CC BY
336
А. В. Серова
Уральский государственный юридический университет (Екатеринбург)
САМОЗАНЯТОСТЬ В РОССИИ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ НАЦИОНАЛЬНОГО ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
Статья посвящена исследованию международно-правового и национального опыта в решении проблемы повышения качества трудовой жизни самозанятых. Цель работы -поиск оптимального пути правового регулирования деятельности самозанятых, которые сегодня находятся в неформальном секторе экономики. Методология исследования основана на общенаучных, а также некоторых специальных методах (системно-структурный, формально-юридический, сравнительно-правовой, исторический, статистический).
Анализируется генезис проблематики неформальной экономики, обсуждаемой в рамках Международной организации труда. Изучается эволюция регламентации правового статуса самозанятых в России. В качестве недостатков российского законодательства выделяются следующие: приоритет гражданского и налогового права в регулировании правового статуса самозанятых; отсутствие законодательного определения термина «самозанятый»; несовпадение фактического и юридического объемов понятия «самозанятый»; создание угрозы роста скрытых и объективно неопределенных трудовых отношений; необеспечение достойного труда для самозанятых.
По мнению автора, законодательно термин «самозанятый» следует использовать в узком значении, четко разграничивая его с индивидуальными предпринимателями и работниками. Для обеспечения дифференцированного подхода в регулировании правового статуса самозанятых необходимо классифицировать их на независимых и зависимых. Независимые самозанятые в силу сходства с индивидуальными предпринимателями должны сохранить гражданско-правовой статус. Зависимые самозанятые наиболее близки по своим характеристикам к работникам, поэтому на них должна быть распространена сфера действия трудового права.
Ключевые слова: самозанятость, трудовые отношения, сфера действия трудового права, нестандартные формы занятости, качество трудовой жизни
БОГ: 10.34076/2410-2709-2019-5-27-41
Проблема поиска допустимого варианта регулирования деятельности самозанятых граждан не является новой ни для международного сообщества государств в целом, ни для российского общества в частности. В юридических публикациях под самозанятостью предлагается понимать «деятельность физического лица по самостоятельному (без обладания статусом индивидуального предпринимателя, без учреждения юридических лиц или без привлечения наемных работников) осуществлению принадлежащих ему гражданских прав, направленная на получение дохода от пользования имуществом, выполнения работ или оказания услуг в установленных законом случаях» [Бабайцева 2017: 208]. В специальной меж-
дународно-правовой литературе самозанятые классифицируются на индивидуальных предпринимателей, не привлекающих наемный труд, предпринимателей некорпоративного бизнеса, привлекающих наемный труд, членов производственных кооперативов, неоплачиваемых работников семейных предприятий [Байтенизов, Патласов 2016: 158]. В настоящей статье в качестве цели исследования ставится поиск оптимального пути правового регулирования деятельности только тех самозанятых, которые сегодня находятся в неформальном секторе экономике, так как они представляют собой наиболее проблемную с точки зрения формализации их статуса категорию. В какой-то степени также будет затронут вопрос о правовом ста-
тусе индивидуальных предпринимателей, но только в той части, которая обусловлена заявленной целью.
По мнению Международной организации труда (далее - МОТ), неформальная экономика характеризуется тем, что в ней отсутствуют нормативное признание и регулирование деятельности трудящихся, которые в связи с этим находятся в состоянии высокой степени уязвимости (при этом здесь и далее термин «трудящиеся» используется в значении, придаваемом ему МОТ: понятие «трудящиеся» более широкое, чем «работник», оно обозначает всех применяющих свой труд лиц независимо от того, заключили ли они трудовой договор с работодателем или нет [Трудовые отношения 2006: 78]). Им не предоставляется правовая и социальная защита. Они не могут обеспечивать исполнение договоров или иметь гарантии имущественных прав. Неформальные трудящиеся редко способны организоваться для эффективного представительства и практически не имеют права голоса. Они лишены или имеют ограниченный доступ к государственной инфраструктуре и благам. Их занятость, как правило, крайне нестабильна, а доходы весьма низки и нерегулярны. Они оказываются в невыгодном положении с точки зрения рыночной конкуренции [Decent Work and the Informal Economy 2002: 2-3].
Главная проблема заключается в том, что вследствие теневого характера и разнообразия форм труда неформальных трудящихся, среди которых есть огромное количество самозанятых, они крайне трудно поддаются статистическому наблюдению. С целью оказания помощи странам-участницам в подсчете количества неформально занятых лиц на 17-й Международной конференции статистиков труда в 2003 г. были разработаны базовые рекомендации для статистического определения неформальной занятости [General Report of Seventeenth International Conference of Labour Statisticians 2003]. С тех пор они постоянно обновляются. Последнее такое обновление произошло в 2018 г. на 20-й Международной конференции статистиков труда, на которой была принята соответствующая Резолюция - Resolution concerning statistics on work relationships ICLS/20/2018/ Resolution I of 20th International Conference
of Labour Statisticians (Geneva, 10-19 October 2018). Так, по данным МОТ, в России в 2010 г. доля занятости в неформальном секторе в рамках общей занятости составляла 14,6 % (10 212 607 чел.), в 2017 г. - уже 18,5 % (13 386 123 чел.)1. По данным Рос-стата, доля неформального сектора в общей занятости в 2010 г. составляла 16,4 %, а в 2017 г. - 19,8 %2. Согласно сведениям Федерального фонда обязательного медицинского страхования число неформальных самозанятых достигает 15 млн чел.3
Общественные отношения динамичны. Они находятся в процессе постоянного развития, в ходе которого одни, устаревшие, виды отмирают, а другие, наоборот, возникают. Право и законодательство тоже обладают свойством динамичности, но они не всегда совпадают по темпу развития с общественными отношениями. При этом чаще всего скорость изменений права и законодательства много ниже от скорости изменений, происходящих в обществе.
К сожалению, отсутствие в законодательстве положений, направленных на регулирование новых форм занятости, наряду с другими причинами объективного характера (несовершенство государственной политики в сфере занятости населения, нечеткость законодательных положений, которые не позволяют точно определить правовой статус трудящихся, наличие в законодательстве положений, позволяющих «обойти» официальные трудовые отношения, отсутствие достойных рабочих мест в формальной экономике, цифровизация экономики и др.), приводит к тому, что огромное количество трудящихся оказывается в сфере неформальной экономики. Аналогичная ситуация характерна и для самозанятых.
Конечно, росту неформальной экономики способствуют также причины субъективного характера (низкий уровень правовой грамотности граждан, их нежелание вступать
1 Informal Employment 2018 // URL: https://www. ilo.org/ilostat/faces/oracle/webcenter/portalapp/page-hierarchy/Page3.jspx?MBI_ID=524 (дата обращения: 03.05.2019).
2 Индикаторы достойного труда 2019 // URL: http:// www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/ statistics/wages/ (дата обращения: 03.05.2019).
3 Вислогузов В., Николаева Д. Центр заплатит за самозанятых // Коммерсантъ. 2017. № 231. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3494232 (дата обращения: 03.05.2019).
в формальные правовые отношения или безразличие к ним, страх потерять работу и доход, неготовность к смене работы, места жительства и др.), но мировым сообществом признано, что в большинстве случаев трудящиеся, в том числе и самозанятые, осуществляют свою деятельность в неформальной экономике не по своей воле, а по причине отсутствия таких возможностей в формальной экономике. В такой ситуации они не обеспечены стабильным гарантированным доходом, исключены из сферы социального обеспечения полностью или в части, им не гарантируются надлежащие и безопасные условия труда и т. д. При возникновении новых форм осуществления трудовой деятельности (дистанционной, по вызову и пр.) они зачастую не вписываются в существующую традиционную концепцию трудового права, но и гражданское право не справляется с поставленными перед ним задачами, поскольку не имеет необходимого для этого инструментария. Поэтому вопросы повышения качества трудовой жизни самозанятых являются сегодня одними из наиболее острых и проблемных.
В рамках МОТ вопросы повышения качества трудовой жизни самозанятых не раз становились предметом обсуждения.
Например, в 1998 г. на 86-й сессии Международной конференции труда были рассмотрены вопросы о том, что следует понимать под «трудом на условиях подряда», возможно ли распространение действия тру-доправовых гарантий на самозанятых лиц, принимая во внимание увеличение количества случаев маскировки трудовых отношений под независимую самозанятость. По итогам данной Конференции была принята Резолюция о возможном принятии международных договоров о защите работников, осуществляющих труд на условиях подряда (Resolution concerning the possible adoption of international instruments for the protection of workers in the situations identified by the Committee on Contract Labour of 86th Session of the International Labour Conference (Geneva, 2-18 June 1998). В соответствии с ней Административному совету было предложено поручить Генеральному директору совершить ряд действий, в том числе провести совещания экспертов с целью найти ответы на вопросы, какие работники
нуждаются в защите, каковы соответствующие способы защиты таких работников и какова возможность раздельного рассмотрения различных ситуаций; как будут определены такие работники с учетом существующих правовых систем и языковых различий.
В 2000 г. в Женеве состоялось Совещание экспертов по трудящимся в ситуациях, требующих защиты. В п. 107 принятого по его итогам Доклада эксперты указали, что трансформация характера труда носит глобальный характер. Однако, к сожалению, она привела к возникновению ситуаций, при которых выявляется несоответствие между сферой действия трудового законодательства и реалиями производственных отношений. По этой причине трудящиеся, которые должны быть защищены трудовым законодательством, не получают такой защиты ни фактически, ни по закону. В связи с этим был сделан вывод о том, что странам необходимо периодически уточнять или адаптировать сферу действия национального трудового законодательства с учетом происходящих изменений в области занятости [Report of the Meeting of Experts on Workers in Situations Needing Protection 2000: 38-39].
В этом же аспекте большое значение для поиска оптимального варианта решения проблемы правового регулирования самозанятости имеют также выводы, к которым пришли участники 91-й и 95-й сессий Международной конференции труда, прошедших в 2003 г. и в 2006 г. соответственно [Сфера трудовых отношений 2003: 1-4; Трудовые отношения 2005: 1-2].
Отдельного внимания заслуживает 90-я сессия Международной конференции труда 2002 г., на которой были проведены трехсторонние дискуссии по вопросам понятия и структуры неформальной экономики, причин расширения ее масштабов, обеспечения достойного труда лицам, занятым в неформальной экономике [Decent Work and the Informal Economy 2002: 1-9]. Значимость этой конференции заключается в том, что на ней была принята Резолюция о достойном труде и неформальной экономике (Resolution concerning decent work and the informal economy of 90th Session of the International Labour Conference (Geneva, 3-20 June 2002),
которая ознаменовала собой переход обсуждений проблематики неформальной экономики на иной качественный уровень. В ней была поставлена задача решить проблему многочисленных трудящихся и предприятий, которые зачастую не признаются и не защищены нормативно-правовой базой, в силу чего характеризуются высокой степенью уязвимости и нищеты, и устранить эти недостатки.
Резолюция стала своего рода основой для формулирования комплексного, основанного на базовых принципах Программы достойного труда и согласованного между всеми странами-участницами МОТ подхода к достижению цели выхода из неформальности. Произошло это только в 2015 г., когда на 104-й сессии Международной конференции труда была принята Рекомендация № 204 «О переходе от неформальной к формальной экономике». Данная Рекомендация ознаменовала начало нового исторического этапа в сфере труда. Она является первым международным трудовым стандартом, который всецело посвящен проблеме неформальной экономики и в котором даны основные руководящие указания странам-участницам МОТ по формированию ими такой национальной политики в сфере занятости, которая бы включала последовательные и комплексные стратегии и конкретные меры, содействующие переходу к формальной экономике в качестве средства реализации достойного труда для всех.
В опубликованном 22 января 2019 г. докладе Глобальной комиссии по вопросам будущего сферы труда сформулирована ориентированная на человека повестка дня, в рамках которой высказаны такие идеи, как, например, обеспечение всеобщей социальной защиты от рождения до старости, установление всеобщей трудовой гарантии, стимулы, поощряющие обеспечения достойной стабильной занятости [Работать ради лучшего будущего 2019: 11-16].
В Российской Федерации с 1 января 2019 г. с целью регулирования деятельности самозанятых проводится эксперимент по установлению для них специального налогового режима «Налог на профессиональный доход». Его правовой основой являются Федеральный закон от 27 ноября 2018 г. № 422-ФЗ «О проведении экс-
перимента по установлению специального налогового режима „Налог на профессиональный доход" в городе федерального значения Москве, в Московской и Калужской областях, а также в Республике Татарстан (Татарстан)», Федеральный закон от 27 ноября 2018 г. № 423-Ф3 «О внесении изменений в статьи 56 и 146 Бюджетного кодекса Российской Федерации», Федеральный закон от 27 ноября 2018 г. № 425-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации». Основное содержание эксперимента заключается в следующем.
Во-первых, установлен срок его проведения - с 1 января 2019 г. по 31 декабря 2028 г.
Во-вторых, в качестве опытной площадки выбраны четыре субъекта Российской Федерации - город федерального значения Москва, Московская и Калужская области, Республика Татарстан (Татарстан). Однако уже высказываются предложения о расширении сферы проведения эксперимента вплоть до всей территории Российской Федерации1.
В-третьих, участие в эксперименте могут принять любые физические лица, за исключением тех, которые указаны в п. 2 ст. 4 Федерального закона от 27 ноября 2018 г. № 422-ФЗ.
В-четвертых, участвующие в эксперименте физические лица через приложение «Мой налог» ежемесячно уплачивают налог на профессиональный доход в размере 4 % (если доход был получен от реализации товаров физическим лицам) или 6 % (если доход был получен от реализации товаров индивидуальным предпринимателям для использования при ведении предпринимательской деятельности или юридическим лицам).
В-пятых, они освобождены от уплаты обязательных страховых взносов (но при этом могут вступить в отношения по добровольному страхованию). По состоянию на
1 Мисливская Г. Эксперимент по самозанятым может быть расширен с 2020 года // URL: https:// rg.ru/2019/02/27/eksperiment-po-samozaniatym-moz-het-byt-rasshiren-s-2020-goda.html (дата обращения: 03.05.2019).
апрель 2019 г. в приложении «Мой налог» зарегистрировались более 60 тыс. пользователей1. Федеральной налоговой службой проводимый эксперимент с самозанятыми оценивается как успешный2. Но является ли он таковым на самом деле?
Первое, что вызывает серьезные претензии, - это то, что термин «самозанятый» так и остался законодательно не закреплен. Пожалуй, указанный дефект законодательства является одним из наиболее обсуждаемых в научном сообществе [Глотов 2017; Цуканова, Придатко 2016]. Это значит, что объем данного понятия неизвестен, какие признаки ему присущи, не ясно. Отсюда возникает вопрос: как можно нормативно регламентировать деятельность субъекта, относительно которого мы не знаем, кто им является? Однако если за методологическую основу взять дедуктивный метод, который в данной ситуации является более приемлемым, то сперва следует провести анализ признаков понятия «самозанятый», определить общий круг субъектов, входящих в его объем, провести их классификацию, выявить те категории самозанятых, чья деятельность уже охвачена нормативной регламентацией, но она является дефектной и потому требует модернизации, и те категории самозанятых, чья деятельность осталась за рамками правовой регламентации. Относительно последних также следовало бы решить вопрос о том, требуется ли нормативное регулирование их деятельности или нет, если да, то в рамках какой отрасли права.
К сожалению, российский вариант регулирования деятельности самозанятых логически выстраивался иным образом, что повлекло за собой ряд неблагоприятных последствий. В 2013 г., когда начали официально заявлять о необходимости законодательного обособления самозанятых в отдельную категорию субъектов права, в первую очередь было определено, что вопросы самозанятости будут рассматриваться в рамках только гражданского права, поскольку
1 Григорьева И., Сергеева Е. Крупным бизнес-планом: ИП активно регистрируются самозанятыми // URL: https://tass.ru/ekonomika/6214866 (дата обращения: 05.05.2019).
2 ФНС оценила старт эксперимента по налогу для самозанятых // URL: https://rg.ru/2019/01/14/fns-
ocenila-start-eksperimenta-po-nalogu-dlia-samozaniatyh. html (дата обращения: 03.09.2019).
предлагалась обязательная их регистрация в качестве индивидуальных предпринимателей и уплаты ими (в зависимости от срока действия патента) налога в связи с применением патентной системы налогообложения и обязательных платежей по страховым взносам. Данные инициативы были формализованы в Перечне поручений Президента РФ по реализации Послания Федеральному Собранию от 27 декабря 2013 г. № Пр-30 863, однако реализованы не были.
Затем, 30 ноября 2016 г., был принят Федеральный закон № 401-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации», в соответствии с которым была предпринята попытка перевести в формальную экономику только те категории самозанятых, которые оказывают определенные виды услуг без привлечения наемных работников в отношении физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями. К числу таковых были отнесены услуги по присмотру и уходу за детьми, больными лицами, лицами, достигшими возраста 80 лет, а также иными лицами, нуждающимися в постоянном постороннем уходе по заключению медицинской организации; по репетиторству; по уборке жилых помещений, ведению домашнего хозяйства.
Отдельные субъекты РФ воспользовались предоставленным им правом расширить перечень таких услуг.
Например, в Саратовской области в данный перечень были включены строительные отделочные работы, деятельность в области фотографии, организация обрядов (свадеб, юбилеев), в том числе музыкальное сопровождение, ремонт компьютеров и периферийного компьютерного оборудования, ремонт электронной бытовой техники, ремонт бытовых приборов, домашнего и садового инвентаря, предоставление парикмахерских услуг (закон Саратовской области от 28 ноября 2017 г. № 114-ЗСО «Об установлении дополнительных видов услуг для личных, домашних и (или) иных подобных нужд, доходы от оказания которых освобождаются от налогообложения по налогу на доходы физических лиц»).
3 URL: http://kremlin.ru/acts/assignments/orders/20004 (дата обращения: 03.05.2019).
В Республике Тыва в перечень вошли услуги по выпасу скота, по стрижке овец, по пошиву и ремонту одежды, по текущему ремонту жилых помещений, по изготовлению фотографий, по организации и проведению обрядов (свадеб, юбилеев), в том числе по музыкальному сопровождению, по организации и проведению экскурсий гидами и экскурсоводами, тренеров (инструкторов) по фитнесу и бодифитнесу (закон Республики Тыва от 27 июня 2017 г. № 291-ЗРТ «О дополнительных видах услуг для личных, домашних и иных подобных нужд, доходы от оказания которых освобождаются от налогообложения»).
Указанные категории самозанятых были освобождены на два года (с 1 января 2017 г. по 31 декабря 2018 г.) от уплаты налога на доходы физических лиц (далее - НДФЛ) и от уплаты обязательных взносов. При этом им необходимо было соответствующим образом уведомить налоговый орган, но их регистрация в качестве индивидуальных предпринимателей не требовалась, поскольку в ст. 23 Гражданского кодекса Российской Федерации было введено дополнение о том, что граждане, занимающиеся данными видами предпринимательской деятельности, вправе не приобретать статус индивидуального предпринимателя (Федеральный закон от 26 июля 2017 г. № 199-ФЗ «О внесении изменений в статьи 2 и 23 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).
Таким образом, термин «самозанятый» в законодательстве так и не появился, зато расширилась гражданско-правовая классификация физических лиц путем добавления в нее новой категории - физических лиц, занимающихся определенными законодательством видами предпринимательской деятельности без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя. Вместе с тем стали прорисовываться отдельные характеристики самозанятых граждан: они не работают по трудовому договору, занимаются предпринимательской деятельностью без статуса индивидуального предпринимателя, оказывают определенные законом виды услуг, деятельность самозанятых носит личный характер, они не могут привлекать наемных работников, их контрагентами являются физические лица, не являющиеся индивидуальными предпринимателями.
В юридической литературе предлагалось квалифицировать самозанятых на основании следующих критериев: «независимый самостоятельный труд не по найму без привлечения наемных работников; отсутствие регистрации индивидуального предпринимателя; отсутствие юридического статуса; получение дохода, который напрямую зависит от деловых и профессиональных качеств индивида и используется с целью удовлетворения элементарных личных (семейных) жизненных потребностей (материальных и духовных); самостоятельное планирование режима работы, отдыха» [Павловская 2018: 14]. В целом данный эксперимент оказался неудачным, поскольку за два года его проведения возможностью формализовать свой статус воспользовались только 3062 человека по всей стране1.
Далее мы наблюдаем следующий этап эволюции национального нормативного регулирования правового статуса самозанятых, о котором было указано выше. В целом в проводимом сегодня эксперименте по выводу самозанятых из «тени» наблюдается тенденция к подтверждению их гражданско-правового статуса и расширению круга относящихся к ним лиц. Это происходит за счет следующего.
Во-первых, к числу самозанятых теперь законодательно относятся любые физические лица, в том числе имеющие статус индивидуального предпринимателя.
Во-вторых, допускается осуществление деятельности не только в пользу физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями, но и в отношении индивидуальных предпринимателей и юридических лиц.
В-третьих, казуистическое формулирование перечня видов деятельности по типу «какие виды деятельности осуществляют самозанятые» заменяется на указание «какие лица не вправе применять специальный налоговый режим».
В-четвертых, вместо термина «самозанятый» в законодательстве появился новый налоговый термин «налогопла-
1 Ежемесячная статистическая информация о представленных физическими лицами в налоговые органы уведомлениях об осуществлении деятельности по оказанию услуг физическим лицам для личных, домашних и (или) иных подобных нужд по состоянию на 01.01.2019 // URL: https://www.nalog.ru/rn66/relat-ed_activities/statistics_and_analytics/selfemployed/ (дата обращения: 04.03.2019).
тельщик налога на профессиональный доход». Характеристики самозанятых граждан изменились: ими признаются любые физические лица, которые ведут деятельность, при которой у них отсутствует работодатель, не привлекают для помощи наемных работников по трудовым договорам (т. е. личный характер деятельности), перешли на специальный налоговый режим «Налог на профессиональный доход», используя приложение «Мой налог», не относятся к тем группам, которым запрещено применять данный специальный налоговый режим, чьи доходы в текущем календарном году не превысили сумму 2,4 млн руб.
Критике следует подвергнуть также то, что в современном варианте фактический и юридический объемы понятия «самозанятый» явно не соответствуют друг другу. В различных официальных выступлениях и документах в качестве цели проводимых законодательных реформ, направленных на перевод неформальной экономики в формальную, указывается нормативная регламентация правового статуса самозанятых граждан (причем это слово используется либо в кавычках, либо без них), в качестве которых называются лица, не имеющие официального правового статуса и скрывающие свои доходы (репетиторы, няни, строители, работники по ремонту бытовой техники, парикмахеры и пр.), но пользующиеся при этом различными социальными благами (например, бесплатным медицинским обслуживанием)1. Однако круг субъектов, которые включены в проводимый эксперимент, совершенно иной.
Разрешение индивидуальным предпринимателям (которые, строго говоря, и относятся к категории самозанятых, но они в большинстве своем действуют формально, уплачивают налоги в бюджет и обязательные страховые взносы во внебюджетные
1 См., например: Перечень поручений Президента РФ по реализации Послания Федеральному Собранию от 27 декабря 2013 г. № Пр-3086 // URL: http:// kremlin.ru/acts/assignments/orders/20004 (дата обращения: 03.05.2019); Пояснительная записка к проекту № 551847-7 федерального закона «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // URL: https://sozd.duma.gov.ru/ bill/551847-7 (дата обращения: 04.05.2019); Информация ФНС России «О постановке на учет самозанятых граждан» // СПС «КонсультантПлюс».
фонды) применять специальный налоговый режим «Налог на профессиональный доход» придало искусственный характер успеху проводимого эксперимента по введению налога на профессиональный доход. В информационных источниках указывается, что большинство лиц, перешедших на данный налоговый режим, к началу 2019 г. либо уже имели государственную регистрацию в качестве индивидуального предпринимателя, либо намеревались это сделать2. Это обстоятельство также приводит к невозможности четкого отграничения индивидуальных предпринимателей от самозанятых. Одновременно с этим российский нормотворец, позволив самозанятым осуществлять трудовую деятельность в пользу индивидуального предпринимателя или юридического лица, создал условия для потенциального сокрытия фактических трудовых отношений под гражданско-правовыми3.
Фактический и юридический объемы понятия «самозанятый» явно не соответствуют друг другу
Вдобавок к сказанному возникла ситуация, при которой легализуется практика заключения вместо трудовых договоров гражданско-правовых договоров между физическими лицами, не имеющими статуса индивидуального предпринимателя, для оказания помощи по ведению домашнего хозяйства и личного обслуживания. В перспективе это приведет к тому, что работодатели-физические лица, не являющиеся индивидуальными предпринимателями, перестанут существовать как субъект трудового права.
МОТ указанные ситуации характеризует как «скрытые трудовые отношения», т. е. «отношения, которым придана видимость, отличающаяся от объективной реальности, с целью ликвидации или ослабления правовой защиты. Таким образом, это - действия,
2 Григорьева И., Сергеева Е. Крупным бизнес-планом: ИП активно регистрируются самозанятыми // URL: https://tass.ru/ekonomika/6214866 (дата обращения: 05.05.2019).
3 Богушевский Р. Работодатели начали оформлять сотрудников как самозанятых // URL: https:// dailystorm.ru/obschestvo/rabotodateli-nachali-oformly-at-sotrudnikov-kak-samozanyatyh (дата обращения: 10.03.2019).
которые направлены на то, чтобы скрыть или исказить трудовые отношения либо путем их маскировки под другой вид правовых отношений, либо путем придания им формы, в которой работнику предоставляется меньшая защита. Скрытые трудовые отношения могут также иметь целью замаскировать личность работодателя, когда лицо, назначаемое в качестве работодателя, является посредником, призванным освободить истинного работодателя от участия в трудовых отношениях и прежде всего от любой ответственности перед работниками» [Сфера трудовых отношений 2003: 29]. В этих примерах правовой статус трудящихся настолько завуалирован или запутан, что неясно, состоят ли они в трудовых отношениях. Как указывает МОТ, «хотя эти ситуации весьма часто являются результатом законных действий, они, как правило, приводят к тому, что трудящиеся лишаются защиты путем полного или частичного исключения из сферы применения трудового законодательства» [Сфера трудовых отношений 2003: 38].
Однако мир труда в последнее время настолько преобразился, что порой отличить трудовые отношения от гражданско-правовых отношений становится практически невозможно в силу объективных причин, а не в связи с намерением лица, использующего личный труд трудящегося, замаскировать трудовые отношения под иной вид правоотношений. Такие общественные связи МОТ квалифицирует в качестве «трудовых отношений, которые носят объективно неопределенный характер», описывая их следующим образом: «В некоторых случаях работник может обладать значительной степенью самостоятельности, и один этот фактор может поставить под сомнение его статус в отношении типа занятости... Существуют ситуации, когда основные элементы, которые характеризуют трудовые отношения, не являются очевидными. И дело не в намеренной попытке скрыть их, а в том, что существуют подлинные сомнения в отношении существования трудовых отношений. Это может произойти из-за особой, сложной формы отношений между работниками и лицами, для которых они выполняют работу или которым они оказывают свои услуги, или в связи с эво-
люцией таких отношений с течением времени» [Сфера трудовых отношений 2003: 32].
Помимо этого, МОТ отдельно анализирует в рамках нестандартной занятости правовой статус такой категории трудящихся, как «зависимые самостоятельные работники», т. е. работники, которые «предоставляют услуги компании в рамках гражданско-правового договора, но их доход зависит от одного или нескольких клиентов, либо они получают непосредственные указания о том, каким образом должна быть выполнена работа» [Нестандартные формы занятости 2017: 3].
В отечественной трудоправовой литературе отдельными авторами уже высказывается идея о том, что необходимо переосмыслить границы трудового права и по-иному взглянуть на проблему соотношения трудовых и смежных с ними отношений, связанных с трудом. В качестве возможного критерия такого разграничения теоретики называют организационную и (или) финансовую зависимость работника от работодателя, что, по их мнению, вероятнее всего позволит расширить сферу действия норм трудового права [Лушников, Лушникова 2018: 62]. В этой части мировому сообществу и Российскому государству еще предстоит разобраться с истинной правовой природой отношений в сфере самозанятости и отыскать адекватное направление регулирования таких форм занятости. Но определенные ориентиры для поиска такого пути уже наметились.
Во-первых, в число главных тезисов МОТ входят суждения о том, что ее компетенция распространяется не только на работников, находящихся в формальном секторе экономике, но и на тех лиц, которые находятся за его пределами, включая самозанятых, и что основополагающие принципы и права в сфере труда, провозглашенные в Декларации МОТ 1998 г. «Об основополагающих принципах и правах в сфере труда», носят всеобъемлющий характер.
Так, в Докладе Генерального директора 1999 г. «Достойный труд» было определено, что политика МОТ должна строиться по принципу предоставления защиты всем трудящимся, а не только официальным наемным работникам ^ошау1а 1999]. На Международной конференции труда
2002 г. был утвержден Доклад «Достойный труд и неформальная экономика», в котором указано, что международные трудовые стандарты должны применяться ко всем трудящимся, а не только к работникам как к лицам, заключившим трудовой договор с работодателем [Decent Work and the Informal Economy 2002: 49]. В Докладе
2003 г. «Сфера трудовых отношений» также подчеркивается, что «Декларация не исключает из сферы своего действия тех трудящихся, которые не состоят в трудовых отношениях, или, иными словами, трудящихся, у которых нет работодателя в строгом смысле этого термина» [Сфера трудовых отношений 2003: 6].
В дальнейших документах МОТ, в том числе в Декларации МОТ 2008 г. «О социальной справедливости в целях справедливой глобализации» идея распространения юрисдикции МОТ на самозанятых, находящихся, как правило, в неформальном секторе экономики, постоянно поддерживалась и развивалась в контексте обеспечения достойного труда. На сегодняшний день МОТ провозглашает необходимость распространения всеобщей трудовой гарантии, которая способна обеспечить минимальный уровень защиты и включает «основополагающие права работников - свободу объединения и эффективное признание права на ведение коллективных переговоров, свободу от принудительного труда, детского труда и дискриминации; базовые условия труда - заработную плату, обеспечивающую удовлетворительные условия жизни, предельную продолжительность рабочего времени и безопасность и гигиену труда» [Работать ради лучшего будущего 2019: 45-46]. Таким образом, самозанятые, как и формальные зависимые работники, находятся под юрисдикцией МОТ, на них в равной степени должны распространяться гарантии обеспечения их прав, занятости, социальной защиты и социального диалога как необходимые составляющие достойного труда.
Кроме того, в связи с ростом скрытых и объективно неопределенных трудовых отношений МОТ дает наставления странам-участницам проанализировать свое действующее национальное законодательство, с тем чтобы определить масштаб проблемы и дей-
ственные меры по ее решению. При этом в качестве предпочтительного указывается реформирование в первую очередь законодательства, регулирующего именно трудовые отношения, в части определения сферы его действия за счет его расширения [Сфера трудовых отношений 2003: 39].
Думается, что Российская Федерация, будучи участницей МОТ, должна следовать ее рекомендациям, чтобы соответствовать общемировому уровню развития трудовых отношений.
Во-вторых, должно быть проведено четкое разграничение между работниками, самозанятыми, правовой статус которых нуждается в обособленной нормативной регламентации, и индивидуальными предпринимателями.
Вводя в налоговое законодательство термин «профессиональный доход», под которым согласно п. 7 ст. 2 вышеупомянутого Федерального закона от 27 ноября 2018 г. № 422-ФЗ понимается доход физических лиц от деятельности, при ведении которой они не имеют работодателя и не привлекают наемных работников по трудовым договорам, а также доход от использования имущества, российский законодатель предпринял попытку провести разграничение указанных категорий трудящихся на основании такого критерия, как вид осуществляемой деятельности. Однако говорить о том, что самозанятые осуществляют профессиональную деятельность, тоже является неправильным. Кроме того, в таком случае происходит смешение данного термина с таким трудоправовым понятием, как «профессия», и с другими категориями лиц -адвокатами, учредившими адвокатские кабинеты, и иными лицами, чья профессиональная деятельность в соответствии с федеральными законами подлежит государственной регистрации и (или) лицензированию.
Существо профессиональной деятельности таких лиц неоднократно становилось предметом рассмотрения в актах высших судебных органов (см., например: Постановление Конституционного Суда РФ от 19 декабря 2005 г. № 12-П по делу о проверке конституционности абзаца восьмого пункта 1 статьи 20 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»
в связи с жалобой гражданина А. Г. Межен-цева) и в специальной юридической литературе [Бабайцева 2017; Попкова 2017]. Как справедливо отмечает И. В. Костюк, самозанятость есть промежуточное явление, охватывающее категорию лиц, получающих доход вне рамок трудовых отношений, но, по сути, не являющееся предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое извлечение прибыли с использованием для этого, в том числе, наемного труда. Доходы от такой деятельности идут на покрытие насущных расходов, связанных с жизненным циклом, необходимыми потребностями. Направленность на повышение доходности обычно коррелируется с увеличением потребностей, но и не перекрывает их» [Костюк 2017: 204].
Исторически работников и самозанятых различает то, что работники находятся в положении зависимости и подчиненности от своего работодателя, в то время как самозанятые самостоятельно обеспечивают себя работой и необходимыми материалами и ресурсами, несут все риски от осуществляемой трудовой деятельности. Главное, что их объединяет, - личный характер выполнения работы.
Проводить разграничение между индивидуальными предпринимателями и самозанятыми еще сложнее, потому что индивидуальные предприниматели являются самозанятыми в широком смысле этого слова. Основным отличием между самозанятыми, правовой статус которых нуждается в обособленной нормативной регламентации, и индивидуальными предпринимателями, является то, что такие самозанятые не нанимают других работников для осуществления своей деятельности (они всегда лично выполняют работу) и не имеют государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя. Индивидуальные предприниматели в свою очередь могут быть работодателями в отношении других физических лиц наравне с юридическими лицами (организациями). При этом в настоящее время в связи с усложнением общественных отношений и появлением новых форм труда самозанятых следует разделять на две подкатегории: независимые и зависимые. Это позволит сформулировать более четкие дифференцированные нормативные
предписания, отражающие существо их трудовой деятельности.
В совокупности все вышеуказанное свидетельствует о том, что вопросы самозанятости являются как никогда актуальными, поскольку переход самозанятых в формальную экономику представляет собой необходимое условие для повышения качества их трудовой жизни наряду с другими трудящимися, независимо от избранной ими формы занятости. Главная задача, которая включена в сегодняшнюю повестку дня, заключается в том, чтобы определить оптимальный путь развития международной и национальной правотворческой практики в их регулировании. При этом самыми главными с момента возникновения в отношении них дискуссии остаются два вопроса: кто должен быть отнесен к самозанятым и в предмет какой отрасли права должны быть включены отношения с их участием.
Очевидно, что трудовое право в его нынешнем виде настроено на регулирование трудовых отношений в рамках индустриальной экономики, но не экономики знаний. Сегодня наблюдается тревожная тенденция к уменьшению масштаба распространения традиционных трудовых отношений в сравнении с нетрадиционными формами занятости. Наоборот, в ближайшей перспективе, скорее всего, именно они станут нетрадиционными, уступив место новым формам труда. Одна из задач науки и правотворческой практики заключается в том, чтобы сократить этот разрыв и минимизировать негативные последствия этого явления для всех трудящихся и их семей.
Увеличивающаяся скорость развития общественных отношений обусловливает необходимость расширения сферы действия современного трудового законодательства, а также наполнения его положениями, которые создадут основы для их регулирования ante factum. В совокупности это должно способствовать сбалансированию экономических и социальных потребностей общества и государства. При выполнении чело-веко-ориентированной повестки дня в сфере труда будет достигнута как цель повышения качества трудовой жизни населения, так и цель всеобщего экономического роста.
Действующий вариант национального регулирования деятельности самозанятых
и их правового статуса не соответствует в полной мере ни общемировым направлениям развития трудового законодательства, формулируемым в рамках МОТ, ни социальным потребностям российского общества. Для исправления ситуации можно сформулировать ряд следующих рекомендаций.
Во-первых, следует определить объем значения, вкладываемого в понятие «самозанятый», выявив ту его часть, которая требует специального правового регулирования.
Во-вторых, нужно провести четкое разграничение между индивидуальными предпринимателями, самозанятыми (независимыми и зависимыми) и работниками.
В-третьих, сохранить трудоправовую защиту лиц, участвовавших в скрытых трудовых отношениях, для чего необходимо:
реформировать трудовое законодательство, возложив бремя доказывания факта отсутствия трудовых отношений на лицо, использующее личный труд и являющееся заказчиком по гражданско-правовому договору, и установив ограничение или запрет на передачу работодателями некоторых видов работ (услуг) на аутсорсинг;
совершенствовать практику применения ст. 19.1 Трудового кодекса Российской Федерации о признании отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями. Причем этому будет способствовать увеличение значимости принимаемых Верховным Судом Российской Федерации решений, поскольку в каждом конкретном случае суд будет устанавливать наличие или отсутствие трудовых отношений при неопределенности их отраслевой принадлежности;
усилить государственный и профсоюзный контроль с целью защиты прав работников.
В-четвертых, допустимо ввести в ст. 2 Закона РФ от 19 апреля 1991 г. № 1032-1 «О занятости населения в Российской Федерации» новую категорию занятых граждан - самозанятые, взяв за основу узкое понимание данного термина, а в качестве присущих им признаков указать: самостоятельное обеспечение себя работой (т. е. отсутствие статуса работника); личный характер осуществления трудовой деятельности (т. е. отсутствие наемных работников); воз-
мездность труда; осуществление деятельности по оказанию услуг, выполнению работ или продаже произведенных самостоятельно товаров другим лицам; отсутствие статуса индивидуального предпринимателя. Кроме того, самозанятых следует классифицировать на два вида (зависимые и независимые) по признаку зависимости их дохода от одного или нескольких клиентов и (или) по признаку получения непосредственных указаний о том, каким образом должна быть осуществлена их деятельность. При этом с точки зрения ст. 23 Гражданского кодекса Российской Федерации самозанятого можно охарактеризовать как «физическое лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя».
Нужно провести четкое разграничение между индивидуальными предпринимателями, самозанятыми (независимыми и зависимыми) и работниками
С учетом того, что лица данной категории наиболее сложны в плане формализации их статуса, правовое регулирование осуществляемой ими деятельности должно преимущественно основываться на методе дозволения и быть дифференцированным.
Относительно независимых самозанятых следует поддержать гражданско-правовой подход в регулировании их правового статуса, поскольку они максимально схожи с индивидуальными предпринимателями. Для регулирования их деятельности на ближайшую перспективу вполне приемлемым видится проводимый эксперимент по введению налога на профессиональный доход. Стоит только поддержать высказанное в литературе мнение о том, что независимые самозанятые могут быть включены в систему развития малых и средних форм предпринимательства [Ершова, Тарасенко 2018: 105]. Однако корректировке однозначно подлежат само название налога и термин «профессиональный доход», а также решение вопроса о социальном страховании независимых самозанятых, поскольку предоставление им возможности вступать в добровольные отношения по социально-
му страхованию никак не устраняет данную проблему. В отношении индивидуальных предпринимателей, перешедших на специальный налоговый режим «Налог на профессиональный доход», высказанные предложения применимы в равной степени.
В то же время в силу сходства зависимых самозанятых с работниками правовое регулирование их деятельности может быть построено по двум направлениям.
Первое направление - сделать их в полной мере отдельным нетипичным субъектом трудового права, поскольку МОТ рассматривает их правовой статус в контексте нестандартных форм занятости совместно с замаскированными работниками. Тем более некий их аналог уже существует - руководитель организации, являющийся ее единственным участником (учредителем)1.
Второй способ - придать им двойной правовой статус - гражданско-правовой и трудоправовой, т. е. рассматривать их как особую категорию самозанятых, являющихся субъектами гражданского права, но одновременно включить их в сферу действия трудового законодательства и распространить на них отдельные его положения (например, в части отдельных аспектов
1 Письмо ФСС РФ от 21 декабря 2009 г. № 02-09/07-2598П «О налогообложении выплат в пользу единственного учредителя и руководителя компании» // СПС «КонсультантПлюс».
социального партнерства, установления предельной продолжительности рабочего времени, оплаты сверхурочной работы, работы в выходные и нерабочие праздничные дни, профессионального обучения, охраны труда).
В-пятых, решить вопрос обеспечения самозанятых социальным страхованием (что наиболее сложно). С одной стороны, интерес государства заключается и в предоставлении всем гражданам определенного уровня социальной защиты, и в оптимизации своих бюджетных и внебюджетных доходов и расходов. Причем последнее положение, к сожалению, доминирует. С другой стороны, самозанятые не готовы платить за себя страховые взносы. В этом конфликте интересов нужно найти компромиссное решение, удовлетворяющее обе стороны. Причем государству, желающему вывести самозанятых из тени, придется пойти на значительные уступки, чтобы они сами изъявили желание формализовать свой статус. Поэтому совершенствование системы социального страхования самозанятых в России возможно только при дополнительных финансовых расходах государства, например путем субсидирования уплаты ими страховых взносов во внебюджетные фонды. Метод принуждения в данном случае будет явно неэффективным, если принять во внимание высокую степень латентности деятельности самозанятых в неформальной экономике.
Список литературы
Decent Work and the Informal Economy: Report VI of 90th Session of International Labour Conference. Geneva: ILO, 2002. 129 p.
General Report of Seventeenth International Conference of Labour Statisticians. Geneva: ILO, 2003. 100 р.
Report of the Meeting of Experts on Workers in Situations Needing Protection MEWNP/2000/4(Rev.) (Geneva, 15-19 May 2000). Geneva: ILO, 2000. 42 p.
Somavia J. Decent Work // 87th Session of International Labour Conference (Geneva, 1-17 June 1999). URL: https://www.ilo.org/public/english/standards/relm/ilc/ilc87/rep-i.htm (дата обращения: 28.04.2019).
Бабайцева Е. А. Гражданско-правовая природа самозанятости граждан // Бизнес. Образование. Право. 2017. № 1. С. 206-209.
Бабайцева Е. А. Соотношение профессиональной деятельности и самозанятости граждан: цивилистический аспект // Современное право. 2017. № 4. С. 51-56.
Байтенизов Д. Т., Патласов О. Ю. Особенности развития фриланса на российском рынке труда: социологический аспект анализа // Наука о человеке: гуманитарные исследования. 2016. № 4. С. 156-165. DOI: 10.17238/issn1998-5320.2016.26.156.
Глотов С. А. Самозанятость населения в России: от слов к правовому регулированию // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Юриспруденция. 2017. № 3. С. 52-64. DOI: 10.18384/2310-6794-2017-3-52-64.
Ершова И. В., Тарасенко О. А. Малое и среднее предпринимательство: трансформация российской системы кредитования и микрофинансирования // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2018. Вып. 39. С. 99-124. DOI: 10/17072/1995-4190-2018-3999-124.
Костюк И. В. Занятость и самозанятость как формы доходной деятельности граждан // Российский журнал правовых исследований. 2017. № 2. С. 202-206.
Лушников А. М., Лушникова М. В. О будущем трудового права в эпоху перемен // Herald of the Euro-Asian Law Congress. 2018. Вып. 1. С. 55-65.
Нестандартные формы занятости. Анализ проблем и перспективы решения в разных странах. Обзорная версия. Женева: МБТ, 2017. 39 с.
Павловская О. Ю. К вопросу о проблемах правового регулирования самозанятости // Право и экономика. 2018. № 12. С. 12-17.
Попкова Ж. Г. Новая категория самозанятых лиц: проблемы правового статуса // Право и экономика. 2017. № 2. С 5-14.
Работать ради лучшего будущего: Доклад Глобальной комиссии по вопросам будущего сферы труда. Женева: МБТ, 2019. 88 с.
Сфера трудовых отношений: Доклад V 91-й сессии Международной конференции труда. Женева: МБТ, 2003. 103 с.
Трудовые отношения: Доклад V (1) 95-й сессии Международной конференции труда. Женева: МБТ, 2005. 95 с.
Цуканова Е. Ю., Придатко Е. А. К вопросу правового статуса самозанятых граждан // Вопросы российского и международного права. 2016. № 9. С. 196-203.
Алена Вадимовна Серова - кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры трудового права Уральского государственного юридического университета. 620137, Российская Федерация, Екатеринбург, ул. Комсомольская, д. 21. E-mail: tp@usla.ru.
Self-Employment in Russia: Problems and Prospects of National Legal Regulation
The article is devoted to the study of international legal and national experience in solving the problem of improving the quality of working life of self-employed. The aim of the paper is to find the optimal way of legal regulation of the self-employed, who are now in the informal economy sector. The research is based on general scientific methods, as well as some special methods (system-structural, formal-legal, comparative-legal, historical, statistical).
The genesis of the problems of informal economy discussed in the framework of the International Labour Organization is analyzed. The evolution of regulation of the legal status of self-employed in Russia is studied. The disadvantages of the Russian legislation are the following: the priority of civil and tax law in regulating the legal status of self-employed; the lack of a legislative definition of the term «self-employed»; the discrepancy between the actual and legal scope of the concept of «self-em-ployed»; the creation of a threat of growth of hidden and objectively uncertain labor relations; the lack of decent work for self-employed. According to the author, the term «self-employed» should be used in a narrow sense, clearly distinguishing it from individual entrepreneurs and employees. To ensure a differentiated approach in regulation of the legal status of self-employed, it is necessary to classify them into independent and dependent. Independent self-employed, because of their resemblance to individual entrepreneurs, should retain their civil status. Dependent self-employed are the closest in their characteristics to employees, so they should be subject to the scope of labor law.
Keywords: self-employment, employment relations, scope of the labour law, non-standard forms of employment, quality of working life
References
Babaitseva E. A. Grazhdansko-pravovaya priroda samozanyatosti grazhdan [Civil Nature of Self-Employment of Citizens], Biznes. Obrazovanie. Pravo, 2017, no. 1, pp. 206-209.
Babaitseva E. A. Sootnoshenie professional'noi deyatel'nosti i samozanyatosti grazhdan: tsivilisticheskii aspekt [Correlation of Professional Activity and Self-Employment: Civil Law Aspect], Sovremennoe pravo, 2017, no. 4, pp. 51-56.
Baitenizov D. T., Patlasov O. Yu. Osobennosti razvitiya frilansa na rossiiskom rynke truda: sotsiologicheskii aspekt analiza [Features of Development of Freelance on the Russian Labour Market: Sociological Aspect of the Analysis], Nauka o cheloveke: gumanitarnye issledovaniya, 2016, no. 4, pp. 156-165, DOI: 10.17238/issn1998-5320.2016.26.156.
Decent work and the informal economy: Report VI of 90th Session of International Labour Conference, Geneva, ILO, 2002, 129 p.
Ershova I. V., Tarasenko O. A. Maloe i srednee predprinimatel'stvo: transformatsiya rossii-skoi sistemy kreditovaniya i mikrofinansirovaniya [Small and Medium-Sized Enterprises: Transformation of the Russian Crediting and Microfinancing System], Perm University Herald. Juridical sciences, 2018, iss. 39, pp. 99-124, DOI: 10/17072/1995-4190-2018-39-99-124.
General Report of Seventeenth International Conference of Labour Statisticians, Geneva, ILO, 2003, 100 p.
Glotov S. A. Samozanyatost' naseleniya v Rossii: ot slov k pravovomu regulirovaniyu [Self-Employment in Russia: from Rhetoric to Legal Regulation], Vestnik Moskovskogo gosu-darstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: yurisprudentsiya, 2017, no. 3, pp. 52-64, DOI: 10.18384/2310-6794-2017-3-52-64.
Kostyuk I. V. Zanyatost' i samozanyatost' kak formy dokhodnoi deyatel'nosti grazhdan [Employment and Self-Employment as Forms of Income-Generating Activities], Rossiiskii zhurnal pravovykh issledovanii, 2017, no. 2, pp. 202-206.
Lushnikov A. M., Lushnikova M. V. O budushchem trudovogo prava v epokhu peremen [On the Future of Labor Law in the Era of Change], Herald of the Euro-Asian Law Congress, 2018, iss. 1, pp. 55-65.
Nestandartnye formy zanyatosti. Analiz problem i perspektivy resheniya v raznykh stranakh. Obzornaya versiya [Non-Standard Employment around the World: Understanding Challenges, Shaping Prospects. Overview], Geneva, MBT, 2017, 39 p.
Pavlovskaya O. Yu. K voprosu o problemakh pravovogo regulirovaniya samozanyatosti [On the Issue of the Problems of Legal Regulation of Self-Employment], Pravo i ekonomika, 2018, no. 12, pp. 12-17.
Popkova Zh. G. Novaya kategoriya samozanyatykh lits: problemy pravovogo statusa [A New Category of Self-Employed Persons: Issues of the Legal Status], Pravo i ekonomika, 2017, no. 2, pp. 5-14.
Rabotat' radi luchshego budushchego [Work for a Brighter Future], Geneva, MBT, 2019, 88 p.
Report of the Meeting of Experts on Workers in Situations Needing Protection MEWNP/2000/4(Rev.) (Geneva, 15-19 May 2000), Geneva, ILO, 2000, 42 p.
Sfera trudovykh otnoshenii [The Scope of the Employment Relationship], Geneva, MBT, 2003, 103 p.
Somavia J. Decent Work, 87th Session of International Labour Conference (Geneva, 117 June 1999), available at: https://www.ilo.org/public/english/standards/relm/ilc/ilc87/rep-i.htm (accessed: 28.04.2019).
Trudovye otnosheniya [The Employment Relationship], Geneva, MBT, 2005, 95 p.
Tsukanova E. Yu. Pridatko E. A. K voprosu pravovogo statusa samozanyatykh grazhdan [The Problem of Legal Self-Employment Status of Citizens], Voprosy rossiiskogo i mezhdunarod-nogo prava, 2016, no. 9, pp. 196-203.
Alena Serova - candidate of juridical sciences, senior lecturer of the Department of labor law of the Ural State Law University. 620137, Russian Federation, Yekaterinburg, Komsomol'skaya str., 21. E-mail: tp@usla.ru.
Дата поступления в редакцию / Received: 19.06.2019
Дата принятия решения об опубликовании / Accepted: 30.09.2019
