CC BY
7
в) винтовое кресло со спинкой и подлокотниками, покоящееся на ножках с роликами;
г) элементы индивидуального освещения зоны работы на чертежной доске (желательно с применением люминесцентных ламп дневного света);
д) элементы телефонной связи и сигнализации со световыми вызывными сигналами и зуммером низкого тона;
е) кронштейны для подвески вспомогательных чертежей;
ж) ящики и места для хранения бумаги, чертежей, справочников, нормалей, инструмента и т. д.
Эти требования к выбору основных элементов рабочих мест для конструкторов охватывают лишь основные вопросы и не исчерпывают всех моментов освещения рабочих мест для конструкторов различных отраслей инженерной графики и уровней их квалификации. Эти вопросы должны явиться предметом дальнейшей специальной разработки.
Поступила 25/1V 1955 г.
* * *
САНИТАРНОЕ ДЕЛО В ПЕТЕРБУРГЕ
(К празднованию 250-летия основания города)
Доцент А. И. Штрейс
Из кафедры коммунальной гигиены Ленинградского санитарно-гигиенического
медицинского института
Санитарное дело в Ленинграде за 250 лет его существования прошло длинный путь развития, направление и организационные формы которого отражали характерные черты общественного строя на разных исторических этапах существования Петербурга—Петрограда—Ленинграда. В настоящей статье дается очерк санитарного дела в городе только за период с 1707 по 1914 г.
Санитарный надзор в Петербурге в течение всего XVIII и первых трех четвертей XIX в. находился в ведении правительственной администрации (полиция, физикат, столичное врачебное управление). Даже после передачи санитарного (и больничного) дела в ведение городского общественного управления петербургский градоначальник через столичного врачебного инспектора контролировал деятельность городской санитарной комиссии.
Первые зачатки санитарного надзора в Петербурге мы встречаем уже на самых ранних этапах развития города. Согласно инструкции, преподанной в 1718 г. по личному указанию Петра I генерал-полиценмей-стерской канцелярии, полиции предложено «наблюдать за чистотою улиц, переулков, рядов и мостов и каждому жителю поставить в обязанность держать в чистоте улицу перед своим двором, убирать сор и свозить его в указанное место, но отнюдь не в реку» (п. 6 инструкции). Полиция также следила, «чтобы торговцы не продавали съестных припасов недоброкачественных, а тем более вредных для здоровья» (п. 5); торговцам предписывалось «....ходить в белых мундирах». При полиции состоял особый офицер, который должен был осматривать пригоняемый на бойню скот, убой которого не допускался без его разрешения. Полиция осуществляла также строительно-технический надзор, заключавшийся в соблюдении правил застройки города, в наблюдении за тем, «... чтобы все строение было регулярно построено, чтобы никакое строение за линию не
выходило, чтобы улицы и переулки были равны и изрядны» (п. 1). Особое внимание обращалось на правильное устройство и исправное содержание печей и труб.
Во всех случаях, требовавших врачебной компетенции, полиция обращалась в Медицинскую канцелярию, а затем в физикат, откуда и командировались врачи для выполнения отдельных поручений. В дальнейшем врачебный персонал включается в штат полиции. Первый лекарь (полицейский врач) появляется в штате полиции в 1763 г.; в дальнейшем количество полицейских врачей возрастает до 3—5—7 и т. д. и, наконец, устанавливается из расчета одного врача на каждую полицейскую часть. Обязанности полицейских врачей были разнообразны: наряду с производством судебномедицинских осмотров и вскрытий и оказанием врачебной помощи беднейшему населению, полицейские врачи осуществляли также врачебно-санитарный надзор, особенно за рынками, продовольственными лавками, трактирами, ресторанами и т. п.
В 1739 г. учреждается так называемый Санкт-Петербургский физикат, во главе которого стоял штадт-физик. Эта должность была установлена в Петербурге и Москве несколько ранее, в 1733 г. Физикат осуществлял контроль за всеми медицинскими учреждениями в пределах города и губернии и регулярно проводил обследования больниц и ревизии аптек. Физикат ежегодно проводил перерегистрацию медицинского персонала (врачей, аптекарей, повивальных бабок и др.) и по поручению Медицинской коллегии производил экзамены и выдачу свидетельства на право практики. Физикат руководил санитарными и противоэпидемическими мероприятиями и непосредственно производил более важные санитарные и противоэпидемические обследования. Полицейские врачи в медицинском отношении подчинялись физикату, которому старший врач полиции ежегодно представлял отчет о работе полицейских врачей.
Петербургский физикат просуществовал до 70-х годов XIX в. и был ликвидирован после того, как образовалось столичное врачебное управление, а должность штадт-физика была заменена должностью столичного врачебного инспектора.
Новый этап в развитии санитарного дела в Петербурге начинается после введения в 1870 г. нового городового положения и перехода всего дела здравоохранения в ведение органов городского самоуправления. Однако старый порядок сохранялся в столице еще в течение ряда лет, и только в 1879 г. под угрозой развития в столице эпидемии городская дума учреждает в 1879 г. временную комиссию общественного здравия, в работе которой деятельное участие принимали С. П. Боткин, А. П. Добро-славин и Г. И. Архангельский, непосредственно руководивший организацией больничного и санитарного дела в Петербурге. По их инициативе в 1881 г. была создана впервые в Петербурге врачебно-санитарная организация в количестве 11 санитарных врачей, к которым и перешли от полицейских врачей функции санитарного надзора. Первоначально санитарные врачи состояли в штатах полиции, хотя и содержались за счет города, а затем с учреждением в 1886 г. городской санитарной комиссии и окружных санитарных попечителей санитарные врачи были подчинены их непосредственному ведению.
Работа санитарных врачей регламентировалась особой иструкци-ей и ограничивалась текущим санитарным надзором и обследованием очагов эпидемических заболеваний с проведением установленных противоэпидемических мероприятий. В целях объединения санитарных мероприятий созывались постоянные еженедельные совещания санитарных врачей, на которых ставились на обсуждение также и научно-практические вопросы с участием представителей гигиенической кафедры. Эти совещания способствовали повышению квалификации санитарных врачей и были особенно полезны для начинающих санитарных врачей. Для руко-
водства санитарными и противоэпидемическими мероприятиями в 1901 г. при городской санитарной комиссии было образовано санитарно-эпидемиологическое бюро во главе со старшим санитарным врачом.
По мере роста санитарной организации в дополнение к общесанитарному надзору (40 санитарных врачей и при них 43 дезинфектора) в 1900 г. учрежден институт торгово-санитарных (санитарно-пищевых) врачей (20 врачей) и в 1906 г. — институт санитарных врачей по надзору за ночлежными домами (11 врачей и при них 11 дезинфекторов). Наряду с институтом санитарных врачей были созданы и специальные санитарные учреждения: в 1883 г. — городская дезинфекционная станция на базе Боткинской барачной больницы, в 1891 г. — городская лаборатория и в 1900—1905 гг. учреждаются один за другим три изоляционных дома.
Среди санитарных врачей Петербурга было немало известных своими литературными трудами и врачебно-общественной деятельностью. К ним относятся В. И. Биншток, А. Н. Рубель, Г. И. Дембо, В. П. Каш-кадамов и ныне здравствующий 3. Г. Френкель, бывший санитарным врачом за Нарвской заставой и принимавший активное участие в работе комиссии по реорганизации врачебно-санитарного дела в Петербурге.
Выдающуюся роль на первых этапах организации и налаживания санитарного дела в Петербурге играл А. П. Доброславин. Еще до введения института санитарных врачей А. П. Доброславин в 1879 г. представил в городскую думу доклад «О мерах к оздоровлению города Санкт-Петербурга»1, в котором он изложил основные положения организации санитарного дела в Петербурге и неотложные мероприятия по его оздоровлению, а также сообщил результаты проведенных в его лаборатории первых исследований воды и почвы Петербурга. А. С. Доброславин принял самое деятельное участие в учреждении в Петербурге городской лаборатории и еще до ее открытия организовал при руководимой им кафедре гигиены Военно-медицинской академии лабораторию для анализа доставляемых пищевых продуктов, которая на первых порах выполняла функции городской лаборатории.
Участие в разрешении санитарных вопросов Петербурга стало славной традицией кафедры гигиены Военно-медицинской академии. 11осле А. П. Доброславина эту работу продолжал С. В. Шидловский, в частности в отношении гигиенической оценки песочных фильтров, впервые установленных в Петербурге на фабрике Гознак (Экспедиция изготовления государственных бумаг), а также при разрешении вопроса о возможности использования ключевых вод для водоснабжения Петербурга. Его преемник по кафедре проф. В. А. Левашов в качестве заведующего дезинфекционной камерой при Боткинской барачной больнице заложил основы правильной организации дезинфекционного дела в Петербурге. Эти славные традиции продолжал Г. В. Хлопин, участвовавший в экспертизе проектов водоснабжения и канализации Петербурга. Под непосредственным руководством Г. В.Хлопина были проведены крупные работы по изучению загрязнения и самоочищения Невской губы.
Однако несмотря на наличие довольно развитой сети санитарных учреждений, постановка санитарного дела постоянно вызывала чувство глубокого неудовлетворения у самих санитарных работников и резкую критику со стороны общественных организаций того времени. Это объясняется тем, что вся деятельность врачебно-санитарной организации Петербурга при отсутствии активности широких кругов населения и надлежащей организации общественных сил носила сугубо бюрократически-административное направление. Санитарная комиссия, призванная руководить делом оздоровления столицы с ее полуторамиллионным населени-
1 Известия СПБ городской думы, 1879, т. 1, № 6, приложение.
ем, состояла из гласных дворянско-купеческой городской думы, которые тлубоко безразлично относились к самым неотложным нуждам широких трудящихся масс.
Санитарные врачи в условиях постоянного эпидемического неблагополучия столицы были загружены проведением противоэпидемических мероприятий в очагах заразных заболеваний. Предлагаемые ими оздоровительные мероприятия застревали в бесконечных комиссиях, где глушилась всякая инициатива.
Состоявшийся в 1905 г. IX Пироговский съезд, заслушав доклад о врачебно-санитарной организации Петербурга, принял постановление: «Существующая врачебно-санитарная организация Петербурга неудовлетворительна и нуждается в коренном пересмотре».
Подводя итоги своей 10-летней деятельности, санитарно-эпидемиологическое бюро в отчете за 1911 г. вынуждено было признать, что «главной причиной, препятствующей успешной работе, остается по-прежнему санитарное неустройство в С.-Петербурге основных оздоровительных мероприятий: нет еще до сих пор ни здорового водоснабжения, ни правильной канализации, ни мало-мальски сносных жилищ для всей массы бедного населения города. Неустройство в указанных трех направлениях сводит нередко всю работу санитарного надзора к нулю и ставит его подчас в беспомощное положение».
Петербург был крайне отсталым городом в отношении санитарного благоустройства. Петербург не имел правильно устроенной канализации, в то время как в Москве, Одессе, Харькове и некоторых других городах была построена совершенная канализация с очистными сооружениями. Не получило надлежащего разрешения и водоснабжение города. Петербург был замощен булыжником и деревянными шашками, в то время как в других городах (Одесса, Киев) применялись брусчатка и асфальт.
Крайне тяжелы были жилищные условия трудящихся. Земельные собственники застраивали свои участки многоэтажными «доходными домами» с подвалами и мансардами, с дворовыми флигелями и корпусами на 60—80°/о площади, с темными, сырыми, зловонными дворами-колодцами, лишенными воздуха, света и зелени. По официальным статистическим данным, в Петербурге в 1912 г. числилось 150 000 жильцов, снимавших угол, а в подвалах и полуподвалах «жили» 63 000 человек на площади 1,5—2 м2 на человека. В то же время значительную часть жилого фонда занимали обширные дворянские и буржуазные особняки и «барские» квартиры, нередко даже пустовавшие.
Особенностью капиталистического Петербурга было вопиющее противоречие между внешне благоустроенным «парадным» центром города и лишенными всякого благоустройства его окраинами, которые не были даже включены в городскую черту. А между тем на этих окраинах (за Московской, Нарвской, Невской заставами и на Выборгской стороне) была сосредоточена почти вся промышленность Петербурга и там, возле заводов и фабрик, сотни тысяч рабочих с их семьями ютились в деревянных лачугах или в фабричных казармах на незамошенных, утопавших в грязи улицах без водопровода, кан&лизации и уличного освещения.
Не удивительно, что в результате крайне неудовлетворительных санитарных условий общая и детская смертность в Петербурге держалась на очень высоких цифрах (умерло на 1000 населения: в 1905—1909 гг.— 26,6 и в 1910—1914 гг. — 22,4; на 100 родившихся умерло в возрасте до 1 года: в 1912 г. — 25 ив 1913 г. — 23,1). Особенно неблагополучно было на рабочих окраинах; по данным 1913—1914 гг., в Нарвском, Алек-сандро-Невском и Выборгском районах смертность достигала 23—25 человек на 1000 населения, а в центральных частях города, где проживало
зажиточное население, смертность была только от 6 до 11 на 1000 населения.
Неизбежными спутниками санитарного неблагоустройства были жестокие эпидемии холеры, брюшного тифа, паразитарных тифов, оспы. По данным Г. И. Архангельского, за 10 лет (1869—1878) тифами и всякого рода горячками в среднем ежегодно болели 17 965 человек, а в следующие 10 лет (1879—1888) — 14 468 человек. Первые годы XX в. также знаменовались непрерывными эпидемиями: в 1901 г. — брюшного тифа и дифтерии, в 1903 г. — натуральной оспы, в 1905 г. — брюшного тифа, в 1906—1907 гг. — дифтерии, в 1908 г. — брюшного тифа, сыпного тифа и холеры, в 1909—1910 гг. — холеры.
Вот какую дань платило население за полное пренебрежение городской думы к вопросам охраны здоровья населения и мероприятиям по оздоровлению столицы. Борьба с эпидемиями требовала от санитарной организации напряженной работы, которая, естественно, не могла быть эффективной, так как город по-прежнему продолжал оставаться в неудовлетворительном санитарном состоянии.
Годы первой мировой войны и послевоенной разрухи подорвали и без того плохое состояние коммунального и жилищного хозяйства города и резко ухудшили санитарные условия жизни населения, в результате чего уже к концу войны в Петербурге вспыхивает сильная эпидемия паразитарных тифов.
Новый этап в истории развития санитарного дела в городе, как и во всей стране, открывается после Великой Октябрьской социалистической революции, когда борьба за улучшение санитарного благоустройства стала достоянием широких трудящихся масс и начала строиться на новых принципах советской медицины.
Поступила 21/V 1957 г.
* * *
К 175 ЛЕТИЮ СО ДНЯ ОРГАНИЗАЦИИ МЕДИЦИНСКОГО ФАКУЛЬТЕТА ВИЛЬНЮССКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. КАПСУКАСА
Доцент И. И. Буякас
Из кафедры гигиены медицинского факультета Вильнюсского университета
имени В. Капсукаса
23—24 ноября 1956 г. общественность Вильнюса и Литовской ССР широко отметила 175-летие медицинского факультета Вильнюсского университета. Высшая школа в Литве под названием Вильнюсской академии организована во второй половине XVI в. — в 1579 г. Она была создана по образцу виднейшего в то время Краковского университета, в котором, как известно, учился Николай Коперник. Учредителем академии была католическая церковь. Непосредственная организация академии была поручена профессорам и иезуитам, приглашенным из Испании, Португалии и других стран Западной Европы, которые организовали лишь кафедры теологии и философии, в задачи которых входило воспитание молодежи в духе преданности католической церкви.
Медицинский факультет, обычно входивший тогда в состав университетов, не был организован. Однако в то время уже созрела необходимость в подготовке местных квалифицированных медицинских кадров. В 1641 г. король Польский и великий князь Литовский Владислав IV предложил иезуитам открыть при академии два новых факультета — юридический и медицинский. Однако иезуиты под всякими предлогами задержали открытие медицинского факультета более чем на сто лет.
