CC BY
168
САМООРГАНИЗАЦИЯ СУБЪЕКТА В СОВРЕМЕННОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Е.А. Уваров
Uvarov E.A. Self-organization of a subject in modem reality. Self-organization is a complex integrative element of the self-development of an open system. An idea of self-organization in psychology is dialectically connected with the category of a subject. The foundation of the development of a human being is formed by his inner world, formatted in the interaction with the environment. The latest thesis is of special urgency at the stage of replacement of one historical epoch by another and search for further prospects for the development of a subject.
Перемены, происходящие в современном мире, максимально актуализируют деятельность индивида в решении глобальных, порой судьбоносных задач, с которыми он сталкивается в изменяющейся реальности. В настоящем значимость личности выступает как главное условие социального прогресса, субъектом которого является активно действующий, созидающий человек. Это обстоятельство мало у кого вызывает сомнение, поскольку человек начинает выполнять функцию «главного действующего лица истории» [1].
Совершенно очевидно, что человечество находится в ситуации очередной исторической бифуркации с не всегда отчетливо понимаемой, а если даже понимаемой, то не всегда принимаемой перспективой своего развития. Но при этом ясно, что время «адаптирующегося», «приспосабливающегося» к ситуации, социальной конъюнктуре человека безвозвратно прошло (по крайней мере, в это хотелось бы верить); наступило время деятельностного, преобразующего историческую действительность и одновременно преобразующегося в современных реалиях человека.
Происходящие изменения требуют наполнения качественно иным содержанием как процесса преобразований, так и человека, являющегося главным их носителем. Наиболее значимыми ориентирами развития личности становятся активная жизненная позиция, самостоятельность, стремление к самореализации, способность к «самостроитель-ству», что в конечном итоге обеспечивает человеку успешность на всем протяжении жизненного пути. В этой связи Д.И. Фельдштейн пишет, что субъектные способности к преобразовательной деятельности человека как субъекта действия приобретают особый
смысл и решающее значение в формировании исторически нового состояния. Собственно поэтому встает вопрос о характере действенности субъектнообразующей составляющей в процессе перехода и образования исторически нового общества [2].
Историческая реальность конца XX -начала XXI в. характеризуется радикальными общественными изменениями, что не замедлило сказаться на основаниях научного знания о человеке. Это находит свое отражение во взаимодействии различных картин научной реальности, стирании жестких разграничений в разных ее направлениях, увеличении междисциплинарности в исследованиях, возникновении, включая психологию, неклассических, нетрадиционных в плане методологического настоящего науки подходов [3]. В качестве объекта научных исследований в современной психологии на передний план все чаще выходит системный подход, а предметной основой выступают так называемые «человекоразмеренные» самоорганизующиеся комплексы, характеризующиеся открытостью и способностью к саморазвитию.
В научном познании это приводит к осознанию необходимости присутствия реального, а не декларируемого субъекта, его аксиологической направленности, что сопряжено с рассмотрением индивида в контексте социального, культурно-исторического бытия, динамично меняющихся мировоззренческих и смыслообразующих установок, позиционирующих жизнедеятельность в целом (А.Г. Асмолов, А.А. Бодалев, С.К. Бондыре-ва, Б.С. Братусь, А.И. Донцов, Л.А. Коростелева, Д.А.Леонтьев, В.М. Розин, В.В. Рубцов,
Э.В. Сайко, Д.И. Фельдштейн и др.).
Исходя из этого, личность человека, потенциал его активности превращается в цен-
тральную, «вершинную» проблему науки, насущной задачей дальнейшей разработки которой является смещение исследовательского акцента на изучение собственной внутренней активности субъекта, то есть всего того, что составляет подлинную внутреннюю логику его развития. Мы разделяем мнение Д.И. Фельдштейна, когда он пишет, что в сегодняшней ситуации глобальных изменений в мире, обществе наиболее значимыми выступают изменения самого человека. Они обусловлены реальными глубокими, кардинальными по своему характеру преобразованиями условий его жизнедеятельности, проявляясь в разной степени, в разных сферах, но многопланово и, что существенно, во всеобщем масштабе. Изменения, которые произошли в экономической, технологической, социальной областях при повышении общего культурного, в том числе познавательного уровня, объективно определили условия функционирования и развития современного человека, поставили его в новую позицию, прежде всего, по отношению к обществу, к людям, к себе [2].
Психология, и в первую очередь ее практическая составляющая, следуя историческим переменам, становится шире, многограннее, но вместе с тем противоречивее, что требует более глубокого методологического и теоретического анализа ее основ, ведущих научных категорий, связанных с ними. Такого рода мировоззренческая позиция немыслима без признания плюралистичности, неоднородности, нелинейности развития современного мира и человека как его составной, неотъемлемой части. В научном знании это приводит, по мнению Б. С. Братуся, к гамме реакций - от поисков новых принципов понимания реальности до разных форм ухода от этих поисков (включая методологический плюрализм). Связано это с тем, продолжает автор, что любая система стремится к своей устойчивости, стабильности и тем самым к своей закоснелости, неповоротливости, будущему обветшанию, слепоте, гибели, ибо, будучи построенной (начатой сроиться) на ответе конкретному времени и бытию, она перестает (перестанет неизбежно) соответствовать изменившемуся миру [4].
Отсюда следует, что психологическая наука должна, с одной стороны, опираться на прошлое, на теоретико-методологический
базис, выстроенный поколениями ученых, но, с другой, следуя логике развития, динамично меняться, соответствуя современным научным, бытийным тенденциям и требованиям. При этом особо важно подчеркнуть, что происходящие перемены в настоящем одновременно должны ориентироваться на будущее, своего рода «зону ближайшего развития». Это нацеливает на необходимость выстраивания временной цепочки или «исторической линии жизни психологии», включающей прошлое, настоящее и будущее ее развития. Думается, что только при таком подходе психология как наука о человеке и для человека будет востребована обществом и имеет перспективы для своего дальнейшего развития.
Следует согласиться, что к настоящему времени о человеке в психологической литературе написано достаточно много, вместе с тем эти работы не определяют реальную картину состояния и функционирования современного человека в условиях системных изменений общества. В этой связи Э.В. Сайко пишет: «Упускаются процессуально-результативные характеристики, психологические особенности исторического уровневого состояния человека как носителя социального в социальной эволюции, как субъекта исторического действия» [1]. Между тем объективно возникает вопрос об изучении человека как субъекта действия в условиях его перехода из одной исторической реальности в другую, что принципиальным образом меняет его сущность, переводит в качественно новое состояние. И здесь «... проблема человека как носителя социальной эволюции, как субъекта истории, как действующего начала в самом историческом движении, самореализующегося, самоутверждающегося в своих деяниях, становится решающей в процессе стадиально значимого исторического перехода» [1]. Однако при возрастании роли индивида в преобразовательном процессе, соответственно, возрастает необходимость и одновременно ответственность оценки фактора саморазвития, самоизменения человека именно как субъекта изменяющейся реальности.
В этой связи исследовательский подход, базирующийся на принятии за аксиому доминанты на определенном этапе онтогенеза внутренней причинности развития человека,
по нашему мнению, наиболее полно отвечает смыслу изучения проблемы саморазвития субъекта.
Исходя из этого, целью статьи является попытка обозначить ряд позиций, базирующихся на анализе психологической категории саморазвитие субъекта, а также ряде ее производных, особое место среди которых мы отводим феномену «самоорганизации».
Самоорганизация как объяснительный принцип саморазвития открытой системы в большей мере присущ естественнонаучным исследованиям, но в последние годы он все чаще встречается в гуманитарных научных направлениях. Что касается обсуждения понятия самоорганизации в психологии, то она обнаруживается крайне редко. При этом смысловая составляющая того немногого отличается разночтивостью, в основном встречаясь в одном ряду с понятиями «саморазвитие», «самодетерминация» и наиболее часто с «саморегуляцией».
Ограниченность публикаций по проблеме самоорганизации не дает возможности системного анализа интересующего нас вопроса. Вместе с тем, к примеру, в работе В.И. Моросановой, посвященной проблеме саморегуляции, обнаруживается понимание самоорганизации как стилевых особенностей деятельности индивида, что обеспечивает адаптацию к ее условиям [5]. Там же, со ссылкой на Н.С. Копеину, самоорганизация рассматривается через индивидуальносвоеобразные системы свойств различного уровня организации человека, представляя собой интеграцию индивидуальных, личностных и профессиональных свойств человека. О.Я. Андрос раскрывает приспособительные возможности индивида через стиль самоорганизации, описывая ряд разновидностей последних, которые отличаются по степени связи с успешностью учебной деятельности студентов.
Из имеющегося, хотя и фрагментарного теоретического и экспериментального материала, можно заключить, что самоорганизация выполняет регуляторную функцию в деятельности человека, в большей степени определяя ее стилевую направленность. Вместе с тем мы полагаем, что феномен самоорганизации имеет более глубокое самостоятельное теоретико-методологическое и практическое значение, что может быть объясне-
но и верифицировано с точки зрения философской и психологической науки. На ряде позиций, обосновывающих актуальность наших представлений о самоорганизации, права на необходимость ее теоретического и экспериментального изучения, мы остановимся ниже.
Во-первых, методологическим основанием наших представлений о человеке служит диалектико-материалистическое учение, согласно которому человек является частью объективного мира и неукоснительно развивается по его канонам. Отечественная психология как составная часть общенаучной материалистической методологии предлагает ряд базовых принципов, которые позволяют изучить закономерности онтогенеза человека. Их основу составляют следующие принципы: принцип детерминизма, принцип единства сознания и деятельности, принцип активности, принцип развития, принцип историзма, принцип системности [6]. При этом, как подчеркивал Б.Ф. Ломов, установление психологических закономерностей сопровождается постоянным изменением соотношения причин, факторов и условий, определяющих протекание психических функций. Тем самым подчеркивается отсутствие линейного детерминизма в протекании психических процессов, когда результирующая компонента напрямую не зависит от внешнего воздействия, а лишь опосредована им (Б.Ф. Ломов).
Приведенные принципы позволяют представить человека в качестве сложной открытой саморазвивающейся системы, со всеми присущими данному виду структурных образований закономерностями развития и взаимодействия с внешним миром. Подтверждением тому служат фундаментальные труды, в которых содержатся глубокие методологические и теоретические обоснования данного положения (А.К. Абульха-нова-Славская, Б.Г. Ананьев, А.Г. Асмолов, Т.Ф. Базылевич, В.А. Барабанщиков, А.В. Бруш-линский, Л.С. Выготский, В.А. Петровский,
A.В. Карпов, А.Н. Леонтьев, Б.Ф. Ломов,
B.С. Мерлин, В.Н. Мясищев, С.Л. Рубинштейн, В.М. Русалов, В. Д. Шадриков,
Д.И. Фельдштейн и ряд других).
На определенном витке онтогенеза человека научное мировоззрение вышеуказанных и многих других отечественных ученых по-
стулирует приоритет внутреннего над внешним, когда активная роль внутренних условий начинает опосредовать все внешние воздействия и тем самым определять, какие из внешних причин станут влиять на единый процесс детерминации жизнедеятельности субъекта.
К числу основоположников данного направления традиционно в российской психологии относят А. Н. Леонтьева и С. Л. Рубинштейна. До настоящего времени по теоретической и методологической основательности как в отечественной, так и зарубежной психологии сложно найти конкурентоспособные теории направлениям, включающим в себя деятельностный и субъектно-деятельностный подходы в объяснении психических явлений. Оставляя за рамками статьи расхождения в теоретических позициях двух научных позиций, хотелось бы сконцентрироваться на главном [7, 8].
У А.Н. Леонтьева психический процесс рассматривается в системе практической или умственной деятельности индивида. Формирование психики проходит в различных формах активности, отдельных действий и целостной деятельности. При этом человек с самого начала находится «не перед миром», а «внутри мира», развивается по его объективным законам, составляя неотъемлемую часть социальной среды. Предметом исследования психологии у А.Н. Леонтьева выступает порождение и функционирование в деятельности индивида психического отражения «образа мира», который обеспечивает ориентировку в предметном мире и организацию деятельности. А.Н. Леонтьев предлагает изучать психику от деятельности к мозгу, а не наоборот, идя в развитии от внешних социальных форм к индивидуальным умственным формам.
С.Л. Рубинштейн, в свою очередь, предметом изучения психологии видит психические функции в их отношениях и связях с миром и деятельностью человека в мире. То есть исходно человек с его психикой рассматривается «внутри бытия» и не противопоставляется окружающему миру. Процесс взаимодействия субъекта с миром выглядит как действие внешних факторов через внутренние условия. В качестве последних выступает внутренняя психическая активность, имеющая у субъекта врожденную природу.
При этом автор констатирует, что не может быть бессубъектной деятельности и деятельности без предмета - деятельность есть всегда взаимодействие субъекта и объекта. С.Л. Рубинштейн пишет, что активность человека как субъекта жизни проявляется в выделении из среды в качестве условий жизни того, что отвечает требованиям его внутренней природы. В таком смысле внешнее, действуя через внутреннее, значимо зависит от него. По сути, это два процесса, как бы идущих навстречу друг другу. Но именно внутренняя активность субъекта позволяет говорить о развитии как о саморазвитии.
Саморазвитие субъекта в самом общем виде предстает как поступательное направленное изменение под влиянием присущих индивиду внутренних противоречий, факторов и условий развития, ведущим среди которых выступает внутренняя активность. При этом процессуальной стороной, определяющей структурную и функциональную организацию саморазвития субъекта, выступает самоорганизация.
Под самоорганизацией понимается процесс, в ходе которого создается, воспроизводится или совершенствуется организация сложной динамической системы. Процесс самоорганизации системы проходит за счет создания новых связей между ее элементами, эффективного распределения внутри ее функций, выстраивания новых трансакций с внешним миром.
Самоорганизация выступает одним из ведущих факторов образования качественно новых структур, что связано с движением в сторону нарастания их упорядоченности, стабильности и устойчивости относительно как внутренних изменений, так и внешних воздействий, совершенствования процесса адаптации к изменяющейся реальности и одновременно инициации саморазвития.
В результате самоорганизации система приходит в состояние, необходимое для эффективной, если речь идет об индивиде, деятельности и жизнедеятельности в целом. Близкие взгляды к такому подходу в понимании самоорганизации мы обнаруживаем в работе Н. В. Поддубного, когда он пишет: «Под самоорганизующейся системой понимается система, которая сохраняет свою устойчивость благодаря взаимодействию с внешней средой и способна к самостоятель-
ной перестройке своей организации как под воздействием внешней среды, так и процессов, происходящих в самой системе» [9].
Процесс самоорганизации на фоне доминирования роли внутренних факторов, непрерывного преобразования внешнего во внутреннее выступает как высшая форма проявления самостоятельности, автономности сложной, открытой системы, что собственно и приводит ее к «самостроительству». Функциональная значимость самоорганизации, помимо всего, определяется диалектическим единством не только способа, средств, определенного состояния системы, но и одновременно результата ее саморазвития.
Предлагаемое общее представление о сущности самоорганизации позволяет указать еще на одну немаловажную особенность. Самоорганизация как явление может иметь место только в иерархиризированных системах, обладающих высоким уровнем сложности с большим количеством элементов, причинно-следственные связи между которыми носят не только жестко детерминированный, линейный, но и вероятностный, нелинейный характер.
Вторым моментом наших рассуждений является анализ условий и причин самоорганизации субъекта.
Следует заметить, что в основе саморазвития сложных открытых, динамических систем лежит феномен самопротиворечи-вости, а фоном и одновременно условием ее становления является чередование процессов, связанных с нарушением внутриструк-турной устойчивости и функциональной стабильности. То есть развитие системы выглядит как поступательное направленное изменение в некотором диапазоне флуктуаций. При этом можно предположить, что диапазон «колебаний» является показателем внутреннего потенциала личности, величиной, выражающей максимально возможное и минимально допустимое значение в развитии конкретного индивида.
Психологическую устойчивость субъекта мы определяем как качество и одновременно как условие самоорганизации. Выражением психологической устойчивости является целостность, тождественность системы самой себе, внутренняя согласованность, функциональность взаимодействия элементов системы, а также способ-
ность эффективного преломления внешних воздействий через внутренние условия в процессе деятельности.
При этом очевидна ее относительность применительно к субъекту, поскольку абсолютная устойчивость сопряжена со стационарностью и процессами энтропии, а это саморазвивающуюся систему в конечном итоге приводит к деградации.
В основе этого положения лежит диалектика Гегеля об источнике развития как борьбе противоположностей, о направлении развития как восхождении на новый уровень противоречий. Применительно к субъекту это свидетельствует о направленности и поступательности изменений, переходе его на очередной уровень субъектного развития, результатом чего является приобретение некого личностного новообразования.
В основе самоорганизации лежит внутренняя противоречивость или, точнее, само-противоречивость, реализующаяся через единство и борьбу противоположностей. В классическом представлении они выражены процессами притяжения и отталкивания. При этом если притяжение есть положительная сторона противоречия, то отталкивание -отрицательное, внутреннее, не определяемое какими-либо внешними факторами отношение к самому себе. Поэтому отталкивание выступает ведущей, определяющей стороной противоречивости; отталкивание выражает внутреннюю активность предмета. Следует заметить, что понятия притяжения и отталкивания в саморазвитии индивида не следует понимать механистически. Так притяжение определяет пассивность личности, стремление к устойчивости, стационарности, сохранению настоящего состояния; отталкивание, в свою очередь, сопряжено с активностью, самостоятельностью, нарушением устойчивости, одним словом, с динамической стороной развития индивида, проявлением его индивидуальных особенностей.
Таким образом, в самом общем виде процесс самоорганизации выглядит как диалектическое единство притяжения (положительного) и отталкивания (отрицательного), сохранения изменения, в котором последняя составляющая преодолевает сопротивление положительной и включает ее в себя в диалектически снятом, подчиненном виде, что
собственно и определяет процесс самодвижения.
Современное продолжение теории борьбы противоположностей как основы развития обнаруживаются в синергетических исследованиях. Так, Ю.Н. Соколов утверждает, что в любом объекте, явлении присутствует противоречие, которое выступает источником их саморазвития и самодвижения. При этом бесконечный процесс перехода одной стороны противоречия в другую означает сущность процесса колебания, а один цикл этого колебания выступает как универсальный «атом» взаимодействия [10]. Близкие взгляды на природу самоорганизации высказывает Н.В. Поддубный [9]. В основе их понимания лежит режим автоколебаний, при котором происходит смена движения системы к ядру и обратно. Движение системы к ядру, «вглубь» означает ее внутреннюю перестройку, качественное структурное и функциональное преобразование, иерархиризацию; движение вовне происходит за счет количественных приращений ее элементов без принципиальных качественных изменений.
Применительно к проблеме самоорганизации субъекта в свете вышеизложенного следует остановиться на следующем моменте. Поскольку человек является сложной системой, то, контактируя с не менее сложной внешней средой, он получает определенный объем информации, энергии, то есть некоторого внешнего ресурса. В процессе его активной переработки, освоения происходит изменение внутренних связей, взаимодействия между элементами системы, принятия его или отторжения. Вводимые в систему новые составляющие приводят к возникновению новых отношений между ее компонентами, что входит в противоречие со старым способом функционирования системы. Если система структурно и функционально устойчива относительно вторжения новых единиц, то новый режим функционирования, как правило, не устанавливается. Но если структурные флуктуации успешно приживаются, то вся система перестраивается на новый режим функционирования, и ее активность подчиняется новому алгоритму. Здесь прослеживается определяющая роль внутренних факторов развития, своего рода «внутренняя свобода» от среды, инициирующая самоорганизацию и позволяющая
индивиду быть самопричиной собственного строительства. При этом опять же следует оговориться от буквальности в понимании данного вывода. Саморазвитие и самоорганизация субъекта может протекать только в условиях деятельности и жизнедеятельности, что предполагает непременную включенность его в социальную среду, то есть более масштабную систему, в которой он является частью целого.
Проблема самопротиворечивости как одного из ведущих условий развития личности отражена во многих философских и психологических учениях. Обобщая их, Д.И. Фельдштейн пишет, что развитие личности представляет собой единство борющихся противоположностей, являющихся внутренней движущей силой процесса развития. Не что иное, как разрешение внутренних противоречий, приводит через скачок человека к новому этапу развития, переводу на новый виток спирали, но уже в новом качестве взаимосвязи и взаимодействия [11].
Таким образом, в дополнение к уже сказанному следует добавить, что самоорганизация является не только процессом саморазвития субъекта, но и способом его структурной и функциональной организации в соответствии с внутренней природой. В качестве условия самоорганизации выступает противоречие между структурой системы, воплощенной в результат ее развития, что сопряжено со стремлением к устойчивости, сохранению прежних признаков и ее функцией или процессом, то есть стремлением к изменению, нарушению функционального и структурного единства системы.
В-третьих, как мы отмечали ранее, именно внутренняя активность системы позволяет говорить о развитии как о саморазвитии, о «причине самой себя». Здесь находит свое отражение логическая идея «causa sui» как наиболее полное выражение принципа детерминизма, поскольку «причина самой себя» означает самообоснование существования открытой, сложной, динамической системы. С позиции самопричинности несколько по иному рассматривается причинно-следственный детерминизм, когда причина выступает действием на другое, одновременно являясь следствием, и в то же время выступает преломлением действия через
другое (следствие) на себя. Действуя на другое, система одновременно действует на себя, в результате чего происходит преодоление линейного действия причинно-следственной связи и своеобразное замыкание на себя.
При обсуждении проблемы самоорганизации в психологических системах уместно поставить вопрос о ее конкретной соотнесенности с предметом исследования. В психологии в равной степени в качестве такового могут выступать категории «человека», «индивида», «личности», «социума» и т. д. В своем научном обосновании мы исходим из того, что направленность изучения самоорганизации человека должна заключаться в акцентуации оснований интегративности, системности и целостности психических явлений. В отечественной психологии в последние годы это связано с разработкой понятия субъекта. Вытекает данное следствие постольку, поскольку любой психический акт относится к субъекту жизнедеятельности и включается в контекст его развития. То есть категория субъекта выполняет роль интегрирующего звена различных проявлений психики. Человек как субъект способен распоряжаться собственными внутренними ресурсами, исходя из достижения цели, и благодаря этому стремиться к самореализации, выстраивая отношения с внешним миром.
По определению А.В. Брушлинского, субъект - это идеал или высший уровень развития человека, то есть это в большей степени тот потенциал, который позволяет субъекту идти путем саморазвития, самореализации, стремясь к достижению значимой цели. Субъектом является творец своей истории, обладающий способностью инициировать и осуществлять практическую деятельность, общение, познание, созерцание и другие виды творческой и нравственной человеческой активности. Или в более кратком определении, субъект - это человек, характеризующийся высоким уровнем активности, автономности и целостности [12].
В.Н. Дружинин расширяет содержание понятия субъекта, говоря, что это качественно определенный способ самоорганизации, саморегуляции, согласования внешних и внутренних условий активности, центр координации всех психических процессов, состояний, свойств, способностей, возможно-
стей (и ограничений) личности соотносительно с объективными и субъективными (цели, притязания, задачи) условиями деятельности, общения и т. д. [13].
Способ самоорганизации проявляется в отражении и формировании субъекта в соответствии не столько с внешним, средовым воздействием, сколько со своими собственными параметрами, со своей внутренней природой и логикой развития. В этом, собственно, заключается активность развития через самоорганизацию системы, которая преломляет внешние воздействия согласно внутренней смыслообразующей природе субъекта.
В психологических исследованиях для субъекта как самоорганизующейся системы характерны активность и рефлексивность, что раскрывается в качествах личностной устойчивости относительно внешних воздействий, самообновляемости, возможности в самоусложнении, согласованности всех составных частей.
Активность как высшая форма личности реализуется в жизненной позиции, смысле и концепции жизни или жизненной линии, что выражает качество личности как субъекта жизненного пути. К.А. Абульханова-Славская пишет, что активность субъекта направлена на соединение внешних и внутренних тенденций жизни, превращение их в движущие силы саморазвития [14]. Все это приводит к выводу, что проблема самоорганизации находится в одном смысловом контексте с активностью субъекта. Данный вывод базируется на положении, высказанном С.Л. Рубинштейном, что человек является не только субъектом внешней активности, но и субъектом внутреннего психологического мира. При этом способ существования человека как субъекта жизни связан с рефлексией, которая позволяет человеку выйти за пределы жизни и занять позицию вне ее [7].
При этом внешняя и внутренняя организация активности образуют гибкую динамическую систему со своей логикой взаимопе-реходов и взаимовлияний процессов саморегуляции, саморазвития, что в конечном итоге ведет к самоорганизации субъекта. При различных формах самоорганизации субъект переходит в различные состояния, которые, в свою очередь, влияют на процесс самоорганизации по принципу обратной связи.
Таким образом, самоорганизация имманентно исходит и одновременно содержит такое качество, как активность. Активность проявляется в формах деятельности или поведения, а ее структурным компонентом, имеющим побудительную силу, является мотивация. Именно с точки зрения мотивации можно говорить о нацеленности личности на удовлетворение своих потребностей, на формирование активности в деятельности и жизнедеятельности.
За мотивацией признается побудительная и направляющая функция самоорганизации субъекта (Ж. Нюттен, Е.П. Ильин). Она играет роль посредника между постановкой цели и действиями по ее реализации. Целенаправленное формирование мотивационной сферы личности - это, по существу, формирование самой личности, ее самореализация. При этом самореализация выступает как ведущий фактор осуществления возможностей развития «Я» посредством собственных усилий, содеятельности и сотворчества с другими людьми, социумом и миром в целом. Самореализация предполагает сбалансированное и гармоничное развитие различных аспектов личности путем приложения адекватных усилий, направленных на раскрытие индивидных и личностных потенциалов [15].
Проблема разработки механизмов инициации процесса самореализации, способствующей эффективному «самостроительству» субъекта, в настоящее время стоит наиболее остро. Признается, что до сих пор не определен объем и характер изменений, не выявлены тонкости и особенности развития современного человека, его уровневые способности и реальные возможности как деятельного субъекта [2].
В этой связи особый интерес представляют исследования, во-первых, причинной обусловленности самоорганизации субъекта, то есть поиск того ключа к «вечному двигателю», который позволяет человеку не только адаптироваться к изменяющейся действительности, но и преобразовывать ее, творить историю и самого себя; во-вторых, самого процесса самоорганизации, условий и механизмов его протекания.
Поскольку методологически нам более близки системные, а если быть более точными, то системно-синергетические подходы к изучению субъекта, то в поиске «философ-
ского камня», лежащего в основании самоорганизации, мы в первую очередь останавливаемся на анализе системообразующего фактора, выполняющего функцию объединения отдельных подсистем в целостную структуру. Акцент на изучение системообразующего фактора не случаен, так как это позволяет минимизировать число исходных принципов, свести их к одному, что дает возможность все частные закономерности вывести из одного центрального принципа. Это в конечном итоге дает возможность объяснить сущность и структуру системы, взаимодействие между подструктурами, механизмы ее развития [16].
В последние годы применительно к психологическим системам в качестве системообразующего фактора все чаще рассматривается смыслосодержащая жизненная направленность, ради которой элементы системы объединяются и субъект в своей деятельности выступает как единое организованное целое.
Ориентация на значимую, «вершинную» цель способствует саморазвитию субъекта, его самосохранению, структурной устойчивости, самоорганизации, что находит свое теоретическое и экспериментальное подтверждение в трудах ведущих отечественных и зарубежных психологов. Следует напомнить, что еще У. Джемс определил личность как «борца за цели». Г. Олпорт в своих исследованиях показал, что люди в своей жизнедеятельности заняты как раз нацеливанием на будущее.
Подтверждением значимости такого взгляда служит неослабевающий интерес исследователей к проблеме личного стремления жизненным целям, субъективному благополучию, духовности и мудрости, что составляет пласт высших устремлений личности и является базисом психического здоровья современного человека [17-19].
Эта необходимость связана с тем, что размытость жизненного целеполагания, отсутствие смысложизненных ориентиров (как отдельного индивида, так и социума в целом) приводит к изменению структурного и функционального единства субъекта, что приводит его как носителя психических, личностных и социальных качеств к деструктивным изменениям и нарушениям.
Таким образом, основу развития человека составляет его внутренний мир, с субъектной реальностью обусловленную внешними факторами. Именно внутренний мир, ядро которого составляют смыслосодержащие, мировоззренческие ценности, формирует необходимость саморазвития, потенциально являясь при этом движущей силой, первоисточником развития личности.
А. Г. Асмолов утверждает, что ценностно-смысловая составляющая не берется извне, а порождается внутренним выбором в силу внутренней необходимости. Внутренняя необходимость разными авторами понимается как: «динамическая тенденция» (С. Л. Рубинштейн), «смыслообразующий мотив»
(А.Н. Леонтьев), «доминирующее отноше-
ние» (В.Н. Мясищев), «основная жизненная направленность» (Б.Г. Ананьев), «проприо-тическое стремление» (Г. Олпорт), «тенденция самоактуализации» (К. Роджерс); «потребность в самоактуализации» (А. Маслоу), «смысл жизни» (В. Франкл), «энергетическая концепция психической субстанции»
(К.Г. Юнг), «личностные стремления»
(Р. Эммонс), «основа жизненного пути человека как интегральная основа личности» (Д.А. Леонтьев).
Объединяющим началом, казалось бы, столь разнозвучащим научным идеям служит следующее обстоятельство. В них человек представлен как сущность, потенциально стремящаяся к жизненной перспективе,
смыслосодержащему будущему. Но при этом следует добавить, что стремление к поиску и постижению смысла не может быть оформлено и принято без присутствия прошлого и настоящего субъекта и социума, то есть того культурно-исторического базиса, без инте-риоризации которого индивид или общество на каждом витке своего развития будет находиться в состоянии «невесомости», оторванности от реальности. Собственно, это тупиковый процесс развития, поскольку поступательное, спиралевидное развитие человека будет подменено движением по кругу.
Противоречие, возникающее в результате двойственных тенденций в развитии субъекта, сосуществования двух взаимно-противоре-чащих сторон, их борьба и слияние в новую данность составляют сущность его саморазвития. Сохранение, что ассоциируется с устойчивостью, стабильностью взаимодействия
элементов системы, и нарушение равновесия за счет внутреннего стремления к самоосу-ществлению, самореализации лежит в основе самоорганизации субъекта. Другими словами, для достижения будущего, потенциального состояния, некой перспективы субъект в силу внутренней необходимости видоизменяет настоящее, актуальное.
Понимая, что в нашей статье проблема самоорганизации как таковая и самоорганизация субъекта как ее часть - это лишь ее озвучивание, попытка теоретического осмысления, тем не менее, мы попытаемся сделать ряд предварительных выводов.
Во-первых, самоорганизация является сложным неотъемлемым атрибутом саморазвития открытой системы. Самоорганизация как процесс в ходе непрерывного взаимодействия внешнего и внутреннего выступает высшей формой «самостроительства», являясь при этом не только результатом и определенным состоянием системы, но и одновременно способом, средством ее саморазвития.
Во-вторых, понятие самоорганизации в психологии диалектически связано с категорией субъекта, поскольку субъект, с одной стороны, интегрирует в себе все психические процессы, состояния, свойства, способности и возможности, являясь высшим этапом развития человека. С другой стороны, субъект -это определенный способ самоорганизации, базирующийся на самопротиворечивости, что в конечном итоге позволяет ему идти путем саморазвития к самоосуществлению, то есть некой жизненно важной перспективе.
В-третьих, основу развития человека составляет его внутренний мир, сформированный во взаимодействии с внешней средой. Именно внутренний мир, ядро которого составляют мотивационные смыслосодержащие ценности, формирует необходимость саморазвития, потенциально являясь причиной и следствием, движущей силой развития личности. Необходимость ориентации на поиск смысла связана с тем, что размытость, а зачастую отсутствие смысложизненных ориентиров приводит к разрушению структурного и функционального единства субъекта. Особую актуальность последний тезис приобретает на этапе смены одной исторической эпохи другой и поиска дальнейших перспектив развития субъекта.
1. Сайко Э.В. // Мир психологии. №1(41). 2005. С. 3-14.
2. ФельдштейнД.И. // Там же. С. 15-23.
3. Философские науки: Современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. Методология научного исследования: учеб. пособие // Л. А. Микешина. М., 2005.
4. Братусь Б. С. // Мир психологии. 2005. № 1. С. 51-60.
5. Моросанова В. И. Индивидуальный стиль саморегуляции: феномен, структура и функции в произвольной активности человека. М., 2001.
6. Маланов С. В. Методологические и теоретические основы психологии: учеб. пособие. М.; Воронеж, 2005.
7. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. СПб., 2003.
8. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., 1959.
9. Поддубный Н.В. // Мир психологии. №3. 2002. С. 56-74.
10. Соколов Ю.Н. // Циклические процессы в природе и обществе. Ставрополь, 1993. С. 5-18.
11. Фельдштейн Д.И. Проблемы возрастной и педагогической психологии. М., 1995.
12. Психология индивидуального и группового субъекта / под ред. А.В. Брушлинского, М.И. Воловиковой. М., 2002.
13. Психологическая наука в России 20-го столетия: проблемы теории и истории / под ред.
А.В. Брушлинского. М., 1997.
14. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М., 1991.
15. Коростелева Л.А. Психология самореализации личности в основных сферах жизнедеятельности: концептуальный подход / под ред. Л.А. Коростелевой. СПб., 2002. С. 5-14.
16. Анохин П.К. Философские аспекты теории функциональной системы. М., 1978.
17. Леонтьев Д.А. Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности. М., 2003.
18. Маслоу А. Психология бытия. М., 1997.
19. Эммонс Р. Психология высших устремлений: мотивация и духовность личности. М., 2004.
Поступила в редакцию 15.03.2006 г.
ЗОНА БЛИЖАЙШЕГО РАЗВИТИЯ КАК ДИАГНОСТИЧЕСКИЙ И ОБЪЯСНИТЕЛЬНЫЙ ПРИНЦИП ПСИХОЛОГИИ ВОСПИТАНИЯ
В.Н. Косырев
Kosyrev V.N. A zone of the nearest development as a diagnostic and explanatory principle of psychology of education. In article it is offered to distribute L.S. Vygotskogo's doctrine about a zone of the nearest development to psychology of education. The author considers, that for the description of dynamics of development it is necessary to use not one, and three concepts: «a zone of the previous development», «a zone of actual development» and «a zone of potential development». Having arranged them in the specified sequence on a timebase, it shows, how with the help of them it is possible to describe levels of good breeding of schoolboys (students) and to predict interest BocnmyeMtix to ethical, aesthetic, scientific and other information.
«Великий психолог XX века Лев Семенович Выготский оставил огромное научное наследие, до сих пор полностью не осмысленное», - так открывается вышедший недавно в свет «Словарь Л.С. Выготского» [1].
Задачу осмысления и развития наследия Л.С. Выготского поддержали многие российские психологи, работавшие и до сих пор продолжающие успешно работать в русле его идей: А.Г. Асмолов, А.В. Брушлинский,
В.В. Давыдов, В.П. Зинченко, А.А. Леонтьев, А.В. Петровский, Д.И. Фельдштейн и др. «Визитной карточкой» Л.С. Выготского в истории психологии является его культурноисторическая теория, а одно из центральных положений этой теории - учение о зоне ближайшего развития (ЗБР). «Зона ближайшего развития ребенка, - в понимании автора, - это расстояние между уровнем его актуального развития, определяемым с по-
