CC BY-NC-ND
47
Д.С. Качков
РОССИЙСКО-ФРАНЦУЗСКИЙ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ДИАЛОГ В НАЧАЛЕ XXI ВЕКА: СОТРУДНИЧЕСТВО НА ФОНЕ КРИТИКИ ФРАНЦУЗСКИХ СМИ
Статья посвящена анализу российско-французских отношений в энергетической сфере в начале XXI века. Автор сопоставляет официальный контекст российско-французского энергетического диалога с медийным дискурсом, формирующимся на страницах двух крупнейших французских газет - «Le Monde» и «Le Figaro».
Ключевые слова: энергетическое сотрудничество, энергетическая политика ЕС, «Газпром», «Total», «GDF Suez», «газовые войны», «нефтяная война», «энергетическое оружие».
Энергетика всегда была и остается одним из основных направлений российско-французского сотрудничества. На протяжении последних тридцати лет между двумя странами развивались прочные и надежные связи в трех основных областях энергетики: нефть, природный газ и атомная энергия. В начале XXI в., несмотря на многие пессимистические оценки, которые звучат как у нас в стране, так и во Франции, сотрудничество продолжает развиваться, чему существует немало свидетельств. Сколько бы ни критиковалась энергетическая политика России в различных академических, аналитических или журналистских кругах во Франции, власти предержащие в Париже исходят в первую очередь из принципов экономической и политической целесообразности.
На сегодняшний день наиболее популярной и, как считается, наиболее аргументированной стала точка зрения, согласно которой средства массовой информации не являются независимыми и, так или иначе, выражают взгляды определенных политических или связанных с ними экономических кругов. Признавая это, мы по-
© Качков Д.С., 2009.
следовательно приходим к выводу о том, что тот дискурс, который формируется в средствах массовой информации по той или иной проблематике, может стать ключом к пониманию официальной политики властей. На примере российско-французского энергетического сотрудничества мы хотели бы показать, что этот вывод не всегда является правомерным. Для этого мы сравним публикации двух ведущих французских газет - «Le Monde» и «Le Figaro», -посвященные российской энергетической политике, с официальным дискурсом российско-французских отношений в рассматриваемой сфере.
Официальный дискурс
На официальном уровне в последние годы наблюдается интенсификация российско-французского сотрудничества в энергетической сфере. Самым ярким тому подтверждением является подписание в июле 2007 года «Газпромом», «Севморнефтегазом» и французской компанией «Total» рамочного Соглашения по основным условиям сотрудничества при разработке первой фазы Шток-мановского газоконденсатного месторождения, предусматривающего ежегодный объем добычи около 70 млрд куб. м. природного газа и 0,6 млн т. газового конденсата. 21 февраля 2008 г. «Газпром», «Total» и норвежская «Statoil Hydro» подписали Соглашение акционеров о создании компании специального назначения Shtokman Development AG, держателем 25% капитала которой стал «Total»1. Очевидно, что подобного рода соглашения являются следствием серьезных переговоров на самом высоком уровне. В связи с этим ссылка на телефонный разговор между Владимиром Путиным и Николя Саркози накануне принятого «Газпромом» решения предоставить французской компании «Total» право участия в разработке Штокмановского месторождения представляется оправданной, так как тем самым мы делаем основной акцент на политической составляющей сделанного выбора, что, как нам кажется, позволяет лучше понять эволюцию развития российско-французского энергетического диалога.
В первых программных заявлениях Саркози, посвященных внешней политике, Россия упоминалась в основном лишь в связи с критикой гуманитарных издержек чеченской войны и авторитарной эволюцией ее режима2. Признание законности прав России на статус великой державы, не противоречащее французскому видению концепции многополюсного мира, сопровождалось упреками в «грубости» методов борьбы за его утверждение с использованием
энергетического фактора. «Газовая» и «нефтяная» войны начала 2006 г. - с Украиной и Белоруссией соответственно - стали основными катализаторами подобного рода критики, ярко отразившейся во французских средствах массовой информации.
Однако события не замедлили внести в пессимистические прогнозы о будущем развитии российско-французского сотрудничества существенные поправки. С окончанием предвыборной лихорадки во Франции реальность все более расходилась с ожиданиями. Личная встреча Владимира Путина и Николя Саркози на сессии G8 в Хайлигендамме (Германия) в июне 2007 г., рабочие визиты Кушнера, а затем и самого Саркози в Москву прошли в деловой и конструктивной атмосфере. Франция действительно продолжала критиковать российскую политику в энергетической сфере. Но, являясь лидером процесса европейской политической интеграции, Париж просто не мог позволить себе поступать иначе. Статус обязывал и обязывает заботиться об интересах своих партнеров по ЕС, пусть даже это иногда и выражается лишь на уровне публичных заявлений.
При анализе российско-французских отношений в области энергетического сотрудничества необходимо иметь в виду, что в отличие от стран Восточной и некоторых стран Западной Европы Франция не столь зависима от российских энергоресурсов. 39% всей потребляемой в стране энергии приходится на АЭС3. Что же касается нефти и газа, на которые приходится 36 и 16% соответственно4, то здесь Россия уступает пальму первенства Норвегии, являющейся основным поставщиком энергоресурсов во Францию. Таким образом, в случае ухудшения отношений с Москвой или в условиях непредвиденных обстоятельств (например, «энергетических войн» на постсоветском пространстве), Париж всегда может рассчитывать на альтернативные источники. Но, как показывает практика, на сегодняшний день Франция не видит в этом необходимости и продолжает развивать российский вектор своей энергетической политики. Total остается одним из основных покупателей российской нефти и нефтепродуктов; продолжается эксплуатация Харьягинского месторождения в Тимано-Печорском бассейне на территории Ненецкого автономного округа. Напомним, что договор, ставший основой для реализации этого проекта, является первым примером СРП (Соглашение о разделе продукции) между Россией и европейскими компаниями. 50% в проекте принадлежит «Total», 40% - норвежской компании «Norsk Hydro» и 10% -«Ненецкой нефтяной компании»5. В подтверждение тому, что французского руководство не столь пессимистично в оценке будущего развития российско-французских отношений в энергетичес-
кой сфере, приведем еще один важный факт: 19 декабря 2006 г. Председатель правления ОАО «Газпром» Алексей Миллер и президент, генеральный директор «Gaz de France» Жан-Франсуа Сирел-ли подписали Соглашение о продлении до 2030 года действующих контрактов на поставку российского природного газа во Фран-цию6. Согласно одному из условий Соглашения, российский газовый гигант получает прямой выход к конечному потребителю во Франции. Ранее, в ноябре 2006 г., «Газпром» открыл в Париже свой филиал, через который должна осуществляться прямая продажа газа. Сумма контракта составляет примерно 2 млрд долл. в год, объемы поставок - 12 млрд кубометров за тот же период. Помимо этих 12 млрд, «Gaz de France» также будет получать дополнительные 2,5 млрд кубометров российского газа в год, начиная с 2010 г., когда будет запущен российско-германский газопровод «Nord Stream», пролегающий по дну Балтийского моря7.
Наличие альтернативных источников и взаимный интерес в вышеприведенных проектах позволяют Франции вести равноправный диалог с Россией и не допускают скатывания к состоянию нервозности и взаимных обид, столь характерных для отношений Москвы с некоторыми государствами Восточной Европы. Что, в свою очередь, позволяет развиваться благотворному сотрудничеству, в том числе и в энергетической области. То, что Россия, согласно заявлениям некоторых официальных французских лиц, «грубо себя ведет» по отношению к другим странам ЕС, как показывает опыт, не становится препятствием на этом пути. Ведь, с точки зрения Парижа, «единая Европа» как политическое образование - есть благо, так как позволяет Франции в современных международных условиях сохранить статус великой державы. Экономическая же интеграция часто ведет к последствиям не столь благоприятным ни для французского бизнеса, ни для французских граждан. Как следствие - провал референдума по европейской конституции в мае 2005 г. и стремление Франции проводить более независимую энергетическую политику по отношению к России.
Еще раз акцентируя внимание на политической составляющей рассматриваемого нами вопроса, обратимся к истории. Когда в 1970-е годы Франция и Германия начали импортировать советский газ, они стремились не только уменьшить энергетическую зависимость от США, но и продемонстрировать свой собственный политический курс. «Когда Франция решила покупать российский газ, политика генерала де Голля, видимо, имела свой вес в этом выборе», - полагает глава представительства «Gaz de France» в Москве Жак Роттенберг8. В начале XXI в. политические факторы все также сильны. «Национальный эгоизм», частью которого является
«эгоизм энергетический», предопределяет внешнеполитические приоритеты стран. Развитые государства Европы, в особенности Франция и Германия, являющиеся, кстати, лидерами политической и экономической интеграции в рамках ЕС, с явным недоверием относятся к инициативам вроде «энергетического НАТО», которые исходят от стран новой Европы и в которых западноевропейцы видят зачастую происки США и попытки восточноевропейцев диктовать им, как строить отношения с Россией9.
Понимая, что в области экономического сотрудничества наилучшие отношения у Москвы сложились с Берлином, Париж стремится в союзе с последним добиться для себя дополнительных преференций в рамках энергетического диалога. В октябре 2006 г. Жак Ширак договаривается с Ангелой Меркель о создании двустороннего энергетического альянса - шаг, который, помимо всего прочего, позволяет Франции в рамках еще одной площадки для переговоров развивать отношения с Россией и при этом не вызывает острой критики со стороны Брюсселя и других западноевропейских столиц. Показательным здесь является не то, что в альянс не пригласили Россию (зная, как строятся отношения в Евросоюзе, трудно было бы всерьез ожидать, что Париж и Берлин столь явно предпочтут Россию другим основным партнерам по ЕС). Показательно, что в него пока не пригласили другие европейские страны10. Это, на наш взгляд, легко объясняется с точки зрения «национального эгоизма». Прозвучавшее же в адрес России предложение ратифицировать Энергетическую хартию без изменений можно рассматривать и как заявление, призванное успокоить партнеров, и как элемент торга с Москвой по поводу условий дальнейшего энергетического сотрудничества. Высказывания Саркози во время его рабочего визита в Москву 9-10 октября 2007 г., в которых французский президент ратует за расширение как французских капиталовложений в России (в том числе, например, посредством приобретения миноритарного пакета акций «Газпрома»), так и российских во Франции11, являются свидетельством того, что французская сторона нацелена на интенсификацию этого сотрудничества.
Способствует развитию российско-французского диалога в энергетической сфере и тот факт, что французская бизнес-культура, издавна отмеченная этатистскими традициями, ближе к российской, нежели более либеральная англо-саксонская или герман-ская12. Французская энергетика все еще отличается значительной ролью государственных или смешанных корпораций национального, а порой и международного масштаба - таких как «Gaz de France», сравнимых с российскими госмонополиями типа РАО «ЕЭС России».
Во время «энергетических войн» с Украиной начала 2008 и 2009 гг. Россия отдавала предпочтение не диалогу с Брюсселем, а «двусторонней дипломатии», заключающейся в непосредственном контакте с ведущими европейскими странами, и отношениям с крупными газовыми компаниями Европы. Как следствие, в период председательства Франции в Евросоюзе, которое пришлось на второе полугодие 2008 г., активизировался диалог на уровне Москва-Париж. Французский президент дважды - в августе и сентябре - приезжал в Москву и ни разу за этот период не подверг резкой критике российскую политику в энергетической сфере. 17 января 2009 г. состоялась «Международная конференция глав государств и правительств по вопросу обеспечения доставки российского газа потребителям в Европе». Николя Саркози, имеющий опыт посредничества между Россией и Грузией во время августовских военных действий на Кавказе, на этот раз специально заявил, что не поедет в Москву. На наш взгляд, это объясняется тем, что он не хотел и не мог противоречить согласованной позиции Евросоюза. Франция предпочла обвинить в срыве поставок газа в Европу и Россию, и Украину. Французские официальные лица действительно заявили, что европейские компании не имеют никаких договоров с «Нафтогазом» Украины, у них есть контракты с Газпромом, по которым они регулярно платят и рассчитывают так же регулярно получать газ. И если «Газпром» не сумел договориться с украинским транзитером, то в этом есть и вина «Газпрома». Но с другой стороны, генеральный директор «GDF Suez» Ж. Местралле в интервью, данном им газете «Le Figaro» в конце января 2009 г., сделал акцент на необходимости строительства новых объектов газотранспортной инфраструктуры, которые бы позволили странам ЕС снизить зависимость от транзита газа через территорию Украины13. Одним из таких приоритетных объектов, по мнению Местралле, является газопровод «Nord Stream», который должен соединить Россию с Германией в обход Украины. Тем самым руководитель «GDF» дал понять, что видит в лице Украины, а не России, главного виновника приостановки поставок газа в Европу.
Во Франции часто слышатся призывы о необходимости для ЕС выработать единую политику энергетической безопасности, которая бы снизила зависимость Союза от России. Особенно актуальным этот сюжет стал после того, как в течение двух зим подряд Россия на короткое время прекращала подачу энергоресурсов в Европу в ходе ценовых споров с Украиной и Белоруссией. В мае 2007 г. энергетическая политика Москвы стала причиной того, что частично был сорван саммит ЕС-Россия, проходивший в Самаре.
И на этом фоне представители немецкой «E.ON», французской «Gaz de France», итальянской «ENI» и некоторых других компаний встречаются в Берлине в Российском доме науки и культуры с руководством «Газпрома» в рамках энергетической конференции. Руководители компаний призывают к потеплению в отношениях между Евросоюзом и Россией и говорят о том, что ключом к обеспечению энергетической безопасности является увеличение количества сделок с «Газпромом», а не их сокращение14. Таким образом, пока ЕС пытается уменьшить свою зависимость от российских энергоресурсов, европейские энергетические компании действуют с прямо противоположными целями. Французские компании - не исключение.
Медийный дискурс
Анализ материалов «Le Monde» и «Le Figaro» - двух крупнейших французских газет, придерживающихся левоцентристских и правоцентристских политических взглядов соответственно и являющихся основными выразителями общественного мнения во Франции, - позволил нам прийти к неутешительному выводу о том, что энергетическому сотрудничеству между Россией и Францией уделяется мало внимания в рамках медийного дискурса. Энергетическая же политика Москвы если и рассматривается на страницах газет, то лишь в контексте диалога между Россией и ЕС, в рамках которого, как известно, отношения развиваются не по самому благоприятному сценарию. Уже в статье «Le Monde» за 2000 г. «Энергетическое партнерство с Россией: риски для Европейского союза» делается характерный для всех публикаций, посвященных этой проблематике, вывод о том, что «Москва использует энергетическое оружие в своих отношениях со странами СНГ» и что «существует опасность того, что энергетическая зависимость превратит страны Запада в "ближнее зарубежье" России»15. Опыт Германии и ее тесное сотрудничество с Москвой в энергетической сфере рассматривается в статье как явление, которое может привести к «вассализа-ции других европейских стран»16, в особенности стран Восточной Европы, интересы которых, по мнению авторов соответствующих статей, неправильно отделять от интересов самой Франции. В связи с этим вызывает повышенное беспокойство проект строительства газопровода, который бы проходил по дну Балтийского моря. Реализация этого проекта предоставит России дополнительный «политический инструмент» для шантажа и давления на страны Центральной и Восточной Европы. В целом, в тех немногих стать-
ях, опубликованных в период 2000 - конца 2005 г. и посвященных российской энергетической политике, очевидно стремление обеих газет сделать главный акцент на резкой критике действий российского руководства, стремящегося использовать энергетическое оружие для реализации своих «имперских амбиций»17 на международной арене. В статьях «Le Monde» («Нефтяные амбиции Владимира Путина»18, «Владимир Путин беспокоит своих соседей»19 и др.), равно как и в статьях «Le Figaro» («Когда "Газпром" стремится подчинить бывшие советские республики»20, «Путин в роли царя G8»21 и др.) Россия предстает в качестве ненадежного партнера, у которого, по словам Дмитрия Тренина, цитируемого на страницах «Le Figaro», «единственные союзники - это газ и нефть»22.
Но все это было лишь прелюдией перед тем шквалом острой критики, которая обрушилась на Россию в 2006 г. Во время и после «энергетических войн» России с Украиной и Белоруссией (в январе и в декабре 2006 г. соответственно), приведших к приостановке поставок газа и нефти в страны Европы, в газетах было опубликовано немалое количество статей, в которых конструировался негативный внешнеполитический образ России. Как пишет в этот период «Le Monde», «газовая война» ознаменовала собой начало первой войны XXI века, и начала эту войну Россия, «нажав на кнопку энергетического оружия»23. «Le Figaro» в меньшей, «Le Monde» в большей степени призывают страны ЕС к согласованию общей энергетической политики по отношению к России. «Нефтяная война» с Белоруссией и «газовая война» с Украиной являются, исходя из содержания газетных статей, очередным ярким свидетельством того, что Россия, чья экономика представляет собой «нестабильную моноэкономику энергоресурсов»24, не может восприниматься как надежный энергетический партнер для Запада. Неважно, как характеризуется Россия в статьях газет, будь то «газовая держава на глиняных ногах»25 («Le Monde») или «энергетическая супердержава», которая «плетет свою газовую паутину по всем азимутам»26 («Le Figaro»), тон статей остается неизменным: «энергетическая зависимость от России не сулит Европе ничего хорошего». «Имперская политика» Москвы на постсоветском пространстве является ярким тому подтверждением. «Большому русскому брату» оказываются не по душе проевропейские настроения в его бывших сателлитах и, руководствуясь принципом «хороший сосед - слабый сосед», Кремль, используя энергетическое оружие, стремится ослабить страны своего «ближнего зарубежья». В статьях газет ничего не говорится о российско-французском сотрудничестве как таковом, но, исходя из материалов, посвященных отношениям между Москвой и Брюсселем в энергетической сфере,
можно сделать очевидный вывод о том, что авторы статей не видят в лице России надежного партнера, с которым можно было бы строить долгосрочные отношения. Создается впечатление, что все те события, которые происходят в плоскости российско-французского энергетического сотрудничества, целенаправленно обходятся стороной. В особенности это бросается в глаза на примере Штокмановского месторождения. Лишь в нескольких статьях «Le Monde» и «Le Figaro» за 2007-2008 гг. мы нашли информацию об этом проекте, притом что его значимость не подвергается сомнению ни в России, ни во Франции.
В условиях агрессивной энергетической политики, которую ведет российское руководство, первоочередной, по мнению газет, должна стать задача выработки общей стратегии для Европейского Союза. В рамках общей стратегии повышенное внимание необходимо уделять диверсификации поставок энергоресурсов. Надеяться на «Газпром», - читаем мы в «Le Figaro», - значит «обрекать себя на энергетический суицид»27. В связи с этим серия соглашений, подписанных Россией с Болгарией и Сербией в энергетической сфере, воспринимается на страницах газет как угроза для интересов Союза, поддерживающего альтернативный проект газопровода «Набукко». Причем в очередной раз не делается различий между интересами ЕС и французскими национальными интересами. Однако же, согласно заявлениям, например, генерального директора «Total» Малжери, «Набукко» не входит в список проектов, представляющих для Франции жизненно важный интерес28. Более перспективным проектом является «Nord Stream», и, как свидетельство тому, франко-российское соглашение о дополнительных поставках газа во Францию через этот газопровод. Наиболее же показательной с точки зрения критического подхода газет по отношению к политике Москвы является статья «Le Figaro» под названием «Газпром - щупальца Москвы»29. В этой статье, опубликованной в январе 2006 г., в самый разгар «газовой войны», Россия предстает в качестве силы, которая, «размахивая газовым оружием» стремится удовлетворить свои «ненасытные аппетиты». Четыре месяца спустя, когда, казалось бы, страсти вокруг энергетических войн поугасли, в «Le Figaro» публикуется блок сюжетов под названием: «Газ: Россия на всех фронтах»30. В рамках этих сюжетов вновь рассматривается энергетический диалог в формате Россия-ЕС и обходится стороной российско-французское сотрудничество. Как следствие, основной акцент вновь делается на необходимости диверсификации поставок энергоресурсов в страны Европейского Союза. И это притом, что такие вопросы, как сближение Москвы и Алжира, активные переговоры между Россией и Ираном, затраги-
вают крайне важные для Парижа интересы на Ближнем Востоке и в регионе Магриб - сюжеты, в рамках которых французская дипломатия традиционно предпочитает говорить на языке французских, а не общеевропейских интересов. Что касается российско-европейского диалога, то он остается, по образному выражению, «диалогом глухонемых»31. Масла в огонь критики добавляет в этом период и идея Путина о возможном создании «газового ОПЕК», которая не остается незамеченной в статьях, посвященных рассматриваемой проблематике. И вновь повторяется вывод о том, что «мускульная энергетическая политика Москвы»32 представляет угрозу для ЕС, а значит и для Франции, являющейся его неотъемлемой частью. Однако же, как показывает практика, вертикально интегрированные энергетические гиганты типа «Gaz de France» или «Total», деловые интересы которых на международной арене, безусловно, неотделимы от интересов самой Пятой республики, исходят в своей стратегии из экономической целесообразности, не сильно беспокоясь о политических идеалах ЕС. И французское руководство не стремится их за это критиковать. Может быть, именно поэтому вопросам российско-французского энергетического сотрудничества уделяется так мало внимания на страницах соответствующих газет. Если взять за основу правомерность гипотезы о том, что средства массовой информации не являются независимыми и публикуют лишь ту информацию, которую хотят видеть представители власти, то эта тенденция представляется легко объяснимой. Для французских официальных лиц, выступающих защитниками общеевропейских интересов и критикующих внутреннюю эволюцию российского режима, представляется нежелательным лишний раз вспоминать о новых соглашениях между российскими и французскими энергетическими компаниями, о договоренностях по газопроводу «Nord Stream» или, например, о перспективном Штокмановском проекте. Критика же российской энергетической политики на страницах газет не создает особых преград для сотрудничества. Если же исходить из того, что средства массовой информации дают независимые оценки, то объяснение этого феномена может быть найдено в том, что журналистские круги придерживаются ценностного подхода, в то время как круги политические предпочитают говорить на языке национальных интересов.
В ответ на газовый конфликт, вспыхнувший в отношениях между Россией и Украиной в январе 2009 г., газета «Le Monde» публикует статью албанского писателя Исмаила Кадаре под названием «Газовая война - новая "холодная война"». Главный акцент в этой статье делается на том, что в основе политики Москвы лежит «стремление внушать страх»33. «Принуждение и создание паниче-
ских настроений» становятся, по мнению писателя, главными инструментами при реализации геостратегических задач российского руководства, «испытывающего ностальгию по ушедшему в прошлое СССР». В другой статье «Le Monde» под названием «Газовый кризис: каковы последствия?», опубликованной 21 января 2009 г., делается вывод о том, что если раньше европейские государства были слабо расположены выступать единым фронтом по энергетическому вопросу, теперь, после очередного конфликта в отношениях между «соседями-славянами», ситуация изменится34. Европа, по мнению автора статьи, «должна будет сделать энергетику вопросом первоочередной важности»; европейским государствам «придется отказаться от позиции "каждый за себя"», разработать настоящую стратегию диверсификации энергоснабжения и попытаться сделать газовый рынок более транспарентным. Также в статье подчеркивается, что «принадлежащий на 50,1% государству, контролируемый "кланом петербуржцев", верных Путину, российский колосс - 300 000 сотрудников, 153 000 километров газопроводов, 20% государственного бюджета - стал инструментом новой политики Кремля». «Le Figaro» также подверг резкой критике российское поведение во время газового конфликта с Украиной начала 2009 г. Так в статье «Путин получает дивиденды от "газовой войны"»35 делается вывод о том, что «исполненная имперскими амбициями» Россия при помощи энергетического оружия пытается вернуть в орбиту своего влияния тяготеющую к Западу Украину. И это происходит спустя шесть месяцев после того, как Кремль «огнем и мечом усмирил маленькую Грузию». Газовая война между Россией и Украиной в очередной раз, сожалеет автор статьи, показала неспособность Европейского Союза воплотить в жизнь «солидарность», обещанную новым членам из Восточной Европы. Кремль же продолжает успешно использовать энергетическое оружие как инструмент, который «несет в себе семена европейского раздора». На наш взгляд, более беспристрастный анализ событий газовой войны начала 2009 г. между Россией и Украиной проводится в статье «Le Monde» под названием «Европа, "медведь" и газ»36. В этой статье подчеркивается взаимозависимость России и ЕС в энергетической сфере и делается вывод о том, что «проблема Европы заключается не в избыточной зависимости от российского газа, а в политических разногласиях внутри ЕС». Так, в отличие от стран Восточной Европы, Германия, Франция и Италия настроены более миролюбиво по отношению к России, а «мощь их энергетических компаний ("E.ON Ruhrgas", "GDF Suez", "ENI") делает партнерство с "Газпромом" более сбалансированным»37.
Сопоставляя материалы двух газет, посвященных российской энергетической политике, мы пришли к выводу, что более лояльную по отношению к России позицию занимает «Le Figaro». Ее критика является не менее, а в некоторых случаях даже и более, острой, однако же на страницах этой газеты чаще появляется альтернативная общепринятой точка зрения на поведение России в энергетической сфере. Здесь мы находим и «наличие общих интересов у Путина и европейцев», и заявление Тони Блэра о том, что «как Запад нуждается в российских энергоресурсах, так и Россия нуждается в западных инвестициях»38, и потому неправильно говорить об односторонней зависимости. Здесь же встречается и предложенная Путиным идея «христианской энергии»39 как возможная альтернатива энергоресурсам с Ближнего Востока, здесь же мы находим и положительную оценку сотрудничества России и Норвегии в рамках нефтяных проектов в Баренцевом море. Говоря о материалах, опубликованных за последние два года, на которые приходится подписание нескольких важных соглашений в области российско-французского энергетического сотрудничества, хотелось бы отметить несколько статей, опубликованных в «Le Figaro»: «Париж и "Газпром": точка зрения Александра Медведева»40, в которой приводится оптимистичный сценарий развития отношений между Парижем и Москвой в энергетической сфере; «"GDF" и "Газпром" совместно входят на канадский рынок»41, в которой рассматривается один из удачных вариантов двустороннего сотрудничества в рамках проекта экспорта штокмановской нефти в Канаду; интервью с генеральным директором «Total» Маржери42, в рамках которого Россия предстает в качестве сложного, но все же неизбежного и стабильного партнера или, например, интервью с главой «GDF Suez» Ж. Местралле, в котором рассматривается возможность партнерства французской компании с «Газпромом» в рамках строительства газопровода между Россией и Германией43. Примечательно то, что все эти статьи были опубликованы уже в период президентства Николя Саркози, что можно рассматривать в качестве одного из аргументов, опровергающих пессимистичный взгляд на возможный сценарий развития российско-французских отношений в целом. Как нам кажется, подобного рода отступления на фоне общей критики российской энергетической политики объясняются тем, что «Le Figaro» всегда являлась защитницей голлистских традиций во французской внешней политике, для которой приоритетными являются принципы «национального интереса» и «сильной власти». В связи с этим авторы некоторых статей выражают понимание стремления России вернуть утраченные позиции на постсоветском пространстве, в связи с этим же не столь
критичен взгляд газеты на использование российской властью экономических рычагов давления, помогающих реализовать национальный интерес. Главное, чтобы национальные интересы России не вступали в противоречие с интересами Пятой республики. В области энергетики этого чаще всего не происходит.
Как признается уже упоминавшийся нами генеральный директор «Total» Маржери, в современном мире прогрессирует «национальный эгоизм»44, а транснациональные компании, хотя и богатеют, теряют при этом свой политический вес и становятся инструментом в руках власть имущих. В подобных условиях успех экономических проектов часто зависит от политической воли. А в плоскости политической у России и Франции немало общих интересов. Поэтому, несмотря на резкую критику французских СМИ, российско-французскому сотрудничеству в энергетической сфере, на наш взгляд, суждено развиваться. Требуют того законы и экономической, и политической целесообразности. Ну а медийный дискурс остается в данном случае лишь фоном, который не всегда отражает дискурс официальный.
Примечания
1 Штокмановский проект [Электронный ресурс] // Официальный сайт компании ОАО «Газпром». URL: http://www.gazprom.ru/artides/article20262.shtml. (дата обращения: 17.02.2009).
2 Рубинский Ю.И. Диалог Москва-Париж продолжается // Международная жизнь. 2007. 28 декабря. № 12.
3 Energy consumption in France [Электронный ресурс] // Official Energy Statistics from the U.S. Government. URL: http://www.eia.doe.gov/emeu/cabs/ France/ Full.html (дата обращения: 17.02.2009).
4 Ibid.
5 Россия-Франция: прочная основа и хорошие перспективы // Международная жизнь. 2000. 10 марта. № 3.
6 История / 2006 год [Электронный ресурс] // Официальный сайт компании ОАО «Газпром». URL: http://www.gazprom.ru/articles/article29192.shtml. (дата обращения: 17.02.09).
7 Gaz russe en direct en France [Электронный ресурс] // Consortium France-CEI Russomania. 20.12.2006. URL: http://www.rassomania.com/Gaz-rasse-en-direct-en-France. (дата обращения: 17.02.2009).
8 Газ nach Westen: новая стратегия «Газпрома» на европейском рынке создаст единое энергетическое пространство России и Европы // Эксперт. 1997. 17 ноября. № 44 (112).
9 Предложение, от которого можно отказаться // Эксперт. 2006. 23 октября. № 39 (533).
10 Там же.
11 Рубинский Ю.И. Указ. соч.
12 Там же.
13 Mestrallet : «Aucun des clients de GDF Suez n'a pâti de la crise du gaz russe» // Le Figaro. 2009. 23.01.
14 European Union energy companies court Moscow [Электронный ресурс] // Official website of The Christian Science Monitor. 21.06.2007. URL: http://www. csmonitor.com/2007/0621/p06s02-woeu.html. (дата обращения: 17.02.09).
15 Le partenariat énergétique avec la Russie: les risques pour l'Union Européenne // Le Monde. 2000. 01.11.
16 Ibid.
17 Quand Gazprom veut mettre au pas les ex-republiques sovietiques // Le Figaro. 2005. 26.12.
18 Les ambitions pétrolières de Vladimir Poutine // Le Monde. 2004. 19.06.
19 Vladimir Poutine inquiète ses voisins // Le Monde. 2004. 12.10.
20 Quand Gazprom veut mettre au pas les ex-republiques sovietiques // Le Figaro. 2005. 26.12.
21 Poutine en tsar du G8 // Le Figaro. 2005. 31.12.
22 La crispation imperiale russe n'est pas tombee du ciel // Le Figaro. 2006. 13.02.
23 La guerre du gaz // Le Monde. 2006. 02.01.
24 La Russie, puissance gaziere aux pieds d'argile // Le Monde. 2007. 23.01.
25 Ibid.
26 Poutine tisse sa toile gazière dans les Balkans // Le Figaro. 2007. 25.06.
27 Ibid.
28 Margerie: les pétroliers, «plus riches mais moins puissants» // Le Figaro. 2008. 16.09.
29 Gazprom: les tentacules de Moscou // Le Figaro. 2006. 24.01.
30 Gaz: la Russie est sur tous les front // Le Figaro. 2006. 06.04.
31 Dialogue de sourds entre Europeens et Russes sur l'energie // Le Figaro. 2006. 20.10.
32 Poutine brandit la menace d'une Opep du gaz // Le Figaro. 2007. 02.02.
33 La guerre du gaz, nouvelle guerre froide // Le Monde. 2009. 04.02.
34 Crise du gaz: quelles séquelles? // Le Monde. 2009. 21.01.
35 Poutine touche les dividendes de la guerre du gaz // Le Figaro. 2009. 28.02.
36 L'Europe, l'«ours» et le gaz // Le Monde. 2009.08.01.
37 Ibid.
38 Poutine et les Europeens unis par des interets communs // Le Figaro. 2005.05.10.
39 Dialogue de sourds entre Europeens et Russes sur l'energie // Le Figaro. 2006.20.10.
40 Paris et Gazprom: le point de vue d'Alexandre Medvedev // Le Figaro. 2008. 14.02.
41 GDF et Gazprom entrent ensemble au Canada // Le Figaro. 2008. 21.05.
42 Margerie: les pétroliers, «plus riches mais moins puissants» // Le Figaro. 2008. 16.09.
43 Mestrallet : «Aucun des clients de GDF Suez n'a pâti de la crise du gaz russe» // Le Figaro. 2009. 23.01.
44 Ibid.
