CC BY
62
DOI: 10.25990/socinstras.pss-11.9g5k-e659
Н. В. Колесник
РОССИЙСКИЕ ЭЛИТНЫЕ СЕМЬИ: МЕТОДЫ ИЗУЧЕНИЯ И ПРАКТИКИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ
В статье анализируется феномен «элитная семья». В первую очередь ставится вопрос о том, каковы особенности изучения элиты как социальной общности и каковы возможности применения качественных методов исследования. Обращается внимание на то, что биографический метод обладает серьезным потенциалом в изучении элиты и властных практик, рассматриваются эмпирические возможности применения метода структурированной биографии и традиционного биографического интервью. На основе первичных и вторичных эмпирических данных (анализе материалов интервью) разрешается проблема того, какую роль играют семейные ресурсы в воспроизводстве элитных позиций (на примере элитных семей). Рассмотренные кейсы позволяют выявить корпус представлений политической и экономической элиты о роли и функциях семьи, образовательном и культурном капитале: кто главный носитель капиталов, способы и формы его передачи и наследования. Отдельный сюжет в работе посвящен рассмотрению взаимодействия между спортом и семьей как социальными институциями.
Ключевые слова: элита, власть, семья, биографический метод, бизнес, спорт, политика, образование, культурный капитал, преемственность, род.
Kolesnik Natalya V
RUSSIAN ELITE FAMILIES: METHODS OF STUDY AND PRACTICES OF FUNCTIONING
The paper analyzes the phenomenon of "elite family". The first postulate is the question of what are the features of studying the elite as a social community and what are the possibilities for applying qualitative research methods. The key attention is being drawn to the fact that the biographical method has a serious potential in studying the elite and powerful practices, empirical possibilities of applying the method of structured biography and traditional biographical interview are considered. On the basis of primary and secondary empirical data (analysis of interview materials), the problem of the role that family resources play in the reproduction of elite positions (using the example of elite families) is resolved. These cases allow us to reveal the corpus of ideas of the political and economic elite about the role and functions of the family, educational and cultural capital: who is the main carrier of capital, the ways and forms of its transfer and inheritance. A separate focus in the work is devoted to consideration of the interaction between sport and family as social institutions.
Keywords: elite, power, family, biographical method, business, sport, politics, education, cultural capital, continuity, kin.
Проблема социального воспроизводства российской элиты является одной из ключевых, как в западной, так и российской элитоло-гии. Однако крайне неравномерно исследованы социальные каналы рекрутирования, институции, практики, которые позволяют понять природу феномена социального воспроизводства. В этой череде семья как один из значимых каналов по воспроизводству элитных позиций оказывается слабо изученной научной проблемой. Это происходит не только в российской, но и, например, во французской элитологии, когда «заниматься этой темой (неформальные отношения) сложно, многие персональные данные отсутствуют...». По мнению известного российского элитолога Н. Ю. Лапиной, «участники исследования крайне сдержанно высказывались относительно неформальных отношений в политике» (Лапина 2015: 124). Политическая семейственность вызывает у респондентов противоречивые чувства: «одни считают, что назначение родственников — отнюдь не порочная практика, которую следует осуждать... Другим участникам исследования сложившаяся практика претит, они видят в ней проявление непотизма, противоречащего республиканской традиции... Третьи не склонны преувеличивать значимость неформальных отношений, полагая, что семейственность представляет собой маргинальное явление в жизни современной Франции» (Лапина 2015: 126).
Данные эмпирических исследований показывают, что процесс формирования российской элиты характеризуется высокой степенью закрытости региональных и федеральных элит, существованием серьезных ограничений в восходящей социальной мобильности, что способствует профессионализации политической и административной элиты. Внутри элитного сообщества регионов происходят активные взаимные переходы индивидов из одного сегмента элиты в другой, при том что в них преобладает смешанный тип карьеры.
В связи с этим возникают исследовательские вопросы. Почему так происходит; за счет чего или кого российская элита сохраняет способность воспроизводить себя как некая социальная общность? Для решения этого вопроса были привлечены новые источники информации (биографические интервью с представителями элиты), ко -торые позволили определить роль семейных ресурсов в формировании и функционировании элитной общности.
О ключевых концептах
Итак, прежде всего, определимся с ключевыми понятиями эмпирического исследования: что такое элитная семья. Мы исходим из того, что это семья — социальная группа, основанная на кровнородственных отношениях. В высокостатусной (элитной) семье один или несколько членов а) занимают элитную (высшую) позицию в той или иной институции, б) являются активными участниками процесса принятия решений на определенном уровне (федеральный, региональный, крупная компания), в) обладают достаточной репутацией для включения их в различные сегменты элитной общности.
Отметим, что элитные семьи являются относительно новым сюжетом в российской элитологии. Это связано не только с процессом институционализации научного направления, но в главной мере со степенью закрытости данного объекта для исследователя. Мы гораздо больше знаем об исторической элите периода средневековья или нового времени, нежели о современной элите. Серьезным подспорьем в исследовании послужили работы, выполненные в рамках других наук, в частности истории, психологии, культурологии, которые позволили нам сформулировать некоторые гипотезы относительно феномена «элитная семья».
Одним из значимых с точки зрения получения эмпирического материала об элитных семьях оказался исследовательский проект Сколковского центра «Исследование владельцев капиталов России 2015 года». Согласно полученным данным, в среде владельцев крупного капитала сформировано представление о том, что такое семья, кем она представлена, какова ее структура. Респонденты выделили две модели семьи: узкий семейный круг и расширенный вариант семьи, когда в социальную группу включены и дальние родственники. Узкий круг семьи представлен супругом (супругой), детьми, родителями, родными братьями и сестрами (Исследование... 2015: 56).
Что касается исследования европейских элитных семей с точки зрения их социального воспроизводства, то в зарубежной науке данный предмет исследования относительно изучен. Однако серьезный крен в исследованиях по этому вопросу смещен в «образовательную» сторону, и чаще всего ученые выявляют связь между социальным происхождением и образованием представителей различных сегментов элитного сообщества, степени открытости элитных учебных заведений для выходцев из «простых семей», выявляют потенциал института образования с точки зрения процесса социализации элиты. Особняком стоят работы французской школы исследования элит, направленной на общее изучение групп доминирования и практик их воспроизводства.
В частности, следует отметить культурологический подход при анализе французских элит. Интерес представляет с методической точки зрения то, как вычленялись элитные семьи Франции: элитная семья та, которая совмещает капитал в разных формах и сочетающая богатство с давностью принадлежности к высшим классам. Таким образом, давность социальной принадлежности и высокая степень богатства были двумя главными критериями выбора элитных семей (светский ежегодника Боттэна).
Биографика власти
В социальных науках в последнее десятилетие наблюдается «биографический бум», который во многом объясняется теми историческими изменениями, которые происходят в социальной, культурной и политической сфере общественной жизни. Исследователи активно обращаются к биографиям, воспроизводят истории жизни индивидов, групп, социальных общностей. Об усилении интереса к биографиям и биографическому методу свидетельствуют и попытки ученых создать отдельную дисциплину, которая именуется как биографика. Так, Г. Г. Сильницкий отмечает, что биографика должна исследовать большое количество биографий исторически значимых людей, выявлять закономерности в различных аспектах деятельности человека, разрабатывать типологические классификации личности (Сильницкий 2001: 275).
Основным исследовательским методом в биографике является биографический метод, который зародился еще в начале XIX века и оказал влияние на формирование современной биографической традиции. В социальных науках биографический метод, обладая всеми признаками качественного метода, активно используется в научных проектах, выполненных в «качественной парадигме» (Г. Розенталь, М. Коли, Д. Берто, К. Кажмирска, И. Панкува, Е. Рождественская и др.). В качестве основных источников информации об изучаемой социальной группе или индивиде исследователь, как правило, использует воспоминания, дневники. В этом случае реконструкции подвергается не только биография изучаемого индивида, но и социальной общности, к которой он принадлежит или идентифицирует с собой.
Активно вовлекают в научный оборот биографический нарратив те исследователи, которые применяют «качественную технику». Так, по мнению Е. А. Островской, которая изучает религиозные практики, именно биографический нарратив позволяет посмотреть на коллективные и индивидуальные воплощения религиозности «сквозь призму субъективной биографии» (Островская 2016: 110). Исследователь обращает внимание на то, что биографический нарратив позволяет
исследователю взглянуть не только на субъективные причины религиозности, но и выявить социальный контекст происходящего, пространственно-темпоральные характеристики, которые упоминает респондент (Островская 2016: 111).
Исследователи, которые работают с биографическим методом, часто обращают внимание на некоторые ограничения этого метода и предлагают новый методический инструментарий. Так, О. И. Зеве-лева пишет, что для того, чтобы учесть институциональный контекст происходящего, который часто ускользает при использовании только биографического нарратива, уместно использовать дискурс-анализ. Ссылаясь на исследования Р. Вундрак (проект по исследованию китайских мигрантов в Румынии), М. Пол-Вайдингер (о работе женщин, занятых на расчистке города от развалин после Второй мировой войны), Е. Ю. Рождественской (проект по деконструкции политической биографии И. Хакамады), О. И. Зевелева актуализирует идею о необходимости и плодотворности сочетания биографического метода и дискурс-аналитических приемов (Зевелева 2014: 8).
Биографический метод занимает особое место в исследовании властных и элитных структур. В процессе воспроизводства биографии элитной группы исследователь сталкивается, по меньшей мере, с несколькими разновидностями биографий субъекта исследования. В одном случае автором биографии выступает представитель элитного сообщества и в эту биографию могут проникать «случайные» факты из его жизни, которые могут искажаться либо осознанно умалчиваться. Второй тип биографий воссоздается непосредственно исследователем элитного сообщества из различных источников и может иметь прямое и/или косвенное отношение к предмету исследования.
В случае реконструкции биографии элиты (структурированной биографии) исследователем последовательно описываются жизненные ситуации, в которых респондент выступает в роли ребенка, ученика, студента, солдата армии, чиновника, политического деятеля, экономически активного агента и др. Первичная информация представлена теми сведениями, которые касаются основных, формальных социально-демографических характеристик респондента, по своей сути представляющих достаточно подробное описание тех или иных фрагментов из жизни элиты. Наиболее проблемной зоной в блоке «первичная социализация» оказывается та часть биографической матрицы, в которой содержатся сведения о детстве, юношеских годах, службе в армии, семейном положении (в том числе и данные о родителях) респондента. Эти данные не отличаются информационным насыщением и полнотой, но позволяют анализировать элиту и элитные
практики (Колесник и др. 2008; Колесник 2009; Колесник 2012; Колес -ник 2015). Структурированные биографии, которые обладают научным потенциалом, не лишены недостатков, как любой метод исследования. В частности, метод структурированных биографий накладывает ограничения на возможности получения той или иной информации об объекте исследования.
Результаты исследования
Основным источником информации об элитных семьях стали публичные биографические интервью, опубликованные в журнале «Элита общества», который издается в России с конца 90-х гг. (статьи, которые там публикуются об элите и предназначены для элиты). Материалом для исследования послужили тридцать шесть интервью, опубликованные до 2005 г. в журнальных рубриках «Наследники», «Династии» и «специальное интервью». Анализируемые интервью представляют собой разные по глубине, дизайну, компоновки сюжетов, выстраивания аргументов тексты. Более того, мы не всегда могли по ним определить позицию автора по конкретной проблеме, но эти материалы позволили нам выявить те представления элиты, которые влияют на процесс того, как усваивает элита то, что ее окружает, как она воспроизводит социальное знание о предмете исследования. Кроме того, серьезная трудность состояла в том, что часто представители элиты выступали как эксперты в своей профессиональной деятельности, а не в вопросе выяснения того, что такое семья с точки зрения элитного воспроизводства.
При проведении исследования был использован биографический метод, способом же получения информации явились биографические интервью (по материалам СМИ). В первую очередь нас интересовали истории элитных семей, которые рассматривались как относительно устойчивые малые группы, взятые в относительной перспективе. При этом допускается, что в одном из поколений семья может претерпевать изменения, но в целом это, как отмечает В. Семенова, не исключает ее непрерывность как социального феномена. В качестве источника информации использовались биографические интервью или истории жизни, что, по нашему мнению, укладывается в общую тенденцию роста интереса практически всех социальных наук к биографиям. Биографические материалы содержат много специфичного и индивидуального опыта респондента, и это, в свою очередь, потребовало некого обобщения.
Сюжет о связи семьи и образования оказался в интервью наиболее обсуждаем как представителями поколения отцов, так и поколением
детей. Нами выявлено, и это подтверждается другими исследованиями (например, Мулеманна), что на образовательные успехи детей в школе, а далее и в профессиональной деятельности серьезное влияние оказывают ожидания родителей, их денежный капитал и временные возможности. Большими преимуществами в жизни обладают дети тех родителей, кто придавал большое значение образованию в процессе социализации. Наши респонденты единодушно отмечают, что их родители повлияли на выбор и формирование образовательной стратегии. При этом из их представлений об образовании как ресурсе мы зафиксировали предпочитаемый тип образования, место получения образования, характер социальных контактов и окружения, которое складывается в процессе образования, образование как брачное место.
Чаще всего в интервью респонденты отмечают, что образование важно не само по себе, а как важный социальный ресурс для выстраивания профессиональной карьеры. Нами выделено, на основе интервью, несколько образовательных линий поведения в элитных семьях:
1) так называемый «самостоятельный путь», когда дети выбирают элитное образование, при этом их выбор не определен профессиональным статусом их родителей, дедушек и бабушек, сестер и братьев;
2) образование выступает способом воспроизводства элитных позиций семьи в рамках нескольких поколений, имеет место так называемое «династическое образование»; 3) образовательная линия детей связана с профессией родителей, но основана не на династических принципах. Этот тип образования формируется под влиянием родительского авторитета опыта в юношеском возрасте; 4) образование выступает способом наследования высокого профессионального статуса одного из родителей, когда с рождения ребенок знает о том, кем он будет по профессии (форма такого рода распространена, прежде всего, среди представителей крупного капитала и деятелей искусства (мы зафиксировали случаи профессионального наследования по линии отца дочерью крупной ювелирной империи, мехового бизнеса и пример воспроизводства образования дочерью по линии мать-отец в балетной семье); 5) маргинальный случай — образование рассматривается как элемент культурного капитала, а именно процесса воспитания — у ребенка на протяжении периода детства родители (отец) формировали кодекс чести, который активно проповедуется в родительской семье.
Биографические нарративы показывают, что в обосновании своих образовательных стратегий существуют различия у детей политиков и крупных бизнесменов. Дискурс об образовании у детей крупных бизнесменов практически лишен патриотической составляющей, тогда как у детей крупных политиков рассуждения о месте получения
образования (чаще двух) ограничиваются тем, что необходимо получить диплом престижных вузов и непременно отечественного производства, тогда как дети экономической элиты чаще дискутируют о необходимости получения образования в престижных вузах за границей и рассуждают в категории того, что не время, а образование — деньги.
Таким образом, четко подтверждается выдвинутая гипотеза о том, что родители из высших слоев оказывают влияние на процесс образования своих детей. В целом как зарубежные исследования, так и (частично) отечественные (в частности, работы группы исследователей проекта под руководством О. И. Шкаратана, Н. Е. Тихоновой) показывают, что как в России, так и на Западе существует связь между социальным происхождением и образовательными достижениями» (ЛЬегЬаеЬ 1981: 56). Однако, по нашему мнению, роль образования в процессе воспроизводства элитных позиций посредством образования не стоит преувеличивать.
Следующей составляющей идеально-типической модели элитной семьи является культурный капитал. Основная гипотеза состояла в том, что главным агентом в передаче культурного капитала выступает семья, но эта гипотеза подтвердилась частично, потому что интервью показали: школа и социальное окружение также берут на себя эти функции. В материалах интервью фиксируются представления респондентов о культурном капитале родительской семьи: что под этим понимается, кто главный носитель культурного капитала (это может быть как мать, так и отец, как брат, так и сестра, особенности передачи капитала в случае воспитания девочек и мальчиков). Далее артикулируется, в каких формах передается культурный капитал (мы определили, что это могут быть богатые домашние коллекции книг, антиквариата, участие в культурной жизни на уровне региона, страны, реализация частных проектов в области искусства, благотворительные акции, обустройство и функционирование домашних театров, участие в зарубежных культурных программах).
Важный и существенный аспект — роль расширенной семьи в передаче культурного капитала через поколения. Сложная система родства играет решающую роль не только в наследовании экономического капитала, имущества членов клана и воспроизводстве высшего слоя. В дискурсе детей о передаче культурного капитала определяются его составляющие, и культурный капитал выступает чаще всего как часть семейного наследства (знания, связи, доступ к образованию), который передается как от отца к сыну так и от отца к дочери, от ближайшего круга родственников к детям. В дискурсе же родительском фиксируются
мотивы и принципы передачи культурного капитала. Общим местом в рассуждениях элиты является то, что для родителей из элитных семей воспроизводство культурного капитала — это крайне важный процесс, цель которого — сохранение высокого социального статуса.
Брачные связи внутри элитной общности
С давних времен государственные институты не являются единственным механизмом для передачи властных полномочий. Брак, родственные отношения, личная преданность как неформальные основания властных структур имели не меньшее значение для осуществления правителем своих властных полномочий (АШой- 2004: 160). Если рассматривать властные отношения детально, то граница между формальными (государственными институтами) и неформальными структурами власти часто оказывается едва различимой. Тем не менее при изучении эмпирического случая элитных практик подобное разграничение видится важным с методической точки зрения.
В российской социологии проблематика неформальных отношений внутри властной общности относится к относительно разработанным сюжетам. В научной литературе определено, что родительская семья оказывает влияние и на выбор брачного партнера, ибо доказано, что процесс первичной социализации значим в выстраивании индивидуальных семейных стратегий, определении жизненных траекторий индивида. Семью родителей следует рассматривать как некий ресурс, который при определенных условиях, с одной стороны, выступает в роли фактора воспроизводства высокого статуса родительской семьи индивида, с другой стороны, выполняет роль «катализатора» в процессе циркуляции элитной группы. Как в первом, так и во втором случае родительская семья воспроизводит некоторую «совокупность генеалогических связей» (термин П. Бурдье), которые мобилизуются индивидом для удовлетворения повседневных потребностей (Бурдье 2001: 325).
Российское общество как на федеральном, так и на региональном уровнях изобилует примерами «семейных кланов» во властных и экономических структурах, активном использовании родственных связей для обретения высокого социального статуса. Зачастую последовательные браки, как и активно распространившиеся в последнее время разводы внутри элитных семей, используются в качестве важного элемента политики и способа сохранения финансовых и социальных капиталов. Браки внутри элитного сообщества являются и индикатором интересов различных сегментов внутри федеральной, региональной элиты. Как и в прошлом, так и сейчас те, кто оказывается в близком окружении высшей власти, обеспечивают себе полномочия,
привилегии, власть. В этой связи крепкие (плотные) брачные и родственные сети в элитных стратегиях оказываются значимым ресурсом на всех уровнях власти, от муниципального до федерального.
Если в научном поле практически отсутствуют эмпирические исследования, раскрывающие роль семейного ресурса в элитном воспроизводстве, то в СМИ присутствует изобилие фактологического материала о «семейных кланах» в современной России. Авторитетное издание «Форбс» с 2015 г. запустило проект «Богатейшие семейные кланы России», в котором на основе оценки принадлежащего бизнеса составляется рейтинг богатых российских семей. За последние несколько лет высшие позиции в этом рейтинге занимают семьи Гуцири-евых, Ротенбергов, Ананьевых, Шамаловых, Шаймиевых, Саркисовых, Бажаевых, Рахимкуловых, Магомедовых, Муцоевых.
Не только экономика, но спортивная институция играет важную роль в воспроизводстве российской элиты как на федеральном, так и на региональном уровнях. Ярким тому примером является случай самого спортивного региона Северного Кавказа — Республики Дагестан (РД). По мнению экспертов, в неформальной властной структуре региона в позднесоветский период (в 90-е гг.) отчетливо различаются левашин-ский (распад клана начался с 2006 г.), джангамахинский, мекегинский, цудахарский, аварский, кубановский кланы и некоторые группы: ума-хановская и муртазалиевская. Основой функционирования властных кланов являлась система этнических, земляческих, семейно-дружеских отношений, и спорт в этой институции Дагестана занимал не самое последнее место. Спортивные залы становились для многих политических персон Дагестана местом их первичной социализации. В стенах спортивных залов не только оттачивалось спортивное мастерство и бойцовский характер, но и происходило формирование родственных и дружественных связей. Так, «в одном спортзале в советские годы тренировались братья Гамид и Абдусамад Гамидовы и сын председателя Федерации профсоюзов Дагестана Мурад Гаджиев. Отец Мурада Гад-жиева Станислав Гаджиев до того, как стать профсоюзным боссом, был борцом-вольником, чемпионом СССР. Поменяв «борцовку» на строгий костюм, Станислав Магомедсаламович со спортом не порвал. К примеру, он негласно включил спортивную отрасль республики со всеми ее богатыми недвижимыми активами в ведение профсоюзов республики, а на важные профсоюзные должности посадил своих былых товарищей по борцовскому залу» (Вердиханов 2016).
Высокие политические позиции занимали не только те спортсмены, которые руководили кланами или состояли в дружеских отношениях с главами кланов, но и те, кто входили в их «ближний круг». Известно, что если представитель того или иного клана попадал на высокие
властные посты в региональных структурах, то выгоду от этого «предприятия» получали, в первую очередь, ближайшие родственники и далее, обслуживающая группа, например, охранники или водители лидеров этого клана. С приходом к власти того или иного клана, когда одна семейная группа сменяет другую, происходит перераспределение властных ресурсов. Ярким примером тому являются мекегинский и аварский кланы, когда замещение одной властной позиции осуществляется внутри одной семьи либо в рамках клана.
Одним из представителей «аварского клана» (лидеры — Г. Махачев, Р. Абдулатипов) являлся до недавнего времени Ш. Шахов. Административная карьера министра образования Дагестана Шахабаса Шахова (в декабре 2017 г. отправленного в отставку) является примером вхождения спортсмена в политику с «борцовского ковра». В советском прошлом Ш. Шахов профессионально занимался борьбой, закончил физкультурный факультет ДГПУ и далее совершал восхождение по административной лестнице в РД. С 1995 по 2017 г. занимал пост министра по делам молодежной политики, физкультуре и спорту и одновременно с 2009 по 2012 г. был заместителем совета при Президенте Дагестана по вопросам физической культуры и спорта. Из группы «политиков-борцов» вышел не только Ш. Шахов, но и А. Гамидов, М. Гаджиев и др. Карьера премьера-министра РД А. Гамидова начиналась с должности инструктора по спортсооружению при Дагестанском совете общества «Динамо». В региональные политические структуры впервые А. Гамидов попадает в 1995 г. через депутатский мандат и руководство подкомитетом Народного собрания РД. Уже через год А. Гамидов был назначен министром финансов РД1.
Анализ индивидуальных перемещений агентов из спорта в политические, административные структуры власти показывает, что спорт как канал социальной мобильности важен для попадания знаменитого/ успешного спортсмена во власть. Однако биографические данные именитых спортсменов и анализ интервью в СМИ показывают, что заслуги в спорте важны лишь на первоначальном этапе политической, административной, экономической карьеры индивида. Далее же на карьерные траектории начинают оказывать влияние неформальные факторы: родственные связи, джамаатские идентичности, объем экономического капитала и др.
1 До 1996 г. должность министра финансов РД занимал родной брат А. Гамидова, Гамид Гамидов (в прошлом тоже спортсмен, мастер спорта по вольной борьбе, погиб в ходе террористического акта в РД). В РД ежегодно организуется первенство по вольной борьбе памяти Г. Гамидова. В честь Г. Гамидова названы проспект и две улицы в РД.
Заключение
Таким образом, представленные результаты показывают, что биографический метод обладает серьезным потенциалом в изучении элиты и властных практик. В ходе реализации проектов применялся метод структурированной биографии, традиционного биографического интервью. Эмпирический опыт показывает, что использование биографического метода часто оказывается единственно возможным в изучении закрытых социальных общностей, к которым относятся и элитные сообщества на федеральном/региональном уровнях. Данный метод позволяет выстроить не только индивидуальную биографию индивида, но и реконструировать социальный контекст и среду, которые неизбежно оказывают влияние на происходящее.
В ходе проведенного исследования было выделено несколько образовательных линий поведения в элитных семьях. Рассмотренные кейсы позволили нам выявить корпус представлений элиты по вопросу о роли и функциях семьи, из которой они происходят, а главное, операционализировать понятие «элитная семья». В целом же в большинстве случаев представители как экономической, так и политической элиты в России имеют высокий образовательный статус. Истории семейных компаний показывают, что часто без специального образования и навыков владельцы как малых, так и крупных структур демонстрируют успешные бизнес-стратегии. В материалах интервью удалось зафиксировать представления респондентов о культурном капитале родительской семьи: что под этим понимается, кто главный носитель культурного капитала, способы и формы его передачи и наследования. Проведенный анализ показывает значимость спортивной институции для воспроизводства элитной общности в современной России. Эмпирические данные показывают, что социальные связи как на региональном, так и федеральном уровнях, выстроенные на семейной/родственной и дружеской основе, оказываются прочными и устойчивыми.
Источники
Бурдье П. Практический смысл / Пер. с фр. А. Т. Бикбов, К. Д. Вознесенская, С. Н. Зенкин, Н. А. Шматко; Отв. ред. Н. А. Шматко. СПб.: Алетейя, 2001.
Вердиханов Г. Мы — бывшие спортсмены. Нерушимый блок спорта и власти в Дагестане [Электронный ресурс]. 2016. URL: http://onkavkaz.com/ articles/1961-my-byvshie-sportsmeny-nerushimyi-blok-sporta-i-vlasti-v-dagestane. html (дата обращения: 23.01.2016).
Зевелева О. И. Биографический метод и критический дискурс-анализ: перспективы сочетания // Социология: методология, методы, математическое моделирование (4М). 2014. № 39. С. 8.
Исследование владельцев капиталов России 2015 года [Электронный ресурс] / Центр управления благосостоянием и филантропии Сколково. 2015. URL: http://wtc.skolkovo. ru/media/documents/SKOLKOVO_WTC-WPS_2015_ Report(RUS).pdf (дата обращения: 10.04.2017).
Колесник Н. В. Гендерные распределения в региональной элите (Северо-Запад и Юг России) // Политэкс. Политическая экспертиза. 2009. Т. 5, № 2. С. 72-87.
Колесник Н. В. Исследование региональной элиты в России: история вопроса и эмпирические опыты // Управленческое консультирование. 2012. № 3. С. 56-73.
Колесник Н. В. Советское прошлое в биографиях региональной элиты. Наше прошлое: ностальгические воспоминания или угроза будущему // Материалы Восьмых чтений памяти В. Б. Голофаста. СПб.: СИ РАН, 2015. С. 166-175.
Колесник Н. В. и др. Российские региональные элиты: инновационный потенциал в контексте глобализации // Глобализация в российском обществе: Сб. научных трудов / Отв. ред. И. И. Елисеева. СПб.: Нестор-История, 2008. С. 99-242.
Лапина Н. Ю. К вопросу об особенностях французской политической элиты // Власть и элиты / Гл. ред. А. В. Дука. Т. 2. СПб.: Интерсоцис, 2015. С. 93-135.
Островская Е. А. Религиозное «еврейство»: опыт биографического нарра-тива в закрытой группе // Социологические исследования. 2016. № 2. С. 110.
Сильницкий Г. Г. Россия в поисках смысла / Россия между прошлым и «будущим». Ч. 1. Смоленск, 2001.
Aberbach J. D., Putnam R. D., Rockman B. A. Bureaucrats and Politicians in Western Democracies. Cambridge, Mass.; London: Harvard University Press, 1981.
Althoff G. Family, Friends and Followers: Political and Social Bonds in Early Medieval Europe / Transl. C. Carroll. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2004.
References
Aberbach J. D., Putnam R. D., Rockman B. A. Bureaucrats and Politicians in Western Democracies. Cambridge, Mass., London, Harvard University Press, 1981.
Althoff G. Family, Friends and Followers: Political and Social Bonds in Early Medieval Europe. Transl. by C. Carroll. Cambridge Univ. Press, 2004.
Burd'e P. Prakticheskiy smysl [Practical meaning]. Transl. by A. T. Bikbov, K. D. Vozne-senskaya, S. N. Zenkin, N. A. Shmatko, Ed. by. N. A. Shmatko. Saint Petersburg, Aleteyya, 2001. (In Russian)
Issledovanie vladel'tsev kapitalov Rossii 2015 goda [Investigation of Russian Capital Owners 2015]. Tsentr upravleniya blagosostoyaniem i filantropii Skolkovo [Skolkovo Welfare and Philanthropy Management Center], 2015, URL: http://wtc.skolkovo. ru/media/documents/ SKOLKOVO_WTC-WPS_2015_Report(RUS).pdf (access date: 10.04.2017). (In Russian) Kolesnik N. V. et al. Rossiyskie regional'nye elity: innovatsionnyy potentsial v kontekste globalizatsii [Russian regional elites: innovative potential in the context of globalization]. Globalizatsiya v rossiyskom obshchestve: Sb. nauchnyh trudov [Globalization in Russian .society: Scientific papers]. Ed. by I. I. Еliseeva. Saint Petersburg, Nestor-Istoriya, 2008, pp. 99-242. (In Russian)
Kolesnik N. V. Gendernye raspredeleniya v regional'noy elite (Severo-Zapad i Yug Rossii) [Gender distributions in the regional elite (North-West and South of Russia)]. Politeks. Politicheskaya ekspertiza [Political expertise], 2009, vol. 5, no. 2, pp. 72-87. (In Russian) Kolesnik N. V. Iccledovanie regional'noy elity v Rossii: istoriya voprosa i empirich-eskie opyty [Study of the regional elite in Russia: background and empirical experiences]. Upravlencheskoe konsul'tirovanie [Management consulting], 2012, no. 3, pp. 56-73. (In Russian)
Kolesnik N. V. Sovetskoe proshloe v biografiyah regional'noy elity. Nashe proshloe: nostal'gicheskie vospominaniya ili ugroza budushchemu [The Soviet past in the biographies of the regional elite. Our past: nostalgic memories or a threat to the future]. Materialy Vos'myh chteniy pamyati V. B. Golofasta [Materials of the Eighth Readings in Memory of V. B. Golofast]. Saint Petersburg, SI RAN, 2015, pp. 166-175. (In Russian)
Lapina N. Yu. K voprosu ob osobennostyah frantsuzskoy politicheskoy elity [To the question of the peculiarities of the French political elite]. Vlast' i elity [Power and Elites]. Ed. by A. V. Duka. Vol. 2. Saint Petersburg, Intersotsis, 2015, pp. 93-135. (In Russian)
Ostrovskaya Е. A. Religioznoe "evreystvo": opyt biograficheskogo narrativa v zakrytoy gruppe [Religious "Jewry": the experience of a biographical narrative in a closed group]. Sotsiologicheskie issledovaniya [SociologicalStudies], 2016, no. 2, p. 110. (In Russian)
Sil'nitskiy G. G. Rossiya v poiskah smysla [Russia in search of meaning]. Rossiya mezhdu proshlym i "budushchim" [Russia between the past and the "future"]. Part. 1. Smolensk, 2001. (In Russian)
Verdihanov G. My — byvshie sportsmeny. Nerushimyy blok sporta i vlasti v Dagestane [We are former athletes. Unbreakable block of sports and power in Dagestan]. 2016, URL: http://onkavkaz.com/articles/1961-my-byvshie-sportsmeny-nerushimyi-blok-sporta-i-vlasti-v-dagestane.html (access date: 23.01.2016). (In Russian)
Zeveleva O. I. Biograficheskiy metod i kriticheskiy diskurs-analiz: perspektivy sochetaniya [Biographical method and critical discourse analysis: combination perspectives]. Sotsiologiya: metodologiya, metody, matematicheskoe modelirovanie (4M) [Sociology: methodology, methods, mathematical modeling (4M)], 2014, no. 39, p. 8. (In Russian)
Колесник Наталья Владимировна, кандидат социологических наук, старший научный сотрудник, Социологический институт РАН — филиал ФНИСЦ РАН.
Kolesnik Natalya V., Ph. D. in Sociology, Senior Researcher, Sociological Institute of FCTAS RAS. n.kolesnik@socinst.ru
