CC BY
113
Н. А. Самойлов
РОССИЙСКИЕ ПЛАНЫ ОРГАНИЗАЦИИ УПРАВЛЕНИЯ ГОРОДОМ ДАЛЬНИЙ НА РУБЕЖЕ XIX И XX вв.
В 1898 г. правительство цинского Китая пошло на подписание с Россией конвенции об аренде Ляодунского полуострова. Согласно тексту этой конвенции, подписанной 15(27) марта 1898 г., Китай предоставлял Российской империи в аренду сроком на 25 лет Порт-Артур для устройства там базы русского военно-морского флота. Созданное незадолго до этого Общество Китайской Восточной железной дороги получило право на строительство железнодорожной ветки, которая должна была соединить КВЖД с Ляодунским полуостровом.
В статье 6-й этой конвенции указывалось: «Оба правительства соглашаются, что Порт-Артур как исключительно военный порт, будет предоставлен в пользование только русским и китайским судам. Для военных и коммерческих судов других государств он будет считаться закрытым портом»1. Таким образом, Россия получила возможность единолично использовать данный стратегически важный порт, на который в 1895 г. после японо-китайской войны активно претендовала Япония, отказавшаяся от своих притязаний лишь под давлением России, Франции и Германии, а в дальнейшем им всерьез заинтересовалась Англия. Что касается Даляня (Дальнего), то этот порт, за исключением одной из внутренних бухт, объявлялся «открытым для иностранной торговли» и туда был предоставлен свободный доступ коммерческим судам всех стран.
Однако Россия недолго распоряжалась Ляодунским полуостровом. После поражения в русско-японской войне 1904-1905 гг. по условиям Портсмутского мирного договора, подписанного 23 августа (5 сентября) 1905 г., Россия была вынуждена уступить Японии арендные права на Ляодунский полуостров с Порт-Артуром и Дальним (Квантунскую область) и южную ветку КВЖД.
Казалось бы, российские власти относительно недолго осуществляли управление данным стратегически важным районом Восточной Азии, однако изучение документов из фондов Российского государственного исторического архива, относящихся к означенному периоду, дает возможность понять характер российской внешней политики в указанном регионе и осознать планы России на Дальнем Востоке в то время. Поэтому введение в научный оборот малоизвестных и ранее практически не использовавшихся исследователями архивных материалов представляется нам насущной необходимостью.
В последние годы XIX в. российский император Николай II склонялся к проведению все более активной политики на Дальнем Востоке. Он часто лично вмешивался в принятие решений о проведении наступательной линии России в данном регионе. Так, например, не дождавшись завершения переговоров русского посланника в Пекине, царь отдал распоряжение о занятии русскими гавани Порт-Артура. 2 (14) декабря 1897 г. русские военные корабли зашли в порт и встали на порт-артурском рейде.
Николай II был сторонником и активным проводником идеи создания на Дальнем Востоке российского незамерзающего порта в целях превращения России в сильную
© Н. А. Самойлов, 2008
морскую державу на Тихом океане. Отсюда проистекало и его стремление закрепиться на побережье Кореи или Китая. Очевидно, что Николай II в этом движении России к Тихому океану пытался проводить политику, сходную, по его мнению, с линией Петра Великого, добившегося прорыва России на Балтику. Это почти мессианское стремление Николая II нашло отражение и в его желании дать новое имя Порт-Артуру. «В июне 1898 года в МИД была даже подготовлена справка по этому вопросу, где взамен названия “Порт-Артур” предлагались: Свято-Никольск, Николаяславск, Никалаядар, Николодар, Мирославск, Порт Славомирный, Благомирск, Петроникольск, Петрозавет, Николаямирск»2. Некоторые из предложенных для переименования новых названий города-порта наводят на мысль о почти полном отождествлении Николаем II и его приближенными деятельности Николая по продвижению России к Тихому океану с ролью Петра I в открытии «Окна в Европу». В названии «Петроникольск» слиты воедино имена Николая II и Петра Великого, а название «Свято-Никольск» очень напоминает Санкт-Петербург. Вероятно, в правящих кругах России уже витала мысль о том, что Порт-Артур и Дальний в будущем могут сыграть для России такую же роль в продвижении в Азиатско-Тихоокеанский регион, какую сыграл Санкт-Петербург в ее продвижении в Европу. Остальные предложенные имена могли бы подчеркнуть, с точки зрения авторов проекта, особую роль и высокую миссию Николая II в политике на Дальнем Востоке.
Архивные документы указывают на то, что в том же 1898 г. было принято решение о строительстве в Порт-Артуре храма во имя Святителя Николая, Мирликийского Чудотворца, а в Дальнем — храма во имя мученицы Александры, «дни празднования которых совпадают с радостными для всей России днями тезоименитства Государя Императора и Государыни Императрицы»3.
Все сказанное выше свидетельствует о том, что российские власти не только придавали Ляодунскому полуострову важнейшее военно-стратегическое и внешнеполитическое значение, но и отводили данной территории важную идейно-провиденциальную роль, а отсюда вытекала задача закрепления России в этой области и создания там эффективной системы управления, хозяйствования и контроля. В силу того что Квантунская область недолго находилась под властью России, эти проекты не были полностью претворены в жизнь. Однако хранящиеся в Российском государственном историческом архиве документы позволяют досконально изучить планы России относительно развития Порт-Артура и Дальнего и проанализировать то, как они начинали реализовываться.
Огромный интерес к будущему обустройству арендованной территории на Ляодунском полуострове проявляло российское Министерство финансов и лично влиятельнейший министр финансов С. Ю. Витте. 14 (26) марта 1898 г., т. е. за день до подписания конвенции об аренде Ляодунского полуострова, он получил телеграмму от своего сотрудника, члена Правления Общества КВЖД Д. Д. Покотилова, который информировал его об успешном завершении переговоров и прилагал текст конвенции, подписание которой было назначено на следующий день4. С этого момента С. Ю. Витте внимательно следил за тем, как готовились документы, касавшиеся судьбы Порт-Артура и Дальнего.
В РГИА хранятся дела, насчитывающие по несколько сотен страниц каждое, которые включают в себя документы, содержащие сведения о распределении земель в Порт-Артуре и Дальнем6, о продаже там земельных участков и условиях передачи их в аренду7, об отчуждении земель на линии КВЖД и для города-порта Дальнего8.
В данной статье мы более подробно остановимся на проектах системы управления и организации городской жизни в городе-порте Дальний.
Уже в конвенции 1898 г. были заложены основные принципы управления Порт-Артуром и Дальним на 25-летний период аренды. Россия получала права не только военного, но и гражданского управления данной территорией. В статье 4-й говорилось, что «... высшее гражданское управление будет всецело предоставлено русским властям и будет сосредоточено в руках одного лица, но без присвоения ему звания губернатора или генерал-губернатора. Никакие китайские военно-сухопутные силы на означенной территории не будут допущены. Китайским жителям предоставляется, по их желанию, выселиться из пределов арендуемой Россиею территории или же остаться в оной, без препятствия со стороны русских властей»9.
В основу всех официальных документов, касавшихся управления и хозяйствования в Дальнем, был положен Высочайший указ о даровании этому городу прав порто-франко (т. е. свободного порта), скрепленный подписью самого императора («На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано “Николай”»).
Преамбула этого документа еще раз убеждает нас в том, что император и его окружение стремились придать провиденциальный характер российскому продвижению на Восток в целом и овладению Порт-Артуром и Дальним в частности. Текст преамбулы говорит сам за себя: «Объемля обширные пространства Европы и Азии, империя наша призвана Божественным Промыслом к мирному сближению Востока и Запада. В достижении этой исторической задачи Мы получили дружественное содействие со стороны Китайской империи, уступившей в пользование Наше порты Да-лянь-вань и Артур с прилегающей территорией и открывшей через свои земли выход к Желтому морю Великой Сибирской железной дороге. Благодаря этому мудрому решению Правительства Его Величества Богдо-хана, крайние пределы двух материков Старого света будут связаны в непродолжительном времени непрерывным рельсовым путем, который предоставит всем нациям неисчислимые выгоды удобного сообщения и включит новые области в обороты всемирной торговли»10. Этим указом городу Даляньвань было «даровано наименование “Дальний”» и он был объявлен открытым для захода коммерческих судов всех стран мира.
Главным инженером по сооружению коммерческого порта и города Дальний стал петербургский военный инженер Владимир Васильевич Сахаров, который разработал проект временных правил продажи земельных участков в г. Дальний. Следует заметить, что этот проект не только регламентировал правила продажи земли, но и включал ряд пунктов, прямо касавшихся вопросов управления и организации городской жизни. Поэтому ряд предложений инженера Сахарова вызвал возражения членов Правления Общества КВЖД, куда он был представлен. Например, В. В. Сахаров предлагал следующее: «Владеть участками в г. Дальнем могут все русские и иностранные подданные. В европейском городе может быть допущена продажа участков китайским подданным, но с условием строить дома по европейскому образцу и строго подчиняться всем установленным санитарным требованиям»11. Это положение не было поддержано Правлением КВЖД, поскольку ограничение на продажу земли китайским подданным противоречило бы ранее принятым договоренностям и временному положению об управлении Квантунской областью. В то же время не вызвали возражений предложения В. В. Сахарова об управлении Дальним, официальном языке и монете. Пункт 15 его проекта гласил: «Управление в г. Дальнем вверяется особому Градоначальнику, назначенному Российским Императорским Правительством и состоящему при нем выборному Городскому Совету»12. Официальным языком в Дальнем предлагалось объявить русский, и все делопроизводство и отчетность должны были вестись на нем. Однако в проекте говорилось, что «лица, не владеющие русским языком,
могут подавать прошения, жалобы и записки на английском и китайском языках, но при этом обязаны всякий раз представлять в Управление Градоначальника 2 доллара на предмет письменного перевода»13. Вся городская финансовая отчетность и расчеты между частными лицами должны были осуществляться посредством мексиканских долларов.
С июля 1899 г. начались заседания Комиссии по выработке правил управления Дальним. Комиссия была создана по личному указанию российского императора министром финансов, который согласовал ее состав с министрами иностранных дел, внутренних дел, военным, юстиции и государственным контролером. Комиссия была создана из представителей вышеуказанных ведомств и Общества КВЖД. Ее председателем был назначен директор Общей канцелярии Министерства финансов, действительный статский советник И. П. Шипов. В состав комиссии были включены такие сведущие в делах Дальнего Востока лица, как заведующий Азиатской частью Главного штаба генерал-майор Д. В. Путята, товарищ председателя Правления Общества КВЖД С. И. Кербедз, дипломат И. Я. Коростовец и др.14
Приступая к работе, Комиссия ознакомилась не только с положениями российско-китайских договоров и соглашений, касавшихся Ляодунского полуострова, но и тщательно изучила материалы по управлению европейскими поселениями в Китае и уже имевшимися арендованными территориями (правила международного сеттльмента и французской концессии в Шанхае, правила об устройстве и управлении новым английским поселением в Тяньцзине, распоряжение германского правительства о порядке приобретения земельной собственности в поселении Цзяочжоу, уступленном Китаем в арендное содержание Германии)15. Кроме того, было отмечено, что в самой России для некоторых крупных портовых городов были выработаны особые формы управления, учитывающие крайнюю неустойчивость и текучесть их населения, большое количество представителей различных национальностей, наличие слоев, не привыкших к оседлой жизни. Поэтому комиссия обратилась к опыту таких приморских городов Российской империи, как Одесса, Севастополь, Керчь16.
Комиссией были отмечены следующие существенные моменты общего порядка: редкое по выгодности географическое положения порта Дальний в конце «величайшей в свете железной дороги», наличие незамерзающей бухты в центре Желтого моря, возможности для развития всемирной торговли, большая вероятность того, что вслед за портом здесь может развиться и большой город. «Для этого города и надлежит создать правила устройства и управления»17.
Так же как и в проекте инженера Сахарова, в материалах Комиссии поробно рассматривался вопрос об официальном языке — «вопрос, имеющий весьма существенное значение для города со столь разноязычным населением». По данному пункту Комиссия пришла к следующему заключению: «Не допуская мысли, чтобы делопроизводство наших правительственных и общественных учреждений на новой окраине могло вестись на каком-либо ином языке, кроме отечественного, Комиссия не могла, однако, не принять во внимание, что последовательное проведение этого принципа... едва ли представлялось бы, по крайней мере, в первое время удобным и целесообразным. Местное туземное и иностранное население весьма мало знакомо с русским языком, и несомненно пройдет значительный промежуток времени прежде, чем оно освоится с ним настолько, чтобы русская власть, издавая свои предписания на одном отечественном языке, могла рассчитывать быть понятою всеми. До тех же пор, в силу самой необходимости, желательно было бы установить, что все издаваемые правительственными и общественными учреждениями
Да-лянь-ваня для всеобщего сведения постановления, объявления, предписания и проч. могут сопровождаться переводами на китайский и английский языки — на первый потому, что китайцы, являясь туземцами, по всей вероятности займут преобладающее по численности положение среди населения Да-лянь-ваня, а на второй — потому что это самый распространенный из языков Дальнего Востока»18.
Особое место в дискуссиях, развернувшихся среди членов Комиссии, занял вопрос о том, кто из иностранцев имеет право на приобретение в собственность земельных участков в Дальнем. Представитель Морского министерства особо поднял вопрос о том, имеют ли на это право подданные Японии. Комиссия приняла по этому поводу отрицательное решение, сославшись на то, что русские подданные не пользуются в Японии правом приобретать недвижимую собственность, и, согласившись с заключением представителя Министерства иностранных дел, «полагала справедливым применить в этом отношении к подданным Японии принцип взаимности, для чего ввести по сему предмету в проект соответствующее постановление»19.
В итоге, в Министерстве финансов был подготовлен предварительный проект Правил о продаже и отдаче в аренду с торгов участков в Дальнем, разработанный с учетом Временного положения об управлении Квантунской областью. В этом проекте многие пункты совпадали с проектом инженера Сахарова, хотя имелись и существенные отличия. Например, были изъяты предлагавшиеся В. В. Сахаровым ограничения на приобретение земли китайцами, но добавлено упомянутое выше ограничение в отношении японцев20.
Эти же вопросы поднимались и на заседаниях Комиссии в 1901 г.21 На совещании, проходившем в апреле 1901 г., вновь встал вопрос о том, не следует ли ввести ограничение на приобретение китайцами земель в европейской части Дальнего. При этом некоторые ссылались на аналогичные правила о продаже участков, принятые для Порт-Артура, согласно которым «китайцам не разрешается селиться в местности, предназначенной под европейское поселение, но с разрешения Главного Начальника им дозволяется в особо указанных районах города приобретать участки под непременным условием строить здания только для магазинов и лавок, не имея при них жилого помещения, а также дома для аренды и квартир европейцам»22. В качестве доводов в поддержку такого решения приводились соображения санитарного характера. Однако Комиссия все-таки пришла к заключению, что поскольку на Дальнем Востоке практически вся торговля сосредоточена в руках китайцев, «устранение китайцев из европейского поселения может переместить некоторые виды торговли в китайские части города и тем создать известные неудобства европейцам»23.
Генеральный план и проект детальной планировки г. Дальний были разработаны К. Г. Сколимовским, который исходил из аналогичной концепции отделения «китайского города» от «европейской» части просторным городским парком-питомником23.
Обсуждение проектов обустройства городского управления в г. Дальний затянулось. Сказались традиционные издержки российской бюрократии с ее неповоротливостью и волокитой. Заседания Комиссии плавно перетекали одно в другое. Проект инженера Сахарова и последующие предложения и дополнения к нему подверглись длительным обсуждениям, подолгу задерживаясь чиновниками различного ранга, о чем свидетельствуют архивные документы24. Таким образом, к началу русско-японской войны жизнь г. Дальний по-прежнему регламентировалась временными документами.
Вместе с тем, изучение процесса подготовки концепции управления этой арендованной Россией территорией позволяет более глубоко понять, какое значение придавала
определенная часть российских правящих кругов утверждению России в Квантунской области. При изучении соответствующих документов создается впечатление, что политикоидеологические мотивы в то время часто довлели над соображениями экономического и хозяйственного порядка. Большую роль играли и факторы внешнеполитического характера. В этом смысле показательно обсуждение вопроса о продаже земли в Дальнем японским подданным. Инженер Сахаров, исходивший в этом вопросе исключительно из коммерческих соображений, допускал в своем проекте возможность приобретения земли японцами. Однако вмешалось Министерство иностранных дел, в котором в то время уже преобладал курс на конфронтацию с Японией, и Комиссия, посчитавшись с аргументами МИДа, сочла необходимым не допускать в новой редакции проекта подобной возможности.
В целом, даже из обсуждения данного частного вопроса видно, что российское правительство было готово довести конфронтацию с Японией до логического конца, что в итоге привело к войне между двумя странами. Следует признать, что в России в то время многие, в том числе и среди высшего военного и политического руководства, предостерегали от неосторожных шагов в Северо-Восточном Китае и предвидели, что это может привести к конфликту с Японией, в котором Россия неминуемо потерпит поражение. В этой связи можно вспомнить письмо, написанное в 1903 г. генералом Д. И. Суботичем военному министру генералу А. Н. Куропаткину, в котором говорилось: «Мы ждем со дня на день войны, если ее не будет сейчас зимою, то она все же возможна весною или летом [1904 г.]; если ее не будет в 1904 году, то ее все-таки придется ждать в 1905 году.»25. Однако при одобрении царя в российском руководстве возобладала линия, не учитывавшая реальную ситуацию на Дальнем Востоке.
Из рассмотренных выше архивных документов также создается впечатление, что разработчики проектов рассматривали Дальний по его будущему устройству и управлению как в значительной мере типичный российский город. И если бы не события русско-японской войны, то в Северо-Восточном Китае мог бы появиться еще один город, подобный Харбину. В самой России постепенно возрастал интерес к Маньчжурии, многие стремились переселиться в Китай, названия «Порт-Артур» и «Дальний» стали популярны повсюду. И сегодня в финском городе Турку существует район, застроенный домами начала ХХ в., который носит название Порт-Артур, что напоминает о веяниях той эпохи, когда Финляндия входила в состав Российской империи.
После поражения России в войне 1904-1905 гг. император Николай II утратил интерес к Дальнему Востоку и забыл о своей «мессианской» роли в этом регионе. Он полностью переключился на европейские проблемы — Россия начала свое движение к еще одной катастрофе. Проекты организации управления городом-портом Дальний остались невостребованными.
1 Русско-китайские договорно-правовые акты. 1689-1916 / Под общ. ред. В. С. Мясникова. М., 2004. С. 223.
2 Российская дипломатия в портретах / Под ред. А. В. Игнатьева, А. С. Рыбаченок, Г. А. Санина. М., 1992. С. 310. Авторы основываются на документах, хранящихся в Архиве внешней политики России.
3 РГИА. Ф. 796. Оп. 179. Д. 1277. Л. 1.
4 РГИА. Ф. 323. Оп. 4. Д. 5. Л. 1-2.
6 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1169; Ф. 323. Оп. 1. Д. 1170; Ф. 323. Оп. 1. Д. 1525.
7 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513.
8 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1317; Ф. 323. Оп. 1. Д. 1511.
9 Русско-китайские договорно-правовые акты. 1689-1916. / Под общ. ред. В. С. Мясникова. М., 2004. С. 222.
10 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 14.
11 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 6.
12 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 11.
13 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 11 об.
14 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 25-26 об.
15 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 27.
16 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 29 об.
17 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 27 об.
18 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 35.
19 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 39.
20 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 41-51.
21 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 53, 112, 191 об. — 192.
22 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 191 об.
23 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 192.
23 Сколимовский К. Г. О проектировании плана г. Дальнего // Зодчий. 1904. № 12. С.141-144.
24 РГИА. Ф. 323. Оп. 1. Д. 1513. Л. 4.
25 Суботич Д. И. Задачи России на Дальнем Востоке. Письмо генерала Д. И. Суботича Военному Министру А. Н. Куропаткину в 1903 г. Амурская железная дорога и наша политика на Дальнем Востоке. Ревель, 1908. С. 18-19. (Подробнее см.: Самойлов Н. А. Россия и Китай в геополитической концепции генерала Д. И. Суботича // Перспективы сотрудничества Китая, России и других стран Северо-Восточной Азии в конце ХХ — начале XXI века: Тезисы докладов VIII Международной научной конференции «Китай. Китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы» (Москва, 7-9 октября 1997 г.): В 2 т. М., 1997. Т. 2. С. 187-191; Самойлов Н. А. Китай в геополитических построениях российских авторов конца XIX -начала ХХ вв. // Россия и Китай на дальневосточных рубежах.): В 2 т. Благовещенск, 2001. Т. 2. С. 452-457.)
