CC BY
92
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2017. № 1 (13). С. 82-84. УДК 94(47)
Н. А. Черкасская
РУССКО-ГРЕЧЕСКИЙ ПРОЕКТ В КОНТЕКСТЕ МЕЖДИНАСТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ: XVIII - НАЧАЛО XX В.
Рассматривается греческий проект Екатерины II, а также его итоги для Российской империи. Основное внимание уделяется связям Романовых с династией Глюксбургов, утвердившейся на греческом троне в середине XIX в. Немаловажное значение имеют и различные политические и социокультурные трансферы, которые возникли в результате создания династической унии и повлияли на мировую политическую ситуацию XIX - начала XX в.
Ключевые слова: династические браки; империя; Российская империя; Греция; Дания; Романовы; политика.
N. A. Cherkasskaya
RUSSIAN-GREEK PROJECT IN THE CONTEXT OF DYNASTIC RELATIONS: FROM XVIII TO THE 1ST PART OF XX CENTURY
This article considering history of Catherine II's Greek project and its results for Russian Empire. Attention focuses on dynastic ties of Romanovs and Glucksburgs whose dynasty was established on the Greek throne in the middle of XIX century. Various political and socio-cultural transfers which appeared as result of dynastic union and have influenced to the world political situation XIX- early XX centuries have a great importance.
Keywords: dynastic marriages; the Empire; the Russian Empire; Greece; Denmark; the Romanovs; politics.
Знаменитый греческий проект Екатерины II 1760-1770-х гг., изложенный в письме к австрийскому императору Иосифу II, предполагал освобождение Греции от власти Османской империи, её возрождение и избрание для неё православного царя [1]. Екатерина вовсе не собиралась присоединять Грецию к России, она предполагала существование её как отдельной державы под властью своего внука Константина, который был так наречён именно потому, что Екатерина хотела сделать его византийским императором. Она обосновывала свой проект тем, что Россия восприняла православную веру от Византии и теперь должна помочь ей возродиться. При этом Константин и его потомки непременно
должны были отказаться от прав на российский престол и соединиться с Россией узами дружбы. Европу же Екатерина считала наследницей Западной Римской империи [1, с. 33-36].
В то же время Вольтер, с которым императрица вела активную переписку, считал возможным утверждение на греческом троне самой Екатерины. Во время русско-турецкой войны Екатерине посвящались многочисленные оды, в которых её сравнивали с греческими богинями, а русские, действующие на «священной земле», превращались в греков [Там же, с. 54]. Сама же Екатерина на маскарадах появлялась в образе гречанки. Но греческий вопрос во время её правления
© Черкасская Н. А., 2017 82
Русско-греческий проект в контексте междинастических отношений: XVIII - начало XX в.
так и не был решён, и Греция осталась под властью Османской империи [1, с. 67]. Однако, когда она была освобождена, Россия, Франция и Великобритания подписали на Лондонской конференции договор, по которому никто из их династий не мог занять греческий трон. Таким образом, проект Екатерины II, казалось бы, уже не имел перспективы. Но история всё же имела продолжение.
Связано было это в том числе и с одним из направлений династической политики России в XIX в. в отношении Дании.
Цесаревич Александр Александрович (будущий Александр III), женившийся на датской принцессе Дагмар, стал свояком принца Уэльского, а вскоре и греческого короля Георга I. Ранее Георг был датским принцем Вильгельмом, но его избрали королём Греции. Две свадьбы датских принцесс и избрание Вильгельма-Георга королём создали многонациональное семейство, которое разговаривало на семи языках и на семейные праздники съезжалось в датский дворец Фреденсборг к королю Христиану IX.
Георг был родным братом императрицы Марии Фёдоровны, и факт его избрания именно греческим королём высоко оценили в России, так как в те годы назревал очевидный конфликт с Турцией. Когда же он женился на русской великой княжне Ольге Константиновне, то возможности существенно расширились для обеих стран. В этом случае, однако, немаловажен был и тот факт, что именно Россия со времён Екатерины II множество раз выступала защитницей Греции от Османской империи, а теперь праправнучка Екатерины становилась греческой королевой.
«Долгие годы афиняне вспоминали изумительный въезд девочки-королевы в Афины. Она была одета в бело-голубую тунику, т. е. в цвета греческого флага, с которым греки сражались за свою независимость, и толпа на улицах приветствовала её восторженными криками» [2, с. 8]. Очевидно, что визуальная репрезентация образа новой греческой королевы была важна при её первом въезде в столицу Греции, учитывая тот факт, что первое впечатление зачастую становится решающим.
Ольга Константиновна, ставшая королевой Греции, играла большую роль в политике данного региона. Они с Георгом были родоначальниками новой династии, а это озна-
чало, что все последующие короли будут потомками и русских императоров, что, конечно, хотя и не повторяло проекта Екатерины II в полной мере, но было приближено к нему.
Ольга Константиновна оставалась русской патриоткой, поэтому её политические взгляды всегда были на стороне России. Она постоянно посещала русскую военную миссию, что вызывало недовольство или даже народные волнения среди греков.
Самым показательным является случай, когда королева решила перевести Евангелие на новогреческий язык. Но это было сочтено в Афинах за панславистскую интригу [3], при этом, разумеется, греки отталкивались от того, что королева была русской. Судя о всему, любой намёк на ущемление национальной гордости греки воспринимали как новые попытки отобрать у страны её суверенитет и, несмотря на дружбу с Россией, транслировали это отношение и на неё. Для того чтобы остановить народное восстание, королю пришлось отправить в отставку весь свой кабинет и митрополита Прокопия, известного русофила [Там же].
По свидетельству современников, для Ольги в приоритете всё же была Россия. Во второй половине XIX в. греки всё ещё были охвачены «мегаломанией», т. е. идеей Великой Греции, мечтами о возвращении Константинополя. Но в то же время при дворе сталкивались панславистские и панэллин-ские тенденции. Однажды один из придворных спросил королеву: «Когда же, наконец, греческий флаг (греки украшали флагами свои церкви) будет развеваться над бывшим Византийским собором?» Королева ответила одним словом: «Пота» («Никогда») [3].
За время правления Георга и Ольги связи между российской и греческой династиями закрепились ещё тремя свадьбами: две их дочери вышли замуж за великих князей. Один из сыновей был женат на русской великой княжне. И хотя греческие королевны и великие княжны не играли роли в политике, сам по себе факт сильного укрепления родственных связей значил для обеих стран очень много. Очевидно и то, что для Ольги Константиновны, в силу её патриотизма, русское направление было в приоритете.
Ольга Константиновна напрямую не вмешивалась в политику до конца XIX в., когда
Н. А. Черкасская
на Крите вспыхнуло восстание против засилья мусульман. Тогда она стала активной участницей политической жизни Греции, написав несколько писем своему племяннику Николаю II и брату великому князю Константину, в которых стремилась подтолкнуть императора взять инициативу в свои руки и убедить Европу в необходимости совместных действий. Вскоре началась греко-турецкая война, а Грецию захлестнула волна антирусских настроений, которая была вызвана ожиданиями греков от православной России более активных политических действий [2, с. 109].
Во многом благодаря Ольге Россия и другие державы всё-таки вмешались и сумели остановить конфликт. Она использовала для этого свои родственные связи, а также дружбу Николая II и своего сына Георга, который спас императора в Японии от удара саблей, напоминая императору об этом спасении. В той ситуации Греция обратилась к державам с просьбой прекратить кровопролитие, а Ольга в письме указывала, что не знает, «было ли это обращение официальное или секретное», возможно намекая на использование своих родственных связей. Показателен тот факт, что сама королева обращает в своих письмах внимание на большую важность данных связей: «Все знают, что без нашего присутствия здесь Россия вряд ли помогла Греции после её прошлогоднего поведения! Теперь видят, что наше присутствие здесь и наши родственные связи имеют громадное значение и влияние на судьбу страны» [Там же, с. 114].
Таким образом, подтверждается, что в отношении Греции российская политика могла бы быть совершенно особенной в основном из-за близкого родства правящих монархов. Император был обеспокоен не только ситуацией в Греции, но и положением своих родственников во время антидинастических волнений, чувствуя влияние Ольги Константиновны в том числе. При этом Россия получила право назначить нового генерал-губернатора Крита. И в этом вопросе снова решающим стал голос королевы Ольги, которая продвигала кандидатуру своего сына Георга [Там же]. Во время русско-турецкой и двух Балканских войн, которые в 1912-1913 гг. следовали одна за другой, Ольга Константиновна писала в Россию
письма своим родственникам [2, с. 48], где рассказывала о положении Греции. Часто она излагала свои мысли, касающиеся хода событий, нередко намекала на то, что Греции нужна та или иная военная или политическая помощь, или же говорила об этом прямо.
В 1912 г. Россия помогла Сербии, Греции, Болгарии и Черногории заключить союз, который был направлен против Османской империи. Таким образом, в политике большую роль сыграли родственные отношения не только России и Греции, но и России с балканскими государствами.
Основные направления династической политики и её динамика менялись в зависимости от политики внешней, что довольно чётко прослеживается на разных этапах. Греческое направление стало едва ли не самым значимым, так как явилось своего рода продолжением греческой идеи. На троне оказалась русская великая княжна, которой вместе с супругом удалось осуществить некоторые задуманные её прапрабабкой проекты. В социокультурном плане реализованными оказались в первую очередь Олимпийские игры, а новая королева въехала в Афины в образе гречанки, как когда-то, возможно, мечтала сделать Екатерина, склонная к художественным аллегориям. Символизм пребывания на греческом троне русской великой княжны был и в том, что все последующие короли Греции были и потомками русских императоров, что является своего рода отголоском идеи братских государств «звезды Севера и звезды Востока» [1, с. 36]. Кроме того, главной для королевы Ольги была не мегаломания, а идея панславизма, о чём свидетельствуют её мечты о русском Константинополе. В полной мере, в силу многочисленных политических факторов, греческий проект так и не был осуществлён, однако до 1970-х гг. Грецией правили именно потомки Екатерины II.
ЛИТЕРАТУРА
1. Зорин А. Кормя двуглавого орла. Русская литература и государственная идеология в последней трети XVIII - первой трети XIX века. - М. : Новое литературное обозрение, 2001. - 416 с.
2. Соколовская О. В. Греческая королева Ольга Константиновна. Под молотом судьбы. - М. : Институт славяноведения РАН, 2011. - 212 с.
3. Соловьёв Ю. Я. Воспоминания дипломата. 1893-1922 // Литература и жизнь. - URL: http://dugward.ru/library/solovyev_diplomat/so-lovyev_vosp_diplomata.html.
