CC BY
44
_ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА_19_
ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА 2014. Вып. 4
УДК 101.1::379.85-044.7(045) И.В. Соловей
САМООБРАЩЕНИЕ ЖЕЛАНИЯ В ГРАНИЦАХ СВОБОДНОГО ВРЕМЕНИ
Рассматривается трансформация субъективных оснований человеческого бытия в обществе потребления, вовлекающего индивидов в бесконечный процесс путешествия - скольжения по поверхности социального. Показано, что в «со-блазне» желания турист представляет собой «субъекта, предположительно знающего», существующего в «зазоре» несовпадении между ожидаемым и увиденным. Жизнь потребителя сводится к движению по замкнутому кругу смены желаний, демонстрирующему непостоянство потребительских предпочтений. Выявляется предел человеческого бытия, как исчерпанность смысла существования индивида. Предел совпадает с состоянием без-деятельности: труд и досуг утрачивают свои содержательные отличия. Досуг как бездеятельность сводится к «чистой» трате времени, демонстрирующей бессмысленность жизни потребителя. Установлено, что поворот к субъективным основаниям человеческого бытия возникает в состоянии иного предела, прикотором потребность в мышлении становится радикальным условием сохранения смысла существования и содержанием жизни. В точке поворота без-деятельность рассматривается как не-деятельность, свойственная созерцательной активности мышления.
Ключевые слова: человеческое бытие, потребление, «со-блазн», «субъект, предположительно знающий», досуг, свободное время, Das Ding, желание, предельный опыт, без-деятельность, созерцание.
Пре-бывание туриста в круге потребления
В социальной философии один из маркеров, позволяющих отделять современность от постсовременного этапа - это переход от концепции общества производства (или общества труда) к концепции общества потребления. На современном этапе развития производство опередило потребление настолько, что человеческие потребности отстают от темпов производственного развития (Ж. Бод-рийяр). Основные понятия марксовой теории капиталистического производства потеряли исходное значение в направлении потребления и стали из-быточными вместе с избыточностью производства. Понятия «производство», «потребление», «труд», «досуг» утратили непосредственную отсылку к реальности, перестали быть референтными. Социальная эффективность жизни индивидов определяется ныне степенью их потребительской свободы: способность быть потребителем, то есть потреблять товары и услуги, начинает определять и меру социальной полезности жизни индивида. «Способ, которым сегодняшнее общество "формирует" своих членов, - пишет З. Бауман, - диктуется в первую очередь обязанностью играть роль потребителей» [3]. Потребление расширяется за пределы естественных и приобретенных потребностей, захватывая и подчиняя себе все сферы человеческой жизни. В круговороте биологической жизни работа и потребление меняются местами так, что вся человеческая рабочая сила расходуется на поглощение и потребление. «В итоге действительно от всех тягот и трудов, в чей биологический круговорот казалась вовлеченной человеческая жизнь, - считает Х. Арендт, - останется только "усилие" открыть рот чтобы проглотить еду» [2].
Потребитель общества потребления отличается от потребителей всех предшествующих обществ. Если в обществе производства человек потреблял, чтобы жить, то в обществе потребления он живет для того чтобы потреблять. При этом подчинение стандарту жизни осуществляется не принуждением, а посредством «со-блазна» (Ж. Бодрийяр), вовлекающего индивидов в движение с неопределенной целью, у которого нет ни начала, ни конца. Сущность «со-блазна» в том, что он делает ставку на возбуждение желания, которое лишается воображаемого измерения. Иными словами: «соблазн» не столько побуждает к мышлению, а мышление - к осознанному принятию решений, сколько искушает индивидов, вовлекая их в поток навязанного и навязчивого желания. В структурах «соблазна» общество потребления задается как гарантирующее исполнение всех желаний, то есть развивается в направлении постоянного их наращивания. Предлагая индивидам все больше и больше товаров и услуг, такое общество оставляет все меньше пространства для возникновения и исполнения индивидуальных желаний. Прокламируя равенство всех индивидов в исполнении всех их возможностей и желаний, оно оказывается обществом индивидов с усредненными желаниями и, в общем, с усредненными возможностями для их реализации.
Стратегия «со-блазна» - в увеличении потребности потребителей к потреблению. Общество потребления характеризуется основным требованием - «Желайте!», предъявляемым индивиду. В
2014. Вып. 4 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
производстве желаний отношения между потребностями и их удовлетворением меняются местами, то есть «переворачиваются». В результате ожидание удовлетворения желания всегда предшествует потребности в нем, которую обещано удовлетворить. В стратегии «со-блазна» жизнь потребителя представляет собой движение по замкнутому кругу бесконечной смены желаний, демонстрирующих непостоянство предпочтений. Ввиду того, что «желание не желает удовлетворения», а «желание желает желания», то потребитель пре-бывает в состоянии постоянного «со-блазна». «По-настоящему значение имеет лишь непостоянство, - полагает З. Бауман, - изначально временный характер любой привязанности; это важнее, чем сама привязанность, которой всё равно не позволят продлиться дольше, чем необходимо для потребления желаемого предмета (или, точнее, ровно столько, сколько необходимо, чтобы этот предмет перестал возбуждать желание)» [3].
В «со-блазне» поток желания совпадает с процессом наслаждения/удовольствия, потребителем ожидаемого от товара и/или вещи. Однако в стратегии «со-блазна» вещь обретает статус Das Ding -идеального объекта желания, Вещи с большой буквы (С. Жижек). «Обещание кажется тем более привлекательным, - пишет З. Бауман, - чем меньше мы знаем о данной потребности; пережить впечатления, о существовании которых ты и не подозревал, - это такое удовольствие, а хороший потребитель - это всегда искатель приключений и любитель удовольствий» [3]. «Со-блазн» генерирует желание, «удваивая» его, то есть, превращая в «желание желания». Путь к Das Ding выстраивается желанием и представляет собой траекторию объектов, движение по которому способствует возникновению новой формы потребления: потребление впечатлений. Общество потребления осуществляет переход от производства товаров к производству услуг, открывающему такую новую форму потребления как туризм. С момента возникновения туризма мир превращается в один большой магазин, торгующий странами и городами (Дж. Урри).
Внутренняя потребность в движении туриста обуславлена «со-блазном» неизвестного и неизведанного. Поскольку всегда существуют желания, еще не испытанные человеком, они всегда находятся в неопределенном месте, которые здесь-и-сейчас невозможно удовлетворить. Движение в круге желания, инициируемого «со-блазном» потребления, становится бесконечным, подвергающим потребителей необходимо новым искушениям: «Думаете, вы уже все видели? Ничего вы еще не видели!». «Туристский стиль поведения превращается в образ жизни, а склонность к путешествию перерастает в характер» [4]. С одной стороны, чем короче путешествие, тем быстрее удовлетворение желания, и тем желаннее становится ожидание нового, еще большего удовольствия. С другой стороны, чем длиннее путь, тем больше неожиданных и волнующих впечатлений можно получить. «По мере того, как туристские вылазки начинают потреблять все больше жизненного времени <...> сама жизнь превращается в одну сплошную туристскую эскападу» (Там же). Жизнь туриста движется в «замкнутом» кругу желаний, олицетворяющем собой непрерывную погоню за новыми впечатлениями. Ожидание реализации желания оборачивается стремлением к достижению не-достижимого. «Со-блазн» искушает индивидов и тем вовлекает их в круговой поток движения, в котором ожидание новых ощущений и впечатлений - большее удовольствие, чем прибытие на место. «Целью является новое переживание, - пишет З. Бауман, -турист сознательно и систематически ищет приключений, новых, непохожих на старые переживаний, поскольку радости давно знакомого вошли в привычку и больше не прельщают» (Там же).
Туризм во временных структурах досуга
В эпоху модерна путешествие соотносилось либо с образом жизни «homo otiosus'a» - человека праздного (Т. Веблен), либо с профессией как источников существования. В первом варианте оно -занятие свободного образованного человека, не обремененного службой и финансовыми проблемами. Во втором - работа и/или труд, как особого рода деятельность. В туризме процесс потребления не только разворачивается во времени, но и изменяет отношение между производственным временем труда и свободным временем досуга. «Туризм в узком смысле слова, - пишет В. Ильин, - это досуго-вая деятельность, целью которой является получение удовольствия от познания в процессе поездки. Любой туризм - это досуг, но не любой досуг - это туризм. Главное содержание туризма - в отдыхе посредством имитации путешествий» [6].
В обществе производителей свободное время рассматривалось как часть внерабочего времени (в границах суток, недели, года), остающееся у человека за вычетом разного рода непреложных, необходимых затрат. Границы свободного времени определяются на основе различения в составе общего времени жизнедеятельности людей собственно рабочего (включая дополнительный труд с целью заработка) и внерабочего времени, а также выделения в составе последнего различных элементов за-
Самообращение желания в границах свободного времени 21
ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА 2014. Вып. 4
нятого (несвободного времени). Величина свободного времени напрямую зависит от продолжительности времени труда, то есть от общей величины нерабочего времени. Сущность свободного времени человека в том, что в обществе производителей оно выполняло функцию восстановления сил, поглощаемых сферой труда. Объем свободного времени в значительной степени зависит от непреложных затрат в рамках внерабочего времени, в первую очередь - на транспорт. Общество производителей базировалось на представлении о том, что время, проведенное в пути, пустое, непродуктивное, потраченное впустую.
С развитием технологий (скоростные линии поездов, самолеты), увеличивается скорость движения, способствуя сокращению времени пути. Поскольку любое потребление занимает время, необходимо свести к минимуму время потребления. Удовлетворение должно заканчиваться сразу же, то есть в тот момент, когда заканчивается время, необходимое для его потребления (З. Бауман). Необходимое сокращение времени лучше всего достигается, если потребители индустрии туризма не надолго сосредоточивают внимание на одном месте. «Скорость, с которой посетители проходят каждый аттракцион, - пишет Дж. Ритцер, - усиливает их впечатления и уменьшает вероятность того, что они начнут задаваться вопросами о "реальности" того, что они видели» [7]. По логике экономики, ориентированной на потребителя, чем больше человек трудиться, тем больше он потребляет, и тем больше свободного времени у него образуется.
Общество потребителей изменяет отношение между производственным временем труда и свободным временем досуга. Время, считает Ж. Бодрийяр, является продуктом способа производства, то есть оно «с необходимостью подчинено тому же статусу, что и все блага, произведенные или имеющиеся в наличии в рамках данной системы производства: статусу собственности, частной или общественной, статусу присвоения» [5]. В обществе потребления избыток труда и отсутствие досуга становятся знаком отличия, престижа и привилегией высших кадров и генеральных директоров, которые обязаны трудиться 15 часов в сутки. В свою очередь досуг не столько служит целям наслаждения свободным временем, сколько связан с потреблением непроизводительного времени. Досуг включается в сферу производства таким образом, что, являясь экономически непродуктивным временем, он является частью процесса производства, то есть производит знаки социального отличия. В этом смысле досуг утрачивает статус «ничегонеделания» и становится обязательной социальной повинностью производить социальный капитал.
Отличительным признаком, каким долго была праздность для имущих классов в предшествующие эпохи, потребление свободного и/или бесполезного времени становится знаком потребителя, типичным представителем которого оказывается турист. Потребитель туристических услуг демонстрирует бесполезность своего времени как излишний капитал, или богатство, предъявляющее степень его социальной эффективности в обществе потребления. «Время - деньги» становится девизом, управляющим досугом и свободным временем. Потребительская стоимость времени восстанавливается досугом. Удовлетворяя потребность в свободном времени, досуг являет собой состояние «чистой» траты времени, принуждающей потребителя к неделанью ничего (полезного).
В ожидании удовлетворения предполагаемых желаний турист функционирует как «субъект, предположительно знающий» (С. Жижек). Он обладает неким знанием, предполагающим существование объекта, в отношении которого выстраивает собственные ожидания: так в Париже необходимо увидеть Эйфелеву башню, Лувр и Собор Парижской Богоматери; в Афинах Акрополь; в Риме Ватикан, а в Ватикане - Собор Святого Петра и др. Возникает закономерность: чем более со-блазнительной представляется туристу поездка, тем большее удовольствие он ожидает получить. Всякий раз, когда турист достигает цели поездки, возникает разочарование, указывающее на «разрыв», или несовпадение, между идеальным объектом желания (Das Ding) и его конкретным воплощением.
В движении от одного места к другому конкретный «вот этот объект» никогда не удовлетворяет ожиданиям «субъекта, предположительно знающего». Создается парадоксальная ситуация:и«то, на что я смотрю, никогда не бывает тем, что я хочу увидеть». Возникает ретроверсивный эффект узнавания - «так это я уже раньше видел» и/или «так эту историю я уже слышал» [10]. Обнаруживается, что всякое конкретное «вот-это» оборачивается как «не-это»: «я представлял это иначе» и/или «мне казалось, что это намного больше/выше/ярче...». В поисках объекта желания «субъект, предположительно знающий», начинает двигаться путем негации - через перебор всех объектов: «Это то, что ты ожидал увидеть?». Ответ всегда - «Нет, не это. Это - не то». В Египте пирамиды Гизы находятся слишком близко к городу, английский памятник Стоунхендж маленький, в Лос-Анджелесе знаменитая «Аллея славы» неинтересна, Дубай оказывается «фальшивым» и «недружественным» городом, в
2014. Вып. 4 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
котором пейзажи страшных трущоб располагаются на фоне роскошных гостиниц и торговых центров, в Венеции - неприятный запах каналов; Бали, имеющий репутацию райского уголка, оказывается скучным местом отдыха, со слабо развитой инфраструктурой [7].
«Субъект, предположительно знающий» существует в ситуации «зазора», как своего рода несовпадении, между ожидаемым и увиденным. Фантазии и мечты о каком-то месте в сравнении с тем, каким было «представление» в них, реально предлагается, считает Дж. Урри, становится постоянным мотивом туристических рассказов. Так, объекты потребления могут оказаться недоступны (Кипр закрыт на зиму); уровень сервиса ниже воображаемого (как в английском Хэрроугейте); вожделенное место забито дешевыми сувенирными лавочками (как в Тадж Махал). Экотуристы обнаруживают, что древний коралловый риф разрушен предшествующей волной массового туризма, а бизнесмены среднего возраста - что центр города заполнен развеселыми молодыми «гуляками» [11]. Предположение о существовании Das Ding никогда не оправдывается, что инициирует состояние радикального разочарования: любой конкретный объект - всего лишь неполная, неточная версия Объекта (с большой буквы).
С одной стороны, разочарование становится источником вечной подозрительности и недовольства туристов, то есть вписывается в стратегию «со-блазна». С другой стороны, состояние радикального разочарования либо порождает циничное отношение к туристическим поездкам, либо напротив только усиливает силу «со-блазна», возбуждая новые желания, сильнее предыдущих. В данном случае «разрыв», или «зазор», побуждает неудовлетворенного туриста к движению.
В первом варианте разочарованный циник лишается иллюзий и воспринимает туризм «реалистически» [9]. Осознавая иллюзорность и/или обманчивость собственных ожиданий от туристических поездок - «я это мог увидеть и дома!», он ни от чего не отказывается, поскольку «приходится, все так живут». Это формула цинического разума: «они отлично осознают, что делают, но тем не менее продолжают это делать» (П. Слотердайк). Стремление выглядеть не глупее и/или хуже, чем все остальные, позволяет цинику использовать туристическую поездку с максимальной выгодой для себя. Она становится демонстрацией социального статуса, подтверждающего потребительскую эффективность жизни индивида. Возникает своеобразная закономерность: чем дальше турист отправляется, тем выше статус поездки и тем больше выгоды из нее можно извлечь. Чем дороже тур и чем больше звездочек у отеля, тем больше возможностей разыгрывать из себя VIP-персону. Туристическая поездка в экзотические, но бедные страны, позволяет цинику играть роль богатого человека. «Если он дома был никем, то здесь стал всем <...> Его заманивают в магазины, у него просят деньги, он видит массу людей, которые живут гораздо хуже, чем он в России. И собственная жизнь кажется уже не столь плохой» [6].
Во втором варианте стремление к полноте ощущений приводит к различным вариантам либо экстремального туризма, где острые ощущения являются результатом способности индивида выживать в условиях непригодных для жизни (пустыня, Арктика, космос и т.д.); либо экзотических путешествий (джунгли, горные вершины и т.д.). Экстремальный туризм открывает «предельный опыт» (М. Фуко) человеческой жизни, который определяется как крайность, или излишество. Так, попытки покорения Эвереста часто завершались гибелью туристов. «С момента первых организованных подъемов в 1921 г., - пишет Дж. Ритцер, - на Эвересте погибло более 185 человек, т. е. по одному погибшему на 13 человек, которым удалось достичь вершины. Когда альпинисты поднимаются, растет и число проблем со здоровьем. Трещины могут сдвинуться, утащив за собой скалолаза. Падающие камни тоже собирают свою смертельную жатву. Температура ветра может упасть до 100 градусов! На самом деле, самой большой иррациональностью является погода: в 1996 г. совершенно нежданная буря убила 12 альпинистов, пытавшихся взойти на вершину, и этот случай стал самым кровавым за всю историю подъемов на Эверест» [8]. Желание усилить удовольствие, то есть испытать новые ощущения, превращает саму жизнь туриста в поездку, бессмысленно подвергающую различного рода угрозам человеческую жизнь. Предельный опыт движения выводит на предел человеческое существование. Человеческое бытие пребывает в состоянии «чистой» траты жизни.
В этом смысле досуг демонстрирует полноту как исполненность, или исчерпанность, человеческого существования. Прекращение всякой деятельности, по мнению Дж. Агамбена, - именно то состояние, которое мир достигнет в Судный день, то есть после Спасения. В мире все, что могло свершиться, уже свершилось, здесь «избранники удостаиваются вечного блаженства, а осужденные - вечного наказания» [1]. Без-деятельность оказывается неким окончательным, или предельным, состоянием человеческого бытия, когда «невозможно говорить ни о деятельности, ни о праздности в собственном смысле слова» [1]. Без-деятельность не означает в действительности ни лени, ни безделия. В бездеятельности деятельность и праздность существуют в состоянии абсолютного со-в-падения. Человек
Самообращение желания в границах свободного времени 23
ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА 2014. Вып. 4
как он есть существует в силу привычки, вынуждающей его двигаться по кругу. Жизнь как со-бытие человеческого бытия становится пустой. Абсолютная реализация идеи потребления в обществе может привести к чистой без-деятельности как полной бессмысленности жизни. Без-деятельное общество оказывается совершённым, а значит, завершенным обществом «голой» жизни. «Человеческая жизнь бездеятельна и лишена цели, но именно это отсутствие дела и цели делают возможной беспримерную человеческую деятельность. Человек посвящает себя производству и труду, потому что в действительности по своей сущности он лишен дела, потому что он прежде всего животное субботы <...> Бездеятельность является политической субстанцией Запада <...> Поэтому праздник и праздность беспрестанно всплывают в мечтах и политических утопиях Запада и все так же беспрестанно терпят крах» [1].
Движение к пределу, к без-деятельности как вечной и нескончаемой субботе, с одной стороны, указывает на принципиальную непредназначенность человека для чего бы то ни было; с другой стороны, привести к состоянию бездеятельности - означает приостановить акт всех человеческих деяний, то есть обнаружить отдых и покой в самих себе, в собственной способности действовать. В состоянии предела без-деятельность обращается не-деятельностью созерцательной активности. К сущности созерцания относится то, что оно представляет собой одновременно активную деятельность и в то же время бездеятельность. Появляется возможность провести различие между свободой и греческим словом «с^оА^». Если решающим для современного свободного времени является то, что оно сэкономлено рабочим временем и служит потреблению, то с^оА^ - намеренное воздержание от всех деятельно-стей, связанных с голым поддержанием жизни, от деятельности потребления не в меньшей мере, чем от трудовой деятельности. В греческой трактовке как большое богатство, так и нищета мешали досугу, богатство - соблазнами потребления, а нищета - необходимостью трудиться (Х. Арендт).
Созерцание - продуктивная деятельность мышления, поскольку в философии оно представляется в терминах видения, которое не ограничивается исключительно визуальным наблюдением. В процессе созерцания созерцающее (тот, кто созерцает) и созерцаемое (то, что созерцается) отождествляются в точке «я» как точке видения (М. Хайдеггер). В данном случае декартовское «Cogito ergo sum» («Я мыслю, следовательно, существую») преобразуется в положение «Я вижу, я чувствую, следовательно, я замечаю, рассматриваю и мыслю» (Р. Барт). Созерцание собственной способности действовать заключается в созерцании возможности того, что мы способны или не способны сделать. Созерцание возможности - не праздность, но некая не-деятельность, присущая самой деятельности. Таким образом, снимается привычная оппозиция между трудом и досугом как деятельностью и бездеятельностью. Мышлением как созерцательной активностью открываются человеку перспективы видения, или новые возможности.
Итак, общество потребления содержит в себе предел собственного движения, который совпадает с без-деятельностью. В без-деятельности труд и досуг утрачивают свое содержательное отличие. С одной стороны, досуг как без-деятельность, сводится к «чистой» трате времени, демонстрирующей полную бессмысленность жизни потребителя; с другой стороны, без-деятельность может рассматриваться и как не-деятельность, свойственная созерцательной активности мышления. «Со-блазн» имеет структуру кругового движения, в пределах которого утрачивается смысловая направленность движения потребителя до состояния исчерпанности смысла. «Со-блазн» нейтрализует мышление, растворяя бесконечность движения социального в «нулевой точке субъективности». Невозможно ответить на вопрос: «как отличить движение вперед от хождения по кругу?». В замкнуто-круговом вращении «соблазна» таким безрефлексивным движением станосится туризм. Возвращение движению смысла оказывается ре-курсивным процессом (Н. Луман), связанным с деятельностью мышления и придающим движению смысл. Рефлексия, различающая направления движения, каждый раз открывает обратное (про)движение в противоположном направлении. В подвижной, находящейся в постоянном движении социальной реальности появляется возможность ре-курсивно обнаружить точки «поворота» от объективного перемещения к субъективному движению и обратно. Потребность в мышлении - радикальное условие сохранения смысла существования и содержание жизни.
В акте рефлексии рождается понимание условности движения и безусловности индивидуального существования, что позволяет индивиду осознать себя в качестве «условно безусловного» или «безусловно условного» основания движения. В глобальном мире движение должно базироваться на «оборачивании», обеспечивающем переход человеческого бытия из объективной сферы физического/телесного движения в сферу субъективную, гарантирующую возможность присутствия смысла в человеческом бытии. Иными словами, рефлексия совпадает с моментом перехода от индивидности существования в стратегиях желания к существованию в субъективности мышления. Возникает вре-
2014. Вып. 4 ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА
менная «остановка» непрерывного движения. В свою очередь «остановка» движения создает возможность появления «свободного времени для раздумья», позволяющего увидеть перспективу движения. Движение мышления не столько отдаляет индивида от самого себя, сколько приближает его к самому себе, предоставляя достаточно времени для раздумий. Ожидание реализации желания, стремление к достижению недостижимого оборачивается внутрь - потребностью мыслить. Мышление образует индивидуальный контур движения как субъективный контур жизни индивида, осознанно выбирающего маршрут движения.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Агамбен Дж. Искусство, без-деятельность, политика. URL: http://www.gif.ru/themes/society/biennale-koni7agamben.
2. Арендт Х. Vita activa, или О деятельной жизни. СПб.: Алетейя, 2000. 437 с.
3. Бауман З. Глобализация. Последствия для человека и общества. М.: Весь мир, 2004. 188 с.
4. Бауман З. От паломника к туристу. URL: http://vkjournal.ru/doc/2006471
5. Бодрийяр Ж. Общество потребления. Его мифы и структуры. М.: Культурная революция, Республика, 2006. 272 с.
6. Ильин В. Товар как социальный конструкт // Телескоп: наблюдение за повседневной жизнью петербуржцев. 2004. № 2. С. 29-39.
7. РБК Стиль. URL: http://style.rbc.ru/news/travel/2014/12/03/19793/ (дата обращения: 20.12.2014).
8. Ритцер Дж. Макдональдизация общества 5. М.: Издательская и консалтинговая группа «Праксис», 2011. 592 с.
9. Соловей И.В., Баталова Л.В. Рекурсивность социальной субъективности: от путешествия к туризму // Теория и практика общественного развития. 2014. № 14. С. 159-161.
10. Яркеев А.В. Этническая идентичность в дискурсе социального мифа. Ижевск: Удмуртский университет, 2009. 180 с.
11. Урри Дж. Социология за пределами обществ: виды мобильности для XXI столетия. М.: Изд. дом НИУ ВШЭ, 2012. 336 с.
Поступила в редакцию 10.08.14
I. V. Solovey
TRANSFORMATION OF A DESIRE WITHIN THE LEISURE TIME
The article deals with the transformation of subjective fundamentals of human existence in consumer society involving individuals into the process of endless movement. The journey of individuals turns into infinite process of sliding on a surface of the social. Being "seduced" by a desire, a tourist is a "Subject Supposed to Know", existing in an "airspace" as a kind of mismatching between the expected and the seen. Consumer's life is reduced to a closed-path motion that represents an infinite change of desires, showing inconstancy of consumer's preferences. The limits of human entity which demonstrate the exhaustiveness of human existence are elicited in the article. The limit coincides with a condition of inactivity where work and leisure lose their substantial difference. Here, leisure as inactivity is reduced to the "pure" waste of time showing full senselessness of consumer's life. The turn to subjective fundamentals of human existence appears at the limits, when the need in thinking becomes a radical condition for maintaining a reason for existence and life content. In a turning point the inactivity is considered as the absence of activity peculiar to contemplate activity of thinking.
Keywords: human existence, consumption, "seduction", "Subject Supposed to Know", leisure, Das Ding, desire, extreme experience, inactivity, contemplation.
Соловей Ирина Викторовна, кандидат философских наук, доцент
ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 4) E-mail: soloveyiv1@mail.ru
Solovey I.V.,
Candidate of Philosophy, Associate Professor Udmurt State University
462034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya st., 1/4 E-mail: soloveyiv1@mail.ru
