CC BY
147
РАЗДЕЛ S. РЕЦЕНЗИИ
Амиров B.M., Чудинов А.П. Екатеринбург, Россия РОССИЙСКАЯ ЖУРНАЛИСТИКА ПОД ГНЕТОМ ЦЕНЗУРЫ
УДК G7G ББК Ч бЮ.1
Аннотация. Рецензия на книгу Л.М. Макушина «Цензурный режим и журналистика: от "чугунного" устава 182б года до закона о печати 18б5 г.» - В 2 кн. Кн. 1. 2б4 с.; Кн. 2. 22S с. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2GG9.
Ключевыге слова: история СМИ, цензура, цензурным режим, пресса, законодательство о печати.
Amirov V.M., Chudinov A.P.
Ekaterinburg, Russia THE RUSSIAN JOURNALISM UNDER OPPRESSION OF CENSORSHIP
ГСНТИ 16.21.27 Код ВАК 10.01.10 Abstract. The review of the book L.M. Makushina «Censorial regime and journalism: from the “cast-iron” regulations of 1826 to the press law of 1865».
Key words: History of mass-media, censorship, censorial regime, press, the legislation about the press.
Сведения об авторе: Амиров Валерий Михайлович, кандидат филологических наук, доцент кафедры периодической печати.
Место работы: Уральский государственный университет им. А.М. Горького.
Контактная информация: 62GGGG, г. Екатеринбург, пр. Ленина, д. 51, к. 437.
E-mail: vestnik-va@mail.ru.
About the author: Amirov Valeriy Mihailovich, candidate of philology, associate professor.
Place of employment: Ural State University named after A.M. Gorky.
Сведения об авторе: Чудинов Анатолий Прокопьевич, доктор филологических наук, профессор, проректор по научной и инновационной деятельности.
Место работы: Уральский государственный педагогический университет.
Контактная информация: 62GG1 7, г. Екатеринбург,
E-mail: ap_chudinov@mail.ru.
About the author: Chudinov Anatoliy Prokopievich, Vise-rector for Academic and Innovative Activities, Doctor of Philology, Professor, Head of the Chair of Rhetoric and Intercultural Communication.
Place of employment: Ural State Pedagogical University.
пр. Космонавтов, д. 26, оф. 219.
Монография Л.М. Макушина представляет собой системную и глубоко структурированную попытку проанализировать роль цензуры как государственного института в становлении и развитии российской периодической печати. Тот факт, что для исследования и анализа берется достаточно узкий по историческим меркам период, никак не влияет на масштаб разработки проблемы. Ведь эти годы вместили в себя и тридцатилетнее царствование Николая I с восстанием на Сенатской площади и периодом реакции, затронувшей все стороны жизни российского общества, и «оттепель» великих реформ Александра II. Цензурный режим, регулировавший во многом взаимоотношения власти и прессы, менялся вместе с изменениями в обществе и во многом предопределял развитие прогрессивной мысли в России. В этом смысле монографию Л.М. Макушина трудно переоценить, поскольку она отслеживает и анализирует смысл изменений, отраженных в регламентирующих жизнь журналистики указах и других государственных документах.
Представляется оправданным, что при определении модели анализа автор использует сочетание сразу нескольких аналитических методик: документальный и сравнительный анализ идут в канве исторического повествования, выступающего в качестве основы. Таким образом, обеспечивается понимание неразрывной
связи модернизации цензурного режима в соответствии с модернизацией общественнополитического устройства самой Российской державы.
Цензура как институт контроля за распространением сведений через средства массовой информации существует практически во всех странах мира. Представление о том, что демократический принцип свободы слова исключает всякое цензурирование в принципе, является, по меньшей мере, наивным, поскольку любое государство свято хранит свои секреты. Другое дело, что реализация принципа свободы слова предполагает невмешательство цензуры в идеологию журналистского текста. То есть, цензуре подвергаются сведения, четко очерченные законодательством, а не мнения авторов публикаций.
Россия в поисках приемлемого для себя цензурного режима прошла большой и противоречивый путь, и монография Л.М. Макушина фиксирует и раскрывает один из самых интересных и острых периодов формирования цензурного режима, исходя из принципиально важной идеи о том, что на этих исторических этапах российское самодержавие переживает несколько фаз трансформации. Соответственно и цензурный режим проходит свои ступени перестроек, что отражается на темпах и качестве развития периодической печати.
Раздел 5. Рецензии
«Чугунным» современники называют цензурный устав, утвержденный императором Николаем 10 июля 1826 года и содержащий 230 параграфов. Этот устав отражал максимально жесткий подход, принятый во властных структурах после восстания декабристов 1825 года. Устав пресекает всякое вольнодумство, запрещая любые публикации, содержащие даже предложения о каком-либо государственном переустройстве. При этом, согласно этому документу, имевшего, в нынешнем юридическом понимании, статус закона, цензурный контроль осуществлялся в двух уровнях - общегосударственном и ведомственном. Каждому ведомству вменялось в обязанности осуществлять цензуру по своему направлению, причем, отметим, что цензура эта носила предварительный характер. Любые материалы, касающиеся вопросов государственного управления, не могли быть опубликованы без согласия соответствующего министерства. Вместе с тем Устав обеспечивал видимость справедливости принимаемых цензурных решений: для предотвращения произвола вводилась коллегиальность.
Несмотря на удобность такого документа для власти, она прислушалась к обществу, протестовавшему против мелких придирок цензоров, и уже через два года был разработан новый Устав, в котором число параграфов было сокращено вдвое. Л.М. Макушин выделяет некоторые принципиальные новации этого регламентирующего документа для развития печати. В частности, цензуре отныне запрещалось править авторский слог, что, несомненно, положительно влияло на качество журналистских и литературных материалов. Другим принципиальным новшеством было отсутствие списка конкретных запрещений. Вместо этого для прессы того времени устанавливались некие пределы, в рамках которых она могла работать. Имели место и другие важные новации.
В целом, как совершенно справедливо отмечает автор монографии, Устав 1828 года был достаточно большим шагом вперед и дал прессе определенные послабления. Вместе с тем, после принятия тяжелого, но все-таки понятного для прессы и книгоиздателей Устава, появилось много ведомственных циркуляров, которые вводили дополнительные ограничения поверх параграфов основного документа. Тем самым, обозначилась традиция создания подзаконных актов, которые на самом деле и регулировали принципы и процесс цензорского контроля. То есть, лишенные возможности прямого цензурирования газетных материалов, ведомства разработали массу уложений, которые позволяли им весьма вольно, а самое главное - в свою пользу, трактовать положения Указа. В монографии приводится много примеров такого чиновничьего «подрегулирования», которое компенсировало послабления, данные госуда-рем-императором.
Однако, несмотря на все сложности, новый документ дал прессе возможности для значительного количественного и качественного роста, в чем убеждает приведенная статистика. Этот рост продолжался до конца сороковых годов девятнадцатого столетия, когда, с одной стороны, по Европе прокатилась волна революций, и революционная угроза была весьма серьезно воспринята при дворе, а с другой -неудачное течение русско-турецкой войны привело к очередной волне давление на свободу прессы. Для систематизации контроля за прессой был создан в 1848-м году специальный Комитет. Комитет осуществлял контроль, не исходя из юридических принципов, заложенных в Уставе, он работал скорее «по восприятию». Общество получило очередной конфликт юридического и административного начал в вопросе организации цензурного режима. При этом административное начало, приходит к выводу автор книги, каждый раз брало верх над юридическим. Этот вывод автор подтвердит и при исследовании еще одного важного периода истории России и ее прессы - периода великих реформ.
Модернизация общественной жизни при Александре II шла вместе с коренной модернизацией экономики. Вслед за Ф. Тютчевым современники называли время, наступившее в начале царствования Александра II, «оттепелью». Хотя основные усилия власти были направлены на завершение Крымской войны и минимизацию понесенных потерь, происходят определенные события, свидетельствующие о понимании важности коренных изменений в общественной жизни. Среди высшего чиновничества, отвечающего за цензурный режим, растет критика методов, господствовавших в этой сфере при Николае I. Пресса активно обсуждает многие модернизационные инициативы власти, среди которых революционная - готовящаяся отмена крепостного права. В этих условиях царское правительство в период 1858-
1861 годов ищет новую идеологию цензурного режима. Сутью этой идеологии, с одной стороны, должна была быть однозначная поддержка самодержавия, а с другой - предоставление той степени гласности, которая обеспечивала бы поддержку проводимых реформ. Именно поэтому на первом этапе отменяется ведомственная цензура. Однако не меняется главное -предварительный принцип цензурирования материалов прессы, что позволяет удерживать газеты и журналы в рамках дозволенного, несколько смягчив жесткость цензурных требований.
Таким образом, небольшие, но значимые преобразования 1858-1861 годов стали первой ступенью больших реформ, необходимость которых стала окончательно понятной после отмены в 1861-м году крепостного права. Правительство, осуществляющее радикальные преобразования, призванные изменить жизнь им-
перии, нуждалось во взаимодействии с общественностью. Взаимодействии, которое невозможно было осуществить, не дав определенной, но гораздо более широкой гласности. Так появились сначала Временные правила
1862 года, содержащие всего тринадцать параграфов и вводящие дифференцированный подход к периодике. Достоинством Временных правил было наличие более или менее точных критериев цензорских оценок. То есть, отныне цензор должен был более руководствоваться буквой закона, а не весьма вольно трактуемым его духом. Это резко локализовало полномочия всесильного цензорского аппарата.
Но окончательный перелом в балансе взаимоотношений цензоров и редакторов произошел в 1865 году после подписания императором Александром II Закона о печати, в котором содержится Указ «О даровании некоторых облегчений и удобств отечественной печати». Документ упразднил главный бич прессы -предварительную цензуру, введя вместо нее послепечатный контроль. Отныне ответственность за соблюдение цензурного режима возлагалось на самих редакторов изданий, а цензуре, сосредоточенной в МВД, предписывалось осуществлять контроль за соблюдением режима.
Выглядит совершенно оправданным, что Л.М. Макушин не останавливается в своем анализе на этом счастливом для прессы моменте истории. Он идет дальше, обнаруживая тенденцию, в полной мере характерной и для современного российского общества. Хотя Закон дал средствам массовой информации вольную, на деле все оказалось совсем не так просто. Главный документ очень быстро оброс подзаконными актами и инструкциями, нивелирующими его либеральное значение. Реально цен-
зорские полномочия сохранили министерства и ведомства. Епархиальные архиереи продолжают осуществлять цензурный контроль за синодальными изданиями. Кроме того, никак не потеряли реальных цензорских полномочий губернские и уездные начальники.
Так прогрессивный по форме и содержанию Закон о печати был «скомпенсирован» многочисленными гласными и негласными документами и инструкциями, в значительной мере «нейтрализовавшими» его силу. Административное право в очередной раз победило юридическое. Выявление этой закономерности, которая отчетливо распространяется и на новейшую российскую историю - несомненная удача монографии Л.М. Макушина. Она позволяет под новым углом взглянуть на происходящие в современном российском медийном пространстве процессы, а также на уже раздающиеся среди ряда политиков призывы ограничить доступ граждан к Интернету, привести во всемирную паутину элементы цензурирования.
Монография написана языком, который, при всей серьезности поставленных автором перед собой исследовательских задач, дает возможность ознакомиться с книгой не только специалистам, но и широкому кругу читателей, всем тем, кому интересны не самые известные страницы истории Отечества. Умение объяснить сложное просто, рассказать о научном популярно - это немалое искусство, которым владеет далеко не каждый.
В целом монография Л.М. Макушина «Цензурный режим и журналистика от «чугунного» устава 1826 года до закона о печати 1865 г.» -большой шаг вперед в изучении истории российской печати.
© Амиров В.М., Чудинов А.П., 2010
