CC BY
188
УДК 811.161.1 '271
РУССКИЙ ЯЗЫК В ЛАТВИИ: ВЗГЛЯД В ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ
И.В. Диманте
Балтийская международная академия (Рига, Латвия)
Аннотация: На протяжении ряда веков в Латвии наблюдается картина сосуществования «исконных» языков с языками «иноземцев», поэтому ситуация явного дву-, трёхъязычна является здесь характерной. Основными языками, которые употреблялись наряду с латышским, сменяя друг друга в различные эпохи, были ливский, немецкий и русский. Например, для языковой картины второй половины XX в. характерно латышско-русское двуязычие, а для первой - латышско-русско-немецкое трёхъязычие. Ливский язык является языком исконного населения Латвии. Однако, ввиду сокращения числа его носителей, он, в основном, стал языком бытового общения. На сегодняшний день четверть населения страны составляют этнические русские. Языковые проявления, порождённые контактами русского и латышского языков, достаточно разнообразны. Они затрагивают лексико-семантический и морфо-лого-синтаксический уровни, однако в различные эпохи с разной степенью интенсивности и не всегда равнонаправленно. Что же касается заимствований и словообразовательных процессов, то латышский в большей мере подвергся влиянию со стороны русского и немецкого языков. Сегодня в Латвии, как в стране, входящей в Европейский союз, большей популярностью пользуется английский - язык межнационального общения в области науки и культуры. Но в первую очередь на английском общаются политики и деловые партнёры. В настоящее время местный русский язык испытывает влияние английского языка. Следует отметить, что, по всей видимости, в Латвии закрепляется ситуация трёхъязычия - латышско-русско-английского. Только, в отличие от предыдущих языковых ситуаций, разница будет состоять в том, что английский язык не является родным языком какой-то значительной части населения Латвии (как было с ливским, немецким и русским) -это язык межнациональный.
Ключевые слова: заимствования, русскоязычные, ситуация трёхъязычия, язык межнационального общения.
Для цитирования:
Диманте И.В. Русский язык в Латвии: взгляд в прошлое, настоящее и будущее // Коммуникативные исследования. 2017. № 1 (11). С. 107-122.
Сведения об авторе:
Диманте Ирина Васильевна, доктор филологических наук, доцент
© И.В. Диманте, 2017
Контактная информация:
Почтовый адрес: LV 1019, Латвия, Рига, ул. Ломоносова, 4
E-mail: [email protected] Дата поступления статьи: 11.02.2017
Расположенная на берегу Балтийского моря Латвия не относится к крупным европейским государствам - число населяющих её жителей не превышает двух миллионов. Однако здесь проживают люди разных национальностей. По статистическим данным, в первой половине 2016 г. число жителей латышского происхождения составляло 61,78 % от общей численности всего населения Латвии, русского - 25,62 %, белорусского -3,35 %, украинского - 2,27 %, польского - 2,11 % (https://ru.wikipedia.org./ wiki/Население Латвии]. Около 5 % вместе составляют представители ещё ряда национальностей - литовцы, евреи, цыгане, армяне, грузины, азербайджанцы, китайцы, вьетнамцы, индусы, кубинцы и др. Таким образом, сейчас в Латвии проживает более 33 % этнических славян, т. е. примерно третья часть всех жителей страны. Поскольку их бытовым языком, в основном, является русский, в латвийском обществе они именуются русскоговорящими или русскоязычными (несмотря на имеющиеся между ними различия]. Примечательно, что в Рижском районе и на востоке Латвии, в Латгалии, русскоговорящих около половины от всего числа проживающих. Также в столице и в крупных городах Латвии (например, Даугавпил-се и Резекне] русская речь не является редкостью. Сложившаяся ситуация имеет историческое объяснение.
Исторический комментарий
С древних времён территория нынешней Латвийской Республики входила в круг геополитических интересов соседних стран, что приводило к возникновению непосредственных и продолжительных контактов между местным населением и «иноземцами». На протяжении многих веков здесь наблюдается картина сосуществования исконных языков -финно-угорских и балтийских - с германскими и славянскими. В качестве основных языков, употребляемых наряду с латышским (который окончательно сформировался на базе балтийских племенных языков - куршей, селей, земгалов и латгалов - к XIX в.], сменяя друг друга или же «сосуществуя» параллельно, были ливский, немецкий, шведский, польский и русский. Ливский - язык исконного населения Латвии. Однако, из-за сокращения числа его носителей (менее ста человек], он, в основном, является языком бытового общения, а также представляет большой интерес для лингвистов, ввиду своей редкости. Особое значение в истории Латвии отводится немецкому и русскому языкам, поскольку они длительный период в значительной мере предопределяли языковую ситуацию в стране.
Русский язык: VI-XVII вв.
Русская речь издавна звучала на латвийской территории. Так, по мнению некоторых учёных, наиболее ранние русские слова, а также слова, вошедшие через русский язык, которые по сей день сохранились в составе латышской лексики с некоторой коррекцией значения, возможно датировать VI-VII вв. К примеру: kazoks 'шуба' - кожух, sollt 'обещать' -сулить, kalps 'слуга' - холоп [Семёнова 1994: 17]. Вероятнее всего, первые заимствования появились благодаря предприимчивым русским купцам, осваивавшим торговые пути в Прибалтике. И хотя из сохранившихся документов, подтверждающих экономические отношения русских земель и Риги, самые ранние датируются XIII в., многие слова, указывающие на деловые контакты, проникают в латышский значительно раньше. К примеру: baznica 'церковь' - божница, zabaks' 'сапог', совр. также 'ботинок' -сапог (ср. др.-рус. запог), tulks 'переводчик' - толмач (ср. толк, толковать) - возможно датировать IX-XI вв. К XIII в. принято относить заимствования, имеющие отношение к торговой терминологии: bagats 'богатый' - богатый, bezmäns 'безмен' - безмен, märs 'мера' - мера, puds 'пуд' -пуд, muita 'пошлина', совр. 'таможня' - мыто. Большинство заимствований той далёкой эпохи (а их многие десятки] до сих пор употребляется в современном латышском языке, с сохранением или модификацией значений. Лёгкость, с которой русские слова усваивались местным населением, имеет своё объяснение: балтийские и славянские языки являются родственными. Известные учёные, например К. Бругман и A.A. Шахматов [Brugmann 1902-1904; Шахматов 1919], высказывали обоснованное мнение (поддерживаемое автором данной статьи] о существовании в прошлом славяно-балтийского праязыка. При сравнительном анализе славянских и балтийских языков становится очевидным, что они имеют не только общие генетические черты, но и общие новообразования [Семёнова 1994: 5-17]. Подтверждением сказанному является существующее множество корневых и аффиксальных соответствий. В качестве небольшой иллюстрации могут послужить аналогичные сложные образования из русского и латышского языков: спасибо (спаси Бог) - paldies (palidzi Dievs), Всеволод - Visvaldis, Владимир - Miervaldis.
Современная столица Латвии - Рига - была основана немцами-крестоносцами в 1201 г. Наряду с другими языками здесь также звучал и русский - на нём говорили русские купцы. Даже существовал особый Русский конец с Русской улицей, т. е. была определена отдельная территория для их поселения (сейчас это район в самом центре города]. Там находились торговые склады, церковь и кладбище, а за городской чертой располагалась Русская деревня. В госархиве имеется немалое количество грамот XIII-XVII вв., отражающих деловые отношения рижан и русского купечества тех времён [Семёнова 1977].
Русский язык: XVII-XIX вв.
Во время русско-польской войны в 1654 г. небольшая часть латвийских земель подпала под юрисдикцию России - полководец Василий Шереметьев захватил её восточные районы. Спустя полстолетия, в самом начале XVIII в., в результате завоеваний Петра Великого уже значительная часть латвийской территории вошла в состав Российской империи. Петровская эпоха, как известно, была отмечена появлением большого числа новой лексики терминологического свойства. Русский язык, пополняясь заимствованиями и обретая новые возможности, многократно «разбогател». Активно создавалась лексика административного характера, а термины заимствовались, главным образом, из немецкого. В то же время использовались слова, вошедшие в русский несколько раньше (в основном, в XVII в.], которые со временем утвердились и в латышском, например: канцелярия - kanceleja, комиссар - komisars, парламент - parlaments, секретарь - sekretars.
Иностранные лексемы, нередко выступавшие в качестве синонимов по отношению к русским словам, но наполненные дополнительными смысловыми оттенками, открывали новые возможности словоупотребления.
Очевиден факт, что в сфере политическо-административной терминологии большинство заимствований сохранилось (иногда со сменой значения] в русском языке до наших дней, многие из которых аналогичным образом закрепились в лексике латышского языка. Например: администратор - administrators, визит - vizite, инспектор - inspektors, инструкция - instrukcija, коллега - kol§gis, президент - prezidents, сенат - senats -активно используются и в русском, и в латышском. Однако, поскольку заимствования проникали в латышский, в основном, через немецкий и русский языки, то не всегда можно с уверенностью сказать, через какой именно - через русский или напрямую из немецкого. Нередко этот вопрос возникает, когда речь идёт о терминологии немецкого происхождения, а также о лексемах из греческого и латыни [этика - ёtika, география - geografija, биология - biologija, астрономия - astronomija, мораль -morale и т. д.].
Заимствований из латышского в русский не так уж много, в основном это наименования предметов и явлений, исторически связанных с латвийской культурой и бытом, например: кокле (национальный музыкальный инструмент] - kokle, сакта (национальное украшение в виде броши] - sakta, дайны (национальный фольклор] - dainas, Лиго (национальный праздник - канун Янова дня] - Ligo, Янов день (национальный праздник] - Janu diena (Jani).
Русский язык: XX-XXI вв.
В 1918 г. была провозглашена Латвийская Республика, и с обретением Латвией независимости государственным стал латышский язык. Однако языки национальных меньшинств - русский, белорусский, поль-
ский и немецкий - были в свободном обращении до середины 30-х гг. В мае 1934 г. к власти пришёл Карлис Ульманис, который активно поддерживал национальную идею, распространённую в то время в странах Западной Европы. Прежний режим правления сменился на авторитарный, в соответствии с которым правительством Латвии были приняты поправки в законодательстве, изменившие языковую ситуацию в стране. Но несмотря на это, в первой половине прошлого века для того, чтобы получить хорошее (по понятиям того времени] рабочее место, надо было знать три языка - латышский, немецкий и русский. Требование к знанию языков было продиктовано реально сложившейся ситуацией: основную часть населения Латвии составляли латыши, балтийские немцы и русские.
Следующим историческим этапом повсеместного использования русского в Латвии стал период, когда она входила в состав СССР. Русский язык, являясь языком межнационального общения, стал также официальным языком делопроизводства. Поэтому латышскоязычные представители старшего и среднего поколения намного лучше владеют русским языком, чем недавние выпускники школ, поскольку русский язык в советское время был обязательным предметом в латышской школе. Сейчас русскому языку присвоен статус иностранного, и он не имеет статуса основной школьной дисциплины, в отличие от английского. Администрация каждой латышской школы сама определяет, какой язык предпочесть в качестве второго иностранного.
Если говорить о состоянии русского языка, на котором общаются русскоязычные латвийцы в настоящее время, то обращают на себя внимание некоторые особенности, отличающие его от языка метрополии, что в целом характерно для варьирования русского языка на постсоветском пространстве [Волынец 2011; Диманте 2005, 2007; Костанди 2013; Кузнецов 1999; Махова 2011; Рудяков 2009; Сабитова 2016].
Здесь необходимо отметить, что рубеж XX и XXI вв. - один из самых динамичных этапов в развитии общества, говорящего на русском языке. Его отличительной чертой является тенденция к деструкции устоявшихся стереотипов. В то же время следует учитывать, что периоды социальных катаклизмов характеризуются высокодинамическим типом эволюции языковой системы. В нашем понимании это напрямую связано с расширением словарного запаса языка, в том числе за счёт заимствований, активно проникающих в речь. По интенсивности нововведений современную эпоху вполне можно сравнить с временами Петра Великого. К тому же начиная с 1990-х гг. многие «петровские активы» обрели «вторую жизнь» и вновь стали использоваться в деловой речи новейшего времени (для сравнения: regula - регула, gubernators - губернатор].
Кстати, латышский язык до сих пор пополняется заимствованиями из русского языка или через русский. Если в прошлом веке в большинстве случаев это были наименования объектов или явлений, прямого ана-
лога которым не было в латышском (например: Ьадагтвкз - багажник, свтойапБ - чемодан, ЗазИкБ - шашлык), то в последнее время обычно заимствуются лексемы из молодёжного сленга (например: расаю - пацан, которому соответствует в латышском ршка) или из разговорной речи [ШзтЗ -тусовка, у которого, однако, есть соответствие в латышском - заЫо]итз). Или же, по аналогии с грамматическими образцами латышского языка, создаются новые образования на базе русских слов, которые следует относить только к разговорным. Например, аббревиатура бомж вызвала к жизни существительные Ьomzis - бомж и ЬотгаМкБ - бомжатник, хотя в литературном латышском имеется соответствующий аналог [Ьezpajumtnieks). Подобным образом на базе лексемы подъезд [карпи Се1ра) возникло образование роШ^. Таких примеров можно найти в немалом количестве.
Что же сегодня представляет собой «латвийская разновидность» русского языка?
Как уже отмечалось, русский язык является родным почти для четверти здесь живущих. Кроме того, на нём часто говорят в смешанных семьях, которые в Латвии не являются редкостью. Результатом продолжительных и непосредственных языковых контактов среди большинства местного латышскоязычного и русскоязычного населения явились определённые изменения системного характера в языке последних, т. е. русскоговорящих.
Сегодня новая лексика русскоговорящих латвийцев формируется под влиянием, с одной стороны, латышского. В основном это касается разговорного языка. С другой - в более значительной степени - под влиянием английского. Вначале это явление получило «поддержку» благодаря Интернету и американской поп-культуре, с избытком транслировавшейся по всем ТВ-каналам. Следующая волна активности проникновения англицизмов в языки Латвии была связана с её вступлении в ЕС, где английский широко используется в качестве языка межнационального общения. Кроме того, Латвия издавна сохраняет статус страны-транзита. Как следствие, постоянно проникающие в результате международных контактов иноязычные термины и появляющиеся «нововведения» нередко находили здесь «благодатную почву» для «укоренения», и эта тенденция продолжает сохраняться.
Отличительной особенностью современной речи русскоговорящих латвийцев является её «деловитость».
Очевидно, что деловая речь не является исключительно принадлежностью книжного стиля: она давно стала составляющим элементом нашей повседневности и при поддержке массмедиа активно внедряется в разговорный язык. В последнее время в повседневных разговорах постоянно обсуждаются насущные экономические проблемы с повсеместным использованием соответствующей терминологи. Такие слова, как бэк-офис, бонд, брокер, декларирование, дефляция, дивиденд, дилер, инфляция, кредит,
лицензия, маклер, оффшоры, рефинансирование, риэлтер, траст, франчайзинг, холдинг и т. п. - уже не воспринимаются в качестве маркеров книжного стиля. Более того, без использования «бизнес-терминологии» практически не обходится ни один современный журнал или газета, не говоря уж о теле- или радионовостях. А чтобы постичь содержание современных фильмов и книг с витиеватой сюжетной линией, завязанной, например, на трастовых операциях представителей холдинг-компании или игре на бирже, порой приходится обращаться к экономическому словарю.
Деловые отношения в бизнесе, юриспруденции, политике и социальной сфере, как правило, предполагают их документальное оформление. Хотя в сегодняшней Латвии сфера использования документов, составленных на русском языке, ограничена по сравнению с советским периодом, тем не менее они нередко фигурируют в бизнесе (составление договоров, актов и проч., например для совместных российско-латвийских предприятий] и в юриспруденции (завещания, объяснительные, заявления и пр.], возможна также внутренняя деловая переписка между структурами, например в крупном частном учреждении. Не обходится без русского в сфере туризма. Поэтому сайты крупных организаций (банков, торговых и туристических предприятий, государственных и медицинских учреждений и т. д.] Латвии обычно оформляются на двух или трёх языках. Документация, информация на сайтах, изложение материала в русских или двуязычных СМИ предполагает его подачу на русском литературном языке.
Если коснуться отклонений от лексической нормы, то их можно отнести к «своеобразиям» местного русского языка, возникающим под воздействием латышского и/или английского языков. Например, наиболее заметны случаи неверного словоупотребления: кома (латыш. koma] вм. запятая, конт (латыш. konts) вм. счёт; персона (латыш. persona] вм. лицо (юридическое или физическое]; регула (латыш. regula] вм. норматив (речь идёт о документах ЕС]; школа (латыш. augstskola] вм. вуз или высшая школа. Как видно из примеров, «латышские» слова нередко сами являются словами иностранного происхождения, поэтому служат «подспорьем» для закрепления заимствований.
На семантическом уровне, где главную роль играет значение слова, чаще всего встречаются ошибки, связанные с нарушением сочетаемости слов, т. е. составляются нелогичные по своей сути выражения. Например, количество сузилось, рассказать поглубже, дать глубокую консультацию, водитель был повреждён, произвело влияние, обострились диспропорции и т. д.
Кроме того, по имеющимся наблюдениям, повсеместное использование распространённых «деловых терминов» приводит как бы к бытовому их восприятию и снижению значимости, а в итоге к небрежному оформлению делового текста. Также неверное восприятие некоторых лексем, возможно, связано с отсутствием их семантической прозрачности, осо-
бенно когда это касается заимствований. Помимо этого, не исключено влияние так называемых «местных условий» на особенности толкования не только терминов, но и на общее состояние русского языка в Латвии.
Неточная интерпретация способна породить неверное восприятие некоторых высказываний. В результате чего у отдельных лиц вполне может возникнуть собственная интерпретация термина. Автору данной статьи приходилось сталкиваться с фактами подмены понятий. Возможно, с умыслом, особенно когда это касается рекламных текстов (типа: не существует аналогов нашему продукту), в связи с чем конкурирующим фирмам приходится разбираться между собою с помощью юристов. Кроме того, в случаях невладения понятийным аппаратом, повсеместное использование распространённых однокоренных слов (например, гарант и гарантия, гарантировать, гарантийный, гарантированный) или же омофонов [компания и кампания) может послужить подкрепляющим фактором неверного их восприятия. Далеко не единичные случаи неточного и даже неверного восприятия терминов и новых наименований, насыщающих нашу современность, побуждают обратить более пристальное внимание на вопросы, касающиеся общего состояния современного русского языка на территории Латвии в плане соблюдения языковых норм.
В стилистическом отношении речь русскоязычных латвийцев представляется более «сдержанной» или не столь красочно-эмоциональной, т. е. в известной мере лишенной экспрессии и сравнительно-оценочных характеристик по сравнению с жителями метрополии. Этому можно найти объяснение: для латышского языка в большей мере присущи краткость и конкретность при изложении, что не могло не отразиться на речи местных русских.
Объяснение самого факта «описательности» русской речи складывается из рассмотрения многих параметров и их отдельных составляющих. Поэтому в качестве примера можно привести лишь один из наиболее заметных аспектов, затрагивающий, в первую очередь, словообразовательные возможности аффиксального и транспозитивного свойства. Здесь следует говорить о широком спектре возможностей, заложенных в именной системе русского языка. По-русски можно сказать латыши, русские (национальность] и латвийцы и россияне (жители соответствующих государств], т. е. жители Латвии и жители России. В латышском языке при обозначении жителей соответствующих государств возможно использовать только второй вариант, т. е. словосочетание, поскольку отдельные наименования (лексемы] существуют только для обозначения национальности [latviesi, krievi).
Определённым образом «стилистический аскетизм» можно связать со сдержанным употреблением прилагательных (в предложении - определений] под влиянием латышского языка (с менее развитой адъективной системой]. Особенно это касается относительных и притяжательных
прилагательных. Например, аналогом словосочетаниям с прилагательными стеклянный, серебряный, деревянный выступает конструкция, в которой функцию определения выполняет находящееся в препозиции имя существительное в генетиве (так называемый «родительный определительный»], типа: банка из стекла (stikla burka), ложка из серебра (sudraba karote), стол из дерева (koka galds). К примеру, прилагательные земельный, земляной, землистий переводятся тоже только генетивом существительного zemes (Р. п. от земля), типа: земельный участок - участок земли > zemes gabals. Отсюда сужаются транспозитивные возможности прилагательных в латышском языке по сравнению с русским, где допускается переход соответствующих относительных и притяжательных прилагательных в разряд качественных, что придаёт «сочность» высказыванию. Например, словосочетание оловянные глаза (о человеке] на латышском можно передать только описательно - глаза как из олова (ka alvas acis) - в противном случае это будет воспринято не в переносном, а в буквальном смысле.
При составлении цельного текста наблюдается нарушение норм, относящихся к морфологическому и синтаксическому уровням. Сразу бросается в глаза недопустимое с позиций литературного языка употребление предложно-падежных сочетаний по латышскому образцу. Большое распространение имеют «падежные игры» между дательным и родительным, в частности ошибочная замена одного другим (как правило, родительного дательным]. Например: мне всё нормально (man viss ir normali) -вместо у меня всё нормально; мне нет времени (man nav laika) вместо у меня нет времени; мне дошло! (man pieleca!) вместо до меня дошло! - и многие им подобные. Реже встречается подмена родительного дательным -была к доктору (biju pie daktera) вместо была у доктора, что, вероятно, подкреплено синонимичной в смысловом отношении в русском и латышском конструкцией сходила к доктору.
Что касается пунктуации, то приходится признать, что здесь проблем предостаточно. Если орфографию можно проверить, запустив специальную компьютерную программу, то с расстановкой знаков препинания дело обстоит намного сложнее - о них просто забывают или же ставят невпопад. В лучшем случае, ставится запятая перед что. Очевидно, что соблюдение норм пунктуации игнорируется не без влияния английского.
Касательно графики и орфографии примеры скажут сами за себя: Египед, здраствуйте. пресс_конференция, пресс_релиз, ето, екзамен, роке-та. Если два первых случая ещё можно отнести к ошибкам по незнанию или невниманию, то графическое оформление остальных (из-за частотности подобных написаний], похоже, свидетельствует о наметившейся тенденции неупотребления дефиса и вытеснения «Э» оборотного. В последнем примере явно заметно влияние английского.
Особенности произношения (фонетический уровень] не находят отражения на письме, поэтому их сложнее фиксировать в качестве дока-
зательств речевых ошибок. Но можно привести лишь некоторые положения, касающиеся нарушений по отношению к произносительной норме. Во-первых, наблюдается неправильная постановка ударения: обычно оно перемещается на первый слог, как в латышском. Особенно это заметно, когда произносятся имена собственные и их производные: Елгава, Варвара, латгальский; договор, возница, отчасти. Ощутима «растянутость» гласных под влиянием дифтонгов и долгих гласных латышского языка. Отмечается незначительное «отвердение» некоторых согласных «на латышский манер» перед гласными, обозначаемыми в русской письменности «йотированными» графемами (е, ё, ю, я], а также перед и. Например, фамилия Диманте произносится с «более твёрдыми» д и т (типа Дымантэ).
Что же касается построения предложений, то нередко они «конструируются» по латышскому образцу. В качестве примера можно привести начало предложения из заявления в домоуправление (напоминающего древнерусскую грамоту]: 2016 года в мае месяце жильцы дома...
Автор статьи с сожалением признаётся, что многие примеры были «заимствованы» из радиопередач и из письменных работ учащихся вузов и выпускников школ. Так и хочется сказать: общаются на русском, но не по-русски...
Возникает вопрос о причинах несоблюдения литературной нормы среди людей, которых никак нельзя отнести к безграмотным.
Современная реальность такова, что грамотные в языковом отношении русскоязычные люди встречаются, в основном, среди людей старшего и среднего поколения, это те, кто учился в школе ещё в прошлом веке. Тогда для поступления в вуз обязательным условием была сдача вступительных экзаменов, одним из которых было написание сочинения. «Скачать» его из Интернета в те времена не представлялось возможным. Приходилось читать, готовиться или писать шпаргалки на правильном русском языке. Среди современной молодёжи, как правило, владеют грамотой выпускники школ с гуманитарным уклоном, где изучению языков отводится значительное место в программе. В то же время во многих школах с русским языком обучения преподаванию латышского и английского языков отводится значительное время, таким образом увеличивается количество часов на их проведение. В результате не являются редкостью случаи, когда выпускники русских школ сдают экзамены по английскому и латышскому лучше, чем по родному языку. Кроме того, многие дети из русскоязычных семей сначала идут в латышские детские сады, а затем в школы и вузы с латышским языком обучения. Поэтому на латышском пишут лучше, чем на русском.
Справедливости ради надо отметить, что проблемная ситуация с овладением литературными нормами складывается не только в русских школах: преподаватели латышских школ также говорят о снижении гра-
мотности. Ведь упор делается на изучение английского - самого распространённого языка в ЕС.
К тому же в Латвии уже несколько лет существуют как предприятия, так и отдельные учебные заведения, где общаются только на английском языке.
Пожалуй, можно говорить также об общих причинах, вызывающих многочисленные языковые ошибки у тех, кто не учился в школе с гуманитарным уклоном. Похоже на то, что виной всему является технический прогресс, прежде всего Интернет - молодёжь почти не читает объёмных художественных произведений и всё реже пишет ручкой (в результате ухудшается «моторная память», отвечающая за воспроизведение соответствующих знаков]. Нарушению литературных норм также «способствует» быстрый способ написания сообщений: используются разные приёмы сокращённого письма, особый сленг и обозначения. То же самое можно сказать и про мобильный телефон. Помимо этого, большинство транслируемых на русском шоу и фильмов, интересных молодым людям, с натяжкой можно назвать интеллектуальными или высокохудожественными. Совсем недавно достоянием публичного просмотра стал новый латвийский фильм на латышском языке «Свингеры», где латышскоязычные герои в определённые моменты тоже общаются между собой на русском - рассказывают неприличные анекдоты и матерятся. К сожалению, подобное не является исключением и в повседневной жизни.
Очевидно, что назрела необходимость пересмотра учебных программ в пользу увеличения количества часов на преподавание русского языка и расширения диапазона возможностей его постижения вне урока: это кружки, семинары, факультативы, культурные мероприятия, сотрудничество с российскими школами и вузами и т. д. Кроме того, не помешала бы коррекция некоторых местных учебников с позиции их содержания. Необходимо также мотивировать самих учителей добиваться реальных положительных результатов от учащихся, а не формальных показателей (например, путём выполнения тестов]. Здесь, пожалуй, можно было бы создавать специальные проекты, привлекая финансы из соответствующих фондов, поддерживающих гуманитарные науки. У тех, кто в школе уже не учится, интерес могли бы вызвать теле- и радиопередачи, которые способны привлечь занимательными фактами из истории языка и порадовать почитателей русской словесности. Без всякого сомнения, были бы полезны передачи, отражающие современное состояние развития языка и ориентированные на «актуальную» терминологию в самых различных сферах (юриспруденция, финансы, здравоохранение, спорт и т. д.], которая в значительной мере заимствована из английского и, активно употребляясь, продолжает стремительно пополняться, не всегда успевая «фиксироваться» словарями. Почему бы по радио в «нужное» время,
когда многие сидят за рулём, продвигаясь на работу или домой, не разъяснять значение таких слов, как бонд, опция, тендер, тренд, фьючерс, фандрайзинг или даже пиар? Подобные термины (или даже сленг, типа зачекиниться) активно внедряются в нашу речь, зачастую оставаясь непонятными для значительной части населения. Так, пиар (РЯ - паблик ри-лейшнз), заменяющий словосочетание общественные отношения, нередко и совсем некстати воспринимается только в негативном смысле, т. е. в определённой «связке» - чёрный пиар.
Постоянно происходит интенсивное насыщение языка новыми заимствованиями, а это необходимый инструментарий в современной жизни, поскольку за многими из них стоят новые понятия, обозначающие новые явления в разных областях, например в деловой сфере [модератор, медиатор), в искусстве [перформанс), в языковом аспекте [пруфридинг), в спорте [шортрек), или новые достижения, например в медицине [скрининг). Поэтому так ли уж и плохо обогащать язык заимствованиями? С другой стороны, реальность такова, что с помощью лишь призывов невозможно остановить поток не всегда понятных заимствований, проникающих в нашу повседневность. Одним из решений этой проблемы могло бы быть создание рубрик в массмедиа, типа «Словарь новых слов».
Выводы
Сегодня происходит интенсивное насыщение языков англоязычными заимствованиями (интернационализмами], которые не только соперничают с исконной лексикой, но за которыми нередко стоят новые понятия современной жизни. Эта тенденция отмечается как перспективная. Поэтому, возможно, следовало бы проявить толерантность к нововведениям, обогащающим русскую речь.
В целом нововведения в лексике русскоговорящих латвийцев формируются под влиянием в некоторой степени латышского языка, но в последнее время - в более значительной степени - под влиянием английского, который интенсивно внедряется и в латышскую речь. Это явление получило повсеместное распространение вначале благодаря Интернету и американским кинолентам, которые «заполняют» экраны в кинотеатрах и демонстрируются по всем ТВ-каналам. Очередная волна активности проникновения английских заимствований на территорию Латвии была связана с её вступлении в ЕС. Кроме того, важную роль сыграл факт увеличения количества часов на преподавание английского в учебных заведениях, а также его интенсивное изучение на курсах взрослым населением по известным соображениям прагматичного характера или же в связи с профессиональной необходимостью (например, это касается журналистов, медиков, полицейских, чиновников, социальных работников, представителей образования и сферы обслуживания, а также ряда других].
Учитывая влияние внешних и внутренних факторов на общее состояние русского языка в современной Латвии, следует отметить, что
отклонение от литературных норм на всех языковых уровнях не является редкостью, чему причиной:
- не столько географическая отдалённость, сколько социальная оторванность от «метрополии», т. е. от основных центров русской культуры и науки (значительная часть молодёжи видела Россию только на экранах];
- исключение русского языка из официального употребления;
- закрепление за русским языком статуса языка нацменьшинства, т. е. языка бытового общения, и, в результате, основное его использование именно в этом качестве;
- повсеместное сокращение употребеления русского языка в повседневном общении (например, на рабочих местах и в учебных заведениях];
- недостаточное количество часов, отведённых на преподавание русского языка, в школах.
В результате «латвийский русский» язык имеет свои особенности словоупотребления в сравнении с языком метрополии. Нередкие случаи подмены понятий и неправильной интерпретации терминов, нарушение грамматических норм и норм произношения побуждают обратить более пристальное внимание, в первую очередь, на вопросы, касающиеся преподавания русского языка, а также создания облегчающих условий (например, льготный визовый режим для учащихся], которые дадут возможность молодёжи посещать центры русской культуры Российской Федерации.
С другой стороны, нельзя не отметить, что русский как язык общения играет важную роль среди людей латвийского «делового сектора». Латвия всегда являлась транзитной зоной между западом и востоком, а в бизнесе свои законы - там считаются прежде всего с теми факторами, которые способствуют увеличению прибыли. И «правильная» коммуникация является важной составляющей успешного сотрудничества: невозможно совершить сделку без договорённости, т. е. без слов. Поэтому сегодня, чтобы быть конкурентоспособным, прежде всего в деловой сфере, нужно владеть тремя языками - латышским, английским и русским.
Список литературы
Волынец Т. К вопросу о национальном варианте русского языка в Беларуси // Русистика и современность: 13-я Междунар. науч. конф.: сб. науч. работ. Рига: Балтийская международная академия, 2011. С. 90-93. Диманте И. Русский язык на территории Латвии: деловой аспект или язык документа // VALODA - 2007. Valoda dazadu kulturu konteksta: Zinatnisko rakstu krajums XVII. Daugavpils: Daugavpils Universitates Akademiskais apgads "Saule", 2007. Lpp. 317-323. Диманте И. Языковая ситуация и языковое законодательство в Латвийской Республике. М., 2005. 102 с. Костанди Е. Дискурсивная практика в условиях языковых контактов // Актуальные проблемы контактной лингвистики и славянского языкознания: сб. науч.
ст. по материалам ме^цунар. конф. и семинаров 2008-2013 гг. Riga: Latvijas Universitate, 2013. С. 82-94.
Кузнецов А. Перспективы русского языка в Латвии // Valoda 1998. Humanitaras faultates YIII zinatniskie lasijumi. Valoda, teksts un kultura. Metodika. Daugavpils, 1999. C. 94-100.
Maxoea H. Преподавание русского языка и литературы в Эстонии сегодня: вызовы, проблемы и пути решения // Русистика и современность: 13-я Между-нар. науч. конф.: сб. науч. работ. Рига: Балтийская международная академия, 2011. С. 300-303.
Рудяков А.Н. Георусистика и национальные варианты русского языка // Культура народов Причерноморья. 2009. № 168, Т. 1. С. 7-10.
Сабитова З.К. Русский язык в Казахстане // Русский язык: исторические судьбы и современность: IV Ме^дунар. конгр. исследователей русского языка (Москва, МГУ им. М.Л. Ломоносова, филол. фак., 20-23 марта 2010 г.): труды и материалы / сост. М.Л. Ремнёва, А. А. Поликарпов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2016. С. 673.
Семёнова М.Ф. Сопоставительная грамматика русского и латышского языков. Рига: Vards, 1994. C. 5-19.
Семёнова М. Ф. Из истории языковых взаимоотношений в городе Риге // Контакты латышского языка. Рига, 1977. С. 192-214.
Шахматов A.A. Древнейшие судьбы русского племени. Петроград, 1919.
Brugmann K. Kurze vergleichende Grammatik der indogermanischen Sprachen. Strassburg, 1902-1904.
References
Brugmann, K. (1902-1904), Kurze vergleichende Grammatik der indogermanischen Sprachen, Strassburg.
Dimante, I. (2007), Russkii yazyk na territorii Latvii: delovoi aspekt ili yazyk doku-menta [Russian language in Latvia: the business aspect or document language]. VALODA - 2007. Valoda dazadu kulturu konteksta, Zinatnisko rakstu krajums XYII, Daugavpils, Daugavpils Universitates Akademiskais apgads "Saule", pp. 317-323.
Dimante, I. (2005), Yazykovaya situatsiya i yazykovoe zakonodatel'stvo v Latviiskoi Respublike [The language situation and language legislation in the Republic of Latvia], Moscow, 102 p.
Kostandi, E. (2013), Diskursivnaya praktika v usloviyakh yazykovykh kontaktov [Discourse practice in conditions of language contacts]. Aktual'nye problemy kon-taktnoi lingvistiki i slavyanskogo yazykoznaniya [Topical problems of contact linguistics and Slavic linguistics], Collection of scientific articles based on the materials of international conferences and seminars 2008-2013, Riga, Latvijas Universitate publ., pp. 82-94.
Kuznetsov, A. (1998), Perspektivy russkogo yazyka v Latvii [Perspectives of the Russian language in Latvia]. Valoda 1998. Humanitaras faultates YIII zinatniskie lasijumi. Valoda, teksts un kultura. Metodika, Daugavpils, pp. 94-100.
Makhova, N. (2011), Prepodavanie russkogo yazyka i literatury v Estonii segodnya: vyzovy, problemy i puti resheniya [Teaching Russian language and literature in
H.B. ^HMaHTe
121
Estonia today: Challenges, Problems and Solutions]. Rusistika i sovremennost' [Russian studies and the present], 13th International Scientific Conference, Collection of scientific works, Riga, Baltiiskaya mezhdunarodnaya akademiya publ., pp. 300-303.
Rudyakov, A.N. (2009), Georusistika i natsional'nye varianty russkogo yazyka [Geographical Russian studies and National variants of the Russian language]. Kul'tu-ra narodov Prichernomor'ya [Culture of the Peoples of the Black Sea Region], No. 168, Vol. 1, pp. 7-10.
Sabitova, Z.K. (2016), Russkii yazyk v Kazakhstane [Russian Language in Kazakhstan]. Russkii yazyk: istoricheskie sud'by i sovremennost' [Russian Language: Historical Fates and the Present], IV International Congress of Russian Language Researchers (Moscow, Lomonosov Moscow State University, Faculty of Philology, March 20-23, 2010), Proceedings and materials, Moscow, Moscow University publ., p. 673.
Semyonova, M.F. (1994), Sopostavitel'naya grammatika russkogo i latyshskogo yazykov [Comparative grammar of Russian and Latvian languages], Riga, Vards publ., pp. 5-19.
Semyonova, M.F. (1977), Iz istorii yazykovykh vzaimootnoshenii v gorode Rige [From the history of linguistic relations in the city of Riga]. Kontakty latyshskogo yazyka [Contacts of Latvian language], Riga, pp. 192-214.
Shakhmatov, A.A. (1919), Drevneishie sud'by russkogo plemeni [The oldest fate of Russian tribe], Petrograd.
Volynets, T. (2011), K voprosu o natsional'nom variante russkogo yazyka v Belarusi [On the issue of the national variant of the Russian language in Belarus]. Rusistika i sovremennost', 13th International Scientific Conference, Collection of scientific works, Riga, Baltiiskaya mezhdunarodnaya akademiya publ., pp. 90-93.
RUSSIAN LANGUAGE IN LATVIA: LOOK INTO THE PAST, PRESENT AND FUTURE
I.V. Dimante
Baltic International Academy (Riga, Latvia)
Abstract: For many years one could observe the existence of languages spoken by the locals as well as foreign languages - parallel existence of two or three languages is a characteristic trait of Latvia. Livonian, German, and Russian were the basic languages used along with the Latvian language and changed one another over centuries. For instance, a bilingual environment of Latvian and Russian existed in the second half of the twentieth century, whereas the first part of the century was characterized by usage of three languages: Latvian-Russian-German. Livonian is the language of the local inhabitants of Latvia. However, this language got the function of everyday communication due to decrease in population speaking Livonian. A special place in the history of Latvia belongs to the German and Russian languages, they determined the language environment in Latvia over a long period of time. As a result of the long-lasting language contacts, certain changes of a systematic character appeared in the language spoken by local peo-
pie. Today, a quarter of the population is ethnic Russian. Language manifestations generated by contacts of Russian and Latvian languages are quite diverse. It has affected lexical-semantic and morphological-syntactic levels, but at different times, with varying degrees of intensity and not always evenly. As for borrowing and word-formation processes, the Latvian has increasingly been influenced by the Russian and German languages. From the West-European languages English has gained most popularity - the language of international communication in the sphere of science and culture. Though, first of all it is being used as a language of communication among politicians and business partners. Currently there is a great possibility for forming three languages environment - Latvian-Russian-English. Differently from the languages mentioned before, English is not a native language of any part of inhabitants of Latvia - it is an international language.
Key words: borrowings, Russian-speaking population, three languages situation, the language of international communication.
For citation:
Dimante, I.V. (2017), Russian language in Latvia: look into the past, present and future. Communication Studies, No. 1 (11), pp. 107-122. (in Russian)
About the authors:
Dimante Irina Vasilievna, PhD, Associate Professor
Corresponding authors:
Postal address: 4, Lomonosova st., Riga, LV 1019, Latvia E-mail: [email protected]
Received: February 11, 2017
