CC BY
70
13. Чумаченко Н.Г. Региональное управление и научно-технический прогресс. Киев, 1990. С. 6.
14. Федоренко Н.П. Оптимизация экономики. М., 1977. С. 129.
15. Морозова Т.Г., Победина М.П. Регионоведе-ние / под ред. Т.Г. Морозовой. М., 1998. С. 23.
16. Барбаков О.М. Регион как объект управления // Региональное управление: реалии и перспективы. СПб., 1999. С. 352-359.
17. Дворцов В.И. «Регионы-системы» как новое госэкономическое инфаструктурное деление -проблема становления // Безопасность Евразии. 2005. № 2. С. 443-445.
18. Абрамов В.А., Волнина Н.Н. Глобализирующийся человек: грани социокультурного изменения. Чита, 2006.
19. Губанов Н.Н. Понятие менталитет // Философия и будущее цивилизации. Тезисы докла-
дов и выступлений 4 Российского философского конгресса: в 5 т. М., 2005. Т. 5. С. 596.
20. Макаров М. Основы теории дискурса. М., 2005.
Поступила в редакцию 9.02.2010 г.
Zhiryakova S.N., Ilyaeva I.A. Region as object of interdisciplinary research.
In the article theoretical analysis of concept “region” and its basic characteristics is presented. On the basis of philosophical and sociological approach authors undertake attempt to present region as municipal union and to prove, that it exactly possesses region-comprising factors, being self-sufficient economic and territorial community creating in the course of the activity an industrial, social and cultural infrastructure.
Key words: philosophical and sociological methodology; empirical sociology; region; subject of social action; local territorial community.
УДК 316.346.32-053.6 (470.325)
САМООРГАНИЗАЦИЯ СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ: РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ
© Т.И. Морозова
В статье рассматриваются институциональные аспекты самоорганизации молодежи. Анализируется проблема участия молодежи в объединениях различной направленности. Предлагаются рекомендации, обеспечивающие развитие у молодых людей социокультурной рефлексии и, на этой основе, активизацию самоорганизационных процессов.
Ключевые слова: самоорганизация; молодежь; молодежная организация; молодежные объединения.
Исследования по молодежной проблематике, проводимые в России в последние годы, фиксируют противоречивое состояние сознания российской молодежи. В его структуре отчетливо выражены позитивные установки на общение со сверстниками, на личное участие в каких-либо ассоциациях по интересам. Но, наряду с этим, российская молодежь демонстрирует крайне низкий уровень готовности к взаимодействию и самоорганизации, в то время как самоорганизующиеся процессы в глобализирующемся мире становятся наиболее естественным воплощением магистральных тенденций его развития.
Мы рассматриваем самоорганизацию как одну из важнейших характеристик молодежного сознания и поведения. В широком значении данного понятия самоорганизация молодежи представляет собой процесс упоря-
дочивания внутренних и внешних связей молодежи как особой социально-демографической группы, ее отдельных подструктур и личностей под влиянием изменений молодежной среды и социального окружения. Самоорганизация проявляется как многоуровневый и многовекторный процесс, который допустимо разделить на несколько составляющих.
Во-первых, она проявляется как формирование системы связей между молодежью и различными социальными институтами.
Во-вторых, самоорганизация выражается в упорядочивании межличностных отношений между молодыми людьми, которые носят по преимуществу неформальный характер. В-третьих, в качестве отдельного направления самоорганизации целесообразно выделить процедуры создания молодежных объединений формального и неформального ти-
пов. Наконец, в-четвертых, самоорганизация проявляется как саморегулирование лично -сти конкретного молодого человека, упорядочивание его диспозиции, определение жизненной стратегии.
В настоящей статье мы рассмотрим только один из аспектов самоорганизации молодежи - включение ее в состав организаций и объединений, которое раскрывает институциональные особенности самооргани-зационного процесса.
Участие молодых людей в организациях с позитивной программой деятельности (многих политических, волонтерских организациях, профсоюзах и др.) носит преимущественно мобилизованный характер, т. е. инициируется «сверху» руководством учебных заведений, государственными структурами, «взрослыми», общественными организациями либо же основано на сугубо карьерных соображениях и рассматривается самими участниками исключительно как социальный лифт [1]. Последняя мотивация все более выдвигается на первый план в силу усиления утилитарно-прагматической ориентации части молодежи, относящейся к т. н. «среднему классу», разумеется, в его российском варианте. Она не типична для большинства молодых людей из низших слоев, продолжающих в своей жизни руководствоваться аффектами и интуицией. Но претенденты на включение в элиту апробируют различные варианты продвижения с помощью членства в «модных» объединениях, сравнительно безболезненно переходя из одного в другое по мере изменения конъюнктуры. Поэтому большое количество действующих в настоящее время молодежных организаций не должно вводить в заблуждение (а на настоящий момент в России действует более 400 тыс. молодежных и детских общественных объединений).
В целом, отношение молодежи к деятельности различного рода организаций и движений (как молодежных, так и не имеющих возрастного характера) может быть выражено на трех уровнях: информированность, поддержка, участие. В ходе исследования «Самоорганизация и атомизация молодежи как противоположные формы социокультурной рефлексии», проведенного в 2008 г. в Белгородской области, довольно большое количество респондентов (38,71 %) заявило о своем интересе к современным мо-
лодежным движениям (задавался вопрос об интересе к ряду объектов, представляющих гипотетическую значимость для респондентов) [2].
Интерес к молодежным движениям находится на четвертом месте из шести предложенных вариантов (на первых местах -мода и спорт), но тем не менее немного опережает довольно ярко выраженный интерес к современному искусству (а музыка и кино явно не находятся на периферии молодежных интересов). Здесь, конечно, необходимо иметь в виду, что под современными молодежными движениями респондентами в первую очередь понимаются не общественнополитические инициативы, а различные субкультуры. Но это, по крайней мере, характеризует определенный уровень самоидентификации молодежи.
Подавляющее большинство респондентов (приблизительно от 91 до 99 %), оценивая деятельность конкретных молодежных организаций, указали, что они не выражают их интересы. При этом 10,57 % респондентов заявили, что являются участниками молодежных организаций; 89,14 % дали ответ «нет» и 0,29 % не дали никакого ответа.
Участие в деятельности молодежных организаций в большей степени характерно для молодых мужчин, среди которых доля участников составила 13,87 %. Доля молодых женщин, состоящих в молодежных организациях, по данным исследования, составляет 7,10 %.
Полученные данные показывают также, что членство в молодежных организациях более свойственно средней возрастной подгруппе молодежи - 19-24 лет. В ее составе 13,23 % являются участниками молодежных объединений, тогда как в группе 14-18 лет эта доля составляет 9,47 %, среди 25-29-летних - 7,07 %. Это вполне объяснимо, учитывая то, что подавляющее большинство молодежи 19-24 лет является студентами средних и высших учебных заведений, которые представляют наиболее удобную и привлекательную группу с точки зрения рекрутирования новых участников (массовость, высокий образовательный уровень). В этом возрасте молодые люди также характеризуются наличием вполне осознанных артикулированных интересов и, в отличие от более старших групп, не отягощены, как правило, грузом
бытовых проблем, более мобильны и обладают большим количеством свободного времени.
Большинство (4 % от выборки и 32,56 % от вовлеченных в деятельность организаций) охарактеризовало направленность своей организации как «политическую». 3,14 % (25,58 % от вовлеченных) являются участниками спортивных организаций. 1,86 % (15,12 %) входят в «общественные (неполитические)» организации; 1,71% (13,95 %) - в «неформальные». Остальные - немногочисленные участники экологических, религиозных, военно-патриотических организаций. Два человека (0,29 % от выборки и 2,33 % от вовлеченных) признали себя участниками «националистической» организации.
Отметим: ответ на вопрос о характере организаций дало большее количество участников опроса, нежели те, кто первоначально признал себя вовлеченным в деятельность молодежной организации - 12,29 %, а не 10,57 %.
Таким образом, организации политической направленности рекрутируют большинство молодежи, вовлеченной в деятельность молодежных организаций. Хотя, в принципе, должно быть наоборот - поскольку сфера молодежных интересов намного шире политики. Такой «перекос» следует признать искусственным. Скорее всего, повышенная представленность среди вовлеченных в деятельность ассоциаций членов именно политических организаций свидетельствует просто о недостаточно сформированном пространстве коллективного действия в молодежной среде и в российском обществе в целом. Принципиально изменить данную ситуацию вряд ли возможно, поскольку запрос на коллективную деятельность, на создание гражданских ассоциаций в молодежной среде не выражен, поскольку молодежь предпочитает преимущественно индивидуализированные практики адаптации к социальной ситуации, преодоления возникающих жизненных проблем.
Показательно в данной связи, что из 89,14 % не вовлеченных в деятельность молодежных организаций респондентов лишь 16,86 % респондентов высказали желание стать их участниками. 54,86 % - абсолютное большинство - высказались отрицательно.
Мобилизационный потенциал общественных организаций, а именно на его формирование и использование рассчитывает современная российская элита, выстраивая свои отношения с молодежью, таким образом, невелик и ненамного превосходит их актуальный состав. Но, интерпретируя эти данные, следует помнить о том, что речь идет о включении молодежи в действующие в настоящее время молодежные организации, авторитет которых у молодежи довольно низок (доверяют молодежным организациям всего 5,29 % респондентов).
Что же препятствует массовому вовлечению молодежи в деятельность этих организаций? Значительная часть (26,71 %) противников вступления в объединения молодежи утверждает, что у них просто нет времени. Вряд ли эту причину следует признать существенной. Данные о досуге молодежи показывают, что время на самые разнообразные способы проведения досуга у респондентов все-таки находится.
Существенная доля участников исследования (14,57 %) утверждает, что ни одна из известных организаций им не интересна. Многие респонденты (13,57 %) также убеждены в том, что «такие организации - лишь инструмент манипулирования молодежью». 9,43 % убеждены в том, что в состоянии сами защитить свои интересы.
Таким образом, причины для отказа от участия в деятельности общественных молодежных организаций многообразны, но к числу наиболее значимых относятся: отсутствие интереса к деятельности существующих организаций (можно предположить - из-за их формализма и несоответствия субъективным интересам молодежи) и сформировавшаяся убежденность в том, что задачей создаваемых «взрослыми» молодежных организаций является исключительно манипулирование их участниками, использование их деятельности в неясных и чуждых целях борьбы за власть.
В конечном же счете, как нам представляется, за всеми этими мотивациями лежит более или менее ясное осознание того факта, что реально действующие молодежные организации, защищающие интересы различных молодежных групп, не востребованы в современном российском социуме.
Но если часть молодежи, не вовлеченной в деятельность молодежных организаций, все-таки хотела бы в них участвовать (16,86 % от выборки в целом и 18,91 % от тех, кто не является членом молодежных организаций), что же препятствует этому? Причины этого сводятся самими респондентами, прежде всего, к трем позициям: собственная пассивность (9,86 %), отсутствие в месте проживания респондента таких организаций или же их неизвестность (9,57 %), несоответствие имеющихся организаций интересам респондента (8,14 %). Часть респондентов (7,0 %) указывает также на отсутствие авторитетных лидеров. По-видимому, основным объяснением все-таки следует признать первый и третий пункты. Имеющиеся (по крайней мере, известные респондентам) организации не соответствуют субъективным интересам и потребностям потенциальных участников, а собственная инертность препятствует в поиске удовлетворяющих требованиям или в объединении единомышленников на основе действительно актуальных интересов.
В данной связи следует ответить на вопросы - какие же интересы представляются наиболее существенными для участников исследования? Что, в наиболее значительной степени, востребует самоорганизацию молодежи, ее объединение в рамках общественных организаций? Показательно, что относительное большинство респондентов в этой связи называет, в первую очередь, не досуговые объединения по интересам (они лишь на втором месте - 18,86 %), а юридические, правовые (22,0 %).
Необходимость правовой защиты своих интересов, в принципе, вообще четкое представление об объеме своих прав, по-видимому, является для молодежи весьма актуальной проблемой. Неслучайно к числу наиболее негативных характеристик современного российского общества респонденты отнесли «правовой беспредел» (15,0 %) - четвертый по степени значимости фактор неудовлетворенности состоянием современного российского общества.
На третьем месте по степени востребованности находятся спортивные молодежные объединения (11,57 %). Далее следуют: экологические (9,71 %), «общественные, не политические», позволяющие, по-видимому, удовлетворить потребность молодежи в гра-
жданском участии, общественно-полезной деятельности (8,29 %), политические (6,0 %), националистические (4,57 %), религиозные (2,0 %). 14,0 % считают, что никакие организации молодежи не нужны.
Итак, реальный и мобилизационный потенциал общественных молодежных организаций достаточно невелик - считают себя участником какой-либо организации 10,57 % респондентов и еще 16,86 % хотели бы ими стать - в совокупности это составляет около четверти опрошенных. Аналогичный вопрос, касающийся отношения к членству в политических партиях, дал несколько неожиданные результаты. Исходя из крайне низкого уровня доверия к политическим партиям (им доверяют, напомним, 1,43 % респондентов), казалось бы, доля участников политических партий и тех, кто стремится ими стать, должна быть значительно ниже по отношению к общественным молодежным организациям. Тем не менее к членам политических партий себя отнесло не так уж мало респондентов.
Результаты исследования показывают, что наиболее массовой группой в составе молодежи - участников политических партий - являются студенты вузов, которые составляют 43,59 % членов. Однако в относительном исчислении доля участников политических партий среди студенчества достаточно невелика - всего 6,59 %. Наибольшей представленностью среди участников политических партий отличаются следующие профессиональные группы молодежи: работники государственных предприятий (11,11 %), работники бюджетной сферы (12,96 %) и государственные (муниципальные) гражданские служащие (27,27 %).
Результаты опроса показывают, что у политических партий, как и у молодежных организаций, есть определенный резерв потенциальных участников, но он так же, как и в случае с молодежными организациями, невелик. Только 15,86 % респондентов высказывают желание стать членами политических партий. Правда, следует обратить внимание и на довольно значительную группу тех, кто не выражает такого желания, но и не отрицает категорично этой возможности - 18,14 %.
Таким образом, ситуация с созданием молодыми людьми собственных организаций далеко неоднозначна, по меньшей мере, на региональном уровне. К сожалению, совре-
менное российское общество в лице своей элиты пока не сформировало реального запроса на объединения, которые не имитируют участие, но действительно защищают интересы своих членов и сторонников. И молодежь более или менее адекватно понимает это, предпочитая внеинституциональные жизненные практики. Но такого понимания недостаточно для формирования успешной жизненной стратегии, поскольку оно основывается на убеждении в возможности «сделать свою жизнь», не меняя социальной среды, но лишь адаптируясь к ней. Подобная «адаптация в одиночку» в обществе повышенного риска, характеризующегося высоким уровнем коррупции и авторитаризма, всегда сомнительна, ибо предполагает согласие с деформированными, асоциальными моделями организации жизни. В исторической перспективе они непродуктивны и обрекают обратившегося к ним человека на социальное аутсайдерство в глобализирующемся мире. Однако подобная перспектива не учитывается большинством молодых людей, стремящихся к успеху «здесь и сейчас». Такой успех в некоторых случаях действительно может быть достигнут индивидуально. Создание организаций здесь излишне, а возможно, даже и вредно. Потребность в них возникает по мере того, как молодые люди осознают неполноту индивидуализма и представляют возможности потенциала объединения единомышленников.
В силу указанных обстоятельств возрастает роль регулирования процесса самоорганизации молодежи. Процесс этот, по нашему мнению, должен идти по двум взаимосвязанным направлениям.
Первое требует формирования благоприятных условий для развития формирования и развития у молодежи позитивно ориентированной социокультурной рефлексии.
В контексте данного направления целесообразно следующее.
1. Продолжить комплексные исследования проблемы социокультурной рефлексии молодежи. И, прежде всего, дать системно структурную характеристику данного понятия. При этом целесообразна дальнейшая разработка системы критериев, позволяющих определять типы рефлексивности, присущие различным социальным группам. Нуждается в дальнейших теоретических разработках во-
прос о природе социокультурной рефлексии и факторах, определяющих ее формирование. На региональном уровне целесообразно поддержать исследовательскую программу, включающую в себя изучение теоретических аспектов проблемы рефлексивности, выделяя для этого правительственные группы.
2. Поскольку одним из препятствий формирования и развития социокультурной рефлексии является высокий уровень мифологизации молодежного сознания, необходим комплекс мер, направленных на его демифологизацию. При этом под демифологизацией мы понимаем постепенное и последовательное преодоление стихийно сложившихся и целенаправленно сформированных мифов, стереотипов и иллюзий, дающих ненаучную интерпретацию различных аспектов бытия общества. При этом демифологизация молодежного сознания не может основываться на частных решениях, но должна строиться на базе долгосрочной стратегии. Ее успех зависит не только от способностей субъектов управления решить подобную задачу, но и от общего состояния массового сознания в стране, да и в мире в целом.
3. В содержательном отношении демифологизация означает:
- утверждение понятийного мышления, проявляющегося в способности дать дефиниции широкому кругу явлений, в т. ч. и относящихся к психоэмоциональным состояниям, возникающим в ходе межличностного и межгруппового взаимодействия;
- формирование навыков критической оценки и самооценки не только и не столько на основе личного опыта и базирующегося на нем здравого смысла, но на основе использования научных знаний, хотя бы и представленных в популярном виде;
- наличие ясного представления о собственных целях и целях окружающих, формулируемых в адекватных понятиях;
- обретение способности к альтернативному мышлению, предполагающему допущение различных вариантов развития ситуации, умения выбрать наиболее оптимальный вариант и обосновать этот выбор. Для решения этих задач необходима комплексная региональная программа повышения интеллектуального уровня детей и молодежи.
Второе направление предполагает применение конкретных социальных техноло-
гий, стимулирующих социетально ориентированную самоорганизацию молодых людей и минимизирующих процессы атомизации. Среди них:
1) создание при Департаменте образования, культуры и молодежной политики Центра мониторинга социального развития молодежи;
2) образование на базе областного Центра молодежных инициатив Центра кросс-культурного общения, в рамках которого взаимодействуют различные молодежные объединения;
3) создание единого информационного
пространства сферы молодежной политики в регионе, ориентированного на формирование позитивных ценностей и символов. В процессе его создания целесообразно осуществить пилотный проект «Организация информационно-аналитического обеспечения
функционирования молодежных объединений». В ходе осуществления проекта необходимо апробировать современные информационные технологии обеспечения организационного строительства в молодежной среде;
4) поскольку эффективным средством, стимулирующим развитие самоорганизаци-онного потенциала молодежи, могут выступить виртуальные дискуссионные площадки (веб-конференции) по тематике молодежных проблем, размещенные на базах областных правительственных порталов, а также на популярных и наиболее посещаемых молодежью ресурсах, целесообразно создать такие площадки на основе ресурсов муниципальных образований, прежде всего городских округов.
Безусловно, реализация указанных мероприятий не повлечет гарантированного результата. Во-первых, она вполне может приобрести имитационные формально-бюрокра-
тические формы. Тем более что имитация становится одной из наиболее ярких характеристик практики современного управления. А в сфере молодежной политики она опирается на довольно живучие традиции играизации «комсомольского образца». Во-вторых, указанные меры имеют, прежде всего, «внешний» характер по отношению к молодежи. Для минимизации негативных эффектов бюрократизации и имитации необходимо преодолевать стереотип отношения к молодежи как к объекту управленческих решений, сформировать механизмы «обратной связи» в сфере молодежной политики и стимулировать участие в ее осуществлении институтов гражданского общества.
1. Бабинцев В.П., Морозова Т.И., Реутов Е.В. Самоорганизация российской молодежи: препятствия и механизмы: монография. Белгород, 2009.
2. Самоорганизация и «атомизация» молодежи
как противоположные формы социокультурной рефлексии: информационно-аналити-
ческий отчет по итогам социологического исследования / Бабинцев В.П. [и др.]. Белгород, 2008.
Поступила в редакцию 8.02.2010 г.
Morozova T.I. Self-organization of contemporary young people: regional aspect.
The institutional aspects of self-organization of young people are considered in the article. The problem of participation of young people in diverse associations is analyzed. The advices ensuring the development of the socio-cultural reflection of young people and thereupon activation of selforganization processes are suggested.
Key words: self-organization; youth; youth organization; youth association.
