CC BY
366
Н. Н. Аурова
РУССКИЕ ОФИЦЕРЫ — УЧАСТНИКИ ЗАГРАНИЧНЫХ ПОХОДОВ
1813-1814 ГОДОВ
В 1812 г. на полях России был развеян миф о непобедимости наполеоновской армии. Отечественная война закончилась разгромом наполеоновских войск. 21 декабря 1812 г. (2 января 1813 г.) М. И. Кутузов обратился к армии со словами: «Храбрые и победоносные войска! Наконец вы на границах империи, каждый из нас спаситель Отечества. Россия приветствует вас сим именем. Стремительное преследование неприятеля и необыкновенные труды, подъятые вами в сем быстром походе, изумляют все народы и приносят вам бессмертную славу»1. Освободив свою Родину, русская армия, начала поход против наполеоновского господства в Европе. В своем обращении Кутузов обосновал цели похода как освободительного: «Не останавливайтесь среди геройских подвигов, мы идем теперь далее. Пройдем границы и потщимся довершить поражение неприятеля на собственных полях его. Но не последуем примеру врагов наших в их буйстве и неистовствах, унижающих солдата. Они жгли дома наши, ругались святынею, и вы видели, как десница вышнего праведно отметила их нечестие. Будем великодушным, положим различие между врагом и мирным жителем»2.
Восприятие Заграничных походов как освободительных было присуще и их непосредственным участникам. Об освободительном значении походов писали многие участники и современники, в том числе будущие декабристы: И. Д. Якуш-кин, М. А. Фонвизин, С. Г. Волконский, В. И. Штейнгель, В. С. Норов и др. Они находили этот поход необходимым продолжением Отечественной войны.
Так, В. С. Норов, принявший боевое крещение под Тарутиным, уже будучи осужденным, написал в ссылке книгу «Записки о походах 1812 и 1813 годов от Тарутинского сражения до Кульмского боя», опубликованную его братом А. С. Норовым без указания имени автора. В ней В. С. Норов заявлял: «Мы оставили Россию и идем теперь в иностранных землях, но не для завладения оными, а для их спасения. <...> До сих пор мы сражались для спокойствия нашего отечества, теперь будем сражаться для спокойствия всей Европы»3.
1 Поход русской армии против Наполеона в 1813 г. и освобождение Германии: Сб. документов. М., 1964. С. 13.
2 Там же.
3 Дружинин Н. М. Освободительная война 1813 года и русское общество // Освободительная война 1813 года против наполеоновского господства. М., 1965. С. 58.
© Н. Н. Аурова, 2013
Итак, русская армия вышла к западным границам. 13 января 1813 г. русский авангард перешел через Неман и вступил в пределы Пруссии. В начале 1813 г. вся русская армия перешла рубежи России, продолжая наступление. Началась война за освобождение Германии от наполеоновского владычества.
К этому времени русская армия пополнилась новым составом солдат и офицеров. Среди молодых офицеров, вступивших в службу в 1813 г., было много будущих декабристов. В боях за освобождение Польских земель, Пруссии, других немецких государств наряду с регулярными русскими войсками действовали и отличились соединения Д. С. Дохтурова, Д. В. Давыдова, А. И. Чернышева, М. С. Воронцова, Ф. Ф. Винценгероде, М. И. Платова, А. С. Фигнера. Фигнер сам не раз проникал в центры расположения сил противника, даже в его военные крепости. Об этом свидетельствует один эпизод. Так, в январе 1813 г. А. С. Фигнер по поручению М. И. Кутузова оказался в Данцигской крепости, обороне которой Наполеон придавал тогда особое значение. Несмотря на то, что Фигнер был взят французами под стражу по подозрению в излишнем интересе к военным сведениям (он выдавал себя за итальянского купца, ограбленного казаками), он не только сумел опровергнуть все обвинения, но и вошел в полное доверие к ближайшему военному соратнику Наполеона генералу Раппу, возглавлявшему военные силы в Данциге. Доверие оказалось столь велико, что А. С. Фигнер был послан к Наполеону с важными депешами, которые попали в ставку М. И. Кутузова. Жизнь А. С. Фигнера трагически оборвалась 1 октября 1813 г., когда его отряд столкнулся близ города Дессау с намного превосходившими силами наполеоновских войск. Зажатый в полукольцо отряд, в котором сражались наряду с русскими представители испанского и итальянского народов, был оттеснен к Эльбе. Когда кровопролитный бой закончился, маршал Ней приказал отыскать А. С. Фигнера среди раненых или убитых. Но на берегу была найдена только его сабля. Так, воды Эльбы поглотили бесстрашного героя. Последнему бою, в котором погиб в двадцать шесть лет А. С. Фигнер, посвятил проникновенные строки Ф. Н. Глинка:
Бей сбор! Муштучь! Труби! Вся партия к походу!
Француз объехал нас дугой и жмет к реке.
Друзья, назад нам — прямо в воду!
Вперед — на штык, на смертный бой!
Большой смелостью отличался и отряд Дениса Давыдова, первым вошедший в Дрезден.
Русские офицеры приняли участие во всех сражениях 1813-1814 гг.: взятии Берлина, Дрездена, битвах при Люцене и Бауцене, Кульмском сражении, «битве народов» — Лейпцигском сражении, осаде крепостей, битве при Ла-Ротьере, штурме Немура, в сражениях у Бар-сюр-Об, в окрестностях Арси-сюр-Об, сражении под Фер-Шампенуазом и, наконец, в битве за Париж. Во всех сражениях русские воины проявляли чудеса храбрости. Многие были награждены золотым оружием.
Но не только военными подвигами русские офицеры оставили след в истории Отечественной войны. Они проявили себя талантливыми писателями, по сути, являясь первыми историографами Отечественной войны и Заграничных походов. Несмотря на все тяготы войны, многие из них вели дневниковые записи в перерывах между сражениями. Так, до нас дошли некоторые дневники. Один из них — «Дневник» поручика л.-гв. Семеновского полка А. В. Чичерина. Чичерин
начал «Дневник» в трагические для России дни 6 сентября 1812 г., в лагере под Подольском, последняя запись сделана им в Саксонии 13 августа 1813 г. в лагере у деревни Гроссе Коте, за три дня до Кульмского сражения. Кампания 1813 г. произвела на А. В. Чичерина не меньшее впечатление, чем Отечественная война. Его записи отражают тот подъем, который господствовал в русской армии после перехода Немана. А. В. Чичерин, как и другие русские офицеры, понимал необходимость продолжения борьбы с Наполеоном. Чичерин наблюдал патриотический подъем в Германии, формирование народного ополчения. Все это нашло отражение в его записях. В перерывах между боями, на марше, он делает интересные наблюдения над жителями освобождаемых городов и селений, их отношении к русским воинам. Он старается не пропустить достопримечательности, от его внимания не ускользают мельчайшие детали. Описание Силезии, Королевства Саксонского, Дрездена, сражений при Люцене и Бауцене, лагерной жизни, взаимоотношений с местным населением. Он описывает и материальные трудности, которые приходится испытывать в походе. Свои записи он сопровождает рисунками. Особенно его восхищает Силезия: «Я вновь убедился, что Силезия самая красивая страна из всех, кои я доселе видел». Автор дневника не просто фиксирует увиденное, а записывает свои размышления по поводу того, что видел и обсуждал со своими боевыми товарищами.
Но А. В. Чичерину не было суждено участвовать в Лейпцигской битве, вступить в Париж. Его жизнь трагически оборвалась из-за смертельной раны, полученной в Кульмском сражении. Стрелки третьего батальона, где служил Чичерин, под командованием полковника П. С. Пущина атаковали занятую противником высоту. Бой продолжался и на следующий день. Участник этого сражения Н. Н. Муравьев-Карский пишет в своих «Воспоминаниях»: «Никогда не видел я чего-либо подобного тому, как батальон этот пошел на неприятеля. Небольшая колонна двинулась скорым маршем в ногу. На лице у каждого выражалось желание скорее столкнуться с французами. Они отбили орудия, <....> но лишились всех своих командиров, кроме одного прапорщика И. Д. Якушкина, который и остался батальонным командиром»4.
А. В. Чичерин своим примером ободрял солдат. «Он влез на пень, надел коротенький плащ свой на конец шпаги и, махая оной, созывал людей своих к бою, как смертоносная пуля поразила его...»5. В архиве Пажеского корпуса находится документ с описанием подвига А. В. Чичерина: «Он в продолжение всего сражения находился среди храбрейших воинов, поддерживая в них дух храбрости и мужества, сохраняя совершенный порядок в рядах их, примером собственной неустрашимости»6.
Смертельно раненого А. В. Чичерина отнесли в госпиталь. Он чувствовал, что умирает и пришедшего навестить его родственника генерал-майора Пашкова, попросил передать в полк пятьсот рублей, чтобы проценты с этой суммы отдать рядовым, тяжело раненым в Кульмском сражении7. Так, в последний час он заботился о солдатах, сражавшихся рядом с ним. Но никто из пяти рядовых героев Кульма не смог воспользоваться завещанной суммой: после восстания 1820 г.,
4Муравьев-КарскийН. Н. Воспоминания // РА. 1885. Кн. 3. С. 29.
5 Там же. С. 29.
6 РГВИА. Ф. 318. Оп. 1. Т. 1. Д. 1032. Л. 36.
7 Дирин П. История лейб-гвардии Семеновского полка. Т. II. СПб., 1883. С. 36.
Семеновский полк расформировали. Так и остались пятьсот рублей в казне Семеновского полка под названием «чичеринского капитала»8. Смерть А. В. Чичерина стала ударом для его друзей. «Ты не поверишь, как известие о А. В. Чичерине нас огорчило всех», — писал И. Д. Якушкин однополчанину И. Н. Толстому. Похоронен Александр Чичерин в братской могиле на русском кладбище в Праге вместе с сорока пятью нашими воинами. На памятнике по-русски и по-немецки высечено: «Памятник храбрым российским офицерам, которые от полученных ими ран в сражениях под Дрезденом и Кульмом в августе месяце 1813 года в городе Праге померли. Да пребудет священ ваш прах в сей земле. Незабвенны останетесь вы своему Отечеству»9.
Очень подробно отображена повседневная жизнь русского офицера в походных условиях в путевых дневниках А. Д. Черткова, будущего председателя «Общества истории и древностей российских», основоположника русской нумизматики и создателя уникальной «Всеобщей библиотеки России», насчитывавшей 17 тыс. редких книг на церковно-славянском, русском и западноевропейских языках. На страницах своего дневника Чертков предстает в образе молодого гвардейского офицера: корнета, а затем поручика лейб-гвардии Конного полка, совершившего с русской армией заграничные походы и успешно сочетавшего свои любовные похождения с отличиями сражениях. Чертков подробно останавливается на описании городов, через которые проходят русские войска.
В центре его внимания — города Пруссии, герцогства Варшавского, деревни, расположенные вдоль берегов Рейна; города Йена, Лейпциг, Потсдам, Берлин и, конечно, Париж, которому автор посвящает самое подробное описание10. «В Париже есть улицы столь узкие, что на них не могут разойтись и четыре человека. Большинство этих улиц столь грязны, к тому же темны из-за находящихся в них 7 и 8-этажных домов». <...> В это же время «есть очень красивые улицы, например, все бульвары и все улицы, проложенные при Наполеоне. <...> Лейпциг... Город не очень большой. Он окружен аллеей для прогулок; есть также прелестный сад с купальнями... Город знаменит книжными ярмарками <...> Посдам — очень милый город, построенный на берегу. Одна из его церквей имеет честь хранить останки Фридриха Великого <...> Мы посетили дворец Сан-Суси. Все там напоминает великого человека; мы бегло осмотрели дом и сад, где он всегда гулял. Видели его библиотеку, содержащую труды лучших французских авторов его времени; нам показали комнату, где он играл на флейте и где он умер <... > Во дворце видели Рафаэлева Иисуса, за которого Фридрих, говорят, заплатил 8000 дукатов. <...> Берлин — очень славный город, построенный в современном стиле, с широкими улицами <...>11.
А. Д. Черткова интересовали все стороны жизни в европейских городах. С одинаковым интересом он пишет об архитектуре, о театрах и их репертуаре, о библиотеках, церквях, монастырях, учебных заведениях, о климате. Причем последний вызывает у А. Д. Черткова явное неудовольствие: «Во время всего нашего
8 Энгель С. Г. Александр Чичерин (биографический очерк) // Дневник Александра Чичерина. 18121813. М., 1966. С. 256.
9 Францев В. Русские в Чехии в 1813-1823 гг. Прага, 1913. С. 15-16.
10Чертков А. Д. «Путевой журнал» // 1812-1814 год: Воспоминания офицеров русской армии. М., 1992. С. 433-443.
11ЧертковА. Д. «Путевой журнал»... С. 448-451.
марша от Парижа досюда (то есть Саксонии), мы не видели ни одного огурца и не ели зеленого горошка. Что касается арбузов, то мы их не нашли нигде во времена всего нашего похода ни в прошлом году, ни в этом. И после этого хвалят климат других стран: в этом отношении наша южная Россия во многом их превосходит»12. Чертков недоумевает по поводу нравов обывателей. Так, его неприятно поражает немецкая бережливость: «каждая семья покупает на кладбище маленький участок с правом хоронить там своих родственников»13. Любознательный молодой человек повсюду скупал старинные книги, гравюры, литографии и, вместе с тем, интересовался наличием в том или ином европейском городе публичных домов.
В Париже ему особенно запомнился Пале-Рояль, где на «третьем этаже — сборище публичных девок, на втором — игра в рулетку». По мнению А. Д. Черткова, в этом вопросе Германия явно проигрывала Франции, потому что «во Франции, в самых маленьких городах, как Шалон, Бар-ле-Люк и т. п., можно найти публичных девок, в Германии, напротив, в самых больших городах, как Карлсруэ, Вюр-цург, Штуртгарт, их совсем нет; причина этого та, что немецкие князьки, желая возродить германские нравы, запрещают бордели и велят пороть бедных девок, застигнутых на месте преступления...». Несмотря на это, в Бадене Черткову повезло: «с большим трудом удалось раздобыть себе старую и дурную собой...»14. Таким образом, дневник А. Д. Черткова дает представление о том, что жизнь офицера и в походных условиях оставалась насыщенной доступными развлечениями.
С «Дневником» А. Д. Черткова перекликаются дневниковые записи военного инженера А. А. Лехнера. Дневник А. А. Лехнера охватывает период, богатый событиями в военной и дипломатической истории Европы. Также как и А. Д. Чертков, А. А. Лехнер особое внимание обращает на архитектуру европейских городов Кельна, Парижа, Брюсселя, Роттердама, Амстердама. Подробно останавливается он и на посещении парижских театров, осмотре в Париже Ботанического сада, Дома инвалидов, фарфоровой фабрики в Севре и Версаля. Аналогичные записи мы находим и в походных журналах 1813-1814 гг. поручика Ревельского пехотного полка И. Ф. Соловьева15.
Известный поэт К. Н. Батюшков своими впечатлениями, полученными в походах, делился в письмах к Н. И. Гнедичу из Теплица, Веймара, Парижа. Будучи адъютантом Н. Н. Раевского он побывал в «известном сражении под Доной, близ Дрездена, где чуть не попал в плен, «наскакав нечаянно на французскую кавалерию», потом близ Теплица «был в сильной перепалке, <...> был представлен к Владимиру»16. По собственному признанию, «с самого Теплица мы в сражении». И далее пишет другу: «Я начну мой рассказ по порядку, как следует. Слушай и заглядывай на карту: оставя Богемию, мы вошли в Саксонию, через Мариенберг, Тшопау, Хемниц, прекрасный город, где прохлаждались, как Аннибал в Капуе; потом остановились в Борне. Неприятель шел прямой дорогой к Лейпцигу, и мы туда подвинулись»17. Особенно интересен рассказ Батюшкова о Лейпцигской битве:
12 Чертков А. Д. «Путевой журнал». С. 448-451.
13 Там же.
14 Там же. С. 433-435.
15 Лехнер А. А. Дневник 1813-1814 гг. // 1812-1814 год: Воспоминания офицеров русской армии. С. 345-346.
16 Ефремов П. А. Константин Николаевич Батюшков в письмах его к Н. И. Гнедичу // Русская старина. 1883. № 6. С. 526.
17 Там же. С. 527.
«Огонь ужасный! Ядра и гранаты сыпались, как град. Иные минуты напоминали Бородино.. Признаюсь тебе, что для меня были ужасные минуты, особливо те, когда генерал посылал меня с приказаниями то в ту, то в другую сторону, то к пруссакам, то к австрийцам, и я разъезжал один по грудам тел убитых и умирающих. Не подумай, чтоб это была риторическая фигура. Ужаснее сего поля сражения я в жизни моей не видел и долго не увижу»18. Рассказывает он о ранении Н. Н. Раевского, смерти своего товарища Петина.
Подробно останавливается Батюшков на жизни в Веймаре: «Мы теперь в Веймаре дней с десять; живем покойно, но скучно. Общества нет»19. Несколько иронически звучат слова в адрес местного населения: «Немцы любят русских, только не мой хозяин, который меня отравляет ежедневно дурным супом и вареными яблоками»20. Это замечание перекликается с дневниковыми записями А. В. Чичерина, где он сетует по поводу плохого обеспечения русской армии продовольствием жителями Пруссии: «Каждый раз, как требуется гусь, его смерть сопровождается слезами и воплями»21.
Батюшков бывает в веймарском театре, где мельком видел И. Ф. Гете. Больше всего его привлекают дворец герцога и английский сад, где «под сими вязами и кипарисами великие творцы Германии любили отдыхать от трудов своих»; а теперь «под сими вязами наши офицеры бегают за девками»22. Он отпускает это замечание снисходительно, т. к. «всему есть время». Батюшков был представлен вместе с русскими офицерами, приехавшим в Веймар великим княгиням Марии Павловне и Екатерине Павловне. Здесь у Батюшкова возник интерес к немецкой литературе: «Ты знаешь мою новую страсть к немецкой литературе. Я схожу с ума по Фоссовой Луизе; надобно читать ее в оригинале, и здесь в Германии. Книги вообще дороги, особливо для нас, бедняков»23. Из Веймара К. Н. Батюшков вместе с армией идет «на Франкфурт, Мангейм, Карсруэ, Фрейбург и Базель»24.
Его письма 1814 г. начинаются рассказом о переходе через Рейн. Впоследствии переходу через Рейн Батюшков посвятил восторженное стихотворение (1816-1817 гг.). Он вместе с товарищами повторял многократно: «Наконец мы во Франции!» Эти слова, по его признанию, «возбуждают тысячи мыслей, которых результат есть тот», что он «гордится своей Родиной в земле ее безрассудных врагов»25. И, наконец, взятие Парижа: «С высоты Монтреля я увидел Париж, покрытый густым туманом, бесконечный ряд зданий, над которым и господствует Нотр Дам с высокими башнями. Признаюсь, сердце затрепетало от радости! <...> Мы продвигались вперед с большим уроном, через Баньолет к Бельвилю, предместью Парижа. Все высоты заняты артиллериею, еще минута и Париж засыпан ядрами. <...> Французы выслали офицера с переговорами и пушки замолчали. Раненые русские офицеры проходили мимо нас и поздравляли с победою. “Слава Богу! Мы увидели Париж с шпагою в руках! Мы отмстили за Москву!”»26.
18 Ефремов П. А. Константин Николаевич Батюшков...
19 Там же. С. 529.
20 Там же.
21 Чичерин А. В. Дневник А. В. Чичерина. С. 111.
22Ефремов П. А. Константин Николаевич Батюшков в письмах его к Н. И. Гнедичу. С. 530.
23 Там же.
24 Там же. С. 532.
25 Там же. С. 535.
26 Там же. С. 535.
С особым чувством К. Н. Батюшков пишет об окончании мирных переговоров: «Переговоры кончились, и государь, король прусский, Шварценберг, Барклай, с многочисленною свитою, поскакали в Париж. По обеим сторонам дороги стояла гвардия. Ура гремела со всех сторон. Чувство, с которым победители въезжали в Париж, неизъяснимо»27.
Поэт описывает восторженное состояние всех, кто находился в Париже после капитуляции: «.Море народа на улицах. Окна, заборы, кровли, деревья, бульвары, все, все покрыто людьми обоих полов»28. Эта толпа ликует, кричит, машет руками. Неизгладимое впечатление на Батюшкова производит Пале-Рояль — «средоточие шума, бегания, девок, новостей, роскоши, нищеты, разврата»29. Здесь он уточняет, что «не офицеры бегали за девками, а девки за ними».
В письме к отцу в апреле (мае) 1814 г. К. Н. Батюшков с гордостью констатирует: «Благодаря Всевышнему, мы кончили войну победами в Париже <...> Мы вступили в Париж как избавители, как герои. Я имел счастие быть свидетелем въезда государева и не могу описать вам этой величественной и трогательной картины. Таким образом, русские воины награждены за все труды, и сия награда лестнее всех»30. В письме отцу он уверяет, что «хотя Париж и удивительно красивый город, но Петербург гораздо красивее Парижа; что здесь, хотя климат и теплее, но не лучше киевского». И заключает, что не хотел бы «провести свой век в столице французской»31. В мае 1814 г. К. Н. Батюшков возвращается на Родину вместе с гвардейским корпусом.
Заграничные походы дали множество документальных и художественных произведений, посвященных «описаниям чужих земель». Авторы их — в основном, молодые русские офицеры, получившие на войне свой первый жизненный опыт, впервые оказавшиеся за пределами Отечества и с интересом наблюдавшие новую для них жизнь, — старались как можно подробнее описать увиденное. Ведь для многих это был не только военный поход, но и путешествие. Поэтому такое значение придают переправам через Неман, Одер, Рейн. Во второй половине XIX века в отечественных журналах «Русский архив», «Русская старина», «Исторический вестник» появляются многочисленные воспоминания, написанные участниками Отечественной войны и Заграничных походов 1813-1814 гг. Среди них можно отметить «Записки графа Л. Л. Беннигсена о кампании 1812 года»; «Записку о войне 1812 года» князя А. Б. Голицына; «Офицерские записки, или воспоминаниях о походах 1812, 1813 и 1814 гг.» князя Н. Б. Голицына; «Военные записки» Д. В. Давыдова; «Записки кавалерист-девицы» Н. А. Дуровой; «Воспоминания о походах 1812 года, составленные из рассказов офицера» А. Зайцева; «Рассказы о походах 1812-го и 1813-го годов прапорщика Санкт-Петербургского ополчения Р. М. Зотова; «Поход во Францию 1814 года» прапорщика лейб-гвардии Семеновского полка И. М. Казакова; «Записки о походе во Францию в 1814 году» генерала М. И. Каховского; «Походные записки русского офицера» И. И. Лажечникова; «Записки графа А. Ф. Ланжерона»; мемуары А. И. Михайловского-Данилевского
1814-1815 гг., «Автобиографические записки» А. Н. Муравьева; «Походные запи-
27 Ефремов П. А. Константин Николаевич Батюшков в письмах его к Н. И. Гнедичу. С. 536.
28 Там же.
29 Там же.
30 Там же. С. 539.
31 Там же.
ски артиллериста с 1812 по 1816 год» артиллерии подполковника И. Т. Радожиц-кого; «Воспоминания о походах 1813 и 1814 годов» А. Ф. Раевского; «Походные записки прапорщика Пензенского ополчения 1813 и 1814 голов» К. И. Селунского; «Журнал» Л. А. Симанского и многие другие.
Так, в «Русском вестнике» несколько раз печатались материалы подполковника А. Г. Краснокутского, служившего при атамане Платове. Автор рассказывает о пребывании донского казака Александра Земленухина в Лондоне, куда он был отправлен с известием о взятии русскими войсками Г амбурга, и передает собственные впечатления о пребывании в Западной Европе. А. Г. Краснокутский дает очень подробное описание водного курорта Ландека в Силезии в 1813 г., где в это время лечились многие раненые офицеры союзных армий32.
Отдельными изданиями выходят «Записки о походах 1812 и 1813 годов, от Тарутинского сражения до Кульмского боя» В. С. Норова; «Капитуляция Парижа» М. Ф. Орлова.
Заграничные походы русской армии 1813-1814 гг. нашли отражение и во втором издании «Писем русского офицера» Ф. Н. Глинки. Ф. Н. Глинка родился в 1786 г., в селе Сутоки Смоленской губернии, в семье отставного капитана Николая Ильича Глинки. Воспитание получил в 1-м Кадетском корпусе, который закончил в 1803 г., после чего был направлен в чине прапорщика в Апшеронский пехотный полк. С 1805 г. он становится адъютантом М. А. Милорадовича, участвует в наполеоновских войнах 1805-1807 гг. Ф. Н. Глинка — непосредственный участник битвы под Аустерлицем, где сражался в штыковом бою. В сентябре 1806 г. он выходит по болезни в отставку и поселяется в родном имении, следит за ведением хозяйства и приводит в порядок свои записи военного времени.
Работу над «Письмами русского офицера» Ф. Глинка начал во время похода русской армии в Польшу и Австрию в 1805-1806 гг. Первые отрывки из «Писем русского офицера» появляются в журнале «Русский вестник» в 1808 г. Выпустив первую часть «Писем.» в 1808 г., Глинка продолжал работать над книгой.
С началом Отечественной войны 1812 года Федор Глинка вновь надел военный мундир и вступил в ряды русской армии. Уже в июле 1812 г. он находился в рядах тех, кто защищал от французов Смоленск, в составе дивизий генералов Неверовского и Раевского. С документальной точностью и трагизмом он описывает сдачу древнего города.
Ф. Н. Глинка прошел всю войну то отступая, то наступая с русской армией. После Бородинского сражения дошел до Тарутина, был непосредственных участником всех главных сражений: под Вязьмой, под Красным, под Малоярославцем. Освобождал родной Смоленск, принимал участие в походах 1813-1814 гг. За ратные подвиги Ф. Н. Глинка был награжден орденом Владимира IV степени, орденом Анны II степени, золотой шпагой с надписью «За храбрость».
Ф. Н. Глинка проявил себя не только доблестным воином, но и талантливым писателем. При первой возможности, в перерывах между боями, в походах, на привале он вел дневник, в который заносил свои мысли и рассуждения о происходящих событиях. Как впоследствии он сам признавался: «Не в уединении спокойном, но под небом, освещенном огнями обширных пожаров, посреди шума сражений,
32 Краснокутский А. Г. «Русский Вестник». 1814. Ч. 25. № 2; Ч. 25 №. 1. С. 66-86; Ч. 24. № 12. С. 20-40; Отд. издание — СПб., 1819 г.
наконец, во время долговременного томления Отечества, сочинитель писал письма свои о войне Отечественной»33.
«Письма русского офицера» Ф. Н. Глинки, вышедшие вторым изданием в 1815-1816 гг., куда Глинка включил свои записи о Бородинском сражении и о заграничных походах, имели огромный успех и сделали имя автора широко известным. Из последних частей «Писем русского офицера», посвященных заграничным походам русской армии, читатель получал сведения о Польше, Силезии, Саксонии, Веймарском герцогстве, о быте и нравах различных слоев общества, о местных достопримечательностях. Особенно подробно Ф. Н. Глинка останавливается на описании Парижа. Особенное внимание останавливает он на поведении русских войск в Европе, отношении к ним местных жителей.
Заграничные походы наши отражение и в художественной литературе. Идеальные черты русского офицера придает своему герою Вадиму Глинскому известный писатель-декабрист Николай Александрович Бестужев в своей повести «Русский в Париже 1814 года», написанной уже после восстания декабристов34. Герой Бестужева — молод (ему 20 лет, как и реально существовавшему Александру Чичерину), бесстрашен, благороден, великодушен. Благодаря этим качествам он завоевывает сердце прекрасной француженки. Эти черты вынуждены увидеть и признать в нем и вчерашние противники. С другой стороны, образ Глинского был собирателен и типичен для дворянской молодежи — участников Отечественной войны 1812 г. и Заграничных походов. Любопытно, что примерно в эти же годы немецкая писательница-романтик Беттина фон Арним создает роман, героем которого становится русский офицер — участник наполеоновских войн. Ее герой более реалистичен, что делает его образ более земным, и в силу этого, более притягательным.
Заграничные походы оказали огромное воздействие на русских офицеров. Не случайно декабристы указывали на заграничные походы, как на одну из причин, повлиявшую на формирование их мировоззрения. Участие в Заграничных походах, их победоносное завершение вызвало у русских офицеров рост самосознания и гордости тем, что они являются представителями Великой державы.
Список источников и литературы
Батюшков К. Н. Письма к Н. И. Гнедичу в 1813-1814 гг. // Русская Старина. 1883. № 6. С. 526-539.
Бестужев Н. А. Русский в Париже 1814 года // Бестужев Н.А. Избранная проза. М.: Сов. Россия, 1983. С. 158-318.
Глинка Ф. Н. Письма русского офицера о Польше, австрийских владениях, Пруссии и Франции с подробным описанием Отечественной и заграничной войны с 1812 по 1815 год. М., 1870.
Дирин П. История лейб-гвардии Семеновского полка. Т. II. СПб., 1883.
Дружинин Н. М. Освободительная война 1813 года и русское общество // Освободительная война 1813 года против наполеоновского господства: Сборник статей. М., 1965. С. 58.
33 Серков С., Удеревский Ю. Писатель, воин, гражданин // Глинка Ф. Н. Письма русского офицера. М., 1985. С. 10.
34 См.: Бестужев Н. А. Русский в Париже 1814 года // Бестужев Н. А. Избранная проза. М., 1983. С. 158-318; Повесть Н. А. Бестужева датируется 1831-1840 гг.
Ефремов П. А. Константин Николаевич Батюшков в письмах его к Н. И. Гнедичу. Вступительная статья // Русская Старина. 1883. № 6.
Краснокутский А. Г. «Русский Вестник». 1814. Ч. 25. № 2; Ч. 25. №. 1. С. 66-86; Ч. 24. № 12. С. 20-40.
Лехнер А. А. Дневник 1813-1814 гг. // 1812-1814 год: Воспоминания офицеров русской армии. М., 1992. С. 345-346.
Муравьев-Карский Н. Н. Воспоминания // Русский Архив. 1885. Кн. 3.
Норов В. С. Записки о походах 1812 и 1813 годов, от Тарутинского сражения до Куль-мского боя. СПб., 1834.
Освободительная война 1813 года против наполеоновского господства: Сб. статей. М., 1965.
Поход русской армии против Наполеона в 1813 г. и освобождение Германии: Сб. документов. М., 1964.
РГВИА. Ф. 318 (Пажеский корпус). Оп.1. Т. 1. Д. 1032: «О подвиге поручика А. В. Чичерина». Л. 36.
Серков С., Удеревский Ю. Писатель, воин, гражданин // Глинка Ф. Н. Письма русского офицера. М., 1985. С. 10.
Францев В. Русские в Чехии в 1813-1823 гг. Прага, 1913.
Чертков А. Д. «Путевой журнал» // 1812-1814 год: Воспоминания офицеров русской армии. М., 1992. С. 433-451.
Чичерин А. В. Дневник Александра Чичерина. 1812-1813. М., 1966.
Энгель С. Г. Александр Чичерин (биографический очерк) // Дневник Александра Чичерина. 1812-1813. М., 1966. С. 3-26.
