CC BY
110
Андрей МАРЧУКОВ
РУССКИЙ ВОПРОС, РОССИЙСКИЙ ПАТРИОТИЗМ И УКРАИНА
История национального развития подкарпатских русинов, а также русского движения в Галиции, Буковине и Подкарпатье имеет как большой научный, так и практический интерес и важность. Хорошо известно, как стремится исказить и замолчать данные сюжеты украинская историография: ведь они противоречат тому, что утверждает национальная концепция истории и вся идеология украинства. И уже с этой точки зрения - для противодействия данной идеологии - темы нужно поднимать и обсуждать. Это не говоря уже о чисто научном интересе.
Но признаемся: западноукраинский регион (прежде всего Галиция и Западная Волынь) - это отрезанный ломоть, он уже потерян для Русского мира. Там окончательно на массовом уровне утвердилась украинская идентичность (причем в наиболее радикальной форме). Теперь речь идет о том, каким быть национальному облику и мировоззрению населения областей Украины, лежащих гораздо восточнее, и даже Крыма.
Общерусское, пророссийское и даже советско-украинское сознание пребывают на Украине в положении обороняющегося. А украинский национализм активен, наступателен, за его спиной стоит государство, у него на вооружении четкая и удобная для восприятия идеология, имеющая мощную поддержку как вне, так и внутри Украины.
В таких условиях все, что ему противостоит, обречено на поражение. Помощь и союзник - только здесь, в России. И сколько бы ни говорилось о том, что тем людям на Украине, которые не приемлют идеи разделения и украинский национализм, надеяться надо на свои силы, не секрет, что делать это в украинских условиях трудно. И в организационно-материальном, и в идейном отношении. Начинаются вполне понятные (и провоцируемые) разброд и шатание, желание приспособиться к господствующей идеологии и подстроиться под нее. Поэтому недаром люди на Украине так верят и ждут, что Россия придет им на помощь.
А что же Россия? Та Россия, которая представлена здесь, готова сделать это прямо сейчас. Но не от нас зависит курс страны во внешней и национальной политике. Вот об одной из составляющих этой политики (а может, и о ее первооснове) хотелось бы сказать несколько слов. Тем более, что уже заходила речь о том, почему Россия занима-
ет по отношению к происходящему на Украине позицию такую, а не иную. Вкратце суть такова: до тех пор, пока отношение к русскости в России будет оставаться прежним, не изменится и ситуация на Украине.
Взять, к примеру, вопрос о российском патриотизме. В последнее время тема патриотизма приобрела популярность, о его важности для страны заговорили с самых высоких трибун. Что же, это отрадно, если говорится это искренне и будет подкреплено действительной сменой приоритетов во внутренней, социально-экономической и национальной политике. Ведь серьезно говорить о патриотизме в стране, устроенной, по мнению большинства народа, не по справедливости, «не так», когда для одних - прожиточный минимум, а для других - Куршавель, затруднительно.
«Патриотизм» - это «любовь к родине». Это чувство - одно из самых древних, присущих человеческой культуре, один из архетипов человеческой психики. Непросто научить человека любить свою землю, ощущать неразрывную связь своей судьбы с ее судьбой. Это либо есть, либо нет. Вместе с тем, патриотизм - чувство еще и гражданское, осознанное. И оно закладывается и формируется как самим человеком, так и семьей, школой, религиозными организациями, государством.
И самой жизнью, когда общественное, государственное устройство не противоречит бытующим в народе представлениям о правде и справедливости, когда понятия «родина» и «государство» не являются антагонистами. Ведь если между этим «сущим» и тем «должным» не установится незримая духовная связь, этот психологический архетип может не перерасти в гражданское чувство и атрофироваться. Особенно если это чувство будет подавляться и угнетаться - теми же государством, школой и т.д. А примеров тому в нашей истории ХХ-XXI вв. множество.
Иными словами, патриотизм - чувство творимое, принадлежащее к сфере общественного сознания. И это роднит его с чувством национальным. В советском обществоведении слово «национализм» было чуть ли не ругательным и уж точно негативно окрашенным. Он был уделом «черносотенцев», «мракобесов» и прочих антипрогрессивных сил. Подобный взгляд присущ и либеральной мысли Запада с ее идолом мультикультурализма и тотальной толерантности. Из этих двух, на первый взгляд, различных, но генетически родственных направлений черпает свое отношение к национализму и российская официозная мысль.
Между тем, национализм - это одна из форм понимания и интерпретирования окружающей действительности и производные от этого по-
нимания политические и социальные практики. Националистический способ видения мира (в основе которого лежит идея «нации» и «национального» как краеугольных моментов человеческого «вчера», «сегодня» и «завтра») имеет давнюю историю и планетарные масштабы. Поэтому и относиться к нему надо без политической экзальтированности.
Патриотизм и национальное чувство (чувство сопричастности со своим народом или нацией) хоть и близки друг к другу, но не тождественны. Чувство родины и чувство народа близки в наибольшей степени. Но патриотизм как чувство гражданское подразумевает еще и отношение к государству, власти и т.д.
Национальные чувства служат важнейшим условием для проявления и чувств патриотических. Но народов много, и у каждого из них имеется свое видение реального и идеального отечества. Национализм каждого несет свое понимание патриотизма, и оно может не совпадать, а то и вовсе находиться в противоречии с патриотизмом по отношению к стране в целом.
Именно в этой дилемме - отчужденности от государства или, наоборот, сознании своей неразрывности с ним, и кроется одна из главных болевых точек России. Это относится ко всем народам нашей страны, чье чувство народности должно совпадать или, по крайней мере, не противоречить идее общероссийского патриотизма и приверженности к России как родине. Но в гораздо большей степени это относится именно к русскому народу. Отвечает ли государственность его чаяниям и чувству родины? Не вступает ли она в противоречие с его национальным чувством как чувством сопричастности с народом/ нацией? По правде ли и справедливости она устроена?
Кстати сказать, в случае с Украиной эта дилемма столь же очевидна. Соответствует ли украинская государственность и несомая им идеология и идентичность народному и национальному чувству тех, кто считает себя русским, малороссом или даже украинцем (но с ненационалистическим, советским, как бы сказали раньше, сознанием)?
Возвращаясь к российским реалиям, отметим, что забота власти о нравственном и физическом здоровье русского народа, его национальном единстве, чувстве комплиментарности с государством - самый надежный залог и наличия в нем патриотических чувств, и межнационального мира, и прочности страны в целом.
Пока же ощущаемая несправедливость имеет не только социальноэкономическое, но и национальное измерение. О нем предпочитают не говорить, но явление от этого не исчезает. Русский вопрос был, есть и в перспективе будет оставаться главным вопросом нашей страны.
А примеры такой отчужденности самого многочисленного народа нашей страны, ее причины и последствия хорошо известны. Менее
известно то, что невнимание к обеспечению национального единства русского народа и нежелание его обеспечивать, насильственное разделение его на несколько наций, в конечном счете, заканчивалось крушением государственного единства Российской империи и СССР. Ибо нации, построенные на отрицании единства Русского мира, на противопоставлении всему русскому, имели свое понимание отечества и патриотизма.
История нациостроительства на восточнославянском (русском в широком смысле этого слова) этническом пространстве - тому подтверждение. А территория современной Украины - наглядный пример, ибо именно здесь столкнулось несколько национальных проектов, предполагавших формирование на основе местного населения разных наций[1]. Наций, обладающих разными идентичностями, языками, образом прошлого. И разным отношением к России и ее государственности.
Таковых проектов было три. Согласно первому из них, польскому (отстаивался польскими националистами), местное население предполагалось полонизировать. А сами южнорусские земли адептами проекта именовались «восточными окраинами» Польши. Польский проект еще в середине XIX в. потерял актуальность (за исключением Галиции и Холмщины), и основная борьба развернулась между проектами украинским и общерусско-малорусским.
Согласно общерусскому проекту, малороссийское население рассматривалось как ветвь единого русского народа и вместе с великорусами, белорусами и карпатскими русинами должно было составить единую русскую нацию (при той или иной степени сохранения своей этнической специфики). Этот национальный проект стал современным выражением всей предыдущей исторической традиции (литературной, общественной, народной) и Малой, и Великой Руси и корнями уходил ко временам древнерусского этнического, культурного и политического единства.
Другим национальным проектом был украинский. Согласно ему, малорусы и русины трактовались как особая, «нерусская», украинская нация, над созданием которой и трудились адепты движения. Украинский проект вырос как из местной почвы, так и был результатом идейного и организационного воздействия польского национализма (переориентировавшегося на поддержку украинской идентичности как антитезы идентичности общерусской). А затем украинский национализм по той же причине поддерживался геополитическими противниками России.
Если для людей, считавших себя русскими или малороссами, Россия была (и остается) Родиной, а служба Российскому государству
расценивалась как служба государству своему, то для носителей формируемой идентичности украинской отечеством виделась «Украина»
- особый, еще не существующий в реальности национально-политический организм, включающий в себя земли, населенные малороссами (или, в их трактовке, украинцами). А Россия, согласно идеологии украинского движения, считалась чужим для Украины и украинской нации государством-поработителем. Ключевым принципом, который лег в основу всего механизма строительства украинской нации, стало противопоставление всему русскому, а украинской идентичности -идентичности русской. И эта антирусская и антироссийская составляющая со временем проступала в украинском движении все сильней, став основой психологии и мировоззрения адептов украинства.
И противостояние украинского и общерусско-малорусского проектов продолжается и по сей день. Имеются предпосылки и для формирования некоторых региональных идентичностей (теперь уже, главным образом, на противопоставлении идентичности украинской). Ну а русинский проект фактически добился своих главных целей.
Поддержка украинского проекта со стороны российских общественных кругов (либеральных и революционных) и властей (большевиков или современной постсоветской элиты, признавшей «законным» и правильным политический и национальный развод России, Украины и Белоруссии) подразумевала и борьбу с русскостью, русским национальным чувством. А в перспективе - взращивание сепаратистски настроенных местных национализмов с одной стороны и подрыв чувства комплиментарности с государством у народа русского (великороссов и всех, кто себя считает русским - а число таковых даже сейчас исчисляется миллионами) - с другой. А как итог - и крушение этого государства.
Говоря о дне сегодняшнем, необходимо упомянуть, что в число наций, созданных или создаваемых на отрицании русскости, надо включать не только украинскую (и в меньшей степени белорусскую), но и так называемую «российскую» или «россиянскую» нацию. Ведь она предполагает создание общности в границах Российской Федерации и превращение русских в «россиян» (при одновременном постулировании отдельности украинцев и белорусов как особых национальностей). А значит, тоже строится на отрицании идеи русскости и общерусского единства.
Нежелание властей учитывать и использовать в политике русский фактор (и не только искренне, но даже прагматически) и сделать интересы русского народа настоящим приоритетом может закончиться для РФ тем же, что и в случае с Российской империей и СССР.
И в заключение надо сказать, что решение украинского и русинского вопросов - не на Украине, а здесь, в России. Прекращение политики национального нигилизма по отношению к русскому народу в России, отказ от взгляда на него как на источник ресурсов и безликий «цемент», нужный лишь для того, чтобы, растворившись в «россиянстве», соединить прочие народы в Российской Федерации, автоматически изменит и ситуацию на Украине. Ведь русский национализм (а происхождение свое он вел и из Великой, и из Малой Руси) в основном всегда мыслил себя в общерусских масштабах. В этом - залог идейного и организационного укрепления наших друзей на Украине, прекращения разброда и шатания. В этом же и залог единства Русского мира вообще и России в частности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Об этом см: Марчуков А.В. Украинское национальное движение. УССР. 1920-1930-е годы. Цели, методы, результаты. М., 2006; МиллерА.И. «Украинский вопрос» в политике властей и русском общественном мнении (вторая половина XIX в.). СПб, 2000; МихутинаИ.В. Украинский вопрос в России (конец XIX - начало ХХ века). М., 2003.
Первый тематический книжный магазин по «украинскому» вопросу.
Высылаем каталог по почте и поможем с приобретением мелкооптовых партий книг.
Книги в наличии:
- Ульянов Н. «Происхождение украинского сепаратизма»
- «Русская Галиция и "мазепинцы"»
- Сидоренко С. «Украина - тоже Россия»
- Чуев С. «Украинский Легион»
- Геровский Г. «Язык Подкарпатской Руси»
- Аристов Ф. «Литературное развитие Подкарпатской Руси»
- Поп И. «Энциклопедия Подкарпатской Руси»
- Журнал «Русин» и многое другое...
Адрес магазина в Интернете: http://magazin.malorus.org e_mail: magazin@malorus.org Тел.: +7 (903) 53 44 218
Адрес: Россия 109028 Москва. До востребования. Предъявителю ОЗП 5 IN 1196995
ЕДИНЫИ
КНИЖНЫЙ
интернет-магазин
