CC BY
44
Эта программа применяется в ряде различных выборов для u1 и u2 и определяется оптимальная точка для изменения планов. В каждом отдельном случае оптимальная функция контроля имеет либо одно переключение, либо не имеет ни одного.
То факт, что не определен ни один оптимальный план, состоящий из двух переключений, отнюдь не означает, что такого плана не существует. Определение такого плана является задачей дальнейших исследований.
ЛИТЕРАТУРА
1. Гомцян П.Ц. Динамическая модель планирования производства быстропортящихся потребительских товаров в рыночных процессах. Сборник научных трудов. И 741. Информационные технологии и управление. 4. Ереван: "Энциклопедия - Арменика" 2008.
2. Дьяконов В.П. Справочник по алгоритмам и программам на языке бейсик для персональных ЭВМ. - М.: Наука, 1989.
3. Интрилигатор М. Математические методы оптимизации и экономическая теория. - М.: Прогресс, 1975.
4. Коллатц Л. "Численные методы решения дифференциальных уравнений. М.: Иностранной литературы, 1953.
5. Gorskii, A. andKolpokova, I., A Dynamic Model of a Manufacturing, Storage, and Marketing Processes, Journal of Computer and Systems Sciences, 1993, v31, p153
6. Lambert, P., Optimal Control Theory and Static Optimization in Economics, Cambridge University Press, 1992.
БИГАНОВА М.А. *
ь
Северо-Осетинский государственный университет им. К. Л. Хетагурова, ^ кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики и предпринимательства, у
362025, РСО-Алания, г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46 ^
рыночная динамика структуры собственности
в российских корпорациях
г со
_ о
- ь
Формирование рынка корпоративного контроля как внешнего механизма развития корпораций в РФ ®
имеет исходным основанием качественную трансформацию института собственности. В этом смысле □
сущность рыночной трансформации экономической системы состоит в том, что формируется много- Ш
образная, разноуровневая и сложная организационная структура, конкретные организационно-эконо- <0
мические формы которой способны в максимальной степени отразить специфику рыночных связей о
российской экономики. ф
I—
Ключевые слова: система прав собственности; государственное регулирование; инструменты корпоративного контроля; институты Ф
Коды классификатора JEL: К11, Р14 >
Рыночная трансформация административно-командной экономики показала, что состояние слабости или § «безвластия» механизмов развития, растерянность и дезориентация субъектов корпоративного бизнеса ф сохраняются в течение более или менее продолжительного времени до тех пор, пока не возникнут новые институты, способные преобразовать индивидуальные импульсы в эффективное экономическое движение а производства, обмена, распределения и потребления. ^ Значение формирующейся рыночной системы прав собственности и модели корпоративного контроля для ^ постприватизационного развития отечественных предприятий и экономики в целом обусловлено необходи- о мостью оптимальной организации системы прав собственности в корпорации, которые служат мотивацией к о реструктурированию и повышению эффективности на микроуровне. Кроме того, исторически складывающаяся 9 структура распределения собственности в корпорации определяет специфические национальные модели корпо- ^ ративного управления и, соответственно, конкретные законодательные концепции и модели государственного регулирования. В этой связи «прозрачная», четкая институциональная структура собственности, где права всех ^ типов инвесторов (акционеров, кредиторов) защищены, является одним из ключевых условий привлечения инвестиций в корпоративный сектор экономики и институциональная модель корпоративного контроля формируется в тесной взаимосвязи с развитием других институтов обеспечивающих воспроизводство основных институтов ^ корпоративного предпринимательства, таких как институт рынка ценных бумаг, рынка капиталов и т.д. ®
Таким образом, модель корпоративного управления и структура рынка капиталов - через конкретные формы рыночной экономики - определяют институциональные различия в формах организации и финансирова- ^ ния корпораций, структуру отраслей промышленности, взаимоотношения между предпринимателями и на- ф емными работниками. В результате институциональная модель корпоративного управления на макроуровне ^ является одной из основных составляющих экономического роста. о В широком смысле приватизационный процесс следует рассматривать не только как технические проце- § дуры продажи (передачи) активов из государственного сектора в частный, но и как более фундаментальный ^
о.
процесс формирования институциональных предпосылок для дальнейшего формирования рыночной среды. В России массовая приватизация способствовала как появлению корпоративного бизнеса, так и дала первичный толчок для развития инфраструктуры и самого рынка корпоративных ценных бумаг, поэтому не только цели, но и методы и инструментарий приватизационного процесса следует рассматривать в качестве факторов, предопределяющих институциональную специфику национального корпоративного предпринимательства.
В связи с этим специально рассмотрим вопрос о последствиях массовой приватизации. Согласно традиционной неоклассической теории (а также новой институциональной теории), изменения в структуре имущественных отношений обычно носят эволюционный характер и постепенно осуществляются спонтанно. В статье Х. Демсица предлагается, следующая схема. Резкое изменение относительных цен, прежде всего, цен на природные ресурсы неизбежно порождает ряд «внешних эффектов». В ходе последующих операций, связанных с куплей-продажей корпоративной собственности и личного имущества, удается добиться такого изменения структуры собственности, которое обеспечивает «интернализацию» проблем, ранее обнаруживавшихся во «внешних эффектах». Переход к новой структуре собственности обеспечивает более эффективное распределение ресурсов. «...Формирование прав собственности можно наилучшим образом понять в том случае, если рассмотреть их связь с появлением новых различных благоприятных или вредоносных эффектов»[5]. Нетрудно видеть, что при таких изменениях институциональное окружение должно предусматривать достаточно четкие «правила относительно изменения правил», по крайней мере, для предвидимых изменений, а сложившееся институциональное окружение должно включать хозяйственные механизмы (в обычных условиях - рыночные механизмы), которые способны осуществить такие изменения.
В экономической литературе не сложилось пока единого мнения по поводу роли распределения прав собственности и его влиянии на формирование институциональных характеристик рыночной экономики. Так, Р. ^ Коуз, полагает, что именно четкая определенность института собственности, а не изменения в распределе-Ь нии прав собственности, имеет принципиальное значение для функционирования рыночной экономики [1]. ^ По мнению Д.Норда четкость, стабильность и предсказуемость прав собственности также рассматриваются в X качестве важнейшего фактора экономического роста и прямо связываются с благополучным экономическим ^ развитием [2]. Тем не менее, большинство исследователей придерживаются мнения о необходимости учитывать четкость институционального разграничения прав собственности в качестве важнейшего фактора, формирующего рыночную среду, однако роль четко определенных прав собственности может варьироваться в зависимости от размеров компаний, государственной или частной собственности, иных форм собственности, доступа к информации [4]. Ь Для переходной экономики и соответствующего государственного регулирования значение этого элемен-00 та институциональной среды не должно быть переоценено. Так, в условиях административно-командной мо-О дели хозяйствования существовала четкая и определенная система прав собственности, поддерживающаяся ¡=у системой правовых санкций по защите государственной собственности, что значительно уменьшало долю неопределенности самой внешней среды. В переходно-трансформационный период российской экономи-0 ки зона неопределенности в сфере прав собственности значительно расширилась, поскольку приватиза-ф ция была непосредственно направлена на создание нового рыночного сектора, в результате чего прежняя ё система защиты государственной собственности неопределенна, а новая четкая система прав частной собс-о. твенности пока не сформирована. В свою очередь, неопределенность прав собственности способствовала ЕЕ параличу инвестиционной активности корпораций: ведь чем лучше определены права собственности, тем х меньше риски на рынке капитала [5]. Отсутствие четких экономических и правовых границ между государс-Ф твенной и частной собственностью способствует не только эффективному функционированию формальных о рыночных институтов (таких, как частная собственность или институт банкротства), но и предопределяет использование нерыночных и квазирыночных неформальных институциональных образований, направлении ных на поддержание и реализацию основных формальных институтов (когда вместо рыночных инструмен-
0 тов корпоративного контроля используются властные институты). Очевидны и проблемы в сфере отношений з собственности, связанные с несовершенной информацией.
^ С позиции институционального подхода в рамках теории фирмы любая компания может быть представлена как система или сеть контрактных отношений [5]. В соответствии с этим подходом институт собственности рассматривается как средство нейтрализации негативных последствий невозможности создания исчерпывающих контрактов, регулирующих отношения между собственниками факторов производства в рамках фирмы. Неполнота контрактов и информационная неопределенность порождают возможность ненадлежа-§ щего выполнения экономическими агентами своих обязательств и оппортунистического поведения, т.к. при £ заключении контракта, контрагенты договариваются и о последующем распределении результатов сделки, £ оппортунизм одного из них приводит к перераспределению результатов сделки в его пользу в ущерб инте-^ ресам других контрагентов. Информационная асимметрия, сложность точной оценки вклада того или иного
1 контрагента приводит к тому, что последние зачастую оказываются не в состоянии отстаивать свои интересы о путем обращения к органам власти.
ш Если речь идет об отношениях собственников факторов производства и предполагается их продолжаю'! щийся, неограниченный во времени характер, то можно представить себе ситуацию, в которой, получив так о или иначе информацию о нарушении своих интересов со стороны других контрагентов и не будучи в состоит янии защитить себя в суде, собственник фактора производства предпочтет вообще прекратить взаимодейс-! твие с собственниками других факторов, но выход из взаимодействия очень часто сопряжен с издержками, ° штрафами, которые могут быть оговорены в первоначальном контракте, что заставит упомянутого собствен-9 ника фактора производства мириться с экспроприацией причитающейся ему стоимости до тех пор, пока она О не превзойдет величину издержек выхода. Впрочем, издержки выхода, формализованные в контракте, не яв-
Ш О
г
ляются единственно возможными. Дополнительные издержки могут порождаться специфичностью фактора.
Специфичность вклада фактора во взаимодействие с другими факторами, или, для краткости, специфичность фактора, характеризуется потерей в его стоимости в случае вывода его из данного взаимодействия. Это может быть обусловлено его адаптацией к данным технологическим процессам, высокими издержками по его релокации, приспособлению к другому использованию, штрафами, предусмотренными в контракте в случае необоснованного с юридической точки зрения выхода из взаимодействия с другими факторами. специфичность фактора порождает опасность не только беспрепятственного отлынивания со стороны собственников других факторов, но и опасность вымогательства. Под вымогательством понимается ситуация, в которой экспроприация стоимости в ущерб собственнику специфичного фактора достигается как из-за ненадлежащего выполнения контрагентами своих обязательств в условиях информационной асимметрии и недоказуемости отлынивания, так и за счет шантажа со стороны собственников менее специфичных факторов, которые под угрозой вывода своих факторов из производительного процесса вымогают квазиренту у собственника специфичного фактора. Под квазирентой здесь понимается разница между стоимостью, которую вклады данных факторов производства способны производить в рамках данного взаимодействия и в случае выхода из него.
Очевидно, что собственники специфичных факторов производства будут вступать во взаимодействие с собственниками других факторов лишь в том случае, если в дополнение к контрактам в их распоряжении будут и другие механизмы защиты их интересов при распределении квазиренты. Контроль в фирме, формализованный в виде права собственности, как раз и выступает в качестве такого механизма. В чем суть фирменного или корпоративного контроля? Контроль - это возможность влияния на распределение квазиренты и исключения любого из факторов производства из взаимодействия с другими факторами. Будучи формализован в виде права собственности, он представляет собой совокупность права на конечный контроль, то есть на принятие решений во всех случаях, не предусмотренных контрактом или законом, и права на остаточный ^Г доход, то есть на присвоение всей квазиренты, нераспределенной в соответствии с контрактом. ^
Понятно, что контроль в фирме должен быть вверен собственнику наиболее специфичного фактора, пос- о кольку в противном случае последний будет просто не заинтересован в участии в фирме. Для того чтобы определить наиболее специфичный фактор производства, имеет смысл обратить внимание на характер ввода этих факторов в производственный процесс. Ввод в производственный процесс физического капитала носит явный характер, он сравнительно легко идентифицируется и величина вклада физического капитала может быть относительно легко измерена. Кроме этого, ввод в производственный процесс физического капитала ^ носит еще и дискретный характер, что означает фактическое авансирование физического капитала, наличии ^ его еще до начала его использования, которое занимает определенный промежуток времени. |-
В отличие от физического капитала, человеческий капитал вводится в производственный процесс неяв- (д но и не на дискретной, а на постоянной основе, поэтому собственники человеческого капитала обладают □ возможностью как вымогательства, так и отлынивания. В отличие от них, собственники физического капи- ^ тала возможностью отлынивания не обладают или обладают в гораздо меньшей степени, следовательно, они находятся в более уязвимом положении по сравнению с собственниками человеческого капитала. Поэтому наиболее оптимальной будет ситуация, при которой основной контроль принадлежит собственникам физического капитала. Только при таком распределении контроля взаимодействие факторов производства будет воспроизводиться во времени. Собственниками физического капитала, как фактора производства, являются собственники финансовых ресурсов, так как именно финансовые ресурсы и финансовый капитал входят в ® процесс производства в виде физического капитала. Поэтому в фирмах контроль принадлежит собственникам финансовых ресурсов. ^
Исходя из выше изложенных теоретических доводов, мы можем констатировать, что в корпорации распределение прав собственности связано со структурой ее финансирования. Следовательно, логично будет предположить, что конфигурация финансовой системы, структура финансовых потоков в экономике, влияя ® на структуру корпоративного финансирования, будет влиять и на распределение прав собственности и кон- £ троля в корпорациях. Одновременно не следует забывать и о том, что сами корпорации могут так или иначе ^ предпочитать определенные формы финансирования, определенные типы инвесторов и это может быть свя- ^ зано с внутренними особенностями корпораций, со сравнительной специфичностью факторов производства о в рамках данной фирмы. 2
Собственники факторов в конечном итоге выбирают такую структуру прав и контрольных правомочий, 2 которая в наибольшей степени соответствует соотношению потенциальных выгод от дополнительной специ- ^ ализации вклада каждого фактора в производительный процесс. ^
Институциональная специфика российского корпоративного предпринимательства заключается в том, что ^ отсутствует развитая система, длительная культура и четкий стандартный механизм исполнения контрак- о тов, обеспечивающий передачу пучков правомочий (прав собственности) на специфичные факторы произ- ^ водства и, в свою очередь, именно она обуславливает массовые нарушения прав акционеров, отсутствие ры- 1 ночно-развитой системы инфорсмента, использование политического инфорсмента, развитие нерыночных о отношений между экономическими агентами, коррупцию, рост рентоориентированной деятельности корпо- & ративных субъектов.
Следующую институциональную особенность российского корпоративного пространства, можно пред- о ставить в координатах проблемы «принципал-агент». С этих позиций особенно ярко проявляется понятие ^ институционального конфликта, имеющего своим основанием конфликт между менеджерами, акционерами | (крупными и миноритарными) и работниками предприятий, который в рамках существующего института о собственности приобретает острейший характер. В российских условиях, когда неразвиты рыночные инс- о трументы внешнего контроля и перераспределения прав собственности, особенно остро встают проблемы (Т)
О о
I—
ш
и издержки контроля за деятельностью менеджеров со стороны акционеров [6]. В данном случае, с учетом выше перечисленных институциональных особенностей корпоративного предпринимательства, можно сформулировать еще одну черту институциональной динамики корпоративного сектора, которая проявляется в том, что российские менеджеры прямо или через посредников выступают и как инсайдеры, и как аутсайдеры корпорации, причем во всех возможных трактовках этих терминов. Отсюда становится очевидной одна из ключевых проблем российского корпоративного строительства, а именно проблема обеспечения прозрачности эмитента не только для потенциальных инвесторов, но и для внешних акционеров корпорации.
При этом, как правило, количество приватизированных объектов муниципальной собственности ежегодно сокращалось в меньшей степени, чем предприятий (объектов), относившихся к собственности субъектов РФ и федеральной собственности. В то же время сокращение количества приватизированных предприятий (объектов), относившихся к собственности субъектов РФ, в 1994-1995 гг. и 1998 г. было большим, нежели сокращение количества приватизированных предприятий (объектов), относившихся к федеральной собственности. Хотя в 1996-1997 гг. и 1999 г. наблюдалась противоположная картина. Тем не менее, отношение количества предприятий (объектов), приватизированных в 1999 г., по сравнению с количеством приватизированных в 1993 г. (в целом по стране - 3,6%), было наибольшим по предприятиям муниципальной собственности (4,3%), наименьшим - по предприятиям федеральной собственности (1,5%)., а собственность субъектов РФ занимала по этому показателю промежуточное положение - 3,1% [3].
Один из нюансов российской специфики состоит в том, что мониторинг крупных сделок (соответственно крупного участия в акционерном капитале) с низкой эффективностью осуществляется только в целях антимонопольного регулирования, и в то же время такой мониторинг (прозрачность участия) не менее важен для предотвращения инсайдерских сделок в ущерб «внешним/мелким» акционерам, не получающим доступа (в отличие от ^ менеджеров/крупных акционеров) к не раскрываемой публично информации об акционерных обществах. Ь Следует отметить, что проводимые мониторинговые исследования строятся на различных базах данных, ^ которые не всегда сопоставимы друг с другом, но тем не менее, для определения динамики институцио-X нальной структуры владения в российском корпоративном предпринимательстве необходимо насколько это возможно учесть ежегодные изменения в структуре собственности, имеющие различную оценку в различных мониторинговых исследованиях. Практически во всех странах с переходной экономикой в ходе и/или после приватизации наблюдается тенденция к высокому уровню концентрации собственности. Хотя России не пришлось решать такие проблемы, как реституция или заметный региональный сепаратизм в ходе приватизации, в российских условиях разработка и реализация приватизационной политики, усложняется в силу действия Ь (более весомого по сравнению с другими странами переходной экономики) следующих факторов: во-первых, 00 параллельно с процессом выбора глобальных моделей, на микроуровне происходит спонтанный перевод го-О сударственных предприятий и имущества в иные формы собственности (коллективные и частные, или же ¡=у квазиколлективные и квазичастные); во-вторых, высочайший уровень концентрации наравне с отсталостью многих секторов российской промышленности препятствуют проведению эффективной и социально «мяг-0 кой» структурной перестройки до и в ходе приватизации; в-третьих, и это особенно важно, именно привати-ф зация и проблемы преобразования собственности есть та область экономических реформ, где политический ё и популистский прессинг наиболее тяжел.
а Институциональная специфика постприватизационного процесса, заключается в том, что в первой поло-$ вине 90-х гг. гигантская роль менеджеров, доминирование инсайдеров в первичной постприватизационной х структуре собственности благодаря льготам привели к тому, что очень многие приватизированные предпри-Ф ятия так и не получили нового эффективного собственника и более того, после финансового кризиса россий-о ские коммерческие банки (как и ряд других категорий аутсайдеров) были в состоянии эффективно выполнять функции корпоративного контроля и стратегического владения акциями, не обладая ни финансовыми возможностями, ни управленческим опытом для этого. Во многих случаях такие держатели акций оказались
0 не в состоянии обеспечить эффективную реструктуризацию приобретенных предприятий реального сектора з и нести издержки по контролю над ними. Последующее перераспределение капитала занимало немало вре-^ мени, что способствовало продолжению деградации их производственного потенциала, уменьшало и без того
слабую способность корпоративного предпринимательства к адаптации к новым условиям.
Формирование структуры собственности и ее перераспределения в России, определяющие типы конфликтов модели корпоративного управления, является эффективным механизмом корпоративного управления и контроля за менеджерами в рамках цивилизованных процедур, если итогом такого перераспределения § становится эффективность компании на микроуровне, экономический рост в рамках национальной эко-£ номики. В условиях российской специфики этот механизм выполняет несколько иные функции, а именно, £ борьба за контроль над предприятием. Определяющей чертой распределения акционерного капитала в рос-^ сийской промышленности является доминирование собственности инсайдеров. Концентрация акционерной
1 собственности в «постдефолтный» период практически не менялась, удерживаясь на очень высокой отмет-о ке. Многочисленные эмпирические исследования свидетельствуют, что чем ниже уровень экономического ш развития страны и чем несовершеннее существующая институциональная система, тем выше концентрация '! собственности. С теоретической точки зрения данный феномен можно рассматривать в качестве своеобраз-о ного субститута отсутствующих или плохо функционирующих механизмов корпоративного управления, та® ких как эффективная судебная система, активная деятельность финансовых посредников, совершенный ин-! форсмент. Концентрация собственности является реакцией на слабую правовую защищенность инвесторов ° в рамках национальной модели корпоративного управления. Анализ основных тенденций трансформации 9 акционерного капитала свидетельствует, что в России сложилась структура собственности, которую можно О охарактеризовать как высококонцентрированную, инсайдерскую, непрозрачную (закрытую).
