CC BY
91likely to engage in national-mixed marriages. Ethnicity is not a decisive factor when choosing a marriage partner. Since the late 1990-ies, the growing influence of religious identity. In the national-mixed families formed special microenvironment favorable conditions for inter-ethnic communication and the development of appropriate positive attitudes. The highest percentage of national-mixed marriages among the Eastern Slavic peoples.
Keywords: Siberia in the Eurasian region; marriage aims; interethnic contacts; national mixed marriages; ethnic self-identification and ethno-cultural specificity.
References
1. Anzhiganova L. V., Erohina E. A., Zhigunova M. A. Sovremennyie istoriko-kulturnyie issledovaniya tsivili-zatsionnoy identifikatsii narodov Evrazii: Nekotoryie itogi [Modern Historical and Cultural Studies of Civilizational Identification of the Eurasian Population: Some Results] // Kulturologicheskie issledovaniya v Sibiri [Culturological Research in Siberia]. 2009. No. 1. Pp. 47-52. [In Russ.].
2. Pushkaryova N. L., Kazmina O. E. Rossiyskaya sistema zakonov o brake v XX veke i traditsionnyie ustanovki [The Russian Laws System on Marriage in the XX Century and Traditional Intentions] // Etnograshicheskoe obozrenie [The Ethnographic Review]. 2003. No. 4. Pp. 67-89. [In Russ.].
3. Razumova I. A. «Grazhdanskiy brak»: ponyatie, status, issledovaniya [«Civil Marriage»: Concept, Status, Researches] // Trudyi Kolskogo nauchnogo tsentra Rossijskoj akademii nauk [Proceedings of the Kola Science Center of the Russian Academy of Sciences]. 2010. No. 2. Pp. 9-23. [In Russ.].
4. Trotzuk I. V., Paramonova A. D. Prioritetyi i stereo-tipyi rossiyskoy molodezhi v sfere brachnosti (na primere natsionalno-smeshannyih semey) [The Russian Youth's Priorities and Stereotypes in the Marriage Sphere (on the Example of the Ethnically Mixed Families)] // Vestnik Ros-sijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Sotsiologiya [Bulletin of the Russian University of Peoples' Friendship. Series: "Sociology"]. 2015. Vol. 15. No. 3. Pp. 45-62. [In Russ.].
6. Жигунова М. А., Коптяева Е. А. Национально-смешанные браки как вариация этнокультурной идентичности // Вестник Томского государственного университета. Серия «История». 2016. № 5. С. 100-104.
7. Zhigunova M. A., Koptyaeva E. A. Natsionalno-smeshannyie braki kak variatsiya etnokulturnoy identichnosti [Ethnically Mixed Marriages as a Variation of Ethnical and Cultural Identity] // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: «Istoriya» [Bulletin of the Tomsk State University. Series: "History"]. 2016. No. 5. Pp. 100-104. [In Russ.].
УДК 130.2:[811.161.1+811.161.2+811.161.3]
Л. Е. Криштапович, доктор философских наук, профессор Белорусский государственный университет культуры и искусств
(Минск, Беларусь) levkrishtapovich@gmail.com
РУССКИЙ МИР КАК ОСНОВА БЕЛОРУССКОГО И УКРАИНСКОГО САМОСОЗНАНИЯ
В статье раскрывается историческое значение Русского мира в сохранении и развитии белорусского и украинского самосознания. Отмечается специфика формирования белорусской народности, обусловленная архаизацией древнерусских устоев в условиях чужеземной цивилизации и польско-иезуитской государственности. Подчеркивается ключевая роль русского языка в сохранении белорусского языка и белорусской культуры.
Ключевые слова: Русский мир, белорусская народность, русский язык, белорусский язык, белорусская культура.
О русской природе белоруса и украинца
Мысль о русской природе белоруса и малоросса постоянно присутствует на страницах исторических источников. В известном смысле она даже приобретает императивную окраску, когда требуется подчеркнуть национальную особенность коренного жителя на территории современной Белоруссии и Украины. Например, в послании киевского воеводы князя Константина Острожского епископу Владимирскому Ипатию Потею 21 июня 1593 года по поводу замышляемой унии с римской церковью говорится: «... донести князю великому Мос-
ковскому и московскому духовенству, какое гонение, преследование, поругание и уничижение народ тутошний Русский в порядках, канонах и церемониях церковных терпит и поносит» [1, с. 64-65].
Появление самих терминов Белая Русь, Черная Русь, Красная Русь, Украина свидетельствовало в то время не о национальной и политической характеристике, а о географической или территориальной.
Употребление различных терминов для характеристики одного и того же явления было следствием территориальной, политической и национально-религиозной специфики Великого
Княжества Литовского. Так, в территориальном плане нынешняя Белоруссия называлась Белой Русью; с точки зрения национально-религиозной -это уже была Русь, общерусская цивилизация, в которую входили все русские земли, невзирая на их территориальные особенности и политические границы, а в политическом отношении - Литва. Вот почему коренной житель Белоруссии мог одновременно выступать как бы в трех ипостасях: белоруса, т. е. человека, проживающего на территории Белой Руси; того же белоруса в национально-религиозном, цивилизационном аспекте называли русским человеком, представителем русского народа; а того же белоруса в смысле политического определения именовали литвином как подданного Великого Княжества Литовского. Любопытно отметить, что после образования Речи Посполитой, начиная со второй половины XVII века, белоруса в России часто называли поляком на основании того, что он был подданным Польского государства.
Аналогично обстояло дело с характеристикой коренного жителя Московского государства. В территориальном плане он был жителем Великой России, т. е. великороссом. Как подданного великого князя Московского иностранные писатели именовали его московитом, то есть представителем народа московского; а с точки зрения национально-религиозной - это был русский человек, ничем не отличающийся от белоруса и украинца. В договорных статьях польского короля Сигизмунда III с московскими боярами 14 февраля 1610 года есть примечательный пункт, где говорится, что «Русским Московским (подчеркнуто мною. - Л. К.) в Польше и в Литве торги мають быти вольные» [1, с. 316]. Тем самым сами польские дипломаты подтверждают: кроме русских в Московском государстве, были еще русские в Речи Посполитой, т. е. белорусы и украинцы. Само появление белоруса и украинца следует рассматривать как архаизацию древнего русского народа, оказавшегося в чужеземном государстве ( Великое Княжество Литовское и Речь Посполитая). Ошибка исследователей, которые говорят о формировании белорусской народности в составе Великого Княжества Литовского как некоем эволюционном процессе, заключается в неосознанной подмене архаизации эволюцией. Архаизация - это фактически застой, регресс. Эволюция - это прогресс. Только не понимая принципиального отличия архаизации от эволюции, можно и вести речь о формировании белорусской народности в ВКЛ. Собственно говоря, никакого формирования белорусской и украинской народности в смысле некоего национального поступательного развития в Великом Княжестве Литовском не происходило, а наблюдалось явление именно архаизации, то есть застоя, стагнации древнерусской народности на территории нынешней
Белоруссии и Украины. «Иноземное (литовское. -Л. К.) господство консервировало, замедляло развитие общественного строя Белоруссии» [2, с. 322323]. Находясь в неблагоприятных политических условиях, древнерусская народность не смогла сохранить в чистоте своей древнерусский язык, который подвергся польско-латинскому, иезуитскому загрязнению. В итоге возник, исковерканный полонизмами и латинизмами, язык,который получил название белорусского и украинского. Как признаёт польский этнограф Вандалин Шукевич, «народ (белорусский. - Л. К.), не имевший возможности пользоваться плодами просвещения, развиваться экономически, отстал в своем развитии и замкнулся в тесных рамках своего быта» [3, с. 253]. Нахождение древнерусской народности в составе Великого Княжества Литовского и Речи Посполитой препятствовало выходу её на более высокий уровень социального и культурного развития. В языковой сфере складывалась следующая ситуация: если великорусский язык на основе древнерусского языка шёл по линии превращения в великий и могучий, мировой язык, то древнерусский язык на территории нынешней Белоруссии и Украины вынужден был остановиться в своем развитии и архаизироваться или, как выражались старые языковеды, ар-хеологизироваться. Становится понятным, что белорусская и украинская культура, в том числе и язык, могла продуктивно развиваться лишь в лоне своей общерусской государственности. Говорить же о развитии белорусской и украинской культуры в рамках иноземных государственных образований (ВКЛ и Речь Посполитая) - абсурдно.
Эту языковую специфику архаизации древнерусского этноса в составе ВКЛ уловил белорусский этнограф, подполковник Генерального штаба Российской империи Павел Бобровский, который в своих этнографических материалах о Гродненской губернии (1863), характеризуя белорусский язык того времени, выводил его «из древнерусского языка, который из-за сложной исторической судьбы народа здесь как бы застыл, а поэтому сохранился неизменным» [3, с. 97]. Языковую особенность в Речи Посполитой на территории современной Белоруссии и Украины подчёркивал сотрудник Русского географического общества М. Лебедкин. Он писал: «Господствующим языком был русский, он сохранился до наших дней в этом крае в говорах белорусском и малороссийском» [4, с. 137]. Виднейший представитель украинского просветительства в XIX веке Пантелеймон Кулиш прямо отождествлял древнерусский и малороссийский языки, квалифицируя последний как старорусский язык. Основоположник белорусского языкознания Евфимий Карский в своей этнографической карте белорусов значительные территории юго-западной части современной Белоруссии относил до
Украины, тем самым подтверждая единство белорусского и украинского народов и их языков, сохранивших наиболее тесное родство с древнерусской народностью и её языком. Территориальные же характеристики Белой Руси и Украины с течением времени были перенесены на коренное население этих земель в качестве этнических признаков. Так возникли белорусы и украинцы, которые и сегодня в наибольшей степени сохранили историческое родство с древнерусской народностью. Белорусский фольклор и полемическая литература ХУ-ХУП веков тому красноречивое подтверждение. На эти исторические обстоятельства, обусловившие архаизацию древнерусской народности в составе Великого Княжества Литовского и Речи Посполитой, указал академик Николай Михайлович Никольский, который писал, что «с XIV века древнерусское население, которое жило на современной территории Белоруссии, подпало под иноземное господство, сначала под власть Литовского княжества, а затем, с половины XVI века, под власть Польского королевства» [5, с. 12]. В то же время, говоря о великорусском языке, следует сказать, что это был не только сугубо великорусский язык, ограниченный исключительно великорусской территорией, но также и язык общерусский, в выработке которого принимали участие выдающиеся представители как Великой Руси, так и Белой Руси, и Малой Руси. Не случайно Михаил Ломоносов называл «Славянскую грамматику» Мелетия Смотрицкого «вратами своей учености», а Симеон Полоцкий, переехавший в 1664 году в Москву, активно участвовал в формировании общерусского литературного языка. Феофан Прокопович во времена Петра I фактически был главою Русской Православной Церкви, и он же автор самой идеи Российской империи. На это обстоятельство в своей речи «О единстве русского народа», произнесённой на торжественном собрании Санкт-Петербургского Славянского общества 14 февраля 1907 года, справедливо обратил внимание известный русский филолог-славист Антон Семёнович Будилович. В частности, он отметил, что «на этом языке (общерусском. - Л. К. ) написаны не только наши древние летописи, жития святых, поучения, но и слово о полку Игореве», а также другие поэтические и прозаические произведения древней и средней эпох вплоть до Ломоносова» [6, с. 335]. Знаменитый русский филолог-славист Алексей Иванович Соболевский, подчёркивая языковое единство великорусов, белорусов, украинцев, писал: «Представитель акающей группы, московский говор, тот, которым мы говорим, есть язык всей русской интеллигенции, не только по происхождению великорусской, но и малорусской, и белорусской» [6, с. 323]. Вот почему великорусский язык как общерусский язык является родным языком,
как для белоруса, так и для украинца. Белорус и украинец по своей этнической, ментальной природе являются самыми настоящими русскими, вековечными русскими.
Польско-шляхетское иго на Белоруссии и Украине Следует отметить, что ни в одной из стран Европы, в том числе и в России, закон не разрешал феодалу приговаривать своих крепостных крестьян к смертной казни. И только в Речи Посполитой постановлением сейма 1573 года польско-литовским помещикам позволялось наказывать своих крепостных «водлуг поразумення свайго», то есть в соответствии со своим разумом и желанием. Это право было юридически закреплено и в Статуте Великого Княжества Литовского 1588 года. («Будет вольно и теперь каждому пану подданного своего подлуг поразумения своего скарать»). Польский гуманист XVI века Анджей Моджевский писал: «Ни один тиран не имеет большей силы над жизнью и смертью простых людей, чем та сила, какую дают шляхтичам законы. Шляхтичи бесчинствуют, убивают горожан и крестьян, относятся до них, как до собак» [7, с. 50]. И когда в газете «Советская Белоруссия» в статье «Критик из золотого века» (18 июня 2015 года) претендующая на бело-русскость Людмила Рублевская резонерствует о демократическом характере Литовского Статута 1588 года, заявляя, что «за убийство простолюдина шляхтича отдавали под суд» [8, с. 12], то это показательный пример, как нынешние так называемые «национально-сознательные» историки, философы и журналисты фальсифицируют исторические документы с целью антиисторического отождествления польско-литовской истории с белорусской историей. Действительно, в Статуте 1588 года есть статья, которая говорит о том, что за убийство крестьянина шляхтич должен быть предан суду. Но речь здесь идёт не об убийстве своего крепостного крестьянина, а об убийстве крестьянина другого шляхтича. В таком случае шляхтич должен был компенсировать нанесённый ущерб другому феодалу, то есть заплатить так называемую «голов-щизну». Белорусский исследователь второй половины XIX века Иван Еремич, приводя отрывки из белорусских народных песен времен польско-шляхетского господства, отмечал, что их «надо писать бы слезами или кровью», эти песни «сжимают сердце и гнетут душу» [9, с. 213]. Видный белорусский этнограф Евдоким Романов, работавший на рубеже XIX-XX веков, отмечал великую историческую роль белорусского народа, который вытерпел «такую чудовищную историю, вынес на своих плечах многовековой католическо-польский гнет, отстоял свою веру и народность от натиска польщизны, остановивши колонизацию русских земель с запада» [10, с. 119]. Поэтому все
историко-культурологические усилия всевозможных квазиисториков, направленные на то, чтобы из аббревиатуры ВКЛ вывести некую белорусскую идентичность, якобы несовместимую с русскостью, носят сугубо софистический характер. Даже больше. История ВКЛ в их изложении - это не реальная история Великого Княжества Литовского, а антирусская польско-шляхетская инвектива, направленная на отрицание собственно белорусской и украинской истории. Вот почему следует понять, что никакого белорусского национализма в нашей республике не существует. Мы привыкли употреблять привычные понятия, зачастую не понимая, что эти понятия используются совершенно в противоположном смысле. На самом деле под видом белорусского национализма, или так называемого лит-винизма, или «укроизма» скрывается польско-шляхетская компания, цель которой превратить Белоруссию и Украину в восточные кресы Польши.
Этой цели предназначена и программа «Восточное партнёрство». Смысл программы «Восточное партнёрство» заключается в том, чтобы Белоруссия и другие постсоветские члены этого проекта ориентировались на так называемые европейские ценности, и, следовательно, на отказ от своей идентичности, от своей отечественной истории, и замену её историей, так сказать, евронатов-ской. Применительно к Белоруссии и Украине -к отказу от своей общерусской истории и замену её историей польско-шляхетской и бандеровско-фашистской. Итальянская «AgoraVox» прямо говорит, что Евросоюз «закрывает глаза на всё: на бомбардировку беззащитного населения, на ревизионистскую переоценку роли Бандеры и его соратников - кровавых убийц по всей Европе во время Второй мировой войны» [11]. А украинско-канадский центр, находящийся в Торонто, только в Луганский университет поставил 30 тысяч книг, посвящённых бандеровцам и другим фашиствующим группировкам [12]. Совершенно ясно, что все эти восточные партнёрства, ассоциации с Евросоюзом, евроинтеграции носят сугубо конфронтацион-ный, империалистический характер, поскольку они направлены против России.
К сожалению, в истории наших народов всё это уже было. В 1919 году английский военный министр Уинстон Черчилль разработал проект похода 14 государств против Советской России. В тот период это и была программа «восточного партнёрства» для осколков Российской империи, которые по недоразумению считались независимыми государствами. Сегодняшнее «Восточное партнёрство» - это лишь бледная копия с антирусского черчиллевского оригинала 1919 года.
Цель нынешнего «Восточного партнёрства» остается такой же, как и во времена иностранной интервенции против Советской России - крестовый
поход на Москву. Под прикрытием лицемерного словоблудия о демократии, европейской безопасности, экзистенциальных европейских ценностях западная военщина и плутократия стремится осуществить нашествие на Россию в своих геополитических интересах, ничего общего не имеющих с интересами белорусского и украинского народов. Точно так же, как под прикрытием фарисейских заклинаний о территориальной целостности Украины США и Евросоюз стремятся создать на Украине профашистское государство в качестве натовского плацдарма против России, что, разумеется, представляет огромную опасность и для Белоруссии. Именно поэтому «Восточное партнёрство» является не только антироссийским, но и антибелорусским проектом.
Не следует забывать, что Польша рассматривает «Восточное партнёрство» в тесной увязке с вопросами так называемого «нарушения прав поляков» в Белоруссии и взаимным продвижением интересов польской стороны и прозападных партий в нашей республике. Под эту стратегию в Польше уже подведена законодательная база. Так, 23 сентября 2009 года польский сейм принял резолюцию об оккупации части территории Польши Красной Армией во время её освободительного похода в Западную Белоруссию и Западную Украину 17 сентября 1939 года. Так что своим участием в «Восточном партнёрстве» мы объективно признаём право польского правительства рассматривать Западную Белоруссию в качестве оккупированной в 1939 году польской территории. Затягивая нас в свое «Восточное партнёрство», Польша таким образом набрасывает петлю на шею белорусской государственности. И никакое переформатирование «Восточного партнёрства» с обычной политики к более тесному конкретному сотрудничеству, основанному на решении экономических проблем, не устранит угрозы превращения Белоруссии в восточные кресы Польши. Подобные аналитические эвфемизмы лишь свидетельствуют о школьническом сознании и профессиональной неподготовленности белорусского экспертного сообщества, не выработавшему в себе такого необходимого качества, как добрая воля, благодаря которому приобретается умение предвидеть, что и как надо делать, чтобы принести пользу стране. «Восточное партнёрство» - это своеобразный троянский конь, который был сконструирован в польско-шовинистических кругах, чтобы затащить его в Белоруссию и взломать цивилиза-ционную основу белорусского общества. Осенью 2015 года президент Польши Анджей Дуда обратился к польскому обществу с предложением готовиться к «возврату восточных территорий» [13]. И хотя его предложение касается Западной Украины, но необходимо помнить, что в восточные крессы Польши входила и Западная Белоруссия.
Беречь Русский мир
Важно отметить, что после русской революции 1917 года, пытаясь оправдать свои вожделения на исконно русские земли, польская шляхта сконструировала ложный этнический аргумент. Она убеждала западную общественность, что белорусы не русские, а «белые г^ет». Но, как справедливо указывал Александр Волконский, «г^епш есть не что иное, как искажение слова «русин» и, следовательно, синоним слова «русский.» [6, с. 85].
Непонимание специфики формирования белорусского самосознания лежит в основе фальсификаторского тезиса о русификации белорусского народа в досоветский и советский периоды. Надо иметь в виду, что так называемая русификация белорусского народа была изобретена польскими националистами для оправдания своей экспансионистской политики в отношении Белоруссии. Так, например, реакционные польские публицисты и этнографы Стефан Гурский, Нарциз Огоньчик, Ян Булгак, Юзеф Жискар выдавали себя за «настоящих защитников» белорусского народа. Они заявляли, что стремятся «сохранить народную самобытность белорусов в полноте исторических традиций, давая отпор русификации народа» [3, с. 255]. Польский этнограф Петр Зубович в 1909 году приоткрыл тайну, что понимала польская шляхта под русификацией. Оказывается, под русификацией она понимала противодействие государства полонизации белорусов. Так, Петр Зубо-вич резко критикует политику царского правительства, потому что после воссоединения Белоруссии с Россией здесь наблюдается постоянное отступление от польской культуры, стремление к нивелированию и ликвидации польского влияния. И при чём здесь русификация белорусского языка? Можно с уверенностью утверждать, что вопрос о белорусском языке не является ключевым для формирования белорусской идентичности. Данные социологических исследований показывают, что число граждан республики, считающих своим родным языком белорусский или русский, приблизительно равно. В то же время, хотя белорусами себя называют более 80% жителей страны, большинство наших соотечественников в повседневной жизни пользуются русским языком. Признавая себя белорусами, они в то же время считают своим родным языком русский. Тем самым опровергается выдумка русофобов о русификации белорусского народа, подтверждается специфика белорусской идентичности, которую нельзя подвести под шаблоны исторического словаря. Это и выражается в том, что русский язык - это не иностранный язык, а такой же родной язык для белорусов, как и белорусский. Это выражается и в том, что русский народ - это не иностранцы, как например, французы, немцы или поляки, а родной для белорусов этнос. Причём
важно понять, что русский язык был родным языком для белорусов и в досоветский период. Поэтому ни о какой русификации белорусского народа не только в XX веке, но и даже в XIX веке не может быть речи.
Подтверждение этой бесспорной мысли можно видеть в языковой политике польского правительства в Западной Белоруссии в 1921-1939 годах. Так, в секретной записке полесского воеводы В. Костек-Бернацкого министру внутренних дел Польши в январе 1937 года указывается, что «не может быть и речи о том, чтобы в течение ближайших 10 лет учителем на Полесье был белорус или даже местный полешук. Учитель-полешук православного вероисповедания чаще всего русифицирует местное население, вместо активной учительской деятельности для пользы Польши» [14, с. 154]. А в аналогичной секретной записке бело-стокского воеводы Г. Осташевского от 23 июня 1939 года говорится: «Сознательный белорусский элемент придерживается прорусской ориентации. В первом ряду стоят здесь древние русские симпатии... Мы должны одолеть древнюю белорусскую культуру» [14, с. 182].
Таким образом, даже идеологические и политические недруги России, говоря о том, что белорусский учитель русифицирует местное население, тем самым объективно признают тот очевидный факт, что для нашего народа не существовало проблемы выбора между белорусским и русским языками, поскольку последние для белорусов были одинаково родными языками, а белорусская культура, основывающаяся на древних русских традициях, рассматривалась как неотъемлемая часть общерусского культурного мира. Думается, что всё сказанное в полной мере относится и к украинскому народу.
Поэтому традиционная истерика «белорусиза-торов» о так называемой русификации белорусов вызвана не заботой о развитии белорусского языка, а совершенно другими соображениями. Какими? Под предлогом возрождения родного языка преследуется цель противопоставить белорусский язык русскому, зачислить русский язык в разряд иностранного наподобие английского и немецкого, т. е., лишив русский язык всякого упоминания о его родстве с белорусским языком, тем самым противопоставить белорусов и русских друг другу как совершенно разные народы, которые не имеют ничего общего между собой. «Белорусизаторы» не дураки, они понимают, что для отрицания этнического родства белорусов и русских необходимо именно отрицание русского языка как родного для белорусов. Зачем это делается? Чтобы осуществить вековую мечту всех русофобов - путем разъединения наших братских народов разрушить нашу общерусскую историю, нашу общерусскую цивили-
зацию с целью реализации их программы «Натиска на Восток», будь это крестовые походы немецких рыцарей, агрессивная политика против Руси и православия польской шляхты, «расовая теория» и «жизненное пространство» фашизма или современное продвижение НАТО на Восток. Все это -составляющие части одной и той же геополитической программы. Имя этой программы - русофобия. И «белорусизаторы» в этой геополитической борьбе являются обыкновенными русофобами, а не деятелями белорусской культуры.
Вся их возня вокруг возрождения белорусского языка - это имитация, пыль в глаза доверчивой публике. Ибо, изгоняя русский язык из категории родного для белорусов, «белорусизаторы» тем самым делают белорусский язык незащищённым, производят над ним операцию кастрации. В чём это будет выражаться? Сначала «белорусизаторы» переведут белорусский язык с кириллицы на латиницу, чтобы ликвидировать даже визуальное родство белорусского и русского языков, а затем этот уже наполовину кастрированный белорусский язык доведут до полной кастрации, нашпиговав его всевозможными полонизмами. Так что от белорусского языка останутся рожки да ножки. Ни для кого не секрет, на таком белорусском языке наш народ уже не будет способен не только писать, но и разговаривать.
Парадокс заключается в том, что попытка подобной кастрации белорусского языка в нашей истории уже была. Напомним о деятельности в 1920-е годы такого «белорусизатора», как академика Белорусской академии наук Язэпа Лесика. Будучи автором учебников по белорусскому языку и активно участвуя в создании белорусского литературного языка, Язэп Лесик предпринимал все меры, чтобы противопоставить белорусский язык русскому, как можно дальше отдалить белорусский язык от родного ему русского языка. Всякое заимствование в белорусский язык из русского (в том числе даже научно-технической терминологии) Язэп Лесик объявлял недопустимой русификацией. В своих публикациях он выступал против употребления белорусскими писателями и учёными даже извечно белорусского слова, если оно хотя бы внешне совпадало с русским словом.
Вместе с тем Язэп Лесик охотно включал в белорусский литературный язык всевозможные полонизмы. Усилиями Лесика и других аналогичных «белорусизаторов» белорусам навязывался такой «белорусский» язык, который для них был абсолютно непонятен. Такая «белорусизация» мешала, а не помогала белорусам получить образование на родном языке. Да и чего можно было ожидать от этих русофобов, которые в свое время посылали благодарственную телеграмму германскому кайзеру Вильгельму II, где выражали
благодарность ему за освобождение Белоруссии «от тяжёлого гнёта, господства чужого, издевательства и анархии». Эти «белорусизаторы», потеряв последние остатки стыда и совести, заявляли, что «независимость Белоруссии может быть обеспечена только в союзе с Германской империей». Аналогично вели себя «белорусизаторы» в годы немецко-фашистской оккупации белорусской земли. Характерный пример: Антон Лесик, родной брат Язэпа Лесика, работавший в Советской Белоруссии тоже языковедом, после захвата гитлеровцами Минска стал ревностно служить фашистским оккупантам. Он издал книгу «Беларуси правашс», в которой продолжал антирусскую линию своего брата по созданию белорусского языка.
Сегодня польско-шляхетская трактовка белорусской истории и белорусской культуры преподносятся в разных вариантах: «самостийности», «литвинизме», «шляхетности», антисоветскости. Но во всех этих вариантах сквозная мысль польско-шляхетских коллаборантов сводится к отрицанию древнерусской народности как основы формирования белорусского народа, к антиисторическому признанию Великого Княжества Литовского в качестве «золотого» века белорусской культуры и белорусской государственности, к школьническому отождествлению демократии и государственного устройства Речи Посполитой. Как подчеркивал Президент Александр Лукашенко на церемонии вручения дипломов доктора наук и аттестатов профессора 7 февраля 2012 года, «в научной среде не прекращаются попытки предать забвению славянские корни белорусского народа, растворить наше прошлое в истории как Польши, так и Литвы» [15]. Все эти лживые рассуждения «белорусизаторов» преследуют одну цель - отождествить белорусскую историю с европейскостью и тем самым противопоставить белорусскую историю общерусской истории. В этой фальсифицированной польско-шляхетской писанине нет ничего оригинального, в истории «белорусизации» все это уже было. Известный «белорусизатор» 1920-х годов Аркадий Смолич в 1925 году издал «Каротш курс геаграфп Беларуа в качестве учебника для средних школ БССР. В этом учебнике европейскость белорусов он «обосновывал» с расово-антропологической точки зрения. Вот что он писал: «Вообще белорус имеет крепкий, прочный организм. Строение тела у него немного нежнейшее, чем у русского. Проявляется это и в общем его виде, и в чертах лица - тонких и мягких, как у подлинного европейца (выделено мною - Л. К.) и славянина» [16, с. 123]. Стоит заметить, что это почти дословный плагиат у видного белорусского этнографа того времени А. И. Сербова, плагиат, которому Аркадий Смолич сознательно придал антирусскую характеристику. Современные «белорусизаторы» в своих антирус-
ских измышлениях занимаются лишь переписыванием антирусских работ «белорусизаторов» 20-х годов XX века.
Таким образом, под видом возрождения белорусского языка и белорусской культуры современные «белорусизаторы» реализуют давнюю иезуитскую программу: сменить ментальность белорусской интеллигенции, превратить ее хотя бы на первоначальном этапе, так сказать, в «литвин-скую». Что касается белорусского народа, то и тут «белорусизаторы» действуют, как иезуиты. Главное, считают они, чтобы интеллигенция отказалась от своей русскости, а народ никуда не денется. Как прикажут ему, так и будет. Но такая «белорусиза-ция» есть ни что иное, как программа ликвидации белорусского народа и Белоруссии. «Белорусизато-ров» по своей ментальности, то есть, что они думают сами о себе, следует отнести не к представителям белорусской интеллигенции, а, так сказать, к польско-шляхетской. Именно из этой среды раздавались в прошлом и раздаются в настоящем голоса о том, что «мы не русские, а белорусы», что «униатство - это национальная религия белорусов», что «Адам Мицкевич - белорусский поэт, а Станислав Монюшко - белорусский композитор». Цель этих упражнений очевидна: убрать из этнонима «белорус» его атрибутивный признак - русскость, чтобы затем заявить, что белорус - это кто угодно - кривич, волот, литвин, белолях, европеец, но только не русский, и тем самым оправдать правомерность своего неприятия России и необходимость «бело-русизации». Как прозорливо в 1907 году писал Алексей Соболевский, среди белорусской интеллигенции есть «белорусские поляки или местные люди католического вероисповедания, более польской национальности, чем русской, скорее враги русского народа, чем друзья» [6, с. 322]. В самом деле, вот что проповедует в своих стихах «белорусизатор» Владимир Некляева, который ещё совсем недавно хотел быть президентом Белоруссии: «Нет никакой Белой Руси, а есть Великая Литва!» [17]. И это говорит политик, который якобы собирается защищать государственность и независимость Белоруссии. Какие ещё нужны доказательства, чтобы убедиться в том, что за всей этой мнимой белорусско-стью скрывается польско-шляхетский экспансионизм!
Ведь должно быть понятно, что если отдельные люди и могут сменить свою национальность, стать, к примеру, поляками или немцами, то весь народ это сделать не может именно по причине невозможности превратиться в другой народ. Такая ситуация в истории вела лишь к исчезновению самого народа. Посмотрите на судьбу полабских славян - лютичей, ободритов, кашубов и других. Стали ли они немцами? Нет, они исчезли из истории как народы, в лучшем случае некоторые из
них остались этнографическими группками. Хотя, разумеется, отдельные представители полабских славян идентифицировались в качестве немцев. Вот почему в реальности «белорусизаторы» ведут дело не к возрождению белорусского языка и белорусской культуры, а к ликвидации как белорусов, так и Белоруссии. Собственно, это то, что произошло с белорусами в Польше. Вместо большого белорусского этноса, ареал которого находился в Белостокской области, в современной Польше осталась мизерная белорусская этнографическая группа. Вот почему важно понимать, что русский язык - это не только родной язык для белорусов, но это тот язык, который выполняет функцию главного гаранта сохранения и укрепления белорусской идентичности. Поэтому всякое противопоставление белорусского и русского языков, попытка зачислить русский язык в категорию иностранного языка для белорусов будет вести к утрате этнического самосознания нашего народа и к ликвидации самого белорусского языка и белорусской культуры.
В 1110 году ходил богомольцем в Палестину «Русьскыя земли игуменъ Даншлъ». Пришел он к королю Балдуину и поклонился ему. Подозвал его к себе «с любовью князь Балдвинъ» и спросил его: «Что хощеши, игумене рускый?» И попросил Даниил позволения поставить у гроба Господня «кан-дило за русскую землю». Согласился король, и в великую субботу поставил Даниил кандило. И засветилось кандило за русскую землю. Это относится и к общерусской святой Евфросиньи Полоцкой, которую так называемые «белорусизаторы» зачисляют в разряд исключительно белорусской подвижницы, хотя в то время не было еще ни белорусов и ни Белоруссии. Красноречивое тому подтверждение - жизнь этой великой общерусской святой. В 1173 году Евфросинья Полоцкая отправилась к Гробу Господню в Иерусалим, и там умерла. Мощи ее были перевезены в Киев и погребены в Киево-Печерском монастыре - главной общерусской усыпальнице.
Отрицать принадлежность Белоруссии и Украины к Русскому миру - значит отрицать собственную белорусскую и украинскую историю. Что такое Русский мир?
Русский мир - это культурно-историческая и духовно-ментальная общность этносов, наций, людей, которые признают Русскую цивилизацию своей цивилизацией, а русский язык своим родным языком, несмотря на их этническую, национальную и религиозную принадлежность. Можно сказать, не дорожит своим Русским миром лишь тот, кто отказывается от своего цивилизационного родства и от сознания личного достоинства. Фактически это означает отказ от своих гражданских прав.
Литература
1. Акты Западной России. Санкт-Петербург, 1851. Т. 4. 459 с.
2. Белоруссия в эпоху феодализма. Минск, 1959. Т. 1. 227 с.
3. Беларусы. Т. 3. Псторыя этналапчнага вывучэння. Мшск, 1999. 365 с.
4. Лебедкин М. О племенном составе народонаселения Западного края Российской империи // Записки Русского географического общества. Санкт-Петербург, 1861. Кн. III. С. 18-36.
5. Никольский Н. М. Происхождение и история белорусской свадебной обрядности. Минск, 1956. 285 с.
6. Украина - это Россия. Москва, 2014. 432 с.
7. Абецадарсю Л. У святле неабвержаных фактау. Мшск, 1969. 110 с.
8. Рублевская Л. Критик из золотого века // Советская Белоруссия. 2015. 18 июня. С. 12.
9. Еремич И. Очерки Белорусского Полесья // Вестник Западной России. Вильна, 1867. Кн. 9. С. 187-236.
10. Романов Е. Р. Материалы по исторической топографии Витебской губернии. Уезд Велижский // Памятная книжка Витебской губернии за 1898 г. -Витебск, 1898. С. 108-146.
11. Итальянское СМИ «Agora Vox»: Украинские нацисты на пороге Европы // Коммунистическая партия Российской Федерации. 2005. URL: https://kprf.ru/international/ussr/141905.html (дата обращения: 24.04.2015 г.).
12. Топоров А. Канада доставила в Луганск 30 тыс. книг о бандеровцах // Regnum.ru. 2015. https://regnum.ru/news/polit/1917656.html (дата обращения: 22.04.2015 г.).
13. Комитет 17 сентября учрежден в Белоруссии // Materik.ru. 2016. URL http://www.materik.ru/rubric/detail.php?ID=25300&phrase_i d=2348796 (дата доступа: 23.09.2016 г.).
14. Польша - Беларусь (1921-1953). Минск, 2012. 369 c.
15. Матвеев В. Лукашенко: Нужна ли стране такая громодзская Академия наук? // TUT.by. 2012. URL: https://news.tut.by/it/272771 .html (дата доступа: 20.12.2016 г.).
16. Смол(ч А. Каротк курс геаграфй Беларуси Менск, 1925. 214 с.
17. Добровольский П. На сваё 70-годдзе Някляеу прачытау вершы у цэнтры Мшска // TUT.by. 2016. URL: http://www.news.tut.by/society/503959.html (дата доступа: 12.07.2016 г.).
L. E. Krishtapovich, Dr. of Philosophical Sciences, Professor Belarusian State University of Culture and Arts (Minsk, Belarus)
levkrishtapovich@gmail.com
THE "RUSSKIY MIR" AS THE BASIS OF THE BELARUSIANS' AND THE UKRANIANS' SELF-CONSCIOUSNESS
At present, there is no doubt about the importance of the Belarusian national development. In a formal sense, this is indisputable. The controversial begins when it comes to the content of national development.
The history of the Belarusian people can be understood when it is considered in the context of a wider community. Belarus was a member of the wider community, which we have every reason to call the concept of the Russian world. The real spatial and temporal field, on which the life of the Belarusian lived, always was all-Russian. Belarusians are much more Russians than Great Russians. We can say that the essence of Belarusianness is the all-Russian patriotism. That's why no one doubts that along with the Western world there is a different Russian world.
The fundamental influence of the Russian world on the formation of the Belarusian national character is a documentary source of fact and a philosophical and historical truth. In this regard, it is important to clarify the characteristic features of the Russian world, which are also the mental definitions of the national self-identity of the Belarusian and Ukrainian peoples.
From the historical point of view, the Russian world is a special type of civilization, inextricably linking the history of Kievan Rus' with the present time. From the cultural point of view, the Russian world is
an exponent of the cultural and moral tradition, the fundamental values of which are best described as the values of a working person.
From the national point of view, the Russian world is a superethnic community based on the national nucleus of Belarusians, Great Russians and Ukrainians.
Thus, it is absolutely indisputable that the Bela-rusian people from the very beginning of their history were formed as an organic part of the Russian world.
The Belarusian, like the Great Russian and the Ukrainian, is a Russian by his theoretical and practical life, and Belarus, like Russia and Ukraine, forms part of the united Russian world.
Thus, the arguments of pro-Western historians, writers, and journalists about some European (Uniate) Belarusian history in practice render a disservice to the Belarusian people and the Belarusian statehood. The Polish-Pan chimeras about the gentry Belarusian history lead to a change in the spatiotemporal and spiritual and moral orientations of our people, to the separation of Belarus from its all-Russian roots. Only being in the orbit of the Russian world, the Belarusian nation and the Belarusian statehood can develop fruitfully.
Keywords: "Russian world", Belarusian people, Russian language, Belarusian language, Belarusian culture.
References
1. Akty Zapadnoy Rossii [The Acts of Western Russia]. St. Petersburg, 1851. Vol. 4. 459 p. [In Russ].
2. Belorussia v epohu feodalisma [Belorussia in Feudalism]. Minsk, 1959. Vol. 1. 227 p. [In Russ.].
3. Belarusy [Belarusians]. Vol. 3. Historia etnala-gichnaga vy vuchennia [The History of Ethnological Studying]. Minsk, 1999. 365 p. [In Belaruss.].
4. Lebedkin M. O plemennom sostave narodonaseleniya Zapadnogo kraya Rossiyskpy imperii [On Ethnical Composition of the Russian Empire's Western Lands Population] // Zapiski Russkogo Geographicheskogo obshchestva [The Russian Geographical Society Notes]. St. Petersburg, 1861. Bk. III. Pp. 18-36. [In Russ.].
5. Nikolsky N. M. Proishozhdenie i istoria belorusskoy svadebnoy obriadnosti [The Origins and History of the Bela-rusian Wedding Rituals]. Minsk, 1956. 285 p. [In Russ.].
6. Ukraina - eto Rossia [Ukraine is Russia]. Moscow, 2014. 432 p. [In Russ.].
7. Abecedarski L. U sviatle neabverzhannyh faktau [In the Light of Proved Facts]. Minsk, 1969. 110 p. [In Belaruss.].
8. Rubliovskaya L. Kritik iz zolotogo veka [A Critic from the Golden Age] // Sovetskaya Belorussia. 2015. June 18. P. 12. [In Russ.].
9. Eremich I. Ocherki Belorusskogo Polessia [The Essays on the Belarusian Polessie] // Vestnik Zapadnoy Rossii [Bulletin of the Western Russia]. Vilnia, 1867. Bk. 9. Pp. 187-236. [in Russ.].
10. Romanov E. R. Materialy po istoricheskoy topografii Vitebskoy gubernii. Uezd Velizhskiy [Materials on Historical Topography of the Vitebsk Province. The Velizh Region] // Pamiatnaya knizhka Vitebskoy gubernii za 1898 g. [The Little Memory Book of the Vitebsk Province for the year 1898]. Vitebsk, 1898. Pp. 108-146. [In Russ.].
11. Italianskoe SMI 'Agora Vox': Ukrainskie natsicty na poroge Evropy ["Agora Vox", an Italian Mass-Media: The Ukrainian Nazis near with the Europa's Door] // Kom-munisticheskaja partija Rossijskoj Federacii [Communist Party of the Russian Federation]. 2005. URL: https: //kprf. ru/international/ussr/141905 .html (24.04.2015). [In Russ.].
12. Toporov A. Kanada dostavila v Lugansk 30 tys. knig o banderovtsah [Canada Brought 30 Thousand Books about Banders to Lugansk] // Regnum.ru. 2015. https://regnum.ru/news/polit/1917656.html (22.04.2015 r.) [In Russ.].
13. Komitet 17 sentiabria uchrezhden v Belorussii [Committee of 17th September was established in Belarus] // Materik.ru. 2016. URL:
http://www.materik.ru/rubric/detail.php?ID=25300&phrase_i d=2348796 (23.09.2016). [In Russ.].
14. Polsha - Belarus (1921-1953) [Poland - Belarus (1921-1953). Minsk, 2012. 369 p. [In Russ].
15. Matveev V. Lukashenko: Nuzhna li strane takaya gromozdkaya Akademia nauk? [President Lukashenko: Does the Country Need Such an Enormous Academy of Sciences?] // TUT.by. 2012. URL: https://news.tut.by/it/272771.html (20.12.2016 r.). [In Russ.].
16. Smolich A. Karotki narys geagrafii Belarusi [The Brief Course of the Belarussian Geography]. Mensk, 1925. 214 p. [In Belaruss.].
17. Dobrovosky P. Na svajo 70-goddze Njakljaey pra-chytay vershy y cjentry Minska [On His 70th Anniversary Nyaklyaeu Read His Poems in the Center of Minsk] // TUT.by. 2016. URL:
http://www.news.tut.by/society/503959.html (12.07.2016). [In Belaruss.].
УДК 069(1-22)::(571.1/.5)
А. И. Мартынов, доктор исторических наук, профессор Кемеровский государственный университет (Кемерово, Россия),
prof_martynov@mail.ru В. А. Каплунов, кандидат культурологии, заслуженный работник культуры Российской Федерации Природный и историко-культурный музей-заповедник «Томская писаница»
(Кемерово, Россия) mztp@bk.ru
МУЗЕИ И МУЗЕЕФИКАЦИЯ МАТЕРИАЛЬНОГО ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ
СЕЛЬСКИХ ТЕРРИТОРИЙ СИБИРИ
В статье анализируются музеи сельских районов Сибири, отмечаются их особенности и недостатки. Особое внимание обращается на музеефикацию, использование объектов историко-культурного значения сельских территорий, решении современных задач развития регионального туризма.
Ключевые слова: сельская территория, музеи, наследие, музеефикация, региональный туризм, ресурс, современные проблемы.
Особенности, традиции и тенденции в культурно-историческом развитии Сибири. России, обладающей большим пространством в Евразии, досталось огромное количество недвижимых па-
мятников материального историко-культурного наследия от палеолита до XX века. Особенностью Сибири является сосредоточение на её территории большого количества уникальных памятников
