CC BY
28
3. ПастернакБ.Л. Полн. собр. соч.: в 11 т. - М.: Слово, 2003. - Т. 1. - 578 с.
4. Фарыно Е. Введение в литературоведение: учеб. пособие. - СПб.: Издательство РГПУ им. А.И. Герцена, 2004. - 639 с.
5. Фатеева НА. Поэт и проза: Книга о Пастернаке. - М.: Новое литературное обозрение, 2003. - 400 с.
6. Флейшман Л.С. От Пушкина к Пастернаку. Избранные работы по поэтике и истории русской литературы. - М.: Новое литературное обозрение, 2006. - 784 с.
7. Цветаева М.И., Пастернак Б.Л. Души начинают видеть: письма 1922-1936 гг. - М.: Вагриус, 2004. - 720 с.
УДК 821.161.1.09"20"
Реинбах Ольга Евгеньевна
Шуйский филиал Ивановского государственного университета
oreinbah@list.ru
РУКОПИСЬ «НАШЕДШЕГО ПОДКОВУ» О. МАНДЕЛЬШТАМА И ПУБЛИКАЦИИ ПРОИЗВЕДЕНИЯ В ПЕРИОДИЧЕСКИХ ИЗДАНИЯХ: ЭКСКУРС В ИСТОРИЮ ТЕКСТА
Публикации стихов в периодических изданиях - один из важнейших текстологических источников. Часто только благодаря таковым сохраняется существенное из наследия поэта. Однако нередко и то, что в ходе подготовки текста к публикации в журнале или газете искажается авторская воля: если сравнивать периодику и сборники стихов, то при втором из названных видов изданий автор имеет больше доступа к самоличной корректуре текста. В настоящей статье выявлены типографские погрешности, случившиеся при подготовке к печати стихотворения «Нашедший подкову» в газете «Накануне» и в журнале «Красная новь».
В то же время публикации стихотворения в периодических изданиях позволяют выявить важнейшие нюансы динамики авторской воли и движения текста на первых этапах его существования. И, что особенно важно, именно эти несоответствия между опубликованными текстами и волей автора вызвали реакцию О. Мандельштама, отразившуюся на бумаге. Правки рукой поэта по тексту «Нашедшего подкову» в «Красной нови» дошли до современных текстологов (они были авторизованы и относились к наборной рукописи для «Второй книги» О. Мандельштама) и стали важнейшим ключом к выявлению авторского текста.
Ключевые слова: О. Мандельштам, «Нашедший подкову», текст, история текста, рукопись, периодические издания, авторская воля, стихи.
Йзе первые публикации «Нашедшего тодкову» принадлежали периодическим тзданиям: журналу «Красная новь» [1] арте-апреле 1923 года) и литературному приложению к газете «Накануне» [2] (7 октября, 1923 г.). Тексты стихотворения в названных органах печати отличаются как друг от друга, так и от рукописи. До появления «Пиндарического отрывка» в сборниках стихов О. Мандельштама текст произведения был максимально неустойчивым и подверженным изменениям со стороны автора.
В «Накануне» «Нашедший подкову» представляет собой повествование в прозе с пронумерованными абзацами - как в рукописи; этот текст можно считать её печатным воспроизведением с некоторым числом погрешностей. Нумерация абзацев полностью совпадает с рукописью: строф в стихотворении на первоначальном этапе было именно девять, и каждая начинается так же, как в автографе, то есть структурно варианты текста полностью совпадают. В остальном есть ряд отличий.
В «Накануне» «Нашедший подкову» начинается с «Глядим на лес и говорим - это лес корабельный, мачтовый». Вместо «вот» - «это». Частицу и местоимение можно счесть синонимичными -и то, и то относится к разряду указательных. Но полных синонимов не существует в природе. Утвердительное «это» (говорящие утверждают «ко-
рабельность» леса; можно передать смысл формулировкой «этот лес предназначен для постройки кораблей и мачт») с самых первых строк подрезает поэтичность Слова, устремлённого вбирать в себя больше, чем сказано. А «вот лес корабельный» -гармонично, оно прямая речь, исходящая от некоего размышляющего «мы», оно - менее определённое и более эпичное, «тягучее», оно предполагает не просто указание и утверждение, не просто характеристику, а некое развитие - оно «риторично», оно ждёт «развёртывания», в нём - будущее и свершения, в нём - больше.
Дальше: вместо «пятою» в газете - «пятой», вместо «песнь» - «песню», вместо «средь» - «среди», вместо «уж» - «уже», вместо «названье» - «название». «Пятой», «песню», «среди» и т.д. - обычные, правильные грамматические формы слов. «Средь», «песнь», «пятою» - тоже правильные с грамматической точки зрения формы, но формы - именно стихотворные, часто их употребляют в русской поэзии при необходимости сократить или увеличить количество слогов в строке, что, как правило, вызвано необходимостью соблюдать ритм; регулярно появляясь в поэзии, такие словоформы стали придавать возвышенную коннотацию понятиям, их звучание не нейтрально, они не употребляются в обычной разговорной речи только для того, чтобы назвать или обозначить предмет/явление.
© Реинбах О.Е., 2016
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова «¿j- № 3, 2016
141
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Вместо «слаженные» в «Накануне» употреблено «сложенные»: «любуясь на доски, заклёпанные, сложенные в переборки, не вифлеемским мирным плотником, а другим...». Это слово вполне логично вписывается в предложение: доски сложены (обращаем внимание на страдательный залог) в стенки, находящиеся внутри корпуса судна. Но поэтическая образность из словосочетания уходит. Здесь слаженность досок есть приведение их другом моряка к упорядоченности, согласованности, стройности. В этом Слове - снова больше.
В печатном тексте «Эра звенит» вместо рукописного «звенела». В стихотворении «Нашедший подкову» - характерный для Мандельштама (особенно для Мандельштама периода 1921-1925 гг.) хронотоп: смешение всех времён (грамматических, человеческих) и их одновременность, слияние, синкретизм. Отношение ко времени у поэта - особое. В конкретном случае настоящее время глагола неуместно ни ритмически (сравним: чеканное, укороченное «эра звенит, как шар золотой» и долгое, «тягучее» «эра звенела» (обращаем внимание: здесь очень близкое к рифме созвучие «эра» - «ела»); кроме того, «эра звенела, как шар золотой» - чистый дактиль), ни грамматически, ни по смыслу. Смотрим на контекст: «Я сам ошибся. Я сбился, запутался в счёте. Эра звен<ела>, как шар золотой, полая, литая, никем не поддерживаемая, на всякое прикосновение отвеча<ла> "да" и "нет"; так ребенок отвечает: "я дам тебе яблоко" или: "я не дам тебе яблоко", и лицо его точный слепок с голоса, котор<ый> произносит эти слова». И дальше (следующий абзац/строфа): «Звук еще звенит, хотя причина звука исчезла». То есть эра звенела тогда, а звук ещё звенит, хотя его причина -эра - исчезла. Здесь Мандельштам использует именно прошедшее время, и прошедшее несовершенного вида: не «отзвенела», а «звенела», и этот звук не перестал существовать.
Устремление к синтаксически, а не поэтически удобным формам усматривается в исправлении слов «розовые сосны до самой верхушки свободные от мохнатой ноши.» на «розовые сосны до самой верхушки свободны от мохнатой ноши.» -двусоставное предложение вместо назывного - назывного описательного, рисующего, утверждающего существование.
Кроме прочего, в тексте «Нашедшего подкову», опубликованном в газете, пропущены слова «обшивку», «шерсти», «упругую» и выкинут целый кусок из девятой строфы: «Одни / на монетах изображают льва, / Другие / - голову». Если первое, второе и третье упущения могли быть вызваны невнимательностью при наборе или невозможностью разобрать слово в списке, то относительно последнего можно предположить, что искажение текста повлёк - банально - недостаток места на бумаге.
Если в рукописи из текста вычеркнуто «Я сбился», то в публикации оно вернулось на своё место
и в прижизненных изданиях стихотворения уже не исчезало. Также прижилась введённая в текст «Нашедшего подкову» при публикации грамматическая форма «яблоко» (вместо «яблока»). Авторская это воля или нет - сказать сложно. Эти незначительные, на первый взгляд, эпизоды могли быть упущены и из внимания автора.
Итак, список, подготовленный для публикации в «Накануне», вероятнее всего, составлялся по рукописи, поскольку структурные элементы полностью соблюдены. Но те несоответствия автографу, которые мы обнаружили, очевидно, стремились сделать текст менее поэтичным по сравнению с изначальным.
Неизвестно, когда в рукописи были сделаны автором пометы-чёрточки, обозначающие стихораздел или внутристиховые паузы. Возможно, он проставил их при составлении списка для следующего печатного органа. Факт только в том, что здесь, на публикации в «Накануне», обрывается существование «Нашедшего подкову» как «стихотворения в прозе».
В публикации «Нашедшего подкову» в «Красной нови», «толстом» литературном и научно-публицистическом журнале, уже есть вторичные признаки стихотворного текста: есть разделение на стихи и строфы, и каждая новая строка - как положено - начинается с прописной буквы. Здесь форма «Нашедшего подкову» превращается из «стихотворения в прозе» в «свободные стихи».
В «Красной нови» сложно разобрать количество строф в стихотворении (что связано с переходами с одной страницы на другую): их либо семь (если со слов «Так, / Нашедший подкову / Сдувает с неё пыль» начинается не только новая страница, но и следующая строфа), либо шесть (если переход на следующую страницу не подразумевает разделения строфы). В любом случае, членение на строфы в «Красной нови» уже не совпадает с тем, что мы видим в рукописи и в «Накануне». Сходятся по начальным словам только первая, вторая и третья. Четвёртая же в «Красной нови» начинается со слов «Воздух бывает тёмным, как вода.», а в газете это был уже пятый «абзац», четвёртый начинался предложением «Трижды блажен, кто введёт в песню имя». В журнале пятая строфа начинается со слов «Звук ещё звенит...», а последняя (шестая или седьмая) - с «Человеческие губы». Тогда как в «Накануне» были ещё «абзацы» со слов «Шорох пробегает.», «Так.», «То, что я сейчас говорю».
Кое-что из газетной версии перебралось в журнал: например, формы слов «названием», «среди», «яблоко»; осталось в «Красной нови», как и в «Накануне», вычеркнутое из рукописи «я сбился». Но заметим, что в большинстве случаев публикация в «Красной Нови» как будто исправляет несоответствия текста «Нашедшего подкову» в «Накануне» тексту рукописи: вернулись в стихотворение слова «вот» (вместо «это»), «свободные» (вместо «сво-
142
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова «¿1- № 3, 2016
бодны»), «слаженные», «пятою», «песнь», «уж». Эра в журнале, как и в автографе, «звенела» и «отвечала». Кроме того, снова на своё место встали слова «обшивку», «шерсти», «упругую», которые в «Накануне» вовсе были потеряны. Вернулось и целое «четверостишие» про монеты. Правда, добавилось нечто новое, чего ни в рукописи, ни в газете не было.
Если в «Накануне» текст заполоняли «нестихотворные» формы «пятой», «среди», «уже» и т.д., то в «Красной нови» это в некоторых случаях повторялось, в некоторых «исправлялось», а в некоторых - поэтическое звучание приобретали и такие слова, звучание которых в рукописи было нейтрально: здесь не «солёной пятою», а «солёною пятою»; не «уже не хватает себя самого», как в автографе и в газете, а «уж не хватает.». Кроме того, удивительным образом в строфе про слаженные в корабль доски вместо словосочетания «другом моряка» появляется «другом морехода». Слово «моряк» поэт часто использовал в своих стихах, а «мореплаватель» и «мореход» - только в прозе (см. статью «О собеседнике»). Однако второе, звучащее по-античному возвышенно, здесь вписывается в настроение «Нашедшего подкову» как величественной, трагической и эпичной оды о Времени. Впервые появившись в тексте стихотворения в «Красной нови», оно осталось в нём насовсем.
В рукописи и газете вторая строфа начиналась с союза «а», а в «Красной нови» - с «и». И в строках про одуряющий запах в рукописи и «Накануне» было «Будь то близость мужчины», тогда как в журнале вместо «будь то» - «будто».
Если бы не было известно, что газетная публикация «Нашедшего подкову» вышла позднее, чем журнальная, могла оказаться весомой гипотеза о том, что список для напечатания в «Красной нови» готовился по «Накануне» (слишком много отличий между вариантами текста «пиндарического отрывка» в периодических изданиях связано именно с тем, что в журнале слова и словосочетания «исправлялись» на первые варианты, существовавшие в рукописи). Факт таких вроде бы очевидных поправок, нацеленных на возврат к изначальному авторскому, остаётся на настоящий момент совпадением. И можно только строить догадки, каким образом так вышло. Но форма «Нашедшего подкову» в «Накануне» как «стихотворения в прозе» - с учётом того, что в рукописи мы тоже наблюдаем прозаический по форме текст - наверняка не просто пустая беспочвенная оплошность редакции. Разделение на строфы в «Красной нови» - самое главное отличие от газетной публикации - становится определяющим фактором для того, чтобы предполагать, что сначала текст
был предоставлен для газеты, а затем работа автора над «Нашедшим подкову» продолжилась (возможно, О. Мандельштам проставил чёрточки-паузы уже после того, как предоставил рукопись в газету) и вылилась в новый список - уже для журнала. При этом поэт мог внести дополнительные изменения в текст: например, заменить «моряка» на «морехода». Что же касается «Будь то» и «будто», а также союза «и» в начале второй строфы - то и они могли стать примером авторской воли, вторгшейся в текст через существенный промежуток времени, но - не стали. Говорить о том, что и это воля автора, не приходится: в Институте мировой литературы им. А.М. Горького сохранились правки автора по напечатанному в «Красной нови» тексту - уникальный источник исследования авторской воли [3]. В них он зачёркивает «будто» и меняет на «будь то», а «и» на «а». «Морехода» же он не трогает. Эти правки относились к наборной рукописи для напечатания стихотворения в сборнике стихов «Вторая книга» Осипа Мандельштама и стали следующим обновлением написанного. Так работа над текстом продолжалась. В правках к наборной рукописи текст «Нашедшего подкову» не совпал ни с газетным вариантом, ни с журнальным, ни с рукописным. Что ещё раз свидетельствует о том, что авторская воля не статична, а динамична и в данном случае.
Некоторые ходы авторской мысли и движения самого текста прослеживаются уже на этапе подготовки текста к публикации в периодических изданиях. Что же касается инородных вторжений, то сравнение с рукописью показало, как редакции «Накануне» и «Красной нови» устремляли текст к более прозаичному и как авторская воля этому противостояла.
Библиографический список
1. Мандельштам О.Э. Нашедший подкову // Красная новь. - 1923. - №2. - С.135-137.
2. Мандельштам О.Э. Нашедший подкову // Накануне. - 1923. - 7 окт. - С. 7.
3. Мандельштам О.Э. Нашедший подкову // Оттиск из «Красной нови» с авт. правкой. - ИМЛИ. -Ф. 225. - Оп. 1. - Ед. хр. 12.
4. Мец А.Г. Осип Мандельштам и его время. Анализ текстов. - СПб.: Гиперион, 2005. - 288 с.
5. Рейсер С.А. Основы текстологии. - Л.: Просвещение, 1978. - 176 с.
6. Семенко И.М. Поэтика позднего Мандельштама / сост. С.В. Василенко, П. Нерлер. - М.: Ваш Выбор ЦИРЗ, 1997. - 144 с.
7. Чудакова О.М. Рукопись и книга. - М.: Просвещение, 1986. - 176 с.
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 3, 2016
143
