CC BY
145
М.Ю. ЧЕРНОЯРОВА
РУССКАЯ СВАДЕБНАЯ ПОЭЗИЯ В ЧУВАШИИ*
Ключевые слова: фольклор, свадьба, народ, поэзия, русская Чувашия, эволюция, образы, темы, песни, причитания.
Рассмотрена эволюция свадебной поэзии, бытующей на территории Чувашии. Проведена сравнительная характеристика свадебного фольклора Чувашии с народной поэзией других областей России. Подробно проанализированы тематика и образная система свадебных песен и плачей, их художественные особенности. Выявлены процессы взаимодействия и взаимовлияния обрядовых и лирических песен.
M.Yu. CHERNOYAROVA RUSSION WEDDING POETRY IN CHUVASHIYA
The evolution of the wedding poetry that exists in Chuvashiya was examined. Wedding Russian folklore of Chuvashiya was compared with other regions of Russia. Image system and subjects weeping and wedding songs, their artistic peculiarities were analyzed in detail. Process of relation and interaction between the wedding and lyric songs was examined.
Поэтических произведений русской свадьбы в обследованных селах республики (Никольское, Стрелецкая слобода, Полянки, Засурье, Чиганары - Яд-ринского района; Порецкое, Кудеиха, Анастасово, Шатино, Дубовка - Порецко-го района; Стемасы, Кувакино, Злобино, Иваньково-Ленино - Алатырского района) записано около 180, из них причитаний - 30, величальных песен - 10, ко-рильных песен - 8, лирических свадебных песен - более 120.
Изучение свадебных песен, бытующих в обследованных русских селах Чувашии, показывает, что изменения коснулись и этого устойчивого по своему характеру жанра. В частности, в свадебный цикл исполнители включили песни, не связанные со свадебным обрядом. В разряд свадебных перешли некоторые хороводные и застольные песни («Как по морю, морю синему», «Черничево пиво разъелечиво было» [3] и другие).
Некоторые свадебные песни, оторвавшиеся от обряда, исполняются как лирические («Запродала девица своей зеленый сад», «Утушка луговая»).
Свадебный обряд в обследованных селах Ядринского, Порецкого, Алатырского районов сходен с общерусским народным свадебным обрядом.
Около 15 причитаний записано в с. Порецкое и с. Анастасово Порецкого района. Лучшие из них: «Не сажай-ка, милый тятенька», «Зайди-ка ты, красно солнышко», «Мати-матушка, мать-сударыня». В Ядринском районе (в с. Чига-нары записано только два причитания: «Во этой слободушке четыре двора» и «Спалось ли тебе, батюшка»).
В предсвадебных обрядах причитания выдвигаются на первое место, почти полностью вытесняя лирические песни. Невеста начинает причитать, как только узнает, что просватана, т.е. после ухода сватов. Записанные причитания предсвадебных обрядов невелики по объему. Такие причитания строятся на воспроизведении одной-единственной жизненной ситуации, взятой в самых характерных чертах:
Просватали меня в дом деревянный.
Свекровь - сатана, а свекр - окаянный.
Просватали меня в четыре окошка,
Там нет никого, собака да кошка [3].
Все свадебные причитания с самого начала обряда говорят о перемене в жизни невесты как о событии, которое происходит против ее воли.
Чем ближе день свадьбы, тем сильнее причитает невеста. Основной мотив
* Исследование выполнено в рамках проекта № 07-04-22-409 а/В при финансовой поддержке гранта РГНФ.
причитаний, исполняемых на девичнике, - нежелание идти замуж. Невеста упрекает отца за то, что ее «запоручили», продали или пропили «русую косу, ленту алую». Наиболее ярко настроение «запорученной»: невесты выражает причитание «Во этой слободушке четыре двора», записанное от О.В. Овсянниковой в селе Чиганары Ядринского района.
Во этой слободушке четыре двора. Вы будете веночки вить?
Во каждом во дворике кумушка есть. Свейте и мне.
Вы подруженьки-голубушки, Пойдете вы в реку
Подруженьки мои. Пустите и мой.
Пойдете вы в зеленый сад? У всех венки поверх плывут,
Возьмите меня. А мой стонул.
Вы будете цветики рвать? У всех мужья домой пришли,
Сорвите мне цвет. А мой не пришел [3].
Записанное участниками экспедиции причитание представляет собой более краткий вариант причитания, записанного П.В. Шейном [4]. В причитании, записанном в селе Чиганары Ядринского района, отражены наиболее важные моменты старинной записи в несколько видоизмененном виде. В чиганарском варианте сказалось влияние календарно-обрядовой поэзии, в частности, тро-ицко-семицких гаданий. Известно, что в народных гаданиях потонувший венок символизирует смерть девушки или разлуку с родными, плывущий - любовное счастье. В причитании, записанном в селе Чиганары Ядринского района, позднейшим напластованием является конец:
У всех мужья домой пришли,
А мой не пришел [3].
В старинных общерусских свадебных причитаниях не могло быть этого мотива. Лексикологии и фразеологии свадебной поэзии не присуще слово «муж». Последние строки причитания можно объяснить только влиянием семейнобытовых песен.
В причитаниях: предсвадебных обрядов и девичника главной темой становится тема погубленной воли.
Причитание может уноситься мыслью в прошлое:
Уж ходила-то я По крутым горам... [3]
Причитание способно заглядывать в будущее:
Пойдете вы в зеленый сад -Возьмите меня [3].
Не было записано также причитаний, раскрывающих тему прощания с «красной красотой». Отмирание таких причитаний явилось следствием того, что во всей системе народных свадебных обрядов в обследованных селах давно забыт обряд прощания с красотой.
В Ядринском районе участниками экспедиции зафиксирована песня «По сеням ли, сеням, сенечкам», которая по внутреннему содержанию и по художественным особенностям примыкает к причитаниям.
По сеням ли, сеням, сенечкам, Из новых сеней на ново крыльцо.
Тут ходила, похаживала, Она накликала свою матушку:
Выходила в новы сенечки, «Уж выйдь-ка, моя матушка,
Уж выйдь-ка, государыня, В воскресенье-то позлатенец
Полюбуйся на мою красу, Ко чужому роду-племени,
Что на девичью красоту, Как у милого много роду-племени:
На русую косу. Свекр-батюшка,
Что в субботу-то девишничек, Свекровь-матушка и золовушки [3].
Интересно, что здесь называется «девичья красота». Понятие «девичья красота» отождествляется с понятием «русая», когда как в старинных свадеб-
ных песнях «девичья красота» - это широкая лента или специальный головной убор из лент и бисера.
В записанной песне характерно также появление слова «милый». Хотя невесте жаль расставаться с «родом-племенем», она мечтает иметь крепкую дружную семью. Свекровь величается в песне матушкой, свекр - батюшкой. Желанием иметь дружную семью, жить в мире и согласии с новыми родными объясняется и то, что здесь значительно снижен общий слезный тон повествования, характерный для причитаний.
Одним из важнейших обрядовых действий свадебной игры является вождение невесты в баню. В общерусской свадьбе омовение в бане требовало соблюдения разных обрядов, включало довольно сложный комплекс заговорно-бытовых представлений и понятий. Обряд вождения невесты в баню сопровождался исполнением невестой и ее подругами большого количества причитаний.
Из обследованных сел Чувашии только в селе Порецком удалось написать одно «баенное» причитание.
Зайди-ка ты, красно солнышко,
Расступись, мать-сыра земля,
И восстань-ка, родимый тятенька, -
причитает невеста, идя по ступеням в дом.
Я на первую-то ступень ступлю - На третью-то ступень ступлю -
Позабуду волю маменькину. Я нагулялася, накрасовалася,
На вторую-то ступень ступлю - В цветном платьице нагулялася [З].
Позабуду-то я красу девичью.
Вся поэтика причитания заимствована из причитаний, исполняемых на девичнике и обрядах предсвадебного сговора.
В причитании нет ни малейшего намека на обрядовые действия, которые исполняются в день вождения невесты в баню. Но местным населением села Порецкого данное причитание воспринимается как «баенное». Невеста исполняет это причитание, когда идет из бани в дом.
День свадьбы начинается с причитаний невесты. В обследованных селах Ядринского, Порецкого, Алатырского районов записано около 15 причитаний, исполняемых в день свадьбы. Лучшие из них: «Ветры буйные, разбушуйтеся», «Да вставай-ка, мила доченька», «Спалось ли тебе, батюшка» - являются вариантами записанных ранее общерусских причитаний [4].
Встав с постели раньше всех, невеста садится за стол и начинает причитать: Идите-ка, любезные подружки,
Ох, поутру ранехонько.
Умывайтесь вы, любезные подруженьки,
Ох, клю-ключевой водой,
Утирайтесь вы, любезные подруженьки,
Тонким бел полотном.
Ну, а я зарыдала горько,
Умываюсь я горючей слезой,
Утираюсь я носовым платком [З].
Невеста обращается с причитаниями к своим родителям и рассказывает о вещих снах, которые ей приснились в последнюю ночь в родном доме.
Спалось ли тебе, батюшка, По желтым пескам.
Темной ноченькой. Уж круты горы -
А мне, горькой, Вся моя кручинушка,
Не спалось мне, не уснулося, А желты-то пески -
Много виделось: Вся моя печалюшка,
Уж ходила-то Темны-то леса -
По крутым горам, Идти в чужи люди,
По темным лесам, Быстрые-то реки -
По быстрым рекам, Мои горючи слезы [З].
В записанных причитаниях утра дня свадьбы едва ли не главной темой является тема вещих снов. Вещие сны предвещают неминуемую разлуку с родными. Этот мотив устойчив и в общерусских причитаниях дня свадьбы. Большое число бытовых примет из народных снотолкований вошло в образную структуру плачей. Сон, который приснился невесте, может быть различным, толкование его всегда одно и то же. В поэтических картинах «снов» появляются символические образы: орел держит в когтях лебедушку, медведь с медведицей ходят в лесах, заросших шипицей колючей да крапивой жгучей. Невесте могут присниться ягоды (слезы), крутые горы (горе), развалившаяся изба, черный ворон на дубе и прочее.
В причитаниях дня свадьбы, записанных в обследованных селах, развивается дальше тема нежелания разлучаться с родными.
Вот приедут к нам Разлучат они
Разлучители С отцом-матерью,
С отцом-матерью, С родом-племенем
С родом-племенем. И с подружками [З].
При известии о приближении «поезда» жениха невеста причитает не так, как она причитала, вставая после сна. Она обращается к подружкам:
Уж вы, девушки, подруженьки мои, Не пройти бы не проехати
Вы вставайте-ка поутру Что ни конному, ни пешему,
Вы чешите буйную голову, А Ивану - со всем поездом
Вы плетите-ка русую косу. Со крутой горы [З].
Обкатайте-ка крутую гору.
Причитания, которые исполняются невестой после приезда с поезжанами, отличаются от предшествующих причитаний простым пояснением обряда. В них развиваются темы, навеянные живым чувством момента, переживаемого невестой. Она обращается к жениху, просит его сесть рядом с нею за стол:
Молодчик, молодчик,
Молодчик молодой,
Проживем в радости,
Во верности с тобой [З].
В последних причитаниях невесты отражаются думы и чувства невесты, примирившейся с разлукой с родными.
Таким образом, при всем разнообразии тем свадебных причитаний, записанных в селах Чиганары, Засурье, Стрелецкая слобода - Ядринского; Стема-сы, Иваньково-Ленино - Алатырского; Порецкого, Анастасово, Кудеиха - Порецкого районов, они обладают определенной целостностью. В центре их стоит образ страдающей невесты, которую насильно разлучают с родным «родом-племенем», увозят в далекие края к «злым чужим людям».
Причитаниям присущ определенный эмоциональный строй, которому подчинены все изобразительные средства: эпитеты, гипербола, символика. Композиционно причитания строятся как лирические монологи, обращенные к родным, подружкам, силам природы.
Свадебные песни в обследованных селах Ядринского, Порецкого, Алатырского районов сохранились более полно. Участниками учебных фольклорных экспедиций историко-филологического факультета записано около 120 свадебных песен. Из них песен предсвадебного сговора 20, песен, петых на девичнике, около 25, песен, петых в день свадьбы, более 50, песен, петых после венчания, 25. Удалось записать такие шедевры народного поэтического творчества, как «Уж вы, соколы, соколы», «Летели две птички», «Ветру не было», «Ты река ли, моя реченька», «Со вьюном я хожу». Все эти песни сохранились с незначительными вариантами.
Песни предсвадебного сговора, записанные в обследованных русских селах
республики, как и песни общерусские, тесно связаны с определенными этапами свадебной игры - сватовством, рукобитьем, сговором. В результате распада старинного свадебного обряда прежде всего теряют свое значение именно эти этапы свадебной игры, вследствие чего постепенно исчезают и песни предсвадебного сговора. Этим объясняется то, что песен предсвадебного сговора записано меньше, чем песен, петых на девичнике и в день свадьбы.
Одна из лучших песен предсвадебного сговора «Уж вы, соколы, соколы», записанная в селе Стрелецкая слобода Ядринского района.
Соколов опрашивают:
- Уж вы, соколы, соколы,
Вы, залетные соколики,
Вы куда так рано летали?
Соколы отвечают:
- Уж мы летать-то летали - Уж мы взять ее не взяли.
Все с моря да на море. Из ружья в нее повыстреляли,
- Уж чего так много видели? Пух-перья повытащили,
- Серу уточку на заводи. По синю морю развеяли [З].
- Ну что ж вы ее не взяли?
Иносказание так ясно, что песня на этом может и закончиться. Именно такой короткий вариант песни записан П.В.Киреевским в Рязанской губернии [1].
Вариант песни, записанный в селе Стрелецкая слобода, раскрывает иносказание в параллельных строках:
- Уж вы, молодцы, молодцы,
Вы куда так рано ездили?
Молодые отвечают:
- Уж мы ездить-то ездили - Ну чего ж вы ее не взяли?
Все из улицы в улицу. - Мы взять-то ее не взяли,
- И чего ж вы там видели? По белым рукам ударили,
- Уж мы видеть-то видели И зелено вино роспили [З].
Красну девицу во тереме.
Песня доводит до всеобщего сведения факт свершения сговора, окружает сговор ореолом прекрасного.
После сватовства в селе Порецкое родные и подруги невесты обходят деревню с песнями и приглашают соседей на свадебный пир. Чаще всего поют при этом песню
«Молодка, молодка, молоденькая». Ночку ночевать.
Молодка, молодка, молоденькая, Ночку ночевать,
Головка твоя победненькая. Темну переспать [З] .
Не с кем мне молодке,
В песне далее рассказывается, как далеко-далече живет друг:
Машет мне милый «Я бы рада перешла -
Правою рукой. Переходу не нашла.
Ручкой правою, Переход нашла -
Шляпой черной со бархоткою: Жердочка тонка.
«Перейди, сударушка, Все тонка, тонка, тонка,
На мою сторонушку». А речка глубока [З].
Переход через речку в народной символике означает переход в семью жениха.
Среди песен предсвадебного сговора, записанных в русских селах Чувашии, чаще встречаются песни, которые повествуют о происходящих событиях иносказательно. Невеста часто выступает в таких песнях в образе серой утицы или белой лебеди, жених - в образе ясного сокола или иногда щегла, который срывает цветы и ягоды, как, например, в песне «Посеяли девкам лен», запи-
санной в селе Порецкое.
А Ванюша - щеголек Со льну цветы сорывал,
Ко бережку побросал;
Ко бережку ко ярку,
Ко белому ко песку,
Ко камешку горячему [3].
Ванюша-щеголек символизирует жениха, который отрывает невесту от родного дома, «разоряет» семью.
В песнях, петых в пору предсвадебных приготовлений, картины предстоящей тяжелой жизни в чужой семье, расставания с родными получают поэтическое толкование в присущем песням иносказательном плане.
Как по морю, морю синему, Отколь взялся повесь-от Сокол,
По синему, по синему по Елецкому Разбил стаю лебединую.
Плыла тута, плыла тута Он и пух пущал,
Лебедь белая, лебедушка, Он пух пущал столбом до небу,
Лебедушка с лебедятами, А перышки вдоль по бережку [3].
Сера утица со утятами.
Песня, записанная в селе Кудеиха Порецкого района, не раскрывает иносказательных образов. Но Н.А.Иваницким записан в Вологодской губернии вариант данной песни, раскрывающий символику в параллельных строках. В варианте, записанном Н.А. Иваницким, повествуется, как «удалой молодец» разговаривал с «душой-девицей»:
Зашлю свата, высватаю я тебя,
Станешь, девушка, у кроватушки стоять,
Еще станешь горючие слезы ронять [2].
В песнях девичника появляется и новая тема - тема прощания невесты с девичеством, прощания с «вольной волюшкой».
«У тятеньки в зеленом саду поймали молодого соловья и стали спрашивать: «Ты скажи, скажи, молодый соловей,
Кому воля, кому нет воли гулять».
Соловей отвечает:
«Воля, воля красным девушкам,
Молодушкам миновалася гульба,
Красота с лица спадалася,
С черной грязью перемешалася [3].
Иногда песни девичника обращаются к прошедшему сговору. В таких песнях сговор предстает как событие, совершившееся с согласия невесты.
В песне «Голубь с голубушкой по улице летал», записанной в селе Порецкое, повествуется о том, как добрый молодец с девушкой по улице гулял. Добрый молодец говорит красной девице:
Красавица, люба, больно мила,
Ретивое сердце зажгла.
Думаю жениться,
Иди замуж за меня [3].
В песнях этого цикла о женихе говорится как о долгожданном суженом; невеста желает скорее выйти замуж.
Таким образом, в песнях девичника, записанных участниками экспедиций в обследованных селах республики, получают дальнейшее развитие темы песен, петых после оговора, и темы причитаний невесты. Но наряду с этим появляется новая тема - тема «счастливой невесты».
Почти половину всех свадебных песен, записанных участниками учебных фольклорных экспедиций, составляют песни, исполняемые в день свадьбы (50
текстов). Лучшие из них: «Ветру не было», «Разлилася, ралилася по лугам вода полая», «Ты, река ли моя, реченька», «При долине куст калины стоит».
Песни, петые в день свадьбы, часто комментируют обряд. Когда жених подъезжает к дому невесты, девушки поют:
А бояре на двор въехали,
На крыльцо взошли.
А бояре - в чисты сенечки,
А бояре в нову горенку.
Все бояре богу клонятся,
А один-то и пониже всех,
Что Иван-то Николаевич [3].
Иногда в песню включают рассказ о невесте, которая сидит в тереме и «горючие слезы выранивает, часто в окошко посматривает».
Когда жених подъезжает к дому невесты, поезжане поют от лица жениха: Раскатились новы сени ко двору.
Дома ль тесть, дома ль теща моя,
Дома ль милая невестушка моя.
Если спит, не будите вы ее,
Если шьет, не мешайте вы ей,
Если сидит, то я сам к ней пойду [3].
Таким образом, песни, петые в день свадьбы, начавшись с недостаточно самостоятельных тем и мотивов, после прекращения причитаний невесты разрабатывают тему разлуки невесты с родными. Эти песни объединили традиционный поэтический иносказательный стиль с необрядовым выражением человеческих чувств и переживаний.
После венчания молодые опять попадают под власть свадебных песен. В обследованных селах Чувашии записано около двадцати пяти песен, петых после венчания. К песням, петым после венчания, относятся песни, связанные с обрядовыми действиями («Летели две птички», «Невеличка птичка пташечка»), игровые и застольные песни («Со вьюном я хожу», «Хороши за столом пирожки с творожком»). Игровые и застольные песни часто переходят в разряд необрядовых лирических и хороводных песен.
Общая тональность песен, петых после венчания, меняется. Но еще раз песня возвращается к теме разлуки с родными, к теме утраченной «вольной волюшке». Безысходная печаль, присущая песням, петым до венчания, здесь сменяется чисто лирической трактовкой событий.
Песни, петые после венчания, охотнее развивают тему будущей согласной жизни молодых. Молодые выступают в образе голубя и голубки, павлина и павы, белой лебеди и ясного сокола.
Сидел голубь на малине,
Голубка - на вишне.
Голубка-невеста спрашивает голубя-жениха:
«Скажи, милый, чернобровый,
Что у вас на мысли».
Жених отвечает:
«У меня ли, молодого,
На мысли жениться».
Невеста говорит далее:
«На что было бы жениться Знать, судьба наша такая -
Парню молодому, С вами повенчаться,
На что было ехать, сватать С вами повенчаться,
Меня, молоденьку. Крепко целоваться» [3].
После венчания песни часто отходят от обрядовых действий и сближаются
с хороводными и застольными песнями. В песне «Как за нашим за двором, за двором», записанной в селе Дубовка Порецкого района, нет ни малейшего намека на обрядовые действия.
Свадебные песни призваны комментировать отдельные моменты свадебного обряда, поэтизировать их. Эта особенность свадебных песен не забывается и в обрядовых песнях, которые исполняются за столом.
Плавала чарочка по меду, Сажала Машенька подруг высоко,
Ходила Машенька по двору, Высоко, высоко, далеко,
Ходила Ивановна по широкому, А сама-то, сама выше всех,
Сбирала Машенька подруг под ко- Думала думушку крепше всех [3].
су.
Машенька думала «думу крепкую» о том, как будет жить у новых родных, как будет называть свекра:
При людях назову свекра батюшкой,
Без людей назову все лихой свекр.
Когда новобрачных ведут почивать, поются соответствующие песни. Песни предрекают рождение детей у супругов. В песне «Летели две птички» говорится, как Иван с Марьей по саду гуляли:
Как Иван-то Марью Еще роди дочку,
Душой называет. Чтобы шелком шила.
Душа моя милая, За эту услугу
Роди-ка мне сына Сошью тебе шубу.
Роди-ка мне сына, За эту другую
Как бела сыра. Сошью голубую [3].
Участниками учебных фольклорных экспедиций записано несколько вариантов данной песни. Лучшие из них записаны в селе Анастасово Порецкого района, селах Засурье и Чиганары Ядринского района. Впервые песня «Летели две птички» опубликована П.В. Шейном. До наших дней песня сохранилась без значительных изменений.
Таким образом, свадебные песни, петые после венчания, отходят от обрядовых действий; в ходе свадебной игры песни этого разряда приобретают тональность, сближающую их с величаниями.
В русских селах - Порецкое, Стемасы, Иваньково-Ленино - записаны следующие величальные песни: «Что хорош у нас молодец», «Да кто у нас умен», «Девчонка маленькая», «Мимо садику зеленого», «Дорогая наша свахонька» и другие - всего десять текстов.
Величания как бы возмещали негативные свойства причитаний невесты и выставляли жениха как удалого доброго молодца, соответствующего народным представлениям о красоте, силе и уме.
Записано много величальных песен, посвященных жениху.
Что хорош у нас молодец,
И пригож детинушка:
У него кудри русые По плечам лежат,
У него глаза словно жар горят,
На его буйной головушке Завились русые кудри в три ряда [3].
Кроме красоты, молодости, жених наделен умом, обходительностью, ласковым характером.
Такими же красками изображается невеста. В величальных песнях, посвященных невесте, подчеркивается естественная здоровая красота молодой крестьянки-труженицы. Без белил она белешенька, без румян щеки алые, без сур-мил брови черные. Величания рисуют богатый наряд невесты.
Девчушка маленькая,
На ней шубка аленькая,
Опушка бобровая [З].
Записанные величальные песни используют весь арсенал художественных средств, который свойствен лирическим свадебным песням. Это богатая символика и параллелизмы - «У месяца золотые рога, у Иванушки кудри русые»; сравнения - «За столом сватушка сидит, как белый сыр на блюдечке лежит»; красочные эпитеты - столбы точеные, сизый голубь, серая утица, золотые рога месяца.
В обследованных селах Ядринского, Порецкого, Алатырского районов записано сравнительно небольшое количество корильных песен - всего восемь текстов. Из них два текста: «У нашего свата», «Красные девицы, пирожные мастерицы» - записаны в Алатырском районе.
В песне «У нашего свата», записанной в селе Стемасы, высмеивается неряшливость, глупость, «бестолковость» свата. Сват в корильной песне обрисован как неудачник.
У нашего свата Голова космата.
Сват, голову потряси,
По рюмочке поднеси.
По рюмочке мало,
По три стакана.
У нашего сватушки Четыре лошадушки,
Он котору не выряжет,
Никотора не везет [З].
Большая часть корильных песен посвящена жениховой стороне. Но поезжане не оставляют безнаказанным насмешки девушек и адресуют им свои ко-рильные песни:
Красные девицы,
Пирожные мастерицы,
У матери сметану воровали,
Дружков угощали,
Под навоз их хоронили [З].
Таким образом, свадебные песни, возникнув в начале обряда как несамостоятельный, зависимый от свадебных причитаний жанр, в ходе обряда приобретают все большую самостоятельность и достигают вершины своего поэтического развития в день свадьбы после прекращения причитаний невесты.
Свадебные песни развивают такие темы, заимствованные из причитаний, как-то: боязнь девушки-невесты будущей жизни в чужой семье; нежелание расставаться с родными.
Вместе с тем в свадебных песнях развиваются темы, присущие только им. Это - счастливая, дружная жизнь молодых супругов. Пожелания счастья молодым достигают апогея в величальных песнях, выдавая желаемое благополучие за действительное.
Старинные свадебные песни никогда не изображают внешних черт крестьянского быта. В обрядовых песнях нет ни курной избы, ни убожества внутреннего убранства жилища, ни бедного крестьянского костюма. В песнях рисуется приукрашенный бытовой фон.
Общерусский свадебный обряд в современном его бытовании очень сократился. Раньше свадебный обряд состоял из нескольких звеньев: сватовство, сговор, рукобитье, девичник, обручение, княжий стол, большие столы и др.
Теперь устраивают только пропивышки, девичник и княжий стол.
Процесс распада свадебного обряда наблюдается и в обследованных селах Ядринского, Порецкого и Алатырского районов. В связи с этим происходит серьезные изменения в свадебной поэзии.
В основном это изменения трех видов:
1. Контаминация двух или нескольких песен («При вечере было вечере»). Часто могут контаминироваться песни, относящиеся к разным жанрам: свадебные песни контаминируются с лирическими или хороводными песнями, причитания - с лирическими свадебными песнями.
2. Часто в свадебных песнях наблюдается явление, обратное контаминации: отдельные мотивы песен выделяются в различные произведения. Так из широко распространенной свадебной песни «Разлилася, разлилася по лугам вода вольная» выделился в отдельную песню мотив отъезда кораблей. Такой упрощенный вариант песни - «По лугам, лугам зеленым» - зафиксирован в селе Порецкое [3].
3. Переход свадебных песен в разряд лирических и переход лирических, хороводных, семейно-бытовых песен в разряд свадебных.
Можно отметить две ступени перехода свадебных песен в разряд необрядовых лирических песен.
Первая ступень перехода, когда еще не забылась свадебная функция песни, но исполняют ее не только на свадьбе. Такова песня, записанная в селах Порец-кое, Стемасы, Кувакино - Алатырского района; Засурье - Ядринского района «Утушка луговая», которая звучит и на улице, и за праздничным столом.
Другая ступень перехода, когда полностью забыта свадебная функция песни. Так песня, написанная в селах Стрелецкая Слобода, Полянки Ядринского района, «Запродала девица свой зеленый сад», содержащая в себе традиционную свадебную символику, теперь исполняется только как лирическая песня.
В настоящее время свадебная песня перестает играть роль песни обрядовой, исполняясь скорее по традиции: если она поется на свадьбе, то большей частью как песня игровая, оторвавшаяся от старинного свадебного обряда.
Литература
1. Песни, собранные Киреевским П.В. Новая серия. М., 1911. Вып. 1, ч. 1.
2. Песни, сказки, пословицы, поговорки и загадки, собранные Н.А. Иваницким в Вологодской губернии. Вологда,
1960.
3. Полевые исследования автора.
4. Шейн П.В. Великорусс в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т.д. / П.В. Шейн.
СПб., 1898-1900. Т.1, вып. 1, 2,
ЧЕРНОЯРОВА МАРИНА ЮРЬЕВНА родилась в 1966 г. Окончила Чувашский государственный университет. Старший преподаватель кафедры русской литературы Чувашского университета. Область научных интересов -русский фольклор, творчество Ф.М. Достоевского. Автор 30 научных публикаций.
