британии в последней трети XIX в. автор считает одним иэ определяющих факторов положения женщин на рынке труда и в обществе в целом. В свою очередь на качество обучения англичанок оказывали влияние стереотипные представления о месте женщины в социуме. Тема образования представительниц среднего класса Англии указанного периода в отечественной исторической науке раскрывается впервые.
В прессе и литературе последней трети XIX в. часто говорилось о невысоком уровне образованности современниц из среды среднего и даже высшего классов Великобритании. Образование, получаемое средней девочкой даже из обеспеченных слоев, не позволяло претендовать на серьёзную работу, связанную, допустим, со сложными подсчётами, высокой грамотностью, другими навыками и умениями. Джесси Бу-шеретт, активистка женского движения и одна из основательниц Общества содействия занятости женщин, начав в 1859 г. проект по обучению и трудоустройству англичанок, обнаружила, что девушки того времени «в целом были настолько малообразованны и имели настолько слабое представление даже о простом правописании и арифметике, что они были не в состоянии работать клерками, то есть вести деловую переписку и бухгалтерию»1.
Более детально недостатки образования женщин разбирал писатель и журналист Арнольд Беннетт в своём обширном эссе 1898 г. «Журнализм для женщин». Проработав в общей сложности семь лет в редакции журнала «Женщина» ("Woman"), он могс полным правом написать: «В результате долгого и близкого знакомства с рукописями сотен известных и неизвестных женщин я убедился, что среди них не будет и 10 процентов способных успешно пройти самую обычную проверку правописания, грамматики и пунктуации». Причины этого коренились, по мнению
Беннетта, в обучении, а точнее, в различиях подхода к женскому и мужскому образованию: склонность к небрежному обращению с письменной речью среди мужчин, которым в будущем предстоит заниматься ведением бизнеса или получать профессию, жёстко пресекались на самых ранних стадиях. Среди женщин же, которых, как правило, не готовили к чему-то определённому, они процветали2. Недостаток систематического образования был присущ даже писательницам - из 164 подательниц заявлений в Королевский литературный фонд за 1840-1880 гг. только одна упоминает о посещении школы, и лишь менее дюжины вообще касаются предмета своего образования3.
Одной из причин слабого развития женского образования являлось то, что, несмотря на значительные индивидуальные различия во взглядах на воспитание дочерей, существовавшие в среднем и высшем классах британского общества, основной целью для большинства родителей в конце XIX — начале XX вв. оставалось замужество дочерей. Наиболее вероятное оправдание игнорирования их интеллектуального и профессионального развития звучало примерно так: «Если я подготовлю свою дочь к какой-либо профессии, то, когда она выйдет замуж, мои средства окажутся потраченными впустую»4. Таким же был подход к дальнейшему женскому образованию (то есть образованию уровнем выше среднего). Как отмечала в 1895 г. американская журналистка Элиза-
бет Бэнкс, в английских семьях с ограниченными средствами «...отец будет заботливо хлопотать об удачном замужестве дочерей, вместо того чтобы отправить их в заведение высшего образования»5. Подобная практика была характерна и для высших сло-ёв британского общества. По воспоминаниям писательницы Веры Бриттэн, чьё детство пришлось на последние годы XIX и самое начало XX в. «в те дни, так же как и в нынешние (это было написано в конце 1930-х гг. — Е.Е.), очень небольшое количество родителей посылало дочерей в частные женские школы из искреннего стремления подготовить дочерей к карьере в определённой профессии или даже к какой-либо полезной деятельности»6.
Набор предметов и структура обучения в обычных частных пансионах, где до начала указанного периода только и могли обучаться девочки из семей среднего класса не подразумевали серьёзной подготовки для дальнейшей интеллектуальной деятельности и редко выходили за рамки начального образования. Государственные же (или общественные, как их называют англичане) школы стали создаваться только с 1870 г. Обязательным начальное образование было официально признано лишь в 1880 г., а бесплатным в 1891 г. Учебные заведения, предоставляющие среднее образование оставались немногочисленными: в 1895 г. насчитывалось всего 80 средних школ, существующих на пожертвования и субсидии (endowed school), и лишь в 1902 г. общее число средних школ увеличилось до 2727. Кроме того, все они являлись платными, и по этой причине учиться в них могли лишь представительницы высшего и «среднего» слоя среднего класса. В заметках американской обозревательницы ситуация с английским женским средним образованием в 1879 г. отражена следующим образом: «...школы в основном не субсидируются, так что оплата за обучение должна покрывать расходы на их содержание... К тому же там, где мальчикам преподают выпускники Кембриджа, у девочек занятия, вероятнее всего, ведёт гувернантка...»"
Исследователи женского образования XIX в. сетовали не только на неудобные школьные помещения, скудную программу и недостаток физической активности школьниц, но и на некомпетентность учителей. Члены комиссии Тонтона обнаружили, что в обследованных школах/пансионах большинство учительниц совершенно неквалифицированны, им не хватает доскональности, глубоких знаний, системы в преподавании, кроме того, они демонстрируют поверхностность и небрежность9. Но иного ожидать было сложно - учителя многих пансионов и школ сами происходили из нижнего слоя среднего класса, получившие то же поверхностное образование.
«Большинство девочек обучалось в маленьких традиционных школах, многие из которых оставались, - по выражению одного наблюдателя, - даже в 1890-х гг. совершенно незатронутыми образовательными реформами»10. Частные пансионы (boarding schools) и домашнее обучение служили альтернативой отсутствующим долгое время в стране государственным начальным и средним школам. В последнем могли участвовать как члены семьи, так и приглашённые учителя или гувернантки. Именно домашнее обучение, по мнению многих публицистов XIX в., было наиболее желательным для девочек" . Обучение с помощью гувернантки или в пансионе не отличалось дешевизной: «Действительная стоимость обучения в пансионе почти всегда была выше возможностей большинства семей среднего класса», что же касается найма учителей, то «маловероятно,
чтобы этот тип образования был вообще распространён где-нибудь, кроме высших слоев общества»12. Вряд ли возможно установить точное количество девочек среднего класса, учившихся дома под руководством матерей или гувернанток, однако полагаем, что неформальное и негосударственное обучение охватывало не менее двух третей их числа. Следует добавить, что под «ученицами» далеко не всегда подразумевались прошедшие весь курс обучения от начала и до конца. Распространённой практикой было временное пребывание в школе: кто-то, отучившись пару лет, возвращался домой, кто-то, наоборот, после домашнего обучения проводил год в школе для завершения образования13. Чаще всего причины для прерывания образования носили финансовый характер.
Яркое представление о том, чему учили девочек в обычных пансионах или дома, даёт письмо 1773 г. миссис Монтагю, одной из известных интеллектуалок своего времени, своим родственникам: «В этих школах девочек, конечно, ничему особенному не учат, но там они отучаются от... провинциального выговора, который чрезвычайно неприличен. В них уделяют много внимания манере держаться, что очень важно, хорошо преподают танцы; что же касается французского языка, я не думаю, что он обязателен, если только речь не идёт о людях из высшего света»14. В общих чертах преподавание в пансионах и на дому оставалось таким же и через сто лет. Примерный перечень предметов среднего пансиона включал в себя чтение, письмо, грамматику, правописание и арифметику; немного географии и астрономии; древнюю, национальную и библейскую историю; литературу и некоторую толику естественных наук. Обычно гораздо больше времени уделялось так называемым женским умениям (female ac.complishmenLs). Сюда включались иностранные языки, игра на фортепиано, пение, игра на арфе, рисование, чтение вслух, составление букетов, вышивка, танцы, наконец религиозное воспитание (например, посещение воскресной службы, молитвы в течение дня, чтение Библии). Затем шли основы домашнего хозяйства, шитьё и вязание (часто в пользу бедняков округи), некоторая практика ухода за ребёнком и за домом15. Иногда родители удовлетворялись и более коротким списком предметов. Например, в 1898 г. некая Дженет Уорд завершила своё образование в Париже, сводившееся к обучению игре на фортепиано, пению и изучению истории113. По данным комиссии Тонтона (Taunton Commission) 1865 г., одной из задач которой впервые было определено обследование состояния женских школ, на музыку в них «отводилось 25%, на «разнообразную информацию», включая мифологию, астрономию, ботанику, литературу и историю, — 23%, на французский и немецкий языки — 16,5%, на рисование - 6,5%. В оставшиеся 29% входили...английская грамматика, правописание, арифметика и география»17 . В итоге девочки узнавали «обо всём понемногу», не получая прочной базы знаний. Практическим результатом такого положения вещей становились заметные трудности при поиске работы, в выполнении самой работы, при поступлении в колледжи, а также при сдаче «экзаменов на местах» (local examinations), которые впервые были организованы для женщин в Кембридже в 1863 г. с целью проверки знаний и предполагавших выдачу соответствующего сертификата в случае успеха (эти экзамены могли сдавать и выпускницы школ, и гувернантки, и учителя). Общим слабым местом экзаменуемых оказались математика и классические языки — предметы, на которые делался основной упор в мужском образовании".
Сама методика преподавания в школах старого образца мало способствовала развитию интеллектуальных навыков. Это привлекло внимание первой же комиссии по инспекции школ: ею было зафиксировано «плачевное состояние дел в так называемых пансионах для благородных девиц (finishing schools)»19. В женских школах из-за отсутствия чёткой концепции обучения и неясных целей образования сложилась система, при которой царило «поклонение фактам, датам, именам и тому подобному. Их считали надёжными и полезными приобретениями ... которые когда-нибудь обязательно пригодятся»2". Занятия музыкой по сути сводились к чистой механике, рисование — к копированию готовых пейзажей, естественные науки представали собраниями фактов, предназначенными для запоминания21. С историей и географией дело обстояло не лучше: «вместо того, чтобы начать урок с изучения карты и живого рассказа, учитель в старых школах просит ученика «приготовить» (что означает «выучить наизусть») одну или две страницы из какого-нибудь сухого учебника, содержащие перечисление рек Китая или королей династии Меровингов...»22. Вследствие такой системы обучения несколько поколений англичанок среднего и высшего классов были не только обделены глубокими знаниями, но, что ещё важнее, многим из них был незнаком навык серьёзных и сосредоточенных интеллектуальных занятий и чувство ответственности за качество выполненной работы. Очень ясно эти недостатки, отмечены Арнольдом Беннет-том в уже упоминаемом эссе о журналистках. По его словам, «на женщин-журналистов нельзя ни в чём полагаться...потому что они ещё не поняли правила поведения, принятые в сферах, которые недавно для них открылись». Помимо этого, «влияние домашнего образа жизни слишком сильно, чтобы быстро от него избавиться», что и неудивительно, ведь рабочий офис являлся антиподом идеального пансиона последней трети XIX в., который ценился родителями как раз за индивидуальный подход и домашнюю атмосферу23.
Новые женские школы старались придерживаться программы, приближенной к программам мужских школ, что резко отличало их от старых пансионов, которые по цене были доступны преимущественно верхнему слою среднего класса, но по содержанию обучения были как правило «просто смехотворными». В государственных школах начальной ступени список изучаемых предметов был одинаковым для мальчиков и девочек, за исключением шитья, кулинарии и домашнего хозяйства (domestic economy). Чтение, письмо и арифметика являлись обязательными для всех. Кроме того, к ним добавлялось около трёх из следующих предметов: английский язык, география, история, пение, алгебра, химия, домашнее хозяйство, французский язык и кулинария24 . В средних школах нового образца, многие из которых тоже были государственными, судя по отзывам американских публицистов, давалось «добротное» образование, позволяющее желающим поступать позже в университеты25. Но как отмечала в 1894 г. комиссия по среднему образованию под председательством Джеймса Брайса, несмотря на заметный прогресс качества обучения в новых школах, «их было слишком мало. Вдобавок, их стоимость была выше возможностей семей нижнего слоя среднего класса, которому из-за этого приходилось обращаться к услугам недорогих частных школ»26. Даже среди представительниц высших слоев английского общества «очень мало кто ... получал какое-либо формальное образование вне дома. К частным пан-
сионам прибегали только ввиду чрезвычайных обстоятельств»27 .
Совершенствование образовательной системы, по мнению некоторых авторов, начало приносить свои плоды для верхнего слоя среднего класса только к 1890-м гг.2", ипоколение 1910-1920-х гт. уже в гораздо большей мере получало систематическое образование. С первых десятилетий XX в. стали заметными в образовательной системе и учительницы из более «высоких» страт, так как «поддержка государства стала приводить к улучшению санитарных условий, к предоставлению более удобных зданий для школ и уменьшению количества учеников в классах.... Данные факторы помогли рассеять некоторые предубеждения среднего класса на счёт работы в этом секторе, хотя женщины из обеспеченных среднеклассовых слоёв в более или менее заметных количествах появились в начальных школах не ранее 1920-х гт.»2!1. Качественно новый уровень и научной, и педагогической подготовки женской части общества стал развиваться в полной мере с созданием женских колледжей, распространением системы «экзаменов на местах» и открытием для женщин курсов лекций при некоторых университетах, так как значительная часть женщин, сдавших «экзамены на местах» или прослушавших какие-либо курсы лекций, шла в область преподавания.
Изменения в содержании женского образования, происходившие с конца XIX в. не носили революционного характера. Это особенно заметно на примере рукоделия, преподавание которого продолжало оставаться важным в женских школах, что подтверждалось в перечне обязательных предметов 1882 г., куда также вошла кулинария. Внимание, уделяемое предметам, связанным с домашним хозяйством, наравне с академическими дисциплинами подтверждает тот факт, что до первых десятилетий XX в. женское начальное и среднее образование не имело цели подготовить учениц к продолжению обучения или к некой профессиональной деятельности вне дома.
Большинству школ сознательно или неосознанно приходилось согласовывать две задачи одновременно: придерживаться образовательных стандартов, принятых в мужских школах и подстраиваться поддоминирующие представления о том, что является надлежащим для девочек, а что нет, не в после-
»"V)
днюю очередь следуя здесь пожеланиям родителей . Одним из таких широко распространённых представлений конца XIX — начала XX в. оставалось убеждение в том, что слишком усердные интеллектуальные занятия в юном возрасте могут нанести непоправимый вред здоровью девушек как будущих матерей. По этой причине многие публицисты считали необходимым обосновывать то, что как для здоровья учениц, так и для их последующей семейной жизни образование как минимум безвредно. Особенно пристальное внимание в этом отношении современники обращали на высшие учебные заведения, где стали появляться студентки (первым женским колледжем в Англии является кембриджский Си^оп, основанный в 1869 г.31). Преподавательнице колледжа Гёртон Л.И. Ламсден приходилось в совей публикации 1885 г., убеждать читателей, что мнение о вредности научных занятий для женского организма нелепо. Однако даже сама автор, в связи с описанием «экзаменов на местах», обращала внимание на явные опасности, которые могут угрожать выпускницам школ «вследствие зубрёжки и переутомления». Ещё в 1902 г. Оуэн-колледж в Манчестере требовал от родителей студенток письменного
согласия с тем, что «обучение не нанесёт вреда здоровью их дочерей я'".
В этих условиях успехи женщин на поприще науки, образования, различных профессий происходили скорее вопреки имеющейся образовательной системе (которую, впрочем, называть «системой» можно лишь условно), чем благодаря ей, и потому личные качества родителей, окружения девочек играли первостепенную роль в их дальнейшем профессиональном и интеллектуальном развитии. В семьях, воспитавших известных женщин своего времени (Флоренс Найтингейл, Октавию Хилл, Джозефин Батлер и др.), «считалось естественным, что сыновья и дочери будут продолжать семейную традицию активного участия в национальной жизни. Эти родители обеспечивали такое образование, которое расширяло и развивало природные способности детей» ". Скорее всего, именно из такого окружения вышло также большинство студенток первых женских колледжей и тех, кто сдавал «экзамены на местах» ц .
Можно сказать, что до начала XX в. женское (впрочем, как и мужское до определённой степени) образование только начинало приобретать черты некоторой более или менее единообразно организованной системы с едиными стандартами и методами обучения. До этого времени качество образования девочек из среднего класса, как и девочек вообще, оставалосьво многом делом случая, потому что даже финансовая обеспеченность не всегда гарантировала получение глубоких знаний и в самых престижных пансионах. Образованность девочек одного круга и одинакового состояния могла быть совершенно разной ввиду огромного разнообразия пансионов, школ и методов домашнего воспитания при отсутствии единых чётких стандартов. Последние приняли наиболее определённую форму только после Акта об образовании 1902 г., когда все школы — и государственные, и частные — обязаны были разработать уставы и регулярно представлять министерству просвещения планы своего развития. Помимо более упорядоченной системы контроля над образовательными учреждениями акт впервые разрешил местным властям финансировать средние школы. Несмотря на то что они вплоть до 1944 г. оставались платными, возможности для их посещения детьми из семей среднего достатка расширились.
То, что женщины, родившиеся до 1900-х гг. ещё существовали в рамках прежнего порядка, отчасти было обусловлено отсутствием экономических стимулов — участие в экономике женщин среднего класса не являлось массовым. Соответственно мозаичные и поверхностные знания большинства женщин могли быть востребованы лишь в весьма ограниченном кругу рабочих мест. Особенно ярко специфика женского образования в Англии отражалась в двух сферах деятельности представительниц среднего класса: в преподавании и в писательстве. Все недостатки обучения в пансионах и на дому ярко проявлялись в положении учителей и гувернанток; и наоборот: все имеющиеся достоинства школ или домашнего образования обеспечивали Англию писательницами и журналистками, которые, казалось бы, опровергали мнение о низком уровне образованности женщин. Наличие в Британии ярких и влиятельных публицисток и писательниц, а также достаточного количества женских журналов при невысоком уровне даже начальных школьных знаний большинства женщин лишний раз демонстрирует противоречивость ситуации в образовании и экономике последней трети XIX в.
Библиографический список
1. Holcombe L. Op. cit., p. 15. В подтверждении этого, автор статьи, посвященной гувернанткам в середине XIX в. говорит об «избытке полуобразованных женщин» на рынке труда (Allingham P.V. The figure of the governess, based on Ronald Pearsall's "Night's Black Angels" - http://www.victorianweb.org/ gender/pva50.html)
2. Bennett Arnold. Journalism for women. A practical guide. -L„ N.Y.: J. Lane, 1898. - p. 4.
3 Mumm Susan D. Writing for their lives: women applicants to the Royal Literary Fund, 1840-1880//Publishing History, 27,1990, p. 30.
4. Bremner Christina. Woman in the labor-market // The Eclectic Magazine of Fpreign Literature; Aug. 1888; 48,2; APS Online.
5. Banks Elizabeth L. Some American "impressions" and "comparisons" //The Eclectic Magazine of Foreign Literature; Aug. 1895; 62, 2; APS Online, p. 187.
6. Brittain Vera. Testament of Youth. An Autobiographical Study ofthe Years 1900-1925. - L.: Victor Gollancz Ltd., 1939. - p., 33.
7. Holcombe L. Op. cit., p. 26, 32.
8. FawcettMrs.Theoldand thenewidealsofwomen'seducation //The Eclectic Magazine of Foreign Literature; Feb. 1879,29; 2; APS Online. - p. 9.
9. Holcombe L. Op. cit., p. 24.
10. Gleadle Kathryn. British women in the 19thC. - N.Y.: Pal grave. 2001 - p. 149.
11. Pope Barbara Corrado. Angels in the Devil's workshop: leisured and charitable women in 19th С England and France / / Becoming Visible. Women in European history / ed. By Bridenthal R., Koonz C. - Boston: Houghton Mifflin Company, 1977. - p. 305.
12. Branca Patricia. Image and reality: the myth of the idle Victorian woman// Clio's consciousness raised. New perspectives on the HistoryofWomen. - N.Y., Evanston, L.: HarperTorchbooks, 1974. - p. 184, 185.
13. Holcombe L. Op. cit., p. 24.
14. FawcettMrs. Op. cit., p..
15. Pope B.C. Op. cit., p. 305.
16. Jalland Pat. Women, marriage and politics. — Oxford: Clarendon Press, 1986. - p. 13.
17. Holcombe L. Op. cit., p. 24.
18. Разумеется, встречались и исключения — «даже в классических языках и математике — предметах, в которых женщины обычно не сильны из-за того, что не обучались до колледжа так же, как мужчины, — писалав 1891 г. К. Болдуин, - время от времени они показывают очень хорошие результаты». - Baldwin Catherine. Women at the English university // Century Illustrated Magazine; Jun 1891; Vol. XLII; No.2; APS Online, pg. 287.
19 Hinsdale Ellen С Education of women in England // The Dial, a Semi-monthly Journal of Literary Criticism, Discussion...Feb 16, 1898; Vol. XXIV, No. 280; APS Online, p. 104.
20. Grant Alexander. The reform of women's education in Great Britain // Princeton Review; Jan-Jun 1880; APS Online, p.343.
21. Ibid., p. 345.
22. Ibid., p . 349.
23. Holcombe L. Op. cit., p. 22.
24. Hinsdale E. C. Op. cit., p. 103.
25. Lumsden Louisa Innes Miss. On the higher education of women in Great Britain and Ireland // Journal of Social Science, containing the Proceedings of the American Association...; Jun 1885; 20; APS Online, p. 4.
26. Holcombe L Op. cit., 31.
27. Jalland P. Op cit., p. 14.
28. Rubinstein David. Before the Suffragettes. Women's emancipation in the 1890s. - Brighton: The Harvester Press, 1986. - p. xii.
29. Gleadle K. Op. cit., p. 143.
30. Ibid . p 140.
31 Этот колледж официально вошёл в состав Кембриджа тольков 1948г. Ранее,в 1848г.. былоснован Queen's College в
Лондоне, однако Гёртон считается первым из женских колледжей с академической программой обучения.
32. Gleadle К. Op. cit., р. 142.
33. Boyd Nancy. Three Victorian women who changed their world. Josephine Butler, OctaviaHill, Florence Nightingale. - N.Y., Oxford: Oxford University Press, 1982. - p. 238.
34. По свидетельству французского историка Ипполита Тэна, зафиксированному в его книге 1872 г. «Заметки об Англии», «в обеспеченных или богатых семьях девочки, в основном с самого детства, учат французский, немецкий, итальянский при помощи нянь и гувернанток-иностранок... Многие начинают учить латынь... Некоторые изучают естественную историю, ботанику, минералогию, геологию. .. Таким образом, -
делал вывод француз, - они лучше обучены, и их подготовка солиднее, чем у наших девушек» - A Frenchman's impressions of English girls (From M. Taine's "Notes on England") // Saturday evening post; May 4, 1872; Vol. LI, No. 40; APS Online.
ЕФИМОВА Екатерина Шахидовна - методист факультета повышения квалификации преподавателей Омского государственного технического университета.
Дата поступления статьи в редакцию: 16.05.2006 г. © Ефимова Е.Ш.
УДК 947 084.8 С Д ВЕЛИЧКО
Омский государственный технический университет
ТРАНСФОРМАЦИЯ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОБСТАНОВКИ В СИБИРИ В 1985-1991 гг.
В статье рассматриваются изменения в общественно-поттической жизни Сибири в годы перестройки: появление новых общественно-политических движений, независимых от КПСС, введение многопартийности, гласности, проведение первых свободных выборов, референдумов, начало процесса демократизации.
В апреле 1985 г. на Пленуме ЦК КПСС М.С. Горбачев провозгласил курс на перестройку. Это событие стало рубежом, отчетной точкой, с которой началась новейшая история России. Последствия решений, принятых на этом пленуме, имели глобальный характер и привели к кардинальным изменениям не только в нашей стране, но и во всем мире. Эти изменения большинство ученых-обществоведов называют трансформацией, именно так называют кардинальные преобразования, проведенные по инициативе верховной власти. Процесс трансформации затронул и наш регион, расположенный на более чем одной трети от всей площади России, — Сибирь.
Изучением различных аспектов общественно-политической трансформации в Сибири в период перестройки занимались многие местные исследователи. Е.Е. Горячева (г. Томск) рассматривала особенности избирательных кампаний 1988-1990 гг.[1-3] Омская исследовательница Е.В. Черненко[4) ввела в научный оборот значительное количество новых источников, выявила периодизацию развития неформального движения региона. Диссертация новосибирского ученого В.И. Козодой имеет более широкие хронологические рамки[5], обобщает все ранее опубликованные материалы, посвященные формированию многопартийности в Западной Сибири.
Пионерской работой является кандидатская диссертация исследователя из Алтая Д.В. Воронина «Шахтерское движение в Кузбассе в 1989-1991 гг.» [6]. Результаты диссертационного исследования Д.В. Воронина были опубликованы в совместном труде с известным томским ученым В.П. Андреевым
«Шахтеры и шахтерское движение в Кузбассе в 19891991 гг.» (2002 г.). Некоторые аспекты причин возникновения и развития рабочего движения в Кузбассе рассматриваются в кандидатской диссертации Е.А. Степанова и монографии И Г. Шаблинского [7-8].
Оригинальным подходом отличается монография кемеровского исследователя A.B. Коновалова [9]. В ней деятельность первых секретарей обкома партии рассматривается на фоне эпохи. Для нас представляют наибольший интерес биографии первых секретарей Кемеровского обкома партии (в скобках — время, когда они занимали этот пост): Н.С. Ермакова (с апреля 1985 по март 1987 гг.), В.В. Бакатина (с мая 1987 по ноябрь 1988 гг.), А.Г. Мельникова (с ноября 1988 по сентябрь 1990 гг.), А.М.Зайцева (ссентября 1990 по 1991 гг.).
Представляют интерес работы кемеровского ученого Л.Н. Лопатина. В его работах раскрываются причины начала рабочего движения в регионе, дается периодизация взаимоотношений рабочих комитетов с партийными структурами области. Вершиной научной деятельности Л.Н. Лопатина явилась защита докторской диссертации в форме научного доклада по рабочему движению Кемеровской области [10-12].
Объемную работу, посвященную формированию многопартийности в России, выполнил В.Н. Казьмин, в которой на фоне общесоюзных, всероссийских событий рассматривается и политическая жизнь Кузбасса [13].
Нельзя не обратить внимание на монографию известного омского историка С,В. Новикова [14]. Используя богатый архивный материал, публикации в средствах массовой информации, статистические
