Саудовская Аравия: реформы и стабилизация Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

Григорий Косач, доктор исторических наук САУДОВСКАЯ АРАВИЯ: РЕФОРМЫ И СТАБИЛИЗАЦИЯ

Саудовская Аравия - крупнейший производитель и поставщик углеводородов на мировые рынки, и любое серьезное изменение в этом государстве способно вызвать разнообразные международные последствия. Завершение эпохи короля Фахда и восшествие на престол наследного принца Абдаллы диктуют необходимость не только оценить перспективы развития страны, но и внимательно всмотреться в ее прошлое, в котором тоже можно найти ответы на важный вопрос об особенностях политики Саудовской Аравии на международной арене.

Саудовская Аравия возникла из религиозно-политической конфедерации арабских племен, возглавляемой семьей Аль ас-Сауд -одной из династий племени анайза. С XVIII в. она проводила экспансионистскую политику, распространяя на всю территорию Аравийского полуострова собственную власть и свою - ваххабитскую -версию ислама. В конце 20-х годов прошлого столетия контроль над эмиратом Неджд и королевством Хиджаз окончательно установил правитель Абд аль-Азиз (1880-1953), известный как Ибн Сауд. В 1932 г. его владения были провозглашены Королевством Саудовская Аравия. Изначально задача Саудидов (потомки Ибн Сауда) состояла в том, чтобы установить жесткую иерархию среди родоплеменных образований. Добиваясь легитимации своих действий, Саудиды апеллировали к ваххабизму. Это аскетическое религиозно-реформаторское учение, основанное шейхом Мухаммедом ибн Абд аль-Ваххабом (1703-1792) в рамках наиболее строгой в суннитском исламе ханбалистской правовой школы, ставит во главу угла неукоснительное исполнение предписаний ислама. Оно особенно жестко отвергает любую форму многобожия, что имело для Саудидов политический подтекст - искоренение сепаратизма на всей подвластной им территории. Вновь созданное королевство опиралось на союз между кланом Аль ас-Сауд и потомками Абд аль-Ваххаба - семейством Аль

аш-Шейх. Между двумя группами установилась своего рода взаимозависимость: если первая играла роль «политического класса», то вторая - носителя необходимой этому «классу» религиозно-политической идеологии. Соответственно система исполнительной власти основывалась на своеобразном распределении обязанностей

между двумя внутренними центрами силы. Ведомство внутренних дел, армия, экономика и внешнеполитические сношения были монополией династии Аль ас-Сауд, а исполнение религиозных функций, поддержание устоев «исламской» морали и идеологическая индоктринация -обязанностью клана Аль аш-Шейх. Институты представительной власти исключались, потому что подданные при возведении нового монарха на престол приносили ему клятву в полном и безусловном подчинении.

С самого начала внутренняя и внешняя политика определялась ценностями, исповедуемыми правящей политической элитой. «Точно так же, - отмечает саудовский исследователь А.Х. ас-Суэйг, - американская внешняя политика опирается на систему либеральных ценностей... а советская внешняя политика черпала собственную легитимность. из марксистско-ленинской идеологии. Анализ же саудовской внешней политики показывает, что ее ценности уходят корнями в ислам, который и определяет ее черты, направления и приоритеты». Не только в период деятельности Ибн Сауда, но и в эпоху правления его сыновей ислам выступал в качестве единственного инструмента легитимации правления династии, являлся ору-

дием объединения разрозненных племенных сообществ, автономность которых (значительно ограниченная) очевидна и сегодня. Ислам использовался как средство для «освящения» и модернизацион-ных преобразований, и присоединения к системе международных (включая и сферу экономики) отношений.

Сегодня королевство подчеркнуто позиционирует себя как «консервативное государство», поскольку «руководствуется идейными нормами ислама, содействуя их распространению и защите». Религиозная основа саудовской политики стабильна и способствует восприятию Саудовской Аравии как носителя Божественного благоволения и вытекающей из него миссии, тем более что здесь расположены святыни ислама, а монарх носит титул «Служитель Двух Святынь» (Мекка и Медина). Если в самом королевстве религия выполняет функцию этнической мобилизации, то ее цель в региональном масштабе -сплочение таких же «консервативных» арабских и мусульманских государств.

После Второй мировой войны Саудовская Аравия установила широкие экономические контакты с Западом (в первую очередь с США), что содействовало трансформации королевства в реального международного актора. В период правления короля Фейсала (с 1964 по 1975 г.) была предпринята первая попытка определить роль и

место Саудовской Аравии в регионе и мире. Противостояние эпохи биполярного мира раскалывало окружавшее Саудовскую Аравию региональное пространство. В нем возникали реальные антисаудовские центры (важнейший из них - Египет при Гамале Абдель Насере), использовавшие «арабскую» националистическую риторику и апеллировавшие к помощи Советского Союза. Саудовский монарх полагал, что внешнеполитические усилия нужно сосредоточить на арабо-мусульманском сообществе, которое должно действовать на основе принципов «солидарности, взаимопомощи и совещательности». Но следовало развивать полномасштабные отношения и с миром «людей Писания» - США и странами Западной Европы, т. е. самым влиятельным, по мнению Фейсала, политическим и военным блоком в мире.

Несмотря на приверженность этого блока идеалам либерализма, демократии и секуляризма, король Фейсал рассматривал входящие в него государства как «христианские», почитающие заветы одной из «богооткровенных религий». Призывы же США к «моральной ответственности» ради «зашиты свободного мира» являлись в глазах монарха свидетельством основополагающего совпадения политических интересов Вашингтона и Эр-Рияда и залогом того, что арабо-мусульманское сообщество сможет стать частью этого «свободного мира». Фейсал считал, что третьим элементом системы международных отношений являлся «блок сил коммунизма и сионизма», спаянный единством целей и ставивший себе задачей «разрушение исламской веры» и создание «перманентной угрозы» не только мусульманскому, но и христианскому сообществу. Сама же эта система окрашивалась в традиционные для мусульманской политической мысли тона: она включала в себя «землю мира» - арабо-мусульманское сообщество, «землю договора» - западное сообщество, с которым необходимо взаимовыгодно сотрудничать, и «землю войны» - лагерь противников мусульман, состоявший из Советского Союза, его сателлитов и Израиля.

«Солидарность» арабо-мусульманского мира требовалась для того, чтобы положить конец проискам «коммунистов» и «сионистов». В сентябре 1969 г. в марокканском Рабате по инициативе Саудовской Аравии состоялась первая встреча в верхах глав государств и правительств мусульманских стран. Там была создана Организация Исламская конференция (ОИК), которая финансируется королевством и имеет штаб-квартиру в саудовском городе Джидда. При этом Саудовская Аравия пыталась вписать находившееся в процессе становления сообщество в контекст «свободного мира». Преамбула Основного

документа ОИК делала акцент на стремлении вошедших в нее государств сохранять «приверженность Уставу ООН и Декларации прав человека, цели и принципы которых являются основой для плодотворного сотрудничества между всеми народами».

Поддерживая партнерские отношения с Западом, необходимые Саудовской Аравии для решения ее стратегических задач, Эр-Рияд не являлся безусловным союзником Вашингтона, полагая, что Запад должен адекватно понимать интересы другой стороны. Контакты с Западом рассматривались как источник современных технологий и капиталов. Запад был нужен как рынок сбыта нефти. Таким образом, «земля мира», в пределах которого Саудовская Аравия считала себя ведущей державой, и «земля договора», где аналогичную позицию занимали Соединенные Штаты, становились партнерами. Но в ходе арабо-израильской войны в июне 1967 г. королевство впервые ввело эмбарго на поставки нефти в некоторые западноевропейские страны, в которых видело союзников еврейского государства. Позже Эр-Рияд объявил о распространении действия нефтяного эмбарго и на США, после того как президент Р.Никсон принял решение оказать военную помощь Израилю в войне Судного дня (октябрь 1973 г.). Тогда же началось вытеснение иностранных компаний из саудовской нефтедобычи. Созданная еще в сентябре 1960 г. при активном участии Саудовской Аравии Организация стран - экспортеров нефти (ОПЕК) направляла усилия на ограничение роли зарубежных фирм в сфере ценообразования и определения масштабов добычи нефти. В 1980 г. Саудовская Аравия стала собственником действовавшей на ее территории американской компании «АРАМКО» (Арабско-американская нефтяная компания, Arabian-American Oil Company, ARAMCO - основана в 1933 г. крупнейшими нефтяными компаниями США для эксплуатации нефтяных месторождений Саудовской Аравии).

Беспрецедентный рост цен на нефть в 70-е - начале 80-х годов имел, как минимум, два важных последствия: Саудовская Аравия вступила на путь ускоренной модернизации и стала крупнейшим донором государств арабо-мусульманского региона. Это, в свою очередь, привело к появлению в стране достаточно многочисленного разночинного «образованного класса» и превратило Саудовскую Аравию в важнейший центр регионального притяжения.

В 1982 г. страну возглавил король Фахд ибн Абд аль-Азиз. Сын Ибн Сауда, он, как и его предшественники Сауд, Фейсал и Халед, представлял в семействе Аль ас-Сауд ведущую фракцию потомков

короля-основателя - клан Судейри. Господствующее положение этого клана являлось устойчивой традицией. Тем не менее стремление к консенсусу между группировками королевской семьи как к необходимому условию прихода к власти того или иного из сыновей Ибн Сауда, а также поддержка этого консенсуса со стороны семейства Аль аш-Шейх привели к изменению конфигурации национальной элиты. В 1982 г. король Фахд провозгласил наследником престола своего сводного брата принца Абдаллу ибн Абд аль-Азиза, представлявшего второстепенный клан Шаммар. Так саудовский истеблишмент превратился в альянс кланов Судейри и Шаммар. (Возвышение Абдаллы началось давно - еще в 60-х в связи с раздорами в самом клане Судейри, обусловленными возникновением ориентированной на Насера группы саудовских «красных принцев». В 1964 г. король Фейсал назначил Абдаллу руководителем Национальной гвардии - военной опоры режима. При короле Халеде Абдалла, оставаясь во главе Национальной гвардии, стал в 1974 г. заместителем председателя Совета министров.)

Наиболее серьезным вызовом правящему режиму, брошенному ему за несколько лет до прихода к власти Фахда, стало формирование внутренней оппозиции, объединившейся вокруг традиционных для официальной идеологии религиозных лозунгов. Ее деятельность, самым ярким проявлением которой стал захват в 1979 г. главной мечети в Мекке, явилась реакцией на укоренение в обществе модернизации и беспрецедентное повышение уровня социальной мобильности. Возникла парадоксальная ситуация: фундаменталистский ислам против социума, живущего по законам шариата. Обвиняя «правящий класс» в отходе от «чистоты» ислама, в коррупции и в проведении прозападного курса, саудовская контрэлита использовала религиозный дискурс, свойственный как раз этому «классу». Процессы дестабилизации в Саудовской Аравии получили стимул в результате событий в соседних странах, одной из которых был постшахский Иран.

Рубеж 70-80-х годов был отмечен нараставшей нестабильностью на ближне- и средневосточном пространстве, представлявшем собой зону непосредственных интересов Саудовской Аравии. Как считали в королевстве, советское военное присутствие в Афганистане создавало условия для коренного изменения регионального соотношения сил. Гражданская война в Ливане, в которой так или иначе принимали участие и Организация освобождения Палестины (ООП), и Израиль, стремившийся обеспечить безопасность своих северных границ, могла вызвать вспышку новой арабо-израильской конфронтации. Иракская же

агрессия против Кувейта в августе 1990 г. несла прямую угрозу безопасности Саудовской Аравии и ее союзников по Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ -основан в 1981 г.; в него входят Бахрейн, Катар, Кувейт, Объединенные Арабские Эмираты, Оман и Саудовская Аравия.

Курс Фахда учитывал как внутреннюю ситуацию в стране, так и резкое возрастание уровня конфликтности во всем регионе. Этот курс сохранял основные положения ранее выработанной внешнеполитической доктрины, помещавшей мусульманский мир в центр системы международных отношений. Преодоление внутренней и региональной нестабильности требует от Саудовской Аравии усиления роли королевства в интересах сплочения арабского и исламского мира - эту мысль неоднократно повторял Фахд. Если королевство становилось неотъемлемым элементом системы мирохозяйственных связей и частью глобального миропорядка, то в этот миропорядок должны были включиться и страны, видевшие в Саудовской Аравии лидера исламского мира. Решимость Фахда превратить страну в посредника между Западом и арабо-мусульманским миром проявилась и в его активной поддержке афганских моджахедов, и в подходе к разрешению арабо-израильского конфликта. Еще в августе 1981 г., в ходе 12-го саммита Лиги арабских государств (ЛАГ) в марокканском Фесе, будущий король представил план ближневосточного мирного урегулирования, в котором впервые был поставлен вопрос о возможном общеарабском признании Израиля. В равной мере это относилось и к саудовской позиции в период ирано-иракской войны - первого серьезного испытания внешнеполитической линии короля Фахда, перед которым стояла задача не только обезопасить свое государство, но и не допустить распространения военных действий на страны - члены ССАГПЗ. Наконец, политика Саудовской Аравии в период кувейтского кризиса в 90-м (включая и предоставление кредитов Советскому Союзу) доказывала, что Фахд стоит на стороне тех членов мирового сообщества, которые готовы внести свой вклад в прекращение иракской агрессии.

Курс на защиту национальных интересов и сохранение стабильности подразумевал активизацию усилий по экономической модернизации. Во время правления Фахда был построен комплекс нефтехимических предприятий в Джубейле и Янбо, созданы современные сети морских портов, шоссейных дорог и аэропортов. В 2003 г. началась «саудизация» рынка труда - замена иностранцев национальными (в том числе и женскими) кадрами рабочих и служащих

(эта программа была провозглашена принцем Абдаллой, ставшим фактическим правителем королевства после того, как в 95-м король Фахд перенес инсульт). Не стоит, однако, считать, что экономическое развитие в годы правления Фахда было безоблачно. Прекращение в первой половине 80-х годов роста цен на нефть завершило эпоху процветания и беспрецедентных финансовых накоплений. В конце последнего десятилетия истекшего века Всемирный банк определял Саудовскую Аравию как государство со средним уровнем доходов. Трансформация ее статуса определялась не только изменением мировой нефтяной конъюнктуры, но также и огромными расходами на развитие инфраструктуры, закупку вооружений и участие в финансировании международной операции «Буря в пустыне» - военных действий по освобождению Кувейта. В саудовской экономике все более проявляли себя стагнационные тенденции, определявшиеся выбранной моделью хозяйственного развития, основанной на всеобъемлющем господстве принципа планового государственного контроля.

Сохранение достигнутого положения в системе мирохозяйственных связей требовало иных подходов к развитию. В начале 90-х годов в Саудовской Аравии был впервые поставлен вопрос о необходимости проведения структурных реформ, включавших начало курса на поощрение деятельности частного сектора и робкие заявления о возможности частичной приватизации ряда отраслей экономики.

В конечном итоге это обстоятельство вызвало к жизни преобразования в политической сфере. В 1992 г. обнародованы четыре важнейших закона: Основной закон правления (по сути, Конституция), Закон о Консультативном совете, Закон об управлении провинциями и Закон о Совете министров. Консультативный совет - это своего рода «протопарламент», члены которого назначаются королем из числа «людей науки или других требующих специальных знаний профессий». Закон об управлении провинциями устанавливал, что в состав «Совета провинции» вводится «не менее десяти жителей» - ученых, бизнесменов и т.п. По сути, зарождался парламент, закладывались основы регионального самоуправления.

Принятие этих конституционных актов свидетельствовало о твердом намерении принца Абдаллы привлечь к управлению государством новый «образованный класс», возникший в ходе модернизации. Именно эта прослойка развернула активность в Консультативном и муниципальных советах. Ее сегодняшние представители в депутатском корпусе - это преимущественно (80%)

выпускники западных университетских центров, накопившие опыт предшествующей работы в государственных учреждениях или частных компаниях, в сфере госуправления, высшего образования и предпринимательства. 65% депутатов имеют докторскую степень, 14 -магистерскую, а 21% - степень бакалавра. Официально объявленный фактическим лидером страны - наследным принцем Абдаллой - в начале 2000 г. курс на реформирование государства сделал тенденцию введения «образованного класса» в систему управления необратимой. Это доказали первые в истории королевства муниципальные выборы (прошли в 2005 г. в три этапа и завершились победой умеренных исламистов) и заявление о возможном проведении частичных выборов в Консультативный совет. Саудовская политическая система медленно реформируется, и сегодня это уже отнюдь не застывшая в своем развитии страна, опирающаяся на два внутренних центра силы.

Хотя крушение биполярной системы международных отношений и требовало внести коррективы во внешнеполитический курс Эр-Рияда, в нем сохранялась инерция старого мышления. Система религиозной благотворительности по-прежнему была направлена на поддержку сил, открыто апеллировавших к исламским лозунгам как к средству изменения сложившихся политических отношений. Связи с афганским движением «Талибан», финансирование палестинских экстремистов, «специфическая» деятельность саудовских фондов на территории бывшей Югославии, в России и на остальном постсоветском пространстве - яркие проявления этой тенденции.

Инерция старого мышления в саудовской внешней политике определялась необходимостью противостояния внутренней фундаменталистской оппозиции. Орудием этого противостояния была, однако, последовательная «регенерация» исламских ценностей в жизни саудовского общества. Так восстанавливалось «общенациональное единство», для которого возникали внешние условия, казавшиеся саудовскому «политическому классу» благоприятными. Первоначально речь шла о советском военном присутствии в «мусульманском» Афганистане, а в дальнейшем - о «сербской агрессии» против «мусульман Боснии и Косово», как и о «российской агрессии» в «исламской» Чечне. Туда (а также в Таджикистан периода гражданской войны и в Кашмир) отправлялись молодые саудовцы, недовольные собственным режимом и им же поощрявшиеся к отъезду. Там, за пределами своей страны, в лагерях «Аль-Каиды» они реализовывали

идеи джихада, усвоенные ими в результате «регенерации» мусульманских ценностей внутри королевства. В свою очередь, саудовская помощь (в самых многообразных ее аспектах) «мусульманским народам и меньшинствам», как в то время считал саудовский правящий класс, могла не только консолидировать национальный социум, но и наиболее адекватно канализировать контрэлитарные настроения и практику. Оппозиционность режиму выносилась за пределы королевства, вместо прежней «разрушительности» она приобретала «конструктивный» характер.

Таким образом, саудовский истеблишмент «выдавливал» из страны сторонников исламской оппозиции. В итоге именно саудовские граждане не только пополняли ряды «воинов джихада» по всему миру, но и составили большинство среди террористов, осуществивших атаку на США 11 сентября 2001 г. Сегодня они «возвращают» свою разрушительную деятельность на территорию самого королевства. Тем не менее саудовскому правящему классу в целом удалось скорректировать внешнеполитический курс. Присоединившись к антитеррористической коалиции, Саудовская Аравия участвует в послевоенном восстановлении Афганистана и Ирака, в арабо-израильском урегулировании (например, большой резонанс получила выдвинутая принцем Абдаллой инициатива по возобновлению ближневосточного мирного процесса, одобренная Бейрутским саммитом ЛАГ в марте 2002 г.). Королевство последовательно декларирует свою приверженность стабильности на мировом нефтяном рынке.

К завершению эпохи короля Фахда внутренняя и внешняя политика Саудовской Аравии окончательно сформировалась. Ее содержание - продолжение экономической модернизации и общественно-политических реформ в рамках консервативно-охранительной политики, характеризующейся «умеренностью» и стремлением к «достижению консенсуса». Эта установка предполагает укрепление региональной стабильности как неотъемлемого элемента международных отношений в целом. Важнейшие задачи на этом направлении - противодействие международному терроризму (в том числе и ликвидация наиболее одиозных благотворительных фондов, включая Исламский фонд «Аль-Харамейн») и адекватное решение проблем мирового энергетического рынка.

Принеся 1 августа 2005 г. присягу в качестве короля Саудовской Аравии, Абдалла ибн Абд аль-Азиз назначил нового наследника. Им стал представитель клана Судейри принц Султан ибн Абд

аль-Азиз - министр обороны и авиации с 1962 г., генеральный инспектор королевства. Таким образом, сохранено ранее сложившееся соотношение сил. Судя по всему, это соотношение не изменится -прежде всего в силу единства саудовского правящего класса, объединенного как необходимостью противодействовать исламистской оппозиции, так и стремлением реформировать государство. В нем нет разногласий относительно подходов к решению такой ключевой для успешного подавления исламистов проблемы, как борьба с официально признанной бедностью. «Стратегический план» ее ликвидации разрабатывался в обстановке открытости. Все заинтересованы в приходе во власть представителей третьего центра силы - образованных разночинцев, для которых нынешний король остается знаменем перемен.

Поднимая вопрос о борьбе с международным терроризмом, Саудовская Аравия вновь выступает как сила, объединяющая для борьбы с террором арабский мир и тем самым включающая его в мировое сообщество.

«Россия в глобальной политике», М., 2005 г., сентябрь-октябрь, № 5, с. 20-28.

ПОТЁМКИНСКИЕ ДЕРЕВНИ ТУРЦИИ

Турция, изъезженная и изученная европейцами вдоль и поперек, вовсе не так однозначна, как кажется на первый взгляд. Возможно, причина контрастов и колоссальных противоречий кроется в географическом положении, возможно, в чем-то еще, но в стране, омываемой четырьмя морями, одна часть которой расположилась на юго-востоке Европы, а другая - в Западной Азии, противостояние Востока и Запада ощущается остро. Турция всегда балансировала на грани. На грани веков, на грани культур, на грани старого и нового. Незыблемые, казалось бы, традиции переплетаются здесь с духом нового времени, и возникает ощущение, что воздух вот-вот взорвется от накала страстей. Но это всего лишь миражи, привидевшиеся неискушенному путешественнику. Для турок же такое положение вещей давно стало привычным.

Сегодня турецкое общество разделилось на два лагеря. Одни свято почитают ислам и стараются жить согласно предписаниям Корана, другие, не отрицая религии, не придерживаются Корана и отчаянно жаждут свободы. Это люди нового поколения, нового времени,