CC BY
62
УДК 81.373.47
РЯДЫ ЭПИТЕТОВ КАК ОТЛИЧИТЕЛЬНАЯ ЧЕРТА ИДИОСТИЛЯ М. ЦВЕТАЕВОЙ
В статье анализируется одна из особенностей идиости-ля М. Цветаевой - употребление семантически и структурно соотносимых друг с другом эпитетов, которые раскрывают сущность авторской интенции или образа. Делается вывод о том, что соотношение рядов эпитетов основано на контекстуально смежных понятиях или ситуациях. Обращается внимание на нетривиальность употребления эпитетов, на их необычные сочетаемостные свойства. В работе делается акцент на том, что эпитет является не просто художественным средством образности, но и способом выражения и моделирования многих концептов идиолекта поэта. Актуализация признака, мотивация его выбора всегда индивидуальна, что находит свое отражение в семантике эпитета и его структурных разновидностях.
Ключевые слова: эпитет, М. Цветаева, семантика, сочетаемость, идиостиль, идиолект.
С. А. Губанов S. A. Gubanov
SERIES OF EPITHETS AS A DIFFERENT FEATURE OF IDIOSTYLE OF M. TSVETAEVA
The article analyzes one of the peculiarities of the M. Tsvetaeva's idiostyle - the use of semantically and structurally correlated epithets, which reveal the essence of the author's intention or image. It is concluded that the ratio of the series of epithets is based on contextually related concepts or situations. Attention is drawn to the non-triviality of the use of epithets, to their unusual compatibility properties. The emphasis is placed on the fact that the epithet is not just an artistic means of imagery, but also a way of expressing and modeling many of the poet's idiolect concepts. The actualization of the feature, the motivation for its choice is always individual, which is reflected in the semantics of the epithet and its structural varieties.
Keywords: epithet, M. Tsvetaeva, semantics, compatibility, idiostyle, idiolect.
Исследование адъективных слов различных конфигураций - от однословных до сложных - проводится на материале текстов многих художников слова [1; 2; 3; 4; 5]. Помимо стилистического анализа адъективов, которые чаще всего выступают в функции эпитетов, все больше обращается внимание на такие качества «эпитетных слов» (к которым относятся не только прилагательные, но и любое слово, имеющее в своей семантике признаковую сему), как способность отражать один из авторских концептов [2], моделировать языковое пространство [5], структурировать авторскую художественную модель мира [3]. Масштабное исследование эпитетов второй половины ХХ века проведено Н. С. Ма-ниевой [4]. При этом всегда важным является рассмотрение эпитета в единстве с определяемым им существительным, что исследователь отражает в своей работе: «основной целью <...> работы является системно-комплексное исследование эпитетов-прилагательных в поэтической речи второй половины XX века. В связи с этим в работе дается функционально-семантическая характеристика не только эпитетов-прилагательных, но и определяемых ими существительных, так как синтагматика прилагательных влияет на реализацию их семантических возможностей. Кроме того, в диссертации подробно анализируются способы включения эпитетов в поэтический дискурс и так называемые семантически несовместимые сочетания прилагательных-эпитетов с определяемыми существительными» [4, с. 2].
Идиостиль и идиолект М. Цветаевой долгое время описывался в русле традиционной стилистики, но в последние десятилетия все чаще встречаются работы, в которых содержится комплексный анализ той или иной поэтологи-ческой категории или лингвокогнитивной проблемы, центральной для творчества поэта [6; 7; 8; 9]. В качестве таких категорий может выступать семантическая емкость слова,
тот или иной базовый художественный концепт творчества (дом, душа, глаза и т. д.), конкретный стилистический прием (паронимическая аттракция, окружение слова несколькими эпитетами, повторы слов и т. д.) или лингвопоэти-ческое средство образности, которое является важным со смысловой точки зрения: в нем в миниатюре представлен авторский взгляд на мир, отражены концептуальные понятия творчества.
Эпитет является одним из центральных текстовых понятий для М. Цветаевой, что отражается в ее дневниковых записях: «.. .я день (у стола, без стола, за мытьем посуды или головы и т. д.) ищу эпитета, т. е. одного слова.» [10, т. 7, с. 293]. Эпитет - это именно та словесная субстанция, которая рождается в муках творчества, требует от поэта полной самоотдачи. Серия последних лингвопоэтических исследований, посвященных анализу текстов М. Цветаевой, подтверждает неслучайность данного высказывания [2; 7; 9].
Целью настоящей статьи является описание одного фрагмента «эпитетологической картины идиостиля» М. Цветаевой - употребления нескольких эпитетов (рядов, пар, цепочек) при одном слове или при разных, непременно близких по ситуативному смыслу субстантивах - и установление мотивации их появления в одном языковом пространстве. В связи с этим нами было проанализировано более 1500 фрагментов текстов М. Цветаевой, содержащих данные языковые факты. Материалом для исследования послужило собрание сочинений поэта в 7 томах [10]. При анализе эпитетных единств (эпитет и определяемое слово) применялись методы компонентного, стилистического, когнитивного анализа.
Обозначим наиболее показательные способы расположения нескольких адъективных слов в составе эпитетного единства и обратим внимание на логику их подбора и рас-
положения в текстовом пространстве. Расположим их по мере возрастания специфических способов расположения эпитетов в контекстах.
1. Объединение нескольких (как правило, двух) эпитетов посредством союза «и», что подчеркивает их единство и семантическую близость (124 примера).
Несмотря на кажущееся семантическое родство, такое соседство может приобрести антиномический характер: На завитки ресниц/ Невинных и наглых... [10, т. 1, с. 319].
Излюбленная образная логика мышления М. Цветаевой - метонимическая, которая зачастую тяжело отделима от метафорической. Так, в следующих примерах употребления нескольких эпитетов перед нами антропоморфную метафору сменяет вещественное сравнение.
Были искры мятежны и злы [10, т. 1, с. 590] - искрам приписываются свойства человека, который их произвел либо налицо наделение антропоморфным признаком натур-факта.
Он умен и начитан, как книга/И поэт! [10, т. 1, с. 137] - об интеллекте человека говорится путем сравнения с книгой.
В обоих случаях двойной эпитет с союзом «и» объединяет близкие качества объекта эпитетации, что укладывается в традиционную логику наделения признаком в рамках данного типа конфигурации эпитета. Употребление таких эпитетов призвано как можно более полно охарактеризовать объект определения - когнитивно и эмоционально.
2. Повторяющиеся эпитеты при разных определяемых словах (206 примеров).
Повторяющиеся эпитеты при разных определяемых словах призваны семантически объединить понятия, которые контекстуально сближаются, хотя в языке могут быть достаточно далекими по своим сочетаемостным свойствам: Взор державный с лугом державным... [10, т. 3, с. 106] - характеристику взгляда гордого, надменного и властного автор распространяет на пространство, ему принадлежащее, что выражается в повторе объединяющего эпитета.
Неточный повтор эпитета призван избежать повтора, но передать практически то же значение: Сластолюбивый роняю пояс, /Многолюбивый роняю мирт [10, т. 2, с. 62].
При объемной характеристике реалии, особенно человека или людей, М. Цветаева часто прибегает к метонимии как к средству образности: появляются метонимические эпитеты такого типа: Стойкие души, стойкие ребра, - /Где вы, о люди минувших дней?! [10, т. 1, с. 392]. В годы войны стойкость и мужественность людей проходили проверку на прочность как в психологическом плане (стойкая душа), так и в физическом (преодоление боли и страданий - стойкие ребра). Дух и плоть объединены общим качеством стойкости, выраженном метонимически.
Повтор образуется и посредством употребления при адъективе наречия: Славное твое имя / Славно ношу [10, т. 1, с. 267].
Актуализация признака путем его дублирования -нередкий цветаевский прием, характерный для ее идиос-тиля.
Подбор слова, его поиск здесь и сейчас отражают логику наделения словом, это происходит перед нами здесь и сейчас: О, как воздух резок, / Резок, резче ножниц / Нет, резца [10, т. 3, с. 142].
3. Семантически соотносимые эпитеты в рамках «эпи-тетного высказывания»: наличие близких по значению эпитетов при также семантически соотносимых определяемых словах, которые входят в единое высказывание (205 примеров).
При построении фразы, содержащей несколько эпитетов («эпитетное высказывание»), М. Цветаева акцентирует внимание на близости нескольких эпитетов, все они так или иначе передают эмоцию, чувство, характерные для конкретной ситуации.
Такого рода случаи назовем контекстуальными эпитетами, поскольку некоторые адъективы становятся эпитетами только в рамках данного высказывания, что характерно для художественного языка в целом и для идиолекта М. Цветаевой в частности.
Мое слово верное, мое сердце зрячее! [10, т. 3, с. 285] -в данном фрагменте перед нами объединение признаков: два эпитета призваны метонимически обрисовать психологический портрет лирической героини: честность и чувствительность.
Фонетическая близость слов также может служить основанием для семантического соотношения эпитетов: ... Хотя бы в фонарный сток/От этой фатальной фальши... [10, т. 2, с. 231].
4. Подбор и перечисление нескольких эпитетов, трех и более, с целью передать репертуар чувств и оценок относительно кого-либо или чего-либо (567 примеров).
Перед нами, как правило, не просто цепочки признаков, а объединенные общим смысловым стержнем или общей эмоцией качественные характеристики объекта, которые подбираются и комбинируются на глазах у читателя. Это как раз тот поиск единственного слова, эпитета, который должен присутствовать, и место его не может быть случайным, несмотря на всю кажущуюся случайность и неоправданность его употребления. Нетривиальность эпитета и непредсказуемость его сочетаемостных качеств становится закономерным идиостилевым свойством текстов М. Цветаевой. Не существует бюджета признаков и эпитетов к ним -поэт абсолютно свободен в выборе эпитета, как и в его построении, сочетании с другими эпитетами.
Семантически объединенными оказываются несколько эпитетов, составляющих ряд признаков:
Смеются недолгим, позорным, мужским/ Слезам твоим... [10, т.4, с.230].
Или:
Ангел, настоящий, германский, грустный [10, т. 3, с. 415] (о действующем лице пьесы «Каменный ангел»).
В завороженный, невозвратный /Наш старый дом... [10, т. 3, с. 14].
На груди твоей нежной, пустой, горячей... [10, т. 2, с. 224].
В последнем фрагменте налицо окказиональная ассоциация: грудь любимого человека наделяется метонимими-ческими признаками (грудь нежная - вызывающая чувство нежности), температурными и психологическими качествами (горячая - горячая и страстная; пустая - бесчувственная); так, складывается противоречивый образ человека, метонимически представленный посредством номинации «грудь».
Гуманитарные исследования • 2017 • №3 (16)
99
Метафорические эпитеты строятся на основе уподобления неодушевленных объектов или объектов природы человеку, его качествам. Чаще всего происходит моделирование антропоморфной метафоры.
Так, деревья уподобляются человеку (наличие крови):
Древесная - чистая, - вся ключевая, / Древесная -сильная кровь [10, т. 2, с. 228].
Эпитеты подбираются автором разнообразные, но семантически объединенные - сок деревьев / кровь -источник жизни, начало ее, поэтому она чистая, сильная.
У М. Цветаевой одним из частотных способов расположения нескольких семантически соотносимых друг с другом эпитетов выступает перечисление признаков, выраженных эпитетами, после двоеточия. Двоеточие становится тем знаком препинания, который позволяет связать определяемое слово и эпитет в единый контекст и дает читателю возможность самому подумать о мотивации данной связи. Приведем некоторые примеры.
Минута: мерящая.... Минута: мающая! [10, т. 2, с. 218];
Вы бы лежали, каким я Вас люблю: ленивый, / Равнодушный, беспечный [10, т. 1, с. 329];
Соотносимые части высказывания иногда строятся по зеркальному принципу, где данное соотношение наиболее явно прослеживается: Радуга: двойная слава, /Зарево: двойная смерть [10, т. 1, с. 384].
Подбор эпитетов, характеристик объекта или субъекта, так или иначе сопрягается у М. Цветаевой с фонетическим подобием эпитетов, их семантическим и звуковым сходством, с корневым повтором слов, игрой слов, паро-нимической аттракцией - контактным расположением эпитетов, становящихся сходными по значению именно в данном контексте:
Русь - кулашная - калашная - кумашная! [10, т. 3, с. 269].
Эпитеты, фонетически близкие, отражают типичные, в понимании поэта, черты страны: кулашная - постоянные войны (кулак), калашная - торговая (от калач, торговый ряд, где калачники продавали товар), кумашная - красная, красивая, нарядная.
Такой прием многоаспектной характеристики объекта путем подбора паронимически сближенных корневых эпитетов и выстраивание их в ряды - один из показательных приемов, характерных для творческого почерка М Цветаевой, причем чаще всего он встречается в ее фольклорных произведениях, поскольку фольклор позволяет в большей мере строить текст на основе созвучий, созначений:
Дело слаженное, / Платье сложенное, - / По-положен-ному!/По-положенному! [10, т. 3, с. 58].
Индивидуально-авторское прочтение ситуации всегда порождает окказиональное словоупотребление не только на уровне грамматики и словообразования, но в большей степени на уровне смысла:
Черное око, полное грусти, / Пусто, как полдень, кругло, как рай [10, т. 1, с. 364].
Расширенный ряд эпитетов, к которым можно отнести практически все слова данного ряда, дают представление
о метафорической логике поэта, в которой присутствуют сравнения как традиционные (кругло, как рай), так и авторские (пусто, как полдень)
Рассмотрев некоторые особенности подбора и специфику расположения эпитетов в стихотворных произведениях М. Цветаевой, можно сделать некоторые выводы относительно особенностей идиолекта поэта в аспекте употребления признаковых слов. Так, автор явно тяготеет к симметрично-зеркальному употреблению нескольких эпитетных единств, соотнесенных друг с другом по ассоциативному принципу, что считывается при анализе всей строки или строфы. Кроме того, специфической чертой цветаевского идиолекта следует признать использование нескольких, двух, трех, а иногда более эпитетов, которые многопла-ново характеризуют объект эпитетации, а в фольклорных произведениях они перекликаются друг с другом не только семантически, но и словообразовательно и фонетически. Принципиальная неограниченность признаков к объекту характеристики дает право говорить об окказиональном поэтическом мышлении, что находит свое выражение в построении эпитетных рядов.
1. Глушкова В. Г. Лингвостилистические особенности эпитетов в художественной прозе : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Белгород, 2000. 23 с.
2. Губанов С. А. Эпитет в творчестве М. И. Цветаевой: семантический и структурный аспекты : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Самара, 2009. 24 с.
3. Куксина А. Е. Структурно-семантические типы сложных эпитетов в языковой картине мира писателя (на материале художественной прозы Ю. Нагибина) : автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2008. 22 с.
4. Маниева Н. С. Прилагательные-эпитеты в поэтическом дискурсе второй половины ХХ века: лингвистический анализ : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Махачкала, 2007. 23 с.
5. Фадеева Т. М. Сложный эпитет - ядерная единица художественного пространства в русском языке : дис.. д-ра филол. наук. М., 2014. 458 с.
6. Губанов С. А. К вопросу о морфологической типологии эпитетов в лирике М. Цветаевой (семантический аспект) // Марина Цветаева в контексте культуры Серебряного века. Елабуга : Изд-во ЕГПУ, 2008. С. 84-90.
7. Губанов С. А. Сложный эпитет в идиолекте М. Цветаевой: лингвистика смысла // Вестник Томского государственного университета. 2014. № 385. С. 5-8.
8. Губанов С. А. Блочный эпитет в творчестве М. Цветаевой // Вестник Томского государственного университета. 2014. № 388. С. 6-9.
9. Черных Н. В. Семантическая емкость слова (на материале творчества М. Цветаевой) : дис. ... канд. филол наук. Ростов н/Д., 2003. 297 с.
10. Цветаева М. И. Собр. соч. : в 7 т. М. : Эллис-Лак, 1994.
© Губанов С. А., 2017
