CC BY
105
3. Панченко А.М. Петр I и славянская идея // Русская литература. - 1988. - № 3. С. 146-152.
4. Сазонова З.Н. Жанр и тематический аспект в произведениях А.К. Толстого об эпохе Ивана Грозного: баллады, роман, трагедия.: дис. на соиск. ученой степ. канд. филол. наук. Владимир, 2006. 131 с.
5. Соловьев В.С. Литературная критика/ Поэзия гр. А.К. Толстого. М., Современник, 1990. С. 122-143.
6. Толстой А.К. Собрание сочинений в 4-х тт. Т.1. М.: Издательство художественной литературы, 1963. 799 с.
7. Федоров А. В. Романтический историзм в творчестве А.К. Толстого // Мир романтизма. Материалы международной научной конференции, посвященной 45-летию научной деятельности профессора И. В. Карта-шовой. Тверь, 24 - 27 мая 2006. Тверь: Твер.гос.ун-т, 2007. С.169-174.
8. Ямпольский И.Г. А.К. Толстой // История русской литературы: В 10 т. М.: Наука, 1941-1956. Т.8: Литература шестидесятых годов. Ч.2. 1956. С. 315-348.
Об авторе
Руднева Инна Сергеевна - кандидат филологических наук, доцент кафедры русской, зарубежной литературы и массовых коммуникация Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского,
rudnewa@bk.ru
УДК 821.161.1
СБОРНИК РАССКАЗОВ А.Т. АВЕРЧЕНКО «БОРЬБА ЗА СМЕНУ»: ПРОБЛЕМАТИКА И АКТУАЛЬНОСТЬ
Салова О.И.
В статье предпринимается попытка анализа сборника рассказов А.Т. Аверченко «Борьба за смену». Даётся подробное описание образного строя трёх произведений, осмысляется их проблематика с учётом актуальности вопросов образования и воспитания в современном мире. Рассматриваются приёмы создания комического, приводятся аналогии с творчеством А.П. Чехова и М.Е. Салтыкова-Щедрина. Обосновывается необходимость подробного текстологического анализа рассказов. Ключевые слова: А. Т. Аверченко, сборник рассказов «Борьба за смену», детские образы, юмор, приёмы создания комического, гротеск, «говорящая» фамилия.
Аркадий Тимофеевич Аверченко - необыкновенный писатель-сатирик. Кроме того, что его неподражаемое, искромётное чувство юмора нашло яркое отражение в его творчестве, его уникальность состоит в том, что он один из немногих авторов, прошедший путь от «взрослого» до «детского» в своих книгах.
Современный биограф Аркадия Тимофеевича Аверченко, В.Д. Миленко, пишет в предисловии к своей книге о нём, изданной в серии «Жизнь замечательных людей»: «Над рассказами писателя до сих пор смеются обожаемые им дети. Теперь уже - дети XXI столетия. Думается, Аркадий Тимофеевич посчитал бы это высшей наградой» [1, с.8].
Постоянными героями произведений Аверченко являются дети. Всегда они были для писателя воплощением чистоты, искренности, чувства собственного достоинства и здравого смысла. Он сочинял «о маленьких -для больших», заставляя взрослых задумываться, во что они превратили свое существование.
Полноценная личность - только та, которая не утратила свою особую, внутреннюю правду и искренность. Совесть, честь и служение у Аверченко имеют право быть только в той естественной форме, которая присуща детям, ведь именно у них эти свойства продиктованы самым основным достоинством человека - любовью к ближнему.
Дети - цветы жизни, и Аркадий Тимофеевич постоянно помнит об этом. Для него очень важно противопоставить страшному, расколотому миру взрослых гармонию и цельность души ребёнка: «Милая благоуханная гвоздика! Моя была бы воля, я бы только детей и признавал за людей.
Как человек перешагнул за детский возраст, так ему камень на шею, да в воду. Потому взрослый человек почти сплошь мерзавец» [2, с.393].
Свежесть восприятия, трогательную чистоту и бесхитростную правду детского мира Аверченко противопоставляет корыстному, лживому миру взрослых. Голос автора окрашен доброй, возвышенно-романтической интонацией, за которой почти не слышна ирония. Дети вызывают интерес и симпатию писателя своей непосредственностью, они выламываются из опостылевшей ему, пошлой, размеренной обывательской жизни. Аверченко вообще сосредоточивает внимание на тех, кто разрывает круг привычных представлений и норм -таковы, например, юные герои рассказов «Смерть африканского охотника», «Дети», «Кулич». Скорбно звучат рассказы, исполненные в сатирической манере, но описывающие одиночество и неприкаянность детей - «День делового человека», «Продувной мальчишка», «Новая русская сказка», «Трава, примятая сапогом».
Действительно, если задаться целью составить классификацию детских образов, проанализировать их присутствие и развитие в творчестве Аверченко, то можно увидеть, что в ранних рассказах Аркадия Тимофеевича дети или вообще отсутствуют, или появляются как второстепенные герои. Автор упоминает о них, но они еще не центральные фигуры. В более поздних сборниках дети часто становятся уже центром повествования, на них сосредоточен сюжет и, что немаловажно, на их стороне симпатии автора, который подчеркивает, что именно дети воплощают в себе всё самое лучшее, чистое и верное в мире.
Сборник рассказов, на материале которого будут рассмотрены проблемы формирования личности ребенка,
занимает в такой классификации место, соответствующее моменту своего рода «переключения» внимания автора со взрослых людей на людей маленьких. В этих рассказах рядом с ребенком еще находится взрослый или взрослые, в построении сюжета они принимают равное участие, но уже явно прослеживается мысль о том, что для ребенка же будет лучше, если старшие воспитательный процесс начнут с себя. Как грибоедовский Чацкий в «Горе от ума» спрашивает: «А судьи кто?» [3, с.106], так и Аверченко будто спрашивает у читателя: «А кто они, эти учителя и воспитатели?» Чтобы ответить на этот вопрос, следует обратиться к анализу сборника «Борьба за смену».
Он состоит из трех рассказов: «Мученик науки», «Бельмесов» и «Невозможное». Первоначальная редакция, датированная 1914 годом, включала в себя два первых рассказа, однако в процессе переиздания был добавлен третий - «Невозможное».
Подобное добавление обусловлено, разумеется, общностью тем: все три рассказа написаны о школьной жизни, об учениках и учителях, об экзаменах.
Актуальность данной проблематики несомненна, поскольку для современного общества вопросы образования чрезвычайно важны.
Если для оценки качества образования существуют всевозможные мониторинги уровня обученности школьников, то как разобраться в том, какую личность формирует это образование, какие духовно-нравственные ценности оно прививает?
Подразумевая, что «личность - человеческий индивид как продукт общественного развития, субъект труда, общения и познания, детерминированный конкретно-историческими условиями жизни общества» [4, с.416], мы можем заключить, что особенно остро встает вопрос о формировании такой личности. Получается, что в процессе воспитания есть три основных стороны: сам воспитанник, воспитатели и общество.
В своем сборнике «Борьба за смену» Аверченко касается всех трех сторон. Специфика взаимоотношений воспитанника и воспитателя - ученика и учителя - раскрывается в двух рассказах: «Невозможное» и «Бельме-сов». Тема воспитанника и общества наиболее полно представлена в рассказе «Мученик науки». Причем все три рассказа в той или иной степени затрагивают названные аспекты.
Приступая к анализу сборника с точки зрения указанных сторон, следует отметить, что рассказ «Мученик науки», открывающий сборник, даже самим названием дает повод для улыбки. Действительно, что подразумевается под устойчивым словосочетанием «мученик науки»?
По «Толковому словарю» С.И. Ожегова, «Мученик. Человек, который подвергается физическим или нравственным мучениям, испытывает много страданий» [5, с.363].
Со временем это устойчивое словосочетание приобрело ироническую окраску: так стали назвать человека, который от лени или от безделья не в состоянии осилить какой-либо предмет.
Открывая одноименный рассказ Аверченко, читатель предполагает, что речь пойдет о ком-то, неохотно учащемся или пытающемся учебы избежать. Суть становится очевидна с первых же строк, со своеобразного эпиграфа: «Провинциальные губернаторы предписали местной полиции следить за внешкольным поведением учащихся» [6].
Главный герой рассказа - околоточный. Автор не называет его по имени, а вот учащегося, к которому он пришел, зовет коротко и, можно сказать, по-приятельски: Мишка. В продолжение рассказа представитель власти и общества - тот самый «околоточный» - попадает в комичные ситуации: то зацепится шашкой за ручку двери, и его пытаются отцепить все Мишкины домочадцы, то перепутает города, экзаменуя ребенка. В данном случае набор глаголов действия является комическим приемом.
Всё околоточный делает невпопад, и очевидно его смущение от непривычной обязанности: проверять уровень воспитания и качество знаний ребёнка. Аверченко, описывая его движения, это подчеркивает: «потёр красные большие руки, для чего-то надул щеки», «с деланной развязанностью сказал», «подергал головой, вскочил с кресла и опять подошел к картине», «вытер холодный пот со лба и застегнул верхнюю пуговицу мундира» -«сел и снова ее отстегнул», «насильственно улыбнулся и неумело подмигнул» [6].
Этот же человек, вернувшись в привычную среду обитания, изменяется до неузнаваемости:
«Стоя на улице, околоточный долго вытирал платком лоб и щеки и злобно озирался.
Потом, увидя проходившего мороженщика, набросился на него.
- Морроженое продаешь, рракалия?! Кричишь, мерзавец?! За нарушение тишины, знаешь...
И, закусив белыми зубами губу, он ударил мороженщика в ухо» [6].
Очевидно, что околоточный - человек глупый, грубый, не имеющий представления ни о системе образования, ни о детях, ни о методах работы с ними и их родителями.
Другая сторона в рассказе «Мученик науки» - это Мишка, его мама и папа. Читая их описание, мы можем понять, почему, прочтя один из рассказов Аверченко, А.И. Куприн «взволновался, умилился, обрадовался» и «для себя решил, что появился «новый Чехов» [1, с.53]. Здесь, как и во многих чеховских рассказах, изображена та же рабская психология «маленьких людей», доведенное до абсурда желание подчиняться власти и боязнь чем-либо прогневать её. Так, например, мы видим, что только когда околоточный заканчивает визит, «все сразу веселеют» [6], а мать, которая до этого «садится на кровать с таким расчетом, чтобы можно было ногой незаметно пододвинуть вглубь какую-то вещь, которая, поместившись на виду, может своим видом шокировать благовоспитанный глаз» [6], предлагает гостю выпить чаю.
«Благовоспитанность» околоточного под большим вопросом - экзаменуя ребёнка, он демонстрирует невежественность, хамовато-простодушное обращение с теми, кто ниже его по социальному положению. Если бы дело происходило на улице, то расправа была бы мгновенной - но ведь в дом к мальчику представитель власти пришёл по «особому предписанию».
Симпатию вызывает только мальчик Мишка, который правильно, хоть и робко отвечает на вопросы пришедшего полицейского чиновника. При этом Аверченко не забывает упомянуть, что и отец, и мать постоянно покрикивают на сына: «Оставь нос» [6]. Комизм ситуации заключается в том, что именно ребенок, со страху пытающийся поковырять в носу, выглядит умнее и привлекательнее взрослых, которые его воспитывают.
Необходимо вспомнить, что говорил о проблеме комического в изображении детей В.Я. Пропп: «Можно ли решить, почему дети просто как таковые так часто бывают смешны? Смех возникает при взгляде на внешнее проявление духовной и душевной жизни, причём внешнее проявление заслоняет собой внутреннюю сущность, которая при этом оказывается неполноценной. При взгляде на детей бросается в глаза яркость именно внешней формы. Чем колоритнее форма, тем сильнее вызванный ею непроизвольный комизм. Но внешние формы при этом не заслоняют внутренней сущности, а, наоборот, раскрывают её» [7, с.153].
Таким образом, ребёнок, от волнения ведущий себя не совсем по этикету, демонстрирует образец безупречного воспитания - его действиями руководят искренние, неподдельные эмоции, и выражение этих эмоций заставляет каждого человека улыбнуться и посочувствовать юному герою. Отвращение же вызывают вежливые и предупредительные родители Мишки, грубый и нахальный околоточный, то есть те, с кого ребёнок должен брать пример.
Во втором рассказе, «Бельмесов», происходит своеобразное развитие ситуации, описанной в первом. Иван Демьяныч Бельмесов - совершеннейший тупица, и автор, пообщавшись с ним, называет его «ослом» и «чугунными мозгами» [6].
Подтверждает эту характеристику рассказ Бельмесова о том, какие в России богатейшие помещики: он день плыл на пароходе по реке, и целый день по берегам реки были видны владения некоего Щербакина. В процессе разговора выясняется, что весь этот день корабль стоял на мели на одном месте.
Суть комизма в данном случае заключается в характерном для Аверченко доведении ситуации до абсурда: абсолютно всем взрослым людям Бельмесов кажется «приличным человеком, хотя звёзд с неба и не хватает», а начальство уездного училища, где он является инспектором, восхищается его проницательностью и умением принимать экзамены:
«Подошёл сейчас же к отбившемуся от компании старичку в вицмундире, с какой-то белой звездой, выглядывавшей из-под лацкана вицмундира.
- Кто такой этот Бельмесов? - нетерпеливо спросил я.
- А как же! У нас же служит.
- Да чем? Что он делает?
- А как же. Инспектором у нас в уездном училище. Где я директором состою. Дока.
- Это он-то дока?
- Он. Вы бы посмотрели, как он на экзаменах учеников спрашивает. Любо-дорого посмотреть. Уж его не надуешь, не проведёшь за нос. Ён, как говорится, достанет. Посмотрели бы вы, каким он орлом на экзамене...» [6]
Главные качества инспектора Бельмесова - умение унижать и запугивать детей, кроме этого, он мастерски пускает пыль в глаза взрослым людям. Объясняя автору-рассказчику происхождение своей фамилии, Бельмесов настаивает, что она «полуфранцузская», «в переводе - прекрасная обедня».
Однако Аверченко использует эту «говорящую» фамилию, опять демонстрируя сходство с чеховской прозой: «Бельмес. Ни бельмеса (не знать, не понимать, не смыслить - совершенно ничего» [5, с.41]. Полное ничтожество главного героя, абсурдность его поведения и поступков ужасают автора, и, в то же время, вызывают презрительное любопытство - чем же может заниматься такой глупый человек, в какой сфере жизни может себя найти?
Автор-рассказчик, по разрешению директора уездного училища, приезжает на экзамен, принимаемый Бельмесовым. Мы видим, что этот ничтожный человек (как и околоточный из предыдущего рассказа), попадая в среду, ему знакомую и безопасную, изменяется, подобно «Хамелеону» Чехова: принимая экзамен, инспектор сидит «торжественный, свеженакрахмаленный» [6], но одного за другим ученика отправляет на пересдачу. Так два приёма создания комического: «говорящая» фамилия и гротескное изображение действительности - достигают сатирического эффекта, делая образ Бельмесова реальным, узнаваемым.
Невольно напрашивается аналогия с еще одним любителем многоречия - Иудушкой Головлевым. Иудушка — пустослов, он, по определению М.Е. Салтыкова-Щедрина, «зудил, надоедал, тиранил» своими речами окружающих, плел из своих слов своеобразную паутину вокруг человека, как бы «набрасывал на него таким образом петлю и душил». По словам автора, Иудушка не просто говорил, а источал «массы словесного гноя» [8]. Вот так и Бельмесов задаёт исподтишка свои вопросы - нелогичные, неуместные, раздражающие и сбивающие с толку.
Однако подобным поведением он заслуживает восторженную характеристику коллег: «Так и хапает, так и режет. Орел!» [6]. Автор говорит о том, что Бельмесов даже идет на повышение и уходит с прежнего места, чем опечаливает сослуживцев: «А жалко... Я уж не знаю, что мы без него и делать будем?.. Без орла-то!» [6].
Воинствующая тупость, безжалостное отношение к детям, формализм - вот отличительные признаки воспитывающей стороны.
Воспитанники, как и в первом рассказе, предстают совершенно иными. Они робкие, они готовились - это видно из их ответов. Автор-рассказчик с сочувствием отмечает, что у школьников «шевелятся губы, волосы на голове и даже уши тихо трепещут» [6]. Симпатии самой природы на стороне детей: «Солнце бегало золотыми зайчиками по столу, по потолку и по круглым стриженым головенкам учеников. В открытое окно заглядывали темно-зеленые ветки старых деревьев и приветливо, одобрительно кивали детям: "Ничего, мол. Все на свете перемелется - мука будет. Бодритесь, детки...» [6].
Аверченко здесь целиком на стороне тех, кого воспитывают, и жестоко высмеивает воспитателей.
Третий рассказ - «Невозможное», безусловно, требовал обязательного включения в этот цикл, ибо является своего рода апофеозом всего, что происходило в первых двух.
Максим Иванович Тачкин, учитель истории, преподает свой предмет отвратительно - скучно и нудно. При этом он требует от учеников приготовить домашнее задание «от сих до сих» [6]. Что это такое, учащиеся не понимают: где начало и конец этому «сих»? Вызывая школьника Николая Синюхина к доске, педагог сталкивается с закономерным ответом: «не учил». И, ставя ему единицу, он думает, что ученик его ненавидит, и что если бы Николай оказался на его, учительском, месте, то ему тоже было бы что предъявить учителю. Например, такой упрек вкладывает в уста «учителю» Синюхину Аверченко: «Ваша сухость, ваш формализм убивают у учеников всякий интерес к науке. Стыдитесь! У вас такой интересный, увлекательный предмет - что вы из него сделали? История народов преподается вами, как какое-то расписание поездов. А почему? Потому, что вы не учитель, а сапожник! Ни дела вашего вы не любите, ни учеников. И, будьте уверены - они народ чуткий и платят вам тем же...» [6].
Это и есть самое главное резюме, которое выводит Аверченко из анализа современной ему школы: учителя в ней - «Люди в футлярах! Формалисты! Сухари! Себя засушили и других сушите!» [6].
Писатель считает преступлением подобную педагогику - отбивающую всякое желание учиться и узнавать новое. Под особым вниманием находится в этих рассказах Аверченко личность воспитателя / учителя. Ведь именно такие «педагоги» повинны в том, что слышат от детей: «не учил». В рассказе «Бельмесов» мы видим, что многие ребята на экзамене пытаются ответить, поскольку они старательно готовились. Однако, даже получив правильный ответ, учитель-«орёл» продолжает задавать нелогичные, глупые вопросы, ставящие детей в тупик и дающие возможность педагогу отправить их с неудовлетворительной оценкой.
Подводя итоги сказанному, можно отметить: формализованная система обучения возмущает Аверченко, а попытки сломать индивидуальность ребёнка, самоутверждаясь за его счёт, приводят его в ярость. Юмор становится сатирой в той части рассказов, где речь идёт о взрослых людях. При этом никогда разочарование или злоба, которую вызывает поведение старших, не касаются юных героев.
В предисловии к одному из изданий произведений писателя П.Г. Горелов так характеризует это явление: «Главная отличительная черта юмора в детских рассказах Аверченко - удивительная душевная мягкость и ласковая, любовная наблюдательность. Детские произведения писателя вызывают не громкий смех, а тихую, добрую и долгую улыбку, которая не исключает, а предполагает грустную задумчивость» [9, с.10].
Сатирически описывая учителей и околоточных, Аверченко использует разнообразные художественные средства: «говорящие» фамилии, глаголы действия, гротескные характеристики. При помощи указанных средств вскрывается целая система педагогических ошибок и сознательных проступков взрослых людей, так или иначе причастных к воспитанию детей.
Современное образование предписывает чуткое, вдумчивое отношение к ученику, к его внутреннему миру. Термин «индивидуальный подход» широко распространен в методической литературе. Вопрос только в том, насколько успешно реализуется этот принцип.
Аверченко не дает рецепта, как преодолеть сухость и формализм в обучении, как воспитать не только достойную «смену», но и самих педагогов. Со свойственной ему прямотой он говорит о многих проблемах образования, представляя их в юмористическом ключе.
Но внимательному и вдумчивому читателю в этих рассказах открывается средство стать хорошим педагогом, учителем, родителем - надо любить в ребенке человека и беречь его робкую, нежную, такую ранимую и восприимчивую душу.
In artide an attempt of the analysis of the Election of stories of A.T. Averchenko "Fight for change" is made. The detailed description of a figurative system of three works is given, the perspective taking into aœount relevance of a question of education and education in the modern world is œmprehended. Methods of nation œmk are considered, analogies to A.P. Chekhov and M. E. Saltykov-Shchedrin's creativity are given. Need of the detailed textual analysis of stories is proved.
Keywords: A.T. Ave^henko, the rnllection of stories "Fight for Change", сhildren's images, humour, methods of сгeation rnmK, grotesque, the "speaking" surname.
Список литературы
1. Миленко В.Д. Аркадий Аверченко / Виктория Миленко. М.: Молодая гвардия, 2010. 329 с.
2. Аверченко А. Малое собрание сочинений / Аркадий Аверченко. СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2014. 544 с.
3. Фонвизин Д.И., Грибоедов А.С., Островский А.Н. Избранные сочинения. М.: Худож. лит., 1989. 608 с.
4. Педагогика: учеб. / под ред. Л.П. Крившенко. М.: ТК Велби; Проспект, 2007. 432 с.
5. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка / Российская АН. - М.: АЗЪ, 1996. - 928 с.
6. Аверченко А.Т. Борьба за смену. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://az.lib.ru/a/awerchenko_a_t/
text_0090.shtml (дата обращения: 08.07.2016).
7. Пропп В.Я. Проблемы комизма и смеха. М.: Лабиринт, 1999. 288 с.
8. Салтыков-Щедрин М.Е. История одного города. Господа Головлёвы. Сказки / М.Е. Салтыков-Щедрин. М.: ООО «Изд-во АСТ», 2002. 713 с.
9. Аверченко А.Т. Кривые углы: Рассказы / Сост. и предисл. П. Горелова; Худож. В. Юрлов. М.: Сов. Россия, 1989. 304 с.
Об авторе
Салова Ольга Ильинична - соискатель степени кандидата филологических наук кафедры русской литературы ХХ века Московского государственного областного университета, savi85@yandex.ru
УДК 82:1
ОСНОВНАЯ ТЕМАТИКА И ПРОБЛЕМАТИКА ЛОНДОНА КАК ТЕКСТА В РОМАНАХ У. ТЕККЕРЕЯ «ЗАПИСКИ БАРРИ ЛИНДОНА», «ЯРМАРКА ТЩЕСЛАВИЯ» И «НЬЮКОМЫ»
Щербакова Э.В.
В данной работе обозначены и проанализированы основные темы, получившие развитие в тексте Лондона романов У Тек-керея «Записки Барри Линдона», «Ярмарка тщеславия», «Ньюкомы». Каждая из тем соответствует составляющим города, которые отражают все сферы городской жизни Лондона XIX века. Ключевые слова: У. Теккерей, тема, города как текст, Лондон, составляющие города.
Лондон как текст, отраженный в романах У. Теккерея «Записки Барри Линдона», «Ярмарка тщеславия», «Ньюкомы», содержит в себе разные темы. Писатель очень хорошо ориентируется в составляющих города, поэтому характеристики мест города и их значения связываются воедино с характеристикой человека, порождая новые значения, которые становятся частью Лондона как текста.
В тексте Лондона мы выделяем следующие темы, соответствующие основным составляющим города:
• Культурологическая составляющая - тема «человек искусства в лондонском пространстве»;
• Историческая составляющая - тема «город и история: проявление исторических событий в судьбе и облике города»;
• Социологическая составляющая - тема «распределение по районам города в соответствии с социальным положением»;
• Территориальная оставляющая - тема «раздельность и обособленность разных районов города»;
• Экономическая составляющая - тема «соответствие и соотнесенность социального положения и занятий человека с территорией его проживания в городе»;
• Психологическая составляющая - тема «исключительность каждого района города».
Каждая из названных тем раскрывается в тексте Лондона в романах У. Теккерея «Записки Барри Линдона, эсквайра», «Ярмарка тщеславия», «Ньюкомы». Несмотря на различную художественную проблематику, все эти произведения содержат обозначенные темы.
Тема «человек искусства в лондонском пространстве» появляется в тексте Лондона У. Теккерея уже в романе «Ярмарка тщеславия». Одна из главных героинь - Бекки Шарп - принадлежит к бомонду - ее родителями были французская танцовщица и художник. С детства девочка проживает в бедном квартале. У. Теккерей пишет: «Ребекка разыгрывала с нею [куклой] целые сцены на великую потеху Ньюмен-стрит, Джерард-стрит и всему артистическому кварталу» [4, с.12]. Бекки не идет по стопам родителей, но в ней чувствуется артистичность и талант, которые помогают героине в жизни. Вместе с тем, она не достигает определенного положения, оставаясь скиталицей в тексте Лондона. Не только общество, но и город ее не принимает. Бекки не обретает дома, следовательно, она остается вне системы городского пространства.
Далее тема человека искусства в лондонском пространстве раскрывается шире на примере Клайва, сына Томаса Ньюкома. С детства ребенок высказывает талант и, как Бекки, живет в разных домах на положении гостя. Находясь в творческом поиске, герой не видит себя в системе городского пространства. Клайв много путешествует, чтобы найти вдохновение и усовершенствовать свой талант. Светское общество не считает занятия Клайва серьезными. В романе мы читаем: «я отнюдь не хотел сказать, что живопись — неблагородное дело, — возразил его [Клайва] дядюшка, — но в обществе принято считать другие профессии более солидными» [2, с. 157]. Ньюкомы работали в экономической сфере, поэтому будущее сына полковника они тоже связывают с карьерой биржевика. Клайв, несмотря на мнение общественности, становится художником. По сравнению с Бекки, он находит свой дом у жены, а временным его пристанищем в одно время даже становилась мастерская. Таким образом, текст Лондона включает в себя общий контекст отношений человека искусства и английского общества XIX века, где люди искусства оказываются на обочине светской жизни.
Тема «город и история: проявление исторических событий на судьбе и облике города» связана непосредственно с историческими событиями, происходившими в Лондоне и в мировой политике.
