CC BY
73
УДК 94(470+73+498)"1949/1953" М. А. Росина
РУМЫНИЯ В АМЕРИКАНО-СОВЕТСКИХ ОТНОШЕНИЯХ в 1949-1953 гг.
В статье анализируется политика США и СССР в отношении Румынской Народной Республики. Исследуется влияние американо-советской конфронтации на международное положение Румынии.
The article is devoted to analyzing the USA and the USSR policy concerning the Romanian People Republic. The influence of the American-Soviet confrontation on the international position of Romania is investigated.
Ключевые слова: Соединенные Штаты Америки, Советский Союз, Румыния, американо-советские отношения, «холодная война», Организация Объединенных Наций, Восточная Европа.
Keywords: The United States of America, the Soviet Union, Romania, the American-Soviet relations, Cold war, the United Nations Organization, Eastern Europe.
1949-1953 гг. являются одним из наиболее острых этапов «холодной войны». На фоне расширения советского влияния Вашингтон практически лишился возможности воздействовать на ситуацию в ряде стран Восточной Европы. Тенденция к усилению СССР побуждала США искать адекватные способы её ослабления. Одним из них стала доктрина «сдерживания» и, как следствие, ужесточение американского курса в отношении Москвы. По мнению американского руководства, иная позиция подразумевала бы попустительство советской экспансии [1]. В Вашингтоне считали, что желательно было не только не допустить увеличения территории, контролируемой Кремлем, но и ослабить влияние последнего в уже зависимых от него странах. Руководство Советского Союза определило диаметрально противоположные цели. Большинство восточноевропейских стран рассматривалось им в рамках концепции собственной национальной безопасности, вынуждая, как минимум, к сохранению занятых позиций. Восточная Европа превратилась в один из регионов американо-советского противостояния.
При изучении истории становления конфронтации сверхдержав после Второй мировой войны существенный интерес представляет судьба стран, вошедших в советский блок. Наиболее подходящим объектом для исследования развития конфронтационных процессов является Румыния [2].
Факт ужесточения американского курса в отношении СССР и стран народной демократии в
© Росина М. А., 2011
1949-1953 гг. признан большинством исследователей [3]. Советские историки утверждали, что правящие круги США проводили в отношении Румынской Народной Республики (PHP) агрессивную политику вмешательства в её внутренние дела, в то время как СССР настойчиво отстаивал законные права румынского народа [4]. В трудах современных отечественных и зарубежных авторов, менее подверженных воздействию идеологии, ужесточение американского курса связывается в первую очередь с закономерными процессами эскалации «холодной войны».
В исторической науке признается, что взаимное недоверие, страх перед ростом мощи и расширением возможностей конкурента в равной степени были характерны и для Москвы, и для Вашингтона. В. О. Рукавишников, сопоставляя данные опросов общественного мнения США в 1945-1947 гг. и 1948-1950 гг., констатирует, что к началу 1950-х гг. на первое место в списке проблем, стоящих перед американцами, абсолютное большинство опрошенных ставило угрозу войны с СССР [5]. Администрации президента Г. Трумэна, чьи полномочия в сфере внешней политики в рассматриваемый период значительно расширились [6], важно было избежать обвинений в мягкости курса по отношению к мировому коммунистическому движению и возглавлявшему его СССР. Последнее обстоятельство приобретало особую актуальность в складывающейся международной обстановке: в 1949 г. в Китае победили революционные силы, крепло советское влияние на Восточную Европу, росли опасения, что коммунизм может стать жизнеспособной альтернативой капитализму, а деколонизация Великобритании и Франции откроет ему новые возможности в «третьем мире» [7]. Г. Трумэн был «недоверчив и подозрителен по отношению к действиям Москвы, что также объясняло его готовность к жесткому противостоянию с ней» [8]. Хотя в Государственном департаменте исходили из того, что Кремль не стремится к развязыванию мировой войны, вероятность её не исключалась. Появление у СССР ядерного оружия, а также рост симпатий к коммунизму в ряде стран Европы и Азии побуждали США к ужесточению своего курса [9].
Несмотря на прочность своих позиций в Восточной Европе, Москва также не могла не принимать во внимание международную обстановку в целом. Наибольшие опасения вызывала угроза начала новой мировой войны прежде, чем СССР достигнет паритета с США по ядерному оружию [10]. Кремль болезненно прореагировал на возникновение блока НАТО. В «Меморандуме Правительства СССР о Североатлантическом договоре», солидарность с которым выразили и государства соцлагеря [11], отмечалось, что на-
званный договор направлен против СССР и стран народной демократии, так как из великих держав лишь Советский Союз исключен из числа его участников [12].
Вместе с тем «холодную войну» можно рассматривать не только как противоборство США и СССР, но и как столкновение «мировых исторических миссий» [13], поскольку идеологические системы, предлагавшиеся сверхдержавами, претендовали на универсальность. Особое значение для Вашингтона и Москвы приобрели средства пропаганды. Телевидение, радио и пресса явились оружием, изобличавшим недостатки социалистической и капиталистической системы соответственно [14].
Большинство исследователей едины во мнении, что в 1949-1953 гг. в Румынии происходили процессы, характерные для всех стран народной демократии [15]. Проводимые преобразования, заключавшиеся в копировании советской модели, были закреплены конституциями 1948 г. и 1952 г. Последние, несмотря на попытки сохранить видимость преемственности с румынскими политическими традициями, привели систему государственного управления в соответствие с советским образцом [16]. Большое значение для лидеров компартии приобрело сохранение личной власти, которое в тот период обеспечивалось полной лояльностью Москве и демонстрацией личной преданности Сталину [17]. Многочисленные чистки госаппарата и армии от «националистов», «космополитов», «сионистов», «титоистов» и т. д. [18], а также привлечение советских сотрудников к решению как текущих задач [19], так и важнейших государственных вопросов [20] способствовали тому, что не только внутренняя, но и внешняя политика РНР стала осуществляться в соответствии с интересами Москвы.
После того как восточноевропейские страны скопировали в общих чертах советскую систему, руководство США посчитало, что произошедшие преобразования были запланированы Кремлем изначально. Тем не менее большинство историков, опираясь на анализ документов, приходит к выводу, что у Москвы не было четкого плана действий в Восточной Европе. В силу значимости данного региона для государственной безопасности СССР его политика, безусловно, была прагматична, однако она не сводилась к примитивному политическому диктату, а формировалась по мере изменения ситуации [21]. По мнению А. В. Потехина, восточноевропейская политика США была слабой: провозглашаемые цели не подкреплялись достаточными для их осуществления средствами [22], а потому Вашингтону не удалось воспрепятствовать советскому усилению в регионе.
Перед Соединенными Штатами стояла задача сформулировать продуманный и адекватный существующим реалиям курс в отношении международного коммунизма в целом и социалистических режимов Восточной Европы в частности. В качестве рычага воздействия на последние рассматривалась Организация Объединенных Наций. Особое внимание предполагалось уделять проявлениям раскола в Восточном блоке, а также оказывать моральную и финансовую поддержку гражданам социалистических государств, недовольным советским режимом.
Тем не менее реализация поставленных задач оказалась для США затруднительной, что наглядно можно проследить на примере РНР. 14 января 1949 г. в Госдепартаменте были освещены «Принципиальные проблемы в отношениях между Соединенными Штатами и Румынией». Среди основных целей американской политики назывались восстановление государственной независимости РНР, политический режим которой должен быть основан на законе, а не на произволе диктаторского правительства; и, как следствие, создание условий, благоприятствующих реализации прав и основных свобод человека в румынском обществе [23].
В этом же документе, как и в сведениях, поступавших из Румынии непосредственно, отмечалось, что существующая международная обстановка практически лишает США возможности достигнуть поставленных целей. Однако в Вашингтоне были определены первоочередные задачи: защитить американские интересы в Румынии; требовать выполнения статей мирного договора 1947 г.; содействовать выводу из страны советских войск; поддерживать имеющее перспективы сопротивление румынского народа тоталитарной системе и коммунистической идеологии, а также препятствовать росту военного потенциала РНР и СССР [24]. Анализ приведенного документа показывает, что руководство США не видело в ближайшем будущем каких-либо признаков отхода Румынии от курса, заданного Кремлем. В то же время первоочередные задачи Госдепартамента свидетельствуют о его намерении использовать любую возможность для создания максимально неблагоприятных условий существующему румынскому режиму, причем не только внутри страны, но и за её пределами.
С момента выхода из войны и вплоть до 1955 г. прием в ООН и получение тем самым равноправного международно-правового статуса являлся одной из главных внешнеполитических задач РНР. Существенную дипломатическую поддержку Бухаресту в этом вопросе оказывал Советский Союз.
Вопрос о возможности вступления бывших союзников гитлеровской Германии в Организацию Объединенных Наций поднимался советс-
кими представителями ещё на Потсдамской конференции. Уже тогда американская делегация делала акцент на то, что Вашингтон согласится на вступление Румынии в ООН только после того как в последней утвердится демократический режим и будут реализовываться основные права и свободы человека [25]. В подписанном 10 февраля 1947 г. мирном договоре с Румынией было зафиксировано желание США содействовать её скорейшему вступлению в ООН на тех же условиях [26]. По мнению американского руководства, РНР в тот момент не удовлетворяла предъявленным требованиям, вследствие чего все её заявки на членство Вашингтоном отклонялись [27]. При этом отмечалось, что, начиная со времен отцов-основателей, американцы боролись за право каждого народа сопротивляться тирании и сменять неугодный ему политический режим. Подчеркивалось, что в Румынии отсутствуют основы демократии, посредством насилия и неправомерных арестов полностью уничтожена политическая оппозиция [28]. Советский Союз и РНР подвергли данные утверждения Соединенных Штатов резкой критике, рассматривая их как клевету и вмешательство во внутренние дела суверенного государства.
Происходящее превращало ООН в ещё одну арену американо-советского противостояния. Поскольку для приёма в Организацию требовалось согласие всех постоянных членов Совета Безопасности, СССР блокировал вступление в неё государств, дружественных США. Так, 13 апреля 1949 г. на пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН глава советской делегации А. Громыко отметил, что «США давно пытаются добиться приёма в Организацию таких стран, как Португалия, Ирландия, Трансиордания, возражая против приёма в неё Албании, Монгольской Народной Республики, Венгрии, Болгарии и Румынии, которые присоединились к союзникам в ходе войны». Советский представитель подчеркнул, что СССР выступает против приёма государств, помогавших своими действиями гитлеровской Германии, в то время как в ООН не допускаются страны, заслуживающие быть принятыми в неё [29].
Ответом Соединенных Штатов стало утверждение о том, что правительство РНР не исполняет должным образом условия мирного договора 1947 г. [30], и, следовательно, не сможет соответствовать уставу ООН. Вашингтон обращал внимание на проблему нарушения прав и свобод человека в Румынии. Наглядное представление об этом дают материалы Конгресса, где за 1949-1953 гг. обозначенный вопрос обсуждался неоднократно. Конгрессмены в своих выступлениях отмечали антирелигиозную политику в РНР, экономическое разграбление страны в интересах Советского Союза, навязывание коммунистических идей в обра-
зовательных учреждениях, принуждение рабочих и крестьян к участию в просоветских демонстрациях. Отмечалось, что румынское правительство нарушает право на свободу слова и доступ к информации, препятствуя выражению политических взглядов, отличных от собственных, взяв под контроль все печатные органы и запрещая какую бы то ни было критику власти [31].
По мнению руководства Соединенных Штатов, румынская сторона, имея достаточную возможность добросовестно выполнить взятые на себя обязательства, преднамеренно отказывала своему народу в осуществлении элементарных прав и свобод. Отмечалось, что существующее правительство РНР не способно самостоятельно обеспечить выполнение условий мирного договора [32]. Предлагалось воспользоваться процедурой, предусмотренной в его 38-й статье, и созвать представителей США, Великобритании и СССР для обсуждения возникших вопросов [33].
Москва данную инициативу не поддержала. До сведения Госдепартамента было доведено, что советское правительство расценивает стремление США «искусственно превратить вопрос о правах человека в предмет спора, как прямую попытку использовать мирные договоры для вмешательства во внутренние дела Румынии», и потому не видит оснований для организации встречи глав трех дипломатических миссий [34].
Советский Союз и его сторонники акцентировали внимание на том, что США изначально «преследовали цель превращения ООН в орудие прикрытия агрессивных планов американского империализма» [35]. На Генеральной Ассамблее 16 декабря 1950 г. А. Я. Вышинский заявил о «систематическом и грубом нарушении не только основных принципов Устава ООН, но и правил процедуры Генеральной Ассамблеи, когда они оказываются неудобными американской делегации [36]». Позиция Вашингтона сводилась к тому, что, отказываясь сотрудничать в реализации мирных договоров, советское правительство и его балканские сателлиты подтверждали предположение о собственной виновности [37], в то время как действия Соединенных Штатов полностью соответствовали обязательствам, обозначенным в мирном договоре с Румынией [38]. В результате в рассматриваемый период Вашингтону и Москве так и не удалось наладить конструктивный диалог по этому вопросу [39].
Безрезультатность дипломатического воздействия на СССР, наряду со стремлением избежать вооруженного конфликта, побуждала Вашингтон к поиску иных способов изменить ситуацию в свою пользу. Так, директива Совета национальной безопасности 58/2 призывала сделать все возможное для поддержки антикоммунистических настроений в восточноевропейских странах,
особенно посредством тайных операций и пропаганды. В противном случае США рисковали своим моральным правом на лидерство среди свободных народов [40]. В начале 1950-х гг. в Конгрессе США высказывались предложения, используя ООН, во-первых, настаивать на удалении от властных рычагов Румынии советских представителей и сотрудников спецслужб, а во-вторых, добиваться проведения в РНР свободных выборов. Отмечалось, что, если Москва решится на вооруженную борьбу с США, то победа последних в определенной степени будет зависеть от поддержки народов восточноевропейских стран, недовольных коммунистическим режимом [41]. Румыния, исторически тяготевшая к западной политической традиции [42], представляла в связи с этим особый интерес.
Внимание американцев стали привлекать и так называемые «невозвращенцы» - граждане восточноевропейских государств, переехавшие в капиталистические страны. Именно на 1948-1953 гг. пришлась вторая по величине волна румынской эмиграции в США [43]. В Вашингтоне пытались использовать этот факт для дискредитации всей системы, строящейся за «железным занавесом» [44]. Тем не менее у руководства США не было единой позиции по вопросу, следует ли оказывать поддержку восточноевропейским «невозвращенцам». Многие сотрудники Государственного департамента подвергали сомнению оправданность подобных действий. По их мнению, это могло привести к тому, что США не только потеряют источники ценных для себя сведений, но и окончательно подорвут без того слабое сопротивление коммунизму в восточноевропейских странах. В качестве альтернативы рассматривалась идея создания так называемых «освободительных комитетов», которые смогли бы стать основой для проведения тайных операций ЦРУ по ту сторону «железного занавеса».
В то же время опыт показывал, что в большинстве случаев подобные действия изначально были обречены на неудачу [45]. Подавление политической оппозиции, приведение экономической системы и государственного аппарата в соответствие с советским образцом, а также жесткий идеологический контроль во всех сферах общества были следствием высокой геополитической значимости Румынии для обеспечения национальной безопасности СССР. В Вашингтоне допускали, что Советский Союз скорее решится начать войну, чем согласится на выход восточноевропейских государств из-под своего контроля [46].
Действительно, в 1949-1953 гг. политика сплочения социалистического лагеря проводилась Кремлем чрезвычайно последовательно. Перед компартиями была поставлена задача «разоблачения преступной политики подготовки войны и атомного
шантажа, а также всех слуг и орудий англо-американских империалистов, в особенности банды шпионов и титовских убийц» [47]. Последнее требование было обусловлено очевидным намерением США использовать произошедший в 1948 г. советско-югославский раскол для усиления напряженности в отношениях СССР и стран соцлагеря [48].
Пока на международной арене происходила «битва титанов», лидеры восточноевропейских стран стремились с её помощью добиться усиления своей личной власти. Так, в ноябре 1949 г. генеральный секретарь Румынской Рабочей Партии (РРП) Г. Георгиу-Деж направил письмо заместителю министра иностранных дел СССР
A. А. Громыко, в котором отмечал, что деятельность некоторых членов партии вызывает у него подозрение. Он просил прислать в Румынию советских экспертов, которые смогут помочь обнаружить и уничтожить империалистических шпионов [49]. Таким образом Деж не только продемонстрировал преданность Кремлю, но и стал избавляться от своих конкурентов, положив начало целой серии политических чисток. К 1953 г. «за антисоветское, националистическое, протитов-ское поведение и проявления правого оппортунизма» своих постов, а также членства в партии лишились командующий противовоздушной обороной генерал-майор Донч, министр финансов
B. Лука, министр внутренних дел Т. Джорджеску, министр иностранных дел А. Паукер и др. Избавляясь от своих конкурентов, Деж особое внимание Москвы обращал на «исключительную засоренность органов госбезопасности и милиции чуждыми элементами как следствие слабой работы этих органов по борьбе с врагами» [50].
Подъем новой волны репрессий в Румынии [51] позволил Соединенным Штатам в очередной раз привлечь внимание мировой общественности к проблеме нарушения прав человека в странах социалистического лагеря. 1 мая 1952 г. было опубликовано заявление Госдепартамента США об ограничении выдачи паспортов для поездки в СССР и страны народной демократии, так как в них не существует «приемлемых норм защиты» [52].
Свою роль восточноевропейский фактор сыграл и в ходе предвыборной кампании в США 1952 г. Республиканцы утверждали, что действующая администрация не смогла добиться практической реализации принципов Ялтинской декларации, проявив излишне лояльное отношение к советским действиям в Восточной Европе [53]. «Бесполезная и безнравственная политика "сдерживания"», обрекающая множество людей на страдания от коммунистического деспотизма и террора, была постоянной темой в выступлениях лидеров Республиканской партии, призывавших к «освобождению порабощенных стран от советского контроля» [54]. Это нашло отражение
в предвыборных лозунгах Д. Эйзенхауэра, настаивавшего на том, что США должны использовать свои «влияние и власть, чтобы помочь нациям Восточной Европы сбросить хомут советской тирании». Отмечая необходимость искать пути к мирному разрешению спорных вопросов, кандидат в президенты подчеркивал, что СССР должен понять, что Соединенные Штаты никогда не признают законность советского положения в Восточной Европе, и что помощь Вашингтона «порабощенным» народам не прекратится до их полного освобождения [55].
Представители Демократической партии заявляли, что внешняя политика последних администраций заложила основу не только нынешнего миропорядка, но и национальной безопасности США. Главную причину создавшегося положения они видели в вероломном нарушении Москвой обещаний, данных на конференциях военного времени. Демократы также выражали надежду, что когда-нибудь народы Восточной и Центральной Европы будут освобождены от советского диктата [56]. Предвыборная кампания 1952 г. показала, что США не были безразличны к судьбе восточноевропейских государств. Победа категорично настроенных республиканцев свидетельствовала о стремлении американцев к еще большему ужесточению своей позиции в отношении СССР.
Отсутствие тенденции к улучшению американо-советских отношений подтверждает тот факт, что за несколько дней до его назначения государственным секретарем Дж. Ф. Даллес заявил, что будет проводить политику, цель которой -«освобождение всех захваченных народов», которые, «не только заслуживают быть свободными, но и в наших эгоистичных интересах должны быть таковыми» [57]. Пессимистично оценивали перспективы советско-американских отношений и в Кремле. Первые же внешнеполитические шаги нового президента были встречены советским руководством в штыки [58].
С 1953 г. особую, а возможно даже ведущую роль в формировании внешнеполитического курса США стал играть госсекретарь. 1 июня 1953 г. Эйзенхауэр подписал письменное указание, возлагавшее на него ответственность за проведение внешней политики. Занимавший тогда этот пост Дж. Ф. Даллес, по воспоминаниям советского посла в Вашингтоне М. А. Меньшикова, не терпел какого-либо посредничества между собой и президентом. Во внешнеполитических вопросах ему всегда принадлежало последнее слово [59].
Эйзенхауэр и Даллес большое значение придавали психологической / пропагандистской войне, возлагая надежды на секретные операции ЦРУ [60]. С 1953 г. в Соединенных Штатах свою деятельность активизировали «Американский
комитет освобождения народов России», «Комитет свободной Европы», «Румынский национальный комитет» и другие организации. Все они в сотрудничестве с ЦРУ пытались с помощью своих агентов организовать антиправительственные выступления в странах народной демократии и даже в СССР [61]. При этом Эйзенхауэром были значительно сокращены военные расходы. Президент отмечал, что противостояние советской экспансии не должно становиться слишком большим бременем для американской экономики, чтобы не разрушить саму систему, которую надлежало защитить [62].
Важным фактором, повлиявшим на политику Москвы и ситуацию в Восточной Европе, стала смерть Сталина. По мнению американского посла в Москве Ч. Болена, в тот период «большевизм столкнулся с наиболее серьёзным кризисом со времен войны с нацизмом» [63]. Действительно, смерть Сталина сделала возможным постепенный отказ правящей элиты стран Восточной Европы от догматических постулатов в своей политической практике [64]. Несмотря на то что начавшийся процесс десталинизации привел к снятию многих восточноевропейских лидеров со своих должностей, Г. Георгиу-Дежу удалось удержать власть в своих руках даже после XX съезда ЦК КПСС. Большинство исследователей связывают это с его гибкой и умелой тактикой, стержнем которой являлось подобострастие Москве [65].
Таким образом, анализ американо-советских отношений по румынскому вопросу показывает, что в 1949-1953 гг. Вашингтон и Москва рассматривали отношение к Румынской Народной Республике исключительно в рамках своих внешнеполитических стратегий. Необходимость укрепления своих позиций в Румынии объяснялась для Советского Союза интересами его национальной безопасности. Руководство Соединенных Штатов осознавало, что оно лишено эффективных средств воздействия на ситуацию в РНР. Тем не менее проявлять безразличие к происходящему Вашингтон не мог, так как это было чревато падением авторитета США на международной арене и ослаблением их влияния. Последнее побуждало американцев, даже при отсутствии надежды на достижение реальных результатов в обозримом будущем, всё-таки использовать любую возможность, чтобы осложнить существование социалистического режима в Румынии и дискредитировать советскую модель в целом.
Примечания
1. Bohlen Ch. Witness to History, 1929-1969. N. Y., 1973. P. 319.
2. Vucinich W. Soviet Rumania 1944-1951 // Current History. 1952. Vol. 22. № 126. February. P. 91; Fischer-Galati S. The New Rumania: from People's Democracy to Socialist Republic. L., 1967. P. 43.
3. Филитов А. М. «Холодная война»: историографические дискуссии на Западе: автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 1991. С. 8; Funigiello P. American-Soviet Trade in the Cold War. L.; Chapel Hill, 1988. P. 215; Lynch A. The Cold War Is Over - Again. San Francisco; Oxford, 1992. P. 48; Европа XX века: проблемы мира и безопасности / под ред. А. О. Чубарьяна. М., 1985. С. 124; Иванов Р. Ф. Дуайт Эйзенхауэр. Человек. Политик. Полководец. М., 1998. С. 278; Мун-тян М. А. Очерк внешней политики Румынской народной республики 1948-1955 гг. М., 1971. С. 91; Цветков Г. Н. СССР и США: отношения, влияющие на судьбы мира. Киев, 1988. С. 171-172; Язькова А. А. Балканам - мир и сотрудничество. М., 1990. С. 17.
4. Краткая история Румынии с древнейших времен до наших дней / под ред. В. Н. Виноградова. М., 1987. С. 450-451; СССР - Румыния. Дружба и сотрудничество / под ред. И. И. Макарова. М., 1987. С. 54; Подлесный Т. П. СССР и США 50 лет дипломатических отношений. М., 1983. С. 39.
5. Рукавишников В. О. Холодная война, холодный мир. Общественное мнение в США и Европе о СССР / России, внешней политике и безопасности Запада. М., 2005. С. 193.
6. Айриян Р. С. Роль Конгресса США в формировании внешнеполитического курса администрации Г. Трумэна (1945-1952 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Ростов н/Д, 2007. С. 27-28; Хрестоматия по новейшей истории стран Европы и Америки (19182006 гг.). Киров, 2007. С. 199-200.
7. Наджафов Д. Г. К вопросу о генезисе холодной войны // Холодная война 1945-1963. Историческая ретроспектива. М., 2003. С. 91, 99; Рукавишников В. О. Указ. соч. С. 190; Dobson A. US Foreign Policy since 1945. L.; N. Y., 2006. P. 32-33; Donovan R. Tumultuous Years. The Presidency of Harry S. Truman 1949-1953. N. Y., 1982. P. 56-57.
8. Золов А. В. О роли президента Гарри С. Трумэна в развязывании холодной войны // Американский ежегодник 2008/2009. М., 2010. С. 179; The Specter. Original Essays on the Cold War and the Origins of McCarthyism. N. Y., 1974. P. 46.
9. Хрестоматия по новейшей истории стран Европы и Америки. С. 194-195; Ojserkis R. Beginnings of the Cold War Arms Race. The Truman Administration and the US Arms Build-Up. Westport, 2003. P. 35; Kovrig B. Of Walls and Bridges. The United States and Eastern Europe. N. Y., 1991. P. 33; Lynch A. Op. cit. P. 10-11, 44, 50; Bouscaren A. Anti-Communist Action. Chicago, 1958. P. 18.
10. Towster J. The Soviet Union: Divide And Rule // Current History. 1953. Vol. 24. № 138. P. 67.
11. АВП РФ. Ф. 56б. Отдел печати ТАСС. Оп. 16. П. 448. Д. 415. Л. 225, 229.
12. Системная история международных отношений. Документы 1945-2003 / под ред. А. Д. Богатурова. Т. 4. М., 2004. С. 84.
13. Lynch A. Op. cit. P. 9-10.
14. РГАСПИ. Ф. 17. Центральный комитет КПСС. Оп. 137. Д. 263. Л. 78; Там же. Д. 583. Л. 4-6; Navigating the Rapids 1918-1971. From the Papers of Adolf A. Berle N. Y., 1973. P. 597; Советский фактор в Восточной Европе 1944-1953 гг. / под ред. Т. Воло-китиной. Т. 2. М., 2002. С. 743; Bernhard N. US Television News and Cold War Propaganda, 1947-1960. Cambridge, 2001. P. 1, 3; Фатеев А. В. Образ врага в советской пропаганде 1945-1954 гг. М., 1999. С. 123, 226; Towster J. Op. cit. P. 70.
15. Lynch A. Op. cit. P. 48; Москва и Восточная Европа. М., 2002. С. 3; Ionescu Gh. The Politics of the European Communist States. N. Y.; Wash, 1967. P. 34; Герасимов Д. Б. План Маршалла и развитие американо-советских отношений во второй половине 1940-х годов: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1996. С. 21.
16. А History of the Romanian Communist Party. Stanford, 1980. P. 52-53; Краткая история Румынии. М., 1987. С. 448, 450.
17. Москва и Восточная Европа. Становление политических режимов советского типа, 1949-1953. Очерки истории / под ред. А. Ф. Носковой. М., 2002. С. 17.
18. Советский фактор. Т. 2. С. 187-188; The Communist Parties of Eastern Europe / ed. by S. Fisher-Galati. N. Y., 1979. P. 282; Dobrincu D. The Soviet Counsellors' in Postwar Romanian Repressive and Military Structures // Sovietization in Romania and Czechoslovakia: History, Analogies, Consequences. Iasi, 2003. P. 157, 159; Светлорусова А. М. Реферативный обзор кн.: Кацарски И. Тоталитарный социализм // Системы советского типа в Восточной Европе: осмысление опыта четырех десятилетий: сб. обзоров и рефератов. М., 2000. С. 43; Рукавишников В. О. Указ. соч. С. 189; Seton-Watson H. Neither War Nor Peace. The Straggle for Power in the Postwar World. N. Y., 1960. P. 25.
19. Советский фактор. Т. 2. С. 345, 348-350; Калашникова И. Ю. Румынская интеллигенция в послевоенный период: попытка анализа факторов развития // Политические системы СССР и стран Восточной Европы 20-60-е годы. М., 1991. С. 239-247; Каль-вокоресси П. Мировая политика после 1945 года. М., 2000. С. 361.
20. АВП РФ. Ф. 0129. Референтура по США. Оп. 30. П. 35. Д. 54; Советский фактор. Т. 2. С. 632635.
21. Simons Th. Eastern Europe in the Postwar World. Houndmills; L., 1991. P. 64; Москва и Восточная Европа... С. 17; Тоталитаризм. Исторический опыт Восточной Европы. «Демократическое интермеццо» с коммунистическим финалом, 1944-1948 гг. / под ред. В. В. Марьиной. М., 2002. С. 13; Seton-Watson H. Op. at.
22. Потехин А. В. Дипломатия США в Восточной Европе 1945-1950 гг. Киев, 1991. С. 122.
23. FRUS. 1949. Vol. V. P. 539.
24. Ibid. P. 521-522.
25. Truman H. Memoirs by Harry S. Truman. Year of Decisions. Vol. I. N. Y., 1955. P. 384; Тегеран - Ялта -Потсдам: сб. документов / сост.: Ш. П. Санакоев, Б. Л. Цыбулевский. М., 1970. С. 308-309.
26. A Decade of American Foreign Policy. Basic Documents, 1941-1949. Wash., 1950. P. 492.
27. FRUS. 1947. Vol. IV. P. 500.
28. Congressional Record (Далее - CR.). Proceedings and Debates of the 82d Congress. First Session. Appendix. Vol. 97. Wash., 1951. P. A4105-A4106.
29. АВП РФ. Ф. 0129. On. 336. П. 337. Д. 1. Л. 533.
30. A Decade. P. 492.
31. CR. Vol. 95. P. 10654; Vol. 97. P. 12451, A2338, A4106; Vol. 98. P. A2312-A2313, A2315, А2317.
32. CR. Vol. 98. P. A2312-A2313, A2315, A2317.
33. A Decade. P. 493.
34. АВП РФ. Ф. 0129. On. 336. П. 337. Д. 1. Л. 696698, 720-721; РГАСПИ. Ф. 82. Секретариат В. M. Mo-лотова. On. 2. Д. 1079. Л. 174.
35. РГАСПИ. Ф. 17. On. 137. Д. 249. Л. 12.
36. АВП РФ. Ф. 0129. On. 34г. П. 339. Д. 2. Л. 230.
37. CR. Vol. 98. P. A2311.
38. АВП РФ. Ф. 0129. Оп. 336. П. 337. Д. 1. Л. 724; РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1303. Л. 28.
39. Лишь в 1955 г. сторонам удалось достигнуть компромисса, одновременно предоставив членство в ООН группе стран, куда входили государства как капиталистического, так и социалистического лагеря, в том числе и Румыния.
40. FRUS. 1949. Vol. V. P. 42-44.
41. CR. Vol. 97. P. A3742-3743.
42. АВП РФ. Ф. 125. Референтура по Румынии. Оп. 26. П. 23а. Д. 15. Л. 50; Kolko G. The Politics of War. The World and United States Foreign Policy 1943-1945. N. Y., 1968. P. 156; Fischer-Galati S. Op. cit. P. 20; King F. P. The New Internationalism. Allied Policy and European Peace 1939-1945. L., 1973. P. 74-75.
43. Парканский А. Б. Американо-румынские экономические отношения // США: экономика, политика, культура. 2008. № 6. С. 66.
44. Coute D. The Great Fear. Anti-Communist Purge under Truman and Eisenhower. N. Y., 1978. P. 226.
45. Corke S.-J. US Covert Operations and Cold War Strategy. Truman, Secret Warfare and the CIA, 1945-53. L.; N. Y., 2008. P. 55, 90.
46. Kovrig B. Op. cit. P. 33.
47. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 137. Д. 263. Л. 30-31.
48. Подробнее см.: Костин А. А. Внешнеполитическое планирование США в 1945-1949 гг. и югославский вопрос // Международные отношения в XX веке. Вып. 3. Киров, 2011. С. 272, 277-279.
49. Dobrincu D. Op. cit. P. 162; Seton-Watson H. Op. cit. P. 26.
50. Советский фактор... Т. 2. С. 613, 615.
51. Первая волна репрессий пришлась на 19461947 гг.
52. АВП РФ. Ф. 0129. Оп. 36г. П. 340. Д. 1. Л. 137.
53. Theoharis A. The Yalta Myths an Issue in United States Politics, 1945-1955. Columbia, 1970. P. 137.
54. Lynch A. Op. cit. P. 49.
55. Theoharis A. Op. cit. P. 145-146; Иванов P. Ф. Указ. соч. С. 179-180.
56. Theoharis A. Op. cit. P. 144.
57. Цит. по: Цветков Г. Н. Указ. соч. С. 149.
58. Иванов P. Ф. Указ. соч. С. 205-206.
59. Меньшиков М. А. Вашингтон, 16я улица. Из записок советского посла. М., 1986. С. 37.
60. Ванден Берге И. Историческое недоразумение? «Холодная война» 1917-1990. М., 1996. С. 130.
61. Цветков Г. Н. Указ. соч. С. 150.
62. Dobson, A.; Marsh, S. Op. cit. P. 35; Аундес-тад Г. Восток, Запад, Север, Юг. Основные направления международной политики 1945-1996 гг. М., 2002. С. 170.
63. Bohlen Ch. Op. cit. P. 336, 348.
64. Москва и Восточная Европа. С. 5; The Communist Parties of Eastern Europe. P. 282.
65. Dobrincu D. Op. cit. P. 171; Fischer-Galati S. Op. cit. P. 35, 43; Simons Th. Op. cit. P. 93-94.
УДК 334.7.012.2
Т. И. Лыпка
АЕГ И «СИМЕНС & ГАЛЬСКЕ»: ДЕЛОВЫЕ ПАРТНЁРЫ И КОНКУРЕНТЫ
Статья посвящена двум фирмам-гигантам в электрохимической промышленности Германии последней трети XIX - начала XX в.
The article is devoted to two major firms of German electrochemical industry of the last third of the XIX c. and the beginning of the XX c.
Ключевые слова: электротехническая промышленность, Германия, Томас Алва Эдисон, Вернер фон Сименс, Эмиль Ратенау.
Keywords: electrochemical industry, Germany, Thomas Alva Addison, Werner von Siemens, Emil Rathenau.
Последняя треть XIX в. была временем развития изобретательства в области электротехники. В 1879 г. Томас Алва Эдисон изобрел лампу накаливания [1]. Для внедрения изобретения были необходимы колоссальные средства. Эдисон владел мощной компанией «Эдисон энд К» (Compagnie Continentale Edison) и смог извлечь прибыль из своего изобретения. Он представил лампу накаливания на первой Всемирной электротехнической выставке в Париже в 1881 г. Поскольку для промышленного внедрения большинства электротехнических изобретений требовались большие капиталы, а электротехника была новой отраслью промышленности, давно основанные фирмы не участвовали в её становлении, за одним исключением: в этой сфере действовала фирма «Сименс и Гальске» (Siemens&Halske), электротехническая промышленность развивалась в Европе слабо [2].
Апробирование своего патента в Европе Эдисон доверил Парижскому филиалу «Компании континенталь Эдисон» (Societe Electrique Edison). Быстро растущий потенциал Германии и её развивающийся рынок привлекли внимание Эдисона.
Всемирную промышленную выставку в Париже в 1881 г. посетил Эмиль Ратенау, берлинский предприниматель и инженер, он познакомился с изобретением Эдисона и увидел во введении электрического освещения в Германии такую задачу, которой он хотел отдать все свои силы и возможности. Прилагая огромные усилия для получения Эдисоновского патента для Германии, Эмиль Ра-тенау столкнулся с массой трудностей. Важной задачей было найти инвестора для осуществления задуманных им планов. Несмотря на то что после краха грюндерства банкиры были осторожны при
© Лыпка Т. И., 2011
