CC BY
76
УДК 378.4(09) +947.084 ББК Ч483+Т3(2Ук)7
А. М. Завальнюк
г. Каменец-Подольский, Украина
Российские университеты в контексте движения за украинизацию высшей школы на Украине (март 1917 - апрель 1918 гг.)
На основании архивных и опубликованных источников, а также работ украинских историков исследуется вопрос о судьбе российских университетов в Украине в условиях развития национального движения и функционирования молодого украинского государства. Установлено, что ряд общественных и политических структур выдвигали требования украинизации всех высших учебных заведений на украинских землях, входивших в состав России, в частности, основания кафедр украиноведения в университетах. Профессорские корпорации, не поддержавшие в своем большинстве этой программы, заняли противоположную позицию - ни одной украиноведческой дисциплины в учебные планы не ввели. Попытка осуществить слияние Украинского народного университета и Университета св. Владимира в Киеве под эгидой первого из них не была реализована.
Ключевые слова: российские университеты, Временное правительство, Украинская Центральная Рада, украинские кафедры, украинизация, профессура, студенчество.
A. M. Zavalnyuk
Kamenets-Podol ’sky, Ukraina
Russian Universities in the Context of Movement Aimed at Ukrainization of High School in Ukraine (March 1917 - April 1918)
On the basis of archival and published data as well as the works of Ukrainian historians the question about the fate of the Russian universities in Ukraine in terms of Ukrainian national movement development and young Ukrainian state functioning is being investigated.
It was determined that a number of political and public organizations made demands on ukrainization of all the higher establishment on Ukrainian lands as a part of Russia, establishment of the departments of Ukrainian study in universities in particular. Professors’ corporations, who didn’t support the program in majority, took the opposite position - none of the Ukrainian study discipline was introduced to the curriculum. The attempt of Ukrainian People’s University and St. Vladimir University merging in Kiev under the auspices of the first was not realized.
Keywords: Russian universities, Temporal Government, the Ukrainian Central Rada, Ukrainian Departments, ukrainization, professors, students.
Российские университеты сыграли важную роль в культурном развитии полиэтнического общества Украины во времена самодержавия. Тем не менее, отстаивая русскую идею, они уже в начале ХХ в. объективно вошли в противоречие с украинским национальным движением, свидетельствовавшим о формировании молодой нации. Это движение ставило цель включить украиноведение в университетские программы, а со временем перейти на двуязычное обучение. Это поро-
дило конфликт, в который были втянуты как политики, общественные деятели, так и профессорские корпорации, студенты, средства массовой информации.
Указанная проблема, увы, не нашла надлежащего внимания со стороны украинских исследователей. В трудах С. Постернака [17], Д. И. Дорошенко [8], В. И. Оноприенко [14],
О. В. Колпаковой [13], Д. Ф. Розовика [18; 19] и др. сделаны определенные шаги по ее частичному изучению. То же касается и наших, ранее предпринятых усилий [9; 10; 11].
Целью настоящей статьи является выяснение основных составляющих процесса взаимоотношения украинского национального движения и созданного им государства, с одной стороны, и российских университетов, их приверженцев, с другой - в контексте движения за украинизацию высшей школы в Украине с марта 1917 по апрель 1918 гг.
Падение самодержавия и революционная демократизация общественно-политической жизни постромановской России активизировали, в частности, национально-политические силы одного из наибольших национальных районов страны - Украины. Формируя свои требования к правительству в Петрограде, украинцы указывали, в частности, на необходимость украинизации просвещения. Уже 7 марта 1917 г. функционировавшие в Москве Союз украинских федералистов, Комитет социалистов-революционеров, редакции журналов «Украинская жизнь» и «Промшь». Украинская секция Товарищества славянской культуры в общем воззвании «Наши требования» подняли вопрос о необходимости обучения в школе на родном языке и подготовке соответствующих учительских кадров [24, с. 42-43]. На следующий день Совет Товарищества украинских поступовцев (ТУП), обращаясь к украинскому обществу, призвал создавать украинские школы, прежде всего народные, украинизировать действующие, заботиться о среднем и высшем образовании [24, с. 44].
За национальную высшую школу выступила петроградская секция ТУП. 9 марта она распространила заявление, в котором требовала допустить украинский язык в качестве языка преподавания во все университеты, институты, академии и высшие женские курсы на Украине, а также открыть в них украино-ведческие кафедры. В первую очередь тупов-цы указывали на необходимость украинизирования университета св. Владимира в Киеве [24, с. 48].
Указанные идеи все более и более проникали в общественную среду, обсуждались на различных представительных форумах. За немедленное применение украинского языка в учебном процессе настаивал, в частности, Украинский кооперативный съезд, состоявшийся 14-15 марта 1917 г. [24, с. 55]. Собрание черниговской Украинской громады, со-
званное местным отделением ТУП 18 марта, настаивало на полной украинизации школ на Украине - от начальных до высших [24, с. 64]. С ним солидаризировались украинцы Воронежа и Воронежской губернии. В своем письме Председателю Совета Министров России князю Г. Львову они надеялись, что «к созыву Учредительного собрания Временное правительство откроет и обеспечит путь Соборной Украине к возрождению 34-милионного народа на основании украинизации всех высших школ на украинской территории и обеспечения прав украинскому языку...» [24, с. 38-39].
Как правило, подобные обращения печатались в прессе и таким образом формировали соответствующее общественное мнение и настроения, прежде всего, среди просвещенных и политически активных украинцев. Письма и телеграммы, которые десятками посылались правительству, свидетельствовали об определенной позиции части населения украинских и великорусских губерний, а география почты должна была убедить высшее руководство, во-первых, в неинспирирован-ности кампании, а во-вторых, в актуальности выдвигаемых требований, пользующихся поддержкой масс.
Требования к Временному правительству России значительно шире сформулировала делегация петроградской Украинской громады в памятной записке, поданной князю Г. Львову 17 марта. Напомнив о притеснениях украинского народа при самодержавии, она указала на первостепенные национальные проблемы, ждавшие своего разрешения. Один из разделов документа касался образовательных проблем. Здесь, в частности, подчеркивалось: пока «высшая школа в Украине не будет полностью приспособлена к нуждам украинской коренной общности», следует допустить лекции на украинском языке, ввести учебные курсы по украиноведению во всех университетах и других высших учебных заведениях. В первую очередь, это касалось наиболее крупного вуза - университета св. Владимира [24, с. 59]. Выслушав посетителей, глава правительства заявил, что поддерживает указанные требования, но с выполнением их следует повременить, что вызвало в делегации явную неудовлетворенность.
Украинская Центральная Рада, созданная в начале марта 1917 г. как всеукраинский координирующий центр национального движения, заняла выжидательнуюую позицию, не спешила оказывать давление на российскую революционно-демократическую власть. В своем первом воззвании к украинскому народу, датированном 9 марта 1917 г., она задекларировала «в ближайшем времени право на введение родного языка у всех школах [Украины], от начальных до высших» [23, с. 38]. Лишь через 18 дней Председатель УЦР М. Грушевский сформулировал задачи, касающиеся украинизации всех звеньев школы на украинской земле. Стремясь развеять высказываемые в определенных кругах сомнения в возможности осуществить это намерение, он заверил, что «научных украинских сил для этого хватит». Также призвал профессоров, доцентов и младших преподавателей украинского происхождения принять участие в учительском съезде, на котором собирались обсудить, в частности, вопросы о привлечении ученых-украинцев к работе в высших учебных заведениях Украины и «использовании для украинизации их и вообще, для обсуждения самого процесса украинизации высшей школы» [6, с. 5].
Заявление Грушевского появилось в тот момент, когда в украинской среде требования украинизации высших школ дополнялись планом открыть в Киеве собственно украинские с содержанием и языком преподавания учебные заведения - от начальных до высших. О таких намерениях в середине марта заявили члены Товарищества школьного просвещения (Т111П). В их официальном письме, направленном исполкому Комитета общественных организаций г. Киева, подчеркивалось, что ТШП собирается вскоре открыть ряд учебных заведений, не исключая и одного высшего, с преподаванием на украинском языке [12].
По инициативе указанного товарищества 5-6 апреля 1917 г. в Киеве состоялся Первый всеукраинский учительский съезд, на котором присутствовали около 500 делегатов. Их основное внимание было обращено на начальное и среднее образование. Впрочем, представители педагогической общественности не обошли вопросы и высшей школы. Их обсуждали на отдельной секции, где были
представлены и члены Украинского научного товарищества, которые еще в марте 1917 г. на общем собрании высказались за основание Украинского народного университета [15, с. 70]. Делегаты пришли к выводу о необходимости украинизации школы и приняли решение «обратиться к профессорам и учителям высших школ Украины, владеющим украинским языком, с призывом немедленно перевести [преподавание учебных дисциплин] на украинский язык или, по крайней мере, открывать параллельные курсы на украинском языке». Чтобы облегчить выполнение поставленной задачи, съезд обратился к Центральной Раде с предложением снестись с Министерством просвещения России, а также обратиться к высшим учебным заведениям на Украине с просьбой посодействовать украинизации высшей школы (речь шла о создания параллельных кафедр, а также открытии в университете св. Владимира, кроме четырех уже задекларированных кафедр - истории Украины, истории украинской литературы, украинского языка и истории юго-западного права, еще двух - истории украинской этнографии с обозрением народного творчества и истории украинского искусства) [2, с. 27].
Что касается создания Украинского народного университета, то делегаты согласились с мнением Грушевского, что, к сожалению, украинские научные силы «рассредоточены и дезорганизованы обстоятельствами старого режима» [6, с. 5], и решили обратиться «к украинским педагогическим работникам, живущим вне территории Украины, предлагая им немедленно перевести свою деятельность в Украину» [21, с. 17].
А тем временем, сразу же после окончания съезда, двое преподавателей университета св. Владимира - профессор И. Шароволь-ский и приват-доцент И. Огиенко одними из первых перешли на преподавание своих курсов на украинском языке [22, с. 53].
16 мая председатель Совета Министров принял украинскую официальную делегацию, которая вручила ему «Декларацию Украинской Центральной Рады». Главным в ней был вопрос о предоставлении Украине прав автономии. Одно из 9 пунктов - требование украинизации высшей и средней школы, использования украинского языка в учебном процессе и преподавания украиноведческих
дисциплин [23, с. 98]. Беседы с Г. Львовым и министром просвещения Д. Мануйловым убедили украинских деятелей, что указанные проблемы не скоро попадут в повестку дня заседания российского правительства. Когда об этом стало известно на Украине, организованная часть общества начала настаивать на немедленных шагах по формированию национального образования. Так, 28 мая Подольский губернский учительский съезд принял обращение к УЦР с призывом осуществить энергичные меры и создать «Украинское Министерство Народного Просвещения» [24, с. 345]. А Первый Всеукраинский крестьянский съезд (28 мая - 2 июня 1917 г.) дал поручение Раде позаботиться о том, чтобы в Украине «наука в школах, от начальной до высшей, с осени поточного года велась на украинском языке» [24, с. 353]. Другое представительное собрание - Второй Всеукра-инский войсковой съезд (5-11 июня 1917 г.) поручил УЦР решать «дело практического проведения в жизнь украинского среднего и высшего образования (гимназии, университеты, специальные институты)» [24, с. 389].
10-12 августа 1917 г. в Киеве состоялся Второй Всеукраинский учительский съезд, в котором приняли участие почти 700 делегатов. Подтверждая постановления предыдущего форума украинских педагогов в части украинизации высших школ, он, кроме того, поставил задачу открыть осенью 1917 г. Украинский народный университет, а также украинизировать всю старую систему высшего образования. Первым шагом в этом направлении должны были стать украинские параллельные кафедры в российских университетах [5, № 1, с. 34]. Наверное, делегаты осознавали неимоверную трудность поставленной задачи, ведь еще 26 июля совет университета св. Владимира, оценивая деятельность УЦР, всего освободительного движения, осудил «украинский политический сепаратизм» и намерения вести преподавание в вузах на украинском языке. По мнению профессуры, этого языка, как органического продукта исторического развития и средства внутринационального общения, не было, нет и не может быть [25]. Так что сопротивление украинизации было гарантировано.
Тем не менее, отвечая на требования украинской общественности, высказанные в
марте-апреле 1917 г., Временное правительство (а не Министерство народного просвещения) дало согласие на открытие в университете св. Владимира четырех кафедр украи-новедения (украинского языка и литературы, истории Украины и истории западно-русского права) с преподаванием на украинском языке [3, 23 сент.]. Реализация правительственного постановления могла стать началом реального утраквизма в учебном заведении, но на это нужно было выделить определенные средства. В связи с их отсутствием выполнение проекта просто заморозили. Только через два месяца, когда Временное правительство уже не существовало, а власть на Украине номинально перешла к УЦР, Совет университета св. Владимира, учитывая новые государственно-политические реалии, объявил конкурс на замещение вакансий преподавателей украиноведческого цикла на историко-филологическом и юридическом факультетах, результаты которого сообщили только весной следующего года. А на украинскую кафедру западно-русского права так и не смогли найти соответствующего преподавателя на протяжении целого учебного года [27, Ф. 2582, Оп. 1, Д. 15, Л. 73].
В 1917 г. были сделаны попытки украинизировать и другие российские университеты на Украине. Так, в июне министр А. Мануйлов утвердил постановление историкофилологического факультета Харьковского университета об открытии с начала нового учебного года кафедр «а) малороссийской филологии и б) малороссийской истории» [3, 18 июня]. Средства на их содержание должно было выделить Министерство народного просвещения, но этого не произошло. И все же, по свидетельству ректора, в 1917 г. здесь начали подготовку для университета преподавателей украинской филологии [26, с. 282]. Но в целом совет Харьковского университета продемонстрировал к украинскому языку, как средству преподавания, неуважение, полагая, что петроградская власть должна предоставить право свободного употребления его только в местных учреждениях [26, с. 280], к которым высшие учебные заведения не относились.
Не поддержала введение украинского языка в учебный процесс высшей школы администрация и профессура Новороссийско-
го университета. Когда студенческое бюро вуза 22 июня 1917 г. обратилось к руководству с просьбой включить в учебные планы факультетов курс украиноведения (речь шла
об украинской истории, языке, литературе и праве) и открыть соответствующие кафедры, совет историко-филологического факультета в принципе согласился с важностью изучения указанных дисциплин, но вместе с тем посоветовал молодежи решать этот вопрос на уровне правительства и соответствующих национальных органов. В то же время указанный совет с легкостью согласился на открытие кафедр истории румынского языка и литературы, а также истории Румынии [20, с. 220-221]. Учитывая этот факт, студенческие активисты повторили свое обращение осенью того же года, но ответ ректора был для них неудовлетворительным.
На этом фоне успешно продвигался проект создания Украинского народного университета (УНУ). Его официально и торжественно открыли 5 октября. На учебу приняли 1370 молодых людей, в том числе 570 - на подготовительные курсы [5, № 2, с.109]. Подобные учебные заведения, которые не были официальными, т. е. не выдавали свидетельства об окончании государственного образца, в конце 1917 - начале 1918 гг. появились также в Ека-теринославле, Умани, Полтаве, Чернигове и других городах Украины [16, с. 105].
После провозглашения Украинской Народной Республики (20 ноября 1917 г.) судьбой российских университетов занялось Генеральное секретарство образования. Подготовленный им «Проект украинизации высшей школы» концентрированно представлял взгляд работников ведомства на реформирование существующих российских высших учебных заведений. Документ предусматривал следующие изменения: 1) во всех вузах, не созданных национальными меньшинствами, начать преподавание и вести деловод-ство на украинском языке; 2) преподавание на украинском языке объявляется основным, на других языках - параллельным; 3) в связи с трудностями объективного характера п. 2 «Проекта» осуществлять постепенно; 4) во всех вузах открывается лектура украинского языка, заканчивающаяся обязательным для всех студентов экзаменом [27. Ф. 2201. Оп. 1. Д. 329. Л. 88]. По неизвестным при-
чинам проект не был утвержден, его даже не рассматривали на заседании правительства. Вполне возможно,чторуководитель ведомства И. Стешенко, его приемник, а также высшее руководство, во-первых, понимали всю сложность немедленного осуществления реформы; во-вторых, отложили реформирование в связи с внешними военно-политическими событиями (первая советско-украинская война, переговоры в Брест-Литовске и т. п.), имевшие для страны первостепенное значение.
Со временем взгляд на проблему украинизации образования в Украине со стороны власти стал более реалистичен. После возвращения украинского правительства в Киев в марте 1918 г. и назначения министром просвещения В. Прокоповича был утвержден соответствующий план, включавший такие мероприятия: 1) введение лектуры украинского языка во всех вузах (без знания государственного языка нельзя было претендовать на получение диплома об окончании учебы); 2) открытие кафедр украиноведения; 3) установление сроков и механизма постепенной украинизации всех высших школ Украины; 4) организация систематической подготовки новых кадров украинских ученых; 5) планирование сети государственных высших школ по типу классических университетов; преобразование Украинского народного университета в Киеве в национальный университет с государственными правами, на средства УНР и т. д. [8, с. 278]. Таким образом, первый официальный перспективный план создания национального высшего образования не предусматривал радикальных мер по отношению к российским университетам - главной составляющей системы высшего образования, доставшейся Украине со времен самодержавия и Временного правительства.
Тем не менее, определенные политические круги занимали куда более революционную позицию в этом вопросе и требовали «наказать», в частности, университет св. Владимира, большинство профессуры которой, как уже указывалось, не поддерживало украинское национально-освободительное движение. Судьбой указанного вуза занялась специально созданная под председательством товарища министра народного просвещения П. Холодного специальная министерская комиссия. На решительных мерах настаивала
часть студенчества указаного университета:
7 апреля студенты приняли решение требовать ликвидации его (как центра русификаций украинской жизни) после завершения учебного года. Предлагалось передать движимое и недвижимое имущество Украинскому государственному университету, который предлагали создать на базе УНУ. По мнению молодежи, в новом вузе, наконец, должны были появиться национальные кафедры [4, с. 2]. Аналогичную позицию высказали студенты Украинского народного университета. Они также предлагали объединить оба учебных заведения, чтобы исключить, по их мнению, антиукраинскую агитацию, проводимую университетом св. Владимира [27, Ф. 2201. Оп. 1. Д. 336. Л .15 об.].
Требования студенческой молодежи выдвигались во время работы комиссии П. Холодного и были своего рода способом общественного давления на принятие ее большинством определенных решений. В центре внимания комиссии было обсуждение внесенного Министерством народного просвещения УНР проекта, как раз и предусматривающего слияние обоих университетов в одно утрак-вистическое высшее учебное заведение с новым названием - «Государственный университет св. Владимира. Авторы документа предусматривали для российской профессуры, которая, как предполагалось, перейдет работать в новый вуз, содействие, например в получении украинского гражданства, гарантированной государственной пенсии большего, чем ранее, размера. На всех факультетах предлагаемого университета предусматривалось учреждение лектуры украинского языка. При наличии достаточного количества кадров следовало открывать штатные украинские кафедры. На протяжении пяти ближайших лет собирались ввести украиноязычное преподавание на всех штатных кафедрах [17, с. 75]. Обсудив весь спектр предлагаемых нововведений, комиссия, в которой были представители и от университета св. Владимира, пришла к выводу, что в случае немедленного создания во всех высших учебных заведениях Украины украинских основных или параллельных кафедр для обеспечения их работы, в государстве не хватит достаточного количества научно-педагогических кадров. «Необходимо определенное время, хотя бы
несколько лет, прежде чем найдется нужное количество украинских ученых и выучит украинский язык часть профессуры существующих высших школ», - констатировала комиссия. Поэтому было решено пригласить профессуру, независимо от национальности и гражданства, поработать в украинских вузах на протяжении пяти ближайших лет [1, с. 38]. Таким образом, министерский проект не получил одобрения со стороны представителей киевских вузов, которые составляли в комиссии большинство.
Перехватив инициативу, руководство университета св. Владимира быстро объявило о созыве съезда представителей российских высших учебных заведений всей Украины. Он состоялся 14-17 апреля 1918 г. и имел целью представить власти и обществу альтернативную позицию в вопросе целесообразности реформирования существующей вузовской системы. Представители трех российских университетов и киевской политехники категорически не соглашались с планами госчи-новников и части общественности украинизировать университеты и институты, считая, что «изменения строя высшей государственной школы может быть осуществлено лишь законодательным органом, созданным по воле Учредительного собрания.». Исходя из этого, они считали реформирование «несвоевременным и таким, что не соответствует пониманию автономии высшей школы» [1, с. 39]. Не обошли вниманием и вопрос о судьбе университета св. Владимира. Осудив намерения объединить его с Украинским народным университетом, делегаты приняли следующее решение: «.Учреждение новых украинских просветительных заведений не должно происходить за счет существующих сегодня университетов и институтов и во вред им, а должно осуществляться путем создания самостоятельных высших школ» [1, с. 38].
После своеобразного вызова власти оставалось ждать, как она отреагирует и будет ли развиваться конфликт дальше. Но предполагаемой негативной реакции ни Министерство просвещения, ни правительство не высказало, что можно объяснить несколькими причинами. Во-первых, власть не была готова к широкомасштабным изменениям в сфере высшего образования. Во-вторых, Украинская Центральная Рада, переживавшая глубокий кри-
зованного постановления об учреждении в университете св. Владимира четырех кафедр украиноведения. Не решила этот вопрос и Украинская Народная Республика. Несмотря на предпринятые ею усилия, она ощутила серьезное сопротивление со стороны российских профессорских корпораций, имевших влияние в обществе. Наибольшим достижением украинской власти стало функционирование Украинского народного университета, а также осознание длительности формирования новой модели высшей школы и нецелесообразности революционного наскока в образовательной сфере. Российские университеты продолжили свое существование, давая высшее образование молодежи различных национальностей.
Список литературы
1. ALMA MATER. Університет св. Володимира напередодні та в добу Української революції 1917— 1920: матеріали, документи, спогади: у 3-х кн. К.: Прайм, 2002. Кн. 2. 704 с.
2. Васькович Г. Шкільництво в Україні (1905-1920 рр.) . К.: Укр. вільний ун-т, 1996. 358 с.
3. Вестник Временного правительства. 1917.
4. Відродження. 1918. 7 квітня (25 березня).
5. Вільна Українська школа. К.,1917.
6. Грушевський М. Твори у 50 т. Львів: Світ, 2007. Т. 4. Кн. 1. 432 с.
7. Грушевський М. Спомини // Київ. 1989. № 11. С. 24-35.
8. Дорошенко Д. Історія України 1917-1923 рр. К.: Темпора, 2002. Т. 1. 320 с.
9. Завальнюк О. М. Українські уряди і проблема українізації російських університетів в Україні
(1917-1920 рр.) // Формування та діяльність українських національних урядів періоду Української революції 1917-1921 рр. : Матеріали Всеукраїнської наук. конференції. Кам’янець-Подільський, 6-7 грудня 2007 р. Кам’янець-Подільський: Оіюм, 2008. С. 12-24.
10. Завальнюк О. М. Університети і національне відродження України в добу Центральної Ради // Актуальні проблеми вітчизняної і всесвітньої історії: матеріали Всеукраїнської наук. конференції. Луганськ, 8-9 лютого 2001 р. Луганськ: СНУ, 2001. С. 152-155.
11. Завальнюк О. М. Проблема створення національної університетської системи в добу Української Центральної Ради // Українська Центральна Рада: поступ націєтворення і державного будівництва. К.: Укр. видавн. спілка, 2002. С.146-151.
12. Киевлянин. 1917. 16 марта.
13. Колпакова О. В. Національна вища школа в Україні (1917-1921 рр.) // Україна ХХ ст.: культура, ідеологія, політика: зб. статей. К., 1996. Вип. 2. С. 11-22.
14. Онопрієнко В. І. Осередки національного відродження. Українські університети в 1917-1919 рр. // Вісник Академії наук України. К., 1992. № 2. С. 77-87.
15. Онопрієнко В. І., Щербань Т. О. Українське наукове товариство. Вклад у національну культуру // Вісник Академії наук. К., 1990. №11. С. 62-75.
16. Осташко Т. С. Український національно-освітній рух у 1917 р. // Науковий вісник Київського державного лінгвістичного університету. Серія: історія, економіка, філологія. К.: Видавн. центр КДЛУ, 1999. Вип. 3. С. 85-107.
17. Постернак С. Із історії освітнього руху на Україні за часи революції 1917-19 рр. К.: Печатня видавн. тов.-ва «Друкар», 1920. 127 с.
18. Розовик Д. Ф. Українське культурне відродження в роки національно-демократичної революції (1917-1920): монографія. К.: Видавн.-поліграф. центр «Київ. ун-т», 2002. 311 с.
19. Розовик Д. Ф. Центральна Рада і українська культура // Укр. іст. журн. 1993. № 2-3. С.17-27.
зис, завершала свое существование в условиях иностранного военного присутствия. М. Грушевский указывал также на еще одно чрезвычайно важное обстоятельство - психологическое. Объясняя нерешительность власти в вопросе украинизации высшей школы, он указывал на то, что, по его мнению, «очень много было все-таки набожного страха перед разными фетишами старого строя» [7, с. 31].
Таким образом, с марта 1917 по апрель 1918 гг. украинское национальное движение ставило одной из своих задач украинизацию российских университетов на Украине, что соответствовало представлениям о праве нации на создание своей системы высшего образования. Выдвижение соответствующих требований к Временному правительству привело в итоге к принятию так и не реали-
20. Самойлов Ф. Новоросійський університет в березні-жовтні 1917 р. // Проблеми історії України: факти, судження, пошуки: міжвід. зб. наук. праць. К., 2002. Вип. 6. С. 217-222.
21. Соловей Д. Втрата орієнтиру: українська інтелігенція у визвольних змаганнях. К.: Вид-во «Час», 1998. 66 с.
22. Тимошик М. «Лишусь навіки з чужиною.». Митрополит Іларіон (Іван Огієнко) і українське відродження, Вінніпег: Укр. Правосл. Собор св. Покрови; К.: Наша культура і наука, 2000. 548 с.: іл.
23. Українська Центральна Рада: док. і матеріали: у двох томах / упоряд.: В. Ф. Верстюк (керівник), О. Д. Бойко, Ю. М. Гамрецький та ін. К.: Наук. думка, 1996. Т. 1. 592 с.
24. Український національно-визвольний рух. Березень - листопад 1917 року: док. і матеріали / упоряд.: В. Верстюк (керівник), В. Бойко, О. Бойко та ін. К.: Вид-во імені Олени Теліги, 2000. 1024 с.
25. Университетские известия. К. 1917. № 11-12. С. 2-7.
26. Харківський національний університет ім. В. Н. Каразіна за 200 років / В. С. Бакіров, В. М. Духо-пельников, Б. П. Зайцев та ін. Харків: Фоліо, 2004. 750 с.
27. Центральный государственный архив высших органов власти и управления Украины.
