CC BY
63
УДК 608(470.5)+ 613.99 ББК T3(2P36)
РОЖЕНИЦЫ УРАЛА В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ФОРМИРОВАНИЯ СЕТИ РОДОВСПОМОГАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ
М. И. Мирошниченко
URAL PARTURIENT WOMEN IN INITIAL PERIOD OF ORGANIZATION OF THE OBSTETRICAL ESTABLISHMENTS SYSTEM
M. I. Miroshnichenko
Статья посвящена изучению состояния рожениц на Урале в 1920-е — первой половине 1930-х гг. в сравнении с последним дореволюционным периодом охарактеризованы возможности получения женщинами родильной помощи в условиях становления сети родовспомогательных учреждений.
Ключевые слова: женская история, история Урала, охрана материнства и младенчества, роженица.
The article deals with the research of the Ural parturient women state in 1920s and early 1930s in comparison with the last pre-revolutionary period. The author gives characteristics to the possibilities of receiving puerperal care in conditions of the organization of obstetrical establishments system
Keywords: women history, history of Ural, maternal and child welfare, parturient woman.
Роды представляют собой сложный физиологический процесс, который является закономерным завершением беременности. У первородящих рожениц роды продолжаются 16—18 часов, у повторнородящих — 10—12 часов Практика показала, что в течение этого времени при роженице должен находиться человек, который может немедленно оказать ей какую-либо помощь. Актуальность избранной темы определена не только тем, что 1920-е — первая половина 1930-х гг. представляют собой «темное время» в женской истории Урала, но и стремлением возродить в России ценность материнства.
Историография проблемы крайне скудна. Ценную фрагментарную информацию содержат работы практических деятелей, организаторов сети медицинских учреждений и охраны материнства и младенчества 1920-х гг.1 Хорошо изучены непосредственно связанные с родовым актом (родинами) обряды башкирского народа2. Внимание к отдельным аспектам избранной темы историки проявляли в рамках освещения партийно-государственной политики по охране материнства и детства и развитию здравоохранения3, при исследовании проблем рождаемости, детской и материнской смертности4. Анализ историографии показывает, что наиболее исследованы законодательные акты, регулирующие правовое положение беременной и родильницы, проблемы создания родильных домов и женских консультаций в общей сети медицинских учреждений, башкирские родовые обряды. Цель статьи — изучить положение рожениц, возможности получения ими помощи при родах на Урале в 1920-е — первой половине 1930-х гг.
Если в XIX в. традиционным местом родов для горно-заводского населения Урала считалась баня, которую специально топили, или летом нежилая изба, то со временем роды, особенно тяжелые, стали
происходить в жилом помещении. Роды принимали обычно женщины, занимающиеся повивальным искусством. Роженицы верили, что такие «бабушки» («бабки») способны выгонять порчу, предотвращать призоры и уроки и всякие дурные последствия, ограждать роженицу от нечистой силы, способствовать скорому и правильному разрешению от беременности5. Считалось, что при родах помогают специальные молитвы, Феодоровская икона Божьей матери и известная также как «Помощница в родах» икона «Помогательница женам чады рождати». Первая возможность получить квалифицированную медицинскую помощь появилась у рожениц Екатеринбурга. Именно в Екатеринбурге в 1876 г. по инициативе врача-акушера Алексея Федоровича Петрова6 и под его руководством был открыт на частные пожертвования первый на Урале родильный приют. После ходатайств А. Ф. Петрова по решению городской думы родильный приют был принят на содержание города, стал называться родильным домом и с 29 марта 1877 г. (по старому стилю) «во всякое время дня и ночи, причем безвозмездно» мог принимать рожениц. Первым на Урале выполнил кесарево («кесарское») сечение доктор Василий Михайлович Онуфриев. Новое здание родильного дома располагалось на пересечении современных улиц им. Розы Люксембург и Декабристов7. Доктор медицинских наук В. М. Онуфриев заведовал Екатеринбургским родильным домом с 1879 г. по 1905 г. Он впервые на Урале внедрил методику асептического проведения нормальных родов и ухода за раной8. Екатеринбургский родильный дом вскоре превратился в клинику, а в 1916 г. под руководством профессора А. М. Новикова был преобразован в Повивально-гинекологический институт9. Родильный приют был создан в XIX в. и в Перми,
Исторические науки
где он находился на Покровской улице10. В Челябинске первые койки для рожениц были выделены в городских больницах в 1905 г.11.
С конца XIX в. в случаях трудных родов к роженицам Урала иногда стали приглашать докторов. Доктор заставал роженицу уже в стенах дома, на кровати, на столе или на лавке. Лечебные учреждения — госпитали, больницы — также могли оказать акушерскую помощь беременным, но лишь в том случае, если женщины попадали туда в связи с каким-нибудь другим заболеванием. Однако это случалось крайне редко. Так в заводской больнице Богословского завода Пермской губернии в 1899 г. произошло всего 15 родовспоможений. В 1902 г. на
VIII съезде врачей Пермской губернии сообщалось, что при заводских больницах губернии организовано всего 2 родильных покоя: в Добрянском заводе (на 2 кровати) и в Богословском заводе (на 5 кроватей). Съезд констатировал, что акушерки в строе заводской медицины являлись положительным исключением. Криминальные роды в конце XIX в. происходили в хлеву, в сарае, а чаще всего в голбце12. Из числа лечившихся в больницах до октября 1917 г. на Южном Урале женщины составляли лишь
3 %13. Отпусков по беременности до Октябрьской революции работающие женщины не получали, поэтому роды на работе были нередким явлением14. К примеру, Ф. Балмашева, работница мельницы Макарова, трудившаяся, как и остальные женщины этого предприятия с 6 утра до 6 вечера за 40 копеек в день, родила в 1910 г. сына прямо во время работы на мельнице15. Роды на рабочем месте не только проходили в негигиеничных условиях, но и были унизительным явлением. Женщинам приходилось длительное время терпеть боль при родовых схватках, они не имели возможности нормально тужиться, занять вынужденное положение (то положение, при котором боль чувствуется меньше всего). Роды на рабочем месте проходили, по всей видимости, нередко в вертикальной позе. Поскольку не производилось очищение кишечника клизмированием, при потугах в процессе родов неизбежно выходили каловые массы, моча; при разрывах, при отделении последа выделялась кровь. Возможность занесения инфекции как матери, так и ребенку в таких условиях многократно возрастала. В Челябинском и Троицком уездах до октября 1917 г. женщины получали медицинскую помощь при родах только в 1,6% случаев, в Златоустовском уезде — в 4,1%, в Верхнеуральском — в 0,9%16.
Создание сети родовспомогательных учреждений на Урале происходило в 1920-е — первой половине 1930-х гг. При этом в 1920-х гг. сначала выделялись родильные койки, создавались родильные отделения, родильные избы, смешанные или детские консультации. Затем уже наэтой базе с начала 1930-х гг. стала развертываться сеть родильных домов. В 1919 г. роженицы Челябкопей (сейчас — г. Копейск) получили небольшую возможность поступать в открывшуюся больницу, в ней из И коек 3 были родильными17. В 1920 г. денежные пособия по родам по-прежнему выдавались местными отделами трудового социального обеспечения18. С 1920 г. на медицинском факультете Екатеринбургского госу-
дарственного университета на кафедре акушерства и гинекологии под руководством ее заведующего
А. М. Новикова началось накопление материала о состоянии рожениц при сложных родах19. В 1921 г. работа по налаживанию родовспоможения со стороны партийных органов проводилась через отделы работниц. В Пермской губернии уже в феврале 1921 г. роженицам выдавались усиленные пайки и 5 аршин мануфактуры. Эти меры пропагандировались через общегородские собрания делегаток20. В 1922 г. работа по организации родовспоможения велась учрежденными при губернских отделах здравоохранения подотделами материнства и младенчества21. Однако даже в Екатеринбургской губернии в ноябре 1922 г. в структуре лечебно-санитарных учреждений, обслуживаемых врачами и лекарскими помощниками, консультаций еще не было создано22, как не было и родильных домов в сельской местности23.
В 1923 г. на медицинских участках на Урале в штат больниц (на 20, на 50 коек) и фельдшерских пунктов включался 1 акушер. Если фельдшерского пункта не было, то акушерку содержало население24. В 1923/24 х. г. в Троицком округе рожениц обслуживало 4 родильных отделения, в 1924/25 х. г. — 5 25. Первоначально к идее рожать на родильной койке, которая пропагандировались в первую очередь через общие женские и делегатские собрания, роженицы относились с недоверием. Зачастую женщины, как делегатки так и неделегатки, не понимали значения многих слышимых ими слов, в том числе медицинских терминов. Слово «гинекологическое» в начале 1920-х гг. нередко воспринималось как бессмысленное «генологическое»26, «голологическое» или «гелологическое»27. Со временем его значение стало понятным28.
В 1924 г. в Челябинской городской больнице имелось уже 30 акушерских и 20 гинекологических коек. В составе медицинской службы города работало 2 врача акушера-гинеколога и 8 акушерок29 (по другим данным акушерок было 430). Однако большинство родов в Челябинске в 1924 г. (две трети из немногим более двухсот родов в год) были домашними,31 лишь 31,6% родов проходило в медицинских учреждениях32. В марте 1926 г. родовую помощь часть рожениц Троицкого округа получали в 8 родовспомогательных учреждениях (шести родильных отделениях при районных больницах, одном — при больнице г. Троицка и в открытой в поселке Степном 8 марта 1926 г. родильной избе). В них были проведены роды у 691 роженицы33. По данным 1925/26 х. г. в Коми-Пермяцком округе наряду с 4 больницами,
4 амбулаториями и 3 приемными покоями имелось 13 фельдшерских коек, 6 медицинских врачей и 10 акушерок34. Несомненные достижения все же не могли удовлетворить потребность в квалифицированной медицинской помощи роженицам. Так, в 1925/26 х.г. число учтенных в записях актов гражданского состояния по Уральской области рождений было следующим: в Шадринском округе — 25 533, в Свердловском — 24401, в Пермском — 32 803, в Курганском — 21058, в Челябинском — 21 029, в Сарапульском — 19396, в Ишимском — 17496, в Тюменском 17371, в Тагильском — 17211, в Кун-гурском — 14116, в Троицком — 13 829, в Ирбит-
М. И. Мирошниченко
ском — 10 755, в Златоустовском — 9503, в Верхнекамском— 6983, в Коми-Пермяцком — 5549, в Тобольском округе — 553735. Родильную помощь оказывали в большинстве бабки-повитухи36.
Постепенно роды под медицинским контролем завоевывали авторитет в среде рожениц. «То недоверие и предубеждение против мероприятий по охране материнства и младенчества, какое было в 1924 г. и отчасти в 1925 г. среди крестьянок и казачек, сильно изменилось, многие уже поняли, что это им близкое, необходимое дело», — отмечала в 1927 г. одна из ведущих деятельниц советского пролетарского женского движения на Южном Урале Евдокия Лукьяновна Горшечникова в своем выступлении на IV окружном съезде медицинских работников и представителей районных исполнительных комитетов Советов Троицкого округа37. Она предложила использовать на Урале опыт Украины и ввести институт хозяек-заместительниц, создав фонд социальной помощи «Матери и ребенка». Одной из целей такого фонда называлось создание возможности для беднячки-одиночки быть в постели во время родового и после родового периода, в это время опытная, подготовленная хозяйка-заместительница из делегаток будет вести ее хозяйство38.
В традиционном обыденном сознании роды воспринимались как естественная, природная функция женщины. Однако различные патологии могут осложнять родовой акт. К наиболее сложным и частым случаям подобного рода относилось предлежа-ние плаценты (или предлежание последа). С учетом высокой частоты рождений у женщин исследуемого периода становится ясным, почему на I съезде хирургов, гинекологов, офталмологов, оторалинго-логов и рентгенологов Уральской области и прилегающих губерний, который состоялся в Свердловске 20—23 января 1927 г., в секции «Акушерство и гинекология», проблемам предлежания плаценты и последа уделялось столь много внимания. Так, заведующий Пермским родильным домом К. П. Звягин сообщал, что при применении лечения предлежаний последа старыми способами смертность матерей составляла от 2,04 до 19 %, в среднем 10,5 %; в Свердловском родильном доме 17,7 %. Он привел также данные об успешном применении кесарева сечения в Пермском родильном доме 10 декабря 1925 г. больной М. А. В. (40 лет, беременность пятая, трое детей, роды — четвертые) и больной
З.П. К-вой (25 лет, четверо детей, беременность пятая)39. Л. Ф. Соболев рассказал о первом случае кесарева сечения в Аша-Балашевской больнице 28 ноября 1921 г. у первородящей больной М. М. (28 лет) и о малом кесаревом сечении, произведенном в этой больнице в 1926 г. больной 3. П. (27 лет, пятеро детей, беременность восьмая)40.
Вопросы родовспоможения обсуждались на часто созываемых в то время женских съездах. В 1927 г. в Москве состоялся Всесоюзный съезд работниц и крестьянок — членов Советов. Делегатка из Пермского округа Конгурова рассказала в своем выступлении на этом форуме, что в Уральской области еще в 1927 г. есть уголки, где на 70—80 верст нет никакой медицинской помощи, даже фельдшерской. «У нас очень мало в деревне больниц,
а о родильных домах крестьянки понятия не имеют. Женщина-крестьянка до последних дней родов без устали работает и рожает в поле под копной, без врача, акушерки и даже сельской бабки»41.
С развертыванием индустриального строительства встала проблема обеспечения родовспоможения роженицам великих строек. Так, в 1932 г. для рожениц на строительстве Челябинского тракторного завода было открыто акушерско-гинекологическое отделение на 85 коек42. В колхозах Свердловской области в 1935 г. было 109 родильных домов43.
В Тюменском роддоме уже в 1927 г. профессором
В. Г. Божовским и И. И. Туревским для обезболивания родов был применен гипноз. Женщины вводились в состояние сна, у каждой сон был различной глубины и гипнотизер вел систематическую беседу, указывая, что весь предстоящий процесс пройдет без боли. Из 20 рожениц, родивших под гипнозом, у 18 (90 %) отмечались хорошие результаты, роды прошли без болей и у двух (10 %) не получилось никакого эффекта. Из 5 рожениц, подвергшихся гипнозу, но родивших по разным непредвиденным причинам без гипноза, у одной роды прошли совершенно без болей, у 4 — с болями. Таким образом, из 25 родов в 19 (или в 75,75 % случаев) имелись вполне хорошие результаты44.
Инициатором массового обезболивания родов стал профессор А. Ю. Лурье, работавший в Свердловском акушерско-гинекологическом институте. К январю 1936 г. в Свердловской области насчитывалось свыше 8000 родов, прошедших без боли. В каждом районном центре применялась практика обезболивания родов45.
Массовое вовлечение женщин в производство в годы первой и второй пятилеток привело к тому, что первая половина беременности у части будущих рожениц проходила в неблагоприятных условиях. К примеру, беременные работницы кирпичных заводов (садчицы, лафетчицы, выставщицы, транс-портировщицы. обжигальщицы), литейных цехов (крановщицы, отбивщицы, формовщицы), кондитерских фабрик и др. работали в таких условиях, в которых температура окружающей среды составляла от +30° до +70°. Гипертермия, как показали исследования течения родового акта, проведенные уже в 1950 — 1960-е гг., вызывала возрастание различных аномалий родовых сил. Такими аномалиями были слабость родовой деятельности и затяжные роды для забеременевших в холодный и переходный периоды года (со средней наружной температурой менее +10°) и быстрые роды для забеременевших в теплый период года со средней наружной температурой от +10° и более)46. У женщин, работавших в таких условиях, возрастали также частота недонашивания и аномалий развития плода47. Однако эти отдаленные последствия не предусматривались при решении казавшихся исключительно приоритетными экономических задач на фоне социалистических преобразований.
Таким образом, по мере становления сети родовспомогательных учреждений на Урале в 1920-е — первой половине 1930-х гг. возможности получения квалифицированной медицинской помощи для рожениц расширялись, но из-за недостаточности
Исторические науки
такой сети, из-за больших расстояний, инерции мышления, материальных соображений значительная часть рожениц делала выбор в пользу домашних родов, родов под контролем старшей женщины или бабок-повитух, в большинстве своем не имеющих достаточных знаний, инструментария для правильного ведения родов в случае сложных патологий.
Примечания
1. Белостоцкий И. С. Здравотделы в Екатеринбургской губернии за время существования Советской власти // Медработник Урала. — 1922. — № 3. — С. 2; Лебедева В. П. Задачи и пути охраны материнства и младенчества // Охрана материнства и младенчества. — 1926. — № 1. — С. 1; Перетц В. Г. Медицинский обзор 50-летней деятельности Свердловского акушерско-гинекологического института. — Свердловск : Облздрав-отдел, 1928; Серебренников В. С. Здравоохранение на Урале. Итоги и очередные задачи, — Свердловск : Обл-здравотдел, 1929.
2. Стина И. А. Башкирка. — М. : ОММ, 1928. — С. 20; Руденко С. И. Башкиры: историко-этнографические очерки. — Уфа : Китап, 2006. — С. 226—227; Бикбулатов Н. В., Фатыхова Ф. Ф. Семейный быт башкир. XIX— XX вв. — М. : Наука, 1991. — С. 89—96.
3. Сердитова С. Н. Большевики в борьбе за женские пролетарские массы (1903 — февр. 1917 гг.). — М. : Госполитиздат, 1959; Чирков П. М. Решение женского вопроса в СССР (1917—1937 гг.). — М. : Мысль, 1978; Новикова Е. Ч. Забота партии о женщине-матери // Опыт КПСС в решении женского вопроса. — М. : Мысль, 1981; Waters Е. The Modernization of Russian motherhood// Soviet Studies. — 1992. — Vol. 44. — № 1. — P. 123—135; Cronberg T. Russian Women in the Defence Industry and the Transformation of their Identities // European Journal of Women's Studies. — 1997. — Aug. — Vol. 4. — P. 263—268; Ransel D. Village Mothers: Three generations of change in Russia and Tataria. — Bloomington, IN: Indiana University Press, 2000; Лебина H., Романов П., Ярекая-Смирнова Е. Забота и контроль: социальная политика в советской действительности, 1917— 1930-е годы // Советская социальная политика 1920— 1930-х годов: идеология и повседневность. — М.: Вариант, 2007. — С. 21—67; Журавлева В. А., Ковалева Л. А., Петряшова Е. В. Некоторые аспекты государственноправового регулирования охраны материнства и детства в 20—30-е годы XX века // Актуальные проблемы права России и стран СНГ-2007: материалы IX международной научно-практической конференции 29—30 марта 2007 г. Челябинск : Цицеро, 2007. — Ч. 1.С. 116—118.
4. Авдеев А. Младенческая смертность и история охраны материнства и детства в России и СССР // Историческая демография : сб. статей. Демографические исследования. — Вып. 14. — М. : МАКС ПРЕСС, 2008.— С. 33; Журавлева В. А. Состояние младенческой смертности в городах Урала в 1920—1930-е годы // Урал индустриальный. Бакунинские чтения: материалы
IX Всероссийской научной конференции. — Т. 2. — Екатеринбург : Издательский Дом «Автограф», 2009. —
С. 179—183.
5. Голикова С. В. Семья горнозаводского населения Урала XVIII—XIX веков. Демографические процессы и традиции / отв. ред. Н. А. Миненко. — Екатеринбург: УрОРАН, 2001, —С. 71.
6. Бриль С. Доктор Новиков, человек и ученый // Урал. — 1983. — № 9. — С. 155—159; Черданцева
А. Г. Родильный дом в Свердловске // book.uraic.ru/files/ kalend/2007.htm.
7. Черных Н. В. Уральский научно-исследовательский институт материнства и младенчества. 125 лет со
дня основания. 13 апреля 1877 г. // http://omm.ur.ru/ conferehces.html.
8. В 1894 г. В. М. Онуфриев был избран действительным членом Акушерско-гинекологического общества в Санкт-Петербурге и читал там курс лекций по женским болезням. Он работал в Повивально-гинекологическом институте в Свердловске до 1919 г., и с 1922 г. до своей смерти в 1939 г. — См.: Хайдуков, К. С. Онуфриев Василий Михайлович // Екатеринбург : энциклопедия / гл. ред. В. В. Маслаков. — Екатеринбург : Академкнига, 2002. — С. 409.
9. Черных Н. В. Указ соч.
10. Ремезовская Т. Б. Исторические улицы Перми// Труды Государственного архива Пермской области. Вып. 2. — Т. 1. — Пермь : Изд-во ГАПО, 2002. — С. 200.
11. Слуднова Ф. Ф. Служба акушерско-гинеколо-гическая // Челябинск: энциклопедия / сост. С. В. Боже,
В. А. Черноземцев. Изд. испр. и доп. — Челябинск : Каменный пояс, 2001. — С. 780.
12. Голиков С. В. Указ. соч. — С. 71.
13. Становление охраны здоровья народа на Южном Урале / Д. К. Соколов, Р. С. Алексеева, Г. Ф. Еремин, и др. — Челябинск : Юж-Урал кн. изд-во, 1970. — С. 10.
14. Коробейников Н. А. Труженица Урала на борьбу за новую жизнь. Свердловск — М. : Гос. изд-во. Уральское областное отделение, 1930. — С. 3.
15. Балмашева Ф. Мельница та же, но жизнь иная // Ударница Урала. — 1936. — № 1. — С. 22.
16. Штат фельдшеров в России был введен для обслуживания сельского населения в 1888 г. — Становление охраны здоровья народа на Южном Урале. — С. 59.
17. Пузыревский Б. Г. Развитие здравоохранения в Копейске: Материал в помощь лекторам и беседчи-кам.— Челябинск : Челябинское обл. управление культуры, 1958. — С. 5.
18. О передаче дела охраны материнства и младенчества в центре и на местах в ведение Народного комиссариата здравоохранения РСФСР. Циркуляр Народных комиссариатов труда и социального обеспечения и здравоохранения от 16 апреля 1920 г. // Становление и развитие здравоохранения в первые годы советской власти. 1917—1924 гг. : сборник документов и материалов / сост. В. И. Додонов, В. И. Завалищенко, А. А. Маслова и др. — М. : Медицина, 1966. — С. 239—240.
19. Черных Н. В. Указ. соч.
20. ОГАЧО. Ф. П-77. On. 1. Д. 422. Л. 5.
21. Белостоцкий И. С. Указ. соч. — С. 2.
22. К вопросу о закрытии фельдшерских школ (К предстоящему всероссийскому съезду здравотделов) // Медработник Урала. — 1922. — № 3. — С. 5.
23. Великая забота о женщине-матери // Ударница Урала. — 1936. — № 1. — С. 27—28.
24. ОГАЧО. Ф. Р-1. On. 1. Д. 37. Л. 49—49 об.
25. ОГАЧО. Ф. Р-429. On. 1. Д. 22. Л. 20—21.
26. ОГАЧО. Ф. П-334. On. 1. Д. 2. Л. 16.
27. ОГАЧО. Ф. П-334. On. 1. Д. 19. Л. 35.
28. См.: Мирошниченко М. И. Общие женские собрания начала 1920-х годов как социальный ритуал: рациональное и иррациональное // Бренное и вечное: социальные ритуалы в мифологизированном пространстве современного мира : материалы Всероссийской научной конференции 21—22 октября 2008 г. —Новгород : Нов-ГУ, 2008, —С. 213—216.
29. Слуднова Ф. Ф. Указ. соч. — С. 780
30. Матовский И. М. Здравоохранение, история // Челябинск: энциклопедия. — С. 308.
31. Слуднова Ф. Ф. Указ. соч. — С. 780.
32. Становление охраны здоровья народа на Южном Урале... — С. 63.
33. ОГАЧО. Ф. Р-429. On. 1. Д. 22. Л. 130 об.
М. И. Мирошниченко
34. Гурьев Н. А. Национальные меньшинства Урала.— М. : Работник просвещения, 1930. — С. 13.
35. ОГАЧО. Ф. Р-429. Оп. 5. Д. 49. Л. 176—177 об.
36. Голубых М. Казачья деревня. М.; Л. : Госиздат, 1930. — С. 287; Чайко Г. И. Моя Бобровка. Село Елизаветинское Пригородного района Свердловской области. — Челябинск : Юж-Урал кн. изд-во, 2008. — С. 215.
37. ОГАЧО. Ф. Р-429. Оп. 1. Д. 27. Л. 32.
38. Там же. — Л. 2.
39. Звягин К. П. Лечение предлежаний последа // 1-й съезд хирургов, гинекологов, офталмологов, оторалин-гологов и рентгенологов Уральской области и прилегающих губерний. — Свердловск : «Гранит» Уралполиграф-треста, 1927. — С. 140—144.
40. Соболев Л. Ф. К вопросу о классическом кесар-ском сечении при placenta praevia // 1-й съезд хирургов...—С. 145—147.
41. Конгурова [б. и. о.] Выступление на Всесоюзном съезде работниц и крестьянок, членов совета, по вопросам здоровья // Семашко Н. А., Лебедева В. П. Работница
и крестьянка, береги здоровье. — М., Л. : ОММ. 1928.—
С. 64—67.
42. Становление охраны здоровья народа на Южном Урале... — С. 64. Первый родильный дом в Челябинске на 100 коек был открыт в 1937 г. — См.: Слуднова Ф. Ф. Указ. соч. — С. 780.
43. Великая забота о женщине-матери // Ударница Урала. — 1936. — № 1. — С. 27—28. Вероятно, речь идет все же о родильных избах. — М. И.
44. Божовский В. Г., Туревский И. И. Гипноз при родах // 1-й съезд хирургов... — С. 164—168.
45. Ударница Урала. — 1936. — № 1. — С. 27.
46. Либертович А. П. Зависимость состояния внутриутробного плода и новорожденного от степени перегревания материнского организма в ранние сроки беременности // Труды Ленинградского педиатрического медицинского института. — Т. XLIX: Становление женской половой системы и вопросы перинатальной охраны плода : сб. научных трудов кафедры акушерства и гинекологии. — Л. : Медицина, 1968. — С. 98—101.
47. Либертович А. П. Указ. соч. — С. 105—106.
Поступила в редакцию 10 июня 2010 г.
МИРОШНИЧЕНКО Мария Ильинична (1956 г. р.) в 1979 г. закончила исторический факультет Уральского государственного университета в г. Екатеринбурге, училась в аспирантуре при Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Южно-Уральского государственного университета. Научные интересы: история женщин, гендерная история, экономическая история, история культуры России, региональная история.
MIROSHNICHENKO Maria Ilyinichna was bom in 1956, in 1979 graduated from the Faculty of History of Ural State University in the city of Ekaterinburg, she studied at the postgraduate school at Lomonosov Moscow State University; she is a Cand.Sc. (History), Associate Professor of the History Department of South Ural State University. Research interests: history of women, gender history, economic history, the history of Russian culture and regional history.
