CC BY
8ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ СОЦИАЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ
УДК 316.334:008
САМОПОЗНАНИЕ ВЫСОКОЙ ПРОФЕССИИ КАК ЗАДАЧА ИМПЕРАТИВНО-ЦЕННОСТНЫХ ДОКУМЕНТОВ УНИВЕРСИТЕТА
SELF-KNOWLEDGE OF A HIGH PROFESSION AS A TASK OF IMPERATIVE-VALUE
DOCUMENTS OF THE UNIVERSITY
В. И. Бакштановскнн
V I. Bakshtanovsky
Ключевые слова: профессия, самопознание профессии, этика профессора, императивно-ценностные документы университета Key words: profession, self-knowledge of profession, professor ethics, imperative-value documents
Рассматривается самопознание «высокой профессии» как целенаправленная рефлексия ее ценностных ориентиров. Проектирование нормативно-ценностных документов трактуется как условие адекватного исполнения миссии профессии в обстоятельствах кризиса ее идентичности. Экспертный проект «Этика профессора: вне-алиби-бытие» — одно из актуальных приложений Про-фессионально-этического кодекса ТюмГНГУ.
The author considers the problem of self-knowledge of «high profession» as a dedicated reflection of its value guidelines. Designing of normative-value documents is interpreted as a condition of adequate execution of a profession mission in its identity crisis circumstances. The expert project «Professor's Ethics: beyond- alibi-existence » — is one of the timely supplements to the Profession-ethic code of Tyumen State Oil and Gas University.
Непривычное для прагматически акцентированного слуха прилагательное «высокая» задает метафоричность характеристике «высокая профессия», казалось бы, навсегда лишая ее статуса строгого понятия. Но, во-первых, социально-гуманитарное знание не только не пренебрегает метафорами, а успешно работает с ними. Во-вторых, перспектива рационализации этой метафоры представляется вполне реальной. Степень этой реальности зависит от степени распространения и принятия значения второй «составляющей» метафоры — понятия «Профессия». Значения, которое в ряде работ социологического профиля четко отделяется от понятий «род деятельности», «специальность» и т.п., прежде всего, благодаря адекватному пониманию роли нормативно-ценностной регуляции в природе профессии.
Самопознание «высокой профессии» как ее внутренняя экспертиза — намеренная, целенаправленная рефлексия своих ценностных ориентиров и соответствия им практики профессии, доведенная до проектирования нормативно-ценностных документов, — является важнейшим условием адекватного исполнения миссии профессии. Условием преодоления кризиса идентичности профессии, смягчения риска ее деформации до уровня профессии «низкой» в моральном смысле этой характеристики.
В свою очередь, нормативно-ценностные документы профессии - ориентир и средство ее самопознания. Самопознания как процесса трудного, требующего немалого мужества и решимости: можно и не узнать себя «в зеркале», можно соблазниться и таким объяснением «неузнавания», которое применила сказочная царица. Непросто решиться, например, на проект «Этика профессора» уже из-за необходимости соотнесения ожидаемого результата - создания профессионально-этической Декларации сообщества - с наличной университетской реальностью [1].
Еще раз о феномене «высокой профессии».
Метафора «высокая профессия» изобретена для того, чтобы применить к распространенному тезису «все профессии обслуживают» (здесь, кстати, нет различения «профессии» и «специальности») четкое ограничение: ряд профессий являются особыми, общество намеренно дает им особое назначение. При этом если общество что-то и «даровало» таким профессиям, то, прежде всего сверх-нагрузку (и поэтому не обездолило другие профессии).
Идея «высокой профессии» и соответствующей ей профессиональной этики основывается на понимании дуалистичности природы морали. Как показал Ю В. Согомонов, с одной стороны, мораль
— регулятор, «обслуживающий» социальные системы ради их стабильности, социальной адаптации их агентов; с другой — смыслоориентационный институт, превосходящий функциональность, а потому предполагающий критику заведенного в социуме порядка, сложившихся нравов [2].
Идея «высокой профессии» максимально соответствует той стороне дуалистичной по своей природе морали, которая представляет систему ценностей, мотивационный механизм, превосходящий функциональность. Поэтому важно иметь в виду, что в основе доминирования в литературе функционального подхода к природе профессии — и профессиональной этике — лежит абсолютизация (может быть, и неосознанная) лишь одной из сторон дуалистичного морального феномена. При, казалось бы, равной вероятности гиперморальной и гиперсоциальной односторонностей в интерпретации дуализма природы морали, в реальной практике встречается скорее вторая крайность.
При этом выделение среди множества профессий «высоких» и. тем более, стремление культивировать идею «высокой профессии», требуют предварительного формулирования ряда «технических условий».
Идея «высокой профессии» исходит из определенной концептуальной позиции в отношении природы профессии как таковой, противостоящей редукции профессии до «рода занятий, не допускающего любительства», «специальности, требующей высокой квалификации» и т.п. Как известно, начиная с А. Флекснера, для различения понятий «профессия», с одной стороны, и, с другой, «род занятий», «вид деятельности» и т.п. используются определения professions и occupations. При этом в социологической литературе широко принято в качестве отличия первого определения выделять тип работы, который включает в себя «регулятивный момент» и «код поведения».
Наиболее значимые для идентификации «высокой Профессии» признаки: идея про-
фессионального призвания и служения, альтруистическая мотивация; саморегуляция в широком смысле этого слова, что предполагает: самоопределение к профессии, свободу и автономию профессии, создание ассоциаций, этические кодексы.
Выделение вида «высоких профессий» производится не через противопоставление «низким» профессиям, а через акцентирование в первых мировоззренческих ценностей. Тем самым преодолевается «функциональная», «технологическая» и т.п. трактовка профессионализма, под которым привычно подразумеваются, прежде всего, уровень совершенства в овладении какой-либо специальностью, степень квалификации, техническая рациональность, компетентность, мастерство и т.п. Атрибутивный признак «высокой профессии» - ее мировоззренческие ориентиры, доминирующая установка - на служение в профессии. Отсюда значимая роль метафоры Э. Фромма «готовность быть орудием однажды выбранного дела».
Трактовка базовых профессий научно-образовательной деятельности университета - преподавателя. научного работника и профессора-администратора - как «высоких профессий» — основание идеи Профессионально-этического кодекса Тюменского нефтегазового университета [3] (далее -ПЭКУ), рассматриваемого здесь как ориентир и средство самопознания этих профессий.
Кодекс как императивно-ценностный ориентир самопознания профессии.
Специально обращаю внимание на название и назначение ПЭКУ Тюменского нефтегазового университета1. Название ограничивает субъект и адресат Кодекса базовыми профессиями научнообразовательной деятельности университета. Соответственно в Преамбуле подчеркивается, что «кодекс - этический документ профессии». И намеренно уточнятся: не просто ««рода занятий, не допускающего любительства», «специальности, требующей высокой квалификации»».
А назначение Кодекса сформулировано уже в первом абзаце Преамбулы, профилактирующем как регулятивный раж многих университетских кодексов, скрытый девиз которых - «ни слова о саморегулировании», а его явные последствия - административный язык и бюрократическое применение самого документа, так И ожидания некоторых коллег, которые ВИДЯТ в кодексе прежде всего вос-
1 За рамками этой статьи остается обстоятельное обсуждение вопроса о (не)уииверсальиости представляемого здесь подхода к проектированию ПЭКУ, о (не)возможности его распространения на практику этической институализации других университетов. Отчасти можно согласиться с А. А.Гусейновым. полагающим, что «это -типовая модель», но не потом}', что «в ней нет никакой привязки к Тюмени и никакого запаха нефти и газа». Типичность-уникальность ПЭКУ - не в «запахе нефти», а в «случае ТюмГНГУ»: в дискурсе соавторов кодекса -университетского коллектива - о ситуации своего университета, его самоопределении, ориентирах самопознания; в сопровождении процесса трансформации университета долговременным проектом исследования и консультирования проблем его становления и развития, реализуемом структурным подразделением университета -НИИ прикладной этики
питательный инструмент корпорации. Профессионально-этический кодекс — «самообязательство университетских профессионалов, ориентир самопознания и саморегулирования профессии».
В основание мировоззренческого яруса кодекса положена идея об университетском профессионале как субъекте морального выбора. Эта идея конкретизируется в тексте кодекса следующим образом: «Преподаватель, научный работник, университетский администратор — не просто объекты внешних требований, «исполнители функции», дисциплинированно следующие должностным инструкциям. Они — субъекты морального выбора: осознанно принимающие мировоззренческое решение как относительно сложившихся в профессии нравов, так и отстаиваемых ею нравственных норм: последовательно исполнять профессиональный долг? предпочесть позицию «двойной морали»? цинично согласиться с профессиональными деформациями?».
Конкретизируя статус субъекта морального выбора, ПЭКУ видит в университетских профессионалах готовность «проводить ценности профессии через нравственно-конфликтные ситуации, требующие ради следования одной из моральных норм поступиться другой». Описывая типичные ситуации такого рода, ПЭКУ сосредоточен на конфликтах, характерных именно для «высоких профессий», таких как «противоречие требований профессиональной этики — и этики организации, столкновение ценностей высокой профессии — и требований от имени «интересов университета», идентифицирующего себя как бизнес-корпорацию по оказанию образовательных услуг».
Обращаясь к профессионалам как субъектам морального выбора. ПЭКУ в рамках своего мировоззренческого яруса формирует рубрику «Служение в профессии». В ее содержании - установка: «Возвышение службы до служения — персональная задача университетского профессионала. Пафосное слово «служение» — не заносчивость касты, а ориентация на миссию высокой профессии». Далее в тексте — конкретизация: профессии, которой «общество намеренно дает не просто «функцию», но миссию. И, вместе с такой избранностью — сверхнагрузку. Не от администрации, а от собственного понимания профессионалом природы его деятельности». Очень важный момент в ПЭКУ — он задает прямой ориентир самопознания профессии: «установка на служение в высокой профессии предполагает. что университетский профессионал не просто исполняет работу в рамках элементарной порядочности. которая обращена к каждому человеку, но готов поднять планку моральных требований к себе».
Среди императивов профессии, несущих мировоззренческую, смысло-ориентационную нагрузку, важно выделить образ профессионально-этической компетентности, характеризующей «высокую профессию». Самопознанию профессии ПЭКУ задает далеко не банальный ориентир: «Университетский профессионал принимает на себя ответственность не только за правильное исполнение работы, но и за исполнение правильной работы. Правильной, с точки зрения профессионально-этических ценностей научно-образовательной деятельности, без «скидки» на массовизацию университетского образования, включенную в индустрию «образовательных услуг».
Характерно заключение к ПЭКУ, акцентирующее особую роль кодекса в жизни «высокой профессии». «Создание Кодекса — не разовое мероприятие, но нравственно ответственный способ жизнедеятельности университетского сообщества, не раз и навсегда законченный документ, но текст, который постоянно обновляется и развивается».
Приведенные комментарии к тексту' ПЭКУ дают основание говорить не просто об его адекватности идее «высокой профессии», но и о потенциале кодекса в роли ориентира самопознания профессии.
Актуализация ПЭКУ.
Первый вопрос, возникший уже в процессе создания кодекса и. конечно, на этапе рефлексии экспертов по поводу его публикации — о степени реалистичности декларируемых положений. С этой точки зрения, одно из актуальных приложений ПЭКУ — проект «Этика профессора: вне-алиби-бытие». Этот проект целенаправленно проблематизирует (не)возможность оправдания моральной практики, низких нравов высокой по природе своей профессии «объективными обстоятельствами» [1], провоцирующими пораженческую позицию морального алиби «высокой профессии» в связи с отечественными проявлениями таких универсальных ДЛЯ глобального университета тенденций, как массо-визация высшего образования - при утрате конкурсного обора абитуриентов; трансформация образования в коммерциализированную индустрию «образовательных услуг» для «клиентов», бюрократическое «сопровождение» этой трансформации, подчиняющее профессию интересам коммерциализированной организации.
Очевидно, что самопознание профессии в определенной степени зависит от того или иного решения вопроса «Как (не) возможна этика профессора в обстоятельствах отечественного университе-
та» [1] Зависит уже потому, что в «заказах» экспертам в качестве важного направления авторской рефлексии был определен личный профессиональный опыт эксперта, который должен был быть проанализирован с точки зрения вопроса: «чем конкретно университетскому профессору нельзя поступиться ни при каких обстоятельствах». От эффекта процесса самопознания зависит эффект решения актуальной задачи реинституциализации этики профессора. Вынесенная в название семинара идея вне-алнби-бытия этики профессора не тождественна, а скорее противоположна идее разработки особого инструмента дисциплинарного воздействия Администратора на Профессора, в ней акцентируется элемент саморегулирования в профессии.
Анализ текстов участников проекта, опубликованных в 39-м [1] и 40-м [4] выпусках «Ведомостей прикладной этики», дает ВОЗМОЖНОСТЬ выделить разные подходы относительно жизненной практичности установки этики профессора на вне-алиби-бытие. В модельном виде многообразие этих подходов можно сгруппировать следующим образом.
Первая группа — скорее скептическое отношение к установке на «вне-алиби бытие». Здесь мы находим и тезис Р. Г. Апресяна «прежде — этика ректора», предполагающий, уместным «задуматься
о том, насколько, вообще, этически корректно ставить вопрос об «этике профессора» прежде вопроса об этосе и этике университетского управления, стало быть, об «этике ректора» [1]. И смежный тезис И. Ю. Алексеевой, согласно которому эксперт «не считает возможным одобрить «ни добавления «в отсутствие полного алиби», ни утверждения о «низких нравах нашей профессии»». С точки зрения эксперта, «преподаватель-ученый (профессор в широком смысле этого слова) — вовсе не та фигура, которая сегодня должна быть кандидатом в подозреваемые и (или) быть призываема к покаянию» [4]. Перекликающийся с первым и вторым видом скептической позиции тезис Е. И. Головахи. автор которого сомневается, «что в условиях массовизации, коммерциализации и корпоративизации высшего образования... удастся найти столько миссионеров, сколько требует нынешняя система науки и высшего образования» [4].
Вторая группа подходов относительно жизненной практичности установки этики профессора на вне-алиби-бытие — скорее рационалистическая. Она представлена на данном этапе проекта двумя тезисами. Один из них сформулирован А. Ф. Филипповым: рациональнее говорить не об идеальной этике профессора, но о внятных правилах игры в профессии [1]. Другой, сформулированный А. В. Прокофьевым, предполагает «уточненную локализацию проблемы», поставленной проектом НИИ ПЭ Эксперт полагает, что в академической этике, с одной стороны, «есть проблематика, где этика «высокой» профессии не задействована или слабо задействована в силу отсутствия некоторых «высоких» характеристик в самих выполняемых задачах, где она сливается с общечеловеческой этикой и этикой простой трудовой добросовестности, находящейся в центре нормативных документов и этической инфраструктуры организаций». С другой стороны, А. В. Прокофьев выделяет такие проблемы, где «этика «высокой профессии» с ее принципами и ценностями, ориентирующими индивида на идеал служения, а не на простую добросовестность, должна преобладать. Именно их высвечивает обсуждение коммерциализации и корпоративизации университета, проходящих без его нравственного коллапса». Автор полагает, что для «этой категории проблем подход, предложенный НИИ ПЭ, представляет большую и даже критическую ценность» [4].
Выделим в качестве основания для поиска третьего подхода экспертную позицию, связанную с определением атрибутивных, сугубо университетских оснований профессии, которые «удерживают Профессора в классической ценностной рамке» независимо от обстоятельств. Согласно А. Ю. Сого-монову, «профессор действует в соответствии с принципом свободы выбора. Этот выбор рождается в опыте исследователя, корреспондирует духу времени И институционально обрамлен научными школами. Легитимность миссии Профессора — производить научное знание, транслировать его новым поколениям, осуществлять гражданскую услугу эксперта обществу — обоснована тем. что он Сам производит, воспроизводит и применяет научное знание» [1].
Развитие проекта покажет, как экспертное сообщество примет такую типологию и, соответственно, «присвоит» ее в теоретическом самоопределении и самоопределении профессиональнонравственном. В любом случае возможное направление самопознания университетских профессионалов определено соотнесением сформировавшихся подходов с идеей «высокой профессии», соответственно, с потенциалом ПЭКУ.
Список литературы
1 Бакштановский В И , Богданова М. В Этика профессора в отсутствии полного алиби: замысел проекта // Этика профессора в отсутствии алиби / Ведомости прикладной этики. Вып.39 / Под ред. В И Бакштановского. В. В. Новоселова. - Тюмень: НИИ ПЭ. 2011.
2. Бакштановский В И , Согомонов Ю.В. Введение в прикладну ю этику / Монография - Тюмень: НИИ прикладной этики ТюмГНГУ, 2006
3. Профессионально-этический кодекс ТюмГНГУ // Практичность морали, действенность кодекса. Ведомости прикладной этики. Вып 36 / Под ред В И Бакштановского, Н Н. Карнаухова. -Тюмень: НИИ ПЭ, 2010
4. Прикладная этика как фронестика морального выбора Ведомости прикладной этики. Вып. 40 - Тюмень: НИИ ПЭ, 2012
Сведения об авторе
Бакштановский Владимир Иосифович, д.ф.н.. профессор, директор НИИ прикладной этики ТюмГНГУ. priclet@tsogu.ru. тел.: 8(3452)469244
Bakshtanovsky V. I., Dr.Sci. in Philosophy, Prof., Director of Applied Ethics Research Institute, Tyumen State Oil Gas University’: mail: priclet(a)tsogu.ru, phone: 8(3452)469244
