CC BY
68
УДК 7.036
Т. П. Жумати г. Екатеринбург, Россия
РЯДОМ, НО НЕ ВМЕСТЕ: АЛЬТЕРНАТИВЫ ХУДОЖЕСТВЕННОГО АНДЕГРАУНДА. ДИСТАНЦИРОВАНИЕ ОТ ДИССЕНТА
АННОТАЦИЯ. В статье уделено внимание такому явлению, как советский художественный андеграунд, характеру альтернатив, с которыми выступало это сообщество, их отличию от проте-стной практики диссента.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: художественный андеграунд, неофициальное искусство, альтернативы, оппозиция, диссент
T. P. Zhumati
Yekaterinburg, Russia
SIDE BY SIDE BUT NOT TOGETHER: ALTERNATIVES TO THE ARTISTIC UNDERGROUND. DISTANCING FROM DISSENT
ABSTRACT. The article explores the phenomenon of Soviet artistic underground, the nature of alternative solutions proposed by this community, and their difference with the protest dissent prac-ties.
KEYWORDS: artistic underground, non-official art, alternatives, opposition, dissent
Ситуация запрета «второго авангарда» в период «послеоттепельной» реакции и последовавшие за ней времена «застоя» не остановили развития этого искусства. Делая невозможным выход художественного андеграунда на официальный уровень, позиция официоза не предполагала и крайних репрессий, которые бы вели к его ликвидации. Не стало решающим для развития сил андеграунда и усиление идеологического диктата. В условиях несвободы происходит смена творческих генераций. В 1970-х, по мнению И. Уваровой, «застой охватывает официальную санкционированную культуру... но набирает силу всевозможный андеграунд...» [9, с. 20]. На это десятилетие приходится расцвет художественного андеграунда Москвы и Ленинграда. Напомним, что сами понятия «неофициальное искусство», «андеграунд» появляются только в 1970-е годы.
Важным представляется уточнение типологической специфики андеграунда как художественного сообщества. Сами участники диссента - открытой оппози-
ции, выступившей в середине 1960-х, -указывали на различие внутренних идеологий диссидентства и художественного андеграунда. Рассуждая об этих проблемах, А. Ю. Даниэль говорит о выраженном своеобразии этой творческой оппозиционной среды [2, с. 114-115]. «Безыдейные художники» были нацелены на решение своих «узкокорпоративных» задач. Общим делом художников андеграунда было авангардное творчество, ориентированное на преодоление традиции и сложившихся в искусстве стереотипов, именно оно соли-даризировало членов сообщества, как считали сами представители андеграунда.
Много ближе к идеологической оппозиции неофициальная литература. Правозащитное движение, одной из печатных трибун которого являлся «политический» самиздат, подпитывало и его художественное крыло. В самиздатской прозе недовольство власти вызывали не стилистические новации, отличавшие немногие тексты тех лет, а формулируемые в ней идеи. Дававший примеры яркого формального
поиска поэтический самиздат также представлен разными авторскими категориями - создателями поэтического авангарда и диссидентской поэзии.
За известным спадом в деятельности альтернативной художественной среды в начале 1970-х следует ее активизация, проявление интенций к новому позиционированию. Середина 1970-х - время известных публичных выставок московского и ленинградского андеграунда. В новых устремлениях художественного сообщества, прежде всего в проявлении активности вовне, многие видят сближение с тактикой диссента. О выступлениях андеграунда в середине 1970-х Л. Алексеева пишет: «На ... 1974-1975 годы пришлись первые организационные успехи художников нонконформистов...» [1, с. 34]. Обратим внимание на общую оценку лидерами диссента деятельности художественного андеграунда в этот период: успех им видится прежде всего в организации авангардистами публичных мероприятий и достижении общественного резонанса. Хотя деятельность, в том числе организационная, в пределах художественного сообщества была успешна и прежде, - это существование творческих групп и объединений, успешные коммуникативные связи, необходимые для его функционирования и развития творческого поиска. О многом свидетельствует и неоднозначное отношение к конфликту с властями в андеграундной среде, ощущение многими навязанных, несвойственных форм активности, элементов борьбы, прямого противостояния системе. Известно, что выставки 1970-х годов имели значительный международный резонанс. Конфликт с официозом, его публичность, близость произошедшего к установкам дис-сента дали повод говорить о попытке смены статуса художественного андеграунда. В публикациях тех лет мы сталкиваемся с очевидной предвзятостью в трактовке этого явления, с утрированием отдельных черт, что искажало его суть. Общим местом в этих публикациях является нивелирование значения художественного поиска представителей андеграунда, приравнива-
ние альтернатив, с которыми выступало это сообщество, к протестной практике открытой оппозиции. Исходя из такой трактовки, западная критика описывает искусство советских авангардистов в терминах «диссидентское искусство», «нонконформистское искусство». Со временем в отечественных и западных изданиях звучит более объективное мнение, близкое к следующему: искусство андеграунда было «нонконформизмом и одновременно -вторым русским авангардом» [См.: 5, с. 8]. Приведем высказывание, с которым согласится большинство авангардистов: «Абсурдность заключалась в том, что уже заранее другое искусство делали искусством сопротивления. А оно хотело быть просто искусством... И было им ...» [8, с. 6]. Среди важнейших характеристик этого искусства - антитрадиционалистская направленность. В числе его главных альтернатив
- альтернативы авангардного искусства. Искусство советских авангардистов - за пределами реалистической изобразительности и, конечно, за пределами «соцреали-стической» изобразительности. Нонконформистские настроения находили свое специфическое выражение преимущественно в творчестве представителей неофициальной художественной среды. Нонконформизм в искусстве, по мнению Ф. Инфанте, предстает прежде всего как «различие и разнообразие индивидуальностей» (конформизм в свою очередь понимается как «одинаковость форм») [5, с. 56].
В числе редких и в целом нетипичных проявлений радикализма и «экстра-вертного поведения» в художественной среде - акции СМОГа середины 1960-х. На этом и на других этапах не происходит размывания границ художественного сообщества, действительного смещения интересов авангардистов с собственного дела
- художественных исканий - в сторону практик, инструментария, используемого диссентом. Приведем следующую характеристику андеграунда, уточняющую его статус, бывший прежде «социально-эстетическим явлением», а с середины 1970-х ставший ближе к эстетической оп-
позиции [См.: 4, с. 2]. Художественный андеграунд, по словам И. Уваровой, являл собой особый контингент, «не желавший иметь ничего общего с официозом и даже не утруждавший себя прямыми или косвенными выпадами против него» [9, с. 20]. Дистанцированность от диссидентского движения стоит соотнести с меньшим распространением на новом этапе самой идеи официализации, прежде звучавшей в анде-граундной среде.
Внимание исследователей долгое время было сосредоточено на неофициальной культуре центра, составлявшей ядро явления, сфера распространения которого, его периферия представлялась незначительной [7, с. 265]. Сегодня речь идет о проявления этого феномена как в столичной, так и в провинциальной ситуации1. Являясь составляющей формировавшейся в советском обществе оппозиции, вливаясь в общий поток нонконформизма, художественный андеграунд, его представители -создатели альтернативного искусства, в том числе и здесь, в провинции, не отождествляли свою деятельность с диссидентским движением. Художники далеки от оппозиционных структур, в деятельности которых выражен политический компонент. Последние представлены в городах Урала, и в частности в Свердловске,
1 Среди изданий, посвященных альтернативному искусству, сборник статей, в который вошли материалы конференции, организованной в 1990 году свердловскими искусствоведами. См.: Авангардные направления в советском изобразительном искусстве: история и современность / сост., науч. ред., авт. вступ. ст. Г.В. Голынец. - Екатеринбург, 1993. См. также публикации автора: Жумати Т.П. Художественный андеграунд 1960-1980-х годов: столицы и провинция // Известия Уральского государственного университета, Сер. 2, Гуманитарные науки. - 2005. - № 35. - Вып. 9. -С. 173-182; «Второй авангард» в искусстве провинции: поиски свердловских художников в 1960-1980-х годах // Опыты авангарда: от утопии к практикам повседневности: материалы
международ. симпозиума. - Екатеринбург, 2016. -С. 162-172.
рядом самодеятельных организаций2. При очевидной выраженности, диссент не мог проявиться в провинции так активно, как в центре. С одной стороны, явления такого рода не могли иметь здесь столичного масштаба. С другой - подобная ситуация складывалась и в силу специфики региона: все эти годы Свердловск оставался «закрытым» городом. Контролируемость всех процессов особым образом влияла на важнейшие сферы жизни города.
Позиция свердловских авангардистов по отношению к диссенту выражена в словах Анны Таршис, одного из лидеров альтернативного художественного сообщества: «Рядом, но не вместе!». Авангардисты демонстрируют активность иного рода: разрозненные одиночки объединяются вокруг талантливых, генерирующих творческие идеи лидеров, формируя среду, в которой независимое искусство может функционировать. Власти по существу игнорируют «игры» «безыдейных» художников, занятых формальным экспериментом. Гражданская позиция, общественно значимые идеи звучат, скорее, в официальном искусстве. В 1960-х гонениям подвергаются прогрессивные мастера Союза художников - Геннадий Мосин, Миша Бруси-ловский. Эзопов язык, которым изъясняется официальное искусство 1970-х, доносит новые значимые смыслы. Свобода мышления проявит себя и в бардовском движении, которое набирает силы в провинции. В годы «оттепели» творчество авторов-песенников «из-за несвободы печатного слова стало главным носителем возникшего независимого общественного мнения» [7, с. 74].
В атмосфере невостребованности, переживаемой маргинальности художники андеграунда далеки от выражения проте-стных настроений, солидаризации с дис-сентом. Авангардисты - за пределами круга общения и информационного поля, со-
2 Проявлению диссидентского движения, радикальной политической оппозиции на Урале посвящена работа А. И. Прищепы, ставшая первым региональным исследованием на эту тему [См.: 7].
относимых с диссентом. В местной ситуации не возникает «салонов», подобных столичным, - мест возможных пересечений представителей художественной среды и деятелей диссента. Затрагивающий тему альтернативных исканий в искусстве Свердловска Г. Козлов указывает на наибольшую близость к «настоящему андеграунду» группы «Уктусская школа» [3, с. 197]. Творчество «Уктусской школы» (1964-1974), первой группы свердловских авангардистов, включает опыт самиздата -издание одноэкземплярного журнала «Номер». Среди материалов, публиковавшихся в «Номере», - оригинальные рисунки и тексты «уктуссцев» и других авангардистов. Появляется в творчестве группы и социально-политическая тематика. В работах, близких к соцарту и концептуализму, «уктуссцы», как и столичные авторы, творят, как пишет Н. Алексеев, «не впадая в диссидентское противостояние» [9, с. 25]. В отношении представителей художественной среды со стороны контролирующих органов применяется обычная для того времени практика «профилактирова-ния». В случае с «уктуссцами» предъявленное требование - не тиражировать
журнал - совпадало с их собственным замыслом, для создателей «Номера» идея нетиражируемости, одноэкземплярности была концептуально значима.
Оппозиционные настроения проявятся в рядах новых неподконтрольных движений 1980-х. Неформалы далеки от сформировавшихся идейных течений [См.: 10], но тенденция к политизации заметна и в этой среде. В годы перестройки уже на легальных, санкционированных властями выставках с остросоциальными работами выступит новое поколение художников-неформалов. В середине 1980-х искусство «второго авангарда» уже не несло в себе того пафоса «переоценки ценностей», которым полнились ожидания творческой среды в годы «оттепели». Такая переоценка, основы которой удалось заложить в 1960-х годах, произойдет с характерной постепенностью и неотвратимостью в течение последующих полутора десятков лет - в 1970-х и первой половине 1980-х, в условиях тотального контроля советской системы, «на глазах у официоза». Эти процессы проявят себя в отечественном искусстве в целом, затронув и официальную сферу.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеева Л. История инакомыслия в СССР. (Новейший период) // Самиздат века / сост. А. И. Стреляный, Г. В. Сапгир, В. С.Бахтин, Н. Г. Ордынский. - М.; Минск: Полифакт, 1997. - С. 19-45.
2. Даниэль А. Ю. Диссидентство: культура, ускользающая от определения // Семидесятые как предмет истории русской культуры / ред.-сост. К. Ю. Рогов. - М.; Венеция: О.Г.И., 1998. - С. 111-124.
3. Козлов Г. Культура Екатеринбурга и Свердловской области // Политика и культура в российской провинции / ред. С. Рыженков, Г. Люхтерхандт-Михалева. - М.; СПб.: Летний сад, 2001. - С. 185-206.
4. Лев Рубинштейн: Существование отечественного андеграунда - это, в основном, те или иные мифы, и я - не исключение. Интервью. Беседовала Ирина Регенер // Гуманитарный фонд. - 1992. - № 7 (110). - С. 2.
5. Нонконформисты. Второй русский авангард. 1955-1988. Материалы Круглого стола (Москва, ГТГ, 23. 07. 1996 г.) // Вопросы искусствознания. - 1997. - №1(Х). - С. 5-63.
6. Петров В. М. Субкультура российского андеграунда 1960-1980-х: системные черты // Художественная жизнь России 1970-х годов как системное целое / Ред. -сост. Н. М. Зоркая. - СПб.: Алетейя, 2001. - С. 264-297.
7. Прищепа А. И. Инакомыслие на Урале. Середина 1940-х -середина 1980-х гг. - Сургут: Сургутский гос. ун-т, 1998. - 280 с.
8. Ракитин В. Другое искусство: свобода и художественный идеализм // «Другое искусство». Москва 1956-76. К хронике художественной жизни: в 2 т. Т. 2 / сост. Л. Талоч-кин, И. Алпатова. - М.; СПб.: Худож. галерея «Моск. коллекция», Интербук, 1991. -С. 5-14.
9. «Семидесятые» как проблема истории русской культуры. Материалы дискуссии // Семидесятые как предмет истории русской культуры / ред.-сост. К.Ю. Рогов. - М.; Венеция: О.Г.И., 1998. - С. 7-28.
10. Шубин А. Диссиденты, неформалы и свобода в СССР. - URL: http://litresp.ru/kniga/ru/%D0%A8/shubin-aleksandr-vladlenovich/dissidenti-neformali-i-svoboda-v-sssr
