CC BY
185Региональная и глобальная история
УДК 94.47 UDK 94.47
РУМЫНСКИМ ПОХОД 47-ГО КОРПУСА ОСЕНЬЮ 1916 ГОДА: «НЕСОГЛАСНЫЕ» СОЮЗНИКИ ПО АНТАНТЕ.
М.В. Оськин Институт законоведения и управления ВПА (ИЗУ
ВПА).
Россия, 300028, Тула, ул. Болдина, 94 E-mail: maxozv@yandex.ru
Авторское резюме:
В данной статье рассматривается проблема военного взаимодействия румынской и русской армий в Добрудже в августе - октябре 1916г., в период Первой мировой войны. Русско-румынский военный союз носил скорее вынужденный характер, что существенным образом отразилось на ходе и исходе сражения за Добруджу. К концу 1916 года Российская империя вместо одного корпуса держала в Румынии целый фронт из трех армий, что стало следствием неудачного сотрудничества России и Румынии в военной сфере во второй половине 1916 года.
Ключевые слова: Добруджа, 47-й армейский корпус, А.М. Зайончковский, русско-румынский союз.
ROMANIAN CAMPAIGN OF 47-TH CORPS IN THE FALL OF 1916: «DISSENTING» ENTENTE ALLY
M.V. Os'kin
Institute of Jurisprudence and Management of the All-Russian police association Russian Federation, 300028, Tula, Boldina St., 94 E-mail: maxozv@yandex.ru
Abstract:
This article deals with the problem of the military cooperation between the Romanian and Russian armies in Dobrogea at August - October 1916, during the First World War. Romanian-Russian military alliance had rather forced nature that significantly affected the course and outcome of the
battle for Dobrogea. By the end of 1916 instead of one corps, Russia held in Romania the three armies, that was a consequence of failure of cooperation between Russia and Romania in the military field in the second half of 1916.
Keywords: Dobrogea, the 47th army corps, General Zaionchkovskii, the Russian-Romanian Alliance.
К середине 1916г., за исключением Греции, весь Балканский полуостров находился под контролем армий Центральных держав, осенью 1915г. разгромивших Сербию и Черногорию. Однако, оставалось еще одно государство Балкан, пока соблюдавшее нейтралитет. Причем, это был вооруженный нейтралитет, так называемое «вооруженное выжидание». Таким государством являлась Румыния, чье военно-политическое руководство выжидало, пока явно и отчетливо определится перелом в пользу той или иной коалиции противоборствующих держав, дабы примкнуть непременно к победителю. Весь период нейтралитета, с 19 июля 1914 по 14 августа 1916 гг. Румыния провела с немалой пользой, позволяя обеим враждующим коалициям использовать свою территорию для передвижения грузов военного назначения. Антанта поддерживала через Румынию сербов - русские караваны судов шли по Дунаю от гирла к Белграду. Германия помогала туркам вооружением, вывозя взамен сырье Ближнего Востока.
Ход военных действий колебался на весах мирового противоборства, а румынское правительство, не желавшее риска, ждало того момента, в который можно было бы ударить, не особенно задумываясь о последствиях. Иначе говоря, румыны желали участвовать в войне с минимальными усилиями, но одновременно с максимальными запросами после общей победы. Последним доводом для определения выбора стал успех Луцкого (Брусиловского) прорыва мая 1916г. Именно он стал причиной вступления переговоров союзников с румынами в решающую фазу. Армии Юго-Западного фронта ген. А. А. Брусилова рванулись к Ковелю и Черновцам, а севернее Полесья готовились к гигантскому наступлению армии русских Северного и Западного фронтов. Обстановка менялась на глазах: оборонительные рубежи австро-германцев на всех фронтах могли рухнуть
в любой момент, и тогда Румыния могла оказаться ни с чем. Следовало решаться. И румынский премьер-министр И. Брэтиану после долгих колебаний сделал окончательный выбор - выбор не союзника, в чем он определился с самого начала войны, а выбор момента для выступления.
Обретение союзника, который по своему географическому расположению на Европейской карте должен был бы взаимодействовать с Россией в собственно военном отношении, относилось, прежде всего, к компетенции Начальника штаба Верховного главнокомандующего ген. М. В. Алексеева. Поэтому именно он должен был оценивать перспективы участия Румынии в войне на стороне Антанты. В целом, эти перспективы оценивались Алексеевым скорее негативно. Военная слабость румынской армии была известна давно, но в 1914-1915гг. русские рассчитывали через Румынию прийти на помощь гибнувшей Сербии. Теперь же, после того, как глубокой осенью 1915г. Сербия была оккупирована войсками Центральных держав, а сербская армия эвакуировалась на остров Корфу, союз с румынами перестал быть актуальным: на повестку дня теперь, прежде всего, были поставлены негативные обстоятельства возможного сотрудничества.
Брусиловский прорыв, переведший главное направление наступления на Востоке на Юго-Западный фронт, позволял привлечь румын к войне на гребне успехов. В августе 1916г., когда румыны все-таки вступили в войну, военные цензоры русской армии отмечали, что, судя по письмам солдат, с выступлением Румынии на стороне Антанты надежды на победу возросли (РГВИА 11: 178). Австрийцы справедливо подметили, что «до июня 1916 года Алексеев еще мало придавал значения присоединению Молдавского королевства. Теперь, казалось, и он был склонен не пренебрегать выступлением румынской армии. Она могла образовать тот привесочек на весах, который в войне на Востоке мог склонить исход ее в пользу армии царя» (Последняя война: 953). Но вот именно, что «привесочек». Румыны же претендовали на какой-то отдельный, особенный статус среди союзников.
В связи с тем, что переговоры велись через Францию, заинтересованную в участии Румынии в войне (оттягивание германских резервов из-под Вердена), то судьба вопроса решалась в Париже, а не в Могилеве, где располагалась русская Ставка. Вся информация шла в Париж и Шантильи,
где русские представители обязывались отстаивать точку зрения Российской империи по указанному вопросу. В русской Ставке находили, что с чисто военной точки зрения неважно, на чьей стороне выступит Румыния: чтобы разбить ее, понадобится тридцать дивизий, чтобы спасти ее от разгрома, нужны будут все те же тридцать дивизий. Таким образом, можно видеть, что генерал Алексеев и его штаб реально оценивали перспективы участия Румынии в войне для Российской империи.
Для обеспечения своего наступления в Транс-ильванию румыны требовали содействия русской 250-тысячной группировки в Добрудже, против Болгарии. Еще 30 марта 1916г. русский военный агент в Румынии полковник Б. А. Семенов телеграфировал, что генеральный секретарь румынского военного министерства Илиеску сообщил ему, что «Румыния ни в коем случае не намерена и не будет вести войну на два фронта, то есть против Австро-Венгрии и Болгарии одновременно». Южный фронт должен быть обеспечен против болгар; для защиты Добруджи может временно остаться лишь 80 тыс. солдат (РГВИА 4: 101). Требуемые румынской стороной для содействия своему наступлению 250 тыс. русских штыков составляли 6-7 армейских корпусов. Это - состав ударной армии, действующей на острие прорыва в предстоящем наступлении, которое и так было навязано русским против, прежде всего, Германии, а не Австро-Венгрии, что было русским более по плечу. И это требование проводилось в то время, когда русские фронты, готовясь к предстоящему наступлению, не имели резервов. Достаточно напомнить, что резерв Юго-Западного фронта в мае 1916г., когда русские армии рванулись вперед в ходе Брусиловского прорыва, состоял всего лишь из 2 пехотных дивизий - 1 армейского корпуса. А тут румыны требуют для себя 6 таких корпусов, составляющих по численности половину всех румынских вооруженных сил, а по своему качеству неизмеримо превосходящие румынские войска.
В таких условиях 4 августа и была подписана составленная Алексеевым военная конвенция между Россией и Румынией, которая во многом предопределила дальнейший ход событий и конечную неудачу румынской кампании для держав Антанты. Антанта (прежде всего, в лице Российской империи) брала на себя чрезмерные по сравнению с действительным значением Румынии
обязательства, в частности, обещая содействовать в Карпатах и отправив в Добруджу две пехотные дивизии и одну кавалерийскую дивизии для совместных действий с румынской армией против болгарской армии.
Согласно румынскому плану войны, румынские армии наносили главный удар по австрийской Трансильвании, в то время как на южном фланге
- в Добрудже, оставались войска прикрытия. Со стороны русских для действий в качестве заслона против Болгарии предназначался вспомогательный 47-й армейский корпус ген. А. М. Зайончков-ского (ранее занимавшего должность комкора-30 и рекомендованного Брусиловым), назначенного на этот пост высочайшим приказом от 12 августа (РГВИА 12: 8). Этот корпус был создан специально для действий в Румынии - из тех резервных соединений, что еще не были задействованы в сражениях. Русское командование не желало, чтобы румыны помыкали русскими частями, и комкор-47 получил задачу не только поддерживать авторитет русского имени в армии союзника, но и пресекать все поползновения румынского командования, желавшего всецело распоряжаться союзными подразделениями. В составе выделяемого для действий в Румынии 47-го армейского корпуса находились:
- 61-я пехотная дивизия (ген. П. Н. Симанский);
- сербская добровольческая дивизия (полковник М. Хаджич) в основном из бывших австрийских военнопленных - славян;
- 3-я кавалерийская дивизия (ген. Е. А. Леонто-вич). Его выбор, возможно, был обусловлен тем обстоятельством, что в 1899-1902гг. подполковник Леонтович являлся российским военным агентом на Балканах: в Румынии, Болгарии и Сербии;
- 61-я и 64-я артиллерийские бригады;
- Черноморский конный полк;
- 56-й саперный батальон;
- 36-й авиационный отряд (с середины сентября). Этот корпус, общей численностью в 44,6 тыс.
чел. был создан наспех, из второочередных частей. Заранее думая и о вероятной неудаче (в связи с неверием в уверенное сотрудничество с румынской стороной), комкор-47 указывал, что русских дивизий в составе его специального корпуса должно быть не менее двух, так как это - «наименьшее число войск, которое может самостоятельно отходить на свой тыл в случае катастрофы с соседними румынским войсками»
(РГВИА 7: 3). Однако, в русской Ставке, судя по всему, надеялись, что активных боевых действий с болгарами удастся избежать.
М. В. Алексеев надеялся дать «второе дыхание» армиям ген. А. А. Брусилова, чтобы довершить разгром вооруженных сил Австро-Венгерской монархии. Но - именно русским армиям, а не румынским. В этом принципиальное значение. В письмах 10 и 30 августа Алексеев сообщал главнокомандующему армиями Западного фронта ген. А. Е. Эверту, что успехи войск Юго-Западного фронта должны оттянуть немцев из районов, расположенных севернее Полесья, а неудача, напротив, развяжет противнику руки в деле решения дальнейших боевых задач. Алексеев признал, что теперь театр военных действий южнее Полесья становится главным, а потому армии Северного и Западного фронтов будут иметь пассивные задачи, направляя свои резервы на юг, чтобы усилить Юго-Западный фронт и особенно 9-ю армию, действовавшую рядом с румынами, причем от исхода операции в Румынии «будет зависеть судьба кампании этого года» (РГВИА 5: 230-231об.). Оценивая же итоги русско-румынских переговоров в целом, М. В. Алексеев писал А. Е. Эверту: «Центр тяжести Юго-Западного фронта теперь, с присоединением Румынии, полезно переместить более к югу... и будущую операцию предпочтительнее приурочить к Га-лицийскому театру, дабы доканчивать расстройство австрийцев. [таким образом, необходимо] севернее Полесья сохранить силы, достаточные для обеспечения нашего положения» (РГВИА 5: 12-13).
Вооруженные силы Румынии состояли из 550-600 тыс. чел., которые сводились в 4 армии. Всего в мирное время существовало 10 пехотных дивизий: румынская армия мирного времени, согласно закону 1910 года, насчитывала 87 тыс. чел. В военное время пехотные части были доведены до 23 пехотных и 2 легких дивизий (штаты военного времени - 306 тыс. чел.). Конница состояла из 2 кавалерийских дивизий рошиори и 4 отдельных кавалерийских бригад каларашей. Итого - 22 кавалерийских полка общей численностью около 25 тыс. сабель.
Согласно румынским данным, представленным в русскую Ставку, румынские войска распределялись по театрам военных действий следующим образом:
- в Трансильвании - 230 батальонов, 185 батарей,
73 эскадрона - 370 тыс. чел.,
- по южной границе - 109 батальонов, 80 батарей, 23 эскадрона - свыше 140 тыс. чел.,
- стратегический резерв у Бухареста - 36 батальонов, 24 батареи, 8 эскадронов - 50 тыс. чел.
Вся румынская армия имела в своих рядах 620 тыс. штыков и сабель, а также 420 тыс. необученного запаса. Румынское развертывание: Северная (4-я) армия ген. К Презана (107 000 чел.) прижалась своим правым флангом к русской 9-й армии ген. П. А. Лечицкого, оперировавшей в Южных Карпатах, обеспечивая наступление главных сил. 1-я (ген. И. Кульчер) и 2-я (ген. Г. Крайничану) армии наносили главный удар в направлении Кронштадт - Германштадт в Трансильвании. Общая численность главной группировки - около 250 тыс. штыков и сабель. Наиболее слабая, состоявшая по большей части из запасных, 3-я армия генерал-лейтенанта М. Аслана расположилась заслоном вдоль Дуная (то есть, против Болгарии).
При этом артиллерия (не более семисот орудий, пригодных для полевой войны) в основном была устаревших образцов (75-мм пушки системы Круппа). Не хватало горной артиллерии (новейших французских горных пушек системы Крезо было только 16), в наличии имелся лишь необходимо минимальное количество боеприпасов. Ген. А. И. Верховский, осенью 1916г. занимавший пост помощника по оперативной части русского представителя при румынской главной квартире, сообщает: «у румынской пехоты почти нет пулеметов, телефонов, шанцевого инструмента, проволоки, и совершенно нет умения пользоваться всеми этими приборами, нет даже умения укрепляться. Румынская артиллерия вышла на войну с материальной частью, лишь наполовину перевооруженной скорострельной артиллерией и совершенно без тяжелых пушек. Артиллерия, как в войну 1877г., стреляет с открытых позиций, и организация групповой стрельбы им неизвестна. Служба связи в румынской армии также пока неизвестна, штабы связаны между собой общими телеграфами и телефоном...» (Верховский 1918: 56-57).
Главнокомандующим румынскими вооруженными силами стал сам король Фердинанд I - племянник основателя румынской княжеско-королевской династии короля Карла (Кароля) I, скончавшегося в октябре 1914г. Полковник Б. А. Семенов характеризовал генерала Аслана сле-
дующим образом: «считается интеллигентным и способным генералом, но неизвестно, будет ли хорошим строевым начальником» (РГВИА 3: 231). Также, в состав румынской 3-й армии должен был войти русский 47-й армейский корпус ген. А. М. Зайончковского, вступивший в пределы Румынии 14 августа.
Таким образом, на наилучших стратегических направлениях - в Южные Карпаты совместно с левым крылом Юго-Западного фронта (9-я армия Лечицкого) и в Болгарию (Добруджанский корпус) - назначались фактически войска прикрытия. А основные силы румын наступали в совершенно отрезанном от русских направлении (500 верст до войск генерала Лечицкого), подставляя свои фланги под контрудары неприятеля и оголяя жизненные центры страны. В свою очередь, противник уже имел на руках план по отражению румынского наступления. О вероятности выступления Румынии на стороне Антанты было известно давно, а в Германии обращали особое внимание на заблаговременную разработку военных планов на любые случаи жизни. Единственное, в чем ошиблись немцы, так это в сроках вступления Румынии в войну, которого ожидали в сентябре, после сбора урожая. Зато почти весь этот урожай, уже в собранном виде достанется немцам после оккупации Румынии.
14 августа Румыния объявила войну Австро-Венгрии, и уже на следующий день заблаговременно отмобилизованные румынские армии начали наступление в Трансильванию. Уже 15 августа в войну против Румынии вступили Германия и Турция, 19 августа - Болгария: таким образом, надежды румынского руководства на то, что румынское участие в войне ограничится противоборством лишь с Австро-Венгрией, не оправдались. В течение второй половины августа 1-я и 2-я румынские армии чрезвычайно вяло (по 2-3 км в сутки) продвигались в Трансильва-нии, все-таки заняли Кронштадт и Германштадт, но потом увязли в горных боях, для которых не имели ни инженерного оборудования, ни горной артиллерии. Трофеи наступавших румынских армий также были невелики, особенно если учесть превосходство в силах на данном этапе наступательной операции. По донесению французского атташе, к 21 августа румыны взяли 370 офицеров и 5 081 солдата пленными, 10 орудий, 2 пулемета и бронепоезд (Французские армии 1940: 123). Уже 25-го числа румыны получили приказ закре-
пляться на занятых рубежах, и перейти к обороне.
Русский 47-й армейский корпус, начавший переправу через Дунай как линию государственной границы вечером 14 августа, сосредоточивался у Черновод, чтобы быть привязанным к железной дороге, без которой современная война невозможна. 18 августа в Меджидие к своим войскам и штабу прибыл и комкор-47 ген. А. М. Зайонч-ковский. Части 47-го корпуса - 45 тыс. чел., 72 полевых орудия, 11 930 лошадей, 3 705 обозных повозок, 312 зарядных ящиков, 6 самолетов, 20 автомобилей - был переброшен в Румынию русским отрядом кораблей Экспедиции Особого Назначения (командующий - контр-адмирал М. М. Веселкин) посредством русских и румынских барж и пароходов. Конница шла своим ходом, а пехота, артиллерия и обозы перебрасывались транспортами - специально оборудованными баржами по Дунаю до Черновод.
Первоначально русское командование рассчитывало сосредоточить войска и развернуть их на заблаговременно подготовленных позициях, но противник предупредил намерения русских. Падение крепости Базарджик вынудило комкора-47 ген. А. М. Зайончковского уже 24 августа, то есть спустя всего 10 дней после вступления русских войск в Румынию, перейти в наступление, так как румыны сдали болгарам еще и сильную крепость на южном берегу Дуная - Туртукай (Тутракан). Новый военный агент в Румынии полковник А. А. Татаринов 27 августа доносил: «румынские войска, пока они не будут обстреляны, по-видимому, не могут противостоять болгарским в одиночных столкновениях. Необходимо их держать бок о бок с нашими войсками. Почему крайне желательна присылка хотя бы в ближайшем будущем хорошей дивизии» (РГВИА 8: 35-37). Иными словами, после первых же боев стало ясно, что одним корпусом в деле поддержки Румынии дело не ограничится.
26 августа румынский король Фердинанд I назначил генерала Зайончковского командующим Добруджанской армией (на что император Николай II выразил согласие), подчинив русскому комкору-47 3-ю румынскую армию. Румыны пытались интриговать против данного назначения, но безрезультатно (РГВИА 9: 193-194).
В состав Добруджанской армии вошли русский 47-й армейский корпус, а также остатки 3-й румынской армии: 5-я, 9-я, 19-я, 15-я пехотные
дивизии и 5-я кавалерийская бригада каларашей. Новообразованная армия подчинялась непосредственно королю Фердинанду I. Впоследствии комкор-47 в своей отчетной Записке на имя императора Николая II указывал, что его назначение командующим Добруджанской армией «окончательно погубило меня и русскую дивизию, которым безвинно приходилось нести на своих плечах все то нехорошее, что нам дали румынский союз и румынская армия» (Красный архив 1933: 88-89).
Волей-неволей, ген. А. М. Зайончковский избрал тактику построения частей в бою таким образом, что центр занимался русскими, а фланги - румынами. Такой способ действий позволял как сдерживать наседавшего противника, так и удерживать на позициях те румынские части, что желали драться. При контрударе фланги подавались вперед вслед за русскими, а при обороне, русский центр всегда мог атаковать во фланг наступающего на румын противника. Указывая, что румыны годны исключительно для занятия пассивных участков фронта, в то время как на острие атаки и обороны должны быть русские, 16 сентября ген. А. М. Зайончковский телеграфировал в Ставку: «Решительный успех мы вообще можем иметь только тогда, когда русских войск будет больше, чем румынских, а не наоборот, как теперь» (ГАРФ 1: 20об.-21).
Как сообщалось румынским командованием, 31 августа 1916г. «в Добрудже наши войска вошли в соприкосновение с противником на всем фронте», взяв 8 орудий (РГВИА 7: 28). Теперь бой шел по всему протяжению Добруджанской степи от Черного моря до Дуная. В ожесточенных встречных боях 1-4 сентября корпус ген. А. М. Зайончковского остановил продвижение германо-болгарской группировки ген. А. фон Макензена вглубь Добруджи, однако отступив несколько к северу, и после боев на Копадин-ской позиции полмесяца (с 9 по 18 сентября) на этом направлении царило затишье, лишь изредка прерываемое локальными боями. Телеграмма Зайончковского в Ставку 3 сентября показывала слабую подготовку румын: «Я считаю румынскую армию в периоде большого разложения: ни одна часть, бывшая под огнем, не желала драться; после нескольких выстрелов есть полки, которых мы не можем собрать в течение суток. Артиллерия пехоту поддерживает мало, стреляет без телефонов, паничность ужасающая, распро-
странившаяся сегодня и в месте расположения моего штаба. Паничность среди высших штабных офицеров еще большая, чем среди войск. Эта армия требует полную реорганизацию. почти уверен, что при первом болгарском выстреле румыны разбегутся» (РГВИА 8: 110).
Русская Ставка оказывала 47-му армейскому корпусу минимальную помощь. Так, в начале сентября в Румынию прибыла второочередная и слабая в кадровом отношении 115-я пехотная дивизия ген. А. К. Фреймана, который получил данное назначение вскоре после того как был снят с должности начдива-37 «ввиду вялости, нераспорядительности и крупных ошибок в тактическом отношении, повлекших важные труднопоправимые последствия и излишние потери» (РГВИА 12: 85). 115-я пехотная дивизия была практически сразу же введена в боевую линию во время боев южнее Меджидие. Подвергшись артиллерийским ударам противника, русские ополченцы побежали, поставив соседнюю 61-ю пехотную дивизию в тяжелое положение. Панике способствовала и слабость управления - начальник 115-й пехотной дивизии генерал Фрейман бежал впереди войск и нашелся вместе со своим штабом глубоко в тылу, после чего был опять отправлен в резерв чинов. В Констанцу морем была переброшена 265-я Оренбургская ополченская дружина, которая практически полностью погибла, попав в окружение при отступлении из Констанцы на Бол-град в середине октября. Всего же до 6 октября в Добруджу по Дунаю было переброшено 85 тыс. чел., 173 орудия, 24 тыс. лошадей, 7 тыс. войсковых повозок (Флот 1964: 440).
В связи с боями на Восточном фронте и соответствующим отношением Ставки к союзнику, войск для генерала Зайончковского не находилось. Кроме того, румыны, отправив часть своих резервов в Добруджу, потребовали от русской стороны их замены. В результате, прибывшие в конце сентября две стрелковые бригады (3-я стрелковая дивизия ген. Н. А. Абжолтовского, первоначально предназначенная для посылки во Францию) и 8-я кавалерийская дивизия ген. А. А. Красовского были тут же отправлены в Транс-ильванию, дабы поддержать отступавших румын. Правда, подкрепления продолжали прибывать и 47-му корпусу. Первой ген. А. М. Зайончковский получил 30-ю пехотную дивизию, присланную с Северного фронта и впредь до прибытия всего 4-го корпуса, в состав которого она входила,
вместе с 115-й пехотной и 3-й кавалерийской дивизией составила 6-й сводный корпус ген. Е. А. Леонтовича.
К этому времени фельдмаршал А. фон Ма-кензен сосредоточил в Добрудже 14 дивизий (в основном болгар) против 4 русских и 4 румынских дивизий, перебросив их из Македонии, где Салоникский фронт союзников застыл в полном бездействии. Помимо того, в Добруджу был переброшен турецкий 6-й армейский корпус в составе 15-й, 25-й и 26-й пехотных дивизий (Лудшу-вейт 1966: 147). Всего к концу сентября против Румынии Центральный блок выставил уже 19 пехотных и 3 кавалерийские дивизии, не считая отдельных мелких частей.
После временного затишья на добруджанском фронте с 9 по 18 сентября, 18-20 сентября До-бруджанская армия ген. А. М. Зайончковского атаковала болгар, обеспечивая переправу через Дунай группы войск А. Авереску у Фламанды. В боях 21-23 сентября было взято 13 орудий, однако в связи с большими потерями, как сообщал комкор-47, «сербская дивизия круто изменилась к худшему - начало нравственного разложения как естественное последствие нежизненной организации» (РГВИА 7: 25). Видя успехи в Добрудже, румынское командование взяло на трансильванский фронт, где австро-германские войска теснили румын, три дивизии, что сильно ослабило Добруджанскую армию. В итоге, проводя контрудар, и имея превосходство на атакуемых участках, болгары, под руководством немцев, одержали тактическую победу. Прорвав расположение Добруджанской армии на Копадинских позициях, германцы перерезали Черноводскую железную дорогу.
9-го октября началась эвакуация Констанцы. Штабы же отчитались весьма лаконично: «В Добрудже ожесточенные атаки противника принудили нас отойти по всему фронту» (РГВИА 7: 84). Констанца пала 10 октября, затем - Черново-ды: тем самым германцы получили в свое распоряжение как морскую базу, так и железнодорожный мост у Черновод, откуда железная дорога вела прямо на Бухарест. Потеряв железнодорожную ветку Констанца - Черноводы, русские были оттеснены в бездорожье. Теперь подкрепления для Добруджанской армии могли идти исключительно гужевым путем, что снижало и темпы подкрепления живой силы и, что, наверное, еще важнее, объемы снабжения войск. Довольствие
Добруджанского отряда должно было «производиться распоряжением Одесского военного округа из запасов продовольствия и фуража», имеющихся у закупочной организации Министерства земледелия в южных регионах империи, работавших под руководством гофмейстера Гер-беля (РГВИА 2: 9).
С потерей Констанцы войска А. М. Зайончков-ского потеряли последнюю тыловую базу, так как других румынских портов на Черном море нет. Вместе с отступавшими войсками, к дельте Дуная катилась орда беженцев, забивавших дороги и переполнивших две переправы через Дунай - у Ферапонтова монастыря и под Измаилом. Железные дороги захлебывались от перенапряжения, но румынское руководство не сумело по достоинству оценить необходимость своевременной эвакуации ряда учреждений и предприятий столицы, на которую нацеливался противник.
Отойдя на несколько верст к северу, русские и румыны заняли оборону по линии так называемого Траянова вала - старинной фортификации времен Римской империи, усиленной естественными преградами и румынскими приготовлениями во время Балканских войн. Здесь ген. А. М. Зайончковский рассчитывал привести в порядок свои войска, расстроенные отступлением от Констанцы (с Траянова вала город-порт можно было видеть невооруженным глазом) и нанести контрудар. Однако немцы и болгары немедленно продолжили свои атаки и, прорвав русский оборонительный фронт в нескольких местах, вызвали такую панику, что часть румынских и русских войск чуть ли не побежала к Дунаю.
Остановить войска удалось только через несколько десятков верст; именно в ходе этого бегства, в частности, и погибла 265-я Оренбургская ополченская дружина, 23 октября окруженная болгарской конницей ген. И. Колева. В итоге, Макензен приступил к перегруппировке, а преследование продолжили только болгары, которые отмечают, что взяли в плен 24 офицера и 2 800 русских солдат (Первая мировая 2014: 258). Телеграмма Зайончковского в Ставку от 16 октября доводила до сведения Алексеева большие потери Добруджанской армии. Теперь ее составляли сводная группа ген. Л. О. Сирелиуса - 61-я дивизия (3000 штыков) и сводный румынский корпус из остатков 4 дивизий (8000 штыков), группа ген. А. А. Павлова - 3-я стрелковая дивизия и 3-я кавдивизия + 5-я бригада каларашей. Армейский
резерв - Сербская дивизия (800 штыков) + остатки 115-й дивизии (1000 штыков) (РГВИА 6: 4).
Следующей целью своей операции А. фон Макензен поставил столицу Румынии - Бухарест. Болгарские части, подкрепленные немногочисленными германскими подразделениями, перегородили всю Добруджу линией полевых укреплений, что позволило им сдерживать напор русско-румынской Добруджанской армии. Это позволило Макензену высвободить германские войска для выполнения директивы Гинденбурга и Людендорфа по удару на Бухарест совместно с 9-й армией ген. Э. фон Фалькенгайна. Снабжение через Болгарию со стороны Добруджи, по Черно-водской железнодорожной ветке, позволяло австро-германцам усиливать свои наступающие войска всем необходимым.
Таким образом, русские контингенты в Румынии нуждались в реорганизации системы управления и соподчинения, тем более, что поражение румын становилось уже неизбежным. В связи с этим, вместо остатков Добруджанской армии формировалась новая армия - Дунайская, в которую вливались прибывавшие из России подкрепления. Но к нужному моменту - когда требовалось удержать за собой Добруджу - эти части уже не успели. Так, 4-й армейский корпус ген. Э. Хана Султана Гирей Алиева прибыл в Румынию только 20 октября, когда русские были оттеснены из Добруджи к Дунаю, а ген. А. М. Зайончков-ский передал командование бывшему командующему 11-й армией ген. В. В. Сахарову.
Последний приказ Зайончковского от 16 октября 1916г. по Добруджанской армии о сдаче им командования гласил: «Доблестные русско-румыно-сербские войска! В течение двух месяцев на вашу долю выпадали тяжкие испытания: противник всегда в превосходных силах обрушивался на вас. Вы мужественно не только отбивали его, но и сами переходили в наступление и теснили врага. Вы с крайним упорством отбивали яростные атаки врага и медленно шаг за шагом отходили, геройски сдерживая натиск противника, а к 12 октября уже окончательно остановили его, удержав всю северную часть Добруджи... Молодецкие, вверенные мне войска! Вся ответственность за наш отход легла на меня, но я - ближайший свидетель ваших геройских трудов и усилий - с особой любовью и благодарностью вспоминаю вас, Герои-молодцы!.. Да дарует Господь Бог вам
победу и да царит между храбрыми союзными
- -
войсками те же мир, любовь и согласие, которые существовали и при мне.» (РГВИА 12: 259). Сам А. М. Зайончковский, которого на посту ком-кора-47 сменил ген. В. В. Артемьев, вновь отправился в 8-ю армию: командовать 18-м армейским корпусом.
Причины неудачи в Добрудже подводила написанная по свежим впечатлениям докладная записка Зайончковского 20 октября 1916г.: «По моим прежним историческим работам я хорошо знал условия борьбы в Добрудже и имел достаточное представление о характере, порядках и армии наших новых союзников». Этот театр был «единственным, где немцы могут рассчитывать на успех»; для первого удара немцы изберут До-бруджу, а не Трансильванию, потому что:
1. «здесь сделать это легче»,
2. «Добруджа имеет огромное политическое значение для Болгарии, с интересами которого в настоящий период Германия должна больше считаться, чем с интересами Австрии».
3. «для всей Болгарии имеет первостепенное нравственное значение разбить именно русский корпус, к чему она и приложит все меры».
Зайончковский справедливо констатировал, что «выкидывать русский корпус на 180 верст от границы с водяной базой на флангах, без подготовки и обеспечения тыла, это равносильно поставить корпус при первой неудаче в положение, близкое к катастрофе» (РГВИА 1: 1-2).
Тактические неуспехи показаны в письме Зайончковского дежурному генералу при Ставке ген. П. К. Кондзеровскому от 8 декабря: «Почти накануне октябрьского боя высшее командование, вместо того, чтобы усилить меня, ввиду несомненного усиления противника, отняло у меня 3 пехотных и 1 кавалерийскую дивизии. Это действительно привело к тому, что 2 слабые русские дивизии 61-я и 115-я занимали чрезмерно длинный фронт. И, несмотря на это, обе эти дивизии с доблестью и мужеством дрались на пространстве 15 верст в глубине четверо суток (6, 7, 8 и 9 октября) в самых тяжелых условиях против превосходного в силах, а особенно тяжелой артиллерией противника. При этом я, начиная только с 8-го числа, мог им помочь несколькими румынскими и русскими (4-го Сибирского корпуса) батальонами, прибывшими по железной дороге. Войска Фреймана и Симанского удерживали Меджидийскую долину еще целые сутки после того (до 10 октября включительно), когда более
многочисленные по сравнению с ними румынские войска обнажили их фланг и бежали далеко за Констанцу. И это при той обстановке, когда врагу было особенно важно прорвать мой центр» (РГВИА 12: 255об).
После разгрома румынской армии под Бухарестом, падения румынской столицы и общего отхода румын и русских к Бессарабии, решающим обстоятельством в отношении продолжения борьбы в Румынии стало удержание за собой полосы Нижнего Дуная. Ведь Добруджа очищалась русскими войсками: продолжать борьбу здесь означало окружение и разгром, так как противник выходил на фланг русской Дунайской армии ген. В. В. Сахарова. При этом условии русский Черноморский флот мог участвовать в снабжении Румынского фронта, и содействовать его оперативным мероприятиям. Исследователь говорит так: «решение русского командования об удержании устьев Дуная после оставления Добруджи в декабре 1916г. имело огромное значение, ибо тем самым был сохранен последний пункт базирования в западной части моря - Сулина, неприятель же, наоборот, лишался возможности использовать устья Дуная для базирования своих сил. Занятие противником дунайских гирл открыло бы ему широкие возможности для развития судоходства как по Дунаю, так и по морю вдоль румынского, болгарского и румелийского побережья. Кроме того, присутствие в устьях реки наших морских сил существенно повышало устойчивость обороны войск левого крыла Румынского фронта» (Козлов 2003: 105). Гирло с пунктами Вилково -Килия - Измаил, осталось в руках русских. К 27 декабря ген. В. В. Сахаров отвел войска на Се-ретскую позицию, где фронт и стабилизировался. Русские прикрылись естественными рубежами рек Дунай и Серет.
К середине осени встал вопрос о создании нового фронта, и активно велись телеграфные переговоры по вопросу о создании единого командования в Румынии. К 22 ноября румынский король согласился на русские условия создания Румынского фронта (РГВИА 10: 10). 24 ноября Верховный Главнокомандующий император Николай II повелел сформировать новый, уже 5-й по счету, фронт. Фронтовое управление было образовано на основе штаба Дунайской армии. Румынский фронт находился под номинальным командованием румынского короля Фердинанда I, с прямым подчинением русской Ставке. Факти-
ческое же командование осуществлял Помглав-корум - Помощник командующего Румынским фронтом - ген. В. В. Сахаров. Румынские армии подчинялись штабу фронта, а следовательно, на практике, русскому командованию. Приказ Ставки от 5 декабря гласил, что румынский король принимает на себя главнокомандование «русскими и румынскими войсками, действующими на вновь образуемом Румынском фронте» (Приказы 1916: № 1683).
Таким образом, сбылись худшие ожидания русской Ставки, пытавшейся отделаться от румын «малой кровью» по конвенции 4 августа. С 50-тысячной группировки 47-го армейского корпуса в середине августа, за 4 месяца русская группировка в Румынии выросла до целого фронта в 1 млн. чел., увеличившись, следовательно, в 20 раз. Сам Зайончковский впоследствии вспоминал о Румынии - «Кошмар!», а о румынской армии говорил «с полным презрением. Трусы, болтуны и полны самомнения; врут, сколько влезет. Дисциплина - слабая: позицию займут аванпостами, а всю дивизию оттянут верст на 15 назад, в деревню: холодно, мол. Убегут назад верст на 20 и даже не скажут» (Снесарев 2014: 163-164).
Очевидно, что боевые действия в Румынии, по прежним понятиям, стали целой кампанией - походом в старой военной терминологии. То есть, рядом операций на одном стратегическом театре военных действий, взаимосвязанных между собой общностью замысла и исполнения. Это и Трансильвания, и Добруджа, и Фламанда: все эти сражения, вне сомнения, проводились румынским командованием в тесной связи друг с другом, причем настолько тесной, что это пошло в ущерб общей стратегии. Затем - бухарестское сражение, поражение 2-й армии, позиционная борьба у Черновод и Констанцы. Как говорит ученый: «По сути дела, кампании в годы этой войны стали представлять собой совокупность того или иного числа одновременных и последовательных по фронту (а в маневренный период и по глубине) операций различного вида и масштаба, проводившихся на значительной территории и связанных единством цели, а в ряде случаев и замысла» (Иминов 2004: 3). К сожалению, получилось далеко не все. Разрозненность действий румынских и русских вооруженных сил, не позволила надлежащим образом использовать эффект вступления Румынского королевства в во-
йну на стороне Антанты.
Литература:
Верховский 1918 - Верховский А.И. Россия на Голгофе, Пг., 1918.
Иминов 2004 - Иминов В. Т. Эволюция военного искусства в годы Первой мировой войны // Военно-исторический журнал. 2004. №8, с. 2 - 9. Козлов 2003 - Козлов Д.Ю. Флот в румынской кампании 1916-1917 годов, СПб., 2003. Красный архив 1933 - Красный архив. М., 1933. Т. 3 (58).
Лудшувейт 1966 - Лудшувейт Е.Ф. Турция в годы Первой мировой войны 1914-1918гг., М., 1966. Первая мировая 2014 - Первая мировая война: историографические мифы и историческая память. Кн.2: Страны Антанты и Четверного союза, М., 2014.
Последняя война 1929 - Последняя австро-венгерская война. Издание австрийского военного архива, М., 1929, Т.4.
Приказы 1916 - Приказы Начальника штаба Верховного главнокомандующего за 1916 год. Б.М. Снесарев 2014 - Снесарев А.Е. Дневник: 19161917. М., 2014.
Флот 1964 - Флот в Первой мировой войне, М., 1964, т.1.
Французские армии 1940 - Французские армии в мировой войне. Т. 8: Восточная кампания. Вып.2. Издание французского генерального штаба. М., 1940.
ГАРФ 1 - Государственный архив Российской Федерации. Ф. 5972. Оп. 3. Ед. хр. 357. РГВИА 1 - Российский государственный военно-исторический архив (далее - РГВИА). Ф. 69. Оп. 1. Ед. хр. 86.
РГВИА 2- Ф. 499. Оп. 3. Ед. хр. 1643
РГВИА 3- Ф. 2000. Оп. 1. Ед. хр. 3091.
РГВИА 4- Ф. 2000. Оп. 1. Ед. хр. 3058.
РГВИА 5- Ф. 2003. Оп. 1. Ед. хр. 59.
РГВИА 6- Ф. 2003. Оп. 1. Ед. хр. 108.
РГВИА 7- Ф. 2003. Оп. 1. Ед. хр. 417.
РГВИА 8- Ф. 2003. Оп. 1. Ед. хр. 418.
РГВИА 9- Ф. 2003. Оп. 1. Ед. хр. 496.
РГВИА 10 - Ф. 2003. Оп. 1. Ед. хр. 520.
РГВИА 11 - Ф. 2003. Оп. 1. Ед. хр. 1486
РГВИА 12 - Ф. 2003. Оп. 2. Ед. хр. 180.
Р
References:
Verkhovskiy 1918 - Verkhovskiy A.I. Rossiya na
Golgofe. [Russia at Golgotha]. Petrograd, 1918. [in - -
Russian].
Iminov 2004 - Iminov V.T. Evolyutsiya voennogo iskusstva v gody Pervoy mirovoy voyny [Military art evolution during the WWI], Voenno-istoricheskiy zhurnal [Moscow], 2004. Nr. 8, pp. 2 - 9.
Kozlov 2003 - Kozlov D.Yu. Flot v rumynskoy kampanii 1916-1917 godov. [Navy at the Rumanian campaign, 1916 - 1917]. Saint-Petersburg, 2003. [in Russian].
Krasnyy arkhiv 1933 - Krasnyy arkhiv. [Red Archive]. Moscow, 1933. Vol. 3(58). [in Russian].
Ludshuveyt 1966 - Ludshuveyt E.F. Turtsiya v gody Pervoy mirovoy voyny 1914-1918gg. [Turkey at the years of WWI]. Moscow, 1966. [in Russian].
Pervaya mirovaya 2014 - Pervaya mirovaya voyna: istoriograficheskie mify i istoricheskaya pamyat'. Kn.2: Strany Antanty i Chetvernogo soyuza. [WWI: Historiographical myths and historical memory]. Moscow, 2014. [in Russian].
Poslednyaya voyna 1929 - Poslednyaya avstro-vengerskaya voyna. Izdanie avstriyskogo voennogo arkhiva. [The last austro-hungarian war. Edition of the Austrian Military Archive] Moscow, 1929. Vol. 4. [in Russian].
Prikazy 1916-Prikazy Nachal'nika shtaba Verkhovnogo glavnokomanduyushchego za 1916 god. [Orders by the Chief of Staff of the Supreme Commander]. N.d. [in Russian].
Snesarev 2014- Snesarev A.E. Dnevnik: 19161917. [Diaries, 1916 - 1917]. Moscow, 2014. [in Russian].
Flot 1964 - Flot v Pervoy mirovoy voyne. [Navy at the WWI]. Moscow, 1964. Vol.1. [in Russian].
Frantsuzskie armii 1940 - Frantsuzskie armii v mirovoy voyne. T.8: Vostochnaya kampaniya. Vyp.2. Izdanie frantsuzskogo general'nogo shtaba. [French armies at the World War. Vol. 8: Eastern campaign. 2nd edition. prepared by the French General Stuff] Moscow, 1940. [in Russian].
GARF 1 - Gosudarstvennyy arkhiv Rossiyskoy Federatsii. Fund. 5972. Inv. 3. File. 357. [in Russian].
RGVIA 1 - Rossiyskiy gosudarstvennyy voenno-istoricheskiy arkhiv (dalee - RGVIA). Fund. 69. Inv. 1. File. 86. [in Russian].
RGVIA 2 - Fund. 499. Inv. 3. File. 1643[in Russian].
RGVIA 3- Fund. 2000. Inv. 1. File. 3091. [in Russian].
RGVIA 4- Fund. 2000. Inv. 1. File. 3058. [in Russian].
RGVIA 5 - Fund. 2003. Inv. 1. File. 59. [in Russian].
RGVIA б - Fund. 2003. Inv. 1. File. 108. [in Russian].
RGVIA 7 - Fund. 2003. Inv. 1. File. 417. [in Russian].
RGVIA S - Fund. 2003. Inv. 1. File. 418. [in Russian].
RGVIA 9 - Fund. 2003. Inv. 1. File. 49б. [in Russian].
RGVIA 10 - Fund. 2003. Inv. 1. File. 520. [in Russian].
RGVIA 11- Fund. 2003. Inv. 1. File. 148б. [in Russian].
RGVIA 12 - Fund. 2003. Inv. 2. File. 180. [in Russian].
Оськин М.В., к.и.н., доцент кафедры общих гуманитарных и социально-правовых дисциплин Института законоведения и управления ВПА E-mail: maxozv@yandex.ru M.V. Os'kin, Candidate of historical Sciences, Institute of Jurisprudence and Management of the All-Russian police association. E-mail: maxozv@yandex.ru
■ЭР
